Революционные течения и партии начала ХХ века

Размещено на http://www.allbest.ru/

Эсеры (социалисты-революционеры). Зарождение партии эсеров

На рубеже XIX--XX столетий в российском революционном движении преобладали марксисты, социал-демократы. Идеи народников, «Народной воли» представлялись уже далёким прошлым, «вчерашним днём». Однако далеко не все революционные группы в России и эмиграции увлекались марксизмом.

К 1900 г. на общей волне подъёма революционного движения в России и русской эмиграции возникло несколько новых народнических групп. Немалую роль в их создании сыграла старая народница Екатерина Брешко-Брешковская, или, как её уважительно называли товарищи, Бабушка.

Революционерка Серафима Клитчоглу назвала её «святым духом революции», витающим по всей России. Бабушка воодушевляла и вовлекала в движение не только молодёжь, но и своих старых товарищей.

Ещё более важную роль в возрождении народнического движения сыграл 30-летний учёный-фармацевт Григорий Гершуни. Увлечённый революционно-народническими идеями, Г. Гершуни стал вслед за Е. Брешковской ездить по стране. Но роли их несколько отличались. Под влиянием Бабушки молодёжь объединялась в союзы, как они себя называли, социалистов-революционеров. Г. Гершуни связывал эти группы между собой и постепенно сколачивал из них единую партию социалистов-революционеров. Побывав за границей, он соединил их и с близкой по духу эмиграцией.

К началу 1902 г. этот процесс в основном завершился. В России возникла новая подпольная партия -- социалистов-революционеров, или сокращённо -- эсеров. В ней состояло несколько сотен человек.

После начала первой русской революции численность партии эсеров резко возросла: от 1,5 тыс. до 65 тыс. человек. 29 декабря 1905 г. в Финляндии на острове Иматра открылся первый съезд партии эсеров. Он продолжался до 4 января. Делегаты приняли программу партии, которая открывалась партийным лозунгом «В борьбе обретёшь ты право своё!». Её стержнем стало отношение к крестьянству, земельный вопрос.

Марксисты в то время считали, что крестьянство в России идёт к своему концу, уничтожению. Земля достанется крупным собственникам, а миллионы мелких крестьян разорятся и превратятся в безземельных батраков. Это облегчит победу социализма в деревне.

Эсеры, как и другие народники, не соглашались с таким предсказанием. Они считали, что необходимо не разрушать, а защищать крестьянскую общину, весь уклад сельской жизни. Более того, надо пойти навстречу вековым представлениям и желаниям крестьян. Ведь крестьяне издавна верили в то, что земля ничья, «вольная», или, как они говорили, Божья. А собирать её плоды может только тот, кто трудится на ней. В программе эсеров говорилось: «Партия Социалистов-Революционеров стремится опереться на общинные и трудовые воззрения, традиции и формы жизни русского крестьянства, в особенности на распространённое среди них убеждение, что земля ничья и что право на пользование ею даёт лишь труд».

Чаяния крестьян эсеры постарались выразить в своей идее «социализации земли». Эта идея стала их своеобразным открытием. Они предлагали сделать землю в полном смысле слова «ничьей», как воздух или воду.

Земля, считали эсеры, должна перейти не в руки единого собственника -- государства, а в руки тысяч крестьянских общин по всей стране. В народе социализацию земли воспринимали как главный лозунг эсеров, их символ. Так же считали и они сами.

Кроме одобрения программы на I съезде произошли и другие важные события. От эсеров откололись два течения: умеренное и крайне левое. Умеренное крыло, выступавшее за легальную деятельность, позже образовало Партию народных социалистов, а крайне левое течение создало Союз эсеров-максималистов, Они, в частности, выступали за аграрный террор -- «широкую партизанскую войну в деревне» против местных властей и помещиков. Эсеры такую тактику отвергали.

