СССР в 1960-е - середине 1980-х гг.

Размещено на http://www.allbest.ru/

30

Размещено на http://www.allbest.ru/

Нарастание противоречий в социально-политической жизни СССР

Политическая система общества на новом этапе своей эволюции оказалась пораженной множеством болезней, главной из которых стал отрыв правящего класса от народа, превращение партийно-государственной элиты в олигархию. Государственные и общественные структуры все более окостеневали. Партия оказалась так глубоко встроенной в эту систему, что не могла противостоять этой губительной тенденции, несмотря на усилия честных коммунистов. Парадные черты приобрела деятельность профсоюзных и комсомольских организаций. Параллельно усиливалась роль идеологического прессинга, призванного пресекать любые сомнения и настроения в общественном сознании. Разрыв между пропагандой и реальностью порождал массовый скептицизм и апатию, недоверие к партийным решениям. Престиж власти необратимо падал, были популярны анекдоты о руководителях партии. По-прежнему оставалось немало проблем в области национальных отношений. Их порождало противоречие между унитарным характером государства и провозглашавшимся федерализмом его устройства. Усиленная миграция во всех республиках создавала проблему между коренным и приезжим населением. В тяжелейшем положении оказалось российское Нечерноземье, наиболее пострадавшее от политики выталкивания людей из родных мест. Снижались моральные и материальные стимулы к труду. Уважаемым становился не созидательный труд, а материальные ценности. Этим вирусом заразились многие, тем самым исподволь подготавливалось восприятие ценностей потребительского общества.

Партия быстро прирастала в численности. К середине 80-х годов она насчитывала около 19 млн. человек. Рабочая прослойка в ней составляла 45,3%, крестьянская - 11,6%. Удельный вес категории «служащих» поднялся до 43,1%. Резко повысился образовательный уровень членов КПСС: с высшим образованием насчитывалось 32,6%, со средним - 44,8%. ЦК КПСС состоял из 500 человек - представителей самых разных социальных и национальных слоев и групп.

ЦК КПСС был в эти годы уже парадным фасадом политической системы. Реально страной управляла небольшая по численности, но сплоченная неразрывными узами полуторатысячная армия партийных чиновников, входивших в состав постоянного аппарата ЦК. Вместе с семьями это было около 500 тысяч человек. Их дополнял высший слой советского, общественного и военного аппаратов управления союзного, республиканского и областного уровней. Все они были тесно спаяны между собой материальными привилегиями, родственными и приятельскими отношениями, превратившись в замкнутую, не пополнявшуюся извне, касту. Бесконтрольность их всевластия и жажда обогащения толкали их в объятия «теневой экономики». Управленческий механизм обрел строгую функциональность. Все государственные и общественные структуры (Советы, профсоюзы, комсомол, народный контроль и т.д.) контролировались через партийные организации, которые были кровеносными сосудами системы «партия-государство». При этом непартийные органы и организации решали по-своему важные, хотя и частные вопросы, особенно по личным обращениям граждан. Партийная элита тесно была сращена с командованием ВС СССР. Министр обороны непременно входил в состав Политбюро ЦК КПСС. Ранг первого секретаря обкома приравнивался к званию генерала.

С октября 1964 по ноябрь 1982 г. пост Первого (с 1966 г. Генерального) Секретаря ЦК КПСС занимал Леонид Ильич Брежнев. Выходец из семьи рабочего-металлурга, он выдвинулся на партийную работу в конце 30-х годов, став секретарем по пропаганде Днепропетровского обкома партии. В годы войны находился на политической работе в армии, позже возглавлял партийные организации Запорожья, Молдавии и Казахстана. На XIX съезде КПСС вошел в состав ЦК и стал кандидатом в Президиум ЦК. В 1964 г. Брежнев выступил одним из организаторов смещения Хрущева, который, кстати, рассматривал его как своего преемника. Постепенно он сосредоточил в своих руках всю полноту власти, хотя с годами все больше отходил от решения конкретных вопросов. После того как в начале 70-х годов функции представительства страны за рубежом перешли к Генеральному Секретарю, Брежнев стал фактическим главой государства. Председатель Совета Министров при этом превращался в «главного хозяйственника» и не являлся главой исполнительной власти страны. С конца 70-х годов Брежнев занял посты Председателя Президиума Верховного Совета СССР, председателя Совета Обороны, а также стал Маршалом СССР.

В окружении Брежнева наиболее выделялись две фигуры - А.Н. Косыгина и М.А. Суслова. Председатель Совмина (до 1960 г.) Косыгин, инженер-текстильщик по образованию, в 30-е годы проделал стремительный путь от мастера на фабрике до председателя Совнаркома РСФСР. В годы войны организовал массовую эвакуацию предприятий и населения. Он был одним из немногих, кто уцелел во время «Ленинградского дела», и отличался пониманием необходимости хотя бы минимального допущения экономических методов хозяйствования. Он выступил инициатором хозяйственной реформы 1965 г.

М.А. Суслов избирался в ЦК партии с начала войны, а в 1947-1983 годах неизменно входил в состав секретарей ЦК по идеологии и был наиболее консервативным функционером. Он выступал одним из организаторов репрессий против малых народов Северного Кавказа (карачаевцев). Олицетворял же собой незыблемость идейных основ социалистического общества.

Члены Секретариата и Политбюро ЦК были подобраны по принципу личной преданности Брежневу: А.П. Кириленко, К.У. Черненко, В.В. Щербицкий, Д.А. Кунаев, Н.А. Щёлоков, Н.А. Тихонов. Средний возраст членов Политбюро в начале 80-х годов составлял 71 год. Известны наиболее яркие симптомы разложения правящего ядра: огромные хищения клана Рашидова, первого секретаря ЦК КП Узбекистана, строительство ведомственных дворцов в Молдавии, Азербайджане, Казахстане, практика взаимонаграждений, смыкание управленцев самого высокого уровня с воротилами преступного мира.

