Перестройка в СССР

Содержание

Введение

1. Причины и инициаторы перестройки в СССР

2. Ускорение

3. Виды революций

4. Начало перестройки

5. Анализ механизма перестройки

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Две важнейшие проблемы стояли перед Михаилом Горбачёвым: застой в экономике и программа СОИ. Менее богатый, чем США, СССР тратил на военные нужды намного большую долю своего бюджета. Собственно, одна из целей США в гонке вооружений и заключалась в том, чтобы экономически обескровить Советский Союз. Программа СОИ была крайне дорогостоящей и едва ли полностью осуществимой для США, а у СССР вообще не было средств для создания эквивалентных систем оружия. Невозможность дать адекватный ответ на американский вызов влекла за собой проигрыш холодной войны. Военная мощь опирается на широкий экономический базис. Значит, нужно было преодолеть застой, чтобы сделать рывок в гонке вооружений.

Здесь, вопреки воле Горбачёва, старавшегося не более, чем улучшить социализм, сработала старая закономерность: военное поражение повлекло за собой перемены в государственном строе.

На пленуме ЦК КПСС в апреле 1985г. Шубин А.В. «Парадоксы Перестройки: неиспользованный шанс СССР»; М., 2005г. Шубин А.В. «Парадоксы Перестройки: неиспользованный шанс СССР»; М., 2005г. он заявил о необходимости ускорить социально-экономическое развитие страны - за счёт более полного использования производственных мощностей и укрепления трудовой дисциплины, т.е. потенциала социалистической системы.

Экономические и политические реформы в России были неизбежны.

Планово-директивная экономика сталинского образца нуждалась в реформировании - руководство страны осознало это еще в 50 - середине 60-х годов. Начатые тогда реформы дали импульс новому экономическому развитию, какое-то время сохранялись высокие темпы экономического роста, произошел заметный скачок в благосостоянии советских людей. Но в начале 70-х годов реформы были свернуты, хозяйственная жизнь перешла в фазу стагнации, политическая - в фазу “застоя”.

Между тем, к началу 70-х годов в связи с резким повышением цен на энергоносители экономика Запада претерпела глубокие структурные и технологические сдвиги. К сожалению, СССР не смог адекватно ответить на этот вызов, - вместо структурной перестройки экономики, перевода ее с индустриальной на научно-техническую стадию началось наращивание нефтяного экспорта, доходы от которого шли на поддержание энергоемкой, материалозатратной и сверхмилитаризированной экономики, на дотирование восточноевропейских и ряда развивающихся стран. Шанс для экономического рывка был упущен, быстрыми темпами шло отставание советской экономики от западной. В начале 80-х годов наша экономика была уже неспособна поддерживать рост реальных доходов населения, дефицит стал изматывающим фактором повседневной жизни людей. Экономика фактически переключалась на обслуживание нужд обороны, но и с этим справлялась все хуже.

С 70-х - 80-х годов экономика СССР стала скатываться в глубокую яму кризиса, темпы роста неумолимо сокращались, пока не обратились в спад производства (по официальной статистике он начался в 1989-1990 годах).

Когда в середине 80-х годов упали мировые цены на нефть, реально встал вопрос о выживании СССР как великой державы и современного индустриального государства. Экономическая реформа была необходима, страна полным ходом шла к экономической катастрофе.

Речь шла вовсе не о том, чтобы изменить систему - существующая вполне устраивала правящие верхи. Систему эту стремились лишь приспособить к новым - прежде всего международным - условиям. Напротив, в первоначальном проекте перестройки во главу угла ставилась технология, а не человек - ему отводилась непонятная роль “человеческого фактора”. Материалы апрельского Пленума ЦК КПСС. М., Политиздат, 1985

1. Причины и инициаторы перестройки в СССР

Шубин А.В. Шубин А.В. «Парадоксы Перестройки: неиспользованный шанс СССР»; М., 2005г. утверждает, что перестройка началась после того, как миллионами людей было осознано существование кризиса социальной системы, существовавшей в СССР.

