Размещено на http://www.allbest.ru/

Развитие федерализма в России в период с 1918-1990 гг.

федерализм советский россия автономия

Россия впервые была провозглашена федеративным государством в самом начале 1918 г. И сделали это не большевики, как общепринято считать, а Учредительное собрание России, где большевики были в явном меньшинстве. Принципиально важным в этой связи было принятие резолюции Третьим Всероссийским съездом Советов в январе 1918 г. "О федеральных учреждениях Российской Республики", где говорилось: "Именем народов, государство российское составляющих, Всероссийское Учредительное собрание постановляет: государство российское провозглашается Российской Демократической Федеративной республикой, объединяющей в неразрывном союзе народы и области в установленных Федеральной конституцией пределах, суверенные" Учредительное собрание России. 1918 г. Стенограмма и другие документы. М., 1991. С. 160. Альтернативы федерации не существовало, поскольку имелась в виду демократизация страны. Пункт первый гласил: "Российская Социалистическая Советская республика учреждается на основе добровольного союза народов России, как Федерация советских республик этих народов". В пункте 5-ом и 6-ом речь шла о разграничении сферы деятельности федеральных и местных органов власти, и отмечалось, что "все местные дела решаются исключительно местными Советами" и далее "Центральная Советская власть обязана следить за соблюдением основ федерации, и представляет Российскую Федерацию Советов в ее целом. На центральную власть возлагается также проведение мероприятий, осуществимых лишь в общегосударственном масштабе, причем, однако, не должны быть нарушаемы права отдельных, вступивших в федерацию, областей". Учредительное собрание России. 1918 г. Стенограмма и другие документы. М., 1991. С.165

Важно отметить и личное отношение руководителей партии большевиков к федерализму. Ленин видел в федерализации и децентрализации реальное замедление темпов капиталистического развития, которое может отрицательно сказаться на перспективе рабочего движения и созревания условий для социалистической революции. Поскольку, с его точки зрения, “капитализм требует для своего развития возможно более крупных и возможно более централизованных государств”, то это делало его принципиальным противником федерации, которая “ослабляет экономическую связь" и представляет “негодный тип для одного государства”. Ленин В.И. Полное собрание сочинений, т. 24, Извлечено с Интернет -сайта www.communist.ru Однако как опытный политик В.И. Ленин не абсолютизировал подобный подход и при определенной политической ситуации мог занять иную позицию. Столь же решительное неприятие федерализма демонстрировал И.В. Сталин. В статье “Против федерализма" (март 1917 г.) он писал: “Не ясно ли, что федерализм в России не решает и не может решить национального вопроса, что он только запутывает и усложняет его донкихотскими потугами повернуть назад колесо истории”. И, хотя считается, что он изменил потом свою точку зрения, на практике Сталин всегда оставался последовательным нейтралом в отношении федерализма и унитаризма. http: //www.magister. msk.ru/library/stalin/3-67. htm

Поэтому при создании первой Российской Конституции федерализм как политическое и юридическое понятие не нес никакой государствообразующей нагрузки. Федерализм фигурировал в названии государства, в начальных главах в качестве принципа, но отсутствовал в основной части документа. Если принять во внимание общее мнение о временном характере Советского государства как звене в цепной реакции мировой революции, которая должна привести сначала к всемирной федерации социалистических республик, а затем к отмиранию государства, то логика создателей первой Российской Конституции становится вполне обоснованной и понятной. Вместе с тем необходимо иметь в виду, что Россия находилась в состоянии глубокого кризиса и, следовательно, нуждалась в восстановлении действенной центральной власти. Определяя предметы ведения центральных и региональных органов государственной власти, создатели Конституции РСФСР не только до предела урезали прерогативы местных органов, поставив на первое место “проведение в жизнь всех постановлений соответствующих высших органов Советской власти” (п. “а” ст.61) но и записали, что “сверх перечисленных вопросов ведению Всероссийского съезда Советов и Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов принадлежат все вопросы, которые они признают подлежащими их разрешению” (ст.50) Конституция общенародного государства. М., 1978, с. 208. Таким образом, несмотря на употребление термина “федерализм" РСФСР на самом деле являлась унитарным государством.

