Оренбургская экспедиция

Весной 1735 г. вспыхнуло восстание, охватившее всю Башкирию и продолжавшееся до осени 1740 г. Оно разрушило планы И.К.Кирилова: на многие годы затянулось строительство города Оренбурга, а о закладке пристани и заведении флота на Аральском море в условиях жесточайшей борьбы с восставшими башкирами не могло быть и речи.

Восстание башкир поставило под угрозу осуществление программы экспедиции. Провал экспедиции означал крах политической карьеры И.К. Кирилова со всеми вытекающими отсюда последствиями. Поэтому он стремится заручиться поддержкой влиятельных лиц при дворе императрицы, в частности Бирона. Перед Кириловым стояла только одна задача - во чтобы то ни стало сохранить экспедицию и убедить правительство в необходимости ее дальнейшего существования. В письме к Бирону от 23 июля 1735 г. он пишет «… для такого малого воровского нападения, да оставлено будет к великой славе и пользе зачатое дело…» Буканова Р.Г. Указ. соч. С.110., а также отмечает, что в случае прекращения экспедиции «не токмо новые многие народы, пришедшие в подданство и еще желающие подданства со многими городами, яко Ташкент и Арал, можно потерять, но и нынешний случай к подобранию рассыпанных бухарских и самаркандских провинций и богатого места Водокшана упустим, и сверх того старым подданным, башкирцам, случай подается впредь злодействовать по их магометанству, внутренних ко христианству врагов». Восстание башкир следует, по мнению Кирилова, обратить в пользу для России. «Башкирцев загородкою новаго Оренбурга и других, по Яику и Белой реке, городков со временем в такое подданство удобно будет примать, как казанских татар, причтя к потерянию их вольностей явное их воровство; а между тем вышеупомянутые новыя владения присовокупятся - и страх на обе стороны прибудет, что во время какого воровства башкирцев кайсаками, а кайсаков башкирцами смирять…»Там же. .

Завершив в Уфе все приготовления, И.К. Кирилов в марте 1735 г. Р.Порталь. Указ. соч. перебрался во временный лагерь в 10 верстах от нее, где стал дожидаться прибытия драгунской роты. Но, по-видимому, он не подозревал о грозящей ему опасности и решил выступить без подкрепления. Направившись к устью р. Орь, он столкнулся с башкирскими партизанами. Заранее предупрежденные о проектах Кирилова казахами, башкиры попытались сорвать их реализацию. Лишь в августе Кирилову удалось пересечь Башкирию: ему пришлось прокладывать себе дорогу силой. 6 августа 1735 г. его экспедиция, без конца подвергавшаяся вооруженным нападениям и лишенная снабжения вследствие уничтожения башкирами вспомогательной колонны, с большим трудом прибыла в место назначения. Здесь 15 августа в торжественной обстановке на возвышенном месте была заложена крепость с четырьмя бастионами и цитаделью. 16 августа 1735 г. Кирилов послал императрице поздравление с приобретением «Новой России». Закрепившись в четырехбастионной крепости, И.К.Кирилов приступил к строительству самого города Оренбурга по утвержденному проекту и чертежам Смирнов Ю.Н. Указ. соч. С. 64.

.

Еще во время первого похода к Яику, результатом которого стала закладка в августе 1735 г. Оренбурга, Кирилов обратил внимание на сведения атамана казачьего Сакмарского городка о том, что «река Самара, впадающая в Волгу, вершинами своими в самую близость к реке Яику подошла. По которым рекам рассуждал о построении крепостей и о населении военными людьми, ведая, что чрез то вся Башкирь ограждена быть имеет, о чем он, Кирилов, и в бытность свою в Санкт-Петербурге представил и на то позволение получил», -- пишет П. И. Рычков, имея в виду поездку Кирилова в столицу зимой 1735-1736 гг. и указ от 11 февраля 1736 г., изданный по его докладу Рычков П. И. История Оренбургская. Оренбург, 1896. С.23.. В мае обострившаяся болезнь заставила Кирилова временно отказаться от личного участия в новых походах. Находясь в Уфе, он детально продумал план передислокации экспедиции в Поволжье, выполнение которого было возложено на П.С.Бахметева, тестя Кирилова. Флотский поручик Бахметев оказался в составе экспедиции среди прочих корабельных чинов в расчете на строительство порта на Аральском море.

