Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

казахский социализм индустриализация коллективизация

1. Курс на ускоренное строительство социализма в одной стране. Форсированное проведение индустриализации и коллективизации сельского хозяйства и их социально-экономические последствия. Культурное строительство

2. Политическое развитие страны. Формирование командно-административной системы. Утверждение культа личности Сталина. Попытки сопротивления сталинизму

Список использованной литературы

1. Курс на ускоренное строительство социализма в одной стране.

26 августа 1920 года В.И. Ленин и М.И. Калинин подписали декрет ВЦИК и СНК РСФСР "Об образовании Автономной Киргизской (Казахской) Социалистической Советской Республики". Это было началом восстановления казахской государственности, но уже на новом витке истории. С воссозданием государственности казахи связывали большие надежды - ведь она должна теперь защитить их. Действительно, в первые годы Советской власти было немало сделано для местного населения - открывались новые школы, вузы; были очерчены границы, объявлена новая столица. Ко двору вчерашним кочевникам пришелся и НЭП: ведь вся политика не ломала традиционный уклад жизни. Была значительно ослаблена политика отчуждения от власти местных кадров. Но как показали дальнейшие события, все это, в том числе и объявление о создании Казахской Республики не смогли защитить народ от надвигающейся катастрофы.

Крайний догматизм, некомпетентность, игнорирование законов и ценностей человеческого бытия, превалировавшие во взглядах большевиков, неминуемо должно было привести к трагедии, что потом и случилось.

На рубеже 20-30 годов нэповская линия развития исторического действия была заблокирована идеями революционного утопизма, густо замешанными на дрожжах тоталитарного политического мышления. На долгие и мучительные десятилетия в сфере экономики и общественно-политической жизни воцарился тотальный "дух" силовой альтернативы.

Глубоко трагические последствия возымела его роковая данность в сельском хозяйстве. Выдвинутые во главу угла политики в деревне внеэкономические императивы с их ориентацией на жесточайший командно-административный террор не только дискредитировали идею кооперирования крестьянства, но и сводили на нет ее позитивные потенции. "Великий перелом" начинал безжалостно разламывать сельские структуры, исподволь подготавливая грядущие проблемы общества.

В этих условиях основным двигателем процесса кооперирования непосредственных производителей становились не столько действительное творчество масс и осознанная "снизу" экономическая целесообразность, сколько грубая сила и директивно санкционированное принуждение к его системе противоправных атрибутов обеспечения. Одним из первых подтверждений тому служил уже сам факт установления зональных сроков и темпов проведения коллективизации сельского хозяйства, когда вся страна была поделена на ударные плацдармы и районы эшелонированного продвижения кампании.

Осуществление индустриализации, курс на которую был намечен на XIV съезде ВКП(б) в декабре 1925 года, натолкнулось в Казахстане на ряд трудностей. Главной из них была социально-экономическая отсталость, в условиях которой казахскому народу, по замыслам Коммунистической партии и Советского правительства, предстояло совершить стремительный переход от феодализма к социализму, минуя капиталистическую стадию развития.

Положение усугублялось еще и тем, что восстановление народного хозяйства после гражданской войны и иностранной интервенции явно затянулось. Так, к началу 1926 года промышленность республики достигла лишь 61% уровня 1913 года, а сельское хозяйство - 82,9%. Это был низкий дореволюционный, колониальный уровень, при котором в промышленности ведущее место занимало мелкое производство, выпускавшее в основном предметы потребления и располагавшее лишь предприятиями по обработке продуктов земледелия и животноводческого сырья.

В 20?30-е годы были реконструированы и построены предпринимательской металлургии, являющиеся крупнейшими не только в Казахстане, но и в стране. Достаточно сказать, что Чимкентский свинцовый завод в 1939 году дал 73,9% всего вплавленного в СССР свинца, а Балхашский завод 51% всей меди, выплавленной в республике. Все это выдвинуло Казахстан на второе место в стране по выпуску цветных металлов, столь необходимых для развития народного хозяйства и укрепления обороноспособности Союза в условиях начавшейся второй мировой войны.

Бурное развитие получила угольная промышленность, 90% добычи которой в 1940 г. приходилось на долю Карагандинского бассейна, превратившегося в третью после Донбасса и Кузбасса угольную базу страны. Добытый здесь коксующий уголь направлялся на Магшпогорский металлургический комбинат и другие предприятия. По добыче нефти, которая в 1940 году достигла почти 700 тысяч тонн, Казахстан вышел на третье место после России и Азербайджана и давал около одной пятой части всей нефти страны.

