Борьба патрициев и плебеев

Размещено на http://www.allbest.ru

БОРЬБА ПАТРИЦИЕВ И ПЛЕБЕЕВ

Причины борьбы

Если кое-какие неясные следы сословной борьбы можно констатировать уже в VI в. (так называемая «реформа Сервия Туллия»), то после падения царской власти и образования патрицианской республики эта борьба должна была сильно обостриться. Теперь оба сословия стояли лицом к лицу, без. всяких «буферов» в виде патриархальной монархии как пережитка племенного демократизма. И если борьба против тирании этрусских завоевателей временно могла объединить патрициев и плебеев, то теперь этот объединяющий момент исчез.. Патриции открыто стояли у власти, и они не могли не использовать ее для своих узко сословных интересов,. Именно теперь завершается начавшееся еще в царскую эпоху «замыкание» патрициата, окончательное превращение его из «римского народа» в привилегированную аристократическую группу.

Одновременно идет быстрый процесс социальной дифференциации у плебеев. Он не задерживался, как у патрициев, системой родовых отношений и общинным землевладением. Плебейская индивидуальная собственность допускала широкие возможности ее концентрации в руках отдельных семей. Сцеди плебеев выделяется богатая верхушка. «Благодаря своей всё возраставшей численности, -- писал Энгельс, -- своей военной выучке и вооружению они сделались грозной силой, противостоящей старому populus, теперь прочно огражденному от всякого прироста за счет пришлых элементов. Вдобавок к этому, земельная собственность была, по-видимому, почти равномерно распределена между populus и плебсом, тогда как торговое и промышленное богатство, впрочем еще не сильно развившееся, преимущественно было в руках плебса».*

С самого начала республики, на протяжении более чем двух столетий, шла ожесточенная борьба между римскими сословиями, то затихая, то вновь разгораясь ярким пламенем. Центр тяжести этой борьбы в разные периоды лежал в разных вещах, но в целом можно принять, что спор шел о трех вопросах: об уравнении в политических правах, о долговой кабале и о доступе к общинно-государственной земле {аger publicus). Что касается первого момента, то мы не можем игнорировать его

значения уже с самых первых годов республики, хотя, как увидим ниже, многие детали являются здесь недостоверными. Сложнее обстоит дело с двумя другими вопросами. Большинство современных исследователей отрицает массовую задолженность плебса и остроту аграрного вопроса для раннего периода республики. Однако это делается без достаточного основания, Хотя многое перенесено здесь традицией из более поздней эпохи в раннюю, мы не имеем оснований огулом отбрасывать все показания литературных источников и отрицать задолженность плебеев уже в раннереспубликанскую эпоху. Долговое право в необычайно суровой форме отразилось в «Законах XII таблиц», памятнике середины V в., причем в одной из самых аутентичных его частей (III таблица). Следовательно, к середине V в. долговые отношения уже настолько развились, что потребовалось их законодательное оформление.

Вопрос о задолженности нельзя оторвать от аграрного вопроса. При малых размерах древнего Лация и плодородии почвы плотность его населения должна была быть относительно высока, что косвенно подтверждается многочисленными следами мелиорационных и ирригационных работ. При таких условиях аграрные отношения должны были рано приобрести большую остроту. Традиция, как будет показано в дальнейшем, сообщает здесь ряд фактов, из которых не все являются выдумкой.

Однако, допуская, что все три причины сословной борьбы имели место уже с начала республики, мы должны помнить, что руководящей группой в этой борьбе была зажиточная часть плебса, которая больше всего была заинтересована в уравнении в правах и в доступе к ager publicus.

Появление народных (или плебейских) трибунов

Согласно традиционному рассказу, первая крупная вспышка сословной борьбы произошла в 494 г. Положение плебеев стало совершенно невыносимым из-за долговой кабалы; они волновались. Военная обстановка была очень напряженной: шли войны с вольсками, эквами и сабинами. Чтобы успокоить плебеев и сохранить боеспособность армии, патриции обещали улучшить положение должников, но когда врага отбросили, все обещания были забыты. Тогда плебейская часть войска удалилась из Рима на Священную гору за р. Анио, километрах в пяти от Рима.* Построив лагерь, плебеи спокойно держались там в течение нескольких дней. В городе распространилась паника: Рим лишался значительной части военных сил, существовало даже опасение, что плебеи хотят основать самостоятельное государство. Начались переговоры, патрициям пришлось пойти на уступки. Плебеям было разрешено выбирать своих собственных должностных лиц, народных (плебейских) трибунов, облеченных неприкосновенностью. Они могли выбираться только из плебеев. Обязанность и право народных трибунов состояли в том, чтобы защищать плебеев против произвола патрицианских магистратов.