И.К. Кирилов в июле 1736 г. вышел в поход из Уфы. Дойдя до Сакмарского городка на Яике, он отправил в Оренбург команду премьер-майора Останкова и с 250 казаками повернул навстречу отряду Бахметева, с которым и соединился 13 сентября в Борской крепости Там же. С.26..

Кирилов, двигаясь к г. Самаре по «новой дороге, которая от него наименована Московскою», назначал места «под крепости» и в некоторых из них «станицы нерегулярных людей оставил». Так была основана среди прочих крепость на Бузулуке, притоке р. Самары. Из этих укреплений и должны были образоваться новые Самарская и Яицкая линии. По ведомости, отправленной Кириловым в Кабинет Министров 27 октября 1736 г., всего была заложена или намечена к закладке 21 крепость. Из них пять были расположены по реке Самаре; кроме уже существующих Красносамарской, Борской, Бузулуцкой, здесь намечалось поставить крепости Тоцкую и Сорочью. Из этого же представления в Кабинет видно, что, по мнению Кирилова, было необходимо иметь в каждой крепости от 100 до 500 постоянных жителей -- казаков. Пока же поселенцев не было в Борской и Сорочей крепостях, а в Тоцкой числился один казак. В Красносамарскую в казаки было записано 30 чел. из числа ссыльных. Больше всех, а именно 156 чел., пока было определено в Бузулуцкую: 78 яицких и сакмарских казаков, 12 калмыков, 41 «разночинцев», 19 татар и 6 ссыльных Там же. С.27..

Чтобы пополнить нехватку людей, Кирилов получил разрешение селить на «Московской дороге», то есть на новых укрепленных линиях от Самары до Оренбурга: отставных драгун, солдат и матросов; ссыльных, вместо отправки их в Сибирь; добровольцев из казаков, казачьих и дворянских детей, прочих служилых сословий. Не останавливался он и перед приемом беглых крестьян, не затрудняя себя проверкой их сомнительных рассказов о своем происхождении. Как свидетельствует Рычков, Кирилов, «к поселению ж в новых крепостях принимал охотников, а больше бродящих и объявляющих о себе, что прописные от подушного окладу, коих тогда немалое число им, Кириловым, записано и в те крепости с надлежащею ссудою деньгами и провиантом на поселение отправлено.» Рычков П. И. История Оренбургская. Оренбург, 1896. С.28.. По новым укрепленным линиям начал растекаться поток вольной народной колонизации.

Подтверждением тому могут служить сведения поданные немного позже смерти Кирилова, но подводившие итоги усилий именно его администрации по заселению Самарской линии. В шесть поселений по р. Самаре было определено 1186 чел., что составило 39 % общего числа казаков (3040 чел.) во всех 16 крепостях и слободах, имевшихся тогда на Московской дороге, включая Оренбург Смирнов Ю.Н. Оренбургская экспедиция (комиссия) и присоединение Заволжья к России в 30 - 40-е гг. XVIII в.. Самара, 1997. С. 98..

Подавляющее число поселенцев составили, так называемые, «разночинцы», под именем которых подразумеваются, прежде всего, русские гулящие и беглые люди. Вместе с государственными крестьянами из мордвы вольные переселенцы из низших сословий, в основном бывшие крестьяне, составляли почти три четверти новоприборных казаков. Эти общие наблюдения подтверждаются конкретными фактами из биографий первопоселенцев Красносамарской крепости. Так, среди зачисленных в здешние казаки в 1737 г. были дворцовые крестьяне Владимирского и Суздальского уездов С. И. Юдин и П. И. Мухин, пахотный солдат из-под Сурска Ф. В. Бучков, другие укрывавшиеся от подушной переписи и самовольно покинувшие места жительства крестьяне Там же. С. 99.. Потомственные казаки и прочие служилые русские люди находились среди этих поселенцев в меньшинстве (11,5 %). Еще менее значительной была доля выходцев из служилого нерусского населения (калмыки, татары, ногайцы и т.п.) -- 3 % Там же. С.100..

