Образование Киевской Руси

После поражения герулов [герулы-эрулы - приазовские кочевники, в отличие от герулов-германцев] Германарих двинул войско против венетов, которые хотя и были достойны презрения из-за [слабости их] оружия, были, однако, могущественны благодаря своей многочисленности и пробовали сначала сопротивляться. Но ничего не стоит великое число негодных для войны, особенно в том случае, когда и бог попускает, и множество вооруженных подступает.

Умом своим и доблестью он подчинил себе также племя эстов, которые населяют отдалённое побережье Германского океана. Он властвовал, таким образом, над всеми племенами Скифии и Германии, как над собственностью.

Совершенно очевидно, что это обычная «величальная», которая сходит автору с рук только в отсутствии оппонентов. Ни при каких обстоятельствах нельзя представить себе завоевание прибалтийских эстов в IV в. каким-либо властителем бивуачного «королевства» в Причерноморских степях. То же самое относится и к венедам, обитающим на верхней Висле, за (глядя от Чёрного моря) Карпатскими горами. Те, кого победил Германарих, жили в том же Причерноморском регионе, и на них Иордан перенёс имя венетов. Или же это могла быть часть действительных (Тацитовых) венетов, увлечённых движением предыдущих германских племён бастарнов, герулов и др. и вместе с ними переселившееся на юг. О родичах венедов - лугиях известно, что в III в. н.э. они откочевали к нижнему течению Дуная.

Среди перечисленных имён тринадцати племён только два очевидно напоминают названия реальных народов: меренс - меря и морденс - мордва, отождествление васинабронков с весью, тиудов с чудью совершенно неочевидно и требует лингвистических доказательств, остальные имена никем из исследователей не были никак локализованы. Е.Ч.Скржинская предположила, что такой перечень был переписан Иорданом из итинерария - купеческого описания пути, что делает описанные завоевания за пределами Причерноморских степей ещё определённее легендарными.

Стоит сравнить "завоевания" Германариха с "завоеваниями" его предшественника короля Танаузиса (приемника Филимера), который, победив египтян на реке Фазисе (Риони в Грузии), преследовал их до Нила, а на обратном пути покорил всю Азию, подарив всю дань с покорённых своему другу царю Мидян. От его же воинов произошли парфяне, которые после его смерти стали почитать его как бога. Тут уж, как говориться, с историей всё ясно.

В правление того же Германариха на востоке готских владений появились гунны, и под их давлением готы начали смещаться на запад в пределы Восточной Римской империи. Опуская историю отношений готов с империей, перейдём сразу к гуннам. Их главная орда под предводительством Аттилы в 441 году вторглась на территорию Восточной Римской империи, взяв крепость Сингидун (теперь Белград) и в том же году совершив поход на Константинополь.

Именно ко времени владычества гуннов, т.е. к середине V века, относится первое весьма смутное письменное свидетельство о возможном присутствии в околоримском мире славянской культуры. В дошедших до нас отдельных фрагментах записок Приска, секретаря римского посольства 448 года к Аттиле, адвоката и профессора философии, уроженца Фракии, упоминается об угощении послов задунайскими жителями напитками, называвшимися "?????" и "?????". Эти названия, или, по крайней мере первое из них, могут быть отождествлены со славянскими мёдом и квасом. Впрочем, угощавшие могли быть и не славянами, а сами позаимствовать и напитки, и название у своих более северных соседей. А обратное предположение Е.Ч.Скржинской: что славяне сами у кого-то позаимствовали слово "мёд" (название второго напитка она не упоминает), вообще лишает этот эпизод какой-либо доказательной силы.

И, тем не менее, возможно, это были первые признаки надвигающейся лавинообразной славянизации народов Центральной Европы. Самих славян ещё не видно. В Битве Народов 451 года на Каталаунских полях ни в армии Аттилы, ни у Аэция не называются какие-либо контингенты, которые можно было бы отождествить со славянами.

На гуннах "восточный прилив" завершился и даже произошёл некоторый отлив. Болгарские орды кудигуров и утигуров, увлечённые на запад гуннами, после 470 года откочевали назад на восток в Азово-Донской регион.

Наступил почти вековой период, когда на балканской границе Византии основной конфликт развивался не между империей и кочевыми или перекочевывающими пришельцами с востока, а между империей и задунайскими народами - пестрой смесью осевших в по границам провинций Норик, обоих Панноний, обоих Мезий и Малой Скифии германцев, гуннов, язигов и др.

В 488 г. римляне, легионы и жители, покинули провинции Норик и обе Паннонии и ушли в Италию.

В 505 г. нападение на Византию возглавил некто Мундон. Он бежал от гепидов-федератов за Дунай (на левый берег) и бродил там в местах необработанных и лишённых каких-либо землевладельцев; там собрал он отовсюду множество угонщиков скота, скамаров и разбойников.

Аббат Евгипий, составивший в 511 г. «Житиё св. Северина» живо и нередко подробно описал события из жизни пограничья римских провинций Норика и Паннонии. Среди варварских племён, совершавших грабительские походы, он называет готов, аламанов, ругов, герулов, а так же неких «грабителей» и «разбойников», известных жителям Дунайских провинций Рима под общим именем «сакамары». Этих самых сакамаров скорее всего можно сопоставить (не этнически, а функционально) с казачеством XV-XVII веков.