На его взгляд, в основе системного кризиса СССР лежало исчерпание возможностей дальнейшего развития сверхмонополизированной экономической и социально-политической индустриальной системы. Система государства-фабрики была способна относительно успешно решать задачи, которые стоят перед обществом, переходящим от аграрного общества к индустриальному, к максимально возможной стандартизации и специализации. Здесь концентрация ресурсов, безжалостная к судьбе отдельного человека, творит чудеса, будь то стремительное создание новых отраслей промышленности, самых современных видов вооружений и даже выход в космос. Эта же система может обеспечить миллионы людей новым стандартным жильем, добротной (но не самой модной и удобной) одеждой, стандартными гарантиями социального государства, нехитрыми развлечениями и прочной и одномерной картиной мира. Что еще нужно вчерашнему крестьянину, чтобы стать горожанином. Но новым поколениям горожан требуется качество жизни, а ресурсы для удовлетворения все новых потребностей оказываются конечными. И вот здесь индустриальная система, основанная на полной централизации, начинает давать сбои, разлагаться и мутировать. Жесткий централизм оборачивается коррупционным бюрократическим рынком, социальное государство - неравенством доступа к дефициту, суровая чиновничья дисциплина - правилом "живешь сам - давай жить другим". Наступает "застой" - благополучное общество, расходующее остатки ресурсов на благо людей (распределяемое, впрочем, неравномерно). Его главный недостаток - неизменность, инерционность социальных структур. В рамках «стабильных» социальных структур нельзя перейти к следующему этапу развития. Этот новый этап связан с отходом от фундаментальных основ индустриального общества - от жесткой стандартизации и специализации. Он требует оценки эффективности по качественным, а не по валовым показателям (урок любителям удваивать ВВП любой ценой). Движение по старому пути истощает ресурсную базу, раздражает население, которое не получает желаемых товаров и услуг, закрепляет отставание от стран-конкурентов, которые уже свернули с "валовой" дороги. Новый путь требует отказа от жесткого директивного управления в пользу гибкой заинтересованности, от приказов в пользу творчества, от вертикальных социальных связей в пользу горизонтальных, согласовательных, сетевых. Страны Запада начали этот переход в начале 70-х гг., после завершения своей "Перестройки" - бурных событий 60-х - начала 70-х гг. А СССР наслаждался "застоем". Социальная система Запада оставляла больше возможностей для развития «второстепенных» направлений, значение которых выявится позднее. Отсюда - отставание СССР в области компьютеризации.

Правда, попытки США "разрушить империю зла" с помощью экономических диверсий не увенчались успехом, и от этой политики администрации Рейгана пришлось отказаться в 1986г. Тяжелые последствия для бюджета СССР имели падение цен на нефть (впрочем, всего лишь до уровня середины 70-х гг., то есть периода после нефтяного шока 1973-1975 гг.) и вера в безопасность атомных АЭС. Но ни некоторое падение цен на нефть, ни Чернобыльская авария не могли разрушить бюджет так, как это сделала попытка любой ценой двигаться по старому пути чисто технической модернизации индустриального комплекса.

Кто был инициатором реформ? Конечно, на первом плане высится фигура Горбачева (за которой маячит тень Андропова). Но ими список инициаторов не ограничивается. Основы идеологии Перестройки были разработаны не Горбачевым и даже не начальником его интеллектуального штаба Яковлевым. Социально-экономические идеи реформистов были продуктом развития социалистической мысли, в ходе которой к близким выводам приходили и левые марксисты-диссиденты (как в СССР, так и за рубежом), и "либеральные коммунисты" ("шестидесятники"). Большое значение имел подход "конвергенции" всего лучшего в капиталистической и социалистической системах, в СССР выдвинутый А. Сахаровым (подобные идеи со времен Бернштейна широко распространенны в социал-демократической мысли). Часть политических и правовых идей Перестройки была выработана диссидентами. Однако эти все идеи были восприняты реформаторами опосредованно, в размытом и непроработанном виде.

