Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования РФ

Тульский государственный университет

Кафедра «Культурологии и истории»

Курсовая работа

На тему: «Династия Демидовых»

г. Тула

1. ВВЕДЕНИЕ

Производство металлов и сплавов занимает совершенно особое место в структуре индустриальной деятельности человека, а история его - в истории человеческой культуры. По образному выражению польского экономиста С. Куровского, "пульс всей экономической жизни ощущается в привилегированной сфере металлургического производства: оно всему подводит итог и всему предшествует".

Один из наиболее сложных и динамичных периодов становления отечественной металлургической промышленности - петровская эпоха. И едва ли внутри этого периода можно выделить более яркую и одновременно характерную для него личность, чем тульский мастеровой, позднее крупнейший горно- и металлозаводчик России, основатель мощной, разветвленной промышленной династии Никита Демидович Антюфеев (Демидов) (1656-1725).

Строительство им в середине 90-х годов 17 в. своего первого вододействующего завода на р. Тулице - событие, если взять его изолированно, достаточно скромное -- ключевое в истории становления грандиозного демидовского хозяйства.

К сожалению, серьезного внимания историков этот завод никогда не привлекал, что обусловлено в первую очередь двумя причинами. Начальный период биографии предприятия не обеспечен источниками, во всяком случае - выявленными, Основной же период функционирования завода приходится на 18 столетие - время, когда идет действительно несравнимая по масштабу и значимости работа по созданию Демидовыми металлоиндустрии Урала, затмившая в глазах историков промышленную жизнь старой Тулы.

Между тем история Тульского завода достойна внимания хотя бы уже потому, что позволяет более полно и объективно представить становление и структуру демидовского хозяйства в первые полстолетия его существования,

Изучение ее особенно актуально в связи с приближающимся юбилеем завода - фактически юбилеем приобщения Никиты Демидова, а в его лице и демидовского рода, к большой металлургии.

Но деятельность Демидовых (и история их Тульского завода, как страница этой деятельности) принадлежит не одной лишь отечественной металлургии. Ее правомерно ставить и изучать (что рядом исследователей и делается) в более широком контексте - как часть истории отечественного промышленного (преимущественно) и торгового предпринимательства. Анализ развития демидовского хозяйства дает обширный, во многом уникальный материал, способствующий осмыслению глубинных закономерностей, определявших темпы и формы предпринимательской деятельности в России на протяжении двух столетий ее истории.

Возвращаясь к металлургии, следует указать еще на один, непосредственно с Демидовыми не связанный, но весьма важный аспект темы. Строительству Тульского завода предшествовал более чем полувековой период развития отечественной доменной металлургии. Время, в течение которого он функционировал, также составляет приблизительно полстолетия. Временные интервалы относительно короткие, но в совокупности они соответствуют первому столетию адаптации в России двухстадийного способа переработки железных руд, периоду становления в ней промышленного производства, основанного на этом способе. Металлургическая Россия 30-40-х годов 18 в. в техническом отношении была существенно иной, нежели 30-х 17-го. Тульский завод, расположенный в старом металлургическом центре страны, представляет собой (во всяком случае, потенциально) удачный объект для наблюдения эволюции металлургической техники, поскольку может быть сопоставлен как со старыми заводами региона, так и с современными ему более поздними заводами Урала. Генетически связанный и с теми, и с другими, он - промежуточное звено, соединяющее цепь. Проследить это на уровне техники и технологии производства представляется целесообразным и возможным.

Истории демидовского завода в Туле, рассмотренной в трех аспектах - биографическом, социально-экономическом и историко-техническом, посвящена эта книга. Кроме того, ряд проблем, связанных с историей первого металлургического завода Н. Демидова, а также с последующим развитием промышленного хозяйства Демидовых в России освящались и затрагивались автором в докладах и сообщениях на I и II Всероссийских научных конференциях "Тульский металл в истории промышленности и предпринимательства" (Тула, 1992 и 1995 гг.), а также на заседаниях в Институте истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова РАН. Учитывая, что значительная часть фактических материалов по истории первого металлургического завода Демидовых не сохранилась, автор предпринял комплексные исследования, проанализировав существующие работы отечественных ученых и специалистов по общим и частным проблемам истории отечественной металлургической промышленности и техники. Это позволило заполнить ряд "белых пятен", уточнить хронологию основных событий и дат, расширить представления о деятельности самого Н. Демидова, специалистах и мастерах, работавших на заводе, ' получить более полные данные о структуре и технико-экономических параметрах производства.

Несмотря на то, что специальных публикаций, посвященных первому Тульскому заводу Демидовых, до сих пор не существует, в литературе по истории отечественной металлургии 17-18 вв. он упоминается неоднократно. Из исторических сочинений завод проник даже на страницы романов.

Наиболее ранние относительно достоверные известия о Тульском заводе содержит книга И.К. Кирилова "Цветущее состояние Всероссийского государства", сведения которого относятся к середине 20-х годов 18 в. В настоящее время эта работа может рассматриваться и как исторический труд (типа историко-статистических описаний), и как источник.

Более развернутые сведения о Тульском заводе Демидовых находим в замечательном, несмотря на почтенные годы, нестареющем труде И.Х. Гамеля "Описание Тульского оружейного завода в историческом и техническом отношении" (1826).

В советской историографии определенное внимание Тульскому заводу было уделено в ряде работ, из которых в первую очередь следует назвать "Историю хозяйства Демидовых в XVIII-XIX вв." Б.Б. Кафенгауза (1949; вышел только I том), "Развитие металлургической промышленности России в первой половине XVIII века" Н.И. Павленко (1953) и "Историю черной металлургии в СССР" С.Г. Струмилина (1967).

В целом, однако, степень разработанности темы по состоянию на сегодняшний день, как уже отмечалось, нельзя признать удовлетворительной. Связано это в первую очередь с тем, что ни для одного из серьезных исследователей Тульский завод Демидовых не являлся самостоятельным объектом изучения. Так, Кафенгауза в первую очередь интересовала деятельность Демидовых на Урале (о чем прямо заявлено в подзаголовке труда), тульские же сюжеты играли роль вспомогательную, подчиненную. Павленко и Струмилин были заняты воссозданием общей картины развития черной металлургии в стране, в связи с чем, просто не могли сколько-нибудь подробно останавливаться на истории завода, существовавшего в эпоху, когда число подобных ему предприятий составляло уже десятки.