Таков рассказ о первом удалении плебеев на Священную гору (secessio plebis in montem sacrum) и о возникновении народного трибуната. В целом это предание недостоверно. Прежде всего события 494 г. сильно напоминают аналогичные происшествия 449 г., и есть серьезные основания думать, что так называемая «первая сецессия плебеев» просто дублирует вторую. Затем кажется странным, что в договоре, заключенном с плебеями, нет ни слова о долгах, в то время как главной причиной удаления выставляется именно задолженность. Большая неясность существует также в вопросе о народных трибунах. Не ясно, где они первоначально избирались: в трибах или куриях?

С 471 г. выборы народных трибунов, по-видимому, происходили на собраниях плебса по трибам (закон народного трибуна Публилия Волерона). Но как обстояло дело; до этого года, мы не знаем. Указания источников на этот счет противоречивы. Нет единодушия также и в вопросе о числе первоначально избранных трибунов. Сам Ливий не вполне уверен, было их два или пять.

«Таким образом, -- говорит он, -- были избраны два народных трибуна... Они избрали себе трех товарищей... Некоторые утверждают, что на Священной горе было выбрано только два трибуна и там проведен закон о неприкосновенности их» (II, 33).

По вопросу о неприкосновенности народных трибунов дело также обстоит очень неясно. По-видимому, они получили ее не раньше середины V в., когда их число, было доведено до 10.

Самый же основной и спорный вопрос: когда впервые появились народные трибуны? Дату 494 г., очевидно, надо отбросить, принимая во внимание малую достоверность первой сецессии. Диодор, хронологические указания которого часто бывают очень ценными, как будто дает 471 г. Но текст Диодора (XI, 68) не ясен. Из него не видно, были ли вообще в этом году впервые избраны трибуны, или впервые они тогда были избраны в количестве четырех человек, в то время как раньше существовало другое число (вероятно, двое). Таким образом, противоречивые данные традиции не позволяют установить точно время появления и первоначальный характер народного трибуната, одного из важнейших институтов республиканского Рима. Можно только предположить, что в первые десятилетия V в. в результате движения плебеев у них возникли собственные должностные лица, называвшиеся «плебейскими», или «народными», трибунами и избиравшиеся на сходках по трибам. Возможно, что в начале их было действительно четверо, позднее их число довели до 10. Первоначальные функции трибунов также не ясны. По-видимому, им принадлежало «право помощи» плебеям против произвола патрицианских магистратов (ius auxilii). В дальнейшем их права значительно расширились. Личная неприкосновенность народных трибунов -- также явление более позднее.

Появление плебейских эдилов

Традиция гласит, что в том же 494 г., когда появились народные трибуны, в помощь им была создана должность двух плебейских эдилов (aediles от aedes (здание, храм)). Они заведовали храмом Цереры, Либера и Либеры, земледельческих божеств плебеев, где хранился плебейский архив. Порядок избрания эдилов был тот же, что и народных трибунов. У нас нет оснований отбрасывать свидетельства традиции о плебейских эдилах, за исключением даты их возникновения. По-видимому, они появились одновременно с трибунами.

Характер плебейских магистратур

Таким образом, в борьбе с патрициями богатая часть плебса, опираясь на широкое народное движение, создала как бы собственную государственную организацию плебеев, параллельную организации «римского народа» («государство в государстве», по выражению некоторых исследователей): народные трибуны соответствовали преторам, плебейские эдилы -- квесторам. Плебейские магистратуры были созданы как революционные органы и оставались таковыми на протяжении всего периода сословной борьбы, хотя их революционное значение часто ослаблялось тем обстоятельством, что и трибуны и эдилы выбирались, как правило, из богатых плебеев. По мере затихания сословной борьбы плебейские магистратуры постепенно теряли свой революционный характер и превращались в общегосударственные органы власти. Правда, специфический характер народного трибуната никогда не исчезал окончательно. В эпоху гражданских войн II -- I вв. народные трибуны снова приобрели революционное значение, хотя и изменили свое классовое содержание.

Другие массовые движения первой половины V в.

События 494 г. не являются единственными проявлениями народного движения первой половины V в. Наряду с ними предание упоминает ряд аналогичных событий. Одно из них послужило основой для возникновения знаменитой легенды о Кориолане. В 492 г.* в Риме разразился страшный голод. Правительство закупило много хлеба в соседних странах и стало продавать его народу по дешевой цене. Надменный патриций Гней Марций Кориолан, смертельный враг трибунской власти, выступил в сенате с предложением потребовать от плебеев отказа от народного трибуната под угрозой прекращения продажи хлеба. Хотя сенат признал это предложение слишком суровым и отклонил его, тем не менее народные трибуны привлекли Кориолана к суду. Осужденный заочно, он ушел к вольскам, врагам римского народа. Став во главе их, он двинулся на Рим, захватил много латинских городов и подступил близко к самому городу, опустошая поля плебеев. Римское посольство, явившееся к Кориолану, не имело успеха. Тогда знатные римские женщины с матерью и женой Кориолана и двумя его малолетними сыновьями пошли в неприятельский лагерь и стали умолять Кориолана увести врагов от Рима. Ожесточенный Кориолан сначала не хотел ничего слушать, но когда среди толпы женщин он увидел мать, жену и детей, его суровое сердце смягчилось. Он обнял их, отпустил делегацию и увел врагов из-под стен города. За это, говорит одна из версий традиции, он был убит вольсками.

