Холодная война

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность работы заключается в том, что никто, точнее никакие страны мира, причем развитые в качестве активных противников, а развивающиеся и отсталые - в качестве пассивных наблюдателей, и фактически, потенциальных жертв такой борьбы, не застрахован от подобной ситуации в будущем, которая может привести к новому витку противоборств и гонок вооружений, которые, в свою очередь, могут нанести непоправимый вред обществу, миру в целом. Для столь решительной и бескомпромиссной борьбы, должно быть, существовали серьезные основания. Не хотелось бы ни в коем случае никого обвинять или оправдывать, первостепенная задача исследования - разобраться в том, что же привело к такой бессмысленной и в то же время агрессивной и опасной для всего человечества вражде величайших держав, извлечь соответствующие уроки и постараться не допустить ее повторного возникновения. С одной стороны, такая глобальная задача, как предотвращение международных столкновений не вписывается в планы обычных граждан, и уж тем более - студентов.

Словосочетание «холодная война», наверняка, у каждого ассоциируется с так называемым «соперничеством» США и СССР, начавшимся почти сразу после Второй мировой войны. В то время СССР действительно составлял серьезную конкуренцию Соединенным Штатам в плане огромного авторитета на международной арене и статуса одной из мощнейших сверхдержав мира.

Вместо партнерских отношений между странами-победительницами постоянно давало о себе знать взаимное недоверие, что в скором будущем вылилось в косвенную, «холодную» войну. По мнению автора, исследование этой темы является интересным, а главное - очень полезным в смысле анализа предпосылок и возможных результатов данного конфликта практически для каждого современного человека.

Но, с другой стороны, кто же тогда оградит нас от угрозы всемирной катастрофы, которой подвергли когда-то два самых развитых государства? Для того чтобы не повторять ошибок прошлых лет, нам следует проанализировать их и понять, чем они чреваты. По мнению автора, объективное отношение к прошлому, разумное - к настоящему и доброжелательное - к будущему - первый шаг на пути к разрядке напряженности в интернациональных отношениях и, возможно, залог дальнейшего мирного сосуществования. Именно поэтому выбранная тема весьма актуальна, даже злободневна, ведь, проведя параллели, можно убедиться, что похожая ситуация наблюдается и на сегодняшний день (наличие мелкомасштабных и не всегда целесообразных войн, нападений; яркие примеры - война в Ираке, в Иране).

В своем исследовании, опираясь на факты из собранной литературы, попытаюсь максимально четко представить ход войны, объективно разобраться в этой сложной для всего мира ситуации и постараюсь сделать соответствующие выводы. Основные вопросы, на которые необходимо получить ответы, это: Каковы результаты и последствия «холодной войны»? Какие уроки из них следует извлечь? Есть ли вероятность возобновления подобного конфликта?

Выбранная тема позволяет не делить изучаемую информацию на периоды, что представляется очень удобным, поскольку нельзя указать точную закономерность или схожесть тех или иных событий «холодной войны».

Цели и задачи исследования. Целью данной курсовой работы является изучение и раскрытие понятия «холодная война», а так же подробное описание хода действий США и СССР.

Задачами исследования являются:

- изучение раскола мира и начало «холодной войны»;

- рассмотрение планов переустройства мира после второй мировой войны, предполагавшиеся лидерами США.

- проанализировать мир после «холодной войны».

Объектом исследования выступает «Холодная война» как субъект международных отношений того периода, а также конфронтационные стороны супердержав мира.

Предметом исследования являются противостояния между двумя силовыми блоками, и урегулирование проблемы мирными средствами во избежание войны.

Основные понятия: холодная война, экспансия, конфронтация.

Теоретическую и методологическую основу исследования составляли научные труды ведущих казахстанских и зарубежных исследователей, по рассматриваемым вопросам, данные интернет сайтов.

Структура и объем курсовой работы. Работа состоит из введения, двух разделов, заключения, списка использованных источников. Общий объем работы состоит из 33 страниц машинописного текста, 2-х приложений.

1. ВЫРАБОТКА ВЗГЛЯДОВ СССР И США НА ПОСЛЕВОЕННЫЙ МИР (1943-1947)

1.1 Послевоенный мировой порядок в планах США

Миротворчество после второй мировой войны было отнюдь не гладко вышитым гобеленом, а представляло собой безнадёжно перепутанную, всю в узлах пряжу. Дело в том, что в США существовали две точки зрения на мировой порядок: «универсалистская», согласно которой все государства имеют общий интерес во всех мировых делах, и точкой зрения «сфер влияния», согласно которой каждая великая держава получает гарантии от других великих держав о признании её преобладающего влияния в какой-то определённой зоне её собственных особых интересов. Универсалистская точка зрения исходила из того, что национальная безопасность будет обеспечиваться международной организацией. Точка зрения сфер интересов исходила из того, что национальная безопасность будет гарантирована балансом сил. Хотя на практике эти точки зрения вовсе не оказываются несовместимыми, в действительности наш непорочный мир держится на комбинации обеих.

Традиционный американский взгляд на эти вопросы - универсалистский, то есть вильсонианский. Рузвельт был членом подкабинета Вильсона; в 1920 г. в качестве кандидата в вице-президенты он выступал сторонником Лиги Наций. Его надежда на договорённости в Ялте, как он заявлял конгрессу по возвращении оттуда, заключалась в том, что эти договорённости «покончат с системой односторонних действий, замкнутых союзов, сфер влияния, соотношений сил и всех прочих средств, которые применялись столетиями - и всегда терпели неудачу».

В правительстве Соединённых Штатов, похоже, было три человека, игравших роль диссидентов. Одним из них был военный министр Генри Л. Стимсон, сторонник классического баланса сил. В 1945 г. он призывал к немедленному закреплению всех приобретённых территорий путём создания оборонительных постов, которые каждая из четырёх держав сочтет необходимыми для своей безопасности. Стимсон считал притязания России на привилегированное положение в Восточной Европе не лишёнными оснований и, как он сказал Трумэну, «думал, что русские, наверное, более реалистичны, чем мы, в отношении их собственной безопасности». Принятие политики сфер влияния казалось ему способом избежать «лобового столкновения».