Сразу после Февральской революции 1917 г. партия эсеров начала бурно расти. Вернулись с каторги и из ссылок старые эсеры, а затем хлынул огромный поток «новообращённых». Эсеры стали самой многочисленной партией в России. Летом их число составляло примерно 700 тыс. человек (они не вели точного подсчёта).

Эсеры вошли в коалиционное Временное правительство, причём В. Чернов стал министром земледелия, а другой эсер А, Керенский вскоре возглавил правительство.

25 мая в Москве после десятилетнего перерыва собрался очередной III съезд партии эсеров. Съезд заявил о своей поддержке коалиционного правительства. Делегаты высказались также по самым жгучим вопросам революции -- о мире и земле. Съезд выступил за продолжение войны и «категорически отверг сепаратный мир и сепаратное перемирие». По вопросу о земле эсеры, конечно, повторили свои старые требования.

Но теперь вопрос стоял уже иначе: как проводить земельную реформу? Снизу, с помощью крестьянского движения, или сверху, по воле правительства? Съезд высказался против стихийного движения, «отверг все частные захваты земель». Эсеры считали, что реформу надо проводить планомерно, решением правительства.

Однако в правительстве долгожданная реформа встречала всё новые и новые препятствия. Недовольство крестьян росло. В августе министр земледелия В. Чернов, потеряв надежду провести желательные меры, подал в отставку.

В то же время среди социалистов-революционеров постепенно сложилось левое крыло во главе с Марией Спиридоновой, Борисом Камковым и старым народником Марком Натансоном. Левые эсеры выступали в поддержку стихийного крестьянского движения. До ноября 1917 г. они оставались частью единой Партии социалистов-революционеров.

Октябрьский переворот 1917 г. привёл к расколу среди эсеров. Большинство руководителей партии решительно выступили против Октября. В то же время левое крыло эсеров поддержало Советскую власть. Причины этой поддержки были достаточно ясны: ведь «Декрет о земле» наконец осуществил эсеровскую земельную программу. Кроме того, левые эсеры поддерживали сам принцип Советской власти, считая её более близкой народу и крепко связанной с ним.

26 ноября открылся последний IV съезд партии эсеров. Делегаты определённо высказались за борьбу с большевиками под лозунгом «Вся власть Учредительному собранию!».

А 19 ноября начал работу первый съезд повой партии -- левых эсеров. Три недели спустя левые эсеры согласились войти в Советское правительство и получили в нём почти половину портфелей (в том числе такие важные, как наркоматы земледелия, юстиции). Два этих съезда окончательно оформили состоявшийся в партии раскол.

И вот в разгар всех этих тяжёлых для эсеров событий они неожиданно узнали о своей... победе. Их лозунги, в том числе главный -- о земельном переделе, принесли им успех на выборах в Учредительное собрание 12 ноября. Но эта победа, за которую 16 лет боролась партия, имела теперь какой-то иллюзорный, символический характер. Ведь победила старая, ещё единая партия, в списках которой товарищами оставались А. Керенский и М. Спиридонова... Мало кого из эсеров эта победа по-настоящему обнадёжила.

В марте 1918 г. левые эсеры разошлись с большевиками по вопросу о подписании Брестского мира. Левые эсеры (как, впрочем, и многие большевики во главе с Н. Бухариным) выступили за «революционную войну» с Германией. Когда Брестский мир всё-таки одобрили, левые эсеры вышли из правительства.

Левые эсеры рассчитывали дать бой по вопросу о комбедах и Брестском мире на V съезде Советов, который открывался 4 июля. Но вскоре стало ясно, что левые эсеры останутся на нём в меньшинстве. Хотя они и получили очень много мест (353), большевикам досталось ещё больше (773), а другим партиям - всего 28 мест. На выборах голос рабочего «весил» в пять раз больше голоса крестьянина, а поддерживали левых эсеров в основном крестьяне.