Таким образом, у нас есть свидетельство очевидца, относящееся к самому началу VI века, в котором нет никаких признаков надвигающейся славянизации Балкан. Нет ни малейших оснований как-либо связывать сакамаров со славянами. Славянофильские попытки (Шафарик, Д.И.Иловайский) связать сакамары-скоморохи сочтём анекдотичными.

1.5 Склавины и анты (Иордан, Прокопий)

И только в середине VI века сразу два автора достоверно фиксируют появление славян на исторической арене под их собственным именем. Это Иордан, о котором уже упоминалось, писавший на латыни. И Прокопий Кесарийский - византиец, начальник канцелярии Велизария, полководца императора Юстиниана, писавший на греческом языке. В книгах Прокопия, прежде всего в "Войне с готами" (555 г.) и "Гетике" Иордана (551 г.), упоминаются (именно упоминаются) задунайские народы - склавины (? Прокопий, Sclaveni - Иордан) и родственные им анты.

Для этого же времени в Южной Польше и Северо-западной Украине обнаруживается т.н. культура пражского типа - совершенно определённо относимая к славянской. «Культура Прага-Корчак считается самой ранней достоверно славянской не только по тому, что её дата VI-VII вв. (а по некоторым данным с V века) - «совпадает» с первыми письменными известиями о славянах, а потому, что археологически прослеживается её связь с последующими достоверно славянскими «историческими» культурами Средней и Восточной Европы, чего нельзя сказать о предшествующих ей культурах (черняховской и др.)." То же отсутствие связей со славянскими древностями относится и к одновременной пражской пеньковской культуре Северного Причерноморья.»

Приведём сразу два наиболее полных и определённых свидетельства указанных авторов.

Иордан. Между этими реками лежит Дакия, которую, наподобие короны, ограждают Альпы [горы вообще, здесь Карпаты и с севера Трансильванские Альпы]. У левого [западного] их склона, спускающегося к северу, начиная от места рождения реки Вистулы [Висла], на безмерных пространствах расположилось многолюдное племя венетов. Хотя их наименования теперь меняются соответственно различным родам и местностям, все же преимущественно они называются склавенами и антами.

Склавены живут от города Новиетуна [в Словении] и озера именуемого Мурсианским до Данастра и на север до Висклы [то же, что Вистула]; вместо городов у них болота и леса. Анты же - сильнейшее из обоих [племён] - распространяются от Данастра до Данапра, там, где Понтийское море образует излучину; эти реки удалены одна от другой на расстояние многих переходов.

Эти [венеты], как мы уже рассказывали в начале нашего изложения, - именно при перечислении племён, - происходят от одного корня и ныне известны под тремя именами: венетов, антов, склавенов. Хотя теперь, по грехам нашим, они свирепствуют повсеместно, но тогда все они подчинялись власти Германариха.

Прокопий. Эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим. И во всём остальном у обоих этих варварских племён вся жизнь и законы одинаковы. Они считают, что один только бог, творец молний, является владыкой над всеми, и ему приносят в жертву быков и совершают другие священные обряды. Судьбы они не знают и вообще не признают, что она по отношению к людям имеет какую-либо силу, и когда им вот-вот грозит смерть, охваченным ли болезнью, или на войне попавшим в опасное положение, то они дают обещание, если спасутся, тотчас же принести богу жертву за свою душу; избегнув смерти, они приносят в жертву то, что обещали, и думают, что спасение ими куплено ценой этой жертвы. Они почитают реки, и нимф, и всякие другие божества, приносят жертвы всем им и при помощи жертв производят гадания. Живут они в жалких хижинах, на большом расстоянии друг от друга, и все они часто меняют места жительства. Вступая в битву, большинство из них идёт на врагов со щитами и дротиками в руках, панцирей же они никогда не надевают; иные не носят ни рубашек, ни плащей, а одни только штаны, подтянутые широким поясом на бёдрах, и в таком виде идут на сражение с врагами. У тех и других один и тот же язык, достаточно варварский. И по внешнему виду они не отличаются друг от друга. Очень высокого роста и огромной силы. Цвет кожи и волос у них белый или золотистый и не совсем чёрный, но все они темно-красные. Образ жизни у них, как у массагетов, грубый, без всяких удобств, вечно они покрыты грязью, но по существу они не плохие и совсем не злобные, но во всей чистоте сохраняют гуннские нравы. В древности оба эти племени называли спорами [рассеянными], думаю потому, что они жили, занимая страну "спораден", "рассеяно", отдельными посёлками. Поэтому-то им и земли надо много. Они живут, занимая большую часть берега Истра, по ту сторону реки. Считаю достаточным сказанное об этом народе.

Как видно, сведений не так уж и много. У Иордана это практически все сведения. У Прокопия рассказано ещё о нескольких нападениях славян на Византию. Но эти рассказы лишь фон, наряду с землетрясением в Греции и наводнением в Египте, на котором развивается основное действие - война за Италию между Византией и Готской державой.

