Реформы Ивана IV Грозного и их общественно-политические последствия

Оглавление

1. Начало правления Ивана IV Грозного. Реформы, избрание рады и их оценка

2. Созыв первого Земского собора. Судебник 1550 года

3. Опричнина и ее последствия

Список литературы

1. Начало правления Ивана IV Грозного. Реформы, избрание рады и их оценка

Иван IV Васильевич родился в ночь с 28 на 29 августа 1530 года. Это был долгожданный наследник великого князя Василия III, которому было тогда уже больше пятидесяти лет. 4 декабря 1533 года великий князь Василий III умер, оставив после себя окрепшую и мощную империю, имевшую, однако, слабое место: номинальная власть перешла к малолетнему ребенку, и до вступления на престол Ивана IV (1547 год) центральная власть стала игрушкой в руках борющихся сторон.

Утверждавшийся монархический абсолютизм своими отрицательными сторонами дал себя увидеть и почувствовать князьям и боярам Московского государства преимущественно в малолетство Грозного. Уже 13 лет от роду Иван заявил себя грозным государем. Князь Андрей Шуйский стал первым в длинном ряду тех вельмож, которых убили по приказу Ивана IV.

Первые месяцы 1547 года были в Москве временем политических и религиозных праздников, однако страна страдала от последствий неурожая. В столице двумя пожарами в апреле была уничтожена значительная часть торговых и ремесленных кварталов [2].

Со вступления на престол для Ивана IV начался период напряженной реформаторской деятельности. Еще в 1547 году он принял участие в работе первого синода для унификации русского церковного календаря, в конце года он сопровождал зимний поход на казанских татар, уже как император, ведущий «священную войну».

Группа молодых людей, которые сплотились вокруг юного царя после шока пожаров и народного бунта, позднее была названа «избранной радой». На первый взгляд, кажется, что избранная рада была все тот же интимный совет, ближняя дума или комнатная, с которой вершил всегда дела отец Ивана Грозного Василий Иванович. С формальной стороны избранная рада, конечно, была продолжением ближней думы. Но по действительному значению своему она была далеко не то, что прежняя ближняя дума: избранная рада стала не только помогать самодержавной царской власти, но и опекать ее, ограничивать ее.

Избранная рада в своих стремлениях к благоустроению земли пошла и еще далее - заставила царя признать формально необходимость боярского совета и приговора. В статье 97 нового Судебника, составленного в 1550 году, было постановлено: «А которые будут дела новые, а в сем судебнике не писаны, и как те дела, с государева докладу и со всех бояр приговору, вершатца, и те дела в сем судебнике приписывати» [1].

Итак, боярский приговор был признан необходимым моментом в создании новых законов. Избранная рада, очевидно, не хотела подражать предшествующим олигархиям временщиков, хотела поставить высшее управление государством на твердых, незыблемых основаниях и потому рядом с докладом государю поставила в создании закона и боярский приговор.

2. Созыв первого Земского собора. Судебник 1550 года

Избранная рада направила верховную власть на путь сближения с обществом и устроения государства при общественном содействии. Ее внушению, по всем данным, обязан своим созывом Земский собор. Весьма вероятно, что идея созыва Собора зародилась в среде окружавшего царя духовенства, которое знало Собор церковный для устроения дел церкви.

С какой же прямой целью был созван первый Земский собор, какое участие принял он в устроении государства? К сожалению, источники не дают нам прямого ответа на эти вопросы, и приходится на этот счет строить догадки и предположения. Опорой для этих догадок служат речи царя, которые он произносил на церковном соборе 1551 года.

Из этих речей выносится впечатление, что первый Земский собор созывался для всеобщего примирения, для прекращения тяжб и неудовольствий, накопившихся в обществе от предшествовавшей эпохи боярского, а затем царского произвола и тирании.

Итак, первый Земский собор собирался в Москве для внутреннего умиротворения государства после неурядиц 30-х и 40-х годов. Роль его, по всем признакам, не ограничивалась только общей постановкой этой задачи. Дело в том, что в том же 1550 году царь с братьями и боярами уложил новый Судебник, в котором переработал, дополнил и частью изменил судебник своего деда [1; 4].