Неисследованными (или недостаточно исследованными) аспектами истории Тульского завода Демидовых остались:

· время и обстоятельства его основания;

· характер и объем продукции, особенно в ранний период;

· экономика производства;

· технический персонал: его происхождение, именной состав, связь с кругом демидовских мастеров с других заводов;

· система управления заводом: приказчики, их происхождение и судьба, организация управления;

· степень использования принудительного, в частности, крепостного труда (особенно в ранний период);

· место завода в системе демидовского промышленного хозяйства;

· элементы техники и технологии производства, их эволюция; архитектурно-планировочная история комплекса (производственных построек и усадьбы);

· время и обстоятельства остановки завода.

Хотя перечисленные выше авторы выявили и опубликовали весьма интересный фактический и цифровой материал, связанный с Тульским заводом в их работах он, как правило, воспроизводился лишь в качестве вспомогательного, фонового. Рассеянные по страницам объемных работ упоминания не позволяют представить целостную картину истории предприятия, ответить на сформулированные выше вопросы.

Но сколько-нибудь успешная разработка темы невозможна без значительного расширения существующей на сегодняшний день источниковой базы.

Большинство исследований, посвященных Демидовым, построено на анализе богатейших фондов московских и петербургских архивов, а из провинциальных - екатеринбургского и нижнетагильского. Особое место среди них занимает фонд Демидовых в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА). Большая часть его не опубликована. Несмотря на достаточно частое обращение исследователей к этому фонду, значительный объем сохранившихся документов позволяет надеяться и на дальнейшие находки в нем неизвестных ранее весьма ценных материалов, в том числе связанных и с историей первого демидовского завода. Заметим, что целенаправленный поиск тульских материалов в этом фонде, насколько нам известно, прежде не производился.

Ряд ценных планов 18 в. с изображением демидовского завода был выявлен в Москве, в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА) и в Петербурге, в Российском государственном историческом архиве (РГИА).

Интересные материалы, раскрывающие характер отношений завода с государственными ведомствами в конце 10-20-х годов 18 в., обнаружены в фонде Канцелярии главной артиллерии и фортификации Архива Военно-инженерного музея артиллерии, инженерных войск и войск связи (АВИАМАИиВС) в Петербурге.

Немало документов по данной теме, как показали исследования, сохранили и архивы местных учреждений. Особое место среди них занимают учреждения тульские, материалы которых отложились в основном в Государственном архиве Тульской области (ГАТО). Документы, содержащие ценные сведения относительно территорий, смежных с тульской, имеются также в архивах сопредельных областей, в частности в Калужском.

Особенно значительный комплекс материалов, связанных с Тульским заводом Демидовых, выявлен в ГАТО. Наиболее внимательно был просмотрен фонд Тульской провинциальной канцелярии, в первую очередь опись 1 (документы 1719-1746 гг.), менее тщательно - опись 2. Обнаружилось большое количество ранее неизвестных материалов о Демидовых, связанных преимущественно с тульскими, наименее исследованными страницами из биографии. Заметное место среди них занимают дела о заводах, в частности Тульском, касающиеся обеспечения их сырьём, реализации произведенной продукции и других вопросов.

2. ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

2.1. ПОКОЛЕНИЕ НИКИТЫ ДЕМИДОВА

Начальный период истории первого завода Никиты Демидова сегодня, как и сто, и двести лет назад, - область преимущественно преданий и легенд. Таково состояние источниковой базы по ранним Демидовым, или, во всяком случае, такова степень ее разработанности. Впрочем, что говорить о строительстве завода -- частном, хотя и важном эпизоде истории демидовского рода, когда в распоряжении исследователей до недавнего времени не было ни одного документа, в котором упоминался бы основатель династии Никита Демидович Антюфеев (Антуфьев) на протяжении первых 35 лет его жизни.

Мы не располагаем текстом жалованной грамоты или указа, разрешивших Демидову строительство завода на р. Тулице; также неизвестны даты начала и окончания строительных работ. Предание гласит, что своим рождением завод обязан встрече Никиты Демидова с Петром I. Впервые достаточно подробно история их знакомства была изложена в "Описании Тульского оружейного завода" И.Х. Гамеля. "Сие происшествие описано следующим образом", - так начинает он рассказ о возвышении Демидова, не упоминая, к сожалению, о его (рассказа) источнике.

Согласно Гамелю, Петр, направляясь в 1696 г. в Воронеж, останавливался на короткое время в Туле. В поисках оружейника, способного изготовить партию алебард по иностранному образцу, познакомился здесь с Никитой. Последний взялся привезти 300 штук алебард через месяц в Воронеж. Доставив сделанное в срок, был награжден, и, более того, царь пообещал навестить кузнеца во время своего возвращения в Москву. Заехав по пути в Тулу, он действительно "осмотрел небольшую фабрику Антуфьева" и посетил его избу. Новое задание, данное им Никите, - воспроизвести еще один иноземный образец, на этот раз - ружье. За шесть сделанных им и привезенных в Москву ружей царь пожаловал мастеру 100 руб. "и, поцеловав в голову, сказал: Постарайся Демидыч распространить фабрику свою, а я тебя не оставлю". Исполняя обещанное, Петр тогда же дал указ об отводе Демидову нескольких десятин земли в Малиновой засеке под Тулой для жжения леса на уголь и добычи руды.

Заметим, что, поскольку доменного завода у Никиты в то время еще не было, и о добыче им руды на продажу упоминаний в источниках не имеется, пожалование его рудниками косвенно свидетельствует о том, что упомянутая Гамелем "небольшая фабрика" была не только металлообрабатывающей мастерской, но имела еще и сыродутные горны. Будущий Демидов, таким образом, принадлежал к числу тех, кого называли "железного дела промышленниками", т.е. уже в это время он был отчасти металлургом.