Наиболее яркой чертой политической жизни общества в брежневские годы стала интенсивная законотворческая работа, коснувшаяся практически всех сторон общественных отношений. Многие решения стремились предотвратить ухудшающуюся ситуацию в обществе нормотворческим путем. Это относилось прежде всего к законодательству о правах местных Советов, охране воздушной среды, статусе депутатов. Большинство же законов носило декларативный характер и было призвано нейтрализовать распространявшийся правовой нигилизм в значительной части населения. Венцом такого рода деятельности и стала Конституция, принятая 7 октября 1977 г. В преамбуле указывалось о построении в СССР развитого социалистического общества, так что новый Основной Закон получил даже статус Конституции развитого социализма. В отличие от предыдущей новая Конституция расширяла социальную базу советского строя, допуская в нее еще и народную интеллигенцию. Развитой социализм стали понимать как общество без кризисов и противоречий, как общенародное государство и общенародную партию. Так впервые было сформировано понятие «советский народ». Советы депутатов трудящихся переименовывались в этой связи в Советы народных депутатов. Статья 6 законодательно закрепила роль КПСС как руководящей и направляющей силы советского общества, ядра его политической системы. Ранее партия рассматривалась как высший тип общественной организации. Конституция 1977 г. впервые утвердила положение о всеобщем среднем образовании и праве человека на жилье. Новым было включение в нее десяти положений Хельсинкского акта о принципах межгосударственных отношений.

Таким образом, Конституция 1977 г. провозгласила новую ступень общественной советской эволюции, которая характеризовалась интенсивным стиранием всевозможных границ и барьеров между классами, группами, прослойками общества, между нациями и национальностями. В какой-то мере это отражало реальные процессы усиливавшегося диффузного состояния общественной среды, в какой-то мере было и забеганием вперед, стремлением подменить реальное желаемым. Особенно опасной такая практика была для регионов с повышенным риском межнациональной конфликтности.

В условиях, когда нарастали общественно-политические противоречия, роль идеологии должна была стать мощнейшей спайкой государственного здания и иметь четкие и правдоподобные ориентиры. Новое руководство уже в год 50-летия Октября сместило акценты с пропаганды целей коммунистического строительства на пропаганду достигнутой ступени развития, назвав ее развитым социализмом. Не ставился под сомнение вывод о построении в СССР основ социализма, обещанная же Хрущевым коммунистическая перспектива отодвигалась на неопределенное будущее. Достижения советского строя провозглашались наивысшими в человеческой цивилизации, недостатки рассматривались как неизбежные издержки на тернистом пути. Нараставший в массовом сознании скептицизм гасили с помощью теории обострения идеологической борьбы, которая на практике вылилась в систему запретов и ограничений.

Во внешнеполитической практике подобные установки по-прежнему вели к отказу от международного сотрудничества с капиталистическими странами на основе общечеловеческих принципов, неприятию нараставшего значения глобальных проблем, культивированию «образа врага». Советское руководство утверждало постулат о превосходстве «реального социализма» над рыночным обществом западного образца, а снижение его уровня гибкости в отстаивании своих идеологических приоритетов приводило к ослаблению компартий в Западной Европе, отрыву их от масс, старению и самозамыканию.

Внутри страны догматизм в идеологии, отказ от идеологических новаций также приводили к ряду нежелательных явлений. Расцветали цитирование и послушное комментирование классиков и официальных документов, препятствовавшие развитию обществоведения. Резко ограничивался доступ информации о событиях в мире. Сложно стало найти хорошую книгу. Параллельно нарастали возвеличивание Брежнева, восхваление его личных качеств.

В ноябре 1982 г. умер Л.И. Брежнев. Генеральным Секретарем ЦК КПСС стал Председатель Президиума Верховного Совета СССР Юрий Владимирович Андропов, бывший председатель КГБ. Он сразу же провозгласил курс на борьбу с коррупцией и взяточничеством в высшем эшелоне власти. Среди громких дел эпохи Андропова выделялось «узбекское дело», связанное с хищениями клана Рашидова, дело министра внутренних дел Щёлокова. Эти кампании привели к некоторому обновлению правящей элиты и прежде всего в окружении Генсека. Другим направлением деятельности Андропова стала борьба за повышение трудовой дисциплины как условия повышения производительности труда и роста эффективности экономики. Она запомнилась в основном москвичам облавами и проверкой документов в магазинах и других общественных местах, - выявляли тех, кто посещал их в рабочее время. В феврале 1984 г. Андропов скончался. Многие из начатых им дел так и остались незаконченными. При власти К.У. Черненко (февраль 1984 г. - март 1985 г.) все вернулось на свои прежние места.

Социальная политика, как и в хрущевские годы, оставалась главным рычагом управления массами и приносила неплохие результаты. На стабилизацию социальной сферы использовались валютные поступления от экспорта сырья и оружия. Росли пенсии, стипендии, заработная плата, льготами пользовались миллионы людей. В 1970 г. среднемесячная заработная плата составляла 122 руб., в 1985 г. - 190 руб. Выплаты из общественных фондов за тот же период выросли в 2,3 раза, доходы людей - в 1,6 раза, потребление мяса и мясопродуктов на душу населения поднялось с 48 кг в год до 58 кг, почти вдвое выросло число специалистов, занятых в народном образовании, - с 6,9 млн. человек до 14,5 млн. В 1980-1985 годах темпы роста отраслей группы «Б» впервые за всю советскую историю превысили темпы роста группы «А». За годы IX-XI пятилеток построили 31,4 млн квартир.

Улучшение уровня жизни развивало во многих людях потребительский инстинкт. Произошел определяющий психологический сдвиг. Миллионы людей стали рассматривать социалистическую собственность как источник личного обогащения. Массовое распространение получили бытовые хищения, оправдывавшиеся размахом коррупции в высших сферах. Люди превращались в «несунов», охотников за легкой добычей. Уравниловка и «выводиловка» способствовали этому как нельзя лучше. Так ориентация на аскетический образ жизни и коллективизм перестали воздействовать на сознание людей. Разгороженные стенами своих малогабариток, люди с интересом вглядывались в приподнимавшийся постепенно «железный занавес».