В условиях "застоя" сетевые информационные и общественные структуры развивались в обществе не благодаря поддержке власти, а вопреки ее сопротивлению. Но они развивались - будь то распространение магнитофонных записей песен Высоцкого или конференции экологов. Однако сеть формирующегося гражданского общества еще не приобрела целостности, так как не имело широкого доступа к СМИ и к политической сфере. Горизонтальные структуры без поддержки власти были хилыми и к тому же не использовались для построения информационно-производственных структур. У власти было понимание кризиса, но вместо сознательного выстраивания новых общественных отношений реформаторы стали искать пути подновления старых.

Смерть в ноябре 1982г. Л.И. Брежнева и приход к власти более здравомыслящего политика Ю.В. Андропова пробудили в обществе надежды на возможное изменение жизни к лучшему. Однако этим надеждам не суждено было сбыться.

Попытки Ю.В. Андропова придать эффективность бюрократической системе без структурных изменений, усиление требовательности и контроля, борьба с отдельными пороками не вывели страну из кризисного состояния.

Избрание в марте 1985г. М.С. Горбачева на пост Генерального секретаря ЦК КПСС вновь возродило надежду на возможности реальных перемен в жизни общества. Энергичные выступления нового Генерального секретаря показали его решимость приступить к обновлению страны. Горбачев пришел к власти во главе разнородной коалиции, которую можно назвать Антиведомственной. В эту коалицию входили круги номенклатуры, "силовиков", директората и статусной интеллигенции, выступавшие за обновление общества. Одна часть этих кругов (условно - "пуритане"), выступали за продолжение андроповской авторитарной модернизации и репрессивное подавление любых структур, которые не укладывались в рамки государственной монополии. Другая часть (условно - реформисты) выступали за осторожную "либерализацию" - развитие рыночных отношений и некоторой свободы обсуждения общественных проблем. В 1988-1989 гг. лидеры перестройки раскололись на более консервативное и более "либеральное" крылья. В ходе аппаратной борьбы 1982-1985 гг. проиграла отраслевая бюрократия, и усилилась региональная, "местническая" номенклатура. Я. Хуторской. «История России от Рюрика до Ельцина». М., «Новый век», 2000.

2. Ускорение

В 1983-1986 гг. был предпринят рывок "ускорения", в ходе которого предполагалось провести технологическую модернизацию индустриального комплекса страны. Эта политика, начатая Андроповым и унаследованная Горбачевым, осуществлялась методами авторитарной модернизации (до начала "демократизации"). В этом отношении упреки Горбачеву в том, что он не следовал по китайскому пути, лишены основания - насколько СССР, несмотря на цивилизационные и стадиальные различия с Китаем, мог идти по китайскому пути, настолько советские реформаторы использовали этот опыт. «Ускорение» сделало экономические перемены необратимыми - затраты нарушили финансовый баланс, и теперь волей-неволей нужно было менять экономическую систему. Если бы не авторитарная модернизация 1983-1986 гг., существующую систему можно было бы сохранять еще несколько лет, но затем исчерпание возможностей роста все равно стало бы очевидным. В то же время авторитарная модернизация значительно ухудшила условия для дальнейшего проведения реформ (и антиалкогольная кампания, и даже Чернобыль связаны именно с курсом ускорения). Именно технократическая политика "ускорения", игнорирующая необходимость социальных перемен, положила начало разорению СССР, хотя и она еще не могла сделать это разорение необратимым. Эта политика шла "перпендекулярно" вектору перехода от индустриального общества к постиндустриальному и потому заведомом вела в тупик.

Технологическая модернизация сама по себе могла быть полезной, но только в том случае, если бы осуществлялась не "по всему фронту", а в отдельных наиболее важных очагах, связанных с информационными технологиями. Успешной эта очаговая модернизация могла быть только при условии, если бы сопровождалась упомянутой выше перестройкой социальных отношений. Но это не было сделано, так как сама проблема в этом виде еще не была осознана. Реформаторское ядро КПСС пошло по иному пути решения проблемы, который тогда казался наиболее логичным, особенно людям, чье представление об обществе было проникнуто марксистским детерминизмом. Если люди не желают по приказу работать качественнее и внедрять новую технику, то их нужно заинтересовать в результатах труда, поставив их личный доход в зависимость от дохода предприятия.

