Исторические предпосылки этнорелигиозной самоидентификации населения Боснии и Герцеговины

ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ЭТНОРЕЛИГИОЗНОЙ САМОИДЕНТИФИКАЦИИ НАСЕЛЕНИЯ БОСНИИ И ГЕРЦЕГОВИНЫ

На первый взгляд, поставленный вопрос может показаться чересчур узким и не очень интересным для широкой аудитории. Ведь речь идет о небольшом регионе площадью 51,1 тыс. кв. км с населением около 4,4 млн. человек, который еще недавно считался глухим уголком Европы. Но в последние годы к нему приковано пристальное внимание мировой общественности, так как тут на протяжении многих лет продолжался самый кровопролитный конфликт со времени окончания Второй мировой войны. И только благодаря упорным усилиям стран членов НАТО, прежде всего США, его удалось погасить.

Поэтому представляется важным установить, что же стало настоящей причиной этой затяжной кровопролитной бойни. Как могло случиться, что народы, происходящие из одного этнического корня и на протяжении почти пятнадцати столетий относительно мирно проживавшие на одной территории, которая является их общей исторической родиной, прибегли к жестоким, антигуманным действиям, от которых пострадало прежде всего ни в чем не повинное мирное население? Какова дальнейшая судьба этой страны?

Ответы на поставленные вопросы, кроме познавательного, имеют определенное практическое значение, ибо дают возможность прогнозировать развитие событий в этом регионе. Однако дать исчерпывающий ответ на означенные вопросы в рамках статьи невозможно. Поэтому сосредоточимся только на исторических предпосылках этнорелигиозного самоопределения населения, а также на межэтнических взаимоотношениях в Боснии и Герцеговине к моменту возникновения конфликта.

Сегодняшняя территория Боснии и Герцеговины в 6-7 вв. была заселена славянскими племенами, этнически и культурно близкими к славянам соседних областей, в частности Рашки, Травунии, Захумья, Далматинской и Посавской Хорватии, то есть к предкам современных сербов, черногорцев и хорватов. К сожалению, не установлено, какие именно племена были предками боснийцев.

Из исторических источников известно только, что в период интенсивного заселения славянами северо-западной части Балканского полуострова вместе с сербами и хорватами сюда пришли и такие племена, как драговичи, сагудиты, велезгиты, берзиты и др., но вследствие того, что расселялись они не компактно, а смешанно, со временем старые племенные названия исчезли и возникли новые территориальные названия, такие, как неретляны, тимочаны и др., произошедшие от названий географических объектов. Поэтому, в отличие от Сербии и Хорватии, названия которых происходят от названий соответствующих племен, термин Босния образован от названия реки, наименованной так в античные времена иллирийцами 1. [1 Васильева Л. З iсторiї вживання термiну боснiйська мова // Проблеми слов'янознавства. Вып. 49. Львов: 1996, с. 164 (далее Васильева Л.).]

Второй важный аспект, который должен нас интересовать, v это религиозная принадлежность населения региона. Разумеется, славянские переселенцы были язычниками. Известно также, что эти земли расположены на стыке двух церковных влияний v западного и восточного христианства. Поначалу христианство проникало на эту территорию главным образом с Запада. Но и Константинополь не стоял в стороне. Поэтому между Римом и Византией разгорелась упорная борьба за влияние в этом регионе, в том числе на той территории, которая сегодня составляет Боснию и Герцеговину. В конце ІХ в начале Х вв. в районах, прилегающих к Адриатике, преобладало влияние Римской Церкви, а на остальной территории Балканского полуострова утвердилось восточное христианство. Таким образом, Сербия, Хорватия и Босния после раскола Вселенской Церкви (1054) составили особую контактную зону, которая разделяла две цивилизации восточную, византийскую, и западную, латинскую 2. [2 Ракова-Маринкова С., Желязкова А., Йовевска М. Босна и Херцоговина. v София: 1994, с. 30 (далее Ракова-Маринкова С.).]

