Салтовско-маяцкая культура

Очень разнообразен и бытовой инвентарь салтовцев - наборы ножей по три - пять штук, рыболовные крючки разной величины, точила, путы для лошадей, ботала, крючья и цепи для подвешивания котлов, котлы, клепанные из узких листов железа, кресала, шампуры и вилки для мяса. Особенного внимания заслуживают мотыжки - самое распространенное орудие труда салтовцев (рис. 36, 82). Их насаживали на коленчатую рукоять. Ими в основном пользовались при копании земли - во многих катакомбах, на стенках многих полуземлянок прослеживаются следы от выдалбливания этими мотыжками, заметны они на камнях Маяцкого городища. Возможно, что ими же начерно выдалбливали и деревянные крупные предметы обихода (корыта, лохани) и даже лодки и гробы.

Деревянный инвентарь, особенно посуда, был широко распространен у салтовцев. В последние годы в сырых катакомбах Нижне-Лубянского могильника было обнаружено несколько почти целых сосудов, явно сделанных на токарном станке, миски и блюда, ковши, ложка. Края сосудиков для прочности оковывали бронзовыми пластинками. В могилах других могильников нередко находили тлен от мисок и такие же бронзовые оковки, свидетельствующие о том, что деревянная посуда часто использовалась салтовцами (рис. 46, 37-43).

Однако, несмотря на наличие деревянной посуды и железных котлов (рис. 36, 58), излюбленным видом посуды у них была керамика разнообразнейших групп, отделов и типов. На группы она разделена нами по назначению, на отделы - по способу изготовления, на типы - по форме и частично назначению. К первой группе относится вся кухонная керамика, в основном горшки. В один отдел входит посуда, сделанная от руки (лепная), в другой - гончарная, сделанная на ручном и ножном гончарном круге (рис. 47).

Лепные яйцевидные горшки, иногда с насечкой или вмятинами по краю венчика и с прочерченными тамгами на тулове, распространены на всей территории салтово-маяцкой культуры. Все они, как правило, изготовлены из глины с примесью травы и дресвы, все довольно толстостенные, грубые, печного неровного обжига (рис. 47, 1-5).

Среди горшков, сделанных на гончарном круге, в настоящее время четко выделяются три типа.

В первый входят круглые или яйцевидные хорошего обжига горшки с отогнутым венчиком, нередко украшенным насечками, штампиком, волной. Все тулово сосудов этого типа покрыто сплошным или зональным линейным орнаментом, а на плечиках - волнистым. Глина обыкновенно содержит примесь кварцевого речного песка или морского песка с толченой ракушкой. Горшки этого типа разделяются на варианты, которые пока только намечаются: шаровидные, яйцевидные (вытянутые), конусовидные, напоминающие по общим очертаниям более поздние русские, с сильно отогнутым венчиком и почти прямым вертикальным венчиком, с резко проведенным по сырой глине глубоким орнаментом и, наоборот, со слабо выраженным орнаментом и т. п. (рис. 47, 9-18). Выявляющиеся особенности обычно хорошо согласуются с разными районами салтово-маяцкой культуры. Видимо, различные мастерские были слабо связаны одна с другой и мастерицы, придерживаясь общих канонов, все же вносили в производство индивидуальные особенности. Горшки первого типа распространены на тех территориях салтово-маяцкой культуры, которые мы связываем с болгарами, т. е. в основном со степью. В лесостепной зоне, среди алан, использовались второй и третий типы горшков. Они толстостенные, с примесью дресвы (иногда крупнодробленой), обжиг этих горшков неровный, венчики слабо отогнуты, тяжелые, с насечками по краю (рис. 47, 19-22), тулово покрыто неровным, небрежно проведенным линейным орнаментом, нередко почти невидимым на поверхности (нанесен орнамент плоской палочкой).

Отличие между вторым и третьим типами горшков заключается в размерах и тщательности, с которой они сделаны. Горшки третьего типа вдвое больше, стенки их достигают толщины 2 см, примесь дресвы всегда очень заметна, ее видно даже на поверхности. Обжиг неровный, небрежный. Большинство горшков третьего типа мало приспособлены для хранения или варки жидких продуктов: они настолько пористы, что свободно пропускают воду и быстро размокают. Служили они обычно в качестве хранилищ для сухих продуктов. Орнамент на поверхности сосудов тоже линейный, но небрежный, прерывающийся, местами заглаженный и затертый поперечными полосами.

