История варваров

• СОДЕРЖАНИЕ

1. ПОБЕДА ВАРВАРОВ

2. ПОСЛЕ КАТАСТРОФЫ

3. ГИБЕЛЬ БРИТАНИИ

4. ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

5. ИМПЕРАТОР КАРЛ

6. ВТОРОЕ НАШЕСТВИЕ

7. ИМПЕРАТОР ОТТОН

8. КАНОССА

9. ВАРВАРСКИЙ ПОРЯДОК

10. КРЕСТОВЫЙ ПОХОД

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. ПОБЕДА ВАРВАРОВ

Когда_то в незапамятные времена, когда арийские племена вырвались из Великой Степи и обрушились на окружающий мир, часть из них двинулась на запад - в Европу. Бородатые воины на боевых колесницах подчинили местных жителей и со временем перемешались с ними, образовав новый народ, потомками которого были германцы и славяне. Позже, в I тысячелетии до нашей эры, из Степи пришли новые завоеватели, народ всадников, умевших на полном скаку стрелять из лука - на востоке их звали киммерийцами, а на западе - кельтами. Кельты заняли лучшие земли Европы, оттеснив одни из сопротивлявшихся племён за Карпаты, а другие - в Ютландию и Скандинавию. Скандинавия - это был мир холодных равнин, где солнце редко показывалось из_за облаков; здесь были дикие леса, широкие озёра и обширные луга, усыпанные валунами, когда_то оставленными отступившим на север ледником. Чтобы расчистить от камней поле, нужны были годы тяжёлого труда, а посеянные зёрна давали лишь скудные всходы - поэтому здесь царствовал голод; местные жители охотились в лесах и пасли стада на равнине - но пастбищ не хватало для пропитания. Так же, как в Великой Степи, здесь нужно было сражаться за жизнь, и холодная Северная Равнина стала родиной нового народа воинов - германцев.

Германские роды жили в больших укреплённых усадьбах из камня и брёвен и постоянно сражались друг с другом за пастбища. Занятием мужчин была война; когда юноши подрастали, им вручали щиты и копья и отправляли в набег на враждебный род. Их одеждой были шкуры зверей и куски грубой ткани - но летом они ходили нагими и, чтобы не стеснять движений, нагишом бросались в бой. Оружием воинов были каменные топоры, копья и фрамеи - дротики, которыми можно было колоть и рубить; их бросали во врагов, а затем тянули за ремень к себе. На севере почти не было железа, поэтому мечи и шлемы имелись лишь у вождей и дружинников, которые шли в бой первыми. Лошади тоже имелись лишь у немногих, они плохо размножались в суровом северном климате, так что германцы сражались пешими. Перед боем приносили человеческие жертвы, жрецы выкрикивали заклятья, били в барабан и мазали кровью лица воинов. Прославленные богатыри_берсерки перед битвой пили сок мухомора; они впадали в ярость и наводили на врагов ужас - но те из них, что выживали в сражениях, быстро теряли разум.

Во времена мира воины проводили время в праздности; пасти скот и возделывать землю было делом женщин и принадлежавших роду рабов. Группа родственных родов составляла племя, и все дела решались на племенной сходке, на которой выбирали вождя племени - "рига", "конунга" или "герцога". Вождь содержал дружину из лучших воинов и вместе с ней постоянно объезжал земли племени, останавливаясь в родовых усадьбах и требуя у хозяев угощение, мясо и пиво; попировав неделю_другую, дружина отправлялась дальше. Дружинники давали вождю клятву верности, и, если конунг погибал в битве, то они искали смерти в сражении или бросались на мечи. После смерти вождей в их могилы клали их боевых коней, их жён и наложниц, а над могилами возводили курганы. Считалось, что погибшие в бою смелые воины попадают в Валгаллу, огромный небесный дворец царя богов Одина, где они пируют, ласкают небесных дев и предаются воинским забавам. Жизнь германцев проходила в войнах, и все их боги были воинами. Один, бог неба, изображался на боевом коне, в шлеме и латах; бога Циу почитали в виде обнажённого меча, а Тор, бог грома, был вооружён волшебным молотом. В своём небесном царстве боги постоянно вели войну с великанами, и, согласно древнему пророчеству, эта борьба должна была закончиться их гибелью - тогда потухнут солнце и луна, вселенная сгорит и обратится в прах, и настанут "сумерки богов".