С 1986-1987 гг. технократическое "ускорение" сменяется политикой осторожных (и в силу этого опасно половинчатых) реформ - прививки к плановой экономике товарно-денежного рынка (смесь того и другого на практике уже существовала, и полумеры в этом направлении лишь углубляли кризис), к власти КПСС - ограниченной свободы слова (гласности) и урезанной выборности (демократизации). Продуктом этой "либерализации" стала экономическая реформа 1987г., которая заложила основы новой социально-экономической системы. Предполагалось, что она будет базироваться на самоуправлении работников, самостоятельности коллективов трудящихся на рынке и заинтересованности их в труде. Однако реформаторы не обеспечили воплощение этих принципов в жизнь. Реформа 1987г. исходила из ошибочного предположения: реформу нужно начинать с "осторожных" промежуточных шагов. Эта апология половинчатости знаменовала собой интеллектуальный провал реформаторов и их советников-экономистов.

Связь доходов работников и эффективности производства после реформы осталась опосредованной, самоуправление было подменено увеличением полномочий администрации предприятия и независимости ее от вышестоящих структур, а введение товарно-денежного рынка было отложено из-за опасений социальных протестов. Чтобы сделать протест более конструктивным, реформаторы предпочли первоначально выстроить систему управляемой демократии.

Половинчатость реформы 1987г. имела тяжелейшие социально-экономические последствия. Происшедшая "революция менеджеров" (характерный и для западного общества переход распоряжения собственностью из рук собственников в руки управленцев) не дал положительного экономического эффекта, так как директора, освобождаясь от подчинения бюрократии, не оказались подчинены дисциплинирующей среде рынка. Они сохраняли доступ к практически даровым ресурсам, государство оплачивало неудачи предприятий и произведенную ими некачественную продукцию. Зато директора получили возможность перекачивать ресурсы предприятий через "кооперативные" структуры в собственный частный бизнес. В 1988-1990 гг. началось формирование номенклатурной буржуазии. Однако на этом этапе буржуазия еще была далека от сплоченности. Директора были вынуждены оглядываться на интересы коллектива, сохранявшего некоторые полномочия по контролю за администрацией. Кооператоры искали "крышу" в партийных и государственных структурах, подчиняя свое поведение воле номенклатурных кланов. Сами номенклатурные кланы вели борьбу за контроль над ресурсами. В этих условиях исход схватки в элите во многом зависел о того, насколько в эту борьбу смогут вмешаться массы населения, насколько реформа перерастет в революцию.

3. Виды революций

Революция всегда - комплекс нескольких потоков, которые также иногда называют революциями. На разных этапах революционного процесса доминирует то один, то другой поток. Так, в 1917г. можно было говорить о крестьянской революции, национальной революции, "пролетарской" революции. В 1988-1993 гг. в СССР и на постсоветском пространстве развернулись события, которые по основным признакам соответствуют революции. Советская революция 1988-1993 гг. складывалась из нескольких потоков:

Ранне-постиндустриальная или ранне-информальная революция решала задачи гуманитарно-технологического обновления, отхода от индустриального централизма в пользу отношений самоуправления, согласования, от пирамидальной общественной структуры в сторону горизонтальных связей. Общие задачи этой революции были поставлены реформаторским руководством страны, но оно не имело представления о том, каким образом эти задачи могут быть успешно решены. Кризис реформ привел к росту низового движения, формировавшего гражданское общество и сеть горизонтальных социальных связей. Инициаторы этого движения неформалы обеспечили начало массового уличного оппозиционного движения, ненасильственный путь революционной борьбы. Идеологией этой революции был демократический социализм Горбачева и неформалов. В ходе этой революции была сформулирована задача прорыва к информационному обществу. В 1988-1989 гг. этот поток преобладал.