Другой рассказ из этой же эпохи отражает аграрное движение. Консул 486 г. Спурий Кассий стал автором первого аграрного законопроекта. Он предложил раздать плебеям половину только что отнятой у герников земли. К этому он хотел присоединить часть ager publicus. Законопроекту воспротивился другой консул. После сложения должности Кассий был обвинен в стремлении к захвату царской власти и казнен. Спурий Кассий -- по-видимому, личность историческая: с его именем связан договор 493 г. с латинами, о котором речь пойдет позже. Однако его аграрный законопроект вызывает большие сомнения в деталях.

В 460 г. в Риме произошли крупные волнения. Сабин Аппий Гердоний с несколькими тысячами римских эмигрантов и рабов ночью захватил Капитолий. Только с помощью тускуланского ополчения удалось подавить восстание и очистить Капи толий. Эти события также имеют под собой какую-то историческую основу. Характерные детали, которые встречаются в рассказе, едва ли могли быть сплошь выдуманы.

Через четыре года после движения Аппия Гердония, в 456г., народный трибун Ицилий провел закон (lex Icilia) о раздаче плебеям земельных участков на Авентинском холме.

Наконец, в следующем, 454 г., законом Спурия Тарпея и Авла Атерния (lex Aternia Tarpeia) было, по-видимому, ограничено право консулов налагать штрафы за уголовные преступления.

Тем самым мы вплотную подходим к крупным событиям 451 -- 450 гг., связанным с кодификацией.

Подводя итоги традиционному описанию сословной борьбы в первой половине V в., мы должны признать, что, хотя отдельные события или их детали могут быть недостоверными, в своей совокупности они дают правильную картину внутренней жизни республики за этот период. Уже в эту раннюю эпоху противоречия между плебеями и патрициями достигли такой остроты, что привели к развертыванию революционного движения, направленного против основ патрицианской республики, которая, несмотря на изменения политического строя, проведенные в конце царского периода, продолжала в основном базироваться на родовых порядках. В первые десятилетия V в. плебеям удалось достигнуть существенных завоеваний в виде самостоятельной организации плебейской общины. В середине этого столетия они добились второго крупного успеха -- записи законов.

Законы XII таблиц

Кодификация, -- первое документально засвидетельствованное событие внутренней истории Рима. Запись права в античном мире всегда была одним из самых первых лозунгов демократического движения в период падения аристократической республики, Таким лозунгом она стала и для римского плебса. Произвол патрицианских магистратов, в частности в области суда, вызвал требование записи обычного права. Традиция передает, что в 462 г. трибун Гай Терентилий Арса (Harsa) внес предложение о создании комиссии из 5 человек для выработки законов об ограничении власти преторов в духе придания ей коллегиального характера (de imperio consulari). Патриции оказали этому предложению самое решительное сопротивление.. Завязалась ожесточенная борьба, тянувшаяся несколько лет. В нее, быть может, оказались втянутыми даже рабы и эмигранты (восстание Аппия Гердония). Обострился аграрный вопрос (закон Ицилия о заселении плебеями Авентина). Дело осложнилось борьбой с вольсками, сабинами и эквами.

Постепенно в процессе борьбы первоначальный проект о законодательном ограничении власти высших магистратов перерос в план записи права вообще. Решено было отправить в Грецию комиссию из трех лиц для ознакомления с греческим законодательством вообще и законами Солона в частности. Комиссия выехала в 454 г. и через два года .вернулась .обратно.* В 452 г. была избрана коллегия из 10 человек (децемвиры) на 451 г. Ей была дана вся полнота власти, так как других должностных лиц на этот год не выбирали. На действия децемвиров нельзя было апеллировать к народному собранию, и все их решения должны были приниматься единогласно: каждый член коллегии имел право протеста (ius intercessionis) против действий других. Таким образом, власть децемвиров была строго коллегиальной. В состав комиссии вошли и три посла в Грецию. Согласно преданию, все децемвиры принадлежали к патрициям. Главой их был Аппий Клавдий.

В результате годовой работы были составлены 10 таблиц законов. Согласно Ливию (III, 34), таблицы были выставлены на форуме для ознакомления и затем утверждены центуриатным собранием. Но этим дело не кончилось. Еще не все законы были собраны, и на 450 г. выбрали новых децемвиров. Руководящая роль на выборах принадлежала Аппию Клавдию, который явно заигрывал с плебеями. На этот раз избраны были не только патриции, но и плебеи, по-видимому, те и другие в равном количестве, как показывает анализ их имен. По Дионисию (X, 58), плебеев было трое. Аппий Клавдий попал и во вторую комиссию.