Вернемся к рассказу Гамеля. Именно с этого момента - после пожалования Никите участков засечного леса - и начинается история его вододействующего завода. "Антуфьев, - пишет Гамель, - не упустил сего случая воспользоваться милостью монарха. Он завел на речке Тулице, близ впадения оной в Упу, чугуноплавильный завод, вероятно, по образцу Городищенского, и вскоре отлил 5000 пудов артиллерийских снарядов, которые, по возвращении Государя из чужих краев, привез в Москву в Артиллерийский приказ". Далее сообщается о личном осмотре снарядов Петром и новых льготах, в том числе об известном указе от 2 января 1701 г., речь о котором пойдет ниже.

Авторы, писавшие после Гамеля, не многое прибавили к его рассказу. Биограф Акинфия Демидова Г.И. Спасский прямо указывает на Гамеля, как на основной источник своих сведений о начале демидовского рода. Он лишь несколько сокращает его рассказ, опуская, в частности, упоминания об основании вододействующего завода и о характере его первоначальной продукции. Имеется у него, впрочем, и оригинальный эпизод: предваряющий пересказ гамелевского текста анекдот о пистолете П. Шафирова, исправленном умелым кузнецом.

Из всех авторов, писавших на данную тему в более позднее время, выделим И.Ф. Афремова. Там, где он рассказывает о Демидовых, текст принадлежащего ему "Исторического обозрения Тульской губернии" опирается на работу Спасского, передавая соответствующие абзацы подчас дословно. Отсюда заимствован Афремовым вводный эпизод с шафировским пистолетом; как и у Спасского, отсутствует в "Историческом обозрении" рассказ о первых снарядах, отлитых на заводе. Но наряду с работой Спасского Афремов хорошо помнит текст Гамеля, или, может быть, какой-то другой, неизвестный нам источник, использованный последним. Об этом свидетельствует появление у Афремова некоторых опущенных или измененных Спасским деталей истории, известных нам из Гамеля: пощечины, полученной Демидовым от Петра, колоритного словечка "простяк", которым царь называет "простое вино" и т.д. Сообщает Афремов и новые, весьма ценные сведения, отсутствующие у предшественников. Отметим также одну любопытную особенность его рассказа, позволяющую рассматривать его в качестве особого варианта данной истории. В отличие от Гамеля (Спасский на этот счет хранит молчание), Демидов у Афремова просит разрешения построить водяной завод не после доставки в Москву заказа, полученного от Петра во время второго его посещения

Тулы, а во время этого визита, имевшего место, по Афремову, все в том же 1696-м (у Гамеля этот приезд не датирован).

В последующих работах - от Е.П. Карновича и К.Д. Головщикова| до Б.Б. Кафенгауза - изложение фактической стороны дела существенных изменений не претерпевает. Даже Кафенгауз, автор исключительно насыщенного новой информацией исследования о хозяйстве Демидовых, ограничивается одобрением мнения Н.Е. Бранденбурга, относившего строительство Тульского завода Демидова к 1696-1701 гг.

В качестве же даты основания предприятия Кафенгауз называет 1696 и 1696-1697 гг.

В "Хронологическом показании событий истории города Тулы...", включенном в качестве приложения в 1 том "Истории общественного образования Тульской губернии", известие о посещении царем Тулы Сахаров помещает под 1695 г. В посмертно опубликованных "Достопамятностях города Тулы и его губернии" это событие также приурочено к 1695 г., причем сообщается об осмотре Петром "фабрик" оружейных мастеров и их "хижин". "Здесь, - пишет Сахаров, - Государь нечаянно узнал искусство оружейного мастера Демидова". И следом, не останавливаясь на деталях: "Демидов за особенные заслуги получил в награду земли, леса и дозволение строить разные заводы".

Встречающиеся в литературе версии событий периода от первой встречи Петра и Никиты до начала строительства им завода на Тулице в своем большинстве могут быть сведены к одному из вариантов, восходящих к названным авторам. Перечислим их:

1. Знакомство Петра с оружейником происходит в 1695 г. Завод основывается после этого, но какие именно события предшествуют основанию - неизвестно (Сахаров).

2. Первая тульская встреча царя и кузнеца связывается с поездкой Петра в Воронеж в 1696 г. Разрешение строить завод к определенной дате не приурочивается, но дается понять, что ему предшествовало исполнение нескольких (перечислено каких) заданий (Гамель).

3. Близок предыдущему варианту.

Отличия: основание завода датируется конкретным (1696-м) годом; разрешение на строительство отнесено ко времени второго посещения Петром Тулы и предшествует исполнению Никитой второго заказа царя (Афремов).

Из-за отсутствия источников не имея возможности реконструировать подлинные события, предшествовавшие и сопровождавшие основание Тульского завода Демидовых, попытаемся выяснить, какая из перечисленных версий лучше укладывается в систему фактов, установленных достаточно надежно.

Документальные свидетельства посещений Тулы Петром I в настоящее время неизвестны. Между тем почти не приходится сомневаться, что они (посещения) были. Ранее автор попытался обосновать три возможные их даты: между 11 и 14 ноября 1695 г. (время возвращения Петра из 1-го Азовского похода), 25 или 26 февраля 1696 г. (дорога в Воронеж перед 2-м Азовским походом) и промежуток между 27 августа и 10 сентября того же года (путь в Москву из-под покоренного Азова).

Еще одна хронологическая веха, с которой обязано согласовываться претендующее на историческую достоверность предание, - 5 марта 1697 г. К этой дате относится первое достоверное известие о существовании Тульского завода Демидова, восходящее к устному заявлению его хозяина и закрепленное в документе, выявленном в делах Сибирского приказа и опубликованном (в выдержках) Кафенгаузом. Завод упомянут в связи с передачей Демидову на экспертизу в 1697 г. уральской руды. Документ зафиксировал слова оружейника, который утверждал, что "у него на Туле дом и деревни, и железных и мельнишных заводов, и снастей железных и оружейных заведено не малое число, и многие заводы не довершены".