Демократическая революция возрождала традицию советской демократии и отчасти самоуправления, и в то же время обеспечивала частичную смену элит. Правящая номенклатура в ходе этой революции раскалывалась, часть номенклатуры и статусной интеллигенции ("либеральные коммунисты") меняла идеи на все более либеральные. Целью этой революции была демократия (понимаемая абстрактно как народовластие) и социально-ориентированные рыночные отношения ("конвергенция"). Движущей силой демократической революции была интеллигенция, но с 1989-1990 гг. в нее включилось и рабочее движение, и часть номенклатуры. По своему характеру эта революция может считаться буржуазно-демократической в том смысле, что капиталистическая перспектива ее еще не была безусловной - в этом потоке боролись и социалистические (посткапиталистические, постиндустриальные) тенденции, и либеральные (потенциально капиталистические) тенденции.

Национальные революции - столкновение этнической и общесоветской идентичности. Они начинались с возрождения национальной культуры и перерастали в стремление национальных движений к самостоятельной государственности с последующей вестернизацией. Остановить национальную революцию силой в условиях Перестройки было нельзя. Это потребовало бы массовых репрессий как против самих движений, так и против солидарных с ними демократов. Это был бы крах всей внешней и внутренней политики Перестройки. Ослабить сепаратизм республиканских элит можно было только путем пересмотра республиканских границ на основе волеизъявления населения, поддержки антинационалистических движений. Союзный центр не решился на это, обеспечив успех националистическим революциям в Прибалтике и Закавказье. Ослабив СССР, эти революции сами по себе несли угрозу сокращения территории, но не полного распада Советского Союза.

Революция менеджеров - захват собственности управленцами и борьба номенклатуры за контроль над собственностью. По мере раздела государственной собственности этот поток в 1990-1991 гг. трансформировался. Самостоятельное участие буржуазии в событиях становится заметным только в середине 1990г. С этого времени можно говорить о самостоятельном буржуазно-номенклатурном потоке революции. Этот процесс вел к смене вектора всей революции. Задачи обновления социалистической системы и начала перехода к постиндустриальному обществу теперь стали неактуальными для номенклатурной буржуазии. Идею "демократического социализма" следовало заместить идеей вестернизации - копирования "оправдавшей себя" капиталистической системы Запада. На практике это означало переход не в сферу западного процветания, а в Третий мир с частичной деиндустриализацией (без перспектив постиндустриализации). Успех этого потока был равносилен поражению той Перестройки, которая шла до 1990г., и объективно противоречил интересам большинства социальных слоев СССР. Но такой исход создавал возможность для компромисса части оппозиционной элиты с частью номенклатуры на почве раздела государственной собственности. Это был сильный блок, способный противостоять движению «низов» и манипулировать массовыми настроениями. Ведь в революционные эпохи исход борьбы определяют не только интересы, но также идеи. Соотношение революционных потоков зависело не столько от соотношения социальных сил, сколько от результатов идеологической «гражданской войны». Дело в том, что в каждом потоке принимали участие представители практически всех социальных слоев. Общество стало подвижным, и вчерашние рабочие и аппаратчики могли заняться бизнесом, а обладающие высоким статусом специалисты - впасть в нищету. Поэтому многие участники общественного движения отстаивали не интересы своих социальных слоев, а свое представление о лучшем будущем. Идеи стали определять направление политических и экономических процессов.

4. Начало перестройки в СССР

В 1985-1986 гг. правящая элита была более восприимчива к державным идеям. В 1987-1989 гг. в борьбе за умы преобладали социалистические идеи как социал-демократического, так и лево-социалистического толка. Решающее воздействие на массовое сознание оказывали "либеральные коммунисты". В 1989-1990 гг. социал-демократическая (в дальнейшем либеральная) линия стала преобладать в политической элите, а левые взгляды сохраняли позиции в низовых социальных движениях.

Роль Запада в "подбрасывании" идей в период революционной Перестройки была минимальной - в арсенале общественного движения уже был полный набор идеологических конструкций.