Совершенно очевидно, что начинающееся нашествие славян не представляется политическим писателям столь же эффектным как готское или гуннское. Самое интересное, что оно не представлялось интересным не только авторам, заставшим момент его зарождения, но и более поздним писателям жившим в эпоху его наивысшего развития. Писатели VII века уже как данность воспринимают славянское население Балкан и совершенно не задаются вопросом, откуда же они здесь взялись. Первым историком, задавшимся этим вопросом, оказался ни кто иной, как Нестор.

Оба описания сходятся в названиях двух родственных племён склавинов и антов и расходятся в определении их предков и мест обитания.

Сначала о предках. У Иордана - это венеды, У Прокопия - споры. Т.е. эти два автора совершенно расходятся во мнениях о предках славян. Никто больше из современников славянизации Балкан мнения по этому вопросу не высказывает. Никто из современных историков не пытался отождествлять венедов со спорами, наоборот их разводили географически венеды - на Висле, а споров искали в Причерноморье. Иордан последний из историков Римско-Византийского периода, кто упоминает висленских венедов, на нём традиция Плиния-Тацита-Птолемея пресекается. Прокопий, Агафий, Менандр, Феофилакт Самокатта, Аммиан Марцеллин имени (висленских Е.К.) венетов не употребляют. Прокопий упоминает - но только венецианских венетов. Германское именование сорбов вендами - это не книжное порождение, а народный перенос имени с прежних соседей на незаметно сменивших их новых.

Римский историк Иордан живёт в Равенне - столице Готской державы. Центром этой державы является Норик и венецианская область - земля венетов, не столько завоёванных, сколько инкорпорированных Римом. О задунайских племенах Иордан знает весьма мало и то, что знает, знает понаслышке, хотя и родился на Нижнем Дунае.

Выше говорилось, что Нестор как первых славян назвал нориков. Предположение, что отождествление нориков и славян у Нестора возникло вследствие самого раннего появления славян именно на границах этой провинции, а возможно и заселения ими оставленного римлянами Норика, находит подтверждение у Иордана, впервые в середине VI века фиксирующего появление славян на границах римского мира именно на границах Норика. Иордан по римской (да и не только римской) традиции переносит на новый народ имя территории, названной в своё время по имени другого народа. Его склавины принадлежат к большей общности, названной венедами по старой памяти. Расселение Иорданом славян-венедов на север до Вислы вполне можно принять как в силу соответствия археологическим данным, так и имея в виду возможность некоторого восстановления после германо-гуннского в V веке прежних связей Норика и висленской области по "янтарной дороге".

Есть ещё один древний текст, в котором имена Sclavus и Nara стоят рядом. В эпитафии Мартину (ум.524 г.) говорится, что он привлёк к Христу разные свирепые племена и далее даётся список, в котором упомянуты, впрочем, практически все известные варвары. Так вот упоминание славян и нориков в этом списке следует друг за другом. Там же, кстати, упоминаются и даки. По мнению Е.Ч.Скржинской, это вкупе со свидетельством ПВЛ достаточное основание для того, чтобы считать, что в VI веке часть славян называли нориками.

На этом закончим с венетами, упомянув лишь, что Прокопий знает под этим именем венецианских венетов (прошу прощения за тавтологию), упоминая их при перечислении народов, населяющих Италию и окрестности Адриатического моря. По ту сторону залива первыми являются греки, называемые апиротами, вплоть до Эпидамна, который расположен у моря. С ними граничит область Прекамис, за ней та, которая называется Долмацией, и то, что причисляется к Восточной империи. Отсюда далее идут Либурния, Истрия и страна венетов, расстилающаяся до города Ровенны.

Перейдём к спорам Прокопия. Кстати, касательно отношения Прокопия к "бабушкиным сказкам" приведём здесь два высказывания.

Но помимо этого, многие века, которые протекли со времени тех, кто писал об этих вопросах, внеся новое положение дел, могли изменить то, что было прежде, в силу ли переселения племён, в силу ли следовавшей одна за другой перемены властей и названий; поэтому я счёл крайне возможным всё это точно расследовать и изложить, а не те всем известные мифические легенды или древние сказания, не заниматься расследованием, в каком месте Эвксинского Понта, по словам поэтов, был прикован Прометей; я ведь полагаю, что между историей и мифологией большая разница.

Теперь в окрестностях Кавказского хребта нигде не осталось ни воспоминания, ни имени амазонок, хотя и Страбон и другие писатели рассказывают о них. Мне кажется, наиболее верным относительно амазонок мнение тех, которые утверждали, что никогда не существовало "отдельного" племени храбрых женщин и что законы человеческой природы не могли быть нарушены только в области Кавказского хребта:…

Итак, споры. Чаще всего их пытаются отождествить со спалеями Плиния, обитающими по Танаису (Дону) и с ещё большим усердием со спалами Иордана, теми, которых на левобережье Днепра победили готы. Прокопий говорит только о территории на север от Истра и никак не упоминает в контексте рассказа о склавинах, антах и их общих предках спалах Северное Причерноморье. Не будем вслед за некоторыми авторами утверждать, что он это имел в виду, но, плохо зная те места, не стал более точно указывать их местоприбывания, ограничимся тем, что только и есть в тексте. А в тексте, кроме неоднократно упоминаемого Дунайского региона есть ещё одно упоминания этнонима анты, касающегося совсем другого региона. Завершая описание народов, населяющих побережье Понта Эвксинского и северные склоны Кавказского хребта, Прокопий пишет.

