Куликовская битва и ее историческое значение

5

Куликовская битва и ее историческое значение

Введение

Летописцы говорят, что такой битвы, как Куликовская, еще не бывало прежде на Руси; от подобных битв давно уже отвыкла Европа.

Побоища подобного рода происходили и в западной ее половине в начале так называемых средних веков, во время страшных столкновений между европейскими и азиатскими ополчениями. Таково было побоище Каталонское, где полководец римский спас западную Европу от Гуннов; таково было побоище Турское, где вождь франкский спас Западную Европу от аравитян. Западная Европа была спасена от азиатцев, но восточная ее половина надолго еще осталась открытой для нашествий; здесь в половине 9 века образовалось государство, которое должно было служить оплотом для Европы против Азии; в 13 веке этот оплот был, по-видимому, разрушен; но основы европейского государства спаслись на отдаленном северо-востоке; благодаря сохранению этих основ государство в полтораста лет успело объединиться, окрепнуть - и Куликовская победа послужила доказательством этой крепости. Она была знаком торжества Европы над Азиею. Она имеет в истории Восточной Европы же значение, какое победы

Каталонская и Турская имеют в истории Западной Европы, и носит одинаковый с ними характер, характер страшного, кровавого побоища, отчаянного столкновения Европы с Азиею.

Таково всемирно-историческое значение Куликовской битвы.

1. Княжение Дмитрия Иоановича

После смерти Ивана II, последовавшей в 1359 году, оставившего малолетнего сына Дмитрия, ярлык на великое княжение Владимирское удалось получить суздальскому князю Дмитрию Константиновичу, но в 1362 году стараниями московского боярства и митрополита Алексея ярлык на великое княжение, за хорошее вознаграждение, был приобретен для московского князя Дмитрия Ивановича.

Достигши совершеннолетия, Дмитрий начал вести энергичную и смелую политику. Он продолжал расширять пределы своего княжества, включив в состав непосредственных своих владений Углич, Галич и Белоозеро и приобретя ряд новых городов с их округами (Калугу, Медынь, Стародуб, Дмитров). Он вел энергичную и успешную борьбу со своими русскими соперниками, великими князьями тверским и рязанским, которые заключили союз с опасным противником

Москвы великим князем Литовским Ольгердом.

У Ольгерда Гедеминовича, говорит летописец, был такой обычай, что никто не знал, ни свои, ни чужие, куда он замышляет поход, на что собирает большое войско; этим-то он и забрал города и земли и взял в плен многие страны, воевал он не столько силою, сколько мудростью. Ольгерд Литовский дважды вторгался при Дмитрии в московские владения и подступал к Москве, но не мог взять сильной крепости.

Так как с малолетства Дмитрий привык действовать иначе, чем действовали его дед, дяди и отец. И малюткою с оружием в руках добыл он себе старшинство между русскими князьями, после до тридцатилетнего возраста не выпускал из рук оружия, выдержал опасную борьбу с Литвою, Тверью, Рязанью и вышел из нее победителем с полным сознанием своих сил.

Неудивительно, что такой князь решился первый поднять оружие против татар.

В Золотой Орде в это время происходили смуты и междоусобия, и московский князь стал думать, что пришло время избавить Русь от татарского ига. В 1378 году татары вторично напали на Нижний, и, отказавшись от откупа, сожгли его. Управившись с Дмитрием нижегородским, Мамай отправил князя Бегича с большим войском на Дмитрия московского. Но тот узнал о приближении неприятеля, собрал силы и на берегах реки Вожи, встретился с Бегичем.

11августа вечером татары переправились через эту реку, но русские полки храбро их встретили, и разбили их. Борьба была открытая, после Вожской битвы московский князь не мог надеяться, что Мамай ограничиться местью на Рязанской области. До сиих пор смуты и разделение в Орде внушали смелость московскому князю не обращать большого внимания на ханские ярлыки.