Вскоре курс на повышение денежных доходов населения неизбежно встретился с тенденцией отставания от него производства товаров и услуг. Наступил товарный голод. В массовое сознание вошло понятие «дефицит», оформилась категория людей, кормившихся за его счет. Обостряла социальную напряженность нарастание привилегий узкой касты правящего класса. Так развитое самой властью стремление советских людей наращивать потребительские ценности в существовавшей системе распределения взорвало традиционные социалистические устои общественной жизни, привело к росту преступности, распространению пьянства, проституции, наркомании. К началу 80-х годов потребление алкоголя на душу населения по сравнению с 50-ми годами поднялось в 2,5 раза, а число преступлений составило около двух миллионов. Социальную напряженность в городах создавала проблема «лимитчиков» - людей, имевших временные прописку и работу.

Состояние советской экономики и пути преодоления ее трудностей

Государственная и экономическая деятельность Н.С. Хрущева показала низкую дееспособность структурных перестроек экономики в целях повышения ее интенсификации. Однако задача перехода на интенсивный путь развития сохранилась при новом руководстве и даже усугубилась. Необходимо было выявить и нейтрализовать причины низкой восприимчивости советской экономики к достижениям НТП, включить реальные трудовые стимулы. При этом невозможно было отказаться от централизованного руководства экономикой, не уничтожив становой хребет всей системы государственного социализма. Эту сложную задачу решало вновь пришедшее поколение руководителей, и прежде всего Председатель Совмина СССР А.Н. Косыгин.

Мартовский 1965 г. Пленум ЦК КПСС принял программу подъема сельского хозяйства. С колхозов в очередной раз была списана огромная задолженность по ссудам Госбанка, устанавливался твердый план закупок на восьмую пятилетку, повышались закупочные цены на сельхозпродукцию и устанавливалась 50%-ная надбавка к ним за сверхпланово продававшуюся государству продукцию. Отменялись мелочные ограничения на личное подсобное хозяйство колхозников. Увеличивались размеры приусадебных участков, скот разрешалось держать в неограниченном количестве, предоставлялось право относительно свободной торговли частным лицам на колхозных рынках.

Собственно хозяйственную реформу провозгласил сентябрьский 1965 г. Пленум ЦК КПСС. Ее главной целью было повышение стимулирующей роли плановых показателей, во имя чего допускалось некоторое увеличение хозяйственной самостоятельности предприятий. Правда, она гасилась сохранением и даже усилением директивных начал в ценообразовании. Вместо предельно низких оптовых цен прежних лет государство устанавливало цены с учетом затрат предприятий так, чтобы стимулировать их хозрасчетные права. Государственная политика поощрения товарно-денежных начал в деятельности предприятий (ориентация не на валовую, а реализованную продукцию, право предприятий распоряжаться частью прибыли) параллельно имела задачу восстановить разрушенное реформой совнархозов централизованное отраслевое управление экономикой страны. Собственно, сама реформа и началась с воссоздания союзных и союзно-республиканских министерств и государственных комитетов. К середине 80-х число союзных министерств составило 100, республиканских - 800.

Первые шаги реформы, как всегда, вселяли надежды. Она способствовала ускорению экономического роста. Ее проведение пришлось на годы восьмой пятилетки - одной из наиболее удачных по ряду важнейших экономических показателей. Общий объем капитальных вложений составил 353,8 млрд рублей. Национальный доход на душу населения вырос почти в три раза, а 87% его прироста было осуществлено за счет роста производительности труда. СССР занял первое место в мире по производству тракторов, электровозов, цемента, стали. Внешнеторговый оборот в 1970 г. составил 22,1 млрд. рублей (в 1950 г. - 2,9 млрд.). Торговые соглашения были заключены с 90 странами мира, половину из которых составляли развивающиеся страны. Среднегодовые темпы прироста сельскохозяйственной продукции поднялись до 3,9%, а в целом за пятилетку прирост сельскохозяйственной продукции составил 21%.

С начала 70-х годов экономические приоритеты СССР касались усиленного развития тяжелой промышленности, добывающих отраслей, оборонного комплекса, сельского хозяйства и освоения Сибири и Дальнего Востока. К середине 70-х годов СССР добился военно-стратегического паритета с США. На военные нужды прямо или косвенно работало до 80% отечественного машиностроения. По западным оценкам, военные расходы составляли около четверти ВНП, что существенно превышало показатели США. Официальный военный бюджет СССР в 1985 г. составил 19,1 млрд. рублей. В 1984 г. доходы СССР от продажи оружия составили 24 млрд. долларов США. Основной поток его шел в страны арабского мира и Латинскую Америку.

Значительную статью доходов государства давала распродажа природных ресурсов. Помимо освоения нефтегазовых месторождений Западной Сибири притоку иностранной валюты способствовал скачок мировых цен на энергоносители в середине 70-х годов. СССР получил в 70-е годы 180 млрд нефтедолларов. В 1985 г. 55% нашего экспорта приходилось на топливно-сырьевую сферу.

Еще одним приоритетом было сельское хозяйство. На него приходилось ежегодно 20-27% от общей суммы капитальных вложений государства в экономику страны. Суммарный размер средств в 1960-1985 годах составил около 600 млрд рублей. В сельскохозяйственной отрасли была занята пятая часть трудоспособного населения страны. Этот показатель в два раза превышал мировые стандарты.