Поселенцы в новых крепостях были не только воинами, но и тружениками. Им самим пришлось строить укрепления, так как И.К. Кирилов держал свое обещание правительству: «... а работников с государства к работе оных городков требовать не буду». Им же предстояло осваивать здешние плодородные земли, о которых Кирилов докладывал с нескрываемым удовлетворением: «... ни одного места нет с недостатком к житью человеческому: земля черная, леса, луга, рыбные, звериные ловли довольные» Соловьев С. М. Сочинения Кн. X. М.. 1993. С.582.. Прибывавшие в течение осени, зимы и весны новые казаки оставались большей частью в Самаре. Их перевели в крепости на постоянное жительство уже в течение лета Смирнов Ю.Н. Оренбургская экспедиция (комиссия) и присоединение Заволжья к России в 30 - 40-е гг. XVIII в.». Самара. Издательство «Самарский университет». 1997. С. 121. Цит.по:РГАДА. Ф.248. Оп. 5. Д.312. Л. 41об.. До окончательного обустройства Оренбурга, первоначальное местоположение которого оказалось неудачным, Кирилов решает передислоцироваться со своим штабом временно в Самару, но отдает распоряжение о переезде весной 1737 г. в Красносамарскую крепость, где начались заготовка леса, возведение жилых, административных и хозяйственных построек для нужд экспедиции. Однако изб было еще мало, и отправленных туда в первую очередь ссыльных «содержали в землянках и от того многое число померло». Правда, командиры, поставленные над ссыльными, уверяли, что те умирали «от воли Божьей, а не от того, что жили в землянках» Там же. Цит. по:РГАДА, Ф.248.Оп.5.Д.312 Л. 31об., 38об..

Во время экспедиции Кирилов продолжал трудиться над «Экстрактом к пользе российской истории древней» и другими сочинениями, собирал новые документы. Будучи крупнейшим специалистом России, в области топографо-картографических работ, он и во время Оренбургской экспедиции занимался составлением географических карт. Академия наук снабжала Кирилова в Самаре необходимыми книгами и инструментами.

Особенно заразил пример Кирилова и приохотил к научным занятиям историей, географией, статистикой молодого бухгалтера экспедиции П. И. Рычкова. Это происходило не в ущерб основным служебным обязанностям последнего. В сенатском указе от 14 октября с удовлетворением отмечалось: «о всех приходах и расходах с начала той комиссии и по нынешней 1737 год щеты в ревизион-коллегию отосланы и из оных краткие экстракты в Кабинет сообщены, которые сочинены по бухгалтерскому обыкновению...» Там же. С.122. Цит. по: РГАДА. Ф.248. Оп. 5. Д.313. Л. 19об..

В начале 1737 г. край, находившийся в ведении Оренбургской экспедиции, казался достаточно укрепленным и более безопасным от нападений кочевников, чем до того времени. Кирилов начал снова готовиться к походу в Оренбург и хлопотать о снаряжении в первого торгового каравана в Ташкент «для основания азиатской коммерции» и для разведки обо «всех бы тамошних обстоятельствах», а особенно о так занимавшей Кирилова возможности судоходства по Аральскому морю и среднеазиатским рекам. Смерть расстроила его планы. 14 апреля 1737 г. он умер и 16 апреля был погребен в самарской церкви Николая Чудотворца Смирнов Ю.Н.Деятельность Оренбургской экспедиции под руководством И.К.Кирилова в Заволжье//Самарский земский сборник. Вып.3. Самара. 1996. С. 62..

По словам П. И. Рычкова, Кирилов, хотя «разные человеческие недостатки и пороки имел... и тем разные на себя нарекания навлек, но сию правду поистине надлежит ему отдать, что он о пользе государственной, сколько знать мог, прилежное имел попечение, и труды к трудам до самой своей кончины прилагал, предпочитая интерес государственный паче своего.» Рычков П. И. История Оренбургская. Оренбург, 1896. С.29.. Семье остались только долги умершего да казенный начет в 2900 руб., из-за которого вдову чуть было не лишили жалованья, причитавшегося мужу. Благо помог получить это жалованье ее отец, П. С. Бахметев. Правда, затем эта родственная услуга доставила Бахметеву немало неприятностей от нового начальника.