Вторым официальным противником универсализма был Джордж Кеннан, работавший в американском посольстве в Москве. Это был красноречивый поборник «быстрого и ясного признания раздела Европы на сферы влияния и политики, основанной на факте такого раздела». Кеннан утверждал, что мы не можем сделать ничего, что могло бы изменить ход событий в Восточной Европе; что мы обманываем самих себя, предполагая, что страну ждёт какое-то иное будущее, кроме русского господства; что поэтому нам следует уступить Восточную Европу Советскому Союзу, однако избегать чего-либо, что облегчило бы жизнь русским, как, например, предоставления им экономической помощи или разделения моральной ответственности за их действия.

Третий голос в правительстве, выступивший против универсализма, принадлежал Генри А. Уоллесу. Будучи министром торговли, он редко высказывался в поддержку сфер влияния в своей знаменитой речи в Мэдисон-Сквер-Гарден в сентябре 1946 г., за что и был смещён президентом Трумэном.

«С нашей стороны, - говорил он, - мы должны признать, что политические дела в Восточной Европе касаются нас не больше, чем Россию - политические дела в Латинской Америке, Западной Европе и самих Соединённых Штатах.… Нравится нам это или нет, но русские постараются сделать социалистической свою сферу влияния точно также, как мы стараемся сделать демократической свою сферу влияния… Русские имеют не больше оснований возбуждать политическую активность местных коммунистов в Западной Европе, Латинской Америке и Соединенных Штатах, чем мы - оснований вмешиваться в политическую жизнь Восточной Европы и России".

Однако Стимсон, Кеннан и Уоллес, по-видимому, были единственными в правительстве, кто имел такие взгляды. Они были в очень слабом меньшинстве. Между тем универсализм, имевший глубокие корни в американской правовой и моральной традиции, поддерживаемой в то время подавляющим большинством общественного мнения, был к тому же освещён в Атлантической хартии 1941 г., в Декларации Объединённых Наций 1942 г. и в Московской декларации 1943 г. [1]

В отношении того, какой новый мировой порядок следует построить после войны в американском обществе, существовал уверенный консенсус: не должно быть повторения британского опыта создания империй на базе силового контроля над слабыми обществами и использования громоздких политических надстроек. В ряду незабываемых уроков, которые извлекли американские политики из «великой депрессии», стало понимание неразрывной связи между политической безопасностью и экономическим процветанием. Например, заместитель госсекретаря Д. Анесон заявлял в 1944 г.: « Мир возможен только в том случае, если страны будут работать вместе и процветать вместе. Вот почему экономические аспекты мира не менее важны, чем политические». [2]

В дополнение к традиционным целям внешней политики США таким, как национальное самоопределение, коллективная безопасность, демократическое правление, добавилась цель создания мирового экономического сотрудничества на основе равноправного доступа к торговле и инвестициям, универсализма. Уничтожение всех дискриминационных барьеров, замена двусторонних экономических отношений многосторонними, позволили бы всем странам, по мнению американских стратегов, получить выгоды от мировой экономической конкуренции, равного доступа к сырью, экономической специализации на основе принципа «сравнительных преимуществ». В таком открытом, многостороннем мире, где действуют универсальные, единые для всех законы взаимодействия, где существует взаимозависимость, вероятность возникновения нового мирового конфликта будет значительно снижена ещё одним уроком, извлечённым из «великой депрессии», стал для администрации Рузвельта тот факт, что за благополучие граждан должно отвечать государство.

Другой вопрос заключался в том, при помощи каких средств можно добиться реализации этих целей. И, разрабатывая новый послевоенный мировой порядок, Рузвельт решил создать мировое правительство - Организацию Объединённых Наций, способное сохранять и воспроизводить (даже в случае возможного ослабления США) порядки в различных сферах мировой политики и экономики, удобные для Америки. Кроме координирующих экономических функций ООН должна была исполнять роль демократической единой системы международной безопасности.

Таким образом, новый мировой порядок практически во всём был нацелен на клонирование американского общества в глобальном масштабе, и его творцы были уверены, что это идеальный вариант.

Сотрудничество с СССР для Рузвельта было абсолютно необходимо. Его соратник Г. Уайт считал, что главная задача дипломатии США сводится к изобретению средств, которые могут обеспечить дружественные отношения между Соединёнными Штатами и Россией.

Ф. Рузвельт был уверен, что конгресс и американское общественное мнение вынудят его вывести войска из Европы в самое ближайшее время. Тогда у СССР не было бы никаких препятствий для продвижения на запад. А если ещё иметь в виду, что на востоке Япония будет разгромлена, а будущее Китая весьма неопределенно, то никакой геополитический баланс в Евразии не был бы возможен. Это бы означало начало новой войны, либо признание СССР первой державой мира со всеми вытекающими последствиями для планов строительства нового американского мирового порядка.

Рузвельт думал сдерживать непредсказуемую военно-политическую мощь Москвы через «интеграцию её в свои планы», чего добиться, как он понимал, чрезвычайно трудно. Для чего был готов идти на серьезные уступки: по геополитическим вопросам не возражать Сталину в случае требования о создании «пояса безопасности» вокруг СССР (который, однако, должен состоять из «сфер влияния» в общепринятом смысле, а не колоний имперского типа или стран-марионеток без политического суверенитета и с закрытой экономикой); оказать СССР максимально большую помощь на восстановление; снять либеральные лозунги и методы при построении нового мирового порядка (не отказываясь от либеральных целей).