Период 1970-1985 годов охватывал девятую (1971-1975), десятую (1976-1980) и одиннадцатую (1981-1985) пятилетки. Национальный доход страны в этот период возрос в 1,94 раза, основные производственные фонды - в 2,7 раза, объем промышленной продукции - в 2,1 раза, сельского хозяйства - в 1,24 раза. В целом эти темпы были несколько ниже динамики предшествующих лет. Из республик опережающими темпами развивались Армянская, Азербайджанская и Белорусская, где прирост национального дохода составил 2,6 раза.

Высокий динамизм развития был присущ топливно-энергетическому комплексу. За 1970-1985 годы производство электроэнергии выросло с 741 до 1544 млрд. кВт*ч. Огромное значение имели атомные электростанции, обеспечившие прирост электроэнергии с 3,5 до 167 млрд. кВт*ч.

Далеко вперед шагнули газодобыча и газоснабжение. Добыча возросла со 198 до 643 млрд. м3, удельный вес газа в общем объеме топливных ресурсов увеличился с 19,1% до 38,8%. Основной газодобывающий район сместился в Западную Сибирь, где были освоены такие крупнейшие месторождения, как Самотлорское, Сургутское, Уренгойское и Ямбургское. Параллельно создавалась единая система газоснабжения, самая мощная в мире, объединявшая несколько сотен газовых месторождений, свыше 140 тысяч км магистральных газопроводов, 340 компрессорных станций, 270 промысловых установок комплексной подготовки газа.

В металлургической промышленности новым стало сооружение мини-заводов, производительность которых достигала 500 тыс. тонн готового проката в год. Сырьем для таких предприятий стал металлический лом. Цветная металлургия и особенно алюминиевая, вольфрамо-молибденовая и титано-магниевая подотрасли находились на уровне наиболее технически развитых стран мира, хотя задачей дня для них оставалось комплексное использование сырья.

В машиностроительном комплексе главной целью являлись осуществление перехода к производству высокоавтоматизированных станков и машин, внедрение ресурсосберегающих технологий. Уровень автоматизации промышленности в целом оставался низким - всего 10-15% предприятий в первой половине 80-х годов. Почти 50 млн человек были заняты ручным трудом в промышленности. Такое же положение было и в вычислительной технике.

Одной из важнейших транспортных строек была Байкало-Амурская магистраль. Она имела важнейшее значение для развития Сибири и Дальнего Востока. Строительство ее началось в девятой пятилетке, а рабочее движение поездов по ней было открыто в 1984 г. Но события последующего времени остановили развитие региона и строительство магистрали. Решающей же тенденцией в развитии транспортного комплекса было формирование единой транспортной системы, включавшей единую железнодорожную сеть, единую систему энергоснабжения, единую систему нефте- и газоснабжения, единую контейнерную систему. В годы девятой - одиннадцатой пятилеток резко возрос удельный вес индивидуального автомобильного транспорта, выполнявшего к концу периода до 20% суммарного пассажирооборота.

Специализация и интеграция республик на этом этапе продолжали углубляться. Решающую роль в межреспубликанском обмене занимали лидеры промышленного и сельскохозяйственного производства - РСФСР, УССР и Казахстан. В 1980 г. на их долю приходилось 80% обмена межреспубликанских перевозок железнодорожным транспортом. Продукция нефтепрома оставалась основным предметом межреспубликанского обмена.

Наиболее интенсивно в 70-х - середине 80-х годов расширялись межреспубликанские поставки Казахстана. Он занимал первое место в Союзе по каменному углю и руде, а также стал республикой союзной специализации и по производству хлеба, поступавшего во все районы страны, за исключением только Восточной Сибири. На третье место в Союзе вышел Казахстан по вывозу нефтегрузов, минеральных удобрений и черных металлов. Белоруссия заняла второе место в Союзе по вывозу нефтегрузов и минеральных удобрений. Латвия выпускала 100% общесоюзного производства вагонов для электропоездов и дизелей, Узбекистан производил 100% хлопкоуборочных машин.

Таким образом, интеграция республик позволяла динамично развиваться каждой из них в теснейшем взаимодействии друг с другом и покрывать подавляющую часть потребностей за счет собственного производства.

Экономика стран социалистического лагеря развивалась в едином русле с советской. Эти страны не испытали на себе влияния энергетического кризиса 1973-1975 годов, поскольку снабжались нефтью из СССР по ценам ниже мировых. А поэтому они оказались также невосприимчивыми к научно-техническим достижениям второго этапа НТР, развитию ресурсосберегающих технологий и нематериалоемких отраслей (микропроцессоров, биотехнологии, компьютерной техники, электроники). В странах социалистического лагеря сохранялся перекос индустрии в сторону тяжпрома и военного производства.

Попыткой ускорить развитие стало принятие в 1971 г. Комплексной программы социалистической экономической интеграции, рассчитанной на 15-20 лет. Возросла роль СЭВ, координировавшего реализацию совместного строительства таких объектов, как Усть-Илимский целлюлозный комбинат, газопровод Оренбург - Западная граница, энергосистема «Мир», нефтепровод «Дружба». В конце 70-х годов было разработано пять долгосрочных целевых программ сотрудничества, охватывавших наиболее важные отрасли: транспорт, производство товаров народного потребления и др. Ожидаемых результатов они не дали и свелись к реализации лишь отдельных мероприятий. Главная причина этого состояла в том, что страны интегрировались не на экономической основе, а на технологических взаимоувязках. Основным источником инвестиций оставался в них государственный бюджет. Во всех странах вырос его дефицит и проявилась инфляция. Заметными стали структурные перекосы во внешнеторговых оборотах партнеров по интеграции. Несмотря на то что внешнеторговый оборот СССР с соцстранами вырос в 1985 г. до 87 млрд. рублей против 14,4 млрд в 1970 г., структура его кренилась в сторону преобладания в нашем экспорте сырья. Восточноевропейские страны социализма свой оборот расчленили на два потока: на запад ими вывозилась наиболее качественная и конкурентоспособная продукция, а на восток, в СССР - менее качественная. Польша, например, превратилась в крупнейшего должника западных стран.

