Сергей Михайлович Соловьев

Сергей Михайлович Соловьев - один из крупнейших отечественных историков, создатель "Истории России с древнейших времен". Биография С.М. Соловьева, его деятельность и творчество. Исторические взгляды Сергея Михайловича и его профессорская деятельность.

Рубрика История и исторические личности
Вид курсовая работа
Язык русский
Дата добавления 17.01.2012
Размер файла 114,5 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава I. Биография

Глава II. Деятельность и творчество

2.1 Исторические взгляды С.М. Соловьева

2.2 Профессорская деятельность

2.3 Образ мыслей. Образ жизни С.М. Соловьева

Заключение

Список литературы

Введение

В российской исторической науке есть несколько имен, которые стоят на недосягаемой высоте и составляют ее особую гордость. К их числу принадлежит и Сергей Михайлович Соловьев - один из крупнейших отечественных историков, обессмертивших свое имя созданием фундаментальной "Истории России с древнейших времен", охватившей огромный временной промежуток истории нашей Родины.

По величине, объему, емкости содержания своего учено-литературного наследия С. М. Соловьев, пожалуй, мало с кем из русских историков может быть сопоставлен. Научная библиография зарегистрировала 244 названия печатных произведений Соловьева, появившихся при его жизни с 1838 по 1879 год. Вся его творческая наполнена была постоянным, целеустремленным, размеренным трудом. Строгий учет быстро текущего времени, продуманная организация всех занятий ученого-исследователя: поиски источников в архивах и библиотеках; изучение и критический анализ их; упорядочение и систематизация; ознакомление с научной и исторической мыслью прошедших веков и пристально наблюдение за новой, современной ему научно-исторической литературой на родном, русском, и на главных западноевропейских языках - вот характерные черты Соловьева исследователя.

Исследовательский труд в течение всей своей сознательной жизни он творчески сочетал с работой преподавателя, профессора. Несколько поколений студентов Московского университета слушали его курс русской истории, читавшийся ежегодно в течение почти тридцати пяти лет.

Его научно-публицистические статьи, полемика, рецензии и критические разборы постоянно появлялись в журналах и газетах 40 - 70-х годов XIX в., широкий отклик имели его выступления в идейных спорах западников и славянофилов о старом и новом, об историческом России, о земле, земщине и государственной власти, о значении преобразований Петра I, об общине, положении и судьбах крепостного крестьянства, о его освобождении.

Выступал Соловьев охотно и с популярными публичными курсами лекций, назывались они обыкновенно Чтениями. Таковы, например, были нашумевшие двенадцать "Публичных чтений о Петре Великом". Составил общедоступное переложение на живой язык "Повести временных лет" для первоначального чтения. Оно пользовалось значительным успехом, по этой книге дети и молодые люди впервые знакомились с известиями древнейшей русской летописи.

В журналах, где Соловьев был желанным автором, оп помещал время от времени свои небольшие научно-популярные статьи, иногда имевшие отчасти повествовательный характер и тогда нередко обозначавшиеся как рассказы по русской истории.

Создал Соловьев и несколько учебных пособий по русской истории, долго пользовавшихся известностью, не раз переиздававшихся до 1917 г. Таковы названная выше "Русская летопись для первоначального чтения", "Общедоступные чтения о русской истории", "Учебная книга русской истории".

Величайший вклад Соловьева в отечественную культуру его "История России с древнейших времен" в 29 томах при жизни автора выходила с1851 по 1879 г., каждый год по тому. Некоторые тома этого классического памятника русской исторической науки вскоре же по выходе переиздавались еще при жизни Соловьева по пять - семь раз.

Целью работы является рассмотрение исторических воззрений С. М. Соловьева его творчестве и его понятий о историческом пути развития России.