Обломки этих горшков нередко весьма напоминают роменские, поскольку попадаются сосуды и с примесью шамота в тесте, как у славянских сосудов. Из-за этого археологи во время разведок и сборов подъемного материала иногда ошибочно относят памятники салтово-маяцкой культуры к славянским - роменским. Так, например, в ряде работ повторяется, что городища Мохнач и Коробовы хутора - роменские памятники, тогда как они являются типичными городищами-замками салтовцев (с каменными стенами).

Отдельным типом кухонной посуды являются так называемые котлы с внутренними ручками (рис. 47, 10, 16, 17). В большом количестве обломки этих котлов были обнаружены в слоях Саркела. Они имеют вид низких горшков со слабо выделенным венчиком. Дно иногда круглое, поверхность покрыта густым линейным орнаментом, на дне образующим спиральный завиток. На внутренней стороне венчика выделяются расположенные друг против друга выступы. На каждом выступе по два отверстия, сквозь которые продевали ремень или крючья для подвешивания. Аналогичные котлы известны на некоторых поселениях Нижнего Подонья. Очень часто они попадаются в Приазовье, в частности в Фанагории. В лесостепи их находят редко, и, как правило, они здесь имеют несколько иной вид: выступы для внутренних ручек у них прямоугольные, с двумя небольшими дырочками, тесно же - как и у лесостепных горшков. Только на Маяцком городище попадаются нередко котлы, идентичные котлам из Саркела и Правобережного Цимлянского городища.

Вторая группа керамики - столовая. В нее входят кувшины, кружки, миски, горшочки и большие горшки-корчаги, кубышки, пифосы и пифосы с узким горлом кувшина (рис. 46). Каждый из названных типов представлен десятками вариантов. Стандартизации этих сосудов почти не существовало - каждый мастер вкладывал в изготовляемые сосуды свою индивидуальность. Тем не менее мы можем проследить связь отдельных типов или вариантов с определенными районами изучаемой культуры. Весьма существенным при этом является то, что столовая керамика, несмотря на бесчисленное разнообразие форм, объединяется вполне выразительными признаками в единую группу. Прежде всего одинаков состав глины, из которого делались сосуды: хорошо отмученная, тонкая, без видимых примесей. Черепок тонкий, обжиг ровный и звонкий, обычно цвет сосудов серый или черный, но бывают желтые и оранжевые сосуды. Второй общий признак - лощеная поверхность. Лощением наносился на сосуды разнообразный узор, или же лощеные полоски сплошь покрывали тулово сосуда. Третий признак - некоторая приземленность салтово-маяцких сосудов данной группы. В аланском варианте культуры эта приземистость характерна почти для 75% сосудов, а в степях у болгар сосуды несколько иных форм: яйцевидные, круглые. Следует сказать, что для городов более характерны сосуды стандартизированных форы и оранжевого обжига, для окраин культуры - разнообразие форм, орнаментов и, как правило, серо-черный обжиг.

Лощеная столовая керамика известна всюду, где письменными источниками зафиксированы аланы и болгары: на Северном Кавказе, в Крыму, в Приазовье, в днепровских и донских степях, в Волжской и Дунайской Болгариях.

Третья группа керамики тоже гончарная, но в подавляющем большинстве не местного производства, а привозная. Это так называемая тарная посуда: амфоры, кувшины и отчасти большие тяжелые пифосы.

Амфоры привозились из Крыма вместе с содержимым - вином и пряностями. Форма их настолько постоянна и характерна для той эпохи, что в литературе они известны под названием «салтовские». Они небольшие, с почти цилиндрическим туловом, закругленным дном, невысоким горлом и ручками, соединяющими горло с плечиками. Для ручек типичен продольный валик или ребро.

Иногда тулово покрыто как бы рифлением (реберчатое) и всегда - белым ангобом. Другой вариант амфор-гладкостенные, с тонким линейным зональным орнаментом. Оба варианта изготовлялись в мастерских Крыма. Вполне возможно, что делали их вблизи Саркела и у поселения близ станицы Крымской на нижнем Дону. Там обломки их попадаются в таком же громадном количестве, что и в крымских и приазовских поселениях. Чем дальше от южных центров, тем реже и реже встречаются в слоях и в подъемном материале обломки этих сосудов.