По-настоящему заслуги Кирилова были осознаны властями и признаны четверть века спустя. В 1761 г. П. И. Шувалов вошел с представлением в Сенат: «Доверие, которое оказывает нам наша государыня, обязывает нас ходатайствовать за людей, которые отваживались на предприятия, оказавшиеся чрезвычайно полезными для отечества. Семейство Ивана Кириллова находится в крайней бедности и, можно сказать, остается без пропитания, а Кириллов оказал отечеству знатную услугу: доказательством служат те плоды, которые получаются от Оренбурга и его губернии, а на виновнике этого богатства Кириллове до сих пор числится долгу 7591 рубль, и этот долг надобно взыскать с сына его обер-аудитора Военной коллегии». Сенат решил просить о пожаловании Кирилову-младшему 10 000 руб. с зачетом в ту сумму долгов его отца Соловьев С. М. Сочинения Кн. XII. М.. 1993. С.551-552.. Со временем стали сбываться предсказания Кирилова, сделанные в самый канун основания первых крепостей по Самарской линии: «Что же до строения городков надлежит, и в том не на одно сие время, но вечный интерес зависит, и слава победоносного оружия вашего величества купно со отворением полезной коммерции во всю полуденную Азию распространится, ибо в самых пустых и доселе неизвестных или брошенных местах несколько новых провинций под державу вашего величества прибудет с таким подземным плодом, о котором многие еще не верят; и к тому страждущее в басурманских руках христианство (т.е., в Хиве, Бухарах, Балхе, Бодокшане и иных) свободу получит, и впредь туда из крайних русских селений никак заяицким татарам воровскими набегами в полон брать или красть будет нельзя.»Соловьев С. М. Сочинения Кн. X. М.. 1993.С.582..

Но прежде чем заслуги Кирилова станут общепризнанными, Татищев бросит тяжелые и резкие слова в адрес своего предшественника и всей Оренбургской экспедиции, «которую, как видно, по обману Тевкелева и Кирилова ... начали, ...оное вымышлено более для собственной, нежели казенной пользы» Пекарский П. Новые известия о В. Н. Татищеве. СПб., 1864. С.38. Чтобы понять причину таких обвинений, надо обратиться не только и не столько к деятельности Кирилова, сколько к обстоятельствам, связанным с пребыванием самого Татищева во главе Оренбургской комиссии.

2.2 Оренбургская экспедиция под руководством В.И. Татищева

10 мая 1737 г. Попов Н.А. Татищев и его время. М. 1861. С.558. состоялся указ о назначении на место умершего Кирилова В.Н.Татищева, одного из выдающихся деятелей XVIII в., энциклопедически образованному человеку, который оставил след во многих областях знаний: географии, экономике, археологии, законодательстве, этнографии, филологии, истории и т.д. Татищев не мог прибыть к экспедиции немедленно, не сдав дела по управлению Уральскими заводами.

При таком положении дел до приезда Татищева было естественным продолжение реализации планов, разработанных Кириловым, без их серьезной ревизии. Тем более этому способствовало пребывание в руководстве экспедиции ближайших сотрудников прежнего начальника. Дела по канцелярии экспедиции согласно указу Кабинета от 7 мая принял Бахметев. Тевкелев, узнав о смерти Кирилова, также возвратился из Башкирии в Самару, где вместе с Бахметевым продолжил перевод экспедиции в Красносамарскую крепость, «куда и сами они на житье переехали» Смирнов Ю.Н. Оренбургская экспедиция (комиссия) и присоединение Заволжья к России в 30 - 40-е гг. XVIII в.». Самара, 1997. С. 126 . Цит. по:РГАДА. Ф.248. Оп. 5. Д.313. Л.186. Летом «ходил он, Бахметев, с командою и застроил по Оренбургской дороге крепосцы вверх по реке Самаре Тоцкой, Сорочей, по Яику Караульной ... да Берцкой»Там же., намеченные к строительству еще Кириловым.

Военно-политическая обстановка в Башкирии оставалась сложной. И.К.Кирилов успел сосредоточить здесь огромное количество регулярных инерегулярных воинских формирований. К марту 1737 г. насчитывалось 9900 регулярных и 7700 нерегулярных служилых людей. Все они были поделены на 4 команды и размещены в разных частях Башкирии. В случае необходимости мог быть задействован резерв, состоящий из местных мишарей, ясашных людей Осинской и Сибирских дорог, русских крестьян из сибирских слобод, служилых мурз и татар Казанской губернии - общим числом в 4500 человек. Там же. Цит. по: РГАДА, Ф.248.Оп.17.Кн.1164.Л.341-342; Оп.3.Кн.139.Л.345.. Вся эта сила была подготовлена для участия в военных операциях против восставших башкир, назначенных на лето 1737 года.