Втянув в свои проекты нового мирового порядка СССР, можно было бы попытаться изменить природу советского строя и поднять Европу и Китай до такого уровня, когда они могли бы уравновешивать в геополитическом отношении СССР на западе и востоке, а Москва, в свою очередь, сдерживала бы столкновения обоих.

Это была знаменитая схема Макиндера - уникальная равновесная система, в которой США могли играть роль дополнительной «гирьки» в случае нарушения баланса. На этой геополитической базе и должны были стоять экономические режимы до тех пор, пока мир не станет настолько экономически взаимозависимым, что любая агрессия сдерживалась бы всей мощью Объединённых Наций. Германия и Япония не получали в этой схеме заметной роли - их необходимо было максимально ослабить, поскольку они, и экономически, и идеологически представляли большую опасность, чем СССР с его тоталитаризмом.

Методика строительства нового мирового порядка заключалась в выборе Рузвельтом кейнсианства, считая его достоинством, среди многих прочих, относительную идеологическую совместимость во взглядах со Сталиным, рассматривавшим кейнсианство, как считали американские исследователи, эволюционным шагом к плановой социалистической экономике. Разработку теории новой мировой валютно-финансовой системы Рузвельт поручил одному из самых преданных ему людей в администрации - министру финансов Г. Моргентау и его заместителю Г. Уайту. Перед ними стояла противоречивая задача: с одной стороны, надо было обеспечить создание основ либерального нового мирового порядка, с другой - сделать его приемлемым и, по возможности, привлекательным и для СССР, и для Англии. Но была ещё и третья сторона - избежать новой депрессии. И эта сторона была самой важной.

Считалось, что для недопущения депрессии через достижение полной занятости, пусть даже ценой снижения экономической эффективности, нужно действовать в рамках «национального регулирования», так как именно экономическая открытость способствовала распространению « инфекции» депрессии. [3]

Политика «сдерживания через интеграцию» в едином мире умерла. Стало ясно, что без конфликта новый план построить не удастся. Наиболее быстрый геополитический ответ дал советник американского посольства в Москве Дж. Кеннан в феврале 1946. Его геополитическая схема позволила обосновать необходимость исключения СССР из нового экономического порядка посредством конфликта. Основные положения этой схемы заключались в следующем:

1. Отказ Сталина от сотрудничества и вероятный переход к конфликтной фазе взаимоотношений объяснялся не сменой американской стороной экономической модели мироустройства, а природой советского строя, который не может сохранять внутреннюю устойчивость без внешней угрозы;

2. В этой ситуации только баланс сил, основанный на насилии, может обеспечить мировую стабильность;

3. Но это должен быть не биполярный мир, а многополярный. Кеннан выделял пять традиционных «центров силы»: США, СССР, Великобритания, Япония, Европа с центром в Руре, что означало возрождение наряду с Англией и Германией. Опасность, которую она представляла, можно было уменьшить, разделив ее с СССР на две части, обязательно оставив Рур в западной части. Тогда, с одной стороны - сама Германия будет ослаблена разделом и противостоянием двух ее частей, со второй - Западная Европа станет бастионом против СССР, с третьей - Рур будет включен в процесс возрождения Европы. Тем не менее, необходимо продолжать попытки объединения Германии на выгодных для США условиях, если возможно, не ослабляя ее, но исключив советское влияние;

4.Угрозы со стороны СССР носят характер политико-идеологического проникновения инфекции коммунизма, вирусы которого присутствуют в каждой стране. Следовательно, надо укреплять иммунитет крупнейших стран, используя организационно-экономические методы, экономическую помощь, ибо нищета порождает коммунизм. В этом и заключался основной смысл кеннановской концепции «сдерживания».

5. В разрушенном войной мире прокоммунистическая среда присутствует, и США должны сохранить за собой центры, которые могут экономически помочь некоторым слаборазвитым регионам.

Кеннан требовал отдать Восточную Европу Москве, так как у Вашингтона не хватит сил контролировать все континенты, нужно создать резервацию из стран, которые не способны включиться в «Бреттен-Вудс-2».

Данная геополитическая схема оправдывала переход к активной односторонней политике США на международной арене не ради биполярного противостояния, это не будет поддержано американским общественным мнением, а ради создания третьего геополитического полюса, который в перспективе должен был снять с США бремя геополитического противоборства. Кроме того, схема Кеннана представляла собой идеальную базу для «Бреттон-Вудс-2», так как оправдывала предоставление внешнеэкономической помощи, в первую очередь Англии и Франции, и превращая эту помощь в инструмент обеспечения национальной безопасности США. Она объясняла необходимость возрождения Японии и Германии, а также построения многосторонних отношений без СССР, в отношении которого доктрина Кеннана реализовалась в политике «терпения и твердости». Она предполагала жесткий ответ, «сдерживание» СССР, но не активные односторонние действия США.

Реализация схемы Кеннана в Европе шла плохо. Париж и Лондон категорически не хотели возрождения Германии. Дома она тоже проходила с трудом. Провести через конгресс «английский займ» удалось только после запугивания конгрессменов антикоммунизмом.

Постепенно стал осуществляться «план Уильямса»: Аналогичные займы стали разрабатываться для других стран Западной Европы; начался процесс приспособления МВФ и МБРР к нуждам либерального плана «Бреттон-Вудс-2»; в том же направлении был запущен процесс создания всемирной торговой организации. Но к концу 1946 года стало ясно, что все эти начинания провалились. «Французский займ» через конгресс не прошел, а «английский займ» не срабатывал: фунт не стал конвертируемым и не превратился в общую валюту, запасы фунтов в азиатских странах не были блокированы.

К 1947 году в торговле стран Западной Европы со своим заокеанским партнером образовался гигантский (20млрд. долларов) дефицит, который возник в результате одностороннего притока товаров из США. Ни американская помощь, ни тем более займы МБРР и МВФ этот дефицит покрыть не могли.