Глава I. Биография

Соловьев Сергей Михайлович ( 05(17).05.1820 - 04(16).10.1879 ), русский историк, член Петербургской АН (1872). Родился в семье священника. Окончил Московский университет (1842). Испытал влияние T.H. Грановского и философии Г. Гегеля. Соловьев в 1842 - 1844 жил за границей, будучи домашним учителем детей графа А.П. Строганова, слушал лекции Ф. Гизо и Ж. Мишле в Париже, К. Риттера и Л. Ранке в Берлине, Ф. Шлоссера в Гейдельберге. В 1845 начал читать курс русской истории в Московском университете и защитил магистерскую диссертацию "Об отношении Новгорода к великим князьям", а в 1847 - докторскую - "История отношений между русскими князьями Рюрикова дома". С 1847 профессор Московского университета. В 50 - 70-х гг. Соловьев опубликовал ряд исследований, очерков, статей, руководствуясь принципом, заявленным в его -"Исторических письмах" (1858): наука обязана отвечать на вопросы жизни. В 1863 (год польского восстания) появилась "История падения Польши", а в 1877, когда началась русско-турецкая война, вышла книга "Император Александр I. Политика, дипломатия". Соловьев написал также несколько работ, посвящённых вопросам теории исторической науки ("Наблюдения над исторической жизнью народов", "Прогресс и религия" и др.) и историографии ("Писатели русской истории XVIII в.", "Н. M. Карамзин и его "История государства Российского", "Шлёцер и антиисторическое направление" и др.). Событием не только в научной биографии Соловьева, но и в общественной жизни стали "Публичные чтения о Петре Великом" (1872). В 1864 -1870 Соловьев занимал должность декана историко-филологического факультета, в 1871 - 1877 - ректора Московского университета. В последние годы жизни был председателем Московского общества истории и древностей российских, а также директором Оружейной палаты. Келоховцева A.M. Библиографическая справка о С.М. Соловьеве.М.1940. Преодолев свои ранние славянофильские увлечения, Соловьев примкнул к западникам, занимая умеренные либеральные позиции. Он отрицательно относился к крепостному праву и политическому режиму императора Николая I, но страшился крестьянского движения. После смерти Николая I преподавал историю наследнику, Николаю Александровичу, а в 1866 - будущему императору Александру III, по поручению которого составлял Записку о современном состоянии России (оставшуюся незаконченной). Соловьев выступал в защиту университетской автономии, определённой Уставом 1863, и вынужден был уйти в отставку (1877), когда его усилия потерпели крах. Главным делом жизни Соловьева явилось создание "Истории России с древнейших времён". В 1851 - 1879 вышло 28 тт., а последний, 29-й, доведённый до 1775, вышел посмертно. "История России" создавалась в противовес "Истории государства Российского" H. M. Карамзина, считавшейся в 1-й половине 19 в. официальной. Субъективистским взглядам Карамзина Соловьев противопоставил идею исторического развития. Человеческое общество представлялось Соловьеву целостным организмом, развивающимся "естественно и необходимо". Он отказался от выделения "норманского" и "татарского" периодов в русской истории и стал считать главным не завоевание, а внутренние процессы развития (колонизационное движение, возникновение новых городов, изменение взгляда князей на собственность и характер своей власти). Соловьев первым поставил процесс государственной централизации в тесную связь с борьбой против монголо-татарского ига. Попытался вскрыть исторический смысл опричнины как борьбы против "удельных" устремлений боярства, одновременно осуждал жестокость царя. Будучи сторонником сравнительно-исторического метода и указывая на общность черт в развитии России и Западной Европы, Соловьев вместе с тем отмечал и своеобразие в развитии России, заключавшееся, по его мнению, прежде всего в географическом положении страны между Европой и Азией, вынужденной вести многовековую борьбу со степными кочевниками. Согласно концепции Соловьева, сначала на Россию наступала Азия, в 16 в. в наступление перешла Россия - форпост Европы на Востоке. Соловьев - человек религиозный, склонен был видеть в этом "торжество христианства над мусульманством". Сводя историческое развитие в конечном счёте к изменению государственных форм, Соловьев отводил истории общественно-экономической жизни второстепенную роль по сравнению с историей политической. Прикрепление крестьян к земле Соловьев рассматривал как меру вынужденную, вызванную природными условиями России (обширность территории, суровость климата и т. д.) и государственными потребностями, заключавшимися прежде всего в "умножении войска". В общеисторической концепции Соловьева особое место занимала "смута", т. е. события русской истории начала 17 в. Она представлялась ему реакцией всех антигосударственных сил и элементов на успешный процесс централизации, завершившийся во 2-й половине 16 в., когда главной государственной потребностью стала "потребность просвещения, сближение с народами Западной Европы". В качестве причин "смуты" Соловьев выдвигал падение нравственности народа и развитие казачества. Соловьев видел в событиях начала 17 в. насильственный перерыв в органичном ходе русской истории. По его мнению, после "смуты" движение возобновилось по "законному" пути, с тех рубежей, на которых в конце 16 в. остановились Рюриковичи. Соловьев признаёт закономерность образования крепостнического государства, но отрицает закономерность классовой борьбы народных масс против этого государства. Отрицательное отношение Соловьева к классовой борьбе, игнорирование её закономерности и прогрессивности особенно проявилось при рассмотрении им крестьянских войн 17 - 18 вв. В центре научных интересов Соловьева стояли реформы Петра I. Соловьев первым показал их объективную закономерность. По его мнению, переход от России "древней к новой" произошёл на рубеже 17 - 18 вв. и знаменовал собой вступление страны на путь "европеизации", т. е. буржуазного развития. Не учитывая классовых основ политики Петра I, Соловьев не мог понять, чем же вызывалось народное сопротивление планам Петра. Положенный в основу трудов Соловьева огромный фактический материал (начиная с 17 в. преимущественно архивный) изложен им на основе идеи исторической закономерности, все факты связаны в единую, стройную систему. Это дало возможность Соловьеву дать исключительную по силе и выразительности целостную картину русской истории на протяжении веков. Его труды открыли новый, буржуазный период в развитии русской исторической науки и оказали глубокое влияние на всех последующих русских историков. В.О. Ключевский, H.П. Павлов-Сильванский, С.Ф. Платонов и др. в той или иной мере находились под воздействием исторической концепции Соловьева. "История России" Соловьева сохранила большое научное значение до наших дней. Келоховцева A.M. Библиографическая справка о С.М. Соловьеве.М.1940.

Глава II. Деятельность и творчество

2.1 Исторические взгляды Соловьева С.М.

Каковы же исторические взгляды Соловьёва? Как он понимал конкретно-исторический путь развития России?

Научная концепция истории основывалась на определенных филосовско-исторических воззрениях Соловьева. Воззрения эти - цельная система взглядов о сущности общественно-исторического развития, внутренних слагаемых и движущих силах этого развития. В понимании общего хода исторического развития историк, естественно, опирался на современные ему филосовско-исторические идеи, выдвинутые передовыми представителями европейской общественно-научной мысли. Но одно дело - общие филосовско-исторические идеи, другое - конкретная история. Огромная научная заслуга Соловьева в том, что он, исходя из таких идей, привлекая множество нового исторического материала, создал целостную картину исторического развития России с древнейших времен почти до середины прошлого века. В этом, пожалуй, нет Соловьеву равных ни русской, ни в мировой исторической науке XIX в. Танков А.Л. С.М. Соловьев как профессор // Колосья. 1885. N 8

Сильнейшая сторона филосовско-исторических идей, исходных для Соловьева, - диалектический подход. Основным методом научного познания, который позволил исторической науке достичь наивысшего для того времени уровня, была гегелевская диалектика. Разумеется, идеалистический характер гегелевской диалектики, сочетавшийся с умеренным подходом к решению текущих общественных задач, существенно ограничивал познавательные возможности историков. Диалектика не стала для них, и в частности для Соловьева, алгеброй революции, но она позволила поднять исторические исследования на значительно более высокий уровень сравнительно с дворянской историографией.

Соловьев исходил из идеи об органическом, внутренне обусловленном, закономерном, едином и поступательно-прогрессивном ходе исторического развития всех народов.

"Народы, - писал С.М. Соловьев, - живут, развиваются по известным законам, проходят известные возрасты, как отдельные лица, как все живое, все органическое".

Единство исторического развития всех народов проявляется, по Соловьеву, в том, что все народы идут поступательно-прогрессивным путем, во-первых, к одной цели, во-вторых, через одни и те же этапы и, в третьих, пол воздействием одних и тех же основных факторов. Высшей целью исторического развития Соловьев считал стремление к воплощению в жизнь идеалов христианства, идеалов справедливости и добра.