Интервенция Запада с 1986г. носила пассивный характер. Западные лидеры до 1990г., когда "Холодна война" фактически завершилась, продолжали ставить на Горбачева, а не на оппозицию. Запад требовал от Горбачева отказа от массовых репрессий в европейской части страны, но Горбачев и так собирался придерживаться этой линии. В этом смысле Запад был гарантом сложившегося ненасильственного характера политической борьбы. Отказ правящей элиты от этих правил игры поставил бы СССР в положение международной изоляции, но в то же время, не обеспечил бы внутренней стабильности. Массовые репрессии могли вызвать и ответную насильственную реакцию.

Не было ли теневое воздействие Запада более разрушительным? Не был ли Вашингтон сценаристом распада СССР? Ветераны партаппарата и КГБ, рассказывая сегодня о том, как их разгромили, грешат на ЦРУ, выставляя тем самым свою Родину «страной дураков». Мол, секретные центры разработали идеи, которые затем овладели миллионами соотечественников. Но они не могут привести доказательства того, что какая-то из идей, разрушивших коммунистический режим, была навязана из-за рубежа. Даже наиболее разрушительная для Советского Союза идея перезаключения союзного договора пришла из Прибалтики и стала продуктом не западных идеологических центров, а умеренных кругов национальных компартий.

Конкретный механизм общественного движения также не несет признаков координации этих действий из-за рубежа. Лидеры этого движения были слишком амбициозны, чтобы подчиняться тайным приказам. Отдельные агенты ЦРУ и КГБ, которые, конечно, присутствовали в "демократическом" движении, могли информировать своих хозяев, но руководить этим движением из единого центра было невозможно в силу его конфедеративной структуры.

И консерваторы, и реформаторское руководство КПСС проиграли борьбу за умы не американцам, а своим соотечественникам. При этом как "патриоты", так и «демократы» еще и переняли идею самостоятельности России от Союза, что поставило СССР в опасное положение. В этом отношении национальные движения одержали важную идеологическую победу над российской элитой.

В этих условиях Горбачев, пытаясь удержать под своим контролем чиновничью массу, не решилось опереться на сторонников демократического социализма в общественном движении. Горбачев не решился также на доведение своих экономических реформ до логического конца. Возобладала идея подготовки предварительных условий для реформы, что вело к дальнейшему углублению кризиса. Задержка с введением рынка усиливала влияние либеральных идей, поскольку мифы рыночного процветания еще не были сопоставлены с реальностью. Зато результаты бюрократического управления были все более плачевными, и острие атаки массового движения было направлено против консервативного и центристского крыльев КПСС, против партийной и ведомственной бюрократий. "Февральская революция" 1990г. заставила номенклатуру отказаться от монополии на власть. Формальная отмена 6 статьи конституции лишь зафиксировала реальность - авторитарный режим в СССР перестал существовать. В ходе выборов формировалась альтернативная правящая элита. Ее основу составили региональная бюрократия, номенклатурная буржуазия, «демократический» депутатский корпус, укомплектованный частью статусной интеллигенции, лидеров неформального движения и "либеральной" номенклатуры. Очень многое зависело от того, сможет ли формирующееся гражданское общество и выстроенная снизу советская система взять на себя связи, которые оставались в наследство от распадающейся номенклатуры.

Такая частичная смена элит привела к возникновению в СССР плюралистичного общества с сильными элементами демократии. Несмотря на обострение экономического кризиса, ситуация была еще очень далека от катастрофы - после этого экономика "падала" еще несколько лет. И в начале XXI века уровень производства 1990г. не достигнут. Весной 1990г. еще не было предопределено, что противоречия политических элит заблокируют завершающую фазу социально-экономических реформ, что ухудшит общую ситуацию. Советский Союз менял форму государственного устройства, а не умирал. Так воспринимались в 1990г. декларации о суверенитете - речь шла о преобладании низших уровней власти над высшими, о демократии, а не независимости. Стремление к независимости было очевидно в Прибалтике и Закавказье, но развал треугольника Москва-Киев-Минск был маловероятным.