В распространении христианства восточного обряда большую роль сыграла миссионерская и культурная деятельность святых Кирилла и Мефодия, которые ввели богослужение на понятном для народа славянском (старославянском) языке.

Это обстоятельство имело принципиальное значение, однако до недавнего времени оно трактовалось однобоко. А именно: основной акцент делался на значение славянской письменности для развития культуры тех славянских народов, которые принадлежали к восточному православию. Всячески подчеркивалась прогрессивность этого явления.

Одновременно обходился молчанием или освещался очень скупо тот факт, что славянские народы, принявшие христианство западного образца, оказались в сфере более динамичных западноевропейских цивилизационных влияний. Однако не будем углубляться в оценки этих чрезвычайно сложных духовно-культурных процессов, тем более что они и ныне неоднозначно трактуются наукой.

В данном случае важно подчеркнуть, что каждый славянский народ в зависимости от того, какого образца христианство v восточного или западного v стало его вероисповеданием, приобщался к одному из двух типов христианской цивилизации v византийской или латинской.

Этот водораздел между славянскими, а также неславянскими народами существует уже почти тысячелетие и стал причиной многих недоразумений и конфликтов. Нельзя не вспомнить о том существенном обстоятельстве, что славянское население северо-западной части Балканского полуострова, то есть территории, заселенной сегодня сербами, хорватами, боснийцами и черногорцами, которые говорят на одном или близких языках, приняли одни восточное, а другие западное христианство и таким образом оказались по разные стороны водораздела, который пролегал между восточным и западным церковными и культурными влияниями.

Сербы и черногорцы приобщились к православной религиозной общности, а хорваты к католической. О боснийцах будет сказано ниже. Прежде чем развивать мысль о тесной взаимосвязи этнических процессов с церковно-религиозным фактором, кратко остановимся на языковой проблеме.

Еще недавно язык, на котором говорят сербы, хорваты, боснийцы и черногорцы, называли сербохорватским или хорватосербским. После распада Югославской Федерации как хорваты, так и сербы официально определили каждый свой язык v соответственно как хорватский и сербский. Сербским называют свой язык и черногорцы. Боснийские же мусульмане на неофициальном уровне утверждают, что у них свой, боснийский язык 3. [3 Васильева Л. С. 163.]

Официальным языком сегодняшней Республики Босния и Герцеговина является сербохорватский. Без сомнения, такое название используется временно, из тактических соображений. Итак, фактически существует два или даже три очень близких между собой языка.

Хорватские лингвисты утверждают, что почти 85% словарного состава сербского и хорватского (а также боснийского) языков являются общими. Можно со значительной степенью достоверности утверждать, что и в период принятия христианства разговорный язык предков сегодняшних сербов, хорватов, боснийцев и черногорцев при наличии нескольких значительно отличающихся друг от друга диалектов был общим.

Свидетельством этому служит хотя бы то, что из трех диалектов два, а именно штокавский и чакавский, являются общими и для сербов и для хорватов.

Эти этносы, хотя поначалу и были очень близкими, оказавшись по разные стороны конфессионного водораздела, начали отдаляться друг от друга. Более того, религиозная принадлежность сыграла существенную роль в их этническом самоопределении.

Ибо, как отмечает современный английский социолог Энтони Смит, религиозные общности часто тесно связаны с этническими идентичностями 4. [4 Смiт Ентонi Д. Нацiональна iдентичнiсть. К.: Основи, 1995, с. 16.]

Но если линия водораздела Восточной и Западной Церквей на Балканах совпала с внешними границами проживания сербов и хорватов, то в Боснии ситуация была более драматичной: тут разграничение прошло внутри страны. Босния стала двуконфессиональной: здесь распространялись одновременно и католицизм и православие.