Другой особенностью индустриального развития республики в этот период было выдвижение на передний план транспорта, в особенности железнодорожного. Вслед за Турксибом были проложены основные участки будущей трансказахстанской магистрали Боровое - Акмолинск - Караганда, Караганда - Балхаш, линии Жарык - Джезказган, Рубцовка - Риддер, Уральск - Илец.

Высокие темпы индустриального развития Казахстана во многом были обеспечены всесторонней помощью России, Украины и других более развитых республик. Она проявлялась в разнообразных формах: в выделении крупных капиталовложений как за счет РСФСР, куда Казахстан на правах автономной республики входил в 1920-36 гг., в геологическом изучении природных богатств, снабжении предприятий и новостроек материалами, техникой, специалистами, квалифицированной рабочей силой, шефстве Москвы, Ленинграда, Киева, Донбасса, их участии в подготовке кадров из коренного населения, а также в других акциях.

Индустриальное развитие Казахстана в 1920-40 гг. вызывало крупные социально-экономические последствия. К их числу следует отнести - превращение республики из аграрной в индустриально-аграрную, рост городов и удельного веса горожан в составе населения республики, формирование рабочего класса - в особенности его национальных кадров, начало создания инженерно-технической интеллигенции, а также другие социально-демографические изменения в составе населения.

Туркестано-Сибирская магистраль, строительство которой начал в 1927 г., должна была соединить Сибирь, Среднюю Азию и юг Казахстана, способствовать экономическому развитию прилегающих к ней районов, преодолению Советским Союзом хлопковой зависимости.

Благодаря этим и другим мерам Турксиб превратился в крупную кузницу национальных кадров Казахстана, в особенности строителей и железнодорожников. В 1927-1930 гг. на строительстве магистрали работало от 20 до 30 тыс. человек, среди которых количество казахов неуклонно росло. В республике насчитывалось более 18 тыс. казахов-железнодорожников, из которых 9,8 тыс., т.е. 54,1%, работали на Турксибе. Из их рядов вышли крупные руководители и знатные железнодорожники - Д.Ж. Омаров, М.Т. Казыбеюв, М. Каптагаев, Б. Аспаев, О. Байтулаюв и др.

Одним из проявлений индустриализации стало сооружение лагерей ОГПУ-НКВО для обеспечения дешевой рабочей силы. Крупных предприятий. Например, в 1931 г. создается Карагандинский лагерь (Карлаг), где находились репрессированные со всех регионов СССР. В течение 30-40. в Казахстане возникает целый ряд подобных лагерей.

В целом результаты индустриализации оцениваются неоднозначно. Она осуществлялась за счет снижения уровня жизни народа. В итоге за 1929-1934 г. наблюдается значительная инфляция, планы по выпуску легкой промышленности не был выполнены. Но, не смотря на это, наблюдался значительный рост промышленности производства и увеличение удельного веса промышленной продукции экономики Казахстана.

Состоявшийся в ноябре 1929 года пленум ЦК ВКП (б) среди других прочих проблем обсудил вопросы развития колхозного движения и принял "меры для улучшения руководства перестройкой сельского хозяйства". Пленум ЦК Компартии Казахстана в декабре 1929 года обсудил пути выполнения Пленума ЦК ВКП(б) и постановили, что необходимым условием проведения генеральной линии на коллективизацию является переход кочевников к оседлому образу жизни.

В данном случае, коммунисты Казахстана под руководством Ф.И. Голощекина намного опередили Москву, где официальный указ, подписывающий постоянное расселение кочевых племен на территории РСФСР был принят лишь 6 сентября 1930 года. ЦК Компартии Казахстана постановил, что из 566 тысяч кочевых и полукочевых хозяйств к январю 1930 года к оседлости должны были перейти 544 тысячи. При этом указывалось, что население на оседлость переводить надо насильно. А после известных решений ЦК ВКП(б) от 5 января 1930 года подобные нечеловеческие директивы получили и политическое и юридическое обоснование. Местные комитеты за небольшим исключением, кинулись свято выполнять спущенные сверху директивы.

Директивные органы как будто бы и предостерегали от чрезмерного забегания вперед, однако, имевшиеся на этот счет многочисленные прецеденты в большинстве своем квалифицировались как "издержки революционного рвения" или неопытность и в худшем случае вызывали дисциплинарные взыскания. Весь комплекс политико-идеологических регулятивов нацеливал больше на гонку за рекордными показателями, нежели на разумные темпы.