5. Анализ механизма Перестройки

Конкретный анализ механизма Перестройки на этапе освобождения от коммунистического режима показывает - разрушение советского общества и Советского Союза не было предрешено. Да и общество жило другим - как разделить полномочия советов разных уровней, каким образом будет осуществить переход к рынку, удастся ли обеспечить доступ трудящихся к собственности и социальные права населения.

Весной 1990г. закончилась еще одна глава советской истории начиналась новая глава - демократическое развитие советского общества. Увы, как мы знаем, эта глава стала последней, и ее можно назвать "Кто, как и почему разрушил советское общество"? Но об этом мы поговорим в другой раз. А пока задержимся еще немного в 1990г., в обществе, которое добилось свободы и еще не потеряло справедливость. Это общество было свободно от государственных границ между братскими народами и от олигархического правления в номенклатурной или буржуазной форме. Шанс на прорыв в будущее еще не был потерян.

Сегодня, в начале нового века мы отброшены назад. Это значит, что в случае успешного развития нашего общества мы вновь подойдем к решению тех же задач, которые не смогла решить Перестройка. Так часто бывает в истории - революции не получаются с первого раза, особенно ранние. Они не обеспечивают переход к более передовому обществу, а лишь разбрасывают семена новых отношений. Проходит время, и семена прорастают. В 1990-1993 гг. советское возрождение сорвалось. Но посмотрите вокруг - несмотря на все кампании борьбы с "совком", современная российская (только ли российская?) культура питается соками советской культуры. Вокруг звучат перепевы "старых песен о главном". Вытравить постсоветскую идентичность не удалось. Значит, сохраняется перспектива Советского возрождения также, как в 80-е гг. сохранялась возможность для литовского или эстонского возрождения. Если мы перестанем отождествлять советскую культуру с мертвой Империей, Возрождение станет реальностью.

В 1988-1993 гг. постиндустриальная революция не могла увенчаться успехом, потому что ее структурам пришлось развиваться с нуля. Что же - к новому обществу - долгий путь. Но если мы не пройдем его, то так навсегда и останемся периферией человечества. А для периферии в условиях глобальных кризисов XXI века уготована печальная участь - экологическая свалка, локальные войны, авторитарные националистические режимы и нищета. Перестройка - ключ к пониманию альтернативы этой печальной участи. Это была первая несовершенная модель будущего, такая же уродливая и хрупкая, как первые аэропланы. Но если бы их катастрофы отвратили человечество от совершенствования воздушных судов, человек никогда не научился бы летать.

Заключение

Рассмотрев основные экономические и политические преобразования в эпоху перестройки, можно преступить к рассмотрению её итогов и результатов, чего добивался Горбачев, и что в реальности мы получили. К концу 1991 года в стране имелся гибрид бюрократического и экономического рынка (преобладал первый), имелся почти законченный (именно за счет принципиальной юридической неопределенности в отношении формальных прав собственности) номенклатурный капитализма. Господствовала идеальная для бюрократического капитализма форма - лжегосударственная форма деятельности частного капитала. В политической сфере - гибрид советской и президентской форм правления, республика посткоммунистическая и преддемократическая.

Перед новой независимой Россией стояли очень трудные и масштабные задачи. Первоочередной и самой насущной была экономическая реформа, призванная вывести страну из кризиса и обеспечить россиянам достойный уровень жизни. В экономике для этого виделся единственный путь - переход к рыночным методам хозяйствования, пробуждение предпринимательской инициативы частных собственников.

За годы «перестройки» было сделано удивительно мало для реального реформирования хозяйственного механизма. Принятые союзным руководством законы расширяли права предприятий, разрешали мелкое частное и кооперативное предпринимательство, но не затрагивали принципиальных основ командно-распределительной экономики. Паралич центральной власти и, как следствие, ослабление государственного контроля за народным хозяйством, прогрессировавший распад производственных связей между предприятиями разных союзных республик, возросшее самовластье директоров, недальновидная политика искусственного, за счет дополнительной денежной эмиссий, роста доходов населения, как и другие популистские меры в экономике - все это привело к нарастанию в течение 1990-1991 гг. экономического, кризиса в стране. Разрушение старой экономической системы не сопровождалось появлением на ее месте новой. Эту задачу предстояло решать уже новой России.