Для преодоления отставания в 1985 г. была разработана и принята новая Комплексная программа НТП стран - членов СЭВ до 2000 г. Она предусматривала пять приоритетных направлений, лежащих в основе современной НТР: электронизацию, комплексную автоматизацию, ускоренное развитие атомных электростанций, технологию производства и обработки новых материалов, ускорение развития биотехнологии.

С середины 70-х годов в экономике СССР нарастали негативные тенденции. Прежде всего снижались темпы роста экономического развития, не выполнялись пятилетние планы. Увеличение объемов производства и рост экспорта в эти годы обеспечивались преимущественно за счет форсированного вовлечения новых природных ресурсов, продвижения в труднодоступные районы, удорожания продукции и расширения числа рабочих мест. Ухудшались показатели эффективности производства, падала фондоотдача. Все более усиливался разрыв между приростом новых мощностей и снижением уровня их отдачи. Это проявлялось в большом количестве долгостроев, которые растягивались на 20 лет, неполном освоении мощностей (в среднем на 70%), увеличении срока окупаемости капитальных вложений в промышленность (в 1965 г. - 5 лет, в 1975 г. - 11 лет), длительном внедрении в производство научно-технических достижений (от разработки опытного образца до его массового выпуска проходило 6-8 лет).

Оставалась неблагоприятной структура промышленного производства. Удельный вес группы «А» в 1986 г. составлял 75,6%, а группы «Б» - 24,7%. Таким образом, развернуть экономику лицом к человеку удавалось плохо. По остаточному принципу вкладывались средства в развитие социального сектора. Сокращалась доля жилищного строительства в капиталовложениях. На здравоохранение в 1985 г. было выделено только 4% капвложений (что оказалось даже ниже уровня 1940 г.), так же как и на образование и науку. С середины 70-х годов в СССР перестала увеличиваться средняя продолжительность жизни, стала расти детская смертность. К началу 80-х годов СССР переместился на 35 место в мире по продолжительности жизни и на 51 место по уровню детской смертности, по уровню же потребления на душу населения откатился на 77 место в мире.

Народное хозяйство страны несло большие потери, ежегодно недополучая продукцию на многие миллиарды рублей. Нарастали дефицит государственного бюджета и внешний долг страны.

Отрицательные явления в аграрном секторе накапливались еще быстрее. Огромные вливания в него государственных инвестиций использовались неэффективно. На каждый вложенный рубль в среднем получали продукции только на 50 коп. Большими были потери при уборке, транспортировке и хранении продукции (по зерновым они составляли 15%, по плодоовощной продукции - 25%). План по зерновым в годы IX-XI пятилеток ежегодно в среднем составлял 250 млн тонн, из них 40 млн закупались в Канаде, США и Австралии (примерно столько же теряли из-за собственной халатности). Нейтрализовать бесхозяйственность пытались наращиванием импорта продовольствия, который в денежном исчислении за 20 лет вырос в 10 раз.

Огромные средства, направлявшиеся в сельское хозяйство, расходовались непродуктивно, на строительство дорогостоящих, гигантских и малоэффективных комплексов, загонялись «в стены». Введенная с середины 60-х годов гарантированная оплата труда в колхозах обернулась ростом социального иждивенчества. Недостаточный уровень социального развития села, продолжение политики ликвидации «неперспективных» деревень влекли за собой массовую миграцию крестьян в города. С 1967 по 1985 г. село покидали ежегодно до 700 тысяч человек. Особенностью миграции 70-80-х годов было то, что в города уходили молодые, наиболее сильные и квалифицированные работники. Рост финансирования и материалоемкости сельскохозяйственного производства при массовом оттоке населения из села способствовал превращению отрасли в разновидность финансового мусоропровода.

Советская экономика по-прежнему демонстрировала слабую восприимчивость к НТП в силу громоздкой структуры своего хозяйства и приоритетного развития ВПК.

Мы осталась в стороне от таких изобретений, как микропроцессоры, генная инженерия и массовая компьютеризация. Ведущие страны Запада уже переходили к информационному обществу. Большая часть населения была занята там в непроизводственных сферах: науке, образовании, здравоохранении и отраслях инфраструктуры. Наша страна по-прежнему развивалась по модели индустриального общества, причем третья часть отечественной техники в начале 80-х годов подлежала снятию с производства или коренной модернизации. Хотя и имелись очевидные достижения в области космических исследований, разработке термоядерного оружия, хотя каждый четвертый научный работник мира жил в СССР, хотя не было недостатка в интересных идеях и огромных масштабов достигало рационализаторство и изобретательство, наша страна продолжала катастрофически отставать. Наш статус снизился до уровня развивающейся страны.

Экономическая система в конце 70-х напоминала собой «тришкин кафтан». В условиях экстенсивного роста колебание объемов промышленного и сельскохозяйственного производства определялось резервом рабочей силы, государственными поставками сырья и потоком капитальных вложений. Соперничество промышленности и сельского хозяйства за эти приоритеты приводило к оголению то одной, то другой отрасли экономики. Все это накладывалось на растущую бесхозяйственность и непроизводительные потери ресурсов. Поэтому устойчивости в развитии не было, темпы прироста валовых показателей все время снижались. Но это снижение не было кризисом. Все показатели продолжали прирастать, но только из года в год все медленнее. СССР не мог интенсифицироваться так быстро, как того требовало время. Причем советское руководство в это время правильно определило главную задачу развития - перевод экономики с экстенсивного на интенсивный путь развития, развертывание НТР. ХХIV съезд КПСС в 1971 г. поставил, например, задачу «органически соединить достижения научно-технической революции с преимуществами социалистической системы хозяйства». Но чужеземные образцы на нашей почве, как всегда, не работали. Не мог СССР и отгородиться уже «железным занавесом» - в новых условиях он превращался в «карточный домик».