Будущее советского федерализма уже отчетливо просматривалось в заявлении И.В. Сталина, опубликованном в “Правде" 3 и 4 апреля 1918г. Сталин утверждал, что советская федерация не имеет ничего Общего с буржуазной федерацией, например, американской или швейцарской, которые представляют собой союзы территорий, разделенных лишь географическими условиями и исторической случайностью и являющихся переходной ступенью “от независимости к империалистическому унитаризму”. Советская федерация представляет собой переход, который будет достигнут “с течением времени" от “принудительного царистского унитаризма” к “добровольному и братскому объединению Трудовых масс всех наций и племен России”, конечная цель которого в переходе к “будущему социалистическому унитаризму” Сталин И.В. Сочинения т. 4, с. 66-73

Советский федерализм возник и развивался не как модель демократизации страны, но исключительно как способ решения национального вопроса, а по существу для того, чтобы создать, как отмечалось в резолюции ПІ Всероссийского съезда советов, "полный и прочный союз трудящихся классов всех наций России" СУ РСФСР. 1918. № 15. Ст. 215. Субъектами Союза Советских Социалистических Республик в 1922 г. стали национальные республики, а советская Россия, будучи одной из них, хотя и называлась федеративным государством, ни в одной из конституций не определяла своих субъектов. Юридическая наука считала, что федерация в России особая и основывается на автономии. Но автономные республики, автономные области и автономные округа фактически не были субъектами федерации, а их число было значительно меньше числа административно-территориальных образований - краев и областей, на территории которых проживало более 80 процентов населения этой республики. Фактически же Россия, не имея субъектов федерации, не являлась федеративным государством, как впрочем и Советский Союз, превратившийся в сверхцентрализованное и на деле унитарное тоталитарное государство.

Миф о решении национального вопроса в Советском Союзе был развеян очень быстро. Во всей своей сложности он достался в наследство новой России. В качестве причины и условия эволюции формы государственного устройства России от унитарной к федеративной в ходе революционных событий 1917 года выступали преимущественно политические факторы. Их содержание проявилось в федералистских устремлениях многих влиятельных на тот период политических партий, в государственно-правовой раздробленности страны. Буржуазия национальных окраин России, преследуя собственные экономические и политические цели, подогревала националистические настроения на местах, способствуя тем самым росту национального движения под лозунгом права народов на самоопределение, порождающего центробежные тенденции в национальных регионах страны.

Анализируя процесс смены формы государственного устройства России в указанный период, следует обратить внимание на то, что к тому времени Россия уже имела объективные условия для государственно-правовой децентрализации в форме федеративного устройства. Эти условия коренились, в частности, в сфере естественно-географического положения отдельных территорий (их отдаленность от центра управления), а также экономических и национально-культурных особенностей развития регионов России. Однако они нейтрализовывались в значительной мере специфической формой правления - царским самодержавием. Со временем объективно созревшие условия "обнажили" необходимость политической децентрализации в стране. Как следствие, политическое решение пришедших к власти большевиков о федерализации России легло на благоприятную почву.

Вплоть до 90-х годов прошлого века Россия провозглашалась как федеративное государство, в основу которого была положена идея признания национально-территориальной автономии. Но это формально. Фактически же уже с 1918 года Россия развивалась сначала самостоятельно, а затем в составе СССР, как унитарное государство с автономными национально-территориальными образованиями различного уровня, что отвечало исторической традиции и утверждающемуся руководящему принципу партийно-государственного строительства - принципу демократического централизма. Именно наличие отдельных автономных (в сущности - бесправных) территорий выдавалось за признаки федерализма.