Очевидно, основной причиной этого было отсутствие у боснийцев к тому времени собственной государственности, а также то, что их территория была разделена между соседями Сербией и Хорватией. Это, в свою очередь, тормозило процесс формирования этнического самосознания боснийцев. Длительное время, в зависимости от того, кому принадлежала та или иная часть Боснии (а это, как правило, совпадало с принадлежностью к соответствующей конфессии), они причисляли себя или к сербам, или к хорватам.

И хотя название страны Босния встречается в византийских источниках с Х в., термин бошняны как этническое название населения края появился только в ХІV в. 5 [5 Ракова Маринкова С.С. 32.], то есть в период существования Боснийского государства. Теперь очень сжато коснемся политических процессов, протекавших в Боснии. Невзирая на то, что боснийские земли длительное время были разделены между соседями, внутри боснийского общества постепенно созревали условия для консолидации, и уже во второй половине Х начале ХІ вв. Босния постепенно стала превращаться в целостный государственно-политический организм, во главе которого стоял бан как выразитель интересов местной элиты и носитель государственной власти.

Правда, полностью суверенной Босния к тому времени еще не была и в той или иной степени зависела от сербских или хорватских правителей, а также некоторое время подчинялась Византии. И только в начале Х¦¦ в., после распада Дуклянского государства, Босния перестала быть зависимой от Сербии. Правда, одновременно усилилось давление с севера: после включения в 1102 г. Хорватии в состав Венгрии на условиях династической унии, последняя начала предъявлять претензии и на Боснию, так как хорватский наследник престола в числе прочих имел также титул князь Боснии.

На протяжении ХІІ в. политическое положение Боснии было нестабильным, ибо территория ее превратилась в арену бесконечных военных столкновений между Византией и Венгрией. И только в конце ХІІ в., после свержения византийского гнета, Босния стала независимым государством. Создателем государства считается бан Кулин (1180--1204). С этого времени и до окончательного покорения турками в 1463 г. существовало самостоятельное государство Босния.

В его почти трехсотлетней истории были периоды подъема и спада. Одно время боснийские баны имели определенные обязательства перед венгерскими королями, и хотя со временем они избавились от них, венгры не раз вмешивались в дела Боснии, а во второй половине ХІІ столетия она опять на некоторое время попала в зависимость от северного соседа. С 20-х гг. ХІV в. Босния опять стала независимым государством.

При Стефане ІІ Котроманиче (1322--1353) она расширила свои владения на Адриатическом побережье за счет сербских и хорватских земель. Ее правитель титуловал себя Lбаном Боснии и владетелем Хумской земли. Преемник Стефана ІІ Твртко (1353--1391) сумел выстоять против нажима Венгрии и, сломив сопротивление своих непокорных феодалов, настолько укрепил и расширил государство (почти в два раза), что в 1377 г. провозгласил себя королем сербов и Боснии, и Поморья, и западных стран 6. [6 История Югославии. Т. 1. М.: 1963, с. 128 (далее v История Югославии).] С этого времени в Боснии формируется сознание единой государственной территории, а подданные государства воспринимаются другими и сами осознают себя отдельным боснийским народом бошнянами.

Теперь рассмотрим культурно-религиозную жизнь Боснийского государства. Языком администрации и культа здесь был боснийский вариант старославянского языка с использованием преимущественно кириллической графики (минускулы), известной под названием босанчица 7. [7 Ракова-Маринкьова С.С. 43.] Это, бесспорно, свидетельствует о значительном влиянии кирилло-мефодиевской традиции, однако доминирующей она не была, ибо определенная зависимость от Рима, широкое распространение латинского языка и графики говорят о сильном культурном воздействии Запада.

Религиозная жизнь Боснии имела свои особенности -- прежде всего потому, что она никогда не была четко сориентирована ни на Запад, ни на Восток 8 [8 Там же. С. 41.], то есть как бы раздваивалась. Территория Боснии длительное время была ареной противоборства Восточной и Западной Церквей. Несмотря на формальную принадлежность боснийской церковной организации к Риму, она практически сохранила восточный обряд богослужения на славянском языке. Кроме того, с конца ХІІ в. здесь начало распространяться еретическое учение, близкое к патаренству (1). Озабоченная этим, Римская Курия в начале ХІІІ в. потребовала от боснийского духовенства и бана Кулина строго придерживаться догматов и обрядов Римско-Католической Церкви. Натиск Рима вызвал резкое противодействие сторонников боснийской еретической церкви, количество которых быстро возрастало. Влияние еретиков было настолько сильным, что в 1239 г. католический епископ вынужден был оставить Боснию и переехать в Славонию.