Однако вторые децемвиры вели себя далеко не так, как подобало бы законодателям. Были составлены еще только две таблицы, куда, между прочим, было внесено .запрещение браков между патрициями и плебеями. Народного собрания для их утверждения не созывали. Децемвиры поступали, как тираны, особенно Аппий Клавдий. Они прибегали к насилиям, убийствам и к конфискациям имущества у плебеев.

Наступил 449 г. Срок полномочий децемвиров истек, но они и не собирались слагать с себя власти. Назревало народное восстание. Поводом к нему традиция изображает убийство плебея Л. Сикция, страстного противника децемвиров, и гибель плебейской девушки Вергинии. Последнюю хотел захватить Аппий Клавдий, но ее отец, не желая отдавать дочь на позор, убил ее собственной рукой. Вспыхнуло восстание плебеев. Они заняли Авентин, а оттуда с женами и детьми удалились на Священную гору. Децемвиры были вынуждены сложить с себя власть. Снова избрали двух преторов и десять народных трибунов. Аппий Клавдий был арестован и в темнице покончил с собой.

В этих событиях, связанных с кодификацией,- далеко не все можно признать достоверным. Мало вероятна отправка посольства в Грецию, явно «бродячим сюжетом» является эпизод с Вергинией, выдуманы многие детали. Но самый факт кодификации и его дата, а также общая обстановка острой революционной борьбы не вызывают сомнения у подавляющего большинства исследователей.

Бесспорно, «Законы XII таблиц» не создались сразу: они -- продукт длинного исторического развития. В частности, кое-что было в них внесено | уже после V в. Однако их основное ядро отражает эпоху ранней республики и было выражено в письменной форме около середины V в. Об этом говорит архаизм их языка, общих условий] жизни, отразившихся в них. В основном законы являются записью обычного права. Но, по-видимому, законодатели вынуждены были внести туда и кое-что новое. Однако это новое не было согласовано со старым, в результате чего получилась пестрая смесь законодательных норм, иногда противоречащих друг другу. Так, например, архаический принцип тальона* мирно уживался со штрафом, являвшимся более развитой и прогрессивной формой наказания. Ст. 2 таблицы VIII гласит:

«Если кто сломает кому-нибудь часть тела и не помирится, да будет равное возмездие».

Однако в следующей статье мы читаем:

«Если кто рукой или палкой переломит кость свободному, пусть уплатит штраф в 300 ассов, если рабу -- в 150 ассов».

Характерно, что децемвиры, по словам Цицерона, фиксировали запрещение браков между патрициями и плебеями:

«После того как децемвиры составили десять таблиц с величайшей справедливостью в законах и благоразумием, на следующий год они предложили избрать новых децемвиров... Последние прибавили еще две таблицы несправедливых законов... и самым бесчеловечным законом наложили запрет на браки между патрициями и плебеями».***

Внесение в кодекс этой нормы обычного права говорит, что в этом пункте плебеи потерпели поражение (правда, только временно, как увидим ниже).

Зато в другом вопросе плебеи, по-видимому, добились существенных уступок. Речь идет о крнститущюяных гарантиях. Цицерон неоднократно писал о том, что «Законы XII таблиц» запрещали всякие привилегии, т. е, отступления. от закона в пользу отдельных лиц. Кроме этого, запрещалось выносить приговоры о смертной казни римского гражданина иначе, как в центуриатных комициях (per maximum comitiatum). Может бытъ такой же уступкой в пользу плебеев нужно считать исправление календаря, произведенное вторыми децемвирами, о чем кратко и не вполне ясно замечает Макробий:

«Децемвиры, прибавившие к десяти таблицам две новых, внесли в народное собрание законопроект о добавочном месяце».*

Исправление календаря, находившееся целиком в руках патрицианских жрецов, в первую очередь было, в интересах широких народных масс.

«Можно или нельзя вести дело в законном порядке, -- говорит Цицерон, -- это знали в былое время немногие, так как календарь обнародован не был. Большой властью пользовались те, к кому обращались за этими вопросами: у них допытывались относительно дней, словно у халдеев».**

Противоречивость «Законов XII таблиц» (тальон и штраф, родовое наследование и свобода завещания, суровое долговое право и конституционные гарантии и т. п.) говорит не только о примитивности правовых воззрений, но и о том, что кодификация середины Vв. была. продуктом сословной борьбы.*** Патриции по ряду существенных вопросов вынуждены были уступить, но продолжали сохранять за собой еще много командных высот. Естественно поэтому, что с изданием законов борьба не прекратилась. Но как бы там ни было, кодификация имела огромное значение не только в истории сословной борьбы, но и в развитии римского права вообще. «Законы XII таблиц» легли в основу того богатого юридического творчества, которое шло на всем протяжении римской истории и оказало огромное влияние на развитие правовых представлений Европы в средние века и новое время.