Следовательно, формальное закрепление и существование советского федерализма на протяжении столь длительного периода времени (1918 год - начало 1990-х годов) отвечало сформированной на рубеже 1917 - 1918 годов большевиками концепции национально-государственного строительства. Другими словами, советский федерализм был обусловлен идеологически. Процессы же фактической централизации и сверхцентрализации государственного управления, начавшиеся с 1925 года, были связаны с эволюцией советской тоталитарной политической системы, обеспечивающей безраздельное господство одной партии (КПСС). Крах этой системы неизбежно повлек за собой и крушение советского федерализма.

Российская федерация, исторически первая, имела особенность, заключавшаяся в том, что она была основана на автономии. Второй исторически возникшей формой была Закавказская Федерация. Она просуществовала с 1922 по 1936 год, и затем входившие в нее республики вошли непосредственно в состав СССР.

В отличие от РСФСР Закавказская Федерация основывалась на договоре. Советский Союз как новая форма федерации был основан на суверенитете своих субъектов и объединил как унитарные, так и федеративное (РСФСР) государства. В составе Советского Союза насчитывалось 15 союзных республик,20 автономных республик, 8 автономных областей и 10 автономных округов. Эта громоздкая и сложная система практически управлялась строго централизованно на основе единой для всех Конституции СССР и советского законодательства. Главным, связывающим в единое целое звеном была коммунистическая партия, проводимая ею политика. Большой знаток советской истории, известный английский ученый Эдвард Карр, характеризуя эту тенденцию, в частности отмечал: "растущее сосредоточение власти, выраженное в следовавших одна за другой конституциях РСФСР и СССР, тенденция к замене федеральных форм реальностью унитарного государства и неэффективность конституционного контроля были в определенном смысле уступкой затянувшемуся чрезвычайному положению в стране. Борьба за существование, исход которой всегда под вопросом, никогда не создает атмосферы, благоприятной для децентрализации власти или для смягчения ее суровости". История Советской России // Эдвард Карр, т. 1, с. 215

Конституция СССР 1936 г. Помимо глав IV и VI, посвященных союзным республикам, содержала главу VII, определявшую прерогативы высших органов государственной власти автономных советских социалистических республик. В Конституции СССР 1977 г. глава 11 посвящалась автономным областям и автономным округам. Советские Конституции: Справочник/ А.М. Давидович, Л.Я. Дадиани и др.; Под общ. ред.П.С. Ромашкина. - М.:, 1963. - 351 с. И это не случайно. Изначально СССР мыслился его создателями как “одно союзное государство”, которое по мере развития все больше и больше развивается в направлении централизации и усиления центральной власти. Это было устойчивой традицией России, которой перманентно приходилось наверстывать отставание от развитых стран Европы и Америки, концентрируя силы в руках центральной власти. И при создании СССР эта парадигма не изменилась. Данная тенденция сама по себе еще не представляет большой опасности, поскольку в разумных пределах тенденции к усилению федерального центра имеют место практически во всех современных федерациях. Но дело в том, что в Союзе было реально большое унитарное начало. Известное ленинское положение о том, что партия все поправит, было тем политическим алгоритмом, который и определял унитарный по своей сути характер созданного государства. Поэтому федерализм был только внешней его оболочкой и не являлся системообразующим принципом. К тому же ни в Конституции, ни в других законодательных актах не было дано определение самого понятия "социалистический федерализм". В научной литературе он трактовался тоже весьма обще. Неясно было, чем отличается "социалистический федерализм" от несоциалистического и как он согласуется с положением о "едином союзном государстве". Неясно также как соотносился суверенитет Союза с суверенитетом союзных республик. К тому же уже в 70-" годы стало ясно, что сложившаяся чрезмерная централизация по существу лишала союзные республики реальной самостоятельности.