Понятно, что очень скоро общественный организм стал испытывать приступ почти, что парадоксальной процентомании. Районы и округа Республики соревновались друг с другом, в напыщенности победных реляций. Газеты не успевали давать ежедневно меняющуюся информацию с "колхозного фронта".

Если в 1928 году в Казахстане было коллективизировано 2% всех хозяйств, то уже на 1 апреля 1930 года - 50,5%, а к октябрю 1931 года - около 65%. А ряд "маяков" колхозного движения перекрыл и эти показатели. Так в Уральском и Петропавловском округах на это время в колхозах числилось 70% имеющихся хозяйств.

К началу осени 1931 года в Республике насчитывалось 78 районов (из 122), где коллективизацией было охвачено 70-100% дворов.

Однако если количественные характеристики вызывали на всех уровнях иерархической отчетности чувство оптимизма, то их качественная ипостась порождала сомнения. Даже наиболее беспрекословные и готовые на все функционеры в своих комментариях для вышестоящих инстанций были вынуждены признать, что подавляющее большинство стремительно "организовавшихся форм социалистического производства" не выдерживают сколько-нибудь серьезной критики и могут считаться таковыми лишь весьма и весьма условно".

Нарушение принципа добровольности и элементарной законности вообще с самого начала приняли повсеместный характер. В тех случаях, когда крестьянство не проявляло "доброй воли" и не спешило избавляться от "буржуазной" частной собственности, к ним применяли иные "воспитательные" меры. Источники сообщают о таких фактах, как имитация расстрелов.

Излюбленным средством наиболее рьяных коллективизаторов было огульное зачисление колебавшихся в так называемых подкулачников. Эта категория представлялась наиболее универсальной.

Своего рода предтечей обрушившихся на крестьянство репрессий стали сельскохозяйственные заготовки. В ходе их, произошла заметная экспалация силового нажима. О масштабах его можно судить по тому факту, что в течение только двух хлебозаготовительных кампаний (1928-1929 и 1929-1930 годов) и только по трем округам (Акмолинскому, Петропавловскому и Семипалатинскому) в результате применения 107-ой и 61-ой статей УК РСФСР были осуждены 34120 человек и привлечены к административной ответственности 22307 хозяйств. Кроме того, взыскано штрафов и изъято имущества более чем на 23 млн. рублей, конфисковано скота - 53,4 тысяч голов, хлебных запасов - 631 тысяч пудов, различных строений - 258 единиц. Кулацкие хозяйства составляли несколько больше половины.

В первое время находилось немало работников наивно пытавшихся апеллировать разумными пределами. Например, из Карабалыкского района сообщали: "Экономика района окончательно подорвана непосильными планами. Колхозники, а также бедняки и середняки не имеют перспективы своего существования. Мы оттолкнули от себя колхозников, они от нас уходят".

Для того чтобы оставить себе на пропитание и семена хоть какую-то часть выращенного урожая, колхозники специально не выпахивали полосы хлеба у дорог, межей и арыков.

Вскоре эти "маленькие хитрости" стали пресекаться более сурово. Так после того, как 7 августа 1932 года был принят закон "Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности" за подобные дела грозил расстрел, а при смягчающих обстоятельствах - 10 лет тюрьмы с конфискацией имущества.

За первый год антиконституционной нормы в Казахстане было осуждено 33345 человек, из них колхозников 7728 и 5315 трудящихся единоличников.

Поводом для жестокого наказания могли стать самые пустяковые провинности.

Крайне тяжелыми последствиями обернулось так называемое раскулачивание. В директивах, доведенных до местных органов, указывалось, что удельный вес ликвидируемых кулацких дворов по отношению к общей массе хозяйств не должен превышать 3-5%. Но во многих районах подобного количества кулаков никак не набиралось. Нередко план "по валу" выполнялся настолько усердно, что фактически превышал в два, а то и в три раза субъективно установленный контингент. Например, в Красноармейском районе Петропавловского округа, где раскулачиванию оказались подвергнутыми 7% всех хозяйств (496 дворов), так втрое больше, чем насчитывалось индивидуально обложенных налогоплательщиков [6].