Законы Валерия и Горация

Преторы 449 г. Люций Валерий и Марк Гораций провели три важных закона, названных их именами (leges Valeriae Horatiae). Содержание их не все источники излагают одинаково.

Основной вариант дает Ливий (III, 55). Первый закон гласил, что постановления, .принятые..плебеями на собраниях по трибам (так называемые «плебисциты» -- plebiscita), должны быть обязательными для всего народа.

Второй закон восстанавливал отмененное при децемвирах право апелляции к народному собранию (provocatio) в том случае, если гражданин был приговорен магистратом к смертной казни или телесному наказанию.* Это право было закреплено дополнительным постановлением, запрещавшим впредь выбирать должностных лиц без права апелляции на них. Третий закон касался неприкосновенности, народных трибунов, «воспоминание о которой, -- по словам Ливия, -- почти уже стерлось». Она была восстановлена путем возобновления некоторых религиозных обрядов и проведения закона, по которому лицо, оскорбившее народного трибуна, предавалось смерти, а его имущество подвергалось конфискации.** В дополнение к этому народный трибун Г. Дуиллий провел постановление, каравшее розгами и казнью того, «кто оставил плебеев без трибунов и избрал магистрата без права апелляции».

Закон Канулея

На этот же период падает еще одна крупная победа плебеев. 445 г. традиция датирует законопроект (rogatio) народного трибуна Г. Канулея о разрешении законных браков между патрициями и плебеями. Он встретил неистовое сопротивление патрициев, рассматривавших новый закон как ниспровержение всех общественных основ: осквернение благородной патрицианской крови и уничтожение родовых прав. В довершение народные трибуны, впервые за историю сословной борьбы, возбудили вопрос о допущении плебеев к высшей магистратуре -- к должности претора. После долгой борьбы патрицианская знать уступила в вопросе о браке, но, чтобы сохранить возможно дольше претуру в своих руках, согласилась в этом вопросе на компромисс: учреждение особой должности военных трибунов с консулярной, т. е. коллегиальной, властью (tribuni militum consulari potestate).*

Военные трибуны с консулярной властью

«Военными трибунами» назывался высший командный состав легиона. Число их колебалось от трех до восьми в зависимости от величины набора. Раньше они назначались претором из патрициев. Теперь было решено избирать военных трибунов в народном собрании безразлично из обоих сословий и облекать их высшей преторской властью, носящей коллегиальный (консулярный) характер. В тот год, в который выбирали военных трибунов с консулярной властью, преторов не избирали. Сенат должен был в каждом отдельном случае решать, кого выбирать на данный год: преторов или военных трибунов.

Анализ имен показывает, что уже в числе трех первых военных трибунов с консулярной властью, избранных на 444 г.,

один был плебей (Л. Атиллий). Тем не менее, как правило, плебеи очень редко попадали в новую коллегию, так как выборы происходили в центуриатных комициях, где преобладание фактически принадлежало патрициям. К тому же решение вопроса о выборах военных трибунов находилось в руках сената, который не очень охотно соглашался на их избрание. С 444 по 400 г., т. е. за 45 лет, по Ливию, преторы были заменены военными трибунами 23 раза.

Цензоры

Во всяком случае, плебеи если не фактически, то принципиально, получили доступ к высшей магистратуре. Нужно было ожидать, что скоро им удастся завладеть ею по-настоящему. Поэтому патриции постарались сохранить за собой максимум прав, связанных с претурой. В 443 г. из полномочий претора были изъяты функции производства ценза и переданы специально созданной патрицианской должности двух цензоров. Первоначальный объем их прав не ясен, но впоследствии цензура превратилась в один из самых важных органов республики. Цензоры составляли имущественные списки, ведали государственными имуществами, пополняли сенат и исключали из него, наблюдали за нравами и т. д. На какой срок избирались цензоры первоначально, мы не знаем, но с 433 г. они стали избираться каждые пять лет на 18 месяцев. Пятилетний срок определялся тем, что перепись граждан производилась раз в пять лет. Но для выполнения цензорских обязанностей полных пяти лет не требовалось, а практика показала, что для этого достаточно 18 месяцев. Поэтому через 1,5 года с момента вступления в должность цензоры слагали с себя полномочия, и Рим 3,5 года оставался без цензорской магистратуры.

Временное затихание сословной борьбы

После острой вспышки сословной борьбы в 50-х и 40-х годах V в. она надолго затихает. Хотя традиция сообщает нам об отдельных фактах народных волнений и после этого периода (например, убийство в 439 г. богатого плебея Спурия Мелия, обвиненного в стремлении к тирании), эти волнения носят единичный и неглубокий характер. Причиной этому были две тяжелые войны с этрусским городом Вейями, происходившие во второй половине V в. и в самом начале IV в. Они повели к созданию единого фронта обоих сословий перед лицом внешнего врага. К тому же традиция говорит о введении в эту эпоху жалования воинам, что содействовало улучшению материального положения народной массы. Кроме того, результатом последней вейской войны, не говоря уже о большой добыче, было присоединение к Риму огромной по тем масштабам территории -- приблизительно 300 тыс. югеров (около 75 тыс. га), что не могло не смягчить на некоторое время аграрного вопроса. Ливий под 393 г. сообщает (V, 30), что вейская земля была распределена между плебеями по 7 югеров на человека. Хотя цифра в 7 югеров, быть может, несколько велика для IV в. (Диодор (XIV, 102) для 390 г. говорит о 4 югерах), но это не меняет существа дела.