СССР имел признаки конфедеративного союза. Во-первых, он был создан по национальному признаку из самостоятельных национальных государств, отличавшихся своей историей, культурой, религией, степенью развитости политической культуры, опытом и традициями государственного строительства. В национальном сознании народов этих стран имелись достаточно устойчивые элементы недоверия к центру, который прочно ассоциировался с Российской империей и царизмом. При заключении союза они не ставили вопроса о ликвидации своей самостоятельности. Во-вторых, субъекты союза были наделены правом выхода из его состава, пусть, как тогда казалось, и формальным (не в юридическом смысле этого слова). В федеративном государстве попытка сецессии рассматривается как мятеж и влечет за собой строгие юридические санкции. В-третьих, все союзные республики обладали суверенитетом, а Украинская ССР и Белорусская ССР были субъектами международного права, имея своих представителей в ООН и других международных организациях, именно они и были в числе тех, кто решил потом судьбу СССР. Эти ключевые позиции конфедерализма при определенных обстоятельствах и оказались роковыми для судьбы Союза. СССР обладал признаками федерации. Во-первых, он был единым государством, состоящим из нескольких государственных образований - союзных республик. Во-вторых, союзные республики имели собственную территорию, которая, хотя и чисто теоретически, не могла быть изменена без их согласия, свою конституцию, органы государственной власти. В нормальных федерациях эти органы имеют высокую степень самостоятельности. В СССР высшая национальная номенклатура полностью зависела от центральных партийных органов. В-третьих, несмотря на огромную власть федерального центра и широкую его компетенцию, в ведении субъектов Союза находился широкий круг вопросов, требующих учета национальных особенностей и конкретных нужд населения для их разрешения. Однако важнейшей задачей республиканских органов государственной власти было и оставалось проведение в жизнь решений центральных органов партии и государства. Парадокс государственного устройства СССР заключался в том, что превалирование принципов унитаризма и конфедерализма над принципами федерализма создавали качественно новую ситуацию, не известную в прошлой мировой практике государственного строительства и политического устройства. Конфедерация всегда имеет два вектора развития: в сторону федерализма или в сторону распада. Все зависит от того, какая тенденция на данном историческом этапе имеет больше шансов для реализации. Унитаристская направленность политики центра только усиливала потенциально заложенные в конфедеративном начале возможности разрушения государственного единства. К сожалению СССР не смог во время идентифицировать ту угрозу, которая шла от такой неопределённости в своём территориальном устройстве. И даже может быть это была одной из причин его (Союза) распада.

На пороге 80-х годов приобрела особую актуальность дилемма дельнейшего развития советской Федерации: либо повышение самостоятельности союзных республик де-факто, либо признание Союза унитарным государством де - юре. Однако ни того, ни другого не произошло.

Ситуация в субъектах советской федерации со временем складывалась таким образом, что сосредоточение власти в центре вошло в противоречие с необходимостью ее децентрализации и передачи больших полномочий на места. Необходимость радикальных изменений в этом направлении, хотя и осознавалась определенной частью партийного руководства, вовремя не была осуществлена, что вызывало все более недовольство национальных элит, возглавляющих союзные республики.

Нельзя утверждать, что вообще не было попытки реформировать советский федерализм. В годы так называемой перестройки вопросы реорганизации Советского союзного государства были предметом острых дискуссий в научной среде и в средствах массовой информации. В это время (коней 80-ых годов) были выдвинуты идеи организации республиканского хозрасчета, самодостаточности республиканских территориальных общностей, создания относительно обособленных экономических организмов в пределах народнохозяйственного комплекса СССР, обеспечения республиканского экономическою суверенитета. Особенно интенсивно эти вопросы обсуждались в связи с так называемым "прибалтийским вариантом перестройки", в основе которого лежала концепция экономического суверенитета. "Реализация идеи экономического суверенитета, - отмечал С.В. Чешко, - весьма вероятно, повлечет за собой серьезные изменения в существующем государственном устройстве СССР. Умеренный, условно говоря, вариант может способствовать регенерации федеративных связей, разрушенных в период сталинизма и не восстановленных доныне, А предельно радикальный вариант, включающий установление республиканских таможенных границ и введение собственной валюты и подкрепленный провозглашением республиканского гражданства, антимиграционной политикой, формированием собственных военных контингентов и тому подобными мерами, выдвигаемыми некоторыми прибалтийскими интеллектуалами, может привести к установлению даже не федеративных, а конфедеративных межреспубликанских связей, предельно облегчит превращение права республик на выход из Союза из чисто теоретического в реальную перспективу. Вероятность этой перспективы, - если она вообще, когда-либо проявится, - будет зависеть от происходящих в стране сложных общественно - политических процессов, от расстановки политических сил. Однако представляется достаточно очевидным, что осуществление всего комплекса политических мер создаст минимально необходимые экономические и политические предпосылки для обретения союзными республиками полной самостоятельности независимых государств". С.В. Чешко. Экономический суверенитет и национальный вопрос. "Коммунист", 1989 № 2 с. 99. Последовавшие вскоре события полностью подтвердили правоту этих выводов и сделанного автором прогноза.