Так же, как Великая Степь, Северная Равнина была областью высокого демографического давления, там постоянно кипели войны, и оттуда исходили волны нашествий, проникавшие далеко на юг. В конце II века до н. э. племена кимвров и тевтонов ворвались в южную Галлию и разбили пограничные римские легионы. Рим пришёл в ужас; говорили, что варвары быстротой и силой подобны огню, что они, как гиганты, срывают холмы и запруживают реки. В 101 году они прорвались через Альпы в Италию; они нагими шли сквозь снегопад, через ледники и по глубокому снегу взбирались на вершины гор. В августе 101 года на равнине близ города Верцеллы произошла одна из самых кровопролитных битв древней истории, знаменитый римский полководец Гай Марий противопоставил дикой ярости кимвров железные мечи и выучку легионов. В битве пало больше ста тысяч варваров; когда кимвры стали отступать к своему лагерю, то навстречу им вышли их жёны; они убивали бегущих и на глазах римлян вонзали в себя мечи.

Римляне сумели отразить кимвров, но на севере германцы одержали победу над кельтами и в I веке до н. э. овладели обширной страной между Дунаем и Рейном - впоследствии эта страна стала называться Германией. Во времена императора Августа римские легионы перешли Рейн и достигли Эльбы, однако в 9 году н. э. одна из римских армий была окружена и разгромлена германцами в Товтобургском лесу. После этого поражения римляне сочли за лучшее отгородиться от варваров пограничными укреплениями, вдоль Рейна и Дуная протянулись валы со смотровыми вышками, готовые к бою легионы были размещены вдоль границы. Время от времени Северная Равнина извергала новые орды варваров; они разбивались о пограничные укрепления, а те, которым удавалось прорваться, через некоторое время истреблялись резервными армиями. В III веке германское племя готов двинулось на юго_восток, готы прошли через всю Восточную Европу и достигли Чёрного моря; они сели на коней и, породнившись с кочевниками степей, скифами и сарматами, создали могущественный племенной союз.

Между тем, приближалось время гибели Древнего Мира, в глубине Великой Степи происходили роковые события, породившие страшное нашествие гуннов. В конце IV века гунны обрушились на германские племена на востоке Европы и, подчинив одни из них, обратили другие в бегство. Спасаясь от гуннов, бесчисленные орды варваров хлынули в пределы Империи, они опрокинули пограничные укрепления и устремились на Балканы, в Италию, в Галлию. Это была катастрофа, какой ещё не видел мир. Цветущие некогда страны окутал дым пожаров, города обратились в руины, горы трупов лежали на дорогах и в развалинах домов. "Смотри, сколь внезапно смерть осенила весь мир, - писал епископ Ориденций. - С какой силой ужасы войны обрушились на народы. И холмистые лесные кущи, и высокие горы, и стремительные реки, и крепости с городами - всё оказалось под властью варваров. Одни погибли, став жертвой подлости, а другие были выданы на смерть своими согражданами. Те, кто сумел устоять перед силой, пали от голода. Несчастная мать распростёрлась вместе с детьми и мужем. Господин вместе со своими рабами сам оказался в рабстве. Многие стали кормом для собак; другие живыми сгорели в домах, охваченных пламенем. В городах и деревнях, вдоль дорог и на перекрёстках, здесь и там, - повсюду смерть, страдания, пожарища, руины и скорбь. Лишь дым остался от Галлии, сгоревшей во всеобщем пожаре".