Следует также учитывать, что конкретные решения об экспроприации или выселению кулаков принимались на общих сходах колхозников, бедняков и батраков. А поскольку конфискованное имущество передавалось в качестве вступительных взносов бедняков и батраков в неделимые фонды колхозов (к лету 30-го года доля стоимости имущества раскулаченных в неделимых фондах колхозов Казахстана составляла 25,2%), а частью раздавалось бедноте, то подчас за "классово-строгими резолюциями" оказывались обыденные меркантильно-личные интересы.

К сожалению, масштабы раскулачивания в Казахстане пока не поддаются точной оценке, так как репрезентативность - мера представительности - выявленных материалов еще не вызывает удовлетворения. Историография располагает лишь фрагментными сведениями на этот счет.

Что касается нашей республики, то уже на 15 марта 1930 года, то есть всего через месяц после принятия постановления ЦИК и СНК КАССР "О мероприятиях по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством и байством" было арестовано и передано суду 3113 человек, а 2450 хозяйств подлежало выселению за пределы округа проживания. В ходе проведения политики "раскулачивания" более 60 тысяч были объявлены байскими, и их имущество подлежало (подвергалось) конфискации; более 40 тысяч было раскулачено, а остальные скрылись, бросив свое имущество.

По данным Отдела по спецпереселенцам ГУЛАГа ОГПУ в 1930-31 годах численность крестьян, отправленных в "кулацкую ссылку" достигла по Казахстану 6765 человек. По данным того же отдела в республику были выселены 46091 семьи или 180015 человек. Это были крестьяне с нижнего и среднего течения Волги, Центрально-Черноземской области, Нижегородского края, Московской области, Средней Азии и Закавказья. Трагедия этих людей безмерна - их грузили в эшелоны, дав на сборы подчас лишь сутки.

Весной 1930 года волнениями были охвачены почти все районы Средней Азии и Казахской АССР. Так восстания проходили в аулах Кзыл-Кумского района, Иргизского района, в прилегающих к пустыни Каракумы и других районах. Каждая стычка войск с группами в основном безоружных повстанцев оборачивалась для последних десятками убитых и сотнями пленных. Например, в ходе подавления восстания в Иргизском районе в Каракумах, со стороны погибли 386 человек, было изъято 31 огнестрельных единиц - или 17 винтовок, 12 дробовиков, 2 берданки.

Общим моментом во всех восстаниях было то, что крестьяне, не имея возможности сопротивления превосходящим их силам, снимались с насиженных мест и откочевывали.

В более сложном положении оказались участники восстаний во внутренних районах. Они блокировались со всех сторон и очень часто подвергались уничтожению влетевшими в аул эскадронами. Так было весной 1930 года в Абралинском, Чингистауском, Чубыртауском районах Каркалинского округа.

По неполным данным за полтора года в волнениях участвовало около 80 тысяч человек. Несмотря на широкий размах географического пространства, восстания и волнения крестьянства в 1929-31 годах в силу своей обреченности не могло изменить ход событий и политику официальных властей в аулах и деревнях. Одной из главных причин этого явилось противопоставление города и деревни - разрушения традиционных структур, крестьянских хозяйств не могло вызвать широкого сочувствия со стороны городского населения. Тем не менее, репрессивные меры к восставшим привели к смирению остальную часть крестьянства. Однако впереди надвигались еще более страшные страдания - голод 1932-33 годов.

Одной из основных черт тоталитарного режима является всеохватывающий партийно-государственный контроль над духовной жизнью общества с целью внедрения в массовое сознание унифицированной идеологии. Основная задача тоталитарной идеологии - формирование у людей такого типа сознания, которое заставляет их в важных для общества ситуациях поступать так, как это желательно правящей группировке. Людям внушалось, что идея коллектива, государства выше интересов семьи, друзей, если кто-либо из них будет заподозрен в отступлении от линии партии.

Одно из безусловных достижений советского режима - развитие системы народного образования и осуществление сплошной грамотности. Уже в 1918 году принимаются “Декларация о единой трудовой школе” и “Положение о единой трудовой школе”, в которых провозглашались основные принципы советской образовательной системы - бесплатность, совместное обучение мальчиков и девочек, исключение из преподавания богословских дисциплин, отмена всех видов наказания, школьное самоуправление. Все школы делились на две ступени - первую, для детей 8-13 лет, и вторую - для детей 13-17 лет. Началась активная работа по преобразованию медресе, мектебов и русско-казахских школ в советские. К концу гражданской войны в Казахстане действовало 2410 школ с 144 тыс. учащихся, из которых 31 тысяча - казахи. Однако большая часть школ работала в неприспособленных помещениях, 99 казахских школ вообще не имело своих зданий. Единых учебных программ не было. Для казахских детей батраков и сирот устраивались школы-коммуны и школы-интернаты. В 1923 году было уже 2025 школ со 128000 учащихся, а 1925 году - 2713 школ с 160924 учащимся.