Среди факторов снижения экономической динамики выделяются объективные и субъективные. Возможности экстенсивного роста советской экономики ограничивались в 70-е годы исчерпанием трудовых ресурсов. Объективная нехватка рабочих рук (демографический коллапс - отголосок войны) усугублялась видоизменением направления трудового потока. Рост образовательного уровня и новые ценностные ориентации способствовали притоку резерва трудоспособного населения в непроизводственные области и сферу услуг. Это обострило борьбу отраслей народного хозяйства за трудовые ресурсы.

Дорогостоящими для общества оказались просчеты экономической реформы 1965 г. Сохранение директивного ценообразования при работе предприятий от прибыли привело к росту цен и скрытой инфляции. Перемещение сырьевой базы страны в Сибирь потребовало дополнительных капиталовложений. К тому же в начале 80-х годов поток нефтедолларов начал ослабевать в связи с падением цен на мировом рынке. Сельскохозяйственные, экологические и военные программы стали съедать львиную долю бюджета. Несоизмеримые с прежними затраты шли на содержание разросшегося бюрократического аппарата. Напряженность в советско-китайских отношениях привела к необходимости форсированного строительства дорогостоящей стройки века - БАМа.

Среди причин отставания аграрного сектора также были субъективные и объективные. Аграрная политика велась в направлении укрепления государственной собственности - колхозы, по сути государственные предприятия, лишались самостоятельности нередко даже в выборе ассортимента выращиваемых культур. Сохранялся диспаритет цен на промышленную и сельскохозяйственную продукцию, в результате чего аграрное производство по-прежнему оставалось убыточным и постоянно нуждалось во все возраставших государственных дотациях.

К началу 80-х годов советская экономическая модель развития окончательно оформилась. Ее приоритетами являлись централизованное руководство, коллективные формы хозяйствования, общественная собственность на средства производства и отсутствие безработицы. При проведении курса реформ их необходимо было непременно соблюдать, чтобы держать систему в дееспособности. Руководство страны на этом этапе вполне могло обеспечить необходимый и длительный резерв времени для развертывания преобразований в экономике на базе советской модели управления. Народное хозяйство, хотя и медленнее, чем прежде, но все-таки увеличивало темпы развития. Возраставшая сложность задач управления гигантским комплексом находила разрешение. Регионы страны, даже такие, как Заполярье, Чукотка, Камчатка и др., не были оставлены вниманием и давали свой вклад в экономику. ВПК обеспечивал необходимую меру безопасности. С нашей страной считались как с реальной силой в мире.

Что же использовалось как реальный резерв повышения эффективности народного хозяйства? Во-первых, это были новые формы организации промышленности и сельского хозяйства, а также изменение принципа размещения производительных сил. При выборе объекта строительства стали учитывать все составляющие, которые смогли бы обеспечить комплексное развитие нового предприятия и прилегающего к нему региона. Так появились территориально-производственные комплексы (ТПК) и в их числе важнейшие: Западно-Сибирский, нефтегазовый, Братско-Усть-Илимский, Саянский, Канско-Ачинский и др., Нижнекамский автомобильный, Курский железорудный и др. О роли ТПК можно судить по такому показателю: весь прирост продукции по нефти, природному газу и каменному углю в IX-XI пятилетках был получен за счет ТПК. В состав ТПК включались новые формы связей науки с производством - научно-производственные объединения (НПО).

Главным средством роста эффективности сельского хозяйства стало приближение первичной переработки сырья к месту его производства и создание с этой целью различных агропромышленных объединений. Было сформировано более 3 тысяч районных агропромышленных объединений (РАПО). В 1985 г. создан Агропромышленный комитет СССР. В состав таких объединений входили колхозы, совхозы и предприятия, занимавшиеся первичной переработкой сельхозпродукции. Высшим органом управления РАПО являлся Совет объединения, который образовывался районным Советом народных депутатов. Эта структура должна была воспроизводиться также на областном, краевом уровнях и на уровне автономных республик. Однако на общесоюзном уровне преодолеть ведомственную разобщенность подотраслей АПК не удалось.

Другим рычагом интенсификации экономики мыслилось совершенствование планирования. Одним из его видов явилась разработка крупномасштабных долгосрочных целевых программ. В их числе выделялись: Продовольственная (1982 г.), Энергетическая (1984 г.), Комплексная программа химизации народного хозяйства (1985 г.), Комплексная программа производства товаров народного потребления и сферы услуг (1985 г.). Принимались программы по жилищному строительству, развитию сельского хозяйства Нечерноземья, строительству сети автомобильных дорог - всего 15 таких программ с расчетом на выполнение примерно до 2000 г. До конца довести не удалось ни одну из них.

В начале 70-х годов была предпринята попытка реформирования системы управления промышленным производством. Во всех отраслях промышленности осуществили переход на двух-трехзвенное управление. Вариант двухзвенной системы включал министерство - предприятие, трехзвенной: министерство - всесоюзное (республиканское) промышленное объединение - предприятие. Главные производственные (отраслевые) управления министерств упразднялись.

В 1979 г. попытались ввести множество нормативных показателей для предприятий с целью усиления эффективности централизованного руководства экономикой. Планировалась практически вся номенклатура продукции (по стране свыше 20 млн видов изделий), показатели себестоимости, рост производительности труда. Экономические нормативы, равно как и оптовые цены, должны были оставаться неизменными в течение пятилетия. Оценка выполнения плана предприятием в конце года должна была производиться нарастающим итогом. Объем производства оценивался вновь вводимым показателем нормативно-чистой продукции. Считалось, что он заинтересует предприятие в производстве разнообразной продукции, устранит «накручивание вала», обеспечит экономное расходование сырья.

В годы одиннадцатой пятилетки особый упор делался на укрепление трудовой и производственной дисциплины. Началась борьба с прогулами, ужесточилось отношение к тунеядцам, пьяницам. Пытались повысить значение договорных обязательств по поставкам продукции, ответственность министерств, ведомств, предприятий. В Минтяжпроме и Минэлектротехпроме СССР, Минпищепроме УССР, Минлегпроме БССР и Министерстве местной промышленности Литвы провели эксперимент - одним из основных показателей оценки выполнения плана становился объем реализации с учетом выполнения договорных поставок. Признавалась полная самостоятельность предприятия в распоряжении фондом развития производства.