Дмитрий был свидетелем ослабления Орды в самой Орде; лучшим доказательством этого ослабления было то, что Мамай должен был отказаться от прежней дани, какую получали ханы из России во время Чанибека, однако Вожская битва снова убедила русских в возможности побеждать татар. После того Мамай избавился от хана Магомеда, он провозгласил себя ханом; теперь он имел возможность двинуть всю Орду для наказания московского князя, которого нельзя было смирить одним отрядом. Вожское поражение привело в ярость Мамая, и он не хотел успокоиться до тех пор, пока не отомстит Дмитрию.

2. Подготовка к сражению

Есть любопытное известие, будто советники Мамая говорили ему:

''Орда твоя оскудела, сила твоя изнемогла; но у тебя много богатства, пошли нанять генуэзцев, черкес, ясов и другие народы''.

Мамай послушался этого совета, и когда собралось к нему множество войска со всех сторон, то летом 1380 года он переправился за Волгу и стал кочевать при устье реки Воронежа.

Ягайло литовский, который имел много причин не доброжелательствовать московскому князю, вступил в союз с Мамаем и обещал соединиться с ним 1 сентября. Узнав об этом, Дмитрий московский стал немедленно собирать войска; послал за полками и князьям подручным ростовским, ярославским, белозёрским. Не соединился с Москвою потомок Святослава черниговского, Олег рязанский, так как он более всех был напуган татарами. Ведь ещё совсем недавно его княжество при Вожской битве подверглось страшному опустошению от не очень значительного отряда татар. А теперь Мамай стоит на границах с громадным войском, и в случае сопротивления Рязань будет первою добычею.

Олег послал к Дмитрию московскому сказать о движениях Мамая, а сам вошёл в переговоры с Ягайло литовским. Говорят, будто Олег и Ягайло рассуждали так:

“Как скоро князь Дмитрий услышит о нашествии Мамая и о нашем с ним союзе, то убежит из Москвы в дальние места, или в Великий Новгород, или на Двину, а мы сядем в Москве и во Владимире; и когда хан придёт, то мы его встретим с большими дарами и упросим, чтоб возвратился домой, а мы сами с его согласия разделим Московское княжество на две части- одну к Вильне, а другую к Рязани и возьмём на них ярлыки и для потомства нашего”.

Но Дмитрий не думал бежать ни в Новгород Великий, ни на Двину, а всем полкам назначил собираться в Коломну к 15 августа, перед этим он отправил в степь сторожей, которые должны были извещать его о движениях Мамая.

Перед выступлением из Москвы великий князь отправился в Троицкий монастырь, недавно основанный святым пустынником Сергием, он благословил Дмитрия на войну, обещая победу, хотя с сильным кровопролитием, и отпустил с ним в поход двух монахов - Пересвета и Ослобля, которые отличались своим мужеством. Оставив жену и детей при воеводе Фёдоре Андреевиче, Дмитрий выехал в Коломну, куда собралась огромная рать, какой прежде не видали на Руси,-150 000 человек! Весть о сильном вооружении московского князя дошла до Мамая, и он попытался сначала кончить дело миром; послы его явились в Коломну с требованием дани, какую великие князья платили при Узбеке и Чанибеке; но Дмитрий отвергнул это требование, соглашаясь платить только такую дань, какая была определена между ним и Мамаем.

3. Сражение

20 августа великий князь выступил из Коломны и, пройдя границы своего княжества, стал на Оке, осведомляясь о неприятельских движениях.

Здесь соединился с ним его двоюродный брат Владимир Андреевич серпуховский, приехал также большой московский воевода Тимофей Васильевич Вельяминов с остальными полками. Тогда, Дмитрий велел переправляться через Оку, за неделю до Семёнова дня (1 сентября), переправилось войско, на следующий день переехал сам великий князь со своим двором, и 6-го сентября достигли Дона.

Дмитрий принял решение мостить мосты и искать брод; в ночь 7-го сентября войско начало переправляться за Дон; утром на другой день, 8-го сентября, русские полки строились уже за Доном. В двенадцатом часу начали показываться татары: они спускались с холма на широкое Куликово поле; русские также сошли с холма, и сторожевые полки начали битву, какой ещё никогда прежде не бывало на Руси.