Кувшины, использовавшиеся в качестве тары вместе с амфорами или даже вместо них, имеют своеобразный, неповторимый в других типах кувшинов вид. Они высокие, с яйцевидным стройным туловом и высоким горлом раструбом. Ручки у них плоские, прикреплены к середине горла одним концом и к плечику - другим. По плечикам проведен двурядный линейный орнамент. Цвет обжига красный. Внутри кувшины покрывались черным веществом типа смолы для уменьшения пропускаемости жидкостей. Эти кувшины появляются в крымских и приазовских городах с конца IX в., а исчезают в конце ХI в. Вследствие сравнительной с амфорами хрупкости распространение кувшинов от мест их выделки значительно более узкое: известны они только там, где можно предполагать места их производства. Это прежде всего Тамань, затем Саркел и несколько крупных поселений на нижнем Дону.

В Крыму и на таманских поселениях в салтовское время широко были распространены оранжевые массивные пифосы, ведущие свое происхождение от античных. Для основной территории салтово-маяцкой культуры такие пифосы не характерны. Обычно на поселениях попадаются пифосы, сделанные из глины, которая приготовлялась для лощеной посуды. Поверхность пифосов богато украшена разнообразным орнаментом: лощеным, налепным, врезным. Дно у них широкое - пифосы достаточно устойчивые и пропорциональные сосуды (рис. 46, 35).

Помимо перечисленных групп и типов, в степях встречается еще несколько десятков различных типов посуды, которые трудно связать с какой-либо определенной группой. Таковы эйнохоевидные кувшинчики, сделанные из прекрасно отмученной глины, баклажки, изготовлявшиеся в тех же мастерских, что и амфоры, горшки с ручкой, аналогичные по шине, обжигу и деталям орнамента красноглиняным таманским кувшинам, и т. п.

В целом комплекс салтово-маяцкой керамики очень выразителен и слитен, несмотря на то что отдельные локальные варианты отличаются друг от друга различными деталями: преобладанием одной формы сосудов над другой, одного типа сосудов, различным количественным соотношением тарной керамики и т.п.

В заключение раздела о керамике следует сказать о нескольких гончарных мастерских, обнаруженных на салтово-маяцких поселениях (рис. 48).

В настоящее время гончарные печи открыты на нижнем Дону (поселения У .Суворовской и Саркела), на Осколе (Ютановское поселение), на среднем Донце (Гаевка и Рогалик). Все они одинаковой конструкции - двухкамерные. Нижняя камера - топка, верхняя, отделенная от нижней перегородкой с продухами,- обжигательная. Обычно сооружалось несколько печей в одном помещении, функционировали они одновременно. Близкие к ним печи и мастерские известны в Крыму, где обжигались амфоры, корчажки, эйнохоевидные кувшинчики, пифосы.

Наиболее постоянен в салтовское время был комплекс оружия и конской сбруи - типичный комплекс всадников-воинов (рис. 36). Он состоял из сабли, лука с костяными срединными накладками, стрел в кожаном колчане, от которого сохранялись только железные скобы и крючки, боевого топорика и изредка копья. Никаких следов доспехов, кроме остатков кольчужных поясов в погребениях и в поселениях, обнаружено не было. Хронологические изменения прослеживаются пока только на топориках и отчасти саблях. Ранняя форма топориков характеризуется наличием на противоположном от лезвия конце квадратного или круглого в разрезе молоточка-обушка. В более позднее время обушок стал плоским, приближающимся по форме к лезвию. Что касается сабель, то изменения в ту эпоху происходят лишь в длине клинка: длинные прямые клинки превращаются в довольно короткие, но тоже прямые и однолезвийные. Наиболее типичным перекрестием является вытянуто-ромбическое, с утолщением на месте соединения рукояти с лезвием. Однако встречаются и прямые перекрестия, а также С-овидные с квадратными утолщениями на концах.

Для народов с разным погребальным обрядом характерны своеобразные боевые наборы. Так, для «катакомбников»-алан - сабля, топорик, лук со стрелами; для болгар - сабля, копье, лук со стрелами; топориков они почти не использовали. Воины, похороненные по обряду трупосожжения, пользовались саблями, копьями, кинжалами, луками. Таким образом, постоянным в боевом наборе остались сабли и луки, остальное довольно заметно варьировалось.

Каждое погребение воина в катакомбах и в богатых трупосожжениях сопровождалось поясом, украшенным определенным числом бляшек и наконечников (рис. 37). Если болгарский «безынвентарный» обряд по какой-либо причине нарушался, то тогда и болгарские воины хоронились с наборными поясами. Наборные пояса играли роль своеобразных знаков воинского отличия: чем больше на поясе бляшек - тем выше ранг воина. Бляшки изготовлялись из бронзы и серебра, иногда золотились. Орнамент на них литой или штампованный. Штампованные бляхи, как правило, более поздние. Во всяком случае техника штамповки в конце салтовского времени преобладала над литьем.