Согласно Соловьеву, все народы проходят два этапа исторического развития: период господства "чувства" и период господства "мысли". Содержание первого этапа характеризует неразвитость общественной жизни, разгул индивидуальных страстей. Это - юность в истории народов. Второй этап - время зрелого развития, распространение просвещения и расцвета науки. Переход от первого ко второму этапу в Западной Европе связан с эпохой Возрождения, в России - с эпохой Петра I. Общественный прогресс Соловьев усматривал в постепенном переходе от родового строя к государственному, который представлялся ему высшей формой исторического развития народов. "…Государство, - писал Соловьев, есть необходимая форма для народа, который немыслим без государства…" Собственно, лишь на этой стадии народ обретает способность к успешному прогрессу.

По мнению Соловьева, "три условия имеют особенное влияние на жизнь народа: природа страны, где он живет; природа племени, к которому он принадлежит; ход внешних событий, влияния, идущие от народов, которые его окружают".

Русские историки задолго до Соловьева обращали внимание на роль в историческом развитии природно-географических условий, или, как говорим мы теперь, факторов. Но бесспорная его заслуга состоит в более глубоком показе влияния фактора природной среды и, главное в раскрытии его связей с другими факторами (условиями).

Оценивая в целом условия развития России и Запада, Соловьев указывал, что если для народов Западной Европы природа была матерью, то для народов России - мачехой . Горы разделили Западную Европу на замкнутые части как бы естественными границами, дали возможность строить прочные городские укрепления и замки и тем самым ограничивали внешние вторжения. Благоприятные природные условия, и в частности близость моря, содействовали разнообразию занятий, разделению труда, формированию сословий и т. д. Русь представляла собой огромную равнину без естественных границ, открытую нашествиям. Однообразие природных форм, писал Соловьев, "ведет народонаселение к однообразным занятиям; однообразность занятий производит однообразие в обычаях, нравах, верованиях; одинаковость нравов, обычаев и верований исключает враждебные столкновения; одинаковые потребности указывают на одинаковые на одинаковые средства к их удовлетворению". Бедность и однообразие природных условий не обеспечивали прочной оседлости населения, вели к его высокой подвижности, к слабости его социальной организации, которая находилась в "жидком состоянии". Отсюда вырастала у Соловьева ведущая роль государства в организации общественных сил вообще в отечественном историческом развитии. Иллерицкий В.Е. Сергей Михайлович Соловьев. М.: Наука, 1980. - 192 с.

Однако, подчеркивая важнейшую роль природного фактора в историческом развитии и даже преувеличивая его значение, Соловьев вместе с тем в отличие от историков государственной школы (К.Д. Кавелина, Б.Н. Чичерина) не абсолютизировал его. Он полагал, что "народ носит в самом себе способность подчиняться и не подчиняться природным влияниям". Возможность ослабления неблагоприятных природных условий усматривалось Соловьевым в высоком народном духе славянского племени, в его энергии и упорстве. "В сильной природе этого племени, - указывал он, - лежала возможность преодоления всех препятствий, представляемых природой-мачехой, возможность цивилизации страны и важное значение ея историческое".

В решении этнических проблем взгляды Соловьева противоречивы. Признавая единство общего пути и основных этапов исторического развития всех народов, он вслед за Гегелем считал одни народы историческими, другие - неисторическими. Арийским народам, к которым Соловьев относил и славян, приписывалась особая историческая роль, способность к успешному историческому прогрессу. Исходя из таких соображений, Соловьев возвеличивал славянские народы. Но в то же время он был чужд шовинизма, ненависти к другим народам, нередко присущих представителям консервативных направлений общественно-научной мысли. Так Соловьев упрекал немецкого историка В. Риля, враждебно относившегося к Франции и французам, в "мелкой, недостойной великого народа вражде, зависти к другим народам". Соловьев С. М. Чтения и рассказы по истории России. М., 1990.

В целом С.М. Соловьев рассматривал воздействие народонаселения на историческое развитие в собственно этническом плане. Он не постигал тесную связь демографического фактора с социально-экономического отношениями, которые, с одной стороны, оказывали определяющее воздействие на демографические процессы, а с другой - опосредовали воздействие демографического фактора на ход исторического развития.

Идеалистический подход Соловьева к пониманию и объяснению хода исторического развития отчетливо проявляется и в трактовке им места и значения в историческом развитии народных масс, государства и личности.

Ведущей силой в системе народ - государство и личность Соловьев считал государство и рассматривал его как стадию общественного развития. У Соловьева государство воплощает в себе народ. Только через государство, или, как он часто писал, правительство, проявляет народ свое историческое бытие; "какая бы не была его форма, представляет свой народ; в нем народ олицетворяется, потому оно было, есть и будет всегда на первом плане для историка". Потому историк должен "изучать деятельность правительственных лиц, ибо в ней находится лучший, самый богатый материал для изучения народной жизни". Эта деятельность, "условливаясь известным состоянием общества, производит могущественное влияние на дальнейшее развитие жизни". Значит, даже мелкие "подробности, анекдоты о государях, о дворах, известия о том, что было сказано одним министром, что дума другой, сохранят навсегда свою важность, потому что от этих слов, от этих мыслей зависит судьба целого народа и очень часто судьба многих народов".

Соловьев превыше всего ставил роль государства потому что, государство для него казалось над классовым. Он не видел самостоятельной созидающей роли народных масс в историческом развитии. Но и в этой, как мы понимаем, несостоятельной трактовке роли народа и государства в истории у Соловьева имелось рациональное зерно в сравнении с дворянской историографией. У дворянских историков государство отождествлялось с самодержцем, всецело служило интересам дворянства и этим его функции ограничивались. Соловьев же стремился расширить социальные основы государства и его исторические функции. Отнимая государство у самодержавия и дворянства, он представлял его как институт, выражавший всенародные интересы, и тем самым понимал историческую роль государства. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. I. М., 1959. Зерно истины у него состоит в том, что государство, несмотря на свою несомненно классовую природу и защиту интересов господствующего класса, действительно выражало и отстаивало и определенные общенародные интересы. Важнейшим моментом здесь была борьба с внешней опасностью.