1.6 Генезис (авторская версия)

Вопрос только кто и когда породил славян?

"Кто", в языковом смысле, решается достаточно надёжно: ближайшие родственники славянских языков - это языки балтов (литовский, латышский и др.) Протославянский язык происходит от окраинных диалектов древнебалтийских языков, занимавших на рубеже н.э. огромную территорию от Прибалтики до Верхнего Дона. "Наиболее древние черты в равной мере объединяют как праславянский, так и балтийские языки с азиатскими индоевропейскими языками, с балканскими (фракийским и иллирийским), исчезнувшими в начале новой эры (из этих языков в горах на побережье Адриатического моря сохранился лишь албанский язык), а так же с германскими языками. Вместе с тем праславянский язык характеризуется значительным комплексом особенностей, сближающих его с западноиранскими языками, к которым, как принято считать, относился язык скифов; эти особенности балтийским языкам неизвестны. На основании этих свидетельств высказано предположение, что протославянский языковой союз, со временем оформившийся в праславянский язык, по преимуществу состоял из диалектов, часть которых сохранилась на прибалтийской окраине когда-то обширного района их распространения. Окончательный отрыв праславянского языка от древнебалтийских диалектов произошёл после сближения с западноиранской речью скифов."25-37

"Когда" тоже пытаются решить, опираясь на данные лингвистики. В соответствии с методом глотохронологии язык в процессе своей жизнедеятельности за каждое тысячелетие обновляет ~15% корней из так называемого диагностического списка в 100 слов. Расчёт, проводимый для славянских языков, относит время их появления на конец II - начало I тысячелетия до н.э. Но метод глотохронологии - это статистический метод, и как всякий статистический метод применим к линейным процессам. Т.е. он применим к уже существующим живым не законсервированным языкам (Например, исландский язык, законсервированный письменной культурой, за тысячу лет практически не изменился - пороговая нелинейная функция; исландцы говорят на том же языке, на котором писали тысячу лет назад.) Процессы рождения - процессы заведомо нелинейные и к ним не применимы методы линейных оценок. Время, требующееся на образование нового языка, и словарный запас, заимствуемый из языков-родителей, определяются не статистическими законами, а конкретными историческими условиями.

Мы не считаем удовлетворительной версию о существовании в Европе на протяжении X в. до н.э. - V в. н.э. древнеславянского языка при отсутствии каких-либо следов славян в материальных культурах и письменных свидетельствах этого времени.

Представляется, что происхождение славян как языка и этноса относится к III-IV веку н.э., всего за 8-12 поколений до начала их исторического времени.

Причины этого можно попытаться описать в терминах пассионарного взрыва Л.Н.Гумилёва, или в терминах вызова-ответа Дж. Тойнби. Но указанные теории, остающиеся на уровне натурфилосовских спекуляций, так и не получивших твёрдого научного обеспечения, хотя их терминология и устойчиво присутствует в публичной лексике, не объясняют произошедшее. Пассионарные взрывы у германцев, викингов, монголов не приводили к смене языка или культуры в местах первичного обитания. А для такой силы ответа, как этническое обособление от балтов, не было адекватного по силе вызова: климат не менялся, проход германцев от Балтики следов великих разрушений и пожаров не оставил, других нашествий в эту лесную глушь не было.

Мы попытаемся предложить свой вариант механизма этногенеза славян.

Славяне и у Прокопия, и у Иордана выступают под своим собственным самоназванием. В отличие от усвоенного со школы материалистического определения народа как общности людей, имеющих единый язык, территорию, экономику, культуру и т.п., то есть, определения народа из вне, дающего возможность по произволу объявлять одних народом, других только народностью, а третьих и вообще обзывать сборищем негодяев, автор, склонный к идеализму, придерживается того мнения, что народ - это прежде всего те, кто таковым себя считает. И в этой связи первейшим признаком народа, отличающим его от других народов, является самоназвание.

В самом начале говорилось о происхождении самоназвания "славяне", что оно имеет значение люди одного корня, говорящие на одном языке. В оппозицию обычно ставиться именование народа "дойч" немцами, т.е. немыми, говорящими непонятно. А.А.Бушков, профессиональный детективщик и историк в духе гг. Фоменко и Ко, оспаривает подлинность ПВЛ на том основании, что в ней наличествуют "немцы". Поскольку "немцами" на Руси XVI-XVII веков называли любых иностранцев из Западной Европы, а отождествление немцев с Германией произошло гораздо позже, то и этот текст следовательно написан не ранее XVII века. Однако указанное явление имеет отношение только к "народной", в смысле фольклорной, культуре. Книжная традиция от Киевской Руси через Московию до Российской империи этой народной этимологии подвержена не была, и немцев, например, с итальянцами (фрягами) не путала никогда. И всё же версия, "немцы" от "немые", слишком привлекательна, только возникновение такого определения других народов следует отнести ко временам, задолго до складывания книжной традиции у восточных славян. Вот и В.Я.Петрухин говорит лишь о соблазнительности противопоставления "славяне-немцы" и неясности, когда праславянский этикон "немцы" стал использоваться применительно к германцам, а не ко всем "чужим".