Весьма возможно, что импульс и даже материал для этой переработки дали те челобитья, которые к тому времени поступили в Москву из городов и уездов, жалобы на различные непорядки и злоупотребления. Раз царь задумал всех удовлетворить и умиротворить, он непременно должен был принять во внимание и эти заявления и жалобы.

Любопытно, что и за окончательной санкцией нового судебника царь обратился к обществу. На церковном соборе 1551 года, на котором присутствовали не одни духовные лица, но и братья князя, князья, бояре, и который представлял близкое подобие земского собора, царь предложил новый судебник на рассмотрение и утверждение.

Так, в истории развития верховной власти нового Московского государства наступил момент, когда установилось некоторое ограничение монархического абсолютизма. Это ограничение было преимущественно делом известного кружка лиц, воспользовавшегося благоприятным поворотом в душевной жизни царя, а не результатом дружного отпора, солидарных усилий всего высшего класса или большей ее части [3].

Так как это ограничение не было закреплено должными политическими гарантиями, известной конституцией, которая определяла бы точно права и обязанности монарха в отношении подданных, то ограничение оказалось непрочным и не в состоянии предотвратить наступление еще большей тирании.

3. Опричнина и ее последствия

В эпоху господства избранной рады в правительственных сферах Москвы сделала несомненные успехи государственная идея. Стала пробиваться мысль, что Московское государство не только государева вотчина, а известная организация, имеющая в виду обеспечение интересов общества, что дело государственное есть дело земское, а не только государево. Этим сознанием, несомненно, проникнута была избранная рада, которая считала необходимым участие всех бояр в текущем законодательстве и даже участие представителей общества в устроении земли [5].

Вероятно, и другие бояре уже в достаточной степени прониклись этой идеей. В свое время должен был ознакомиться с ней и сам царь Иван Васильевич, которому внушалось, что государственные дела не его только личные дела, а дела земские, которые надо делать по общему совету с боярами, а в некоторых случаях и с землей.

Эта идея, очевидно, настолько уже распространилась и укрепилась в тогдашних правительственных сферах, а быть может, и в остальном обществе, что, когда царю тягостно стало править с боярами, он не нашел возможным устранить их от управления, а предпочел уйти от них, обособиться и поделить с ними государство, с тем чтобы в своей части господствовать уже на всей своей воле.

Когда у него особенно обострились отношения с боярством, после бегства в Литву князя Курбского и других видных бояр, после устроенного ими двойного нападения из Крыма и Литвы, в конце 1564 года царь с семейством, ближними людьми и большим обозом, никому ничего не сказав, вдруг уехал из Москвы куда-то и зачем-то.

Через месяц прибыл от него из Александровской слободы гонец с грамотой к митрополиту, в которой царь извещал, что он положил свой гнев на него, митрополита, владык, игуменов и на все духовенство, на бояр, служилых и приказных людей за их беззакония, мятежи, расхищение государственных земель и казны, нерадение в защите государства от врагов; не терпя их изменных дел, царь и оставил свое государство и поехал повеселиться, где ему Бог укажет [1].

Так, царь, увидав невозможность для себя управлять государством вместе со своими прежними сотрудниками, не устранил от себя этих сотрудников, а предпочел сам уйти от них и предоставить им управление государством без него. Но это решение было принято, конечно, сгоряча, было поступком истерически больного человека. Все равно царю некуда было уйти из своего государства. Поэтому, поуспокоившись и придя в себя, царь раздумал уходить из государства, но предпочел поделиться со своим боярством, выделить из государства себе особую часть, опричнину, в исключительное распоряжение и таким путем остаться царем-самодержцем.

Поэтому, когда в Александровскую слободу явились духовенство и бояре и стали со слезами просить царя, чтобы он вернулся в Москву и правил государством, как ему угодно, царь согласился «паки взять свои государства», но поставил условия, чтобы вольно было ему на своих изменников и ослушников опалы класть, а иных казнить, имение их брать на себя, чтобы духовенство, бояре и приказные люди ему в том не мешали, и чтобы «учинить ему на своем государстве опришнину, двор ему себе и весь свой обиход учинить ему особной» [3].