Страны западной Европы стали создавать протекционистские барьеры против американских товаров, сделали ставку на двусторонние отношения внутри Европы. Самым активным образом такие соглашения заключались со странами Восточной Европы и СССР. СССР становился все более привлекательным и выгодным партнером. Стало ясно, что «план Уильямса» (Бреттон-Вудс-2),не сможет обеспечить возрождение мировой экономики на многосторонней основе Англия оказалась слишком слабой, чтобы стать мировым центробанком. Возрождение многосторонних отношений на основе британского образца ХIХ века оказалось невозможным, поскольку разрушенные войной страны в довоенное время функционировали в рамках блоковых экономик, были органически с ними связаны и возродиться могли только на блоковой основе.

Восстанавливать экономику решили блоками, в первую очередь европейский, но внутри - только на многосторонней основе, даже если пострадают краткосрочные американские интересы. Особое внимание уделить в процессе восстановления не финансовому центру Европы - Великобритании, а промышленному - Германии. А финансовые функции теперь должны были взять на себя США: вместо фунта мировую экономику необходимо заполнить долларом и золотом. То же самое касалось и Азии, там акцент делался на восстановлении Японии в качестве промышленного центра азиатского блока.

Возрождение блоков представлялось на данном этапе неопасным, поскольку они должны носить исключительно экономический и многосторонний характер. Впоследствии, когда европейский и азиатский блоки заработают, планировалось их раскрыть и замкнуть друг на друге, как это было до второй мировой войны. Таким образом, США решили отталкиваться в строительстве нового мирового порядка от того положения вещей, против которого они сами воевали во второй мировой войне и против чего боролся Рузвельт.

Чтобы доллар мог заработать и обеспечить инвестиции, необходимо было привязать европейские валюты к доллару, а доллар к золоту, т.е. ввести золотой стандарт через МВФ.

Но недоговоренность по статусу Германии с СССР, Францией и Англией не позволяла осуществить полностью план. Для США идеально было бы:

а) Объединить Германию;

б) Включить ее в экономическую европейскую схему как самостоятельное государство.

СССР мог бы согласиться на первое, но не на второе. Именно поэтому к моменту отказа от «плана Уильямса» окончательно утвердилась идея раздела Германии, который привел бы к ее ослаблению. Вот тогда можно было бы использовать Западную Германию в качестве бастиона против СССР. Все важнейшие экономические регионы остались бы в западной зоне. Францию и Англию, считал Белый Дом, можно будет заставить принять такой подход, используя рычаги экономической помощи.

Но советские руководители этому варианту всячески сопротивлялись, понимая, что без Рура Западная Европа не оживет, а США получат депрессию и будут вынуждены дать СССР кредит без всяких условий. Кроме того, слабая Западная Европа более доступна для политико-идеологического проникновения. Поэтому Москва затягивала переговоры, добиваясь объединения Германии с условием ее ослабления через репарации и международный контроль над Руром. США не предлагали: репарации после восстановления германской экономики за счет текущего производства, и независимый Рур.

Стало ясно, что на базе кеннановской доктрины новую экономическую схему возрождения Европы не реализовать. Слишком велико было бы сопротивление такому плану, как внутри США, так и Старом Свете.

Таким образом, переход администрации США в 1945-1946 годах от «плана Уайта» к «плану Уильямса» означал обращение конфликтной методики строительства нового мирового порядка.

По сути, в фундамент холодной войны закладывался первый из трех основных блоков - экономико-идеологический.

На основании вышесказанного можно сделать следующий вывод. Вашингтон после второй мировой войны вступил на путь завоевания мирового экономического господства, требуя «открытых дверей» для американской торговли и инвестиций по всей планете, США задались целью инвестировать все мировое сообщество в американскую экономическую систему. СССР как сверхдержава, возникшая после второй мировой войны, была серьезным барьером на пути у Америки. Поэтому американские руководители стали изображать СССР как источник военной и идеологической угрозы. Делалось это для того, чтобы оправдать свою политику ликвидацией всего, что препятствовало завоеванию Америкой мировых рынков. По словам Уильяма Э. Уильямса, Франклин Рузвельт оставил в наследство Гарри Трумэну и его коллегам только экспансионистское мировоззрение в духе «открытых дверей». Курс «открытых дверей» был императивом экономической структуры. «Верность политике открытых дверей» в глобальном масштабе, - писал Уильямс , - сыграла равную роль как в отказе. Рузвельта заключить твердое соглашение со Сталиным в 1941-43 и 1944 гг., так и в призыве Трумэна в 1945 году интернационализировать Дунай и обеспечить «открытые двери» в Манчжурию. Таким образом, США навязали СССР и всему миру «холодную войну». Другим неоспоримым фактором, объясняющим вовлечение Америки в «холодную войну» была старая джефферсонская озабоченность балансом сил. Каждый раз, когда все силы Европы концентрировались в одних руках, считал Джефферсон, Америке грозила опасность. Это была геополитическая проблема.

Оба лагеря усердствовали в подкреплении страхов друг друга. Зажав друг друга в смертельном объятии, они вместе двигались к краю пропасти. [4]

1.2 Доктринальные основы Советской внешней политики в годы «Холодной войны»

Руководители любого государства стремятся формировать и проводить внешнюю политику, опираясь, прежде всего на определенную систему теоретико-политических принципов или нормативных положений, то есть на то, что и лежит в основе понятия «доктрина», поддерживаемых если не всем обществом данной страны, то, по крайней мере, значительной или большей его частью.

Органической частью анализа доктринальных основ советской внешней политики является рассмотрение ее военно-стратегических аспектов, эволюции военной доктрины. Задача эта весьма трудная, поскольку длительное время информация по этим проблемам в СССР носила сугубо закрытый характер, а ее разглашение рассматривалось как угроза интересам Советского Союза.