Внедрялись прогрессивные формы организации труда. Наиболее перспективными являлись: бригадный подряд Злобина, метод Щёкинского химкомбината и семейный подряд в сельском хозяйстве. Предложенный Н.А. Злобиным подряд в строительстве по существу возрождал традиции артельного труда. Фактически речь шла о том, чтобы большая часть средств, заработанных рабочими, получалась ими, а не шла в карманы управленческих структур. Девиз химкомбината г. Щёкино в Тульской области: «Меньше работников - больше продукции». Здесь удалось повысить уровень выпуска продукции при сокращении численности работающих. Тот же принцип - все, что заработано крестьянином, он должен получить - был провозглашен в опытном хозяйстве Акчи (Казахстан). Председатель хозяйства вскоре был обвинен в мнимых «хищениях» и эксперимент в 1970 г. свернули. На официальном уровне подобные почины, как правило, поддерживались. Фактически же им не давали хода. В подобных коллективах новаторов работа распределялась самостоятельно и оплачивалась в зависимости от трудового вклада его членов. Предоставление производственным звеньям самостоятельности плохо вписывалось при этом в централизованную систему распределения ресурсов. В таких хозрасчетных бригадах не учитывался расход сырья и электроэнергии, а значит, не создавалась заинтересованность рационально использовать их. К тому же высвобождавшаяся рабочая сила могла создать опасность безработицы. Постоянные же авралы в конце месяца и уборочные кампании на селе требовали быстрого развертывания резерва рабочей силы, которому в остальные месяцы зарплату приходилось «выводить». Существенным оставался и психологический барьер от привычки к уравнительному распределению заработной платы. Всеобщность и внешняя справедливость принципа завораживали, создавали видимость господства идеи социальной справедливости. Семейные звенья в сельском хозяйстве рассматривались чиновниками идеологической крамолой, возрождением индивидуализма в ущерб коллективизму. В советской науке также не было недостатка в фундаментальных и прикладных разработках, но их быстрому внедрению сопротивлялись не столько невежественные руководители, сколько в их лице сама система советского хозяйствования, путь которой пролегал совсем в иной плоскости приоритетов.

Нередко состояние нашей экономики накануне перестройки называют кризисом. Экономика не была совершенной. Несоизмеримые ресурсы поглощал ВПК. Дело усугубляла бесхозяйственность в использовании материальных и трудовых ресурсов. Исчерпывались стимулы к интенсивному развитию, нарастала производственная апатия. Экономика выявила низкую восприимчивость к достижениям НТП по всей своей периферии. Ей были присущи высокая степень огосударствления, жесткая централизация управления, отсутствие альтернативных государственной форм собственности, углубление разрыва между ведомственными интересами и интересами коллективов предприятий, чрезмерная регламентация деятельности колхозов, недооценка использования товарно-денежных отношений. На фоне исчерпания прироста трудовых ресурсов и частичного сокращения резервов прироста природных ресурсов появилось большое количество убыточных и малорентабельных предприятий (в 80-е годы более 40% общего их числа), обострились экономическая и продовольственная проблемы.

И все же это был не кризис. В начале 1980-х годов руководство страны вполне могло обеспечить необходимый длительный резерв времени для развертывания преобразований в экономике на базе советской модели управления. Народное хозяйство, хотя и медленнее, чем прежде, но все-таки продвигалось вперед. Возраставшая сложность задач управления гигантским государственным организмом находила свое разрешение. ВПК обеспечивал необходимую меру безопасности державы. Что же на этом этапе могло стать реальным резервом повышения эффективности народного хозяйства? Прежде всего - наведение производственной дисциплины. Только за счет сокращения потерь при транспортировке и уборке сельхозпродукции мы могли, к примеру, вполне отказаться от закупок зерна за границей. Необходимо было повысить эффективность эксплуатации огромных внутренних ресурсов, не отпуская централизованных бразд правления, но допуская необходимую меру свободы государственных предприятий и колхозов. Под контролем государственных органов вполне была бы допустима индивидуальная трудовая деятельность, семейный и бригадный подряды. Но чтобы все это стало возможным, требовалось создать условия для коренного обновления правящей элиты и механизм защиты высших эшелонов власти от проникновения в него чуждого духу социализма идейного начала.

Разрядка международной напряженности

К исходу 60-х годов обозначились новые сдвиги в положении СССР на международной арене. Страна была на взлете своего могущества, создав ценой неимоверных для себя усилий ядерный потенциал, примерно равный американскому. Были сглажены наиболее острые углы в отношениях СССР со странами социалистического содружества, неуклонно расширялось советское влияние в странах третьего мира. СССР стал воистину великой державой, США вынуждены были это признать. Процесс разрядки с обеих сторон в 70-е годы носил взаимовыгодный характер. Стратегия ядерного устрашения перестала работать. Мир продолжал оставаться двухполюсной конструкцией, oпpeдeлявшeйcя противостоянием ракет СССР и США, которые при этом заявляли о неприменении первыми ядерных ударов. Полоса разрядки международной напряженности, охватившая почти все 70-е годы, была самой глубокой, продуктивной и длительной.

Программой мира называют комплекс предложений советского руководства, который оно выдвинуло в 1971-1981 годах. Основные положения ее касались следующего круга задач СССР на международной арене: 1) запрещение ядерного, химического и бактериологического оружия; 2) ядерное разоружение всех государств, обладающих этим видом оружия; 3) прекращение гонки вооружений и сокращение ядерного и обычного оружия; 4) обеспечение коллективной безопасности в Европе и других регионах планеты; 5) обеспечение свободы и независимости народов мира; 6) углубление и укрепление сотрудничества со всеми государствами.