24 июня ЦК партии левых эсеров принял тайное решение сорвать Брестский мир с помощью покушений на «виднейших представителей германского империализма», 6 июля, в разгар работы съезда Советов, левый эсер Яков Блюмкин исполнил решение своего ЦК: застрелил германского посла графа Вильгельма Мирбаха. После такого шага возобновление войны казалось неизбежным. В сообщении властей в тот же день говорилось: «Россия теперь по вине негодяев левоэсерства на волосок от войны,..».

Из посольства Яков Блюмкин направился в военный отряд чекистов, который возглавлял левый эсер Д. Попов. Здесь, в штабе отряда в Трёхсвятительском переулке, собрались члены ЦК левых эсеров. Через несколько часов сюда же прибыл председатель ВЧК Феликс Дзержинский. Он потребовал немедленно выдать ему убийцу германского посла. Конечно, левые эсеры не могли выдать товарища. Они предпочли обезоружить и арестовать самого Ф. Дзержинского... Так началось событие, известное как восстание, или мятеж, левых эсеров.

Когда Д. Попов узнал, что левоэсеровские делегаты во главе с Марией Спиридоновой арестованы, он решил действовать. Его отряд открыл беспорядочный артиллерийский огонь по Кремлю. Однако немногие снаряды, упавшие на территорию крепости, особого вреда ей не причинили.

Небольшой отряд во главе с левым эсером Василием Лихобадиным захватил здание Главного телеграфа. Оттуда В. Лихобадин разослал по стране несколько телеграмм. В одной из них он предложил «задерживать всякие депеши за подписью Ленина-Троцкого и Свердлова, признавая их вредными для Советской власти вообще и правящей в настоящее время партии левых эсеров в частности».

Большевики бросили против левых эсеров красных латышских стрелков. Утром 7 июля латыши заняли телеграф. Из пушек они обстреляли здание штаба Д. Попова в Трёхсвятительском переулке. 17 выпущенных по зданию артиллерийских выстрелов решили исход борьбы: левые эсеры покинули свой штаб. К полдню всё было кончено, "мятежники» разоружены. Вечером того же дня в Трёхсвятительский переулок приехал В. Ленин с Н. Крупской. Они осмотрели здание штаба левых эсеров, разбитое пушечным огнём...

Через два дня по решению ВЧК 13 чекистов из отряда Д. Попова расстреляли как "изменников*. Почти всех остальных арестованных в тот же день выпустили, а М. Спиридонову освободили спустя пять месяцев. Я. Блюмкина заочно осудили на три года заключения.

Сами левые эсеры позднее утверждали, что никакого восстания с их стороны не было, а только самозащита, к которой их вынудили обстоятельства. Так или иначе, июльские события почти уничтожили их партию как значительную политическую силу. Левые эсеры уже никогда не смогли восстановить своё былое влияние.

Социал-демократы. Зарождение социал-демократии

В России в 90-е гг. XIX в. среди интеллигенции быстро стали распространяться идеи марксизма. Былая народническая вера в крестьянство, в сельскую общину оказалась почти забыта. Теперь революционеры с надеждой смотрели на рабочих, «пролетариев», которых называли «самым передовым классом общества»! Именно среди рабочих они прежде всего искали поддержки. Во многих городах возникли кружки и группы марксистской интеллигенции. Очевидно, следующим шагом должно было стать их объединение.

1 марта 1898 г. в Минске на квартире одного рабочего-железнодорожника тайно собрался съезд социал-демократов. В этом небольшом провинциальном городе революционеры надеялись избежать слишком пристальной полицейской слежки. В съезде, который продлился три дня, участвовали девять представителей марксистских кружков и групп из разных частей России. Его участники назвали основанную ими организацию Российской социал-демократической рабочей партией (РСДРП). Они избрали Центральный Комитет (ЦК) партии из трёх человек и утвердили манифест РСДРП, написанный Петром Струве. В то время этот будущий видный либеральный деятель придерживался марксистских взглядов...

Однако полиция вскоре свела на нет почти все результаты съезда, арестовав большинство его участников и «обезглавив» тем самым новорождённую партию.