Во-первых, говорится явно не о "домашней" (выражение Афремова), "небольшой" фабрике - речь идет именно о новом, вододействующем заводе Демидова. Во-вторых, едва ли "недовершенным" уместно назвать производство, строительство которого только лишь начато - такой глагол естественнее употребить, говоря о деле, основательно продвинувшемся. Итак, в феврале 1697 г. демидовский завод на Тулице уже существовал, и, хотя строительство его не было закончено, сделано к этому времени было, вероятно, немало.

Приступим теперь к "примерке" выделенных выше вариантов предания посмотрим, насколько удачно ложатся они на основу, состоящую из достоверно известных и вероятных событий эпохи.

Начнем с Гамеля и Афремова, рассказы которых в начальной части в основном совпадают. Согласно их версиям, остановившийся в Туле Петр направлялся в Воронеж. Исходя из этого, первую встречу царя и кузнеца можно отнести к концу февраля 1696 г. Встреча в Воронеже, куда Никита привез заказанные алебарды, попадает в этом случае на конец марта - апрель. Конец августа - начало сентября того же года - время следующего приезда Петра в Тулу и посещения, если верить преданию, Никитиной "фабрики" и избы. В это время Демидов получает второй заказ - на изготовление ружей.

Далее ход событий у Гамеля и Афремова не совпадает: по Афремову, во время тульской встречи Никита просит разрешение, и Петр разрешает ему строить вододействующий завод. Неизвестно, сколько времени понадобилось Демидову и его работникам для их изготовления, но сколь бы малым эти время не было, выполнение работы отодвигает получение разрешения, а значит, и начало строительства. Между тем второй приезд Петра.

Тулу (предположительно, в начале сентября 1696 г.) и заявление Никиты о наличии у него "недовершенных" строительством заводов (начало марта 1697 г.) разделяет всего полгода. В связи с этим версия Афремова, резервирующая для строительства большее время, представляется более правдоподобной. Учитывая все же весьма высокую плотность событий, которая получается в случае принятия афремовской, тем более гамелевской версии их развития, с достаточным вниманием следует отнестись к утверждению Сахарова о посещении Тулы Петром и встрече его с Демидовым еще в 1695 г. Совершенно по-новому взглянуть на оценку вероятности позволяют неопубликованные материалы архивного дела середины 18 в., в котором, в частности, назван год указа, на основании которого было начато строительство Тульского завода Демидовых.

В Межевом архиве, входящем в настоящее время в состав РГАДА, сохранилось спорное дело, начатое 14 июня 1756 г., по доношению землемера Шулепова, занимавшегося размежеванием земель Тульского уезда деревни Алешны (Алешин), пустошей Кугучевой, Губиной и Комарок между тульскими ямщиками, использовавшими их под выгоны, и помещиками Баташевым и Ивашкиными. На листах 41-46 этого дела находится текст, представляющий собой приложенный к "решительному определению" землемера ответ (его же) "на лживое от емщиков и безрезонное прошение, в обличение их неправды в доказательство". Автор ответа пункт за пунктом опровергает (во всяком случае, пытается это сделать) обвинения ямщиков, прилагая усилия, чтобы "обличилась плуцкое и затейное их неправое челобитье".

Останавливает внимание последний пункт этих обличений. Он касается происхождения элемента гидросети в районе металлургической мануфактуры Баташевых на р. Тулице, являвшегося, по утверждению ямщиков, перекопом, сделанным некогда заводчиком Иваном Баташевым. Перечислив аргументы против такого объяснения, Шулепов заявляет в заключение, что "тово перекопу Боташову и делать" было "невозможно". Это доказывается, по его мнению, большим разливом воды ("и в ту сухую речку... более ста сажен вода взошла"), причиной чего является "великая" плотина завода Демидова, находившегося на той же Тулице несколько ниже по течению. В этой связи и упоминает землемер дату интересующего нас указа: "А завод Демидова Тульской прежде зделан, как Боташов: а имянно, Демидова завод - по жалованным грамотам 203 году, а платина повышена 1701 году, а Боташов получил во владение свои завод в 711-м году".

На сегодняшний день это - наиболее близкий ко времени основания завода документ, содержащий дату этого основания (точнее, разрешивший строительство жалованной грамоты) - от самого события его отделяют всего 60 лет, тогда как работу Гамеля - 130. Кроме того, учитывая природу документа, сведения, в нем содержащиеся, следует признать существенно более надежными, чем те в сущности полуфольклорные свидетельства, которые только и были в распоряжении историков прежде.

На первый взгляд некоторое недоумение в приведенном тексте может вызвать дата, касающаяся завода И.Т. Баташева. В современной литературе начало его строительства относят к 1716 г., пуск - к 1717-му. Но след в истории завода оставил и год 1711-й: Никита Демидов, по просьбе Баташева купивший в 1709 г. на свое имя землю, на которой впоследствии завод был построен, именно в 1711 г. дал запись о том, что она приобретена на средства Баташева и передается теперь ему, его жене и детям "впредь для владения". Другими словами, в 1711 г. Баташев получил во владение не завод, как пишет Шулепов, а землю, на которой его вскоре построили. В контексте вопросов, связанных с землевладением, неточность, согласимся, совершенно незначимая.

Итак, согласно цитированному документу, жалованные грамоты на строительство своего Тульского завода Демидов получил в 7203 от сотворения мира году, что соответствует периоду с 1 сентября 1694 г. по 31 августа 1695 г. Этот факт требует более внимательно отнестись к остававшейся прежде на втором плане версии основания демидовского завода в 1695 г. (назовем ее условно "сахаровской"). Последняя, помимо прочего, имеет еще и то достоинство, что время, в течение которого согласно ей строился Тульский завод, оказывается, по сравнению с другими версиями, наибольшим. Разумеется, специальных усилий требует согласование указанного интервала с датами приездов в Тулу Петра I. Напомним, что самый ранний визит, предполагать который дают основания, привлеченные нами источники, относится лишь к ноябрю 1695 г. Нельзя, однако, исключить, что в перспективе хронологические неувязки будут ликвидированы, если, например, удастся установить, что приезду Петра осенью 1695 г. предшествовали другие его посещения Тулы.