С.М. Соловьев постоянно выступал против тех, у кого история творится по замыслу и капризу отдельной личности. "произвол одного лица, - указывал он, - как бы сильно это лицо не было, не может переменить течение народной жизни, выбить народ из его колеи". Соловьев верно отмечал, что "великий человек дает свой труд, но величина, успех труда зависит от народного капитала, от того , что скопил народ от своей предшествовавшей жизни, предшествовавшей работы; от соединения труда и способностей знаменитых деятелей с этим народным капиталом идет великое производство народной исторической жизни". Особенно ярко обусловленность деятельности исторической личности раскрыта Соловьевым на примере преобразований Петра I. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. X. М., 1963

Главное противоречие, присущее историческому развитию России, Соловьев усматривал в борьбе родовых и государственных отношений. Важную роль, по его мнению, играла так же борьба "леса" со "степью", т. е. оседлых народов с кочевыми, "старых" и "новых" городов, передовых начал европейской цивилизации с отжившими формами и нормами общественной жизни и т. д. Представления Соловьева об общественных противоречиях позволяли по-новому осветить многие стороны исторического развития России.

В историческом развитии России Соловьев выделял следующие основные стадии:

I. От Рюрика до Андрея Боголюбского - период господства родовых отношений в политической жизни.

II. От Андрея Боголюбского до начала XVII в. - период борьбы родовых и государственных начал, завершившийся полным торжеством государственного начала. Этот длительный процесс имел внутренние стадии:

а) от Андрея Боголюбского до Ивана Калиты - начальное время борьбы родовых и государственных отношений;

б) от Ивана Калиты до Ивана III - время объединения Руси вокруг Москвы;

в) от Ивана III до начала XVII в. - период борьбы за полное торжество государственного начала.

III. С начала XVII до середины XVIII в. - период вступления России в систему европейских государств.

IV. С середины XVIII до реформ 60-х годов XIX в. - новый период русской истории. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. I. М., 1959.

Периодизация, как видим, отражает прежде всего историю государства. Внешне она сходна с периодизацией, которую давали дворянские историки, Но для них каждое из княжений - самостоятельный этап, а Соловьев показал историю возникновения и развития государства как внутренне обусловленный процесс, прежде всего выраженный в явлениях политической истории.

Обширность Восточноевропейской равнины, где обитали славянские племена, и малочисленность населения делали непрочными внутренние связи, обрекали общественные отношения на "жидкое состояние". В таких условиях "централизация восполняет недостаток внутренней связи, условливается этим недостатком и разумеется, благодетельна и необходима, ибо без нее все бы распалось и разбрелось".

Во главе централизации, или государственности, стала Северо-Восточная Русь. Правда, первоначально наиболее успешно шло развитие Юго-Западных земель во главе с Киевской Русью. Однако "пограничность ее, близость к полю, или степи, жилищу диких народов делала ее неспособной стать государственным зерном для России…". Другую причину интенсивного развития государственных отношений в Северо-Восточной Руси Соловьев видел в демографически-психологическом факторе. Благоприятная южная природа, "с лихвою вознаграждающая и слабый труд человека, усыпляет деятельность последнего, как телесную, так и умственную". В таких условиях находилось население Юго-Западной Руси. "Природа более скупая на свои дары, требующая постоянного и нелегкого труда со стороны человека, держит последнего всегда возбужденном состоянии: его деятельность не порывиста, но постоянна; постоянно работает он умом, неуклонно стремится к своей цели". Таким было положение в Северо-Восточной Руси. В объяснении есть рациональное зерно: при более благоприятных природных условиях легче добиться более высокого уровня хозяйственного развития. Из этой схемы Соловьев делал далеко идущий но несостоятельный вывод: "Народонаселение с таким характером в высшей степени способно положить среди себя крепкие основы государственного быта, подчинить своему влиянию племена с характером противоположным". Тем самым возникающему на Северо-Востоке единому Русскому государству приписывалась особая историческая роль. Танков А. Л. С. М. Соловьев как профессор // Колосья. 1885. N 8.

Единое государство формировалось в процессе колонизации, заселения обширных пустующих пространств. "В русской истории, - писал Соловьев, - мы замечаем то главное явление, что государство при расширении своих владений занимает обширные пустующие пространства и населяет их; государственная область расширяется преимущественно посредством колонизации…". Такой процесс действительно имел место, однако в состав России вошли добровольно или были присоединены в итоге завоеваний и обширные уже заселенные земли.

Соловьев обращал внимание еще на одну силу, которая порой угрожала государству не меньше, чем кочевники. Такой силой историк считал казачество. Он писал: "…природа страны условила еще другую борьбу для государства, кроме борьбы с кочевниками: когда государство граничит не с другим государством и не с морем, но соприкасается со степью, широкою и вместе привольную для житья, то для людей, которые по разным причинам не хотят оставаться в обществе или принуждены оставить его, открывается путь к выходу из государства и приятная будущность - свободная, разгульная жизнь в степи. Вследствие этого южные степные страны России по течению больших рек издавна населялись казацкими толпами, которые, с одной стороны, служили пограничной стражей для государства против кочевых хищников, а с другой, признавая только на словах зависимость от государства, нередко враждовали с ним, иногда были для него опаснее самих кочевых орд. Так Россия вследствие своего географического положения, должна была вести борьбу с жителями степей, с кочевыми азиатскими народами и с казаками…". В этих суждениях сквозит неприятие Соловьевым всякой народной борьбы, ибо казачество нередко выступало как организованная и наиболее активная сила в крестьянских войнах и других антифеодальных выступлениях.

Борьба с внешней опасностью естественно оказывала влияние и на внутреннюю политику государства, требую постоянного внимания к поддержанию обороноспособности. При обширной территории страны и ее слабой заселенности это вело к особым мерам. Они состояли в закрепощении сословий. Служилое сословие - поместное дворянство было обязано государственной службой. Для ее материального обеспечения дворяне получали поместья. Поместная система получила широко распространение в России. При большой подвижности населения и его малочисленности обеспечить поместья рабочей силой прежде всего можно было лишь путем закрепощения крестьян, которые были обязаны работать на помещиков и не имели права покидать их владения. "Государство, - писал Соловьев, - давши служилому человеку землю, обязано было дать ему и постоянных работников, иначе он служить не мог". Так возникло крепостное право. Были прикреплены к своим местам и посадские люди в городе, которые "под смертной казнью должны были сидеть, работать и платить ратным людям на жалованье, кормить воеводу". Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. II. М., 1960.