Предстояло продолжить процесс формирования свободного демократического общества, успешно начатый «перестройкой». В стране уже была реальная свобода слова, выросшая из политики «гласности», складывалась многопартийная система, проводились выборы на альтернативной (из нескольких кандидатов) основе, появилась формально независимая пресса. Но сохранялось преимущественное положение одной партии - КПСС, фактически сросшейся с государственным аппаратом. Советская форма организации государственной власти не обеспечивала общепризнанного разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную ее ветви. Требовалось реформировать государственно-политическую систему страны, что оказалось вполне по силам новому российскому руководству.

К концу 1991г. экономика СССР оказалась в катастрофическом положении. Ускорялось падение производства. Национальный доход по сравнению с 1990г. уменьшился на 20%. Дефицит государственного бюджета, т. е. превышение государственных расходов над доходами, составлял, по разным оценкам, от 20% до 30% валового внутреннего продукта (ВВП). Нарастание денежной массы в стране грозило потерей контроля государства над финансовой системой и гиперинфляцией, т. е. инфляцией свыше 50% в месяц, которая могла парализовать всю экономику.

Ускоренный рост зарплат и пособий, начавшийся с 1989г., увеличил неудовлетворенный спрос, к концу года большинство товаров исчезло из государственной торговли, но зато втридорога продавалось в коммерческих магазинах и на «черном рынке». За период с 1985г. по 1991г. розничные цены выросли почти в три раза, государственный контроль за ценами не мог остановить инфляцию. Неожиданные перебои в снабжении населения различными потребительскими товарами вызывали «кризисы» (табачный, сахарный, водочный) и огромные очереди. Вводилось нормированное распределение многих продуктов (по талонам). Люди опасались возможного голода.

Серьезные сомнения возникли у западных кредиторов в платежеспособности СССР. Суммарный внешний долг Советского Союза к концу1991г. составлял более 100 млрд. долларов, с учетом взаимных долгов чистая задолженность СССР в конвертируемой валюте в реальном выражении оценивалась около 60 млрд. долларов. До 1989г. на обслуживание внешнего долга (погашение процентов и др.) уходило 25-30% от суммы советского экспорта в конвертируемой валюте, но затем в связи с резким падением экспорта нефти Советскому Союзу для приобретения недостающей валюты пришлось продавать золотой запас. К концу 1991г. СССР уже не мог выполнить свои международные обязательства по обслуживанию внешнего долга. Экономическая реформа становилась неизбежной и жизненно необходимой.

С конца 1991г. на международной политической арене появилось новое государство - Россия, Российская федерация (РФ). В его составе находилось89 субъектов Федерации. Руководству России предстояло продолжить курс на демократическое преобразование общества и создание правового государства. В числе первоочередных задач было принятие мер по выходу страны из экономического и политического кризиса. Надлежало создать новые органы управления народным хозяйством, сформировать российскую государственность.

Список использованной литературы:

1. Шубин А.В. «Парадоксы Перестройки: неиспользованный шанс СССР»; М., 2005г.

2. В.Я. Хуторской. «История России от Рюрика до Ельцина». М., «Новый век», 2000.

3. Материалы апрельского Пленума ЦК КПСС. М., Политиздат, 1985.

4. Ф.Бурлацкий. «Записки современника». М.,1989.

5. А.С. Орлов, В.А. Георгиев. «История России с древнейших времён до наших дней». М., «Проспект», 2001.

6. И.С. Ратьковский, М.В. Ходяков. «История Советской России». С.-Петербург, «Лань», 1999.

7. Материалы январского Пленума ЦК КПСС. М., Политиздат, 1987.

8. Материалы XIX Всесоюзной конференции КПСС 28 июня - 1 июля 1988 года. М. 1988 г

9. Закон СССР «О кооперативах», М., 1986.

10. «История России и ее соседей». М., «Аванта плюс», 1999.

11. Егор Гайдар «Государство и эволюция». М., 1998.