Не углубляясь в вопросы, касающиеся характера и особенностей учения боснийских ересиархов, мы все же вынуждены посвятить ему несколько строк, чтобы понять дальнейшее развитие религиозной жизни в этой стране. Учение это в общем имело достаточно самобытный характер, хотя некоторые исследователи считают его очень близким не только к патаренству, но и к болгарскому богомильству. Как и другие еретические течения, оно основывалось на дуалистическом учении. Особенность этой общины состояла в том, что она не имела храмов, земельных владений и не собирала податей. Во главе ее стоял первоиерарх, именуемый дедом. А верующие, по аналогии с первыми христианами, называли себя кристянами, то есть христианами. В непродолжительное время еретическое вероучение вытеснило как Православную, так и Католическую Церкви и стало, по существу, государственной религией, так как ее исповедовали и некоторые боснийские князья, и знать.

Возрастание влияния боснийских еретиков вызвало беспокойство Рима. С его благословения венгерский король Людовик І, имевший претензии к Боснии, организовал против нее несколько крестовых походов, которые, однако, оказались неудачными. И все же религиозная ситуация в стране была сложной. Наряду с боснийской еретической общиной тут продолжали действовать Православная и Католическая Церкви. Православная Церковь пользовалась поддержкой Сербии и Византии, но поскольку их могущество в результате турецкой экспансии и других причин со второй половины Х¦V в. пришло в упадок, православие постепенно теряло свои позиции в Боснии. Между тем Католическая Церковь благодаря постоянному давлению на Боснию со стороны Венгрии расширила свое влияние. Известны случаи, когда правители Боснии, например Нинослав (середина ХІІІ в.) вынуждены были отречься от ереси и перейти в католицизм. С целью дальнейшего распространения католичества в конце ХІІІ в. в Боснии развернул свою деятельность орден францисканцев, а в середине ХІV в. тут появились и доминиканцы 9. [9 Там же. С. 45.]

К концу ХІV в. угроза со стороны турок-османов становилась все более реальной и для Боснии, тем более что в стране все явственнее проступали признаки политической раздробленности. Воспользовавшись этим, Венгрия не только вернула себе хорватские земли, но и заставила боснийских правителей признать свою вассальную зависимость. Несмотря на столь критическую ситуацию, между разными группировками боснийской знати развернулась жестокая борьба за власть. На боснийском престоле один властитель сменял другого. Некоторые претенденты на трон делали попытку опереться на Турцию и потому не противодействовали ее экспансии.

Вместо того чтобы объединить свои усилия и дать отпор опасному врагу, Босния и Сербия конфликтовали из-за пограничных территорий, что нанесло ущерб обоим государствам. С 1415 г. Босния, как и Сербия, уже платит дань, то есть признает себя вассалом султана, но формально еще сохраняет государственность. Последний боснийский правитель Стефан Томашевич (1416--1463), пытаясь заручиться поддержкой западных стран, обратился к Риму.

Однако дело ограничилось тем, что он получил от Папы королевскую корону, которой пользовался совсем недолго, ибо уже в 1463 г. Босния полностью была захвачена турками 10. [10 История Югославии. С. 136.] Одной из причин быстрого и довольно легкого завоевания Боснии была потеря Стефаном Томашевичем поддержки со стороны патаренов, которых он, по требованию Папы, заставлял переходить в католичество. Кроме этого, непосильный экономический гнет и внутренняя нестабильность породили в широких слоях населения Боснии апатию и нежелание защищать ослабевшее государство.

