Скрытая правда войны: 1941 год

Размещено на http://www.allbest.ru/

Скрытая правда войны: 1941 год

"Если завтра война"

До сих пор большинство историков в поиске причин временных военных неудач Красной Армии в 1941 году заостряют свое внимание на анализе глобальных проблем - последствий сталинской политики внутри страны и политических и дипломатических коллизий на международной арене. Поток однонаправленных исследований приводит к многочисленным, но малосущественным интерпретациям уже известных фактов или сомнительным заключениям, а порой и откровенным домыслам. Но, не лучше ли посмотреть, а что, же происходило в самой армии? Не здесь ли кроются первопричины ее тяжелых поражений? Ведь к войне готовились все равно.

Другое дело - как готовились.

При военной угрозе предполагалось укрепить основные приграничные округа в мобилизационный период в основном за счет людских и материально-технических ресурсов внутренних областей страны. Такой порядок приняли из-за политической неблагонадежности отдельных групп населения западных районах СССР.

Про тяжелое положение Красной Армии красноречивее всего говорят документы той поры. Различные рода войск не умеют взаимодействовать друг с другом, техническая и материальная укомплектовка в среднем только на 50% , неумение руководить в штабах войсками и многое многое другое.

"Три указа одного дня. Просчеты планирования"

22 июля 1941 года. В числе событий первого дня войны, в Кремле утвердили четыре указа Президиума Верховного Совета СССР. Один об открытой мобилизации стоял обособленно, а три других тесно связаны. Фактически они узаконивали применение жестких мер принудительно-карательного характера на части территории Советского Союза.

Но оперативные решения военного руководства в первый день оказались бесплодными. Переданная с опозданием директива 1 носила половинчатый и неопределенный характер. Несостоятельными оказались и директивы Ставки 2 и 3. К тому времени приграничные войска были уже или скованы, или расчленены начальными ударами противника, а вторые эшелоны и резервы военных округов из-за низкой боеспособности еще не могли принять участие в сражениях. Более того, попытка выполнить требования директивы 3 Ставки о нанесении ответного удара по противнику, что совершенно не отвечало действительной обстановке, внесла дезорганизацию в боевую деятельность штабов и войск армий прикрытия, почти полностью нарушив управление ими. Преодолевая разрозненное сопротивление советских войск, немецкие корпуса к 25 июня на направлениях главных ударов вклинились до 230 км к востоку от границы. По всей территории бывших особых военных округов в воздухе господствовала авиация противника.

Вследствие мобилизационного провала к концу начального периода войны (9-10 июля) из 212 дивизий и 3 стрелковых бригад, имевшихся в составе действующей армии, были полностью укомплектованы лишь 90.

"Трагедия тыла"

Накануне войны подразделения и учреждения фронтового, армейского и войскового тыла, также как и войска готовились к победоносным сражениям на чужой территории. Значительная часть материальных запасов располагалась в приграничных районах и ближайших крупных населенных пунктах. Такой просчет советских военных стратегов обошелся дорого: впервые же дни немецкого нападения большинство тыловых складов подверглись уничтожению или оказались захваченными противником.

И еще, Тимошенко вынужден был констатировать "высший командный состав пренебрежительно относится к вопросам боевого и материального обеспечения операции, войсковые штабы, армейские и фронтовые управления не овладели в достаточной степени искусством обеспечивать операцию материально-техническими средствами и умело организовывать армейский и фронтовой тыл, управлять им, организовывать службу регулирования и твердый порядок в тылу". Преодолеть барьер самонадеянности командования в деле тыловой поддержки войск так и не удалось. Хотя к войне вроде бы и готовились, она застала тыл Красной Армии врасплох.

"Пороги безвластья"

Введение военного положения в стране, казалось, должно было однозначно сопутствовать консолидации различных государственных и партийных органов в деле укрепления обороноспособности, установления жестокого порядка и твердой трудовой дисциплины в прифронтовых районах. Однако принятие чрезвычайных мер для руководства жизнедеятельностью населения зачастую давало обратный эффект, особенно там, где уже слышались раскаты канонады.

С одной стороны, проявлялись растерянность, самоустранение и паралич власти, а с другой - ее правовой беспредел.

Это вынудило Военные Советы фронтов и Главного военного прокурора Красной Армии во многих городах устанавливать временный прокурорский надзор за деятельностью правоохранительных органов и местной власти по выполнению постановлений Государственного Комитета и указов Президиума Верховного Совета СССР, а также приказов и распоряжений военного командования.