Поместная система действительно была одной из важнейших причин возникновения крепостного права, хотя существовали и другие, более глубокие социально-экономические факторы, раскрыть которые во времена Соловьева было невозможно. Будучи исторической неизбежностью, по мере общественного прогресса крепостное право исчерпало себя и в середине XIX в. стало помехой для дальнейшего развития. И Соловьев, как уже указывалось, был сторонником его упразднения сверху, путем реформ.

Таковы основные природно-географические, демографические и внешне политические факторы, которые по мнению Соловьева, воздействовали на образование и развитие государства в России. Но при всей своей их значимости решающее значение Соловьев усматривал в борьбе родового и государственного начал.

Родовые отношения, по мнению Соловьева, господствовали в Древней Руси. Общественно-бытовой строй там основывался на общей родовой собственности. У славян, утверждал он, существовал родовой, а не общинный, как полагали славянофилы, строй. Появление варяжских дружин, основанных не на родовых связях, а на товариществе, подрывало родовой строй. Однако варяги сами оказались под его влиянием. Княжеские отношения строились на родовых началах. Русская земля со времен Ярослава Мудрого считалась общей собственностью всего княжеского рода. И хотя отдельны земли были независимы одна от другой, а взаимоотношения князей характеризовались бесконечными раздорами, эти земли составляли "одно нераздельное целое вследствие родовых княжеских отношений, вследствие того, что князья считали своей отчиной, нераздельным владением целого рода своего". Здесь Соловьев заблуждался. Известно, что в Древней Руси существовал не родовой, а уже государственный строй; сформировался он на основе феодальных производственных отношений.

Формирование единого государства происходило в острой борьбе государственных отношений с родовыми. Развитие первых шло по линии расширения и укрепления централизации, перехода от "единодержавия", к "самодержавию". Препятствием на этом пути была удельная система, самовластие князей и боярской знати в своих владениях. Временем окончательного торжества государственного начала в форме самодержавия была эпоха Ивана IV. В ее оценке Соловьев разошелся с дворянскими историками еще больше, чем при характеристики времени Ивана III. Такова основная суть представлений Соловьева о конкретно-историческом процессе возникновения и развития государства в России. Процесс этот в большой мере представлен им как внутренне обусловленный. Описание княжений и царствований, объяснение событий индивидуально-психологическими факторами сменилось аналитической картиной политической истории как внутренне обусловленного процесса. В этом - важная заслуга Соловьева. Многое из сделанного Соловьевым в освещение этих процессов не утратило значения до наших дней как в конкретном изложении политической истории, так и в объяснении многих ее явлений. Конечно, подход Соловьева был ограниченным. За его пределами остались явления не только социально-экономические, но и социально-политические - воздействие на ход политического развития различных классов, социальных слоев и групп, классовой и внутриклассовой борьбы. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. II. М., 1960.

соловьев историк биография творчество

2.2 Профессорская деятельность

В то время, когда Соловьев находился в старших классах гимназии и потом в университете, попечителем Московского учебного округа был граф Сергей Григорьевич Строганов. Он уважал науку, любил литературу и выше всего ставил в человеке талант, трудолюбие, честность, прямоту, благородство и строгое исполнение своих обязанностей. Он не любил давать места по протекции, и прийти к Строганову с рекомендательным письмом от знатной дамы или знатного господина значило навсегда погубить себя в его мнении и никогда не получить места. Он доверял людям хотя и незнатным, но знающим и понимающим. К Строганову нельзя было подольститься, ему можно было понравиться исключительно личными достоинствами и усердным исполнением своих обязанностей. Своим подчиненным он позволял высказывать свои мнения совершенно откровенно и спорить сколько угодно. Одного из чиновников, служивших под его началом, Строганов хвалил таким образом: "Что это за человек! Бывало, начну с ним говорить, спорить, указывать ему - не даст слова выговорить! Прекрасный, честный человек, крепкий в своих убеждениях!" Иллерицкий В.Е. Сергей Михайлович Соловьев. М.: Наука, 1980. - 192 с.

"После двухлетнего гнета под ферулою Д.П. Голохвастова (помощника попечителя),- рассказывает Буслаев в своих воспоминаниях,- мы, студенты 1834 года, могли вполне оценить и радостно почувствовать на себе самих благотворную силу обновления во всем строе университетской жизни. Предшественник графа Строганова, князь Сергей Михайлович Голицын, знаменитый первый вельможа в Москве, был человек решительно добрый и благотворительный, но - странное дело - ровно ничего для университета не делал, а вполне предоставлял Голохвастову делать все что угодно. Он даже вовсе и не любил университета и при нас в течение двух лет ни разу не был в аудиториях на лекции; только однажды посетил он нашу казенную столовую во время обеда, прошелся взад и вперед между столами и закинув голову смотрел по верхам в потолок, на студентов же вовсе ни на кого и не взглянул. Граф же Строганов чуть не каждый день посещал лекции профессоров и внимательно слушал каждую с начала до конца, никогда не оскорбляя профессора преждевременным выходом из аудитории, а во время переходных и выпускных экзаменов любил знакомиться с успехами и способностями экзаменующихся студентов и с особенным вниманием и участием следил за теми из них, которые были уже у него на примете по дарованиям и прилежанию" ("Вестник Европы", 1890, No 12).

Строганов застал в университете множество профессоров бездарных, отсталых, с нелепыми выходками и привычками, подвергавшихся вследствие этого насмешкам студентов. Молодых людей, в которых попечитель усматривал особенное дарование и трудолюбие, он отправлял учиться за границу и таким образом обновил Московский университет. К этим молодым ученым принадлежали наиболее видные представители сороковых годов: Грановский, Крюков, Кавелин, Буслаев. Погодина же, Шевырева и Давыдова Строганов не любил за их нравственную неопрятность, но терпел в университете, потому что заменить их было некем: для изучения русской истории и словесности молодежь не посылали за границу. Пользуясь враждою между попечителем и министром народного просвещения Уваровым, Погодин, Шевырев и компания старались заручиться покровительством министра, и старания их увенчались успехом. Бартенев П.И. Воспоминания о С.М. Соловьеве // Рус. арх. 1907. Кн. 2.

Соловьева Строганов заметил еще в гимназии и в университете начал покровительствовать ему, предугадав, что этим талантливым юношей в будущем можно будет заместить неприятного ему Погодина.