Более того, среди крестьян начали распространяться османофильские настроения, вызванные слухами о том, будто бы под османской властью жить будет легче, чем под боснийской. Это и стало причиной массовой исламизации боснийцев.

По сравнению с другими балканскими провинциями Османской империи, в Боснии переход в мусульманство начался намного раньше и происходил в основном без применения силы, хотя и насильственное обращение имело место.

В мусульманское вероисповедание переходили прежде всего патарены, иногда незадолго до этого принявшие католичество, к которому они не имели стойкой привязанности 11. [11 Интересно, что в Болгарии и Македонии имела место иная тенденция. После турецкого завоевания богомилы и павликиане перешли в основном в католичество.]

Таким образом, в результате османского завоевания в Боснии возникла новая религиозная ситуация. Община патаренов вскоре перестала существовать, и вместо нее наряду с традиционными католицизмом и православием утвердилось мусульманство. В результате образовался своеобразный религиозный треугольник 12 [12 Лешиловская И.И. Исторические корни югославского конфликта // Вопросы истории. Москва: 1994, 5, с. 42.], наложивший глубокий отпечаток на культурную и общественно-политическую жизнь страны. Согласно турецким источникам, в первой половине ХVІ в. соотношение между христианами и мусульманами в Боснийском санджаке выглядело приблизительно так: 54% христиан и 46% мусульман 13. [13 Ракова-Маринкьова С.С. 80.]

При этом надо учитывать, что боснийские мусульмане разделялись на коренных боснийцев-мусульман, говорящих на языке своих славянских предков, и на турок и других мусульман, пришедших сюда в роли завоевателей или колонистов и говорящих на турецком языке. Как ни странно, славяноязычных мусульман почему-то называли турками, да и сами себя они считали таковыми; всех же прочих мусульман именовали османлиями 14 [14 История Югославии. Т. 1. v С. 364.] (логичнее было бы наоборот).

Между мусульманами-пришельцами и омусульманенными боснийцами существовал определенный антагонизм. Пришельцы обвиняли коренных боснийцев в нарушении канонов ислама 15. [15 Васильева Л. v С. 165.] Но в конечном счете мусульмане-пришельцы, которые, по оценкам специалистов, составляли не более 5% всех мусульман Боснии, были ассимилированы местными мусульманами 16 [16 Ракова-Маринкьова С.С. 80.], среди которых была и значительная часть боснийских феодалов.

Хотя подавляющее большинство мусульман-боснийцев общалось на боснийском языке, в административных учреждениях, мечетях и школах использовались турецкий и арабский языки 17. [17 Васильева Л.С. 165.] Под влиянием этого принявшие ислам боснийцы еще больше отдалялись от своих соотечественников-христиан, постепенно интегрируясь в мусульманскую культурно-религиозную общность.

В отличие от мусульман, христиане не представляли собой единого целого. Они делились на католиков и православных, количественное соотношение между которыми в разные периоды существенно менялось. Католики, подчинявшиеся Римской Курии, в первый период османского господства в связи с исчезновением патаренства имели в Боснии преобладающее влияние и считали себя наследниками боснийской государственной традиции.

Православные боснийцы принадлежали к Сербской Церкви, которая в ХVІ в. значительно усилила свое влияние, в том числе на Боснию, благодаря поддержке отуреченного серба Мехмеда Соколовича, ставшего великим визирем Османской империи (его родной брат Савва Соколович был Печским патриархом) 18. [18 Ракова-Маринкьова. С. 80.] В результате этого православное население Боснии считало себя сербами, не питая никаких патриотических чувств к Боснийскому государству.