"Псковский рубеж"

Несвоевременные указы высшего командования в военный период 1941 года не только не помогали, но наоборот очень мешали вести нормальные боевые действия, что оборачивалось неимоверными жертвами. Примером тому может служить оборона на Псковском рубеже. К концу 1941 года обстановка в полосе Северо-Западного фронта оставалась тяжелой. Стало ясно: оборону по правому берегу Западной Двины не удержать. На подступах к Ленинграду в направлении Псков-Луга еще было возможно создать два сильных оборонительных рубежа. Первый - по правому берегу реки Великой. Второй - по реке Луге. Ставка Главнокомандования 29 июня отдала приказ на подготовку обороны по рубежу реки Великой.

Для усиления войск в предстоящей полосе обороны из резерва выделялись 41-й стрелковый и 1-й механизированный корпус. Полагали, что эти соединения на подготовленных позициях прочно прикроют ленинградское направление. 30 июня командующий С-З фронтом отдал приказ на отход войск в укрепрайоны. Ведя тяжелые бои, соединения и части преступили к выполнению задачи. Но в первом часу ночи 2 июля Военным Советом был отдан новый приказ - с утра перейти в наступление. Быстрая и противоречивая смена решений привела к дезорганизации войск и потере управления ими. Замешательством немедленно воспользовался противник. В 5 часов он нанес быстрый сильный удар встык 8-й и 27-й армиям. Направление на Остров оказалось неприкрытым и 4 июля части противника подошли к реке Великой. В это время части Красной Армии спешно выдвигались на укреп. позиции около Острова и в самом городе.

4 июля противник беспрепятственно преодолел реку Великую и вышел на южную окраину Острова. Наши войска не смогли противостоять врагу и проявив растерянность они поспешно оставили позиции.

Однако командующий фронтом приказал с рассветом 5 июля уничтожить вражеские части в районе Острова.

В спешке не было организовано взаимодействие между нашими соединениями. Дважды врывались советские танкисты в город, но без поддержки пехоты удержать его не смогли. Сразу под угрозой сдачи противнику оказался и Псков.

Взятие Пскова на одни сутки задержал лишь подрыв мостов на реке Великой. Сумятица в действиях войск повлияла на их дальнейшее беспорядочное отступление.

События на псковско-новгородском направлении во многом предопределили ход боевых действий под Лугой. За короткий срок войска не смогли подготовить нормальное сопротивление. В конечном итоге это также привело к неоправданным большим потерям войск и оставлению выгодного оборонительного рубежа. Неудача под Псковом значительно приблизила час трагедии Ленинграда.

"Пути - дороги"

Жизнь прифронтовой полосы имела свои особенности. Здесь наиболее остро ощущалось жаркое дыхание войны, и проявлялась фронтовая неразбериха. По военным дорогам, в том числе и железнодорожным, текли неуправляемые, многоликие, беспорядочные людские и транспортные потоки. Логика анархии сталкивалась с жесткими требованиями военного командования и противодействовала его попыткам нормализировать ситуацию. Зачастую оно не могло противостоять безрассудной стихии, и тогда транспортные коммуникации с прилегающими к ним районами превращались в зоны безвластья и бесчинств. Были часты случаи воровства и мародерства красноармейцами у мирного населения. А если к этому прибавить состояние дорог, частые пробки, обстрелы и бомбежки то, получается просто ужасная картина. Ведь дороги - артерии фронта.

"Кто знает, кто помнит, кто слышал?"

Довольно известны надписи на обелисках 1941 года "Младший лейтенант Петров и шесть красноармейцев","Капитан Сергеев и три красноармейца"... Имена солдат не указаны. В 1941 году постановка учета военнослужащих была на очень низком, преступным по тем временам уровне, что было отличной лазейкой для врага. И только 7 октября 1941 года эта ошибка была частично исправлена приказом Нар. Комиссара Обороны СССР. "...Красноармейцы и младшие командиры оказались на фронте без документов, а наши дивизии, которые должны быть недоступными для проникновения посторонних лиц, превратились в проходной двор...Не может быть сомнения, что противник не заслал своих людей, одетых в наше обмундирование, в части Красной Армии и в тыл...Поэтому приказываю немедленно ввести красноармейскую книжку... ее считать единственным документом удостоверяющим принадлежность... к Красной Армии".

"Надежда армии"

Пробный боевой залп реактивной артиллерией был дан 14 июля под Оршей. Ракетный удар оказал на противника ошеломляющее действие и нанес ему большие потери в живой силе. В адрес Сталина поступали восторженные доклады.