Согласие, разумеется, было дано, и царь учредил себе особый двор. При этом дворе учреждались особые бояре и окольничие, дворецкий, казначеи, дьяки и всякие приказные люди. На содержание этого двора взяты были в разных местах государства, преимущественно центральных и северных, отдельные села, волости и целые города с уездами, в общем, с дальнейшими присоединениями чуть не половина всего государства.

Из служилых людей царь отобрал в опричнину тысячу князей, дворян и детей боярских, увеличив позже их число до 6 тысяч человек; им даны были поместья в уездах. Все остальное государство с его воинством, судом и управой царь приказал ведать и всякие земские дела делать прежним боярам, которым велел быть в земских, начальниках отдельных приказов и всем приказным людям продолжать свои приказные дела «по старине», а с докладами «о больших делах» приходить к земским боярам, самим же этим боярам докладывать государю только «ратные вести и земские великие дела».

Так Московский государь отделился от земли, на управление которой претендовали бояре, выделил из нее для себя своего рода удел. Взгляд на опричнину как на удел сказался и в новом титуле, которым стал называть себя Иван как владелец опричнины. Некоторое время он официально назывался просто князем Московским, даже не великим, предоставив титул великого князя всея Руси, поставленному им во главе земщины, крещеному хану Касимовскому Симеону.

Но как царю не удалось уехать из государства, так не удалось, и обособиться окончательно от земщины. Как-никак, опричнина все же была частью Московского государства, и притом царь, в конце концов, не мог отказаться от власти и в земщине [2].

Несомненно, что, учреждая опричнину, царь Иван Васильевич имел в виду не только размежеваться с боярством в управлении государством, но и получить в свое непосредственное распоряжение военные и финансовые средства для того, чтобы поднять свою силу, свое значение и взять решительный перевес над боярством, смирить его и прибрать к рукам. Этому именно назначению стала служить больше всего опричнина. Рядовые опричники были простыми палачами, которые по указанию царя производили избиения массами, опустошали целые города и уезды.

Учреждение опричнины по своему идейному началу со стороны царя было признанием, своего рода санкцией, правительственного значения боярской думы, укрепленного деятельностью избранной рады. Но на деле, в своих конечных результатах, учреждение опричнины привело к торжеству абсолютизма, к разгрому боярства и падению его общественного и политического значения.

Получив разрешение от духовенства и бояр класть опалы на виновных, наказывать их смертью и конфискацией имений, учредив целый ряд палачей, царь стал широко пользоваться данным ему разрешением. Новая тирания была вызвана чувством мести, злобой против боярства, которое спутывало царя по рукам, не давало ему воли, и интересы государства ставило выше личных царских.

При помощи опричнины царь Иван Васильевич не только разредил ряды боярства, главным образом той его части, которую составляли княжата. Он взял в опричнину нарочно те местности государства, где еще существовало на старых удельных территориях землевладение княжат, потомков удельных князей, - ярославских, белозерских, ростовских, тверских Оболенских, Мосальских и др. Эти княжата большей частью, лишились своих вотчин, которые взяты были в опричнину, а взамен были наделены жалованными вотчинами. Царь, таким образом, сорвал княжат со старых мест и развеял по новым далеким и чуждым местам, где они не имели ни любви народной, ни владения, так как они не там родились и не были там известны [5].

Так разделался Иван Грозный с опасными для царского абсолютизма пережитками удельной эпохи. Исчезли окончательно эти местные государи, имевшие свои воинства, крупные денежные и моральные средства, свой базис, свою опору в местных обществах.

Список литературы

1. Гринин В. История России с древнейших времен. - Волгоград, 1995. - 108с.

2. История государственного управления в России: Учебник. / Под ред. А.Н. Марковой. - М.: ЮНИТИ. - 279.

3. Любавский К.М. Лекции по Древней русской истории до конца XVI века. - СПб.: ЛАНЬ,2000.-480с.

4. Орлов А.С., Георгиев В.А., Георгиева Н.Г., Сивохина Т.А. История России с древнейших времен до наших дней. Учебник. - М.: «Проспект», 1999. - 544с.

5. Русские цари./Под ред. Ханса-Иоахима Торке. - Ростов-на-Дону: «Феникс»,1997. - 576с.