Следующий шаг к объединению русских марксистов был сделан в 1900 г. 11 декабря в Лейпциге вышел первый номер социал-демократической газеты «Искра». Эпиграфом газеты стала знаменитая строка из стихотворного ответа декабристов А. Пушкину: «Из искры возгорится пламя!». Редакция «Искры» объединила два поколения русских социал-демократов: «старых марксистов» (Георгий Плеханов, Павел Аксельрод, Вера Засулич) и молодое поколение (Владимир Ленин, Юлий Мартов, Александр Потресов). Печатали газету за границей, а в Россию её тайно перевозили специальные курьеры. Здесь «Искру» распространяли подпольно. Редакция газеты надеялась, что на этой основе в России возникнет сеть нелегальных партийных комитетов.

Среди социал-демократов шли жаркие споры о том, на какие общественные силы должна опираться их партия. Конечно, марксисты хотели, чтобы их поддерживали рабочие. Но слово «рабочая» в названии партии вызвало немалые споры еще на I съезде: ведь входила в партию пока почти исключительно интеллигенция. В. Засулич позднее назвала РСДРП «организацией интеллигентов для пропаганды среди рабочих».

В марте 1902 г. В. Ленин в брошюре «Что делать?» выдвинул новую, непривычную по тем временам идею. Он доказывал, что костяк партии должны составить «профессиональные революционеры». Взяв на себя роль своеобразных «доверенных лиц» рабочего класса, они смогли бы привести его к победе.

Социал-демократы, конечно, оказались в рядах наиболее деятельных участников революции 1905--1907 гг. В частности, и большевики, и меньшевики участвовали в Московском восстании в декабре 1905 г. Однако позднее они несколько разошлись в оценках, данных ими восстанию.

За годы революции состоялись три съезда социал-демократической партии: в 1905 г. -- в Лондоне, год спустя -- в Стокгольме и в 1907 г. -- вновь в Лондоне. На последнем из них делегаты представляли 150 тыс. членов партии. В последующие годы, после окончательного поражения революции, численность партии стала резко сокращаться. Не созывались больше и партийные съезды -- вплоть до Февральской революции 1917г.

Среди меньшевиков после роспуска II Думы возникло течение «легалистов» (Павел Аксельрод, Фёдор Дан, Юлий Мартов и др.). Они стремились всемерно расширить легальную деятельность партии, «вывести её из подполья». Легалисты считали, что в подполье сейчас делать нечего, а вне его -- масса полезной работы. Оппоненты прозвали их «ликвидаторами» за намерение «ликвидировать подполье». В то же время в рядах большевиков появилось противоположное течение «отзовистов» во главе с Александром Богдановым. Они считали невозможным присутствие революционеров в «столыпинской» Думе и требовали отозвать депутатов-большевиков. В. Ленин и его сторонники вели борьбу «на два фронта»: одновременно против отзовистов и ликвидаторов.

Некоторые социал-демократы в те же годы неожиданно увлеклись весьма необычными в революционной среде идеями «богостроительства» и «богоискательства». Так, Анатолий Луначарский стал рассматривать социализм как своеобразную форму религии, искал формы нового религиозного культа. Г. Плеханов за это с издёвкой называл его Блаженным Анатолием.

В целом после окончания первой русской революции и победы правительства над революционным движением для социал-демократов наступили очень трудные времена. Они переживали острые внутренние разногласия; в партии происходило брожение. Директор Департамента полиции С. Белецкий позднее признавался: «Вся задача моего руководства заключалась в том, чтобы не дать возможности партии соединиться».

Оборонцы и пораженцы.

Начавшаяся Первая мировая война немедленно разделила всех социалистов на два течения -- «оборонцев» (сторонников войны) и «интернационалистов» (противников войны). Последних часто называли также «пораженцами».

Среди русских социал-демократов позицию «обороны отечества» сразу же занял Г. Плеханов. Он заявил, что, когда речь заходит о защите страны от внешнего нападения, борьба классов сменяется их сотрудничеством. В 1916 г. Георгий Плеханов, Александр Потресов и другие меньшевики-оборонцы подготовили и выпустили сборник «Самозащита», где отстаивали эти идеи.