2. ПОСЛЕ КАТАСТРОФЫ

Через сто лет после катастрофы, когда пожары утихли и смерть, наконец, сделала передышку, взору немногих летописцев открылся новый, непохожий на прежний мир. Европа, казалось, вернулась к началу времён. Там, где когда_то были многолюдные селения и колосились поля, теперь простирались леса, полные диких зверей. Среди этих лесов изредка встречались маленькие деревни из бревенчатых полуземлянок; в некоторых местах люди, как в первобытную эпоху, жили в пещерах. Кое_где виднелись развалины городов: увитые плющом обвалившиеся стены и лежащие на земле колонны, полуразрушенные акведуки. В домах вокруг заросшего травой форума иногда ещё жили люди, в разграбленной церкви священник изредка вёл службу для окрестных крестьян, крестил, отпевал и просил у Господа спасения от бед.

Страной, простиравшейся от берегов Рейна до Пиренеев правили вожди из племени франков. Франки, называвшие себя "свободными", жили на нижнем Рейне; в конце V века их вождь Хлодвиг из рода Меровингов разбил последнего римского наместника и, одержав верх в схватке с другими германскими племенами, овладел Галлией. Часть франков переселилась на берега Сены и Луары; они строили деревни из рубленых домов и заставляли захваченных в походах рабов пахать для них землю. Отличившимся дружинникам Хлодвиг дарил поместья бежавших римских аристократов вместе с уцелевшими арендаторами и рабами; у варваров не было никаких грамот, и, даря поместье, вождь протягивал дружиннику пучок соломы.

Как в прежние времена, франки предпочитали проводить время в походах; каждую весну они собирались на "мартовском поле" и решали, с кем воевать в этом году. Хлодвигу стоило немалых трудов заставить их подчиняться; однажды после разграбления церкви он хотел взять себе серебряную чашу - но один из воинов воспротивился этому и разрубил чашу секирой. Лишь через год Хлодвиг нашел случай для мести и во время смотра убил воина, заявив, что его оружие никуда не годится. Позднее он сумел под разными предлогами истребить всех своих родственников и остался единственным предводителем франков; он стал назначать своих людей на сохранившиеся с римских времен должности окружных начальников - раньше их звали комитами, а теперь - графами.

Впрочем, графы были властью для римского населения, но не для франков: франки неохотно подчинялись новым властям. Варвары не хотели знать никаких налогов и судились по старым обычаям - спорщики рубились на мечах, или по приговору сходки подвергались испытанию: держали в руках раскаленную полосу железа. Если ожоги выступали не сразу, то обвиняемого оправдывали - это называлось Суд Божий. Часто дело решалось без суда, по праву кровной мести; как в давние времена, один род мог долгие годы вести войну с другим родом, не обращая внимания на уговоры графа. Остановить вражду мог лишь выкуп, "вертгельд"; Хлодвиг поручил латинским грамотеям записать обычные нормы выкупа в случае разных преступлений; этот сборник назывался "Салическая Правда" - салии были одним из франкских племён. Согласно этой "правде" выкуп за убийство франка был втрое больше выкупа за убийство римлянина, а жизнь римлянина оценивалась, как пара коров.

Франки исповедовали право сильного и единственной силой, способной сдержать их, был Господь Бог. После одной одержанной чудом победы, Хлодвиг уверовал в могущество христианского бога и решил "вступить в его дружину", принести клятву верности. Вместе со своими воинами он принял крещение и выслушал рассказ о страданиях Христа. "Будь я тогда со своими франками, я бы отомстил за него!" - воскликнул храбрый вождь, потрясая мечом.

Вера в бога смягчила нрав варваров, они стали меньше грабить и убивать, не трогали церкви и почитали священников. Епископы стали защитниками римского населения, во время смут они укрывали в церквях местных жителей и выходили с крестом навстречу варварам. Чтобы спасти от разграбления свои поместья, уцелевшие римские аристократы отдавали их церкви и становились священниками, монастыри стали местом прибежища для образованных людей, и монахи были писцами у варварских вождей и графов. В конце VI века епископ Григорий Турский написал "Историю франков"; он с грустью признавал, что недостаточно грамотен, что путает падежи и предлоги - но теперь не сыскать по_настоящему культурного человека. Когда старится всё на свете, писал Григорий, нечего сравнивать своё время с прошлым, себя - с прежними людьми. Знатные римляне стали подражать варварам, стали одеваться как варвары и принимать варварские имена. Последний поэт Рима, Венанций Фортунат, во время пиров сидел с краю дощатого стола и по знаку франкского вождя выкрикивал стихотворные восхваления. В те времена совершалось множество преступлений, писал Григорий, и каждый видел справедливость в своей собственной воле. Так много зла и неправды кругом, что видимое дело - близится конец мира.