Почти половина из находившихся в Башкирии воинских формирований предназначалась для строительства и охраны городов и крепостей.

Татищеву предстояло определить свою тактику в решении сложных задач, связанных с подавлением восстания и управлением Башкирией. Как писал о нем В.Н.Витевский, «Татищев, хорошо уже знакомый с краем, поднял коллегиальное начало, слабо прилагавшееся к делу во времена Кирилова, и придал совершенно иной характер управлению Оренбургской комиссией» Витевский В.Н. И.И.Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г. Т.1. Казань, 1889.С.153..

26 мая 1737 г. В.Н. Татищев выехал из Екатеринбурга, где он находился в должности «горного командира» (1734-1737). Прибыв на место 11 июля, Татищев незамедлительно повел беспощадную борьбу со всякого рода злоупотреблениями своих подчиненныхБуканова Р.Г. Указ. соч. С. 139. . 14 июля в Мензелинске им был созван генеральный совет, который рассмотрел вопросы, касающиеся не только подавления башкирского восстания, на и дальнейшего управления краем. По его настоянию суд вынес смертный приговор уже находившемуся под следствием капитану Житкову - за грабеж башкирского населения «без всякой причины» и творимые его командой произвол и убийства. Сурового наказания требовал Татищев и для майора Бронского, который «принесших повинную и безборонных оступя, неколико сот побил, и пожитки себе побрал». За взятки, казнокрадство, грабежи местного населения новый начальник Оренбургской экспедиции отстранил от должности и отдал под суд уфимского воеводу С.В.Шемякина, а затем ввел твердое расписание, «чтобы на жалование толикое число людей содержать, сколько настоящее отправления требуют... дабы жалования при экспедиции излишнего никто не брал...» В.Семенов, В.Семенова. Губернаторы Оренбургского края. Оренбург,. 2002. С.35..

Но Татищев не только чинил суд и расправу. По его распоряжению при самарской штаб-квартире Оренбургской экспедиции была создана самая большая по тем временам библиотека, открыты российская итатаро-калмыцкая школы, школа Пензенского полка для солдатских детей, начато строительство госпиталя и аптеки с лабораториями.

Наладив дела в экспедиции, Татищев летом 1738 г. приехал в Оренбургскую (Орскую) крепость и «нашел её в ужасном состоянии: оплетена была хворостом и ров полтора аршина, а сажен на 50 и рва не было, так что зимою волки в городе лошадей поели».

Не одобрил Татищев и выбранного для крепости места: низкое, затопляемое, бесплодное и безлесное, «великими горами отгоражённое... от других русских городов» В. Семенов, В. Семенова Указ.соч. С.36..

С 10 мая 1737 г. Оренбургская экспедиция была переименована в Оренбургскую комиссию, но прежнее название употреблялось наравне с новым Там же..

«Кому это в вину причесть не знаю, -- писал Татищев, -- ибо инженерные офицеры сказывают, что о неудобствах Кирилову представляли, да слушать не хотел, и офицера искусного в городостроении нет» В.Семенов, В.Семенова. Указ. соч. С.36.

В Государственном архиве Оренбургской области хранится «Проект Татищева о переносе Оренбурга с Устья Орь-реки вниз по реке Яику на 184 версты к урочищу Красной горы» (сейчас здесь село Красногор Саракташского района).

Проект В.Н.Татищева Сенат рассмотрел и нашёл справедливым. Строительство нового Оренбурга было начато, а старый остался как город Орск. Как и Кирилов, Татищев прилагал немалые усилия к налаживанию торговых связей с ханствами Средней Азии. Отправляя из Оренбурга (Орска) большой купеческий караван в Ташкент, он составил для поручика Миллера, возглавлявшего караван, инструкцию, в которой наказывал узнать «о состоянии, силе и власти ханов» и какие русские товары там можно продавать, просил захватить образцы азиатских товаров; если «узнается» о серебряной и золотой руде, то достать несколько кусков, а место, где находятся руды, «записать, реки и озера примечать...» Там же. С.37..