На противоположном -- крайне пораженческом -- фланге оказались большевики. Правда, и среди них нашлись отдельные оборонцы. Но они не составили какого-то особого течения и вскоре покинули ряды большевиков.

Большевики выдвинули лозунг: «Мир хижинам, война дворцам!». Они считали, что путь к миру пролегает через гражданскую войну против угнетателей, развязавших всемирное кровопролитие.

В июле 1914 г. власти закрыли газету «Правда», а затем и все другие большевистские издания, 6 ноября были арестованы пять думских депутатов-большевиков. Спустя несколько месяцев их судили за пораженчество и приговорили к вечной ссылке в Сибирь. Подсудимых защищал с немалым красноречием адвокат Александр Керенский, но добиться оправдательного приговора ему не удалось.

Меньшевики в это время размежевались на несколько течений -- от крайних оборонцев (Г. Плеханов) до непримиримых к войне пораженцев (Ю. Мартов). Однако меньшевики всё же сохранили легальную фракцию в Думе, которую возглавил Николай Чхеидзе.

В сентябре 1915 г. в швейцарской деревне Циммервальд социалисты из 11 стран подписали манифест, призывавший к прекращению войны. Лозунга превратить мировую войну в гражданскую в нём не было. От социал-демократов России подписи под ним поставили меньшевик П. Аксельрод и большевик В. Ленин.

Впервые недели после Февральской революции 1917 г. могло показаться, что между большевиками и меньшевиками возникло неожиданное единство. И те и другие «условно поддерживали» Временное правительство, считали, что солдатам на фронте нельзя бросать оружие. Но так продолжалось недолго. Возвращение В. Ленина в Россию и его Апрельские тезисы положили конец этому недолгому единогласию. Н. Чхеидзе заметил тогда: «Вне революции останется один Ленин, мы же пойдём своим путём».

Между тем в первые месяцы после революции численность меньшевиков стремительно росла. Она увеличилась примерно в 10--15 раз и к осени достигла 200 тыс. человек. Николай Чхеидзе возглавлял самый важный в стране столичный Совет. Но уже к осени приток в партию новых членов замедлился. Внутри неё росли противоречия. Г. Плеханов и его группа уже не относили себя к меньшевикам. В августе состоялся съезд меньшевиков, которые образовали Российскую социал-демократическую рабочую партию (объединённую) -- сокращённо РСДРП(о).

Популярность меньшевиков среди населения стремительно падала. Ярким тому свидетельством стали выборы в Учредительное собрание, прошедшие в ноябре. Меньшевики потерпели на этих выборах катастрофическое поражение, не набрав и 3% голосов.

Кадеты (конституционные демократы). «Союз освобождения»

К 1902 г. в России уже существовали две крупные партии -- эсеры и социал-демократы. Но за ними шла только меньшая часть интеллигенции. Основная масса интеллигенции выступала за гражданские свободы, но не сочувствовала социализму. В 1902 г, начало оформляться соответствующее политическое течение - либеральное. С 1 июня стал выходить журнал этого направления -- «Освобождение». Он печатался за границей и распространялся в России.

Год спустя два десятка близких к журналу интеллигентов и земских деятелей отправились в Швейцарию. Они ехали туда в качестве туристов, но привлекали их не живописные альпийские пейзажи. В июле 1903 г. в окрестностях Констанца и Боденского озера они основали нелегальную политическую организацию -- «Союз освобождения». Вначале рамки «Союза» оставались довольно размытыми, в нём состояли не только либералы, но и некоторые социалисты.

Движение быстро разрасталось. В январе 1904 г. в Петербурге состоялся учредительный съезд «Союза освобождения». На него прибыли делегаты из 22 городов. Они одобрили программу, в которой, по словам Павла Милюкова, одного из основателей «Союза», постарались выполнить два условия. Во-первых, выразить чаяния «всей русской интеллигенции»; во-вторых, приблизить программу к реальной жизни, сделать её «исполнимой», чтобы она не осталась несбыточной мечтой.