Законы Лициния и Секстия

Уже в 378 г. традиция отмечает новые крупные волнения должников. Своей кульминационной точки сословная борьба достигает в период 376 -- 367 гг., когда все три острых вопроса -- задолженность, аграрный вопрос и доступ к высшей магистратуре -- были объединены и поставлены на повестку дня. В 376 г. народные трибуны Гай Лициний и Люций Секстий обнародовали три законопроекта.

Первый гласил, что уплаченные по долгам проценты засчитываются в погашение основного долга; остаток вносится в течение трех лет равными частями. Этот законопроект в случае его принятия означал бы фактически ликвидацию долгосрочных обязательств, так как уплаченные по ним проценты в большинстве случаев, конечно, равнялись основному капиталу или даже превосходили его.

Второй законопроект устанавливал предельную норму оккупации государственной земли. Она была определена в 500 югеров (около 125 га). Наконец, третий законопроект упразднял должность военных трибунов с консулярной властью. Впредь должны были избираться по-прежнему консулы и один из них -- плебей.

Важность рогаций (законопроектов) Лициния и Секстия заставила патрициев напрячь все силы для борьбы с ними. По преданию, ожесточенная борьба длилась 10 лет. Дело дважды доходило до диктатуры. В течение пяти лет (376 -- 371 гг.) невозможно было выбрать даже обычных магистратов, а плебеи ежегодно избирали народными трибунами все тех же Лициния и Секстия. Наконец, к 367 г. сопротивление знати было сломлено, все три закона приняты, и Люций Секстий в 366 г. стал первым плебейским консулом. Но зато патриции компенсировали себя в .другом отношении: из сферы компетенции консулов были изъяты судебные функции и переданы претору (сначала одному, потом двум), избиравшемуся только из патрициев. Кроме этого, наряду с двумя старыми плебейскими эдилами, была создана должность двух патрицианских (или курульных) эдилов.***

в действительности рогация Лициния, по-видимому, сводилась к тому, что к двум уже существовавшим преторам присоединялся третий. Он должен был избираться только из плебеев и по своей власти целиком приравнивался к старшему из патрицианских преторов. Оба они, таким образом, представляли теперь коллегию и стали называться «преторы-консулы» или просто «консулы». Младшему же патрицианскому претору были присвоены судебные права, он не вошел в коллегию и сохранил старое название -- «претор». Одновременно с этим произошло удвоение и эдильских должностей. Такова наиболее вероятная картина образования консулата, коллегиальной высшей магистратуры, которая явилась историческим завершением децемвирата и военного трибуната с консулярной властью.

Несмотря на победу 367 г., плебеи не были целиком гарантированы от рецидивов чисто патрицианского консулата, так как и после 366 г. мы встречаем годы с двумя патрицианскими консулами. Например, в период между 355 и 343 гг. шесть или семь раз оба консула были из патрициев. Только позднее окончательно входит в жизнь правило, по которому один из консулов был обязательно из плебеев.

Дальнейшие уступки патрициев

Однако удар, нанесенный патрициям в 367 г., был настолько силен, что оправиться от него они не могли и быстро начали сдавать одну позицию за другой. Уже в 366 г. было установлено ежегодное чередование патрициев и плебеев в должности курульных эдилов, а затем они стали выбираться безразлично из обоих сословий. В 356 г. впервые плебей был назначен диктатором, в 351 г. -- цензором, в 337 г. -- претором.

Законы Публилия Филона

339 г. знаменует собой новый крупный успех плебеев. Диктатор этого года Квинт Публилий Филон провел три закона (leges Publiliae).

Первый повторял старое постановление 449 г. о том, что плебисциты имеют силу общего закона. По-видимому, это правило часто, нарушалось, и потребовалось его подтверждение.

Второй закон Публилия изменял порядок утверждения сенатом решений народных собраний. В то время как раньше эти решения нуждались в последующем их утверждении «отцами», теперь было постановлено, чтобы утверждение давалось заранее. Магистрат, вносивший законопроект в народное собрание, должен был предварительно дать его на обсуждение сенаторов, и только после их одобрения он поступал в комиции. Принятый последними, законопроект (rogatio) больше уже не нуждался в утверждении сенатом и становился законом (lex). В дальнейшем предварительное одобрение сената свелось к чистой формальности.

Третий закон Публилия устанавливал, что один из двух цензоров должен быть из плебеев.