Испытывая большие трудности власти предпринимали огромные усилия по ликвидации неграмотности. В 1930 году был декларирован переход к всеобщему обязательному начальному обучению, а в 1931 году было введено всеобщее обязательное семилетнее образование. Расширялась сеть интернатов, в которых к 1934 году обучалось более 24 тыс. учеников. В 1925 году в казахстанских школах был установлен единый образец аттестатов, 5-балльная система оценки, единая продолжительность учебного года и каникул, упорядоченная структура школ.

Тяжелый удар по системе образования нанес переход казахского языка в 1929 году с арабской графики на латинскую. Одновременно с борьбой за всеобщую грамотность власти пытались оторвать казахов от огромного духовного наследия веков, зафиксированных в книгах с арабским шрифтом.

В годы Советской власти в Казахстане начала развиваться система высших учебных заведений. В 1926 году в Ташкентском высшем педагогическом институте был образован казахский факультет. В 1926 году факультет был переведен в Алма-Ату и преобразован в Казахский государственный университет (КазГУ). В 1929 году в Алма-Ате был открыт зооветеринарный институт, а в 1930 ? сельскохозяйственный институт. В 1934 году в столице состоялось открытие двух новых вузов: Горно-металлургических институтов и Казахского государственного университета им. С. Кирова, ныне КазГУ им. Аль-Фараби. В 1931 году в Алма-Ате открывается первый в республике медицинский институт.

2. Политическое развитие страны. Формирование командно-

административной системы. Утверждение культа личности

Сталина. Попытки сопротивления сталинизму

С победой советского режима Казахстан, как и многие другие окраины бывшей Российской империи, стал ареной для многочисленных социально-экономических экспериментов властей, в том числе и процесса перехода "отсталого" полукочевого хозяйства на "социалистические рельсы". При этом ставилась задача "догнать" в развитии европейские народы России, т.е. перейти на европейскую модель экономики - пашенное земледелие и развитую индустрию. При этом в большинстве случаев не учитывались ни своеобразие культуры народа, ни экологические условия. Однако в первой половине 20-х годов, когда речь шла о выводе хозяйства из кризиса, вызванного войной, процесс "социалистического строительства" еще не стал доминировать в хозяйственной жизни республики.

Общественно-политическая ситуация. Несмотря на некоторую либерализацию экономики, в политической жизни нарастали тенденции усиления авторитарной власти и диктата коммунистической партии, постепенно заменявшей собой государственный аппарат. Кроме того, провозглашение автономии во многом оказалось номинальным, и Казахстан так и не получил реального самоуправления. Большая часть промышленных предприятий и железные дороги находились под непосредственным управлением Москвы. Антидемократичные избирательные законы, представляющие преимущества рабочим, приводили к ограничению числа казахов в правящей элите. В 1922 г. в партийной организации Казахстана удельный вес казахов был всего 6,3%, из 163 делегатов I областной партконференции было всего 19 казахов, в 1920 г. казахи составили всего 17% общего числа промышленных рабочих.

В южных областях Казахстана, входящих в состав Туркестанской АССР, положение было еще более сложным. Попытка коммунистов коренных национальностей в 1920 г. изменить ситуацию путем объединения центральноазиатских республик в единую Тюркскую республику, создания Коммунистической партии тюркских народов привела к вмешательству центральных властей. В Ташкент была направлена комиссия ВЦИК и Совнаркома РСФСР (Турк. комиссия), все решения местных партийных органов о Тюркской республике и компартии отменялись, краевой комитет партии был распущен, а инициаторы реформ во главе с Т. Рыскуловым вынуждены были подать в отставку и уйти с партийных и государственных постов. Только в 1922 г. после официального признания своих "ошибок" они смогли вернуться к руководству республикой.