Стержнем программы стало требование гражданских свобод, а также конституции и всеобщего избирательного права. Правда, к последнему пункту относились довольно настороженно

12 октября 1905 г. открылся учредительный съезд Конституционно-демократической партии. Несколько позже кадеты приняли второе название -- Партия Народной свободы.

Почти все видные руководители кадетов вышли из «Союза освобождения». В их числе были учёные, юристы, публицисты, земские деятели. Социалисты позднее называли кадетов «партией буржуазии».

Постепенно определялось политическое лицо новой партии. Как вспоминал П. Милюков, важно было чётко очертить её границы. Поскольку она выступала за гражданские свободы и конституцию, «идеалисты самодержавия» попасть в неё уже не могли. Труднее было также чётко отграничиться от социалистов. Важную роль в этом сыграл принятый в январе 1906 г. пункт программы: «Россия должна быть конституционной и парламентарной монархией». Социалисты, боровшиеся за «демократическую республику», конечно, не могли принять это положение.

Первые недели после Февральской революции оказались своеобразным «звёздным часом» кадетов. Их деятельность кипела как никогда. Численность партии выросла до 70 тыс. человек. Временное правительство, образованное 2 марта, вполне можно было назвать «кадетским».

Отношение народных масс к кадетам в это время оставалось достаточно благожелательным. В то же время сразу после Февральской революции кадеты оказались в довольно необычном для себя положении. Ещё месяц назад они были «самой левой» легальной партией -- и вот неожиданно оказались «самой правой».

То, чего кадеты столько лет упорно добивались, -- полная свобода слова, печати, собраний и т. д. -- стало фактом. Конституционным демократам приходилось теперь «догонять» требования жизни, которые уходили всё дальше и дальше. В конце марта они обновили свою программу. Вместо пункта о монархии появилось положение: «Россия должна быть демократической парламентарной республикой».

С конца апреля сочувствие кадетам у значительной части населения стало сменяться враждебностью. Прежде всего, недовольство вспыхнуло среди солдат. Ведь кадеты твёрдо выступали за «войну до победного конца», считая, что любая иная развязка противоречит интересам России.

Крестьяне тоже начинали враждебно смотреть на кадетов, считая их защитниками интересов помещиков. Кадеты доказывали, что помещики должны получить выкуп за свои земли. Крестьяне, конечно, категорически возражали против этого. Теперь кадетов поддерживали в основном офицеры, студенты, большая часть интеллигенции. Имущие классы -- помещики, промышленники -- также видели в лице кадетов своих последних защитников.

После неудачи корниловского выступления среди части населения вспыхнуло неподдельное негодование против кадетов.

Для многих солдат и крестьян слово «кадет» превратилось в бранное; их называли не иначе как «врагами народа».

эсер черносотенный октябрист демократ

Октябристы (Союз 17 октября)

Царский манифест 17 октября 1905 г., даровавший свободы, вызвал очень различные отклики в стране. Часть общественных сил -- от социалистов до кадетов -- единодушно ответила на него примерно так: «Ничего не изменилось, война продолжается». Революция действительно продолжалась...

Но были и иные, совершенно противоположные оценки. 18 октября в здании Московской биржи состоялся торжественный молебен по случаю выхода манифеста.

Можно сказать, что именно из таких настроений и родился Союз 17 октября, или просто партия «октябристов». Как и другие либералы, октябристы выступали за гражданские права и свободы.

В то же время они опирались и на ещё одно, столь же мощное общественное настроение. Это было стремление прекратить революционную смуту, установить «твёрдый порядок». Революцию он называл «акулой».