При восстанавливая схемы взаимодействия праславян и германцев в начальный период славянского этногенеза, получается неожиданный результат. В конце III, начале IV вв. н.э. территория зарождения славян, на которой спустя век распространится археологическая культура пражского типа, практически со всех сторон окружена передвигающимися германскими племенами. Юго-западная группа балто-славянских племён оказалась отрезана от остального массива и начала развиваться независимо от прочих. Именно к концу III в. н.э. произошло географическое разделение балтославян на будущих балтов и будущих славян. Для последних же практически все соседствующие с ними чужие племена оказались германскими. Т.е. никаких иных чужих, немых, кроме германцев в окружении будущих славян не было. Когда же славяне начали сталкиваться с другими народами - гуннами, даками-волохами, греками, аварами и т.п., название немцы закрепилось за теми из германцев, которые остались непосредственными соседями славян.

В культурно-археологическом смысле славяне ранее V века не просматриваются, и первоначальное ядро славянских древностей - культура пражского типа, занимает довольно узкий пояс на юго-западе первичного балто-славянского массива.

Кроме языкового и территориального смыслов происхождения народов, есть ещё и другие, в том числе и генетический или его менее точный вариант - антропометрический. Прямых исследований генов и построения их генеалогического древа сейчас нет. Поэтому остаётся только с большой долей уверенности сказать, что раз славяне не вырезали под ноль всё прежнее население от Балтики до Эгейского моря, а их в этом никто не обвинял, значит, они его ассимилировали - сделали славянами по языку и культуре. В течение V и первой половины VI века, т.е. всего за 6-8 поколений славяне, выйдя из лесов севернее Карпат, пришли в долину Дуная и начали переселение на Балканы, славянизируя все встречаемые на своём пути народы.

Прямым свидетелем этого процесса был Иордан, а отголоски этих процессов обнаруживаются в "Слове о полку Игореве", созданном в 1187 году. Иордан сообщает, что в 375 году король готов Винитар победил антов и приказал распять их князя Боса (Boz, Booz, Box) с сыновьями и ещё семьдесят знатных антов.

Про них [остроготов] известно, что по смерти короля их Германариха они, отделённые от везеготов и подчинённые власти гуннов, остались в той же стране, причём Амал Винитарий удержал все знаки своего господствования. Подражая доблести своего деда Вультульфа, он, хотя и был ниже Германариха по счастью и удачам, с горечью переносил подчинение гуннам. Понемногу освобождаясь из-под их власти и пробуя свою силу, он двинул войско в пределы антов и, когда вступил туда, в первом же сражении был побеждён, но в дальнейшем стал действовать решительнее и распял короля их Божа с сыновьями его и с семьюдесятью старейшинами для устрашения, чтобы трупы распятых удвоили страх покорённых. Но с такой свободой повелевал он едва в течение одного года: [этого положения] не потерпел Баламбер, король гуннов...

В то же время текст "Слово о полку Игореве" содержит в себе оппозицию "золотого века" и "нынешних плохих времён". "Золотым веком" "Слова о полку Игореве" является "век Трояна". Четырежды в тексте упоминается Троян в смысле минувших прекрасных времён:

О Боян, соловей старого времени!

Вот бы ты походы те воспел,

скача, соловей, по мысленному дереву,

летая умом по подоблачью,

свивая славу обеих половин сего времени,

рыща по тропе Трояна

через поля на горы.

Были века Трояна,

Минули годы Ярославовы;

Были походы Олеговы,

Олега Святославича.

Встала обида в войсках Даждьбога внука,

вступила девою на землю Трояню,

выплеснула лебедиными крылами

на сине море у Дона;

плеская, прогнала времена обилия.

На седьмом веку Трояна

Кинул Всеслав жребий.

Сопоставление источников даёт следующий набор фактов. Русский источник XII века помнит век Трояна и время Бусово (II-IV века). Латинский источник VI века соотносит предков антов и склавинов своего времени с венедами IV века. Современники Римской империи (II-IV века) никаких славян, т.е. народов, говорящих на славянских, а не на германских, кельтских, иллирийских или фракийских языках, в обозримом им мире не знали.

Единым образом эти факты могут быть объяснены:

a) Случайное совпадение звучания имён. Готские девы должны бы по логике вещей счастливое время называть по имени своего великого древнего правителя, а не по имени одного из многих поверженных им врагов. А кроме того, с чего бы это готским девам, звеня золотом сейчас, воспевать какое-то древнее время: Бус - это их современный царь, в правление которого удачно налажена торговля с половцами, в результате которой русское золото оседает в готских городах Крыма. Исходя из этого поэтическая оппозиция «века Трояна» и «времени Буса» нам только мерещится. Но дело в том, что автор «Слова…» не перевоплощается в готских дев, а сохраняет оценку с русской точки зрения. «Время Бусово» - это не время удачной торговли готов, а время несчастий Руси, и имя этому времени даётся не по готскому удачливому правителю, а по русскому несчастному князю.