Советская дипломатия подошла к окончанию второй мировой войны, руководствуясь теми базовыми доктринальными установками, первоначальные наметки которых были сделаны ещё при В.И. Ленине, а затем углубленны, развиты и дополнены И.В. Сталиным. Их сущность определялась положением марксистско-ленинской теории. Назовем главные из них:

чередование социально-экономических формаций исторически предопределено, в результате чего на смену «загнивающему» и обреченному на гибель капитализму непременно должна прийти социалистическо - коммунистическая формация как итог развития человечества;

единственно верной является методология, в основу которой положен классово-социальный подход ко всем явлениям международной жизни, базирующийся на марксистско-ленинской интерпретации классов и классовой борьбы. С этим подходом связана ориентация на победу в конечном счете «мировой революции» и на ее поддержку Советским Союзом, чего бы это ему не стоило;

задачей коммунистических властей является внедрение в массовое сознание идей об особой роли России в мировой истории и ее особом, мессианском предназначении, обусловленном тем, что победившие в ней революционеры якобы лучше всех в мире знают, как устроить человеческое счастье на Земле и добиться всеобщего благополучия;

пока существует империализм, как высшая и последняя стадия капитализма, войны на земном шаре неизбежны, поэтому, чтобы предотвратить новые войны, следует уничтожить империализм.

Результатом проводимой на такой догматически-утопической основе внешней политики стало ярко-выраженная несовместимость постоянно декларируемых советским руководством главных принципов его внешней политики - пролетарского интернационализма и мирного сосуществования государств с различным социальным строем.

В военно-теоретической области считалось непререкаемым марксистско-ленинское учение о войнах справедливых и не справедливых. Утвердился и тезис о том, что всякая война считается законной и справедливой, если она ведется во имя прогресса. С таких позиций оценивались все военные конфликты и войны, которые вело советское государство в первые десятилетия после второй мировой войны.

В реальной жизни все было далеко не так однолинейно, как в теории. Прикрываясь идеей «мировой революции» И. Сталин проводил политику по расширению границ СССР.

После второй мировой войны, когда США усилили свои позиции, а Великобритания и другие западные страны из лагеря победителей вышли из войны с ослабленной экономикой. Еще сложнее обстояли дела в СССР. С одной стороны возрос международный вес СССР и без его участия теперь не решалась ни одна крупная проблема международных отношений. В то же время экономическое положение СССР было сильно подорвано. Понимая это, советское руководство всячески старалось создать образ СССР как миролюбивого государства, готового к поиску компромиссов в решении актуальных международных проблем совместно с бывшими партнерами по антигитлеровской коалиции.

Но так продолжалось недолго. Распад антигитлеровской коалиции, все более набиравшая обороты «холодная война» между СССР и США, Востоком и Западом, наращивание усилий советского руководства, направленных на создание в Восточной Европе единого лагеря, руководимого из Москвы, а также попытки установить и усилить свое влияние в Китае и Северной Корее - сопровождались ужесточением советской правящей верхушкой политико-доктриальных установок, определявших конкретные цели и действия советской дипломатии и направления идеологической обработки населения.

Остановимся на некоторых событиях, предваривших, открытую конфронтацию.

22 февраля 1946 г. в ответ на запрос госдепартамента США от 3 февраля временный поверенный в делах США в ССР Д. Кеннан направил в Вашингтон секретный документ, вошедший в историю как «длинная телеграмма Кеннана». В своем донесении Д. Кеннан кратко охарактеризовал истоки и основные особенности послевоенного мировоззрения советского руководства, в котором видел опасность для США. Этот документ являлся ключевым в концептуальном оформлении вскоре взятой на вооружение американской доктрины и, соответственно, политики сдерживания коммунизма.

Однако уже в сентябре 1946 г. по запросу министра иностранных дел СССР В. М. Молотова МИД СССР получил аналитический обзор «Внешняя политика США в послевоенный период», подготовленный послом СССР в США Н. Новиковым. В нем говорилось: «Внешняя политика США, отражающая империалистические тенденции американского империалистического капитала характеризуется в послевоенный период стремлением к мировому господству». Далее следовал набор аргументов, призванных подтвердить этот тезис. Закачивался обзор выводом: «…Подготовка США к будущей войне проводится с расчетом на войну против Советского Союза, который является в глазах американских империалистов главным препятствием на пути США к мировому господству».

В сентябре 1947г в своем докладе секретарь ЦК ВКП(б) А. И. Жданов о сложившейся ситуации заявил, что в итоге второй мировой войны образовалась новая расстановка политических сил, образовались два лагеря: лагерь империалистический и антидемократический во главе с США, с одной стороны, и лагерь антиимпериалистический и демократический во главе с СССР - с другой. Все выступление Жданова было пронизано стремлением обосновать и доказать два тезиса:

1) Советский Союз «как носитель новой, более высокой общественной системы в своей внешне политике отражает чаяния всего передового человечества, которое стремится к длительному миру и не может быть заинтересовано в новой войне, являющейся порождением капитализма»;

2) Американский империализм после окончания второй мировой войны перешел к « агрессивному курсу», что нашло свое выражение как «во внешней, так и во внутренней политике США». И хотя в докладе традиционно упоминалось о том, что «советская внешняя политика исходит из факта существования двух систем - капитализма и социализма», ясно, что при такой заостренно антиамериканской и антиимпериалистической постановке вопроса для мирного сосуществования места в советской внешней политике не оставалось.

Конфронтационной риторике и соответствующей политике советской стороны американская сторона противопоставила взятую на вооружение правительством США в 1947 г. доктрину «сдерживания коммунизма», носившую не менее конфронтационный характер, и адекватную ей политику.

Таким образом, создавалась очень упрощенная картина мира: с одной стороны агрессивный империализм, осуществляющий политику насилия, проводящий подготовку к новой войне против СССР и других социалистических стран, с другой - СССР и его союзники, выступающие за мирное сосуществование. При таком подходе реалистический анализ сложного переплетения позитивных и негативных сторон во внешней политике стран обоих лагерей исключался, поскольку политика КПСС и советского правительства объявлялась единственно правильной и безошибочной. Презумпция непогрешимости Кремля во многом определялась особой ролью И. Сталина в решении коренных вопросов внутренней и внешней политики.