Несмотря на занятость, частые разъезды (Татищев по-прежнему оставался «командиром» уральских горных заводов). Василий Никитич продолжал вести научно-исследовательскую работу. В 1737 году, например, он разработал «Предложение о сочинении истории и географии», содержащее 198 вопросов, касающихся истории, географии, этнографии и языка, в 1738 г. составил карту Самарской излучины Волги, карты Яика и ряда пограничных районов, сделал обзор природных богатств Сибири: «Общее географическое описание Сибири».

Не оставляет Татищев свой труд: «Историю Российскую» и древнее русское право, памятники которого он разыскивает, оплачивает из своих средств их переписку или перевод, а потом передает в Академию наук. В 1738 г. он готовил к изданию открытый им «Судебник» Ивана Грозного 1550 г., и в обстоятельных комментариях к нему высказывался по важнейшим вопросам политической и социальной истории России XVI-XVIII вв.

В 1738 г. в Синод поступила жалоба от протопопа Антипа Мартинианова, состоящего при Оренбургской экспедиции, которого Татищев якобы без предъявления ему обвинения, «презрев власть святейшего Синода, посадил с утра на цепь, водил по улице, как бы на показ... и приводил в канцелярию, держа на цепи до вечера...» Там же.

. Синод обратился в Кабинет министров, требуя наказания Татищева. Василию Никитичу пришлось писать объяснение на высочайшее имя, говорить, что протопоп был сильно пьян.

С этого времени началась настоящая война против начальника Оренбургской экспедиции. 27 мая 1739 г. создается следственная комиссия для разбора обвинений против Татищева, а уже 29 мая он отстраняется от всех дел, лишается званий и берется под домашний арест (некоторые источники утверждают, что Татищев был посажен в Петропавловскую крепость). Только смерть Анны Иоанновны и падение Бирона в ноябре 1740 г. спасли его.

Период деятельности В.Н.Татищева на посту главного командира оренбургской комиссии был самым эффективным по своим политическим и социально-экономическим последствиям. При нем была предпринята попытка упорядочить строительство и размещение городов-крепостей, наведен порядок в управлении краем. Кроме основания новых крепостей, переноса на другое место города Оренбурга, им были предприняты конкретные меры по их заселению. Именно Татищеву принадлежит проект создания единой укрепленной линии или ряда линий вдоль границ Башкирии.

При Татищеве в Башкирии наступило временное затишье, появилась возможность заняться обустройством крепостей и организацией среднеазиатской торговли.

2.3 И.И. Неплюев на посту командира Оренбургской экспедиции и окончание ее деятельности

В.А. Урусов, произведенный в чин генерал-поручика и назначенный главным командиром Оренбургской комиссии 17 июня 1739 г., прибыл в Самару 17 августа. Пока он принимал дела и осматривал крепости по р. Самаре, поступил высочайший указ, подписанный 20 августа 1739 г., в котором подробно излагалась программа его действий. Указ, высланный Урусову, позволяет получить представление о содержании проектов, поданных в Сенат В.Н.Татищевым, так как, по словам П.И.Рычкова, данный указ фактически представлял собой «полную резолюцию на все от тайного советника Татищева учиненныя представления» Рычков П. И. История Оренбургская. Оренбург, 1896. С.42..

В первом пункте указа подробно излагались задачи, стоявшие перед Оренбургской комиссией: строить город Оренбург на изысканном месте вновь при Красной горе, строить крепости в удобных к поселению и безопасных местах, изыскивая, чтобы поблизости были леса, луга, удобные земли и пашни. Чтобы пашни находились в таких местах, где можно было бы спасти себя при случаях внезапных неприятельских набегов. Далее говорилось о переименовании прежнего Оренбурга в Орскую крепость, о беспошлинной торговле в новом городе азиатских купцов, а также - подавление башкирского восстания, принятие казахов в подданство, поселение на реке Сакмаре трех ландмилицких драгунских полков.

Данный проект был осуществлен лишь при И.И.Неплюеве. Василий Урусов занимался, главным образом, подавлением башкирского восстания и строительству городов-крепостей почти не проявлял интереса. План сооружения крепостей на р. Сакмаре был частично осуществлен лишь в пятидесятых годах XVIII в. Остался не выполненным и первый пункт правительственного указа о переносе Оренбурга на новое место. В период управления В.А.Урусова, в Башкирии города-крепости практически не строились.