Отвергнув предложение Крюкова и занявшись преимущественно русской историей, Соловьев не имел никакой надежды быть посланным за границу на казенный счет. Между тем он считал для себя очень важным поучиться у европейских профессоров, но не мог сделать это на свои средства. Поэтому он очень обрадовался, когда по рекомендации попечителя получил предложение занять место домашнего учителя в доме его брата, графа Александра Григорьевича Строганова, проживавшего тогда за границей.

Летом 1842 года Соловьев отправился в Теплиц, где находились Строгановы, но по дороге остановился на короткое время в Берлине и прослушал здесь несколько лекций знаменитых ученых: философа Шеллинга, великолепного старца с орлиным взглядом, производившего большое впечатление торжественностью своей речи; церковного историка Неандера, пользовавшегося громкой известностью; патриарха новой истории Ранке, а также Раумера, географа Риттера. Соловьеву необходимо было спешить в Теплиц, и несколько берлинских лекций не могли принести ему большой пользы: он прослушал их из любопытства, желая посмотреть на знаменитых людей.

В Теплице Соловьев познакомился с семейством Строгановых, в котором ему пришлось прожить больше года и которое ему не понравилось. По рождению, воспитанию и образованию у него не было ничего общего с графом Александром Григорьевичем, опальным министром внутренних дел, и легкомысленной графиней, увлекавшейся католицизмом и иезуитами. Но хотя Соловьев и не мог сдружиться со Строгановыми, жизнью своей он был вполне доволен, потому что пользовался большой свободой. Из Теплица Строгановы после приезда нового учителя переехали в Париж, и здесь Соловьеву приходилось только учить двенадцатилетнего графа Виктора Александровича, при котором состоял француз-гувернер. Занятия проходили по утрам, не более трех часов в день, и затем Соловьев мог делать все что ему было угодно. Позавтракав, он отправлялся в Королевскую (теперешнюю Национальную) библиотеку, работал там до трех часов, потом возвращался домой, писал до обеда, то есть до шести часов, а вечером читал новые книги и журналы. Не имея возможности работать над русской историей по недостатку книг, он занимался всеобщей историей, преимущественно славянской. Уже тогда в голове Соловьева зарождались общие исторические теории, касавшиеся жизни всех народов; он задумывал сочинение, в котором хотел объяснить главнейшие явления в истории человечества отношением дружины к родовой общине, антагонизмом между замкнутым родом и выделившейся из него группой людей. С этой целью он изучал историю древних и новых народов, семитические племена и славяне являлись, казалось ему, представителями родового начала, а греки - представителями дружинного; в борьбе патрициев и плебеев он видел борьбу родового и дружинного начал. Соловьев осуществил свое желание гораздо позднее, уже незадолго до смерти, когда написал свои статьи под названием "Наблюдения над исторической жизнью народов"; но достойно внимания, что в нем уже в юные годы проявлялась склонность к широким обобщениям,- он не мог ограничиться разработкою специальных вопросов, и в этом нельзя не видеть влияния Грановского.

Как в публичном преподавании Соловьев не хотел видеть хорошей стороны, так и к французским профессорам он относился отрицательно, отчасти потому, что в то время увлекался ложным патриотизмом и заразился несколько славянофильским духом. Из известных в то время историков Соловьев слушал Мишле и Ленормана, но обоими остался неудовлетворен.

Лето 1843 года Строгановы собирались провести на богемских водах, а так как для Соловьева не хватило места в их карете, он отправился туда один и, воспользовавшись случаем, осмотрел по дороге Страсбург, Штутгарт, Мюнхен и Регенсбург. Приехав в Карлсбад, он узнал, что Строгановы будут еще нескоро, и поехал в Прагу, где познакомился с известными славянскими учеными Ганкой, Палацким и Шафариком, а также с кружком властенцов (патриотов), мечтавших об освобождении Чехии из-под власти Австрии. Этот кружок молодых людей, добродушных и нравственно чистых, служивших идее и живших исключительно мечтой, хотя они и отличались наивностью, произвел очень приятное впечатление на Соловьева. Так, например, один властенец-гравер показывал с восторгом свою только что оконченную работу: здесь был изображен орел, которого ухватил за шею лев. Лев - это символ Чехии, которого властенцы противопоставляли орлу, изображенному на австрийском гербе. Танков А. Л. С. М. Соловьев как профессор // Колосья. 1885. N 8.

Зиму 1843/44 года Соловьев вновь прожил в Париже у Строгановых, часть следующего лета провел в Гейдельберге, где слушал лекции историков Pay и Шлоссера; а конец лета - опять у Строгановых на богемских водах; осенью 1844 года он возвратился в Москву, где надеялся получить кафедру.

Во все время своего заграничного путешествия Соловьев не прекращал переписки со своим учителем Погодиным. Веря в расположение московского профессора, он сообщал ему о ходе своих занятий и даже обращался к нему за советом. Весной 1844 года Строгановы уговаривали Соловьева остаться у них еще на год, но он находил это для себя бесполезным, потому что за границей невозможно было заниматься русской историей, а ему хотелось поскорее выдержать экзамен на магистра и получить кафедру. Поэтому он написал Погодину с просьбою сообщить, что происходит в Московском университете и на что он может рассчитывать. Ответ не заставил себя ждать, но отличался двусмысленностью. Погодин горячо благодарил Соловьева за оказанное ему доверие, к чему он очевидно не привык, сообщал, что он оставил кафедру, думает ехать в Швецию заниматься "варяжским" периодом, в Южную Сибирь - для занятия "монгольским" периодом; что, с одной стороны, Соловьеву нужно было бы возвратиться в Россию для занятия русской историей, но, с другой стороны, пожить подольше за границей было бы ему также очень полезно, что во всяком случае он может рассчитывать на место адъюнкта при университете. Письмо это удивило Соловьева своей странностью, потому что он в то время еще не понял характера Погодина и не знал, что делалось в Москве.