Особенно жесткие формы преследование проявлений национальной идеи принимает после прошедшего в июне 1923 г. совещания в ЦК РКП(б). На этом совещании критике подверглись лидер татарских коммунистов Султангалиев и поддерживавшие его представители национальных окраин, в т.ч. и Т. Рыскулов. Султангалиев был обвинен в национализме, связях с басмачеством и стремлении свергнуть Советскую власть. На представителей национальной интеллигенции обрушились репрессии. Еще в 1922 г. со всех руководящих постов были смещены бывшие члены партии Алаш, а в 1924 г. ряд казахов-коммунистов были отозваны из республики в центр.

Часть местных коммунистов тем не менее выступили против гонений на "алашординцев". Так, С. Садвакасов постоянно призывал к широкому привлечению представителей либеральной интеллигенции к руководству. Аналогичную позицию занимал один из туркестанских лидеров С. Ходжанов. Последний выступил с идеями о национальном размежевании внутри Казахстана с целью создания национально однородного государственного образования. Тем не менее, центр продолжал политику подчинения национальных окраин. Основными проводниками этой политики в Казахстане стали Н. Ежов и Ф. Голощекин, присланные в республику для "усиления" партийной организации. Н. Ежов прибыл в Казахстан в 1923 г. на должность секретаря Семипалатинского Губкома, а в 1924 г. стал заведующим организационно-инструкторским отделом обкома партии и контролировал кадровые вопросы. Ф. Голощекин в 1925 г. был избран первым секретарем республиканской партийной организации. С его приходом к власти общественно-политическая ситуация в Казахстане значительно ухудшилась.

Национально-государственное размежевание. Идея присоединения к Казахстану Семиреченской и Сырдарьинской областей, входивших в состав Туркестана, возникла еще в период гражданской войны. Казахское население этих областей постоянно высказывалось за объединение с северными районами в одну республику. Это совпадало и с планами центральных властей, заинтересованных в расчленении Туркестанской республики для ослабления пантюркистских и панисламистских идей в Центральной Азии. В 1924 г. ТАССР была упразднена и разделена на Узбекскую и Туркменскую республики, а чуть позже возникли Киргизская и Таджикская республики. Южные области были присоединены к Казахстану. Часть Оренбургской губернии вместе с городом Оренбургом была передана России, в связи с чем возник вопрос о новой столице Казахстана. Выбор пал на центр Сырдарьинской области Перовск, переименованный в Кызыл-Орду. Объединение всех казахских земель в составе одной республики стало важной вехой в истории казахского народа и несмотря на трудности того периода, сыграло очень важную роль в создании казахской государственности.

Укрепление тоталитарной системы в Казахстане связано с именем Ф. Голощекина, избранного осенью 1925 г. руководителем краевой партийной организации. Профессиональный революционер, один из организаторов расстрела царской семьи, Голощекин сразу после прибытия в Кызыл-Орду заявил об отсутствии в казахском ауле Советской власти и необходимости "пройтись по аулу Малым Октябрем". Основной задачей провозглашалось разрушение традиционной общины через ликвидацию социальной дифференциации. Следующим шагом должен был стать массовый переход казахов к оседлости. Прекрасно понимая, что эти мероприятия вызовут протест со стороны местных коммунистов, Голощекин начал борьбу с теми партийными лидерами, которые не разделяли его взглядов. Уже в 1926 г. в "национал-уклонизме" были обвинены С. Садвакасов и С. Ходжанов. Гонениям подверглись С. Сейфуллин, М. Мурзагалиев, Н. Нурмаков, С. Мендешев и др. Многие из них были удалены из республики. Ж. Султанов, С. Садвакасов, Ж. Мунбаев сняты со своих постов. В конце 1928 г. начались первые аресты политических противников Голощекина, в числе которых были А. Байтурсынов, М. Дулатов, Ж. Аймаутов, М. Жумабаев. Через два года были арестованы М. Тынышпаев, Ж. Досмухамедов, X. Досмухамедов и многие другие представители национальной интеллигенции.

Фактически устранив оппозицию в Казахстане, Голощекин начал претворение в жизнь своей идеи "Малого Октября". В 1926-1927 гг. был осуществлен передел пахотных и пастбищных угодий. Около 1 360 тыс. десятин сенокосов и 1 250 тыс. десятин пашни были отобраны у зажиточных хозяйств и переданы беднякам и середнякам. Однако ожидаемого эффекта эта мера не принесла.

Не имеющие скота хозяйства не могли воспользоваться переданными им сенокосами и пастбищами и в большинстве случаев возвращали их прежним хозяевам.