Город Оренбург суждено было построить действительному тайному советнику и кавалеру Ивану Ивановичу Неплюеву. Это одна из ярких личностей и государственных деятелей, сформировавшихся в петровскую эпоху.

И.И. Неплюев получил новое назначение в январе 1742 г. и прибыл в Самару 26 апреля 1742 г. и, приняв от генерала Соймонова войска и дела по управлению краем, выехал в Уфу. Там он получил подробные сведения о состоянии Уфимской провинции, о населяющих её народах: башкирах, черемисах, чувашах, мещеряках, тептярях и вотяках и направился в самую глубь провинции, к верховьям Яика, определив по его течению места для нескольких крепостей.

В 1743 г., во вторую поездку в Уфимскую провинцию, Неплюев заложил восемь крепостей и 18 редутов и устроил в них гарнизоны для защиты от кочевников. Искал он и удобные пути между крепостями, а среди них тот, который со временем мог бы стать главным.

В том же 1743 г. Оренбург опять поменял свое местоположение, на сей раз окончательно. Прибыв в урочище Красная гора и осмотрев место, предназначенное для строительства обширной крепости, Неплюев нашел его неприемлемым по причине всяческих неудобств (в том числе вредных для здоровья климатических условий) и предложил строить город в 70 верстах отсюда, рядом с Бердской слободой. План, представленный императрице Елизавете Петровне, был ею принят, и 19 (30) апреля 1743 года Оренбург с «надлежащим молебствием с пушечной пальбою» заложили на высоком берегу Яика близ устья реки Сакмары.

Строительство города-крепости Неплюев вел самоотверженно: до ноября жил в землянке, и в выстроенный для него дом перешёл только тогда, когда для жителей были готовы дома, а для гарнизона -- казармы.

Неплюев дал быстрое развитие Оренбургу. Прежде всего, он вызвал сюда купцов из Уфы, Самары и других городов на самых выгодных для них условиях и обеспечил новопоселенцев выстроенным на казенный счет жильем. Своему основателю обязан город и первыми городскими церквами: Преображенской и Введенской, называвшимися летним и зимним соборами, и пригородной Георгиевской.

В 1744 г. было дозволено строить в Оренбурге и татарские мечети. На строительство прибывали тысячи людей, в том числе башкиры и тептяри (с платой по две копейки в день), и к 1747 г. в Оренбурге уже насчитывалось 840 дворов, четыре церкви, имелись казённые номера, аптеки, пороховой погреб, магазины, гостиный и меновой дворы с 44 и 131 лавками соответственно. В целом же по краю было положено начало правильной разработке илецкой соли, открыты мел, известь, глина, различные руды, улучшено рыболовство по Яику, устроены два стекольных, пятнадцать медеплавильных и тринадцать железоделательных заводов, к 1752 г. между Оренбургом, Челябинской и Троицкой крепостями учрежден был почтовый тракт протяжённостью около 700 верст. В эти же годы берет начало и всемирно известный промысел: вязание шалей и других изделий из пуха местной козы.

В 1744 г. Неплюев представил в Сенат проект об образовании губернии. И в том же году, 15 марта, Сенат издал указ об учреждении Оренбургской губернии. Указ гласил: «...В упомянутом городе Оренбурге быть губернии, именоваться Оренбургскою губернею, в ней быть губернатором тайному советнику Неплюеву».

Территория губернии простиралась от Волги до Сибири и от Камы до Каспийского моря, доходила (зачастую вбирая часть их земель) до нынешних Курганской, Омской, Свердловской, Самарской, Пермской, Тюменской, Ульяновской областей, включала в себя 30 тысяч квадратных километров современного Узбекистана, где жили каракалпаки, и превышала площадь теперешней Оренбургской области в 12,3 раза. Биограф Неплюева Витевский описывал Оренбургский край того времени весьма мрачными красками: «...Познакомившись с краем и с делами по его управлению, Неплюев убедился, что большая часть правительственных распоряжений, касавшихся башкир и других инородцев края, оставалась пока только на бумаге; должного порядка в управлении не было. Между башкирцами находилось много недовольных русскою властью и особенно притеснениями со стороны чиновников; в расходовании сумм найден большой беспорядок и громадный недочет; инородцы и русские поселенцы края, вследствие постоянных бунтов среди башкир и злоупотреблений некоторых воевод, страшно бедствовали; многие деревни были опустошены или выжжены; большие пространства плодородной земли лежали нетронутыми, ожидая плуга земледельца и умелых рабочих рук».