Небезынтересно отметить, что в это же время серьезному анализу сложившаяся в стране ситуация была подвергнута зарубежными учеными. В частности издаваемый в Гааге (Нидерланды) ежеквартальный журнал "Плюралистические общества" ("Plural Societies") опубликовал в 1989 году ряд статей, посвященных проблемам настоящего и будущего Советского Союза. Этой же проблеме была посвящена книга "Последняя империя. Национальности и будущее Советов" (под редакцией Роберта Конквеста). Некоторые авторы этой коллективной монографии предсказывали распад "советской империи". Так, в статье Терезы Раковской - Гармстоун "Национальные меньшинства сегодня: обзор" содержится вывод, что марксизм - ленинизм не является главной помехой для роста национализма меньшинств. Более того, она утверждала, что за последние 20 лет в Кремле не существовало консенсуса по национальному вопросу, что советским властям понадобилось более двух десятков лет, чтобы пересмотреть "псевдофедеральную конституцию". В завершении статьи она приходит к выводу, что в настоящее время все готово для межэтнического взрыва: "им нужна только искра, чтобы вспыхнуло пламя". Столь же мрачный прогноз содержался и в статье известного французского политолога Александра Беннигсона "Национализм советских меньшинств в исторической перспективе". "Новые книги за рубежом", 1990, №2, с. 11-17.

Близкие к данным выводы были сделаны автором другой книги: "Политика, общество и национальный вопрос в России Горбачева". Один из ее авторов - адъюнкт - профессор Колумбийского университета Александр Мотыль обратил, в частности, внимание на то, что "децентрализация побуждает местные элиты преследовать свои собственные интересы. Экономическая децентрализация в рамках централизованно управляемой социалистической федеративной системы объективно поощряет национализм, даже в среде ненационалистов или антинационалистов". "Politics, Society and Nationality Inside Gorbachev's Russia." Boulder, Westview Press 1989 p 167,169,170. И чтобы сохраниться и выжить децентрализации должен быть положен конец. А. Мотыль выделяет три пути выхода из дилеммы "децентрализация - обратная централизация": нынешнюю федерацию республик должна заменить жесткая унитарная система, в рамках которой будут разведены "территория" и "этнические группы"; Советская Федерация превратится в "подлинную" федерацию, в которой не будет русской гегемонии; в советскую систему должны быть внесены элементы рынка, предотвращавшие сверх централизацию, а, следовательно, и возникновение указанной дилеммы. Однако он отмечал, что шансов на проведение в жизнь какого-либо их этих трех сценариев нет и "финляндизация" советской империи окажется лишь вопросом времени.

Сопоставив точки зрения отечественных и зарубежных ученых, можно сделать вывод, что и те и другие видели серьезные недостатки в структуре и способах функционирования государственной власти, но этого упорно не видели (или не хотели видеть) власть предержащие, что и привело, в конечном итоге, к развалу советской системы федеративных отношений и образованию новых независимых государств.

Размещено на Allbest.ru