Подводя итог сказанному, приходится признать, что на сегодняшний день мы не располагаем данными, достаточными для того, чтобы надежно реконструировать содержание, последовательность и даты событий, связанных с основанием Тульского завода Никиты Демидова. Из перечисленных вариантов "начальной" легенды наиболее привлекательно выглядит афремовская версия событий, хорошо согласующаяся с реконструируемой хронологией петровских посещений Тулы. Ей, несомненно, и следовало бы отдать предпочтение, если бы не более ранняя, получившая благодаря новым документальным материалам достаточно серьезное подкрепление датировка, идущая от работ Сахарова. Именно на ней, по мнению автора, в настоящее время и следует остановить выбор. Вместе с тем нужно ясно осознавать, что дальнейшие поиски, прежде всего архивные, могут внести самые серьезные коррективы в любое кажущееся сегодня оптимальным решение.

Событийную канву истории основания за отсутствием документальных источников остается монтировать по-прежнему из легенд и преданий. В свое время Н.Г. Устрялов заявил, что "рассказываемые по сему случаю анекдоты очень сомнительны, по крайней мере, в подробностях". Современный исследователь вправе принимать или не принимать эти подробности. Однако, как мы постарались показать, нет серьезных оснований отвергать основной корпус фактов, память о которых сохранило предание.

Заметим в заключение, что смещение на год-полтора традиционной даты основания Тульского завода Демидовых может принципиально изменить наше представление о его месте в истории отечественной металлургической промышленности.

Известно, что хотя производство железа (в сыродутных горнах) на территории нынешней России имеет очень давнюю историю, железные заводы, основанные на новом (двухстадийном) способе переработки железных руд, с момента их появления на протяжении почти всего 17 в. строились в России либо иностранцами (Виниус, Акема, Бутенант, Марселисы, Меллеры), либо немногочисленными представителями знатного боярства (Б.И. Морозов, И.Д. Милославский). Струмилин считал, что первой металлургической мануфактурой, построенной "у нас ... русскими предпринимателями-капиталистами", был Боринский завод, поставленный в 1694-1695 гг. близ г. Романова на притоке р. Воронежа речке Белый Колодезь дьяком, выходцем из суконной сотни Кузьмой Бориным и выходцем из гостиной сотни Никитой Аристовым. Вывод о приоритете Борина и Аристова следовал из сопоставления указанной даты с принятой автором традиционной датировкой основания Тульского завода - 1696 г. Если строительство последнего отодвигается к тем же 1694-1695 гг., он получает равное с Боринским заводом право открыть список металлургических мануфактур России, основанных представителями непривилегированных сословий. Которому из предприятий в этой ситуации следует отдать приоритет?

Поскольку в настоящее время мы пока еще не можем с точностью до месяцев и дней датировать начальные события истории Тульского завода Демидовых, попытаемся выяснить, насколько надежна дата основания другого завода - Боринского. П.Г. Любомиров и Б.Б. Кафенгауз его строительство относили приблизительно к 1694 г. Е.И. Заозерская и С.Г. Струмилин - к 1694-1695.

В публикациях последних лет прослеживается тенденция удревнения этой даты: она смещается к 1693 г.

Но приведенные цифры базируются, как кажется, на довольно шатком основании. По Любомирову, "дата основания предположительно устанавливается пожертвованием Борина и Аристова в 7202 (1694) г. серебряного креста в церковь г. Романова, около которого возник завод... Пожертвование естественно связывать с началом или благополучным концом такого важного дела, как устройство завода". В правдоподобии этому предположению не откажешь. И все же перед нами не факт, а именно предположение - в действительности события могли развиваться совсем по иному сценарию и с иной хронологией.

Конечно, отдать Демидову первенство в создании в России "купеческой" металлургической мануфактуры и объявить первой такой мануфактурой Тульский завод Демидовых весьма соблазнительно. Достаточных оснований для этого сегодня нет. Тем не менее, обратить внимание на возможность этого следует уже сейчас.

2.2 ПОКОЛЕНИЕ АКИНФИЯ ДЕМИДОВА

Подобно отцу, Акинфий Демидов решил передать заводы в собственность единственному из сыновей, в данном случае младшему, Никите. Но действие завещания было приостановлено вскоре после его смерти, наступившей 18 августа 1745 г. Указ императрицы: Елизаветы от 30 сентября повелел президенту Берг-коллегии генерал-, майору А.Ф. Томилову описать все оставшееся от покойного имущест-1 во, для чего ехать в Тулу и на Урал. В июле 1747 г. он рапортовал об окончании работы. Не исключено, что именно с этим или другим близким к нему по месту и цели обследованием связан "План вододействуемого железного завода... на реке Тулице покойного действительного стацкого советника Акинфия Демидова", хранящийся в сенатских делах в РГАДА.

Первая попытка раздела оказалась неудачной, и осенью 1748 г. временно было установлено общее управление всеми демидовскими предприятиями. Новый, подготовленный Григорием Демидовым, вариант после увязок и корректировок создал базу для раздела, осуществленного на основании именного указа в октябре 1757 г. под началом сенатора А.Б. Бутурлина. 1 декабря братья, наконец, получили "раздельные грамоты", а 1 мая следующего года вступили каждый в свои "особые владения". Но предполагавшиеся согласованным решением взаиморасчеты сторон от завершения были еще далеки.

По окончательному разделу братья получили: Прокофий - первую (Невьянскую) часть, Григорий - вторую (Ревдинскую), Никита - третью (Нижне-Тагильскую). В состав доли Григория помимо 3 железных (Ревдинского, Уткинского, Рождественского), 4 медных (Суксунского, Бымовского, Ашапского, Шаквинского) и 1 кожевенного (Тисовского) заводов на Урале и в Казанском уезде, а также! "запустелого" соляного промысла близ Соликамска, вошел старейший' демидовский Тульский завод, а при нем душ (м.п.): приписных 72, крепостных 52, всего 124. Они составляли немногим более 2% от доставшейся ему в общей сложности 6121 души м.п. приписных и| крепостных. К Григорию отошли и некоторые из принадлежавших отцу вотчин, включая все из находившихся в Тульском уезде. Его крестьян в последнем было, вероятно, также не очень много: суммарное число их в трех уездах (Романовском, Тульском и Елецком) составляло 889 душ м.п. или 25,7% от общего количества крепостных душ м.п. в отошедших к нему вотчинах.