Анализ истоков «холодной войны», пренебрегающий такими факторами, как непримиримость ленинской идеологии, мрачные движущие силы тоталитарного общества и безумие Сталина, не может считаться полным. Именно в силу наличия этих факторов Западу трудно было согласиться с тезисом, что Россия движима только желанием обеспечить свою безопасность и довольствовалась бы контролем над Восточной Европой; именно эти факторы придали спору в США между приверженцами курса на универсализм и курса на раздел сфер влияния апокалипсический потенциал.

Ленинизм и тоталитаризм поразили структуру мышления и поведения, делавшую послевоенное сотрудничество между Россией и Америкой - в рамках цивилизованных отношений между национальными государствами - органически не возможным. Советская диктатура образца 1945 г. просто не смогла бы пережить такое сотрудничество. В самом деле, четверть века спустя советский режим, хотя и заметно эволюционировавший, все еще вряд ли мог допустить его без риска высвободить внутри России силы, глубоко враждебные коммунистическому деспотизму. Что касается Сталина, то он, возможно, являлся в 1945 г. единственной силой, способной преодолеть сталинизм.

А это значит, чтобы не предприняли Рузвельт или Трумэн, какую бы позицию они бы не заняли, Сталин и его окружение были настроены считать Соединенные Штаты врагом уже в силу того непреложного факта, что Америка являлась ведущей капиталистической державой и поэтому, согласно ленинскому учению, неизбежно оставалась непримиримо враждебной, самой логикой своего устройства побуждаемой к противостоянию и в конечном счете к уничтожению Советской России. До тех пор пока Соединенные Штаты оставались капиталистической демократией, никакая американская политика в условиях господства в Москве теологии не могла надеяться на завоевание элементарного советского доверия. Любая американская акция была изначально обречена. До тех пор, пока Советский Союз оставался ленинским государством, идеология должна была понуждать его к упорному распространению власти коммунизма.

2. ГЛАВНЫЕ СОБЫТИЯ «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ»

2.1 Речь Черчилля в Фултоне

5 марта 1946 г. У. Черчилль выступил с речью в маленьком американском городке Фултон (штат Миссури), куда он прибыл с президентом Трумэном. Он заявил, что капиталистическим странам угрожает опасность новой мировой войны и причиной этой угрозы якобы является Советский Союз и международное коммунистическое движение. Он говорил, что «коммунистический тоталитаризм» заменил отныне «фашистского врага» и намеревается покорить страны Запада. Черчилль утверждал, будто от Щецина на Балтике до Триеста на Адриатике через Европу пролёг некий «железный занавес». С этого времени термин «железный занавес» был повсеместно взят на вооружение. Черчилль призвал проводить по отношению к СССР самую жесткую политику, угрожал применением американского атомного оружия, настаивал на создании союза империалистических государств для навязывания своей воли СССР, не исключая и военные средства. В этих целях программа действий, предложенная Черчиллем, предусматривала создание «ассоциации англо-говорящих народов», то есть сохранение хороших отношений с Великобританией, а в перспективе создание по периметру социалистического мира агрессивных союзов, блоков и сети военных баз. Черчиллю аплодировал сидевший в президиуме собрания президент США Г. Трумэн.

Черчилль и ряд других политических деятелей капиталистической Европы предпочитали делать вид, что американская «дипломатия силы» направлена только против социалистических государств. В отношении Соединённых Штатов они предпочитали подчёркивать единство, а не противоречия. В доказательство своей лояльности Черчилль по окончании речи в Фултоне спел вместе с присутствующими государственными деятелями США американский национальный гимн.

В Советском Союзе речь Черчилля была воспринята с глубоким возмущением и расценена как призыв к созданию англо-американского военного блока, направленного против СССР, других социалистических стран и национально освободительного движения угнетённых народов.

Речь Черчилля свидетельствовала о том, что правящие круги США и Англии намерены не только порвать с международным сотрудничеством военного времени, но и следовать по опасному пути подготовки нового мирового пожара. Советское правительство сочло необходимым высказать своё отношение к выступлению бывшего британского премьера. Председатель Совета Министров СССР И.В. Сталин дал интервью корреспонденту «Правды», в котором речь Черчилля была оценена «как опасный акт, рассчитанный на то, чтобы посеять семена раздора между союзными государствами и затруднить их сотрудничество». Но намерения, изложенные в фултонской речи, шли ещё дальше. По сути дела, говорилось далее в интервью, Черчилль и его единомышленники в Англии и США «предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда всё будет в порядке, - в противном случае неизбежна война… Несомненно, что установка Черчилля есть установка на войну, призыв к войне с СССР».

Речь Черчилля в Фултоне 5 марта 1946 года имела далеко идущие последствия. Она предала гласности враждебные социализму планы наиболее реакционной части правящих кругов Запада. Но имело значение и другое. Америка стремилась использовать финансово-экономические трудности Англии, усугублённые кабальным займом, полученным ею от США в июле 1946 г., огромными расходами на поддержку сил реакции в Европе и борьбу с национально-освободительным движением.

2.2 «Доктрина Трумэна » и «план Маршалла»

12 марта 1947 г. Трумэн обратился к конгрессу США с посланием, в котором выдвинул свою доктрину. Президент США заявил о непосредственной «коммунистической угрозе» Греции и Турции, которые могут стать жертвами прямой или косвенной агрессии. В послании Трумэна акцент был сделан на финансово-экономические меры для нужд экономики и населения. Важной составной частью «доктрины Трумэна» была посылка американского военного персонала в страны, получившие «помощь». Около тысячи членов военных миссий США прибыли в Грецию и Турцию. Советской стороной доктрина была воспринята как враждебный акт в отношении СССР.