Важнейшим пунктом своей программы октябристы считали положение о «единой и нераздельной Руси». Этот вопрос, по их собственному признанию, служил для определения политических друзей и врагов партии. Причём «лакмусовой бумажкой» для октябристов являлся вопрос: «Можно ли предоставить Польше автономию?». «Ни в коем случае», -- категорически отвечали они. Кадеты на этот счёт имели противоположное мнение.

Вскоре наметились и другие линии расхождения двух либеральных партий. В декабре в Москве вспыхнуло вооружённое восстание. Кадеты осуждали неоправданно суровые, по их мнению, меры властей. Октябристы, напротив, однозначно поддержали государственную власть, резко осудив революционеров.

Итоги выборов в I Думу оказались для октябристов не слишком ободряющими. Они сумели провести в неё всего лишь 13 депутатов во главе с графом Гейденом, и те разместились на крайне правом фланге. Им приходилось вести ожесточённую борьбу с думским большинством -- кадетами и социалистами.

Во II Думу прошли уже 43 октябриста. Всего же численность партии к этому времени достигала примерно 75 тыс. человек. В основном это были люди состоятельные и образованные: дворяне, предприниматели, отставные чиновники и офицеры.

После Февральской революции партия октябристов формально прекратила существование. Её программа уже не могла догнать быстро развивающиеся события. Но бывшие вожди октябристов не сошли с политической сцены.

В марте и апреле А. Гучков оставался на посту военного и морского министра Временного правительства. Однако армия всё больше выходила из подчинения. К концу апреля Александр Иванович окончательно пришёл к выводу, что его работа в правительстве «безнадёжна и бесполезна». 29 апреля он написал заявление об отставке.

В течение бурного 1917 года А. Гучков, М. Родзянко и другие бывшие октябристы убеждённо поддерживали идею «сильной власти». В августе сторонники этой идеи (в основном кадеты и бывшие октябристы) провели в Москве Совещание общественных деятелей. Александр Керенский назвал его «новым Прогрессивным блоком против Временного правительства».

За десять дней до Октябрьского переворота в Москве прошло второе Совещание общественных деятелей. Его участники во главе с М. Родзянко вновь потребовали ввести «твёрдую единую власть» и прекратить «буйства черни».

После установления Советской власти бывшие октябристы приняли деятельное участие в развернувшейся борьбе на стороне «белых». А. Гучков стал одним из первых промышленников, оказавших денежную помощь белогвардейской Добровольческой армии. Он горячо призывал вступать в её ряды, С приходом Советской власти ему пришлось вновь пережить ряд опасных приключений. Он скрывался в подполье, однажды даже перешёл фронт в одеянии протестантского пастора.

После гражданской войны бывшие вожди октябристов оказались в эмиграции, где и окончили свои дни. Михаил Родзянко скончался в 1924 г., Александр Гучков -- в 1936 г. На похороны бывшего вождя октябристов в Париже в феврале 1936 г. собрался весь цвет русской эмиграции, от А. Керенского до А. Деникина. Это событие подвело окончательную черту под историей партии октябристов.

Черносотенцы

Первоначально слова «чёрная сотня», «черносотенцы» звучали почти как оскорбительные прозвища. Так в начале XX в. окрестили людей консервативных, крайне правых взглядов. Но потом сами черносотенцы переосмыслили эти слова. Они стали напоминать всем, что в XVI--XVII вв. чёрной сотней называли городское простонародье.

Первая черносотенная организация -- Русское Собрание -- возникла в январе 1901 г. Это был немногочисленный литературно-аристократический кружок во главе с князем Дмитрием Голицыным. Кружок ставил перед собой в основном культурные задачи: изучение русской народной жизни, сохранение чистоты русской речи и т. п.

Наиболее здоровым черносотенцы считали общество допетровской Руси. Они видели в нём своеобразный идеал единения и гармонии всех сословий.

В результате между царём и народом выросло «средостение» -- чиновничество со своими интересами, чуждыми народу.

Против чиновничества боролась и интеллигенция. Но черносотенцы считали, что интеллигенты сами хотят встать «между государем и народом», подменить народные интересы своими.