Не понятно почему, но в перечнях домов, отошедших по разделу к каждому из братьев, не упомянут ни один из тульских домов Демидовых. Между тем, помимо дома при заводе, в Туле у Акинфия был еще один - в Оружейной слободе, построенный им самим на старом отцовском дворовом месте. Можно было бы предположить, что дома при заводах в сопровождавших раздел документах не упоминались, поскольку автоматически переходили в собственность нового владельца предприятия. Но едва ли это так: дом представлял собой подлежащую разделу собственность, и поэтому должен был оцениваться, а значит - описываться.

Григорий стал владельцем Тульского завода: земель, на которой тот стоял, производственных и хозяйственных построек, господского дома. Но кое-что из находившегося на заводе движимого имущества - остатки сырья, продукция - было поделено. Предметом раздела явились и хранившиеся здесь двое часов.

Нам неизвестно, когда на Тульском заводе была выстроена часовая башня, но при Акинфий Демидове она уже существовала. На момент раздела часы, установленные на этой башне ("деревянной" - уточняет документ), действовали. Они были железными "с медными колесами и с протчею ж медною оправою". Имели 8 колоколов: часовой (42 пуда), получасовой (12 пудов), и еще 6, "которые четверти бьют", весом от 4 пудов до совсем маленького в 30 фунтов. Общий вес колоколов составлял 66 пудов (1,08 т). При осмотре часов экспертами, в качестве которых были приглашены тульские оружейные мастера приборный Иван Алифанов (Лифанов) и замочный Максим Горлушкин, механизм "с прибором" был оценен в сумму 150 руб., колокола же, из расчета 8 руб. за пуд сплава, - 528 руб., итого 678 руб. По результатам жеребьевки в ходе раздела они отошли в третью часть, т.е. к Н.А. Демидову. Колокола позднее были проданы.

О местонахождении еще одних - "больших" - часов источник сообщает, что они помещались в какой-то "палатке" при заводе. Со ссылкой на опись Томилова они описаны следующим образом: "часы большие железные со всем принадлежащим прибором и с медною оправою... ко оным часам железной вал с принадлежностями, во оном валу весу 43 пуда". Названными выше экспертами они были оценены много дороже, чем первые: "часам с принадлежащим к ним прибором -300 рублей, к тем часам курантовому железному стану с ымеющимися при нем молотами с прибором - 100 рублей, в том стану медному курантовому валу, которой весу 42 пуда, по 17 рублей пуд - 714 рублей, итого 1114 рублей". Эти часы по результатам жеребьевки попали во вторую часть - к наследникам Г.А. Демидова.

Интересы Прокофия Демидова, которому часов не досталось, предполагалось соблюсти передачей ему другими участниками раздела 597 руб. Дело тянулось долго - экземпляры реестра с итоговыми финансовыми подсчетами стороны получили лишь в марте 1765 г.

Не только судьба часов затягивала завершение раздела. Хотя его "бумажный" этап к концу 1757 г. был в основном закончен, через полтора года (в августе 1759-го) Григорий и Никита все еще жаловались на действия старшего брата, мешавшие исполнить утвержденное решение. Жаловался на него младший брат и в 1762 г. Но, судя по тульским материалам, у Григория были претензии и к Никите Акинфиевичу. В письме к нему от 1 октября 1758 г. он сетует, что тульский дом и все в нем находящееся движимое и недвижимое имение "и поныне не разделено и мне не опростано", в связи с чем "слезно" просит "с тульским розделом учинить конец и мне оное опростать".

За еще не разделенным тульским имуществом присматривали двое приказчиков: Савелий Хотев и Яков Дьяков. Второй был занят копированием общих дел, первый - имел "у себя на руках общие припасы". О том, что они (припасы) из себя представляли, узнаем из письма к Хотеву Н.А. Демидова от 10 января 1760 г. Автор напоминает служителю, что тот оставлен "при тульском доме для отдачи артиллерийских припасов. Токмо оные еще не приняты, да и не принимаются". Как видим, кое-что из остатков заводской продукции еще предстояло сдать в казну. Почему-то, однако, дело никак не шло - напрасно Григорий в октябре 1758 г. уговаривал находившегося в Москве Никиту заняться этим делом и "исходатайствовать из артиллерии приемщика", убеждая брата в двойной пользе: и определенный к этому делу приказчик, наконец, освободится, и прибыль будет. По-видимому, по крайней мере часть изделий так и не была реализована: немалое количество ядер и бомб было обнаружено в комнатах нижнего этажа заводского дома во время его описи в 1779 г.

Кроме продукции, на остановленном заводе были еще запасы сырья, а именно, железной руды (но не угля!). По разделу часть ее досталась Никите Акинфиевичу Демидову и до середины 60-х годов хранилась на заводе без всякого употребления.

Взаиморасчеты сторон затянулись на долгие годы: Н.А. Демидов и в 1766 г. претендовал на получение от наследников брата Григория 15310 руб.

Ко времени раздела наследства А.Н. Демидова относится, вероятно, упоминавшийся "План вододействуемого железного завода в Тульском уезде на реке Тулице покойного действительного стацкого советника Акинфия Демидова, при оном заводе каменному ево дому". Единый комплекс с ним составляет "План второму апортоменту тульскому дому". На обоих планах принадлежащая одной руке помета: "Снимал и рисовал архитектуры сержант Иван Парфентьев". Дата на листах отсутствует.

Эти планы - наиболее ранние документы, дающие детальное представление о составе и планировке заводского комплекса. Судя по ним, он не имел достаточно четкой планировочной схемы. Взаимное расположение разновременных построек, появившихся на данном месте более чем за полувековую историю предприятия, определялось в первую очередь функциональными связями между ними. Доминанты ансамбля - каменный господский дом и часовая башня.