Следующим шагом стала конфискация имущества крупных баев-скотовладельцев с выселением их вместе с семьями за пределы районов проживания. Намечалось конфисковать имущество и скот около 700 хозяйств. Согласно документам, скот был отобран у 696 хозяйств, однако на деле это цифра была гораздо выше. Так, только в Акмолинском округе вместо 46 по плану конфискации и выселению было подвергнуто более 200 хозяйств, в Петропавловском вместо 34 хозяйств ? 102 и т.п. Всего в результате кампании около 145 тыс. голов скота были переданы беднякам. Следует заметить, что конфискации подвергались не только крупные скотовладельцы, но и середняки, замеченные в нелояльности властям. Усиливался также налоговый пресс в отношении зажиточных хозяйств, вынужденных выплачивать большую часть сельхозналога. Так, в 1927-28 гг. 4% хозяйств уплатили 33% всей суммы налогов. Кроме того, существовала система "самообложения", по которой сумма могла превышать первоначальную в два-три раза.

Следует отметить, что политика давления на зажиточных крестьян была характерна не только для Казахстана, но и для всего Советского Союза. Главной своей целью Советское правительство считало ускоренную индустриализацию, средства для которой должен был дать аграрный сектор экономики. Традиционное хозяйство, опирающееся на частную собственность на землю и скот, не могло в короткие сроки дать необходимые средства. Поэтому в конце 20-х годов был взят курс на коллективизацию - создание системы коллективных хозяйств (колхозов) с полным отчуждением крестьян от средств производства и распределения результатов этого производства.

Казахстану была уготовлена особая роль. Богатые природные ресурсы предусматривали создание здесь крупной индустриальной базы, однако рабочая сила должна была быть перемещена сюда извне, из центральных регионов России и Украины. Казахи, как кочевники и скотоводы, не вписывались в будущую систему "социалистического Казахстана". Именно поэтому Голощекин с согласия Сталина выбрал те методы коллективизации, которые не могли не вызвать полный развал казахского хозяйства и фактическое вымирание целого народа. Так был взят курс на широкомасштабный геноцид.

Под различными предлогами из республики в 30-е годы были удалены видные государственные и общественные деятели - Н. Нурмаков, Т. Рыскулов, С. Ходжанов, М. Мурзагалиев. Сняты со своих постов председатель КазЦИКа Ж. Мынбаев, Нарком просвещения С. Садвакасов, Нарком земледелия Ж. Султанбеков и другие. Большая часть казахских работников была обвинена в «групповщине» и «национализме».

В письмах Сталину, Молотову, Кагановичу будущий нарком НКВД Ежов доносил, что все национальные кадры, все казахские коммунисты заражены национал-уклонизмом и группировочной борьбой, что среди них нет здоровых партийных сил. Руководящие национальные кадры, полностью потом репрессированные, С. Садвакасов, Т. Рыскулов, С. Ходжанов и др., решительно выступали против той схемы индустриализации и коллективизации, которую навязывал Казахстану центр и которую рьяно осуществляло в республике голощекинское руководство. Это были самые мыслящие и образованные, болеющие душой за судьбы собственного народа личности. Но были и другие послушные исполнители воли центра и Голощекина, как секретарь Крайкома Курамысов, нарком продовольствия - Саматов, председатель КазЦИКа Е. Ерназаров.

Из национальных руководящих кадров самыми твердыми и активными оппонентами центра в начале 20-х годов был Т. Рыскулов, а с середины 20-х годов - С. Садвакасов.

В конце 1928 г. по ложному обвинению были арестованы 44 человека из числа так называемых «буржуазных националистов» - бывших деятелей Алаш-Орды, в том числе А. Байтурсынов, М. Дулатов, М. Жумабаев, Ж. Аймаутов, Х. Габбасов и др.

Другая группа национальной интеллигенции (около 40 человек) в составе М. Тынышпаева, Х. Досмухамедова, Ж. Досмухамедова, Ж. Акпаева и др. была арестована в сентябре-октябре 1930 г. В конце 20 - начале 30-х годов широкого масштаба приобрели поиски подрывных антисоветских элементов и подпольных организаций. По аналогии с центром (процесса над «промпартией» и «крестьянской партией») в Казахстане начались поиски врагов в национальном варианте. Случайные аварии в шахтах, на предприятиях, падеж скота в колхозах и совхозах, пожары и другие стихийные бедствия объясняли действиями классовых врагов. В 1932 г. в Семипалатинске, Абралинском, Чингистауском и Кувском районах той же области был «раскрыт» филиал не существующей «Крестьянской партии Казахстана» с центром в Алма-Ате. В 1933 году на территории Кармакчинского района Кзыл-Ординской области была «раскрыта» и ликвидирована «байско-националистическая» контрреволюционная организация «Джайлас», по делу которой к уголовной ответственности привлекались 53 человека, в т.ч. 12 человек были приговорены к расстрелу. Одновременно проводились чистки в партийных организациях. Основными пунктами обвинения были принадлежность или сочувствие троцкизму, «правым» и «национал-уклонистам».