Авторитет Погодина сильно пошатнулся в сороковых годах, попечитель не благоволил к нему, и, следуя своему грубому и неуживчивому характеру, он находился во вражде с молодыми профессорами, так называемыми западниками. Погодин был столько же публицистом, сколько ученым: он издавал журнал "Москвитянин", орган православно-русского направления, по выражению его биографа г-на Барсукова. Каково было это направление, видно из одной редакционной статьи, написанной Погодиным. "Благоговение пред русской историей до Петра I, воздание должной чести Москве, осуждение безусловного поклонения Западу, сознание национального достоинства, уверенность в великом предназначении русского народа не только в политическом смысле, но и в человеческом, уверенность в величайших дарах духовных, коими наделен русский человек для подвигов на поприще наук и литературы, сочувствие к племенам славянским, их истории, литературе и судьбе, непримиримая, открытая вражда к противоположному направлению - вот в кратких словах программа "Москвитянина". Крайнее направление этого журнала удивляло даже таких умеренных людей, каким был цензор и академик А.В. Никитенко. "Читал между прочим "Москвитянина",- пишет он в своем дневнике.- Чудаки эти москвичи, ругают Запад на чем свет стоит. Запад умирает, уже умер и гниет. В России только и можно жить и учиться чему-нибудь. Это страна благополучия и великих убеждений. Если это искренно, то москвичи - самые отчаянные систематики. Они отнимают у Бога тайны его предначертаний и решают по-своему жизнь и упадок царств. Они похожи на школьников, которые считают себя всемирными мудрецами, все знают и все могут. Они действительно являются выражением нашей младенчествующей самостоятельности".

Понятно, что такое направление пришлось не по сердцу молодым профессорам, гордившимся своим европейским образованием, не нравились им и грубые манеры Погодина. Последний не стеснялся, называл молодых профессоров немцами, громогласно говорил, что онемеченный русский гораздо хуже, вреднее для России, чем немец, что от посылки русских ученых за границу происходит страшное зло для университетов. Погодин доходил до того, что западников, и среди них людей весьма почтенных, называл подлецами и негодяями. Вражда разгорелась особенно сильно в конце 1843 года, когда глава западников Грановский открыл в университете публичный курс по истории средних веков и его талантливые лекции снискали большой успех у публики. Герцен приходил от них в восторг. "Какой благородный, прекрасный язык,- пишет он в своем дневнике,- потому именно, что выражает благородные и прекрасные мысли. Я очень доволен. Его лекции - в самом деле событие. И как современны они, какой камень в голову узким националистам!" А Погодин занес в свой дневник следующие несправедливые слова: "Был на лекции у Грановского. Такая посредственность, что из рук вон, это - не профессор, а немецкий студент, который начитался французских газет. Танков А.Л. С.М. Соловьев как профессор // Колосья. 1885. N 8.

Хотя "Москвитянин" старался уничтожить Грановского и западников, они все-таки были в большинстве, пользовались покровительством попечителя и симпатиями студенчества. Поэтому Погодин подал в феврале 1844 года прошение об отставке из-за расстроенного здоровья, но при этом заявил Строганову, что если здоровье его в продолжение одного или двух лет восстановится, то он почтет священной своей обязанностью поступить вновь в преподаватели университета, если это угодно будет начальству. Погодин надеялся, что министр попросит его отдохнуть и не оставлять университета, но, вопреки его надеждам, отставка была принята, и профессор негодовал на самого себя за такой неосмотрительный шаг. В его позднейших воспоминаниях находятся следующие откровенные слова: "Года через два я думал опять вступить в университет с более укрепленными силами и по собственной просьбе начальства, что было бы для меня гораздо крепче, а теперешние неудовольствия могли, представлялось мне, кончиться по какому-нибудь случаю увольнением даже без пенсии, которую мне хотелось, так сказать, застраховать, пока министром был Уваров, мне благожелавший. Опасение и намерение неосновательные; я был уверен также, что через два года обратятся ко мне с просьбою, потому что нельзя же оставлять университет без русской истории, и в том, как оказалось, я ошибся жестоко. Вообще, этот шаг должен я считать теперь совершенно опрометчивым и имевшим вредное влияние на гражданскую внешнюю мою жизнь".

В преемники по кафедре Погодин наметил себе молодых ученых менее талантливых, чем Соловьев, и притом таких, которые не намеривались посвятить себя исключительно русской истории. Одним из этих кандидатов был Григорьев, занимавший кафедру восточных языков в Ришельевском лицее в Одессе. В то время когда Соловьев проводил вторую зиму в Париже и рассчитывал на благорасположение своего профессора, Погодин убеждал Григорьева сделаться его преемником. Григорьев вполне сознавал, что он не подготовлен для этой кафедры и решительно отказывался; Погодин долго убеждал его. "Приготовляйтесь к лекциям со дня на день,- писал Погодин Григорьеву.- Попечитель остановился теперь на Соловьеве, кандидате, который должен воротиться из путешествия; малый он хороший, с душою, но, кажется, слишком молод".

В ответе на это письмо читаем следующие удивительные строки: "Если в Соловьеве один недостаток - молодость, так беда невелика; по-моему: молод да умен - два угодья в нем. Беда не в молодости его, а, как я слышал, в том, что рано он хитрить начал и не годится для кафедры русской истории не по уму и не по сведениям, а по недостатку нравственного достоинства, но этого Строганов не понимает". Все знавшие Соловьева единогласно подтвердят, что скорее у него можно было отнять ум и талант, чем нравственное достоинство. От кого Григорьев слышал подобную клевету? Он не знал Соловьева лично, потому что с 1838 года находился в Одессе. Не шла ли эта клевета из Москвы?

Западники были настроены против Соловьева, но в то же время славянофилы не поддерживали его, и он не искал их покровительства. К тому же в университете был в то время один только славянофил Шевырев, не пользовавшийся уважением товарищей. Шевырев вместе с Погодиным интриговал, чтобы последнего упросили занять вновь только что оставленную кафедру.