«Доктрина Трумэна» положила начало новому этапу в истории международных отношений и дипломатии.

Агрессивная сущность «доктрины Трумэна» был раскрыта 7 апреля 1947 г. в выступлении советского представителя в Совете Безопасности ООН и в беседе Председателя Совета Министров СССР И.В. Сталина с видным политическим деятелем США Гарольдом Стассеном 9 апреля 1947 г. Вместе с тем правительства СССР заявило, что Советский Союз твёрдо стоит на позиции признания возможности и желательности сотрудничества государств различных социальных систем.

На информационном совещании представителей ряда коммунистических партий в Варшаве в конце сентября 1947 г. так же отмечалось, что «доктрина Трумэна» носит откровенно агрессивный характер. Она рассчитана на предоставление американской помощи реакционным режимам, активно выступающим против СССР и стран социалистического лагеря.

Советский Союз осудил агрессивную сущность «доктрины Трумэна». Военное вмешательство США в Греции вызвало также осуждение мировой общественности. Это вынудило руководство США изменить тактику осуществления своих дальнейших гегемонистских планов.

Стремясь преодолеть сопротивление народов, крайние монополистические круги США решили использовать более замаскированные формы своих действий. Так появился новый вариант их политики - «план Маршалла».

Американские политические деятели были убеждены, что использование экономического могущества США может открыть путь к влиянию на другие страны, станет основой образования военных блоков, направленных против СССР, усилит и укрепит влияние США в послевоенном мире. Эти цели и преследовал «План Маршалла».

5 июня 1947 г. госсекретарь США Дж. Маршалл, бывший начальник штаба армии США, выступил с программной речью, посвящённой проблемам послевоенного восстановления Европы, он выдвинул идею выделения финансовых ресурсов на цели восстановления европейских стран. Без восстановления нормального экономического положения в мире, резюмировал Дж. Маршалл, невозможно обеспечить «политическую стабильность» и мир. Как расшифровал в выступлении сам госсекретарь, под «стабильностью» подразумевалось создание политических и общественных условий, в которых может существовать капиталистический строй.

Соединённые Штаты и до этого оказывали поддержку ослабленной войной экономике капиталистических стран. По официальным американским данным, объем помощи составил до «плана Маршалла» около 15,3 млрд. долл., в том числе 8,6 млрд. в виде долгосрочных кредитов. Соглашения о поставках и займах заключались на неравноправной основе и сопровождались вмешательством США во внутренние дела государств Западной Европы.

Выступление Дж. Маршалла 5 июня 1947 г. свидетельствовало о намерении руководства США расширить практику вмешательства в европейские дела. Речь Дж. Маршалла обозначила важный рубеж: США переходили к утверждению своих позиций в Европе на долгосрочной упорядоченной основе. Если ранее экономическое вмешательство США осуществлялось от случая к случаю в отдельных странах континента, то теперь вопрос ставился о крупномасштабной программе проникновения во все государства, нуждавшиеся в экономической помощи.

«План Маршалла» был призван решить ряд взаимосвязанных задач: укрепления расшатанных устоев капитализма в Европе, обеспечения Америке господствующих позиций в европейских делах и подготовки к созданию военно-политического блока. При этом главным союзником США в Европе и главным получателем помощи по «плану Маршалла» уже на данном этапе мыслилась Германия, точнее, её западная часть.

Задача проведения плана в Европе была поручена американским руководствам дипломатии Англии и Франции. После совещания министров иностранных дел двух стран 17-18 июня 1947 г. правительства Англии и Франции обратились к Советскому правительству с приглашением собраться в Париже на трёхстороннее совещание министров иностранных дел для обсуждения «плана Маршалла». Расчёт делался на отказ Советского Союза и, как следствие, дальнейшую изоляцию СССР, на перекладывание на него вины за тяжёлое экономическое положение в Европе и за её раскол.

Однако, СССР согласился принять участие в трёхстороннем совещании. На парижском совещании, которое проходило с 27 июня по 2 июля 1947 года, министры иностранных дел Англии и Франции предложили создать комитеты по выработке координированной экономической программы, которая затем была бы представлена на рассмотрение Вашингтона. Тем самым США получали бы право определять направления развития ключевых отраслей экономики Европы. Советский Союз соглашался принять «план Маршалла» при условии сохранения суверенитета европейских стран и проведения разграничений между теми странами, которые боролись в войне как союзники, нейтральными странами и бывшими противниками, особо это должно касаться Германии. Эти требования не были приняты. Американский капитализм продемонстрировал свою живучесть и свою способность осуществлять международную гегемонию. Для СССР не оставалось ничего другого, кроме как выбирать между соглашением с «планом Маршалла» и признанием руководящей роли Америки, на что уже согласилась Западная Европа, и несоглашением и риском открыть противоборства с ней. Сталин сделал выбор определённо в пользу второго решения.

«Закон 1948 года о помощи иностранным государствам» был принят конгрессом Соединённых Штатов 3 апреля 1948 г. Осуществление этого плана знаменовало собой крутой поворот политики западных держав-победительниц в отношении побеждённой Германии: Западная Германия становилась их союзницей, которой правящие круги США явно отдавали предпочтение в сравнении с другими союзными им странами. Это видно из распределения ассигнований по «плану Маршалла». За первый год его осуществления Западная Германия получила 2422 млн. долл., Англия - 1324 млн., Франция - 1130 млн., Италия - 704 млн. долл.

Военно-стратегический характер «плана Маршалла» отмечали многие его поборники в западных странах. Английский историк К. Ингрэм отмечал, что этот план имел огромное значение. Он консолидировал два блока, усугубил раскол между коммунистическим миром и Западом. Советскому Союзу была противопоставлена организационная западная группировка, опирающаяся на огромные ресурсы Америки и настойчиво ставящая своей целью уничтожение коммунизма путём завоевания мирового господства. Военный идеолог США Финлеттер заявил: «НАТО никогда бы не появился на свет, если бы ему не предшествовал «план Маршалла».