Фасад изображенного на планах жилого двухэтажного дома, появившегося не позднее 1741 г., ориентирован вдоль берега Упы, протекавшей от него примерно в 650 м. Дом имел на 1-м этаже по южному фасаду 8 симметрично расположенных окон, но северному - 4, еще по 3 на западном и восточном; на 2-м этаже - по 14 на южном и северном фасадах и по 5 на западном и восточном. По центру северного фасада находилось крыльцо (под ним 2 "полатки") со входом на 2-й этаж, по центру южного - балкон. Помещения нижнего этажа обозначены на плане как "люцкие покои".

Поднявшись на 2-й этаж, посетитель попадал в сени. Дверь, расположенная напротив входа, вела в зал, дверь справа - в прихожую. Помимо прихожей, в правой части здания было 5 комнат: 2 спальни, 2 "передспальни" и кладовая. Спальни располагались в угловых комнатах, имели одна 4, другая 6 окон. Влево от сеней находилась прихожая, дверь из которой вела в столовую, занимавшую северовосточную угловую комнату. Единый комплекс составляли 3 других помещения в этой части здания: передняя, детская и спальня. В обеих (левой и правой) половинах его находились симметрично расположенные кладовые. В каждой из комнат, исключая кладовые, имелась печь. Спальня в юго-западном и детская в юго-восточном углах имели пристроенные к боковым фасадам "нужники" (туалеты), еще один туалет (внутренний) был выгорожен в сенях.

Мебель в описании не упомянута, но это не значит, что на момент описи дома она в нем отсутствовала: в документе ее просто не фиксировали, поскольку предметом купли-продажи она не являлась.

Особый переход соединял столовую со стоявшим поблизости (восточнее) зданием, названным в описи "покоем о дву этажах". В нижнем его этаже находились сени, 2 людские палаты и кухня, в верхнем - трое сеней, 2 жилые комнаты и 4 туалета. В северо-западном углу постройки помещалась лестница на 2-й этаж, соединенная с переходом к столовой палате.

Примерно в сажени от северной стены служебного здания находилась южная стенка доменной печи, представлявшей собой постройку с планом сложной формы, тяготевшей, в общем, к прямоугольнику размером 8 * 4,5 саж. (17,3 * 9,7 м) с длинной стороной вдоль линии ЮЗ-СВ. На уровне 1-го этажа домна и соседнее здание были соединены встроенным между ними, вероятно позднейшим, небольшим помещением с уборной, имевшей вход с запада. На 2-м этаже над ним также находился туалет, а рядом - сени. С запада к домне примыкала людская палата.

К востоку от господского дома и домны часть территории была огорожена; здесь стояли еще две палаты - столярная и кладовая. Ограда имела ворота (с востока) и калитку (с севера, близ кладовой). К северу от дома находился каретный сарай с примыкавшим к нему погребом, к западу - "мыльня" (баня). Севернее описанных построек располагался конюшенный двор прямоугольной формы. Контур его определяли ограждение и постройки: "деревянное хоромное строение жилое и нежилое", а также конюшня с каменным сушилом над ней и двумя палатами. Юго-западный угол двора фиксировала "часовая башня с чесами".

Вода из пруда уходила по 4-м руслам, южнее сливавшимся. На 2-м (считая с запада) и 4-м стояли мельницы, соответственно, пильная и мучная. В 38 саж. (82,1 м) к западу от первого находилась еще одна мельница - ветряная на каменном фундаменте. Между 1, 2 и 3-ми руслами вдоль линии берега стояли два угольных сарая длиной 23 и 24 саж. (49,7 и 51,8 м). Между мучной мельницей и прудом на восточном русле, на обоих берегах его - две молотовые. Через каждый проток были переброшены мостики, через восточный - даже два.

Все русла объединял ориентированный вдоль линии плотинной насыпи проток, к югу от которого находился пруд, судя по другим планам и описаниям - рыбная сажелка. У Парфентьева он показан не полностью, поэтому о его форме и величине судить затруднительно. В направлении, параллельном плотине, его ширина составляла 29 саж. (62,6 м), в перпендикулярном - не менее 20 (43,2 м), а, вероятно, значительно больше, поскольку на более поздних планах он вытянут именно в этом (меридианальном) направлении. К западу от пруда-сажелки стояло здание кузницы 10,5 * 6 саж. (22,7 * 13,0 м).

Почти все заводские постройки были деревянными. Исключение составляли господский дом, конюшня с сушилом и палатами над ней, нижняя (фундаментная) часть ветряной мельницы и, разумеется, домна.

Как уже отмечалось, оба плана не датированы. Поскольку Акинфий Демидов назван в заголовке одного из них умершим, создание их следует отнести ко времени не ранее августа 1745 г. Надежной верхней границей является 1779 г. (им помечена копия заводской описи, рисующая картину, существенно отличающуюся от показанной на плане), очень вероятной - конец 1757-го (в этом году у завода по завершении раздела наследства появился новый хозяин, и именно его, а не прежнего, должны были впредь в первую очередь указывать во всех документах, в том числе в заголовках планов).

В том, что планы создавались в 40-х, может быть, первой половине 50-х годов 18 в., убеждают и другие факты. Датировку их временем после остановки доменного производства косвенно подтверждает частично застроенное пространство между домной и соседним жилым зданием, отсутствие протока, по которому прежде отводилась вода от приводимых ею в действие механизмов домны и некоторые другие детали. Но после его остановки время, похоже, прошло сравнительно небольшое - об этом говорит множество сохранившихся производственных построек: доменная печь, молотовые амбары, угольные сараи и т.д. О столярной палате, между прочим, сказано, что в ней "делаются мехи молотовые и доменные'1. Даже если доменные мехи в это время фактически уже не делали (домна бездействовала), о таковом ее назначении еще не забыли. На наш взгляд, все это наилучшим образом объясняется в том случае, если предположить, что описанные планы отражают ситуацию на заводе, сложившуюся после остановки домны, но при действующих молотовых, либо после полной остановки металлургических производств, не позднее, однако, 1757 г.

династия демидов тульский завод

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Разной оценка была вклада знаменитого рода в развитие экономики России. Раньше советские исследователи, отмечая экономические успехи Демидовых, в характеристике их в целом больше использовали черные краски.