3. ГИБЕЛЬ БРИТАНИИ

О конце мира писали многие летописцы тех времён. В середине V столетия дикие германские племена - англы, саксы и юты - обрушились на Британию. Монах Гильдас оставил наполненное ужасом описание этих событий; в своей книге «О гибели Британии» он писал о разрушенных городах и заброшенных полях, «на которых не было ни одного колоса», о паническом бегстве бриттов, о массовых убийствах и порабощении пленников. Большая часть бриттов была истреблена завоевателями; многие бежали в горы Уэльса и Шотландии или на континент, на полуостров, которому беглецы дали своё имя - Бретань.

Свирепые язычники сожгли города и разрушили церкви; они убивали монахов, и после Гильдаса уже некому было описать то, что происходило вслед за "погибелью Британии". Археологи свидетельствуют, что страна покрылась лесами, что германские роды селились среди этих лесов в больших бревенчатых усадьбах и жили, как когда_то на своей родине: свободные мужчины сражались в битвах, а рабы_пленники обрабатывали землю. Рабы_кельты были включены в состав родов и постепенно приняли язык и обычаи своих господ. Со временем англосаксонские роды стали распадаться, и каждая семья получила свой дом и своё поле; тем воинам, у кого не было рабов, пришлось самим пахать землю.

Завоевав лучшие равнины Британии, германцы основали семь племенных княжеств; как в старые времена, они выбирали на сходках своих вождей и вожди со своими дружинниками объезжали усадьбы, пируя и угощаясь за счёт хозяев. Германцы воевали между собой и с кельтскими племенами бриттов, скоттов, пиктов, совершали набеги на Уэльс, Шотландию и Ирландию. В Ирландии ещё сохранялись христианские монастыри, и обитавшие в шалашах отшельники из поколения в поколение переписывали Закон Божий. Ирландские монахи были похожи на кельтских жрецов_колдунов: их лица были причудливо татуированы, веки окрашены красным, они носили длинные волосы и одежду из шкур. Они гадали и колдовали по звёздам - и вместе с тем свято верили в Христа и самоотверженно проповедовали Слово Божье среди диких англов и саксов. Переправившись в Британию, ирландские отшельники основали монастырь в Линдисфарне и разошлись по стране, пытаясь обратить в свою веру варваров; они рассказывали о Христе и писали на восковых дощечках буквы, объясняя тайну письменности. Позже в Англию прибыли проповедники, посланные римским папой, и варвары постепенно приняли крещение - но церкви и города продолжали лежать в руинах. Местное население к тому времени уже забыло, кому принадлежали эти города и огромные каменные здания - оно считало их творениями великанов:

4. ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Теперь мы снова вернёмся на берега Сены и Луары, во владения франков. Несмотря на всеобщее одичание, конец мира не наступил. Жизнь продолжалась, крестьяне по_прежнему обрабатывали свои поля, отдавая часть урожая графу или хозяину поместья. Земли было достаточно, а налоги собирались всё реже: варвары не могли наладить учёта. Франкские вожди освободили от податей поместья дружинников и, платя за отпущение грехов, дарили деревни епископам - в результате церковь собрала в своё владение едва ли не половину всей земли. Налоги перестали поступать и вожди, как в старые времена, кочевали со своей дружиной по стране, кормясь в городах и поместьях. Потомки Хлодвига разделили между собой его наследство и развязали междоусобные войны; так же, как на далёкой северной родине, варвары сражались между собой и жгли уцелевшие поселения. Меровинги постепенно теряли уважение соплеменников и оттеснялись от власти своими домашними управителями, «майродомами». В начале VIII века майродом Карл Мартелл сумел объединить большую часть франков - и вовремя: с юга подступала новая грозная опасность - арабы.