С конца 1934 года было объявлено, что троцкистско-бухаринские группы из уклона внутри партии, из оппозиции превратились в «банды наемных убийц», «агентов империализма» «врагов народа», против которых должна быть начата война на уничтожение.

В Москве прошло несколько крупных политических процессов. Бывшие так называемые «национал-уклонисты» теперь были названы «национал-фашистами», агентурой троцкистов. В фабрикации дел в отношении национальных кадров Казахстана Н. Ежов сыграл особо зловещую роль.

По аналогии с московскими процессами на местах организовывались «открытые» судебные заседания, на которых из подсудимых выжимались признательные «показания». В 1937 г. такие процессы проводились в Урджарском, Пресновском и других районах. Большой резонанс получил судебный процесс над руководящими партийно-советскими работниками бывшего Каркаралинского округа. В 1937-1938 гг. по ложному обвинению были репрессированы видные государственные и общественные деятели Казахстана - Т. Рыскулов, Н. Нурмаков, С. Ходжанов, У. Кулумбетов, У. Джандосов, А. Досов, А. Асылбеков, Ж. Садвакасов, Л. Мирзоян, А. Сафарбеков, Ж. Султанбеков, Т. Жургенов, Н. Сыргабеков, З. Торегожин и многие другие.

Невосполнимую потерю понесли казахская наука и культура. Жертвами репрессий стали А. Букейханов, А. Байтурсынов, М. Дулатов, С. Сейфуллин, И. Джансугуров, Б. Майлин, С. Асфендияров, К. Жубанов, Ж. Шанин, К. Кеменгеров и многие другие.

Масштабы репрессий были такими, что счет жертв только по республике шел на тысячи. - Точное число жертв репрессий не установлено и сейчас. Жертвами репрессий стали также десятки тысяч простых, ни в чем не повинных, часто и не очень грамотных граждан. Как правило, основанием для преследования служили навет, злобный донос.

Таким образом, социально-экономические преобразования и достижения в крае, придание Казахстану в 1936 г. статуса союзной республики, успехи в области культурного строительства, народного образования и науки проходили под жестким идеологическим прессом тоталитарного режима, усиления политического террора.

В официальной же советской историографии считалось, что 30-е годы были периодом только триумфальных побед социализма. Восстановление подлинной истории - это дань памяти тысяч и тысяч невинных жертв и урок на будущее.

Список использованной литературы

1. История Казахстана: белые пятна. ? Алматы, 1991.

2. Коллективизация сельского хозяйства в республиках Средней Азии и Казахстана: опыт и проблемы. ? Алматы, 1991.

3. Абылхожин Ж.Б. Традиционная структура Казахстана. ? Алматы, 1991.

4. Аубакиров Я.А. Социально-экономические преобразования в сельском хозяйстве Казахстана. - Алма-Ата, 1984.

5. Аяганов Б. Государство Казахстан: эволюция общих систем. ? Алматы, 1993.

6. История Казахской ССР Эпоха социализма. / Изд. Казахской ССР. Перераб. и доп. ? Алма-Ата: Наука, 1997.

7. История Казахстана (с древнейших времён до наших дней). В 5 т. - Т. 3. - Алматы: Атамура, 2000.

8. История Казахстана. С древнейших времен до наших дней. В 5 т. ? Т. 2. - Алматы, 1997.

9. Козыбаев М.К. История и современность. ? Алматы, 1991.

10. Козыбаев М.К., Абылхожин Ж.Б., Алдажуманов К.С. Коллективизация в Казахстане: трагедия крестьянства. ? Алматы, 1992.

11. Кузембайулы А., Абыл Е. История Республики Казахстан - Учебник для ВУЗов. 4-е изд. (перераб. и доп.). - Астана: ФОЛИАНТ, 1999.

Размещено на Allbest.ru