Уничтожение долгового рабства

Вскоре после этого плебейская беднота добилась фактического уничтожения долгового рабства. Длительная борьба за облегчение участи должников закончилась .так называемым «законом Петелия и Папирия» (lex Poetelia Papiria). Датируется он различно: Ливий его помещает под 326 г., по Варрону, его нужно отнести скорее к 313 г.

Детали закона не вполне ясны. Ливий (VIII, 28) пишет: «Для римских плебеев этот год (326 г. -- С. К.) был как бы новым началом свободы, потому что уничтожено было рабство за долги... Консулам приказано было предложить народу, чтобы никто не содержался в колодках или оковах, кроме действительных преступников, пока они не подвергнутся наказанию; за долги же должно отвечать имущество должника, а не тело его. Таким образом, закабаленные были освобождены и запрещено на будущее время брать должников в кабалу».

Что же касается Варрона, то смысл одного испорченного места в сочинении «О латинском языке» (VII, 105), где говорится о законе, как будто сводится к тому, что нельзя обращать в рабство должника, под клятвой заявившего о своей несостоятельности и уступившего кредитору свое имущество.

Можно предположить, что закон Петелия и Папирия отменил старую упрощенную процедуру по долговым обязательствам: теперь ни один римский гражданин не мог быть обращен в рабство иначе, как по приговору суда. С другой стороны, закон предоставлял должнику право сохранить личную свободу посредством уступки кредитору своего имущества, причем должник обязан был клятвенно заявить о своей несостоятельности. Это фактически означало почти полную отмену для граждан долгового рабства.

Реформы Аппия Клавдия

сословная борьба патриций плебей

В 312 г. одним из цензоров был избран Аппий Клавдий, впоследствии ослепший и поэтому прозванный «Слепым» (Caecus). Он принадлежал к знаменитому патрицианскому роду Клавдиев, известному своей гордостью, упрямством и бешеным характером (он был праправнуком децемвира). С цензорством Аппия Клавдия связана попытка провести одну из самых смелых реформ, какие только знает римская история. Он первый из цензоров стал заниматься пересмотром списка сенаторов* и включил в их число сыновей вольноотпущенников. Это смелое новшество резко изменяло всю установившуюся, практику и отражало растущий удельный вес богатых горожан, представителей торгово-промышленных кругов, происходивших как раз из среды вольноотпущенников. Понятно, что оно вызвало резкую оппозицию. Коллега Аппия Клавдия отказался от должности, а консулы следующего года не признали нового состава сената и созвали его по старому списку. Но Аппия Клавдия нелегко было сломить. Он остался в качестве единственного цензора и удерживал власть до своего избрания консулом в 308 г. В ответ на сопротивление знати Аппий Клавдий провел другую революционную меру: каждому гражданину было предоставлено право записываться в любую трибу и регистрировать свое имущество там, где он хочет. Смысл этой меры состоял в том, что она давала возможность городскому населению более равномерно распределяться по всем трибам и таким путем ослабляла преобладание консервативных сельских округов.

Некоторые .ученые думают, что Аппий Клавдий при исчислении ценза впервые стал принимать во внимание не только недвижимое, но и движимое имущество, и что именно с него идет исчисление ценза в ассах. Но эта точка зрения принята не всеми исследователями.

Однако нововведение Аппия Клавдия относительно свободы выбора триб слишком резко противоречило аграрному характеру римской общины и удержалось только до 304 г. Цензоры этого года снова перевели горожан в четыре городские трибы.

С именем Аппия Клавдия связаны два крупных сооружения этой эпохи: первое -- мощеная тесаными четырехугольными камнями дорога, соединившая Рим с Капуей и получившая название «Аппиевой»; второе -- водопровод длиной около 15 км. доставлявший в Рим питьевую воду из ключей, расположенных недалеко от р. Анио.

Гней Флавий

В тесной связи с деятельностью этого выдающегося человека стоит первый натиск плебеев на монополию патрициев в области календаря и судопроизводства. В 304 г. сын вольноотпущенника Гней Флавий, секретарь (scriba) какого-то магистрата, быть может самого Аппия Клавдия, избранный эдилом, опубликовал во всеобщее сведение календарь присутственных и неприсутственных дней (dies fasti и nefasti), а также формулы исковых жалоб и вообще судопроизводства (legis actiones). Ливий (IX, 46) показывает все значение этого нового удара по знати. Хотя со времени издания «Законов XII таблиц» правовые нормы в общих чертах были известны всему гражданству, однако толкование их, а также знание всех тонкостей гражданского процесса все еще оставались в руках патрицианской жреческой коллегии понтификов. Они же продолжали ведать календарем. Поэтому обнародование всего этого материала было действительно тяжелым ударом по патрицианским привилегиям.