Очень стандартен сбруйный набор салтовцев (рис. 36). Обыкновенно от него сохраняются металлические части: стремена, удила, бляшки и бляхи, украшавшие сбруйные ремни, и подпружные пряжки, Луки седел в салтовское время, видимо, совсем не украшались металлическими или костяными пластинами в отличие от предшествующих веков, когда такие пластины на передней луке были непременным украшением.

Для аланских конских уборов весьма характерны были так называемые начельники - большие бронзовые (позолоченные) налобные бляхи с трубочкой для султанчика в центре и всегда находимые вместе с ними крупные или овальные бляхи, покрывавшие сбруйные ремни (в основном узду) (рис. 36, 16). В степях таких уборов найдено не было - видимо, болгары ими не пользовались.

Значительное место в салтово-маяцких древностях занимают украшения и предметы туалета (рис. 37). В могилах их обычно находят при женских и детских погребениях. Предварительная работа по хронологизации этого массового материала была проведена на материалах 50 катакомб Дмитриевского могильника. Было установлено, что серьги, перстни, копоушки и зеркала меняли со временем свою форму, размеры и орнаментацию. Менялись формы пуговиц, подвесок на женские пояса и, наконец, амулеты, которые сопровождали обычно женские погребения. В VIII первой половине IX в. это были так называемые солнечные амулеты - отлитые из бронзы колеса со спицами или кольца с грифоном и всадником на нем, железные ботала, изображения коней, птиц (из бронзы и кости), Во второй период преобладают амулеты из различных камней (чаще из речного янтаря) и из костей и зубов животных (лисы, бобра, зайца). Изменение формы амулетов означало изменение религиозных представлений. Интересно, что некоторые костяные амулеты покрывались сложным орнаментом. Это были обыкновенно большие бабки коровы или лошади, которые также играли роль покровителей человека.

Следует сказать, что салтовцы очень широко использовали кость в быту: они изготовляли из нее не только амулетики, но и мелкие предметы, в частности игральные кости, бабки, биты, налитые свинцом, шахматные фигурки и фишки для нардов. Все эти вещи попадаются в культурных слоях поселений (рис, 36, 94-97).

Предметы прикладного искусства, представленные обычно поясными бляшками и амулетами, не дают полного представления о художественном вкусе салтовцев. Большое значение имеет поэтому единственное серебряное блюдо, по заключению В. П. Даркевича, хазарского производства (рис. 49, 2). По краю этого блюда изображены различные животные в реалистической манере и сцена единоборства двух богатырей или витязя с девушкой (ритуальное свадебное единоборство). Несомненный интерес имеют и многочисленные рисунки и орнаменты, покрывающие костяные предметы и потому дошедшие до нас, а также рисунки на камнях и кирпичах, сделанные во время строительства крепостей древними мастерами. Многие из этих рисунков перекликаются по стилю с произведениями прикладного искусства, другие оригинальны, полны силы и экспрессии (рис. 50).

Наряду с рисунками, на камнях и на обычных сосудах попадаются знаки письменности, которые русские тюркологи связывают с орхонскими тюркскими письменами (рис. 49, 1, 3, 4). Впрочем, многие знаки на камнях не являются буквами орхонского алфавита, а представляют собой просто тамги строителей или владельцев предметов, на которых этот знак нанесен.

Очень редко попадаются на территории Салтово-маяцкой культуры монеты, тем более монетные клады (рис. 51). На Правобережном городище и в Саркеле были найдены клады арабских диргемов, в катакомбах Салтовского могильника - около десятка диргемов и византийских монет VIII - начала Х в. Кроме того, византийские монеты в большом количестве найдены были в хазарских слоях Тмутаракани, Фанагории и Саркеле. Особый интерес представляют монеты - подражания византийским, сасанидским и арабским монетам, чеканенные, по всей вероятности, на территории салтово-маяцкой культуры.

Таким образом, салтово-маяцкая культура, датируемая в основном VIII-IX вв., является культурой сложившегося в те столетия в донских, прикаспийских и приазовских степях Хазарского каганата. Культура эта достаточно высокая, представляющая развитую экономику. Известное единство культуры свидетельствует, что создана она была в рамках; очевидно, одного политического объединения. Таким объединением был Хазарский каганат. Локальные варианты культуры возникали в связи с тем, что в каганат входило несколько народов.