В сентябре 1947 г. делегация СССР выступила на второй сессии Генеральной Ассамблеи ООН с заявлением, в котором подчёркивалось, что «проведение в жизнь (плана Маршалла) будет означать подчинение европейских стран экономическому и политическому контролю со стороны США и прямое вмешательство последних во внутренние дела этих стран. Важной особенностью этого плана является стремление противопоставить странам Восточной Европы блок ряда западноевропейских стран, включая и западную Германию».

Кроме этого в докладе секретаря ЦК ВКП(б) А.А. Жданова на информационном совещании представителей некоторых коммунистических партий в сентябре 1947 г. говорилось, что сущность «плана Маршалла» состоит в образовании блока государств, связанных обязательствами перед США, и предоставлении американских кредитов как плату за отказ от экономической и политической самостоятельности. При этом основой плана является восстановление промышленных районов Западной Германии.

«План Маршалла» поставил под угрозу влияние Советского Союза в странах Восточной Европы; это был тяжёлый кризис; одной из ведущих, если не самой главной его причиной являлась оппозиция СССР по отношению к американской инициативе. После отказа Молотова (именно он представлял СССР в Париже на обсуждении «плана Маршалла») от участия, все страны Восточной Европы на равных условиях были приглашены англичанами и французами на новую конференцию, которая должна была так же состояться в Париже. Некоторые отказались сразу, другие позже. В конце концов, все страны Восточной Европы образовали единый фронт с Москвой.

Сам «план Маршалла» и резко отрицательная реакция на этот план со стороны Советского Союза, а также речь Черчилля и «доктрина Трумэна» были очень важным шагом в расколе Европы на противостоящие социально-политические коалиции, и затем этот раскол Европы уже был оформлен и в военно-политические блоки, а, следовательно, увеличивалась конфронтация между СССР и США.

2.3 Корейская война

Одним из первых военных столкновений между Востоком и Западом стала война в Корее. В 1945 г. советские и американские войска освободили эту страну от японской армии. К югу от 38-й параллели расположились войска США, к северу - Красная армия. Таким образом, Корейский полуостров оказался разделённым на две части.

На Севере к власти пришли коммунисты, на Юге - военные, опиравшиеся на помощь США. На полуострове образовались два государства - северная Корейская Народно - Демократическая Республика (КНДР) и южная Республика Корея. Руководство Северной Кореи мечтало объединить страну, хотя бы и силой оружия.

В 1950 г. северокорейский руководитель Ким Ир Сен побывал в Москве и изложил здесь свои намерения. Н. Хрущёв позднее вспоминал: «Он вёл беседу со Сталиным и поставил вопрос, что они хотели бы прощупать штыком Южную Корею. Он говорил, что при первом толчке из Северной Кореи там восстановится народная власть, то есть такая же власть, какая была в Северной Корее. Я помню, Сталин тогда выражал сомнения: его беспокоило, ввяжется ли Америка, или она пропустит это мимо ушей». Сошлись на том, что при молниеносной победе Америка не успеет вмешаться. Китайский руководитель Мао Цзэдун также одобрил планы «военного освобождения» Южной Кореи.

На рассвете 25 июня 1950 г. северокорейская армия двинулась на юг страны. Официально утверждалось, что первыми, в час ночи, открыли огонь южане, а северная армия просто немедленно отбила их удар и спустя ещё час развернула мощное наступление. Бывший член северного правительства Кан Сан Хо рассказывал: «28 июня я приехал в приграничный уезд Хвачен. Честно говоря, я был немало озадачен полным отсутствием следов военных действий... На нашей стороне не было ни разрушений, ни воронок от разрывов снарядов и мин, ни одного убитого или раненого. По мере продвижения на юг мне всё чаще стали попадаться разгромленные военные объекты южан, судя по всему застигнутых врасплох, - тут и там стояли пушки с полным боекомплектом, лежали десятки неубранных трупов солдат южнокорейской армии».

Наступление северокорейской армии было столь мощным, что уже три дня спустя она заняла столицу Юга - Сеул. Затем продвижение северян замедлилось, но к середине сентября почти весь полуостров оказался в их руках. Сильно потрёпанные части южан удерживали только небольшой приморский пятачок возле города Пусан. Казалось, от окончательной победы Север отделяет только последнее, решающее усилие. Ещё несколько дней или недель - и противник будет сброшен в море. «Пусан надо было взять, и война бы кончилась», - замечал Н. Хрущёв.

Между тем ещё 7 июля Совет Безопасности ООН проголосовал за то, чтобы направить международные войска на помощь Южной Корее. Советский представитель в то время бойкотировал заседания, благодаря чему было принято это решение.

И вот в сентябре войска ООН (в основном американские) пришли на помощь южанам. Они развернули мощное наступление на север с пятачка, который ещё удерживала южнокорейская армия. Одновременно была произведена высадка войск на западное побережье. Этим неожиданным ударом войска ООН «рассекали пополам» полуостров, запирая на юге огромную группировку северян.

Теперь грозные события стали с той же быстротой разворачиваться «в обратную сторону». Часть северян обратилась в беспорядочное бегство, остальные попали в окружение и были разгромлены. Американцы заняли Сеул, перешли 38-ю параллель и продолжили наступление на КНДР.

Северная Корея оказалась на грани полной катастрофы. Войск у северян почти не оставалось. Даже И. Сталин примирился с неизбежностью их поражения. «Ну что же? - сказал Иосиф Виссарионович. - Пусть теперь будут нашими соседями на Дальнем Востоке Соединённые Штаты Америки. Они туда придут, но мы воевать сейчас с ними не будем. Мы воевать не готовы».