б) "Слово о полку Игореве" - позднейшая (XVIII века) фальсификация. Список XVI века найден А.И.Мусиным-Пушкиным около 1790 года, скопирован для Екатерины-II в 1795-1796 году (копия потеряна и найдена лишь в 1864 г.), опубликован в 1800 г. и сгорел в московском пожаре 1812 года. Основные аргументы сторонников фальсификации (В т.ч. А.А.Зимин):

- Распространённость и не слишком большая предосудительность литературных фальсификаций на рубеже XVIII-XIX веков. Достаточно указать на «Песни Оссиана» Макферсона, в подлинность которых поверил Н.М.Карамзин и «Песни южных славян» Мериме, на которые «купился» А.С.Пушкин.

- А.И.Мусин-Пушкин был изобличен современниками в фальсификации "Тмутараканского камня". (Сведения почерпнуты авторм из книги одной дамы с экзальтированным слогом, так что возможно недостоверны.)

- "Слово..." не имеет аналогов среди письменных памятников Киевской Руси. Это единственный представитель светской литературы наполненный не христианскими а, языческими образами, весьма популярными в конце века XVIII.

- Автор "Слова..." "не знает", по мнению критиков, XII века.

- Текстовое сходство с "Задонщиной" (самый конец XIV или XV век) сторонниками версии о фальсификации, видится в по схеме: краткая редакция "Задонщины" - более поздняя пространная редакция "Задонщины" - фальсифицированное "Слово...".

Проверить подлинность оригинала физико-химическими методами, как это было сделано в 1969 году с фальсифицированными чешским филологом Вацлавом Ганкой в первой половине прошлого века Краледворской и Зеленогорской хрониками (Чехословакия), теперь уже невозможно. Но совокупность лингвистических методов вполне позволяет признать "Слово..." аутентичным.

Если всё же признать "Слово…" фальшивкой, то лингвистический уровень этой "фальсификации" существенно превосходит уровень знания языка Руси XII века, имевшийся у возможных авторов, среди которых кроме А.И.Мусина-Пушкина называют архимандрита Иоиля Быковского, у которого был куплен сборник с текстом «Слова…», а также участвовавших в подготовке публикации А.Ф.Малиновского, Н.Н.Бантыш-Каменского и консультировавшего их Н.М.Карамзина. Даже Ломоносов, положивший начала в том числе и российской лингвистике, вряд ли корректно справился бы с такой задачей.

Обвинения А.И.Мусина-Пушкина и А.Ф.Малиновского в подделке вообще смехотворны. Как раз они сами были жертвами одной фальсификации связанной со “Словом...” В 1815 г. каждому из них было предложено купить “вновь открытый древний список” “Слова...” и оба купили. В восторге последний из жертв подлога, А.И.Мусин-Пушкин “приехал в Общество истории и древностей российских при Московском университете и торжественно сообщил о приобретённой им “драгоценности”. “Все удивляются, радуются, один Алексей Фёдорович [Малиновский] показывает сомнение. “Что же вы?” - ”Да ведь и я, граф, купил список подобный...” - ”У кого?” - ”У Бардина”. При сличении списки оказались одной работы” ("Мсковитянин" за 1841 г.)

Бардин - уважаемый московский антиквар, занимавшийся изготовлением “сувенирных”, когда подписывал, или подложных, когда не подписывал, документов под древность. В отличие от другого столь же известного мастера, Сулакадзева, никогода не фальсифицировал содержание, стараясь добросовестно его копировать. Текстовые же фальсификации последнего в научном плане вполне безобидны, т.к. “по словам Лотмана, древность памятника, в понимании Сулакадзева, состояла не просто в непонятности его текста, а в принципиальной непонятности.”

В общем случае, уровень фальсификации не может превосходить уровень передовых знаний и научных методов своего времени, а поскольку такого рода сомнительными делами крайне редко занимаются выдающиеся учёные, то практически все фальшивки дезавуируются уже в момент их первой публикации (см. книгу В.П.Козлова). А представить, что современные лингвисты не отличат текст, написанный на языке Киевской Руси XII века, от текста конца XVIII века имитирующего язык Московского княжества века XV весьма сложно.

Что же касается "Задонщины", то это произведение было найдено только в 1852 году. И так же сложно представить, что кто-то вместо того, что бы "размахивать" действительной находкой, сохраняет её в тайне, а в свет выходит со своей собственной фальшивкой. Но это - не доказательство. Доказательство другое. "В стиле "Задонщины" значительны следы деловой прозы XV в., сказывающиеся в хронологических уточнениях, титулованиях князей, генеалогических формулах, перечне убитых, однообразии приёмов введения прямой речи". Никаких из перечисленных признаков в "Слове…" нет. Совершенно невозможно для конца XVIII века изготовить текст на основе "Задонщины" и не включить в него какие-либо из вышеуказанных конструкций. Это невозможно было ни случайно, ни намеренно, последнее ввиду отсутствия соответствующих литературоведческих знаний.

в) Автор "Слова о полку Игореве", будучи человеком из княжеской дружины, а не церковным писателем, был в то же время очень образованным книжником, почерпнувшим свои сведения из книг. Тогда и его слушатели - князья и княжеские дружинники конца XII века - должны быть тоже столь же образованными книжниками, ведь образы "века Трояна" и "времени Бусова" должны были быть понятны и автору, и его слушателям. Это не соответствует известному образу княжеского окружения. Автор "Слова о полку Игореве" - неординарное исключение, но всё-таки не до такой степени, чтобы читать и цитировать своим сотрапезникам римскую историю.