Следствием всех этих обстоятельств, борьбы западников со славянофилами, подозрения, что Соловьев принадлежит к партии Погодина, недоброжелательства самого Погодина, было то, что Соловьев выдержал экзамен гораздо хуже, чем этого можно было ожидать, судя по его способностям и громадному трудолюбию. Экзамены на магистра не имеют точной программы, требуется главным образом знание литературы по предмету, а это понятие очень растяжимое: от мнения профессора зависит, знакомство с какими именно сочинениями следует считать обязательным. Притом история - наука такая обширная, что молодые ученые не в состоянии охватить весь материал целиком и обыкновенно ограничиваются изучением той или иной страны, той или иной эпохи. Экзамен на ученую степень может быть очень труден или очень легок,- для Соловьева он был преисполнен всяческих затруднений, потому что после неудачной беседы с Чивилевым он не обращался уже к профессорам с просьбою наметить ему определенные вопросы. Ключевский В.О. С.М. Соловьев как преподаватель//Сочинения: В 9 т. М, 1989. Т. 7

Экзамены начались со всеобщей истории в январе 1845 года. Грановский задал Соловьеву три вопроса: один - по истории Франции о первых Капетингах; другой - по истории Испании; третий - о сравнении русской летописи с западной. Нелегко было ответить на все эти вопросы без приготовления, не зная, что они будут заданы, но Соловьеву помогли его заграничные занятия, его обширное знакомство со всеобщей историей. Грановский написал на экзаменационном листе, что Соловьев обнаружил большую начитанность, но что он затрудняется в изложении,- это был намек на то, что он неспособен занимать кафедру.

Второй экзамен по русской истории был менее удачен. За неимением специалиста в университете, пригласили Погодина. Он задал экзаменующемуся удивительный вопрос: изложить историю отношений России с Польшей с древнейших до последних времен. На такой вопрос ни сам Погодин, ни кто другой не мог бы ответить удовлетворительно по той простой причине, что в то время как история Польши, так и новая русская история после вступления на престол Михаила Федоровича оставались совершенно неразработанными. Чтобы выдержать подобный экзамен, нужно было много лет просидеть в архивах и изучить нигде не напечатанные документы, что впоследствии и сделал Соловьев, но в 1845 году не было книг, по которым можно было бы уяснить себе отношения России с Польшей за целых девятьсот лет. Соловьев старался уклониться в сторону, показать свое знание собственно русской истории; Погодин останавливал его, требуя, чтобы он говорил только об отношениях с Польшей. Понятно, что присутствовавшие профессора остались недовольны и заявили, что ответ - гимназический, а не такой, как требуется от магистра, и что из такого ответа не видно, может ли экзаменующийся занять профессорскую кафедру.

Единственный человек, который продолжал хорошо относиться к Соловьеву, был попечитель, граф Строганов. К нему-то и отправился Соловьев и, сообщив про неудачный экзамен, прямо объяснил ему, что он считал нелепым заниматься подробным изучением статистики и политической экономии вместо того, чтобы писать диссертацию, которая должна показать его права на кафедру; что же касается до странного вопроса по русской истории, он в этом не виноват. Строганов понял, в чем дело, и, убедившись, что во всем виновата погодинская интрига, к которой Соловьев непричастен, ободрил молодого человека и дал ему понять, что участь его будет зависеть от диссертации, а не от экзамена.

Первоначально Соловьев собирался написать книгу об Иоанне III, но, занявшись Новгородом, он заметил, что для уяснения решающих судеб этого города и уничтожения его вольности необходимо проследить отношения Новгорода с великими князьями, и поэтому он написал диссертацию "Об отношениях Новгорода к великим князьям". В начале Великого поста Соловьев подал диссертацию декану, а тот препроводил ее Погодину, который должен был дать о ней отзыв, так как на факультете не было компетентного лица. Прошло около двух месяцев, Соловьев ничего не знал об участи, ожидающей его работу; жизнь он вел одинокую и чуждался профессорских кружков, где о нем имели не слишком лестное мнение.


Подобные документы

  • Рационалистические взгляды Карамзина на ход общественного развития. Теории прогрессивного продвижения России от родового строя к "правовому государству" в трудах Соловьева. Основные направления внешней политики России в первой половине XVIII века.

    контрольная работа [44,1 K], добавлен 08.11.2010

  • Жизненный путь. Личность. Историко-философская ориентация. Соловьев и неоплатонизм, патристика, теософско-гнотическая литература, Платон, Декарт, Спиноза, Кант, Шеллинг, Гегель. Теоретическая философия. Метафизика. Свободная теократия.

    реферат [30,3 K], добавлен 17.01.2005

  • Вклад Н.А. Бердяева в развитие гуманитарных наук. Своеобразие русской культуры в работах Г.П. Федотова. Труд С.М. Соловьева "История России с древнейших времен". Влияние взглядов Буслаева на формирование научного подхода к описанию русской грамматики.

    презентация [2,4 M], добавлен 29.06.2013

  • Анализ мнений историков XIX - начала ХХ вв. по отношению к периоду становления Московского Царства. Взгляды В.О. Ключевского, С.Ф. Платонова и С.М. Соловьева на период правления Ивана III и Василия III. Политическая концепция московского самодержавия.

    реферат [45,7 K], добавлен 28.01.2013

  • Александр Михайлович Прохоров - выдающийся советский физик, один из изобретателей лазерных технологий. Научная деятельность ученого. Присуждение Нобелевской премии по физике. Создание ряда лазеров различных типов. Открытие светогидравлического эффекта.

    презентация [395,5 K], добавлен 22.03.2015

  • Работы русских историков в области гуманитарных наук. Труд "Публичные чтения о Петре Великом" Сергея Соловьева. Изучение социально-экономических причин исторических событий и явлений В. Ключевским. Открытие в Москве в 1883 году Исторического музея.

    презентация [1,2 M], добавлен 26.04.2015

  • Реценция на работу историка В. Соловьева "История России с древнейших времён". Описание времени царствования Алексея Михайловича Тишаешего. Характер царя и его окружение. Присоединение Украины и тринадцатилетняя война. Церковный раскол. Народные бунты.

    реферат [46,3 K], добавлен 09.01.2011

  • Биография графа Михаила Михайловича Сперанского - общественного и государственного деятеля времён Александра I и Николая I, реформатора, законотворца, основателя российской юридической науки и теоретического правоведения. Политические взгляды и реформы.

    презентация [812,0 K], добавлен 15.01.2015

  • Особенности проявления исторической закономерности в национальном развитии. Россия перед эпохою преобразования. Анализ реформ Петра I: замысел и осуществление. Оценка петровских преобразований. Петр I - человек и государь - в изображении С.М. Соловьева.

    реферат [29,3 K], добавлен 14.08.2010

  • Первый русский консерватор. Издание многотомной "Истории российской от древнейших времен" Михаила Михайловича Щербатова. Возникновение бюрократической иерархии как одна из причин "повреждения нравов". Основные политические идеалы Михаила Щербатова.

    презентация [989,0 K], добавлен 15.06.2015

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.