В Европе знали о могуществе далёких восточных халифов и об отчаянной храбрости "сарацин", но никто не ожидал увидеть всадников, закутанных в белые покрывала, перед своим домом. Удар арабов был подобен удару дамасской сабли: в 710 году они внезапно переправились из Африки и в кровавой битве разгромили владевших Испанией готов, в 718 году они прорвались через Пиренеи и вскоре оказались в сердце франкских владений. В 725 году близ Арля вооружённые секирами франкские пехотинцы были окружены арабской конницей и полегли под ударами кривых сабель. Разграбив долину Роны, арабы ушли - но все понимали, что они вернутся. Перед лицом смертельной опасности Карл Мартелл стал спешно создавать конное войско. Рискуя навлечь на себя проклятие церкви, он отнимал у епископов и монастырей когда_то подаренные Меровингами деревни - и раздавал их своим воинам_"вассалам" с тем, чтобы они могли купить коня и панцирь. "Вассалы" не имели никаких прав над крестьянами; они лишь собирали с них оброки, которые раньше брали епископы, а ещё раньше - римские налоговые сборщики. Эта система содержания воинов была заимствована у арабов и называлась на Востоке "икта", а на Западе - "бенефиций"; это была военная модернизация по арабскому образцу.

Реформа Карла Мартелла была великим событием, на века определившим судьбы Европы. Отныне на полях сражений господствовали рыцари: одетые в броню всадники с копьями наперевес сминали строй пехоты и добивали её тяжёлыми мечами. В 732 году в битве при Пуатье новое войско Карла Мартелла отбросило арабов и прогнало их за Пиренеи. Сын Карла Пипин (741_68) стал настолько могущественным, что задумал окончательно отстранить от власти Меровингов; в 751 году на собрании "всех франков" он был "помазан на царство": по поручению папы облачённый в священные одежды епископ окропил коленопреклонённого Пипина "божественным маслом", "миром".

Папы, обитавшие среди развалин Рима, хотели видеть Пипина своим союзником: им угрожали разорявшие Италию дикие племена лангобардов, а константинопольские императоры не обращали внимания на их призывы о помощи. По просьбе папы Стефана II Пипин совершил два похода в Италию, отразил варваров и передал папе отнятые у них земли. Сын Пипина Карл (768_814) прославился как великий завоеватель, покоривший саксов, баваров, фризов, басков, лангобардов и множество других племён; он не раз переходил Альпы и Пиренеи и поил своего коня из Эльбы. Во главе своей рыцарской армии он прошёл всю Европу - и окрёстные народы с ужасом взирали на невиданных доселе железных людей, восседавших на могучих боевых конях. "Тогда явился сам железный Карл, - писал хронист. - Всё оружие его было из железа, в левой руке он держал на весу копьё, а правая не оставляла непобедимого меча. Конь его был железным по цвету и силе. Все его спутники имели такое же вооружение. Железо покрывало поля и дороги, железные острия отражали солнечные лучи, твёрдые доспехи покрывали ещё более твёрдые сердца…" В 774 году этот непобедимый завоеватель торжественно вступил в Рим: он подъехал на коне к собору Святого Петра, спешился и неожиданно для всех встал на колени. На коленях, целуя каждую ступень, он поднялся по лестнице к входу; римский папа поднял его с колен, обнял и под звуки торжественного гимна ввёл в собор.

Это было символическое событие: завоеватель_варвар склонился перед седым старцем, поставленным судьбой хранить заветы древней культуры.