Поэтому этническое сознание боснийцев и их исторические традиции поддерживались лишь местными католиками, и прежде всего v монахами-францисканцами. Это убедительно подтверждается литературно-научным наследием М. Дивковича, С. Матиевича, И. Анчича. Несмотря на совершенно очевидное разделение населения Боснии по религиозному признаку на три отдельные общности, францисканцы были убеждены, что оно является единым боснийским народом. Этот взгляд еще и в середине ХІХ в. разделяли некоторые образованные боснийцы-католики (И.Ф. Юкич, М. Недич, Я. Балтич). Но это была всего лишь иллюзия небольшой группы интеллектуалов. А правда состояла в том, что в начале ХІХ в., и особенно в 1840-1850-х гг. в Боснию проникало сербское, черногорское и хорватское влияние. Они находили отзвук среди определенных групп населения, разделенного по конфессиональному признаку. Каждая из этих групп, в зависимости от культурного уровня и степени политической активности, постепенно склонялась в сторону разных духовно-политических центров (православные к Белграду или Цетинье, католики v к Загребу), все больше отдаляясь друг от друга. Так из некогда более или менее однородной этнической массы сформировались три этнорелигиозные общности. Православные боснийцы самоидентифицировались как сербы и стремились к объединению с Сербским княжеством, а православные герцеговинцы v с Черногорией. В то же время боснийско-герцеговинские католики, осознавая себя хорватами, желали объединения с Хорватией, входящей в состав империи Габсбургов.

В отличие от христиан, боснийские мусульмане к моменту австро-венгерской оккупации в 1878 г. не проявляли никаких признаков самоидентификации, так как в этом не было практической потребности.

Они просто считали себя составной частью османо-мусульманской культурно-религиозной общности и на сближение со своими соотечественниками-христианами не шли. Но турецкие правящие круги Боснии и Герцеговины, пытаясь воспрепятствовать сближению боснийцев с Белградом, Цетинье или Загребом, прибегли к пропаганде идеи единого боснийского народа, выдвигавшейся ранее францисканцами. Об этом, в частности, свидетельствуют публикации на страницах официальной газеты Босанскi вiснiк за 1866 г.

Делались также попытки утверждения боснийского литературного языка. С этой целью в Сараево была издана Боснийская грамматика. Однако эта идея не импонировала ни христианам, то есть сербам и хорватам, которые к тому времени уже довольно четко определились в отношении своей национальной принадлежности, ни боснийцам-мусульманам, продолжавшим считать христиан неравноправной райей (2).

Еще недавно в югославской, а также в советской историографии бытовало утверждение, будто бы в антиосманском боснийско-герцеговинском освободительном движении совместно с христианами выступали также мусульмане 19. [19 История Югославии. С. 603.] В действительности же они оказывали существенную помощь Порте (3) в его подавлении. Но с момента австро-венгерской оккупации характер этно-религиозных отношений в Боснии и Герцеговине коренным образом изменился: если хорваты приняли новую власть благосклонно, то мусульмане, а частично и сербы выступили против нее и общими усилиями на протяжении лета 1878 г. оказывали австро-венгерской армии вооруженное сопротивление, которое, однако, было сломлено. Так же было подавлено и антиавстрийское восстание 1882 г. в Восточной Герцеговине, в котором тоже принимали участие мусульмане и сербы. Поэтому не удивительно, что Австро-Венгрия, стремясь закрепить свое господство в Боснии и Герцеговине, поначалу делала ставку главным образом на хорватов, но со временем началась дискриминация и по отношению к ним. В общем же австро-венгерская политика была нацелена на денационализацию населения края, поэтому официально поддерживалась концепция будто бы единой боснийской нации, представители которой принадлежат к трем вероисповеданиям. Таким образом Австро-Венгрия пыталась лишить Турцию и Сербию оснований для вмешательства в боснийские дела под предлогом защиты интересов мусульман и сербов.

Между тем каждая из трех этнорелигиозных общностей Боснии и Герцеговины жила своей собственной жизнью и отстаивала свои культурно-национальные и религиозные права. Наибольших успехов в этом достигли хорваты, которые в 80?90-х годах ХІХ в. консолидировались вокруг новосозданной Верхнебоснийской архиепископии с центром в Сараево.