Существует легенда, что сражение началось с поединка двух воинов- богатырей. Из вражеских рядов выехал на могучем коне телохранитель Мамая - Челубей. Потрясая копьем, он громовым голосом вызывал на поединок любого русского воина, который не побоится помериться с ним силами. Этот вызов принял богатырь Пересвет. С копьями на перевес мчались всадники друг на друга и сшиблись на всем скаку. Кони их едва устояли, присев на задние ноги, а оба воина насмерть поразили друг друга.

И тут же русские и ордынские полки сошлись в кровавой схватке.

Стрелы падали дождем, копья ломались, как солома, молниями сверкали на солнце мечи.

Ордынцы всей своей силой стали наступать на передовой полк. Все меньше и меньше воинов оставалось в этом полку. Им на помощь двинулся большой полк. Теснят татары русских, того и гляди их окружат. Но устоял большой полк. Тогда Мамай перенес удар на левый фланг. Страшен был бег ордынской конницы, и полк левой руки начал отступать.

Говорят, что кровь лилась, как вода, на пространстве десяти верст, лошади не могли ступать по трупам, ратники гибли под конскими копытами, задыхались от тесноты. Пешая русская рать уже лежало, как скошенное сено, и татары начали одолевать. Но в засаде в лесу стояли ещё свежие русские полки под начальством князя Владимира Андреевича и московского воеводы, Дмитрия

Михайловича Волынского-Боброка. В самый напряженный момент они ударили на татар засадными полками. Это появление свежих сил на стороне русских решило участь битвы: Мамай, стоявший на холме с пятью знатнейшими князьями и смотревший от туда на сражение, увидал, что победа склонилась на сторону русских, и обратился в бегство; русские гнали татар до реки Мечи и овладели всем их станом.

Возвратившись с погони, князь Владимир Андреевич, спохватившись, начал искать великого князя Дмитрия; Владимир стал расспрашивать: не видал ли кто его? Одни говорили, что видели его жестоко раненного, и поэтому его надо искать между трупами; другие, что видели, как он отбивался от четырех татар и бежал, но не знают, что после с ним случилось; один объявил, что видел, как великий князь, раненный, пешком возвращался с боя.

Владимир Андреевич стал со слезами на глазах упрашивать, чтоб все искали великого князя, обещал тому, кто найдет великие награды. Войско рассеялось по полю; после долгих исканий нашли великого князя, едва дышащего, под ветвями недавно срубленного дерева. Получивши весть, что Дмитрий найден, Владимир Андреевич поскакал к нему и обвил о победе; Дмитрий с трудом пришел в себя, с трудом распознал, кто с ним говорит и о чем; панцирь его был весь избит, но на теле не было ни одной смертельной раны.

Заключение

Со славой возвращались русские полки с Куликова поля. В погожий осенний день князь Дмитрий, которого с тех пор прозвали Донским, с войском торжественно, под колокольный звон вступал в Москву. Долгожданную победу праздновали громко и широко.

С победой у русского народа появилась крепкая надежда освободиться от власти Орды, хотя враг был еще силен и многочислен.

Велика была радость на Руси после Куликовской победы, но велика была и скорбь, говорят летописцы, ибо русское войско, со своей стороны, понесло огромные потери. Когда, говорит предание, велел пересчитать, сколько осталось в живых после битвы, то боярин Михайла Александрович донес ему, что осталось всего сорок тысяч человек, тогда как в битву вступило больше четырехсот тысяч. Но для нас с вами не столь важно принимать буквально показания последнего, сколь важно выставленное здесь отношение живых к убитым. Вот почему в украшенных сказаниях о Мамаевом побоище мы видим, что событие это, представляясь, с одной стороны, как великое торжество, с другой - представляется как событие плачевное. Оскудела совершенно вся земля Русская воеводами, и слугами, и всяким воинством, и от этого был большой страх по всей земле Русской.

Набеги ордынцев на Русь продолжались. Продолжалась и выплата дани, но враги уже избегали мериться с Русью силами в больших сражениях. После Куликовской битвы стало ясно, что господству Орды скоро придет конец.