5. ИМПЕРАТОР КАРЛ

Посещение Рима произвело неизгладимое впечатление на молодого вождя железных франков. Он долго бродил по руинам Вечного Города среди огромных амфитеатров, разорённых дворцов и полуобвалившихся акведуков. Папа Адриан рассказывал ему о величии древней Империи, о Константине и Юстиниане, о Граде Земном и Граде Божьем. Должно быть, с этого времени в душе Карла поселилась мечта, преследовавшая его всю жизнь - мечта о построении Града Божьего на земле. Во славу Христа он год за годом ходил походами на живших за Рейном язычников_саксов, рубился в битвах, разрушал идолов и силой крестил побеждённых. Возвращаясь на зиму в Галлию, он, подражая христианским императорам, старался обустроить жизнь своих подданных и организовать справедливое управление. «Пусть все живут по справедливости, следуя закону Божьему, - гласил один из его указов. - Пусть миряне и священники пользуются по справедливости и без вероломства законами, пусть все строят отношения между собой на основе милосердия и мира…»

Карл определил крестьянам посильные повинности и поручил епископам следить за тем, чтобы графы и другие чиновники не обижали простой народ. Он посылал в округа своих контролёров и сам ездил по стране, проверяя дела. Посещая монастыри, Карл требовал, чтобы монахи проводили жизнь в ежедневных трудах и молитвах, чтобы они создавали приюты для бедных и монастырские школы. В те времена грамота была почти забыта, и даже Библию переписывали с ошибками и пропусками. Карл созвал к своему двору известных своей учёностью священников и монахов и поручил им восстановить святые книги в истинном облике. Самым знаменитым из этих учёных был приехавший из Англии Алкуин, он стал близким другом Карла, воспитателем его детей и главой маленького литературного кружка, где читали Библию вперемешку с Вергилием и Фортунатом. Карл с наивной гордостью называл этот кружок Академией, а её членам присвоил имена античных поэтов. Он выучил латинский и греческий языки и научился читать, но письменности так и не осилил - хотя очень старался и даже держал под подушкой восковые дощечки для письма.

Вся государственная деятельность Карла сводилась к перениманию римских традиций в процессе социального синтеза, к попытке восстановления на западе христианской Империи. Ещё с тех времён, когда варварские племена расселялись в римских пределах, формально считалось, что их вожди управляют по поручению императоров - и Карл с почтением относился к константинопольским василевсам. Однако в 797 году в Константинополе произошло небывалое событие - власть оказалась в руках женщины, императрицы Ирины. Епископы Италии и Галлии не признали её власти и предложили императорскую корону Карлу. В рождество 800 года Карл был коронован папой в соборе Святого Петра как император Римской империи. Огромная толпа скандировала: "Карл августейший, коронованный Богом, великий миролюбивый император, жизнь и победа!"

Чтобы воссоединить Империю, Карл предложил Ирине свою руку и сердце, но греки не пожелали принять власть "варвара". Началась война, Карл одержал победу и заставил признать за собой императорский титул - отныне существовало два императора и две "Римских империи", на Западе и на Востоке. Символом восстановления западной Империи стал огромный императорский дворец, построенный Карлом недалеко от Рейна, в Аахене. За время господства варваров секреты сооружения каменных дворцов были забыты, и учёным монахам из карловой "Академии" пришлось искать сокровенное знание в древних трудах Витрувия; они справились со своей задачей и воздвигли грандиозное здание - но мраморные колонны и скульптуры пришлось брать из развалин итальянских городов. В те времена все города лежали в развалинах, и Карл приказал построить дворец на поляне посреди девственного леса, в месте, где он обычно охотился. Его двор был непохож на чинный двор восточных императоров; вместе со своими друзьями, сыновьями и дочерьми Карл проводил время на охоте и с утра до вечера скакал по лесу, загоняя оленей. Он любил сойтись один на один с диким вепрем и в пылу схватки не раз оказывался на краю гибели - но всегда побеждал. Потом охотники считали трофеи, раскидывали в лесу шатры и устраивали весёлый пир. Когда_то в давние времена так жили все вожди франков, охотились и пировали. Карл был истинным франком - и лишь иногда, о чём_то задумавшись, он вынимал из_под подушки Библию и заветные дощечки для письма.