В начале ХХ в. здесь возникла политическая организация Хорватский католический союз, ставившая своей целью объединение Боснии и Герцеговины с хорватскими землями в составе Австро-Венгрии. Однако это не понравилось представителям австро-венгерской власти, которая начала преследовать деятелей хорватского национального движения в Боснии и Герцеговине 20. [20 Димитров С., Манчев К. История на балканските народи. 1879-1918. София: 1975, с. 205.]

Еще до австро-венгерской оккупации боснийские сербы открыто высказывали свое желание объединиться с Сербией, а герцеговинские с Черногорией. Ни те, ни другие не хотели мириться с оккупационным режимом и не скрывали своего недовольства. В конце ХІХ начале ХХ вв. сербы развернули энергичную борьбу за церковно-школьную автономию, которую получили в 1905 г. Но она их нисколько не удовлетворила, ибо конечной целью боснийских сербов по-прежнему оставалось объединение с Сербией. Наибольшее недовольство оккупацией Боснии проявляли мусульмане, значительная часть которых в связи с этим переселялась в Турцию 21. [21 Сегодня в Турции существует мощная боснийская диаспора, насчитывающая около 3 млн. чел.] Еще в 1890-х гг. началось движение боснийских мусульман за церковно-школьную автономию. Одновременно это движение имело и политический характер, так как его участники подчеркивали верховный суверенитет султана над Боснией и Герцеговиной. В начале ХХ в. возникли первые мусульманские политические партии v Мусульманская народная организация (1907 г., печатный орган Мусават, т.е. Равенство) и Мусульманская прогрессивная партия (1909 г., печатный орган Мусульманская сознательность на сербо-хорватском языке). Все это свидетельствует о том, что боснийские мусульмане еще до Первой мировой войны достигли уровня национального самосознания, которое тесно связывалось с их вероисповеданием. Необходимо отметить, что это единственная на Балканах группа омусульманенных коренных жителей, которые самоидентифицировались как славяне-мусульмане. В процессе развития национального движения, направленного против австро-венгерского господства, возникла необходимость объединить усилия сербской и мусульманской общин.

В 1902 г. в городе Славонски Брод было подписано сербо-мусульманское соглашение, в основе которого лежала идея создания из Боснии и Герцеговины сербской автономной области под суверенитетом Турции. При этом каждая из сторон вкладывала в соглашение свое понимание: если сербы рассматривали турецкий суверенитет как этап на пути к объединению с Сербией, то мусульмане считали его окончательным решением боснийской проблемы 22. [22 История Югославии. Т. 1. v С. 621.]

Провозглашение Австро-Венгрией в 1908 г. аннексии Боснии и Герцеговины, хотя и вызвало недовольство со стороны как мусульман, так и сербов, к активному протесту с их стороны не привело.

Первая мировая война внесла существенные коррективы в межэтнические отношения Боснии и Герцеговины. Распад Австро-Венгрии осенью 1918 г. создал благоприятные условия для возникновения объединенного Югославского государства, которое в 1918v1929 гг. имело название Королевство сербов, хорватов и словенцев, а с 1929 г. начало именоваться Югославией. В новом государстве Босния и Герцеговина не стали отдельным краем, а были раздроблены на ряд небольших административно-территориальных единиц. В состав некоторых из них входили не только боснийско-герцеговинские, но и другие югославские земли, что способствовало интенсивному этническому смешиванию населения. Новое государство отличалось также активными, иногда сознательно направляемыми миграционными процессами, в результате чего этнорелигиозный состав населения Боснии и Герцеговины существенно менялся, в частности, здесь резко возросло количество сербов и хорватов, а количество мусульман уменьшилось, в том числе и по причине их эмиграции в Турцию. Некоторые сербские газеты требовали вообще депортировать из Боснии всех мусульман. Их неравноправность чувствовалась всюду v и в сфере экономики, и в сфере культуры. Были случаи насильственного обращения мусульман в христианство.