В марте 1744 г., по ходатайству Неплюева, Сенат издал указ о ссылке на поселение в Оренбург преступников из купцов, мастеровых и ремесленных людей, «дабы в том новом месте промышленных мастеровых, ремесленных и купцовых людей умножено быть могло». А 15 июля того же года, по причине окончания со «шведскою короною войны» и заключенного мира, Елизавета Петровна объявила о прощении преступников и поселении некоторых из них по оренбургской линии.

В манифесте об этом говорилось: «...Простить всех приговорённых уже к смертной казни, сосланных в каторжные работы, хотя бы и навечно, освободить... Крестьян и посадских отправить в свои имения, а если наказаны публично, но ноздри не вынуты, тех хотя послать в их жилища, но ни к каким делам не определять; а у которых ноздри вынуты или другие знаки положены -- тех послать в Оренбург на поселение в тамошние места и предместья по рассмотрении той губернии губернатором».

В марте 1744 г. в связи созданием Оренбургской губернии Оренбургская экспедиция прекратила свое существование Акманов И.Г. Указ. соч. С.107..

Следует обратить внимание на различие целей и задач, стоявших перед Оренбургской экспедицией (комиссией) на разных этапах ее деятельности. Если для Кирилова Оренбург должен был стать лишь перевалочной базой на пути к Аралу, то Неплюев, напротив, был сосредоточен на строительстве Оренбурга. Новый город должен был стать центром управления обширным краем: Башкирией и Казахстаном, а Неплюев - наместником в этом крае. Это коренным образом изменило отношение к строительству городов-крепостей, сказалось на формировании основных функций города: теперь на первый план выступала административная функция.

Таким образом, в ходе деятельности Оренбургской экспедиции, на протяжении 1735 - 1744 гг., были построены десятки укрепленных крепостей. Башкирия оказалась окруженной цепью военных поселений, которые образовали так называемую Оренбургскую укрепленную линию.

Заключение

В XVIII в. в Башкирии, которая являлась юго-восточной окраиной России, происходил сложный и противоречивый процесс городов. В то время в России, а особенно на ее далекой, экономически еще не освоенной юго-восточной окраине, для возникновения городов западноевропейского образца не было достаточных условий. Несмотря на то, что на строительство Оренбурга были направлены огромные материальные ресурсы, и город был наделен небывалыми прежде правами и привилегиями, новопостроенный город оказался обыкновенной военной крепостью.

Новый город строился в условиях открытой конфронтации с местным населением. Это привело к возникновению множества милитаризованных поселений внутри и вдоль внешних границ Башкирии. Башкирия оказалась в эпицентре юго-восточной политики России, нужно было открыть «ворота на Восток».

Города-крепости, построенные во время деятельности Оренбургской экспедиции, были сооружены, главным образом, вдоль российских границ и вместе с г. Оренбургом должны были способствовать решению внешнеполитических задач и развитию торговли России с восточными странами.

Надо отметить, что все крепости, кроме Оренбургской, возникли стихийно, в ходе подавления башкирского восстания. Поэтому выбор места под крепость осуществлялся по усмотрению командующих войсками и не всегда удачно. И только благодаря целенаправленной политике правительства крепости Оренбург, Орск, Троицк и др. превратились в важные пункты внутренней и международной торговли. Благодаря образованию Оренбургской губернии на территории края появился губернский город Оренбург и другие города, которые впоследствии в ходе проведения губернской и городской реформ Екатерины II были учреждены уездными городами.

Крепости, основанные в период деятельности Оренбургской экспедиции, стали административными, торгово-промышленными и культурными центрами и сыграли важную роль в укреплении российского государства и социально-экономическом развитии его юго-восточного региона.

Список использованных источников и литературы

Азнабаев Б., кандидат исторических наук, доцент БГУ. Роже Порталь о Башкирской истории// www.kraeved.opck.org.