Нынче, при обновлении исторического самосознания, немало авторов ударилось в другую крайность -- использовать одни голубые и розовые. При рассказе о Демидовых нельзя обойти призыв К. Маркса изображать исторических деятелей «суровыми рембрандтовскими красками во всей своей жизненной правде», без котурнов на ногах и легенд вокруг их имени. Автор этих очерков стремился показать горнозаводчиков живыми людьми, без прикрас, с их пороками и с деяниями, направленными на развитие отечественной промышленности и культуры.

Династия пользовалась большой известностью благодаря громадным богатствам, выдающимся заслугам в развитии отечественной горнозаводской промышленности и широкой общественной благотворительности.

Проведенные на материале истории Тульского завода исследования отчетливо выявляют роль двух факторов в становлении начинающего предпринимателя: во-первых, его профессионального обучения в ходе практической работы по управлению чужим предпринимательским хозяйством, во-вторых, родственной поддержки со стороны более зрелого предпринимателя, особенно важной в начальном этапе предпринимательской деятельности. На примере участия Демидовых в судьбе отдельных предпринимателей и предпринимательских династий наглядно высвечивается один из механизмов становления предпринимателя в XVIII веке механизм, включающий этап его пребывания на службе у патронирующего предпринимателя в качестве его "приказчика-родственника". Многократно фиксируемые на материале металлоиндустрии Тулы, сходные факты прослеживаются по литературе и на значительно более широком географическом и отраслевом пространстве, в связи с чем могут интерпретироваться как проявление одного из типовых механизмов и, одновременно, сценариев процесса .

Время строительства и местоположение Тульского завода Демидовых определили тот факт, что металлургическая техника, использовавшаяся на нем, имела черты, общие как для ранних (XVII века) металлозаводов Тульско-Каширского региона, так и построенных позднее уральских заводов. Это объясняется, в первую очередь, преемственностью технико-технологического опыта и традиций, передававшихся перемещавшимся с завода на завод квалифицированным персоналом. На протяжении своей сравнительно недолгой истории Тульский завод претерпел определенное техническое развитие, о чем свидетельствует, в частности, эволюция заводской гидросистемы. Но не моральное старение техники, использовавшейся на нем, было, однако, основной причиной остановки предприятия - заключалась она, как говорилось выше, в другом.

Вслед за Демидовыми на стезю промышленного предпринимательства вступили другие тульские оружейники. В 1717 г. Свою первую вододействующую металлургическую мануфактуру пускает на реке Тулице Иван Тимофеевич Баташев. (Отметим, кстати, совершенно уникальное место, которое эта крохотная речка занимает в истории отечественной металлургии: на отрезке в 15 верст здесь один за другим были построены 7 металлургических заводов. И каких! 4 Городищенских, ставших колыбелью русского чугуна, первый завод Никиты Демидова, первый его сына Григория и первый завод династии Баташевых.) Особенно успешно хозяйство Баташевых развивалось во 2-й половине XVIII в. при внуках основателя Андрее и Иване Родионовичах. На протяжении XVIII в. Баташевы этой ветви рода владели 18 заводами, из которых 14 построили сами. Они явились основателями Приокского горно-металлургического района, разместившегося на территории пяти губерний. На рубеже XVIII и XIX вв. на их долю приходилось без малого 12 % выплавлявшегося в России чугуна , то есть каждый девятый его пуд был баташевским.

Большое промышленное строительство в Центральной России и на Урале вели и другие тульские оружейники: многочисленные Мосоловы и состоявшие в родстве с Демидовыми Красильниковы. Представители последней династии примечательны в качестве выразительного примера распространения тульского опыта: ни один из принадлежавших им железных и медных заводов не находился на территории Тульского края. Вслед за оружейниками строить и покупать металлургические заводы начинают и представитель тульского посада. Особенно значительных успехов в качестве металлозаводчиков добились купцы Лугинины и Ливенцовы.

Первые (Тульские) заводы Демидовых сыграли ключевую роль в истории становления и развития одной из крупнейших предпринимательских династий России, и, через нее в истории российского предпринимательства в целом. Демидовы и их Тульский завод явились образцом для подражания, своего рода живым эталоном, определившим массовое обращение тулян к промышленному предпринимательству. Определенное влияние Демидовы оказали на всех тульских металлопромышленников - та часть тульской истории, которая объемлет деятельность последних, прошла как бы "под знаком" Демидовых.

Демидовский завод оставил заметный след в истории планировки и застройки города: длительное время заводской архитектурно-планировочный ансамбль играл определяющую роль в развитии прилегающих городских районов (Заречья и Чулковой слободы), фактически всего центра Московской (северной) стороны города.

История тульского звена промышленного хозяйства Демидовых, в первую очередь их первого, Тульского, металлургического завода, принадлежит к числу исторических сюжетов, в которых с особенной наглядностью и четкостью выразились некоторые весьма важные черты и тенденции развития хозяйства и технической культуры России на соответствующем этапе ее развития. Поэтому, техническая история Тульского завода Демидовых в совокупности с историей существовавших одновременно с ним заводов Европейской России и Урала - закономерный этап подготовки перехода металлургической промышленности страны к стадии машинного производства.

Тульский завод Демидовых - ценный объект индустриального наследия России, требующий сохранения и дальнейшего изучения. Ныне это памятник преимущественно археологический (построек на его месте, если не считать остатков земляной плотины, сегодня нет), что для ранних металлозаводов центра Европейской России, в отличие, например, от заводов уральских, достаточно типично.

Тульские страницы истории отечественной металлургии немеркнущая слава и гордость старинного города в центре России.

Список использованной литературы

1. И.К. Кирилова "Цветущее состояние Всероссийского государства"

2. И.Х. Гамеля "Описание Тульского оружейного завода в историческом и техническом отношении" (1826)

3."История хозяйства Демидовых в XVIII-XIX вв." Б.Б. Кафенгауза (1949;I том)

4. "Развитие металлургической промышленности России в первой половине XVIII века" Н.И. Павленко (1953)