Мусульмане пытались сохранить политическую активность. В 20-е гг. в Югославии существовало три мусульманских политических формирования v Независимая и Народная партии, а также Югославская мусульманская организация. Отдельные их лидеры входили в состав того или иного кабинета министров. После запрета в 1929 г. политических партий они продолжали действовать под прикрытием культурных обществ и всячески противостояли попыткам ассимиляции мусульман, помогали им сохранить свою идентичность.

Между тем официально югославская, а фактически великосербская пропаганда считала боснийцев-мусульман сербами, исповедующими ислам. В период существования самостоятельного хорватского государства (1941v1945) в его состав вошли Босния и Герцеговина. Если сербы считали боснийцев-мусульман сербами, то хорватские экстремисты пытались сделать из них хорватов. Таким образом, и с одной, и с другой стороны им отказывали в праве на самобытность.

Кроме того, усташи (4) разжигали религиозную рознь, натравливая мусульман на православных 23. [23 Там же. Т. 2. v С. 187v188.] Вследствие этого боснийские мусульмане были втянуты в хорватско-сербский этнический конфликт и сильно пострадали от четников (5) Д. Михайловича. В основном из боснийских мусульман была сформирована 13-я добровольческая дивизия, находившаяся под командованием СС и воевавшая за гитлеровскую Германию.

В то же время немало мусульман принимало участие в партизанском движении, возглавленном коммунистами. Поэтому, когда еще в ходе освободительной борьбы решался вопрос о будущем государственно-политическом устройстве Югославии, было признано, что Босния и Герцеговина получат статус союзной республики. Таковой она и стала в послевоенной Югославии.

Национальная политика в социалистической Югославии велась с применением двойного стандарта. Формально считалось, что в Боснии и Герцеговине живут три народа сербы, хорваты и боснийцы-мусульмане. Религиозная принадлежность последних по конституции 1974 г. была поднята до уровня нации. Но фактически велась политика, направленная на слияние всех наций в одну югославскую, что, по сути, означало повальную их сербизацию. Со временем это вызвало противодействие со стороны мусульман, свидетельством чего была так называемая Исламская декларация, составленная Алией Изетбеговичем в 1970 г. и тайно распространяемая среди мусульманского населения. Этот документ базировался на исламском фундаментализме.

Теперь, став главой Боснийско-герцеговинского государства, хотя и очень эфемерного, Изетбегович уже не демонстрирует своих симпатий к фундаментализму и ведет линию на хотя бы минимальное сближение враждующих сторон.

Подводя итоги, следует подчеркнуть, что самоидентификация коренного населения Боснии и Герцеговины как трех отдельных этнорелигиозных общностей, а со временем и наций: сербов, хорватов и славян-мусульман была обусловлена как внутренними, так и внешними обстоятельствами, которые сложились исторически. Этот процесс проходил у сербов и хорватов синхронно и пришелся в основном на первую половину ХІХ в. Что же касается славян-мусульман, то у них он начался несколько позже v в конце ХІХ начале ХХ вв. Наряду со многими другими важными факторами огромную роль в самоидентификации боснийско-герцеговинского населения сыграли религиозно-конфессиональная принадлежность и связанный с ней тип культуры.

ПРИМЕЧАНИЯ РЕДАКЦИИ

(1) Патаренство одна из разновидностей богомильства, генетически связанного с учением катаров (Ломбардии) и альбигойцев (Прованса). См. ст. Богомилы, Энциклопедический словарь Христианство. М.: 1993.

(2) Райя (араб.) стадо, паства. В Османской империи немусульмане.

(3) Порта (Оттоманская Порта, Высокая Порта, Блистательная Порта) принятое в европейских документах и литературе название правительства Османской империи..

(4) Усташи хорватские националисты, создавшие одноименную фашистскую организацию (1929?1945).

(5) Четники в XV-XIX вв. члены сербских партизанских отрядов (чет), боровшиеся против османского ига; в годы Второй мировой войны - члены группировок, ведших борьбу против народно-освободительных сил.