Конечно, декларации не всегда соответствовали реальным действиям обеих сторон. В оборонной сфере продолжали иметь место секретные акции, противоречившие публичным декларациям. Классическим примером являлась проблема химического оружия. И советским, и американским дипломатам и военным специалистам приходилось уклоняться от ответа на вопрос, имеют ли стороны химическое оружие. Уязвимым местом советских мирных инициатив было отстаивание принципа самоконтроля за вооружением, который не пользовался широкой международной поддержкой. Западные партнеры выдвигали требование обязательных международных инспекций, с чем СССР ни за что не соглашался. Стратегический паритет стал рассматриваться не по принципу оборонной достаточности, а по формуле: «припрятать баллистических ракет чуть-чуть про запас».

Огромную лепту в процесс разрядки внесли советские дипломаты. С конца 50-х годов Министерство иностранных дел возглавлял А.А. Громыко, профессиональный дипломат, человек широкого кругозора, последовательный защитник советских идеологических и стратегических приоритетов. Его роль в углублении процесса разрядки являлась определяющей. Функция представлять страну на международной арене перешла к Генеральному Секретарю. Советская пресса закрепила в 70-е годы за Л.И. Брежневым громкое звание «архитектора перестройки».

Первыми шагами на пути разрядки было подписание в 1968 г. СССР, США и Великобританией Договора о нераспространении ядерного оружия. В 1971 г. те же стороны подписали Договор о запрещении размещения ядерного оружия на дне морей и океанов и в их недрах. Вскоре оба договора были одобрены Генеральной Ассамблеей ООН и стали соблюдаться большинством стран мира.

12 августа 1970 г. был подписан договор между СССР и ФРГ, согласно которому стороны обязались разрешать все свои споры исключительно мирным путем и признали нерушимость европейских послевоенных границ. Вскоре канцлер ФРГ Вилли Брандт от имени своей страны заключил аналогичные договоры с Чехословакией, Польшей и ГДР. Затем последовало четырехстороннее соглашение (СССР, США, Великобритания и Франция) об урегулировании статуса Западного Берлина. Эта серия договоров закрепила послевоенный раздел Европы на две части. Она носила компромиссный характер. Аналитики Запада были убеждены, что неустойчивость восточноевропейских просоветских режимов уже в скором времени оттолкнет их от СССР без вооруженного вмешательства.

В ходе визитов президента США Р. Никсона в Москву в 1972 и 1974 гг. и Л.И. Брежнева в Вашингтон в 1973 г. были подписаны Договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО) и Временное соглашение о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений (ОСВ-1). Согласно договору по ПРО системой противоракетной обороны защищались Москва и американская база межконтинентальных баллистических ракет Гранд Фос в штате Северная Дакота, обе точки в радиусе 150 км (от МКАД в Москве и от места расположения шахтных установок в Дакоте). Договор ОСВ-1 предусматривал ограничение числа современных подлодок с МБР и обязательство не начинать строительство в течение 5 лет новых стационарных установок МБР.

В 1972 г. были подписаны Основы взаимоотношений между СССР и США. В них указывалось, что различие идеологий и социальных систем не является препятствием для развития нормальных отношений. В том же году представители СССР подписали в Москве, Вашингтоне и Лондоне Конвенцию о запрещении разработки производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении.

Последний рубеж советско-американской разрядки был связан с подписанием 18 июня 1979 г. в Вене Л.И. Брежневым и президентом США Дж. Картером Договора об ограничении стратегических наступательных вооружений (ОСВ-2). Он шел дальше первого договора и устанавливал равные предельные уровни средств доставки ядерного оружия для обеих сторон. Также предусматривал сокращение существующих ядерных вооружений, налагал существенные ограничения на модернизацию стратегических наступательных систем и создание новых систем.

Пиком процесса разрядки стало Международное Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, работавшее в Хельсинки в составе делегаций 33 стран Европы, США и Канады. 1 августа 1975 г. в Хельсинки был подписан его главный документ - Заключительный акт Совещания.

Его важнейшей составляющей стала Декларация принципов взаимоотношений между государствами. Она провозглашала: суверенное равенство государств, уважение прав, присущих суверенитету, неприменение силы или угрозы силы, нерушимость границ, территориальную целостность государств, мирное урегулирование споров, невмешательство во внутренние дела, уважение прав человека и основных свобод, включая свободу мысли, совести, религий и убеждений, равноправие и право народов распоряжаться своей судьбой, принцип сотрудничества между государствами, добросовестное выполнение обязательств по международному праву. Советское руководство подписало хельсинские документы, правда, не могло обеспечить выполнения некоторых его положений, особенно в отношении инакомыслящих. Идеологические приоритеты соблюдались тогда неукоснительно.

Хельсинкская нормализация подтолкнула развитие торгово-экономических связей между социалистическими и капиталистическими странами. СССР заключил целый комплекс соглашений о торговых, культурных и научных контактах. Правда, из состояния «сырьевого придатка» Запада наша страна так и не вышла: 80% нашего экспорта в развитые страны составляли топливно-энергетические ресурсы, минеральное сырье и лес.

Политическое сотрудничество стран социалистического содружества развивалось по линии двух- и многосторонних встреч руководителей коммунистических и рабочих партий, глав правительств. Поездки Л.И. Брежнева в соцстраны со второй половины 70-х годов выливались в словесные демонстрации дружбы и носили парадный характер. Это не мешало советскому руководителю проявлять жесткость в экстремальных случаях.

Начавшийся весной 1968 г. процесс политического обновления в Чехословакии был встречен советским руководством с осторожностью, но вскоре заявления чехословацких товарищей о строительстве «социализма с человеческим лицом» были расценены как проявление ревизионизма. 21 августа 1968 г. части Советской армии вместе с армиями Польши, ГДР, Венгрии и Болгарии перешли границу ЧССР.