6. ВТОРОЕ НАШЕСТВИЕ

Государство построить труднее, чем дворец в Аахене. Нужны тысячи грамотных чиновников, нужны писаные законы, нужны века воспитания, способность управлять и готовность подчиняться. Карл призвал к управлению государством последних грамотеев, переживших варварские нашествия, епископов и монахов, - однако воинственные франки не хотели подчиняться монахам. Они ещё помнили о варварской свободе, когда воины поднимали на щите выбранных ими вождей - и Карл уважал их свободу: каждый год, когда франки собирались на «майских полях», готовясь к очередному походу, он выезжал к войску и просил его утвердить свои решения. Правда, войско Карла ничем не напоминало прежних одетых в шкуры варваров с секирами в руках - это были стройные ряды всадников в кожаных с железными пластинами панцирях. Карл призывал в поход лишь тех, кто мог явиться в панцире и на коне - прежде всего своих вассалов, получавших бенефиции и приносивших ему клятву верности. Простые люди, не имевшие панциря и коня, складывались, чтобы выставить всадника; не участвуя в походах, простолюдины переставали быть воинами и превращались в податных крестьян. Они уже не могли постоять за себя и теряли ту свободу, которую даёт меч в руке; им нечего было сказать графу, который в сопровождении отряда железных всадников приезжал в деревню и требовал новых податей. Лишь «государевы посланцы», которых рассылал император Карл, могли защитить их от произвола вассалов и графов - но преемники Карла перестали рассылать посланцев.

Потомков Карла Великого звали Каролингами или "королями" - потом этим словом стали называть всех монархов. Они тоже любили варварскую свободу - в том смысле, что сын мог поднять руку на отца, а братья могли яростно рубиться на мечах. По обычаю варваров, они поделили между собой государство Карла и принялись воевать друг с другом. После раздела Империи между внуками Карла в 843 году образовалось три королевства: западные области достались Карлу Лысому, восточные - Людвигу Немецкому, а Италия и земли на Рейне - "императору" Лотарю. В 855 году владения Лотаря были поделены между тремя его сыновьями, государство Карла Великого распалось и погрузилось в междоусобицы - и в этот самый момент на Европу обрушилась волна нового германского нашествия.

Северная Равнина оставалась демографическим вулканом, где в огне яростных сражений рождались новые племена воинов и откуда время от времени извергалась лава. Момент нового извержения был предопределён появлением "дракенов" - украшенных головой дракона больших мореходных лодок, которые научились делать северные варвары. "Дракены" вмещали полусотню воинов и за неделю могли пересечь Северное море, а за месяц - достичь берегов Италии. Вся Европа оказалась во власти варваров; флотилии из десятков и сотен "дракенов" опустошали берега и поднимались вверх по рекам, сжигая деревни.

Знамя набега, "викинга", мог поднять любой прославленный в боях воин, и, собравшись на берегу, дружина приносила жертву богу войны Тору. "Жрец по жребию назначал людей для жертвы, - писал хронист, - их оглушали ударом ярма по голове; особым приёмом выбивали мозг, потом сваливали на землю и отыскивали сердечную железу. Извлекши из жертвы всю кровь, они, согласно обычаю, смазывали ею лица и быстро развёртывали паруса кораблей…" "Послал всемогущий Бог толпы свирепых язычников, - говорит английская летопись, - датчан, норвежцев, готов и шведов. Они опустошали грешную Англию от одного берега до другого, убивали народ и скот, не щадили ни женщин, ни детей". "Викинги не щадят никого, пока не дадут слова щадить. Один из них часто обращает в бегство десятерых и даже больше. Бедность внушает им смелость, скитания делают невозможной правильную борьбу с ними, отчаяние делает их непобедимыми". Летописцы с ужасом рассказывали о воинах_берсерках, которые бросались в бой полуголыми - они пили сок мухомора и впадали в приступы ярости; если поблизости не было врагов, то они кидались на деревья и скалы.

К концу IX века всё, что сумели отстроить во времена Карла Великого - церкви, монастыри, деревни - всё обратилось в пепел. Жестокие "люди с севера", "норманны", убивали монахов и приносили в жертву своим богам тысячи пленников. "Воды рек окрашены кровью жертв и покрыты разлагающимися трупами, - писал галльский епископ. - Кости пленников норманнских гниют без погребения на островах Сены, берега, некогда прекрасные, совершенно опустошены огнём и мечом". Захватив лошадