Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

«История - наставница жизни» (historia est magistra vitae), - говорили древние. И с ними нельзя не согласиться. Прошлое не исчезает, в минувших веках человечество может найти ответы на вопросы современности, в связи с этим особенно важно изучение переломных исторических периодов, в данном реферате будет рассмотрена отмена крепостного права в нашем государстве, повлекшая за собой смену России феодальной на Россию буржуазную.

Незавершенность реформ 60-70 годов 19 века, социальная структура России второй половины того же века таили в себе зачатки мощных общественных потрясений начала 20 века. Следовательно, цель реферата - ответить на вопрос: почему не осуществилась реформистская альтернатива, показать непосредственную связь прошлого с настоящим. С какой бы точки зрения мы ни смотрели на процесс внутреннего социально-политического развития России в XIX веке, 1861 год, несомненно, является переломным. В советской историографии этот год был условно принят за границу, отделяющую историю феодальной России от России капиталистической. Существование крепостного права не только обусловливало экономическую и политическую отсталость России, но и было ею обусловлено. Каковы бы ни были материальные последствия реформы, громадно было значение того обстоятельства, что люди не могли более продавать других людей, не могли более переволить их с земли во двор, в личные слуги, т. е. в положение домашних рабов. Крестьяне избавились 19 февраля 1861 года от того вмешательства, в сущности говоря, неограниченного, в их домашний и семейный быт, которое доходило до того, что по указу помещика они венчались и выходили замуж».

1. Основная часть

Прежде, чем приступить к ответу на вопрос: почему не осуществилась реформистская альтернатива - необходимо проанализировать причины и предпосылки, повлекшие за собой отмену крепостного права. И на основе проделанного анализа сделать выводы о том, что ожидал император и правящая верхушка от реформы 1861 года.

Также важно отметить, что до 1861 проявлялись попытки отмены или смягчения крепостного права. Во-первых, указ Павла I 1797 года о трехдневной барщине, являющийся официальным документом, который давал послабление крестьянам. Во-вторых, указ от 20 февраля 1803 года о «вольных хлебопашцах», по которому помещики могли отпускать своих крестьян на волю с земельными наделами за выкуп. Это первый в истории закон, дававший возможность освобождения крестьян от крепостной зависимости. В указе Александра I от 20 февраля 1803 года значится: «Если кто из помещиков пожелает отпустить благоприобретенных или родовых крестьян на волю и вместе с тем утвердить им участок земли или целую дачу: то, сделав с ними условия, какие по обоюдному согласию признаются лучшими, имеет представить их при прошении своем через губернского дворянского предводителя к министру внутренних дел для рассмотрения…»

Но за все 25 лет царствования Александра I лишь 47 тыс. крестьян (0.5%) смогли таким образом купить себе свободу. В-третьих, в 1804 году был сделан первый шаг к отмене крепостного права в Прибалтике («остзейский вариант отмены крепостного права»): четко определены размеры крестьянских повинностей и платежей, а крестьяне признаны наследственными владельцами своих земельных участков. Александра I полагал, что реформа в Прибалтике в будущем «покажет пример всей России». В данном реферате не зря отмечаются попытки отмены крепостничества, так как становится ясно, что общество, а главное император, давно начали осознавать, что личная зависимость крестьян от помещика - это зло, в первую очередь для России.

Данное высказывание подтверждают нижеуказанные цитаты различных государственных и общественных деятелей. Даже генерал А.Х.Бенкендорф называл крепостничество «пороховым погребом под империей». Сам Николай I говорил на заседании Государственного совета весной 1842 года: «Нет сомнений, что крепостное право в нынешнем его положении у нас есть зло, для всех ощутительное и очевидное, но прикасаться к нему теперь было бы делом губительным». Историк М.Н.Погодин уже в ноябре 1854 г. писал Николаю 1: «Верный народ твой тебя призывает! Терпение его истощается…От «безбожной лести» отврати твое ухо и выслушай горькую правду… Освободи от излишних стеснений печать… дай средства нам научиться лить такие же пушки, штуцеры и пули, какими бьют теперь враги наших милых детей.Многие литераторы разоблачали крепостное право в своих произведениях: Н.В.Гоголь «Мертвые души», М.Е.Салтыков-Щедрин «Дикий помещик», «Коняга», и др. А.И.Герцен в марте 1855 года в письме Александру II пишет: «…дайте землю крестьянам, она и так им принадлежит. Смойте с России позорное пятно…залечите синие рубцы на спине своих братий». Можно приводить бесконечное множество высказываний представителей различных слоев общества о необходимости скорейшего решения аграрно-крестьянского вопроса.

Как уже выше говорилось важно рассмотреть причины и предпосылки отмены крепостного права.

1). Социально-экономические процессы разложения крепостничества. Крепостничество стало серьезным тормозом развития промышленности и торговли. Кризис в первую очередь поразил барщинные имения. Б.Г.Литвак в своей книге «Переворот 1861 года в Росси: почему не реализовалась реформистская альтернатива» показывает конфликт между помещиком и крестьянином из-за барщинного труда. Он отмечает, что личный интерес барщинного крестьянина, вышедшего на обработку помещичьего поля со своим инвентарем и лошадью, состоял в том, чтобы как можно меньше «выкладываться», сохранить силы и орудия для работы на своем поле. Помещик, заинтересованный в обратном, должен был все же быть осмотрительным в средствах принуждения, так как изнурение крестьянина и его лошади лишало помещика работника, источника его благополучия. Отсюда напрашивается вывод, что бесплатный принудительный труд, расточительный для общества в целом. Б.Г.Литвак приводит такие данные: 60% всех крепостных были на барщине, а если учесть тех, кто несет смешанную повинность, то удельный вес всех барщинников подымится до 83%. Это указывает на то, что помещикам все же был выгоден барщинный труд. Публицист А.И.Кошелов в статье 1847 года под названием «Охота пуще неволи» пишет: «Взглянем на барщинскую работу. Придет крестьянин сколь возможно позже, осматривается сколь возможно чаще и дольше, а работает сколь возможно меньше, - ему не дело делать, а день убить». Это подтверждает тот факт, что барщинный труд не будет эффективным.

2). Социальный фактор: многочисленные крестьянские волнения. А.В.Захаревич в учебнике «История Отечества» приводит такие данные: с 1857-1861гг было 2165 крестьянских выступлений. А.С.Орлов в учебнике «История России» отмечает, что недовольства крестьян своим положением выражалось в разных формах: отказ от работы, массовые побеги, поджоги помещичьих имений. Данный факт можно подтвердить отчетом департамента полиции о крестьянских волнениях и мерах, принятых для их подавления (1859 год): «…в 1855 г… крестьяне целыми селения в весьма значительных массах отказывались исполнять господские работы, высказывая желание поступить в ряды ополчения и предполагая, что с тем вместе получат свободу».

3). Поражение в Крымской войне. Сложившаяся после Парижского мира, по которому Россия потеряла право иметь военный флот на Черном море, ситуация свидетельствовала об утрате Россией ее международного авторитета и грозила потерей влияния в Европе. Поражение в войне раскрыло глаза царизму на главную причину экономической и военно-технической отсталости - крепостное право - и на социальную опасность его дальнейшего сохранения.

4). Массовые бегства крестьян. 2 апреля 1854 года был обнародован царский манифест о формировании резервной российской флотилии. В нее могли записаться и помещичьи крестьяне, но с согласия помещика и с письменным обязательством о возвращении к нему после роспуска флотилии. Указ ограничивал район формирования флотилии всего четырьмя губерниями: Петербургской, Олонецкой, Новгородской и Тверской. Но, среди крестьян разнеслась молва о том, что «что государь император призывает всех охотников в военную службу на время и что за это семейства их освободятся навсегда не только от крепостной зависимости, но и от рекрутства и от платежа казенных повинностей».

Проанализировав причины отмены крепостного права можно сделать вывод о том, чего же хотело правительство то данной реформы, а именно -предотвратить отставание России от передовых стран, особенно в экономического отношении.

Важно обратить внимание на то, каким был Александр II, император, освободивший крестьян. Александр вступил на престол в 1855 году, будучи весьма подготовленным к государственной деятельности. Он получил разностороннее образование: воспитывался генералом К.Мердер, главным наставником был В.Жуковский, законоведение преподавал М.Сперанский, статистику и историографию К.Арсеньев, дипломатию Ф.Брунов. Но, как отмечает В.А.Федоров, Александр II по натуре не реформатор и не увлекался либеральными идеями. Однако, как отмечает В.А.Федоров император нашел в себе мужество признать крах николаевской системы и необходимость перемен.

Что ожидало общество от Александра наглядно отражено в стихотворении одного неизвестного писателя того времени.

И верим мы, и верить будем,

Что даст он дар - венец дарам-

Дар братолюбья к братьям-людям,

Любовь отца к своим сынам.

И даст года он яркой славы,

Победу в подвигах войны

И средь прославленной державы,

Года цветущей тишины.

(Россия под скипетром Романовых[текст]/ под ред. М.Орлов. -СП «Интербук»,1991.-232с.)

Впервые о необходимости отмены крепостного права император официально заявил в краткой речи, произнесенной им 30 марта 1856 года перед представителями московского дворянства. Он указал на то, что «лучше отменить крепостное право сверху, нежели дожидаться до того времени, когда оно само собой начнет отменяться снизу».

1.1 Суть реформы 1861 года

Подготовка реформы сначала велась тайно. Затем к ней были привлечены широкие круги дворянства: в 1858 году во всех губерниях (кроме Архангельской, где не было крепостных крестьян) были созданы выборные дворянские комитеты для составления проектов реформы. Центральное руководство подготовкой реформы сосредоточилось в созданном в 1858 году Главном комитете по крестьянскому делу. Для сведения воедино материалов губернских комитетов при Главном комитете были созданы редакционные комиссии.

Ни торгово-промышленная буржуазия, ни тем более крестьянство к подготовке реформы не были допущены. А готовившие реформу дворяне стремились главным образом к тому, чтобы обеспечить собственные интересы.

Центральным вопросом реформы, по которому шла борьба внутри помещичьего класса, был вопрос о том, освобождать крестьян с землей или без земли. По этому вопросу шли споры между группами крепостников и либералов.

К крепостникам принадлежала феодально-бюрократическая знать, а также помещики, хозяйство которых в основном базировалось на отработанной ренте. Либералы выражали интересы торгово-промышленной буржуазии и обуржуазившихся помещиков. Борьба между ними была не принципиальной: и крепостники, и либералы стояли за отмену крепостного права при сохранении помещичьего землевладения и самодержавия, но либералы при этом хотели несколько ограничить царский абсолютизм и были против освобождения крестьян без земли. Конечно, оставить крестьян совершенно без земли было невозможно. Но помещики черноземных губерний, где земля высоко ценилась, стремились освободить крестьян с минимальным наделом и за выкуп. Такое «освобождение» сохраняло в руках помещиков почти всю землю и обеспечивало их хозяйство рабочими руками. Помещики нечерноземных губерний, где земля не представляла такой ценности, считали возможным освобождение крестьянина с землей, но за высокий денежный выкуп; в этом случае помещики получали капитал для ведения капиталистического хозяйства на оставшейся у них земле.

Существовала также классовая борьба вокруг реформы. Интересы народных масс в царских комитетах и комиссиях не представлял никто. Основная борьба вокруг реформы велась не между дворянскими группировками, а между помещиками и самодержавием, с одной стороны, и крестьянством - с другой. Интересы крестьян выражали революционные демократы. Несмотря на жесткую цензуру, в своих выступлениях они призывали к полной ликвидации крепостничества и помещичьего землевладения, к передаче всей земли крестьянам без всякого выкупа. Борьба революционных демократов, непрекращающиеся крестьянские волнения заставили царское правительство отказаться от наиболее реакционных вариантов реформы и пойти на некоторые уступки крестьянству. Было принято компромиссное, примирившее всех помещиков решение освободить крестьян с минимальным наделом земли за выкуп. Такое освобождение обеспечивало помещиков, как рабочими руками, так и капиталом.

Закон об отмене крепостного права - «Положение о крестьянах вышедших из крепостной зависимости» - был подписан Александром II 19 февраля 1861 года. Этот закон состоял из отдельных «Положений», касавшихся трех основных групп вопросов:

1. Упразднение личной зависимости крестьян от помещиков.

2. Наделения крестьян землей и определения крестьянских повинностей.

3. Выкупа крестьянских наделов.

1.2 Основные положения законодательных актов реформы 1861 года

19 февраля 1861 г. Подписал, помимо Манифеста, еще и 17 законодательных актов, касающихся отмены крепостного права в стране. Что же касается самого Манифеста, то его текст был написан известным церковным деятелем Филаретом, явно не одобрявшим реформу.

Александр II хотел видеть документ не только официально - торжественный, но и достаточно пропагандистский - агитационный. Из-под пера Филарета текст «Манифеста» вышел велеречивым, тяжеловесным и малопонятным для простого народа, как, впрочем, и все остальные законодательные акты.

Основными (из 17-ти) законодательными актами по реформе были «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости», «Местные положения» и «Дополнительные правила».

По Манифесту, крепостное право помещиков на крестьян отменялось навсегда, и крестьяне признавались свободными без всякого выкупа в пользу помещиков. Особо надо подчеркнуть громадную значимость личной свободы, за которую веками боролся крестьянин. Отныне бывший крепостной, у которого ранее помещик мог не только отнять все его достояние, но и его самого с семьей или отдельно от нее, продать, заложить, получал возможность свободно распоряжаться своей личностью: вступать в брак без согласия помещика, от своего имени заключать разного рода имущественные и гражданские сделки, открывать торговые и промышленные заведения, переходить в другое сословие. Все это представляло значительный простор крестьянскому предпринимательству, способствовало росту отхода крестьян на заработки, а в целом давало сильный толчок развитию капитализма в пореформенной России.

Если крепостное право было отменено сразу, одним законодательным актом, то ликвидация феодальных экономических отношений в деревне растянулось на несколько десятилетий. По закону крестьяне в течение еще 2-х лет (до 19 февраля 1863 г.) обязаны были отбывать те же самые повинности, что и при крепостном праве. Лишь несколько уменьшилась барщина и отменялись мелкие натуральные поборы (яйцами, маслом, льном, холстом, шерстью и др.). По закону крестьяне получали право выкупить у помещиков свои усадьбы и, сверх того, могли по согласию со своими помещиками приобрести у них в собственность полевые наделы. Пока крестьяне пользовались наделами, не выкупив их, они находились в зависимости от помещика и назывались временно обязанными крестьянами. Когда же выкуп был произведен, то крестьяне получали полную самостоятельность и становились крестьянами - собственниками. Никакого определенного срока окончания временно обязанного положения крестьян закон не устанавливал, поэтому оно растянулось не целых 20 лет, и лишь законом 1881 г. временно обязанные крестьяне (их к тому времени оставалось уже не более 15%) были переведены на обязательный выкуп.

Размеры полевого надела определялись от 1 до 12 десятин на одно лицо, записанные в крестьянах за помещиком на ревизии (ревизские души). Величина надела зависела от «полосы» государства (нечерноземной, черноземной и степной) и потому для губерний и даже уездов величины наделов были различные.

Конкретные экономические условия освобождения крестьян (размер надела и размер повинности за него) фиксировались в так называемых уставных грамотах. Они рассматривались как определяющий документ, являющийся юридическим актом, закрепляющим конкретные условия выхода крестьян из крепостной зависимости. Грамота подписывалась помещиком или его доверенным лицом и крестьянскими поверенными, что создавало видимость юридически узаконенной сделки двух равных сторон. Уставная грамота являлась основным документом, фиксировавшим момент перехода крепостных во временно обязанное состояние и определявший социально-экономические условия этого состояния. По нормам, зафиксированным в уставных грамотах, жило целое поколение крестьян.

Составление и введение в действие уставных грамот возлагалось на мировых посредников. Должности мировых посредников были учреждены для разбора возможных недоразумений, споров и жалоб в процессе проведения реформы. Центральной задачей мировых посредников было документальное оформление новых отношений между помещиками и крестьянами согласно «Положениям 1861 г.». Мировые посредники должны были следить за правильностью и справедливостью сделок помещиков с их крестьянами, выходящими на волю. Они утверждали уставные грамоты, наблюдали за ходом крестьянского самоуправления в сельских обществах и волостях.

Таким образом, центр тяжести практического проведения реформы пал на низшее звено - мировых посредников, назначаемых Сенатом по спискам, предложенным дворянскими собраниями. В июне 1861 г. начали действовать 1714 мировых посредников. Общее же руководство делом крестьянской реформы по губерниям было возложено на губернские по крестьянским делам присутствия. Эти присутствия действовали под председательством губернатора и состояли из важнейших чинов губернии и представителей местного дворянства. А высшим органом стал Главный комитет об устройстве сельского состояния, заменивший Главный комитет «О помещичьих крестьянах, выходящих из крепостной зависимости».

Важное место в реформе 1861 г. занимало решение аграрного вопроса. Закон исходил из принципа признания за помещиками права собственности на всю землю в его имении, в том числе и на крестьянскую надельную. Крестьяне получали надел не в собственность, а в пользование, за установленные законом повинности в виде сбора или барщины. Чтобы стать собственником своей надельной земли, крестьянин должен был выкупить ее у помещика.

В нечерноземных и черноземных районах России устанавливались высшая и низшая (треть высшей) нормы надела, а степных районах - одна (указная) норма. Закон предусматривал отрезку от земельного надела, если он не достигал низшей. В результате крестьяне за счет отрезки от наделов потеряли свыше 0,20 своих земель, а в черноземных земледельческих губерниях, в которых преобладала барщинная система и земля особенно высоко ценилась, потери крестьян достигали до 30 - 40%. Но беда была не только в этом. Обычно отрезались наиболее ценные и необходимые для крестьян угодья, без которых было невозможно нормальное ведение хозяйства: луга, выпасы и пр. Крестьянин вынужден был арендовать на кабальных условиях эти крайне необходимые ему «отрезанные земли». Землепользование крестьян сужалось также еще чересполосицей и лишением лесных угодий.

Перевод крестьян на выкуп знаменовал собой полное прекращение феодальных отношений в бывшей помещичьей деревне. Однако фактическими собственниками своих наделов крестьяне могли стать лишь в том случае, если они выплачивали за них всю выкупную сумму. В основу ее исчисления была положена не рыночная цена земли, а размеры оброка, так что выкупная цена оказывалась в 1,5 раза выше рыночной. Разумеется, крестьяне были не в состоянии сразу выплатить выкупную сумму. Поэтому дело выкупа взяло на себя государство. Казна сразу выплатила помещикам деньгами и ценными бумагами основную часть выкупной суммы, а другую часть удержала с помещиков в счет погашения их долгов казне, а затем уже взыскивала ее в виде выкупных платежей с крестьян. Срок окончания таких платежей был установлен в 49 лет. До 1907 г., когда выкупные платежи с крестьян были отменены, крестьяне уплатили свыше 1540 млн. руб., т.е. в 1,5 раза больше первоначально установленной с них выкупной суммы и все еще оставались должниками казны.

Обнародование Манифеста и «Положений» 19 февраля 1861 г., содержание которых обмануло надежды крестьян на «полную волю», вызвало взрыв крестьянского протеста весной - летом 1861 г. Фактически не было ни одной губернии, в которой крестьяне не протестовали бы против неприемлемых для них условий освобождения. В течение 1861 г. произошло 1860 крестьянских волнений. К осени 1861 г. правительству с помощью воинских подразделений и с применением массовых наказаний розгами удалось подавить взрыв крестьянского протеста, однако весной 1862 г. поднялась новая волна крестьянских выступлений, связанных на этот раз с введением в действие уставных грамот.

В период 1863 - 1870 гг. были проведены аграрные реформы в соответствии с принципами «Положений» в удельной деревне, поземельное устройство государственных крестьян, а также реформы в национальных окраинах России (Грузии, Бессарабии и Абхазии).

1.3 Ответ крестьян на реформу

Обнародование «Положений» 19 февраля 1861 г., содержание которых обмануло надежды крестьян на «полную волю», вызвало взрыв крестьянского протеста весной 1861 года. За первые пять месяцев 1861 года произошло 1340 крестьянских волнений, всего же за год - 1859.

Реакция крестьян на реформу отражала глубокое разочарование в связи с крахом самой распространенной и устойчивой иллюзии дореформенного помещичьего крестьянства, которая была сформулирована в следующих стихах крепостного П.А.Мартынова, присланного в газету «Московские ведомости».

Эх, как бы воля да воля…

И я крестьянин и часто повторяю…

Ах, если бы воля да воля, нашел бы я вам исход!

Нашел бы я вам цель моей жизни,

И путь бы к бессмертию открыл,

На жертвенник милой отчизны всю кровь по капле пролил.

(Литвак Б.Г. Переворот 1861 года в России: почему не реализовалась реформистская альтернатива[текст]/Б.Литвак. -М.: Политиздат, 1991.-191 с.)

Эта наивная восторженная убежденность в реализации всех возможностей личности при условии получения «воли» рухнула, так как реальная отмена крепостного права и крестьянское представление о «воли» резко контрастировали.

По точному определению К.Маркса, «крепостные предпочитали простейшее толкование проблемы освобождения. В их понимании освобождение означало старый порядок вещей за вычетом их старых господ».

Б.Г.Литвак приводит интересный пример того, как крестьяне интерпретируют «царскую волю». «Основной толкователь воли Антон Петров истолковал графу, что «после 10 ревизии отпущено на волю столько-то», в том смысле, что царь еще в 1858г. дал крестьянам волю, а помещики ее скрыли. Отсюда делается вывод о том, что нужно взыскать с помещика за крестьянский труд с этого года. После чего крестьяне подняли восстание в Бездне и Черногай-Кандаевское». В результате крестьяне были расстреляны. Это было самое печальное событие связанное с объявлением воли. Требования крестьян сводились к ликвидации феодальных повинностей и помещичьего землевладения. «На барщину не пойдем и оброков платить не будем», «земля вся наша» - таковы были лозунги восставших.

Весна 1861 г. - высшая точка крестьянского движения в начале проведения реформы. Недаром министр внутренних дел П. А. Валуев в своем отчете царю назвал эти весенние месяцы «самым критическим моментом дела».

Еще одним печальным событием в пореформенной России, отражающее всю несправедливость реформ по отношению к крестьянству, стало восстание крестьянства в селе Покровское.

5 апреля 1861г более 500 крестьян осадили дом священника села Покровского Чембарского уезда Глебова, требуя немедленной выдачи указа о воле, так как манифест, который читался им 15 марта после божественной литургии, не настоящий. Б.Г.Литвак акцентирует внимание на том, что крестьяне заявляли: «ни дня, ни минуты барину не будем работать, податей с нас царь не будет требовать 20 лет, земля вся нам, леса, луга, господские строения - все наше, а барину ничего, господ, попов бей, души».

Требования крестьян по всей стране были весьма различны. Одни кричали: «Земля вся наша. На оброк не хотим работать и работать на помещика не станем». Иные оброчные требовали перевода на барщину «от ясного разумения, что с упразднением крепостного права и телесного наказания без суда барщинная работа легче оброка». Но, безусловно, общим был порыв крестьян к «воле», к полному освобождения от помещика.

Еще одним важным моментом в истории пореформенного крестьянского движения являлась убежденность крестьян, что будет другая, «новая, царская воля», которая действительно освободит крестьян.

Такая вера в «настоящую волю» была вызвана тем, что неподписание уставных грамот (уставными грамота - документ, определяющий размеры крестьянских наделов, а также оброк и барщину временнообязанных крестьян) часто объяснялось широко распространившимся слухом о том, что «настоящая воля» будет объявлена в 1863г. Эта идея «слушного часа» конечно же оказывала определенное влияние на позиции крестьян при утверждении уставных грамот, следует отметить тот факт, что при сравнительно благоприятных условиях выхода из крепостной зависимости для крестьян уставные грамоты подписывались. Следовательно, отказы от подписания уставных грамот - важнейший показатель массового сопротивления крестьян против навязываемых им кабальных условий освобождения. Удельный вес отвергнувших уставные грамоты среди всех выходивших из крепостной зависимости в шести губерниях Черноземного центра (Воронежская, Курская, Орловская, рязанская, Тамбовская, Тульская) составил 70.4%.

Б.Литвак приводит такие данные: если число крестьянских выступлений 1864-1869гг принять за 100% , то 30,7% связаны с борьбой за землю, а 42,7% - против платежей (податей и повинностей). В следующем десятилетии - 1870-1880гг - соответственно 43,1% и 34,3%: аграрные требования выходят на первое место при общем увеличении удельного веса выступлений по двум названным показателям. В 1881-1887гг - 67,5% всех выступлений связаны с борьбой за землю, 16% - против платежей. В 1888-1894гг - аналогично 51,8% и 13%, 1895-1900гг - соответственно 80,8% и 10%.

Таким образом, за 35 лет эволюции крестьянского движения лейтмотивом его стала борьба за землю. В районах с малоценными землями, где помещики навязывали наделы, чтобы обеспечить себе высокие оброки и выкупные платежи, основное острие борьбы направлено против непомерных платежей (Север и Северо-Запад, Центрально-промышленный район).

В Приуралье и Поволжье более широкие возможности приобретения земли частично приглушали аграрную направленность крестьянского движения.

Вернемся к слуху о так называемом «слушном часе». Срок наступления этой воли («срочный» или «слушный час») большинство крестьян приурочивало к 19 февраля 1863 г. - ко времени окончания введения в действие «Положений» 19 февраля 1861 г. Сами эти «Положения» крестьяне рассматривали как временные (как «первую волю»), которые по истечении двух лет будут заменены другими, предоставляющими крестьянам безвозмездно «неурезанные» наделы и полностью избавляющими их от опеки помещиков и местных властей. Среди крестьян распространилось убеждение о «незаконности» уставных грамот, которые они считали «выдумкой барина», «новой кабалой», «новым крепостным правом». В момент нарастания таких слухов о новой воле царизм оценил мобилизующую силу этой формы движения и в борьбу с ними вступил весь государственный аппарат во главе с царем. В декабре 1861г Министерство внутренних дел обязало мировых посредников довести до сведения крестьян речь Александра перед волостными старшинами и сельскими старостами в Полтаве (15 августа 1861г), а затем и последующие речи - 9 сентября 1862 г в Новгороде и 25 сентября в Москве. Главное содержание этих речей определяет фраза: «никакой воли не будет, кроме той, которая дана». Тот факт, что в борьбу со слухами вступил, не колеблясь, сам царь, красноречиво свидетельствует о степени их распространения и силе воздействия на общественное сознание крестьян. Проходят полтора десятилетия, и явственно определившиеся ведущие мотивы в крестьянском движении (борьба за землю и против непомерных платежей) находят свое идейное воплощение в мощной волне слухов о предстоящем понижении размеров платежей, дополнительном наделении землей и даже радикальном уравнительном разделе всех земель в стране.

16 июня на свет выходит проект «Объявление», текст которого лично утвердил за два дня император, в нем значится, что «ни теперь, ни в последующее время никаких дополнительных нарезок к крестьянским участкам не будет и быть не может». Но даже после опубликования этого «Объявления» слухи не прекратились. Но, несмотря на наличие такого документа, как «Объявление», правительство издало законодательный акт об обязательном выкупе и частичном снижении выкупных платежей. Таким образом, слухи влияли непосредственно на правительственную политику.

Обратим внимание на динамику роста крестьянских судебных дел : 1866г заведено одно крестьянское дело, а 1867г - 30, 1877 - 65, 1879 - 139. Необходимо заметить, что среди обвиняемых были крестьяне, которые даже мотивировали свое отрицательное отношение к царю, это начальная стадия разрушения веры в царя-батюшку.

Итак, важнейшие качественные сдвиги в крестьянском движении пореформенного двадцатилетия, когда утверждался капитализм в России и была ликвидирована феодальная система, сводящая к следующему: происходят существенные сдвиги массового крестьянского сознания под влиянием происходящих в обществе изменений и начинается длительный процесс эрозии крестьянской веры в царя. Реформа 1861г - это не то, что ждали крестьяне. Да, они получали свободу, но фактически только на бумаги, обрели в связи с этим личные права, но опять же из-за необходимость нести различного рода повинности права сводились на нет.

1.4 Почему «переворот 1861г.» не стал революцией «сверху»?

Крестьянская реформа - это революция «сверху» или все же только реформа? Такой вопрос встал перед многими историками, соответственно они разделились на два лагеря.

Натан Яковлевич Эйдельман - талантливый литератор и историк, его книга «Революция сверху» в России», вышедшая в 1989 г., пытается доказать, что история России знает целую серию «революций сверху», понимая под этим те действительно существенные реформы, которые связаны в первую очередь с именем Петра Великого, а также Екатерины II и Александра II. Автор обещал «представить краткий очерк, разумеется, далеко не всей российской истории, но тех ее разделов, «сюжетов», которые относятся к революциям сверху...» .Б.Литвак сформулировал разницу между двумя понятиями: реформа совершенствует общественную структуру; революция, в том числе и «сверху», ее меняет. Исходя из этой истины и даже особо не подчеркивая противоположность этих понятий, вытекает то, что реформы Петра I и Екатерины II были и субъективно и объективно только реформами и ничем больше, а главное, другими и быть не могли. Да, они преобразили облик России, но России феодальной, какой она была до них и оставалась в результате их осуществления. Время новых общественных структур еще не подошло. И крылатая фраза Герцена о Петре как «революционере на троне» верна только в том смысле, что Петр бесстрашно сбросил средневековый балласт с российского феодального корабля, чтобы он мог быстрее плыть по известному фарватеру. Иное дело реформы Александра II. Следствием их реализации была замена общественной структуры: вместо России феодальной рождалась Россия буржуазная. И это обстоятельство свидетельствует об объективной основе возможности «революции сверху» на рубеже 50--60-х годов XIX в. Именно «революции сверху», а не революции вообще. В ленинской концепции реформы 1861 г. убедительно разработана критика ограниченности ее по сравнению с революцией, но альтернатива «революции сверху» только обозначена и не развернута. Эйдельман, акцентируя внимание на прогрессивных чертах преобразований, восстанавливает справедливую оценку ее исторической роли, но снимает полностью альтернативу реформа -- «революция сверху». А в исторических условиях 50--60-х годов только такая альтернатива и существовала, поэтому оценивать реформы только с точки зрения воображаемых завоеваний революции «снизу» - бессмысленно, так как в тех условиях не могло быть революции «снизу», ибо не было важнейшего субъективного фактора - революционного класса, сознательно и последовательно готового вести борьбу за победу буржуазного строя. Но существовало освободительное движение, первый этап которого - дворянский - при всех программных нюансах в конечном счете все же нес на своем знамени идею «революции сверху», независимо от того, кто ее должен совершить, то ли царь-«революционер» по собственной инициативе или под давлением восставших инсургентов, то ли сами восставшие инсургенты. Революция для народа, но без него и есть «революция сверху». Герцен, поднявший знамя декабризма, в конце 50-х годов, обращаясь к Александру II, он видел только одну реальную возможность революции - «революции сверху» и апеллировал к тому, кто мог ее реально совершить. И даже в радикальной критике Огаревым крестьянской реформы, содержащей рефрен «Народ царем обманут», слышится горькое разочарование в связи с несбывшимися надеждами.

1 августа 1857 г. «Колокол» Герцена утверждал: «Мы не только накануне переворота, но мы вошли в него... Государь хочет перемен, хочет улучшений... Правительство само должно приняться с ними (т. е. с мыслящими людьми в России.--Б. Л.) за работу общественного пересоздания, за развитие новых форм, новых органов жизни». И далее «Колокол» уверяет: «Нынешнее правительство могло бы сделать чудеса без малейшей опасности для себя», так как «такого положения, как Александр II, не имеет ни один монарх в Европе,-- но кому много дается, с того много и спросится!..» Герцен толкает Александра II к «революции сверху» и объясняет ему, что бояться не надо, ибо он ничем не ограниченный самодержец. И 15 февраля 1858 г., когда уже открыто заговорили о приступе к освобождению крестьян, «Колокол» торжественно заявляет: «Мы имеем дело уже не с случайным преемником Николая, - а с мощным деятелем, открывающим новую эру для России, он столько же наследник 14 декабря, как Николая. Он работает с нами - для великого будущего». Революционер Герцен вовсе не догматик идеальной революции обязательно «снизу», он прагматик, для него первое реальное действие Александра II - свидетельство, что царь - преемник революционеров 14 декабря 1825 г. в той же мере, как наследник Николая, и это его не смущает. Для Герцена действия Александра II знаменовали, и это было действительно так, начало «революции сверху», потому что отмена крепостного права в условиях России конца 50 -- начала 60-х годов XIX в. означала радикальное изменение экономического, в первую очередь, строя, которое неминуемо должно было затронуть устои строя политического. И если последний подвергся бы такой же радикальной перемене, произошла бы та самая «революция сверху», которая означала бы реализацию наследия 14 декабря. Но этого не произошло: наследие Николая I оказалось сильнее, чем наследие 14 декабря в помыслах и действиях возможного «революционера на троне. В данном контексте важно отметить, что настоящий наследник 14 декабря, демократ Герцен, был глубоко убежден в возможности руками царя-реформатора осуществить то, к чему стремились декабристы. Это обеспечивало Александру II поддержку левого фланга своей социальной опоры - дворянства (декабристы - дворянские революционеры, а Герцен - последний их представитель, хотя и первый «народник»), но в этой социальной опоре был еще аморфный, политически инфантильный, но количественно преобладающий центр при очень активном правом консервативном фланге.

Хотя наше новое мышление признает приоритет общечеловеческих интересов над классовыми, мы не можем не видеть, что в истории всегда шла борьба не только классовых интересов, но и общенациональных с классовыми. На диалектике этой борьбы и зижделось государственное устройство. Государство в России рассматриваемого времени было дворянским, помещичьим. Но всякий господствующий класс только тогда может удержаться у власти, если он, выражая свои узкоклассовые интересы, вместе с тем защищает и интересы общества в целом, общенациональные интересы. Это обычная картина жизни государства в «спокойные» времена. Когда же наступают кризисные времена и узкоклассовые интересы господствующего класса приходят в резкое столкновение с общенациональными, государственная власть, владея таким оружием, как ее относительная самостоятельность, должна сделать выбор между узкоэгоистическими интересами своей опоры и общенациональными интересами, причем, отдавая приоритет общенациональному, власть на самом деле защищает долгосрочные фундаментальные интересы своей опоры. Александр II выбрал именно этот путь и сделал по нему первый и решительный шаг. Шаг, который он не мог не сделать. Слишком уж зажился этот средневековый институт - крепостное право. Это было настолько пережиточное явление, что Маркс, которого никак нельзя заподозрить в симпатиях к Николаю I, заметил, что и Николай, будь он жив, также отменил бы крепостное право. Но, отмена крепостного права означает только модернизацию феодального строя, а отнюдь не его ликвидацию. Ведь наделение бывших помещичьих крестьян гражданскими правами и землей за определенные повинности переводило их в то положение, в котором пребывали миллионы государственных крестьян, т. е. произошел отказ от крепостнической, помещичьей формы феодального строя в пользу государственного феодализма. Так обстоит дело с точки зрения чистой теории. Это объясняет глубинные причины решительности Александра II при отмене крепостного права, несмотря на вполне реальное и достаточно сильное сопротивление этому акту помещиков, эгоистически отстаивавших старинную привилегию. Но отмена крепостного права в реальных исторических условиях середины 19 века нанесла смертельный удар феодальному строю, находившемуся в состоянии затяжного кризиса. В реформе Александр мог сделать второй шаг, именно тот, который бы превратил реформу в революцию «сверху». Таким шагом было бы допущение представительных учреждений не только на губернском , какими должны были стать по земской реформе земства, а на уровне общегосударственном.

Важно отметить, что необходимость конституции осознавалась многими политическими деятелями. На второй день после заседания Совета министров, одобрившего проект земской реформы, 29 июня 1862 г, министр внутренних дел Валуев записывает в своем дневнике, что Александр II на этом заседании затронул вопрос о конституции и заявил, «что противится установлению конституции не потому, что он дорожит своей властью, но потому, что убежден, что это было бы несчастьем России и привели бы ее к распаду». И далее сообщается о реакции царя на записку Валуева от 26 июня, где, между прочим, говорилось и о преобразовании Государственного совета в выборный совещательный орган. Эту записку он послал шефу жандармов Долгорукову в расчете на то, что тот ее представит Александру II. В записке «О внутреннем состоянии России» это предложение обосновывалось тем, что дворянство стремится «иметь некоторое участие в управлении. До тех пор пока эти стремления не будут в известной мере удовлетворены, не будем ни мира, ни перемирия». Реакция Александра II формулируется Валуевым так: «Преобразование теперь он считает несвоевременным, но не прочь от него впоследствии». Даже чисто бюрократическая логика подсказывала, что местные Представительные учреждения, коль скоро они уже допущены, должны были в таком централизованном государстве, каким была империя, «увенчаться» каким-то подобным же верховным органом. Валуев видел его в выбираемом (конечна, дворянами) Государственном совете, Катков - в Земском соборе. От Александра II требовалось совсем немного - нечто, что может быть названо программой-минимум «революции сверху». Но он на это не пошел. Почему же? Не понимал необходимости такого шага? Тогда бы он решительно отверг предложение Валуева. Александр II полагал «несвоевременной» такую меру. Продворянский ходатай Валуев был, конечно, очень далек от желания демократизировать государственный строй, он хотел открыть клапан для дворянской консервативной оппозиционности, недовольной крестьянской реформой и негодовавшей на действия «красной» бюрократии, которой удалось провести закон о крестьянской реформе. В условиях, когда только разворачивалась реализация «Положений 19 февраля 1861 г.», дать такую уступку дворянству, означало развязать организованное сопротивление реформе, чего Александр II допустить не мог. В начале XIX в. республиканец Лагарп не рекомендует своему бывшему ученику Александру идти на создание представительных учреждений, ограничивающих самодержавие, опасаясь консерватизма и неприятия дворянами каких-либо реформ (а ведь представительные учреждения заполнялись бы дворянами в первую очередь), через несколько десятилетий Александр II мыслит, в общем, по-лагарповски. Но саму идею не отвергает. Однако когда в апреле 1863 г. Валуев вновь попытался возвратиться к своей идее, Александр II вновь уклонился от ответа. Квалифицировать деятельность Александра II как «зигзаг направо» вряд ли можно, так как он торопит с реформами, страгивавшими важнейшие прерогативы государственного аппарата, и в 1864 г. одна за другой получают законодательное оформление земская и судебная реформы. «Зигзаги», колебания, которые обычны для любого политика, принимающего судьбоносные решения, у Александра II вызваны не столько внешними обстоятельствами, сколько внутренней сутью политических установок этого человека. Эта суть - «николаевское наследие», оно диктовало тактику царю, который, прежде чем приступить к реформам, убрал с политической арены наиболее одиозных деятелей николаевской эпохи -- «зигзаг» как будто в сторону «наследия 14 декабря», а затем после законодательного оформления реформ убрал творцов реформ, вызывавших особое раздражение в консервативных кругах дворянства -- «зигзаг» в сторону «николаевского наследия». ».Этот жест примирения с рассерженным дворянством сулил ему свое «прочтение» «Положений 19 февраля 1861 г.», тем более что в самих «Положениях» было достаточно простора для защиты эгоистических интересов помещиков. Этот жест был, конечно, менее опасен для крестьянской реформы, чем возможное новое «редактирование» «Положений» реформированным Государственным советом на основе представительности. крепостной право отмена реформа

Валуев, со своей стороны, продолжает упорно работать над своим проектом реорганизации Государственного совета, готовя его к моменту, когда он станет «своевременным». К концу ноября 1863г. он завершает новое «Учреждение Государственного совета» взамен старого. Суть реформы: введение в Государственным совет выборных представителей. При Государственном совете они составляют «Съезд государственных гласных» в составе 101 депутата - представителей от земств, избранных на земских губернских собраниях, 32 депутата от мест, где земства не вводились (Прибалтика, Кавказ, Сибирь, Земли казачьих войск), и 18 - от крупных городов, избранных в городских думах или городских обществах. Кроме этих выборных, царь назначал председателя съезда и 30 депутатов по своему выбору. В общей сложности съезд должен был состоять из 181 депутата. Съезд избирается на три года, кроме его первого созыва, срок полномочий которого определялся в один год. Сессии съезда проводятся раз в году по созыву царя, на них рассматриваются все законодательные вопросы, ходатайства земств и вообще всех сословий, вопросы хозяйственные (строительство железных дорог при участии правительства, штатные расписания), бюджетные вопросы. Как видим, круг вопросов весьма обширен, но сам съезд был как бы «нижней палатой», низшей законосовещательной инстанцией, и его решения рассматривались в Государственном совете как «верхней палате» при участии избираемых для такого участия 14 членов съезда и двух его вице-председателей с правом голоса. Валуев имел и виду представить этот проект к моменту, когда уже одобренные Советом министров основы земской реформы поступят на обсуждение Государственного совета. Он мыслил себе обсуждение своего проекта совместно с проектом земской реформы на общем собрании Государственного совета, очевидно предполагая, что «коль скоро «первое блюдо» уже сварено и опробовано, то царю легче будет проглотить и второе, свежеприготовленное». Но, никакое общегосударственное представительство царь ввести не захотел.

Да, в целом завершилось введение уставных грамот в бывшей помещичьей деревне, пик крестьянского протеста был пройден, крестьянская реформа стала реальным фактом и повернуть ее вспять уже представительному, по преимуществу дворянскому, органу не удалось бы. Все это так. Царь мог бы пойти на предложенную Валуевым реформу Государственного совета, но «голос крови» его отца оказался сильнее: победило «николаевское наследие». Если бы только относительная стабилизация внутреннего положения в стране была причиной его отказа, то трудно объяснить то, что именно в момент этой стабилизации Александр II. идет на самую радикальную из всех реформ - судебную,- высоту которой даже в наше время мы, строя правовое государство, стремимся достичь. Нет, дело не в обстоятельствах, а в отсутствии внутренних импульсов, необходимых для «революционера сверху». Именно это не позволило Александру II сделать второй шаг в проведении реформ, которые превратили бы их в «революцию сверху», так как второй шаг был бы шагом к конституционной монархии. В 60-е годы это был бы действительно революционный шаг, и Россия пережила бы первую и единственную «революцию сверху». Превращение России даже не в республику, а только в буржуазную монархию, конечно же, еще более ускорило бы ее продвижение по пути буржуазной цивилизации и, во всяком случае, предотвратило ее реальный и мучительный путь назад - эпоху контрреформ. Умный монархист Валуев четко отреагировал на отказ Александра II, записав в своем дневнике: «Одним словом, Бурбоны ничему не научились и ничего не забыли».

Добавим только, что если революционная ситуация 1859--1861 гг. Александра II чему-то научила, то она все же не смогла его заставить забыть «наследие Николая». Поскольку переворот не дорос до «революции сверху», неминуем был откат назад, который вовсе не был вызван выстрелом Д. В. Каракозова 4 апреля 1866 г., а запрограммирован в половинчатости реформ политического строя России. В последнее время некоторые публицисты, пишущие на исторические темы, с настойчивостью, достойной лучшего применения, пытаются доказать, что контрреформы 80--90-х годов XIX в. были ответом царского правительства на террор народников, а убийство Александра II И. И. Гриневицким памешало введению так называемой «конституции» Лорис-Меликова. Александр II задолго до первой попытки его убить совершенно недвусмысленно отверг проект Валуева. Все дело в том, что Александр II внутренне не был подготовлен, не созрело для роли лидера «революции сверху», а внешние обстоятельства использовались им только как повод для сдерживания преобразований, которые всегда имеют тенденцию к саморазвитию и радикализации, коль скоро они начаты.

Как и революции, реформы должны ставить сверхзадачи, чтобы осуществить реальные цели переустройства общества, но такой сверхзадачи Александр II не мог даже поставить, а силы, заинтересованные в ее постановке в России того времени, практически отсутствовали.

История знает и такой факт: буквально за несколько часов до убийства императора должна была обнародована конституция Лорис-Меликова, что, по мнению некоторых историков, превратило бы Россию в конституционную монархию, а по мнению других предложенная Лорис-Меликовым конституция является лишь проектом несколько улучшающим положение крестьян, частично затронувшим права администрации, земства и печати.

Уже при назначении Лорис-Меликова министром внутренних дел вся иностранная печать возликовала и предсказывала «новую», «счастливую», и «спокойную» эру всей России…и очищение страны от «революционно-социалистической-анархической филоксеры». Многие ожидали, что он займется столь необходимым преобразованием губернской администрации, поможет вызвать к жизни земские элементы, свяжет в одно целое разрозненные земские силы и даст волости и уезду «ту самостоятельность и разумную жизнь, которая бы послужила бы краеугольным камнем развития народного благосостояния и залогом будущей правильной связи народной массы с царем-самодержцем».

28 января 1881 года Лорис-Меликов представил царю программу. В первой ее части предлагались: расширение прав земств и печати, частичная децентрализация административного управления, определенные финансовые и экономические меры, в том числе завершение крестьянской реформы и понижение крестьянских платежей. Таково реальное содержание проекта Лорис-Меликова, который только по недоразумению получил в литературе название «Конституции» Лорис-Меликова и о которой говорят некоторые публицисты, возлагая историческую ответственность на «революционеров 1 марта» за ее провал. Б.Г.Литвак подчеркивает ограниченность этого проекта, так как на совещании 5 февраля под председательством Александра II, на котором присутствовал и наследник престола, яростно выступивший против проектов Валуева и Константина Николаевича всего год назад, он был одобрен. Было создано Особое совещание из тех, кто присутствовал на обсуждении проекта (наследник престола, Константин Николаевич, А. В. Адлерберг, Лорис-Меликон, С. Н. Урусов, Н. С. Абаза, Валуев и Д. Н. Набоков и государственный контролер Д. М. Сольский), которое 9 и 14 февраля приняло проект Лорис-Меликова, исключив «пугающий» царя пункт о представителях в Государственном совете. 17 февраля царь утвердил журнал Особого совещания. Так в течение каких-нибудь 20 дней была сотворена эта «конституция», необходимость которой конечно же не «в этом трижды ухудшенном» по сравнению с проектом Валуева 1863 г. варианте ощущала вся мыслящая Россия в течение 20 лет. Утром 1 марта Александр II вызвал Валуева, вручил ему проект правительственного сообщения и велел назначить на среду, 4 марта, заседание Совета министров для окончательного утверждения «Конституции» Лорис-Меликова. Но через несколько часов народовольцам удалось привести в исполнение свой приговор царю.