Закон братьев Огульниев

Но это было только началом. В 300 г. народные трибуны братья Огульнии внесли предложение, чтобы к четырем имеющимся тогда авгурам и четырем понтификам были прибавлены еще пять авгуров и четыре понтифика и чтобы они избирались из плебеев. Патриции оказали сопротивление предложению Огульниев, аргументируя религиозными соображениями. Народ требовал, чтобы тотчас же были созваны трибы. Закон был принят с полным единодушием. Избранными оказались представители новой плебейской знати, которая уже начала формироваться в эту эпоху.

Подтверждение права апелляции

В том же 300 г. консул Марк Валерий провел закон, еще раз подтверждавший право гражданина апеллировать к народу в случае постановления магистрата, грозившего ему телесным наказанием или казнью. Если все три аналогичных закона (509, 449 и 300 гг.) являются подлинными, то мы имеем здесь пример повторного подтверждения очень важного права римского гражданина, которое, по-видимому, систематически нарушалось высшими магистратами.

Закон Гортензия

То же самое нужно сказать и о плебисцитах. Вопрос об их обязательности встает еще раз в 287 г., и положительное решение его является заключительным актом сословной борьбы. В 287 г. в Риме разыгрались крупные народные волнения. К сожалению, мы не знаем ничего определенного ни о причинах, ни о ходе событий, так как для этого периода отсутствует надежная традиция. Согласно некоторым свидетельствам, речь снова шла о задолженности плебса, но вероятнее, что причины носили политический характер. Восставший народ захватил Яникульский холм на правом берегу Тибра. Дело дошло до назначения плебейского диктатора Квинта Гортензия. Он успокоил волнения изданием закона, еще раз подтвердившего законодательную силу плебисцитов для всех граждан. Мы ничего не слышим о том, чтобы он провел какие-нибудь меры для облегчения участи должников. Отсюда можно сделать вывод, что задолженность едва ли была главной причиной восстания. Корни его очевидно, крылись в нарушении сенатом и магистратами права народных собраний по трибам.

Прекращение сословной борьбы

События 287 г., как бы их ни расценивать, явились последним крупным проявлением сословнойборьбы. Она затихла к началу III в., чтобы дать место другим формам классовой борьбы. Причины тому были следующие.

1. Плебейская верхушка, выступавшая, как правило, руководящей силой всего движения, к началу III в. получила доступ ко всем магистратурам (в том числе и к тем жреческим должностям, которые имели политическое значение). Одновременно с завоеванием магистратур для богатой части плебса открылся доступ в сенат, так как со второй половины IV в. устанавливается правило (по-видимому, законом Овиния), по которому сенат пополнялся из бывших магистратов. Пользование государственной землей, ранее бывшее привилегией патрициев, в течение IV в. стало доступным и для богатых плебеев.

2. Плебеи в целом добились политического и гражданского равенства (по крайней мере юридически): конституционных гарантий неприкосновенности личности, права избрания на все государственные должности, демократизации народных собраний, легализации браков с патрициями и проч.

3. Аграрный вопрос в течение V и IV вв. в значительной степени потерял свою остроту. Благодаря завоеванию Италии, происходившему одновременно с сословной борьбой, в руках римского государства скопились большие запасы земель, часть которых отводилась для наделения малоземельной части плебса.

4. Наконец, древнее суровое долговое право было сильно смягчено. Задолженность, конечно, никогда не исчезала в Риме и не могла исчезнуть в стране с преобладанием натурального хозяйства и мелкого землевладения. Но наиболее гибельные формы долгового права (долговое рабство) фактически исчезли. Это обстоятельство имело огромное значение не только для плебейской бедноты, но и для римской общины в целом. Роль закона Петелия и Папирия до известной степени аналогична отмене долгового рабства, проведенной Солоном в Афинах. И в Риме и в Афинах уничтожение долгового рабства создавало принципиально новый, античный путь развития рабовладельческого общества, резко отличный от восточного пути. Рабовладельческий коллектив -- полис -- получал таким путем внутреннее единство и силу. Антагонизм между свободными и рабами в дальнейшем стал развертываться не внутри общины, не между гражданами, а вне ее, между гражданами и рабами-иностранцами.

Итоги сословной борьбы

Основным итогом борьбы между патрициями и плебеями была ликвидация олигархической республики патрициев как пережитка родовых отношений и создание в принципе демократического рабовладельческого государства, полиса. С этой точки зрения борьба плебеев с патрициями была революцией против родового строя и закончилась его разрушением. Совершенно ясно об этом говорит Энгельс: «Выше мы рассмотрели в отдельности три главные формы, в которых государство поднимается на развалинах родового строя. Афины представляют собой самую чистую, наиболее классическую форму: здесь государство возникает непосредственно и преимущественно из классовых противоположностей, развивающихся внутри самого родового общества. В Риме родовое общество превращается в замкнутую аристократию, окруженную многочисленным, стоящим вне этого общества, бесправным, но несущим обязанности плебсом; победа плебса взрывает старый родовой строй и на его развалинах воздвигает государство, в котором скоро совершенно растворяются и родовая аристократия и плебс».*

Размещено на Allbest.ru