Римский император Траян, победивший царя Децибала и завоевавший Дакию, превратился для румын и болгар в божество. Божество жестокое, сильное, воинственное, богатое. В его стране много золота и городов. Откуда это божество появилось у румын понятно - они прямые потомки романизированных даков и гетов. А вот славяне получили его в наследство, от той части даков и гетов, которых они ассимилировали. Для иных предположений нет никаких данных. Среди противников Траяна во Фракии не было никаких славян и никого, кого можно было бы со славянами отождествить.

Только имея в виду, что Троян - это один из славянских богов, можно правильно понять смысл строк о деве-обиде вступившей на землю Трояню. Не на землю римского императора Траяна, а на землю, охраняемую славянским богом Трояном. В этом же смысле тропа Трояна - это не конкретный географический объект (по Б.А.Рыбакову, дорога с Русской равнины через Карпаты - через поля на горы), а скорее символическая дорога воинской доблести. Также и На седьмом веке Трояна... - это не реальное летоисчисление с привязкой ко времени императора Траяна, а мифологическое время, имеющее смысл конца «золотого века». Всеслав Полоцкий - князь превращавшийся в волка, хитростью и кудесничеством получивший Киевский стол - последний великий представитель ушедшей языческой Руси, Руси Трояна. Таким образом, все упоминания Трояна - это обращения к славянскому воинскому божеству, Траян же римский император автору «Слова…» неизвестен.

Упоминания Трояна нет в “Повести...”, но он есть в апокрифическом “Хождении богородицы по мукам”, дошедшем в пергаментном списке XII века, где упомянуты каменные истуканы Трояна, Хорса, Велеса и Перуна.

г) Народы северо-восточного пограничья Римской империи - суть славяне. Такая интерпретация долгое время была наиболее распространённой. На венедов Тацита, как на славян указывали С.М.Соловьёв и В.О.Ключевский, Д.И.Иловайский и Костомаров называли славянами даков и т.п. То, что это заблуждение, очевидно. Иллирийских венетов, карпатских котинов, дунайских певкинов с таким же успехом можно называть славянами, с каким цезальпинских (т.е. доальпийских - италийских) галлов - французами. Да, галлы - предки современных французов. Но не только галлы, не все галлы и не только французов. Так что галлы - это не французы. Фраза "Гуси Рим спасли от французов" абсурдна.

Кроме того, комплекс археологических данных в указанном Иорданом ареале антов (Северное Придунавье и Северо-западное Причерноморье) до VI века не имеет славянских элементов.

И, наконец...

д) Ситуация крушения "Великой Державы" - страны, где личность оказывается всецело подчинена государственному надзору, всегда порождает у значительной части людей, переживших это крушение, психологическое ощущение утраченного рая безотносительно к реальной жизни в рухнувшей империи. Эти иррациональные чувства не только передаются из поколения в поколение, но и закрепляются в фольклоре в образах "золотого времени". Так было на заре цивилизации после крушения первой в истории "Великой Державы" - государства III династии Ура. После его падения не только цари государств-преемников, но и князья окружающих кочевников возводили своё происхождение к царям этого государства. Библейский Авраам тоже родился в Уре. Это же мы видим в окружающей нас постсоветской действительности. Так же было и после крушения Вечного Рима.

1.7 Дранг на юг

Примерно с конца V века шёл процесс славянизации населения северных Балкан. Те, кто не погиб под ударами нашествий германцев с севера и кочевников с востока, присоединились к молодому народу, выходившему из лесов центральной Европы, принимая славянский язык, культуру и образ жизни. Но в своей памяти эти бывшие кельты, иллирийцы, фракийцы смогли удержать воспоминание о "мирной жизни под властью Рима" и погроме, устроенном готами, и продолженном гуннами. И эту память они передали славянам. В этом смысле, история народов северо-восточного пограничья Рима - это общая история всех восточно-европейских народов, так же, как история отношений Рима и германцев - это общая история всех западноевропейских народов. И никто по отдельности - ни французы, ни англичане, ни немцы не могут претендовать на исключительность по отношению к тем же готам или вандалам.

Теперь вернёмся к антам-танаитим. Согласное мнение советских историков, что все анты - это славяне, “осложняется”, по выражению Е.Ч.Скржинской («Собрать бы книги все и сжечь», чтоб жизнь не портили. Е.К.), мнением, высказанным ещё в 1922 А.Ольриком и поддержанным в последствии Г.В.Вернадским, что анты-танаиты (приставка "танаиты" введена мной для отличия их от дунайских антов-славян) - это аланы, точнее их некоторая периферийная группа: осетинский «дndд» - «всё», «дndag» - "внешнее", на санскрит "anta" - "конец", "граница". Осетины помнят о войне с племенем "Gut", а Аммиан Марцеллин сообщает о войне остроготов с аланами

Впрочем, в такой интерпретации представляется, что расселение алан на север от Дона столь же неправомерно, как и поселение туда же славян. Смысл приведённых А.Ольриком и Г.В.Вернадским слов скорее указывает на то, что анты-танаиты - это не этническое определение группы племён, а объединение различных племён по географическому принципу. Анты-танаиты - племена, занимающие всю внешнюю по отношению к границе территорию. Границей для северокавказского степного региона был несомненно Дон (Танаис). Среди этих заграничных племён возможно, и даже очень вероятно, были и тюркоязычные племена, родственные аланам. И за ними определение "внешние" закрепилось как племенное имя, при обращении к ним других племён (но не самоназвание, которое нам не известно).