Осенью на Западном фронте сложилась угрожающая обстановка. Казалось, здесь-то и должны были проявить себя в полную мощь "катюши". Но использование их оставляло желать лучшего.

"Боевые задачи минометные дивизионы получают несвоевременно. Цели предварительно и тщательно не разведываются. Огневые позиции не подготавливаются. Пользуясь бесконтрольностью с Вашей стороны, командиры дивизионов после огневых налетов под видом сохранения материальной части отводят батареи в тыл до 30-40 км от линии фронта, в результате чего это мощное ср-во в борьбе с противником вместо боевой работы больше находится в дороге или на стоянках в далеком тылу". 10."К вопросу о 'Тактике выжженной земли'".

В период напряженных оборонительных боев под Москвой директивой командования Западного фронта от 30 октября 1941 года предписывалось: "Разрушить все шоссе, прилегающие к переднему краю обороны,... на глубину 50 км. Разрушения поддерживать непрерывно. Уничтожить все мосты ...." Схожие требования не трудно обнаружить среди архивных документов. В годы ВОВ, пожалуй, впервые за время существования русской и Советской армий были использованы и иные методы из тактики разрушения - тотальное уничтожение при отступлении всего, что только можно было уничтожить, включая населенные пункты. Жители расположенных во фронтовой полосе сел и деревень подлежали насильственному выселению.

Судя по документам, непродуманные предписания, от которых страдали в первую очередь свои же граждане, вошли в практику в самом начале войны, а во время Московской битвы были узаконены.

Ущерб, причиненный немецкими захватчиками народному хозяйству тщательно подсчитан. Будет ли столь скрупулезно подсчитан ущерб, нанесенный народному хозяйству распоряжениями руководящих лиц нашего государства и армии, и как его справедливо соотнести с требованиями необходимости ?

"Цена ошибок"

Свидетельства о боевых просчетах советской авиации в архивных фондах не редкость. Квалифицируются эти случаи в документах по-разному. Одни - как досадные ошибки из-за ограниченной видимости, другие - как результат несоблюдения инструкций войсками, третьи - как профессиональная халатность летчика. Но есть причина неверных действий летных экипажей, которая в документах не упоминается, - поспешность, замешанная на страхе перед ответственностью.

Возращение самолета с боевого задания на аэродром при неизрасходованном боезапасе означало невыполнение или недовыполнение задания, в то же время перелет линии фронта или "работа" по переднему краю противника были чрезвычайно опасны. Не выдерживая подчас нервного перенапряжения, экипажи поспешно освобождались от полного комплекта авиабомб или наугад поражали цели. В этих случаях, даже если несли потери свои войска и были поражены свои цели, летный состав мог рассчитывать на снисхождение, мотивируя "просчеты" ограниченной видимостью или несоблюдением все тех же инструкций войсками.

"Герои и стимулы"

По определениям советских энциклопедических изданий, любой героизм имеет классовое содержание. Его высшей формой считается социалистический (советский) героизм, основанный на твердых коммунистических убеждениях преданности партии и народу, глубоком сознании патриотического и интернационального долга. Не оспаривая "классические" положения, можно, однако, добавить, что это массовое явление в годы ВОВ имело и свой достаточно управляемый механизм действия - целую систему стимулов. Но в условиях фронта упомянутый механизм давал сбои: подвиг не всегда вознаграждался. А причины могли быть самые разные.

"Металл войны"

сталинский политика оборона война

К концу 1941 года враг был отброшен от Москвы, на местах боев осталось много оружия и военного имущества - как нашего, так и немецкого. Безусловно, при соответствующей организации и постановке дела разбросанный по полям и лесам "металл войны" мог стать дополнительным источником боевого обеспечения советских войск. Однако сбор трофеев должным образом налажен не был, не говоря уже о их освоении и использовании.

Судя по реакции высокого государственного и военного руководства, проблема действительно существовала и стояла очень остро. Беспокойство вызывало не столько бесхозяйственное отношение к пропадавшему зря добру. Главная опасность заключалась в том, что оружие и боеприпасы оказывались в руках населения. Последствия же такого "всеобщего вооружения" не трудно предвидеть.

Не секрет, что и в наше время находят не собранное тогда оружие. Нередко оно стреляет. Чья-то безответственность, проявленная 50 лет назад, дает о себе знать по сей день.

Размещено на Allbest.ru