Столь же критически черносотенцы относились и к буржуазии. Выход для общества черносотенцы видели в возвращении к «исконным началам: Самодержавию, Православию, Народности». Власть государя должна выражать интересы не отдельных сословий, считали они, а всей нации в целом. Для этого она должна быть свободна от всевозможных «конституций и парламентов».

Что же касается православия, то главное несчастье церкви черносотенцы видели в её подчинении государству. Духовенство слилось с чиновничеством, церковь превратилась в придаток государства. Корень этого зла тоже уходит в Петровские реформы, считали они. Многие черносотенцы выступали за восстановление на Руси патриаршества, как это было в допетровскую эпоху.

Наконец, своей важнейшей задачей черносотенцы считали ограждение русского народа от всевозможных «инородных влияний». Они выдвигали лозунг «Россия -- для русских!». Самым опасным из «инородных влияний» черносотенцы считали еврейское. Они выступали в конечном итоге за поголовное выселение евреев из России в «собственное государство».

Первые черносотенные организации оставались небольшими салонными кружками. Перелом в развитии движения произошёл в 1905 г.

После царского манифеста от 17 октября 1905 г., даровавшего свободы, по всей стране прокатилась волна демонстраций. Революционеры праздновали свою первую победу и призывали добиваться большего. Это сопровождалось символическим уничтожением атрибутов монархии. Демонстранты жгли портреты Николая II, разбивали его бюсты, собирали деньги на «похороны царя».

Конечно, всё это глубоко задело монархические чувства части населения. Особенно враждебные толки вызывало присутствие среди революционеров евреев и других «инородцев».

На «патриотические шествия» повсюду решено было собираться у стен храмов. Начинались они церковными службами. На такие демонстрации по всей стране вышли сотни тысяч людей. Они несли российские флаги, иконы, портреты царя. Праздновали отчасти манифест 17 октября, отчасти годовщину вступления на престол Николая II (21 октября). Кое-кто выкрикивал, что надо бить смутьянов -- студентов и евреев.

Начавшись с простого шествия, события развивались по нарастающей. Некоторые участники демонстрации останавливали прохожих и требовали от них снимать шапки перед портретом государя. С тех, кто не хотел обнажить голову, шапки сбивали. Конечно, это вызывало ответное возмущение, и в демонстрантов часто летели камни.

Кое-где демонстранты просто разбивали камнями витрины магазинов и окна домов, принадлежащих евреям. Но чаще всего это сопровождалось и грабежом: толпа врывалась в дома, выбрасывала па улицу имущество. Любая попытка самозащиты вызывала возмущение толпы и влекла за собой многочисленные жертвы.

В течение двух недель после манифеста уличные беспорядки произошли более чем в ста городах. Поданным историка С. Степанова, погибло 1622, ранено было 3544 человека. В число жертв попали как евреи, так и русские «смутьяны» -- студенты, интеллигенты. Из тех погибших и раненых, чья национальность известна, евреи составляли 50%, русские и другие славяне -- около 44%.

«Союз русского народа»

В октябре 1905 г. черносотенное движение впервые переросло в массовое и распространилось по всей стране. В ноябре возникла самая крупная и известная черносотенная организация -- «Союз русского народа» (СРН). Вышел первый номер её газеты «Русское знамя».

Вскоре отделения CPIН образовались по всей стране. Кое-где крестьяне вступали в союз целыми деревнями. Руководители союза утверждали, что он резко отличается от любой политической партии. Если партия защищает сословные, классовые интересы, то СРН выражает интересы всех сословий и классов русского общества.

Через некоторое время, однако, в черносотенном движении сложились два различных направления. Одно направление в первую очередь защищало привилегии дворянства, землевладельцев. Это направление возглавляли Владимир Пуришкевич и Николай Марков. Последний как-то раз удачно сравнил весь класс помещиков с вымирающими зубрами. В защите этих «зубров» от вымирания он видел свою основную задачу.

Размещено на Allbest.ru