Эти тюркоязычные племена, обитавшие в III-IV веках на правобережье Дона, были подчинены гуннами. Далее можно говорить только в категориях возможного, реконструируя переход имени «антов» от тюрок к славянам. В качестве аналога примем переход имени «болгары» также с тюрок на славян. В качестве союзников гуннов анты подверглись нападению вышедших из повиновения гуннов остроготов. Возможно, это было самое тяжёлое поражение антов в их истории - гибель царского рода и большинства племенной знати. Затем они так же как все прочие народы Северного Причерноморья приняли участие в великом переселении народов, придя вместе с гуннами Аттилы в центральную Европу. Здесь они получили во владение территории на периферии ойкумены и остались их владетелями и после развала гуннского государства. Анты стали правителями конгломерата осколков от разных народов, переживавшего бурный процесс этногенеза, и этот процесс в полной мере захватил и самих антов, от которых в скором времени осталось только имя одного новообразовавшегося славянского племени. Таким образом, фрагмент из истории чужого этноса попал в этническую память славян.

Имя склавины является лингвистически правильной трансформацией имени славян в греческом языке (ср. Висла - Вискла). Но под именами склавинов и антов византийцы и римляне оставили сведения не только о славянах, но о конгломерате народов принявших участие в славянском движении и славянизировавшихся в ходе его. С течением времени греки усвоят более точное звучание имени славян. В начале - славяне; - Славинии (места компактного расселения славян среди балканских народов). Но названия более позднего происхождения уже точно отражают самоназвание славян. - крепость Славинеца.

Хотя главное божество склавинов и антов - повелитель молний, которому аттрибутируется так же и бык, довольно точно соответствует славянскому Перуну (и балтийскому Перкунасу, в других случаях быка связывают с Велесом), но столь же точно оно соответствует и греческому Зевсу и римскому Юпитеру, являя собой скорее элемент общего наследия европейских народов, чем собственность славян.

Выше приводились отрывки о славянах из Иордана и Прокопия. Иордан более этой темы не касался. Прокопий же регулярно, описывая общую обстановку в империи, даёт сведения касательные славян. Автор не уверен, что следующее утверждение не было ранее кем-то высказано, но в явном виде оно не обнаружено. Сведения Прокопия дают весьма последовательную и точно датируемую хронологию выхода славян к Дунаю и первых попыток его преодоления.

494 г. (3-й год правления императора Анастасия 491-518 гг.) Когда эрулы были побеждены в бою лангобардами и должны были уйти, покинув места жительства отцов, то один из них, как я выше рассказывал, поселился в станах Иллирии, остальные же не пожелали нигде переходить [на правый берег] через реку Истр, но обосновались на самом краю обитаемой земли. Предводительствуемые многими вождями царской крови, они прежде всего последовательно прошли через все славянские племена, а затем, пройдя через огромную пустынную область, достигли страны так называемых варнов [саксы]. После них они прошли племена данов, причём живущие здесь варвары не оказали им никакого противодействия. Отсюда они прибыли к океану сели на корабли, пристали к острову Фуле [Ирландия] и там остались.

В этом отрывке почти всегда обращают внимание на упоминание славянских племён во множественном числе, считая это за доказательство их повсеместного распространения. Однако обращает на себя внимание то, что это первое ретроспективное упоминание славян, которое содержит достаточно определённую локализацию их мест расселения. Славяне в этот момент ещё не вышли к Дунаю. Герулы попадают на их территорию, уходя на север-запад от Дуная. За территорией славян в направлении на северо-запад огромная пустая область - места прежнего обитания лугиев и только потом начинаются земли приморских германцев. Кстати, даны, вовсе не столь многочисленные в последствии, какими потом окажутся славяне, тоже определены во множественном числе племён. Таким образом, территория славян на 494 г. в меридиональном направлении совпадает с ареалом пражской культуры.

527 г. Когда Юстиниан (527-565гг.), дядя Германа вступил на престол, анты, ближайшие соседи славян, перейдя Истр, с большим войском вторглись в пределы римлян. Незадолго перед этим император назначил Германа начальником войск всей Фракии. Герман вступил в бой с войском неприятеля и, нанеся им сильное поражение, почти всех их перебил.

Где-то между 494 и 527 гг. славяне двумя объединениями: склавины и анты вышли на Дунай и в этом отрывке упомянута первая попытка переправы через эту великую реку. По мнению В.Я.Петрухина,14-11 для славян переход через Дунай был переходом в иной мир, выходом с того света на этот, переходом через границу исторического небытия и бытия славянского этноса.

Где же произошёл этот выход? Из отрывка Иордана, приведённого выше, который цитируется вне общего контекста, многими делался вывод, что славяне вышли к Дунаю на всём его протяжении от Норика до дельты. Но это не так. Тот же Иордан, описывая места расселения германских племён, которые в отличие от славян, являются основным предметом его интереса, весьма последовательно определяет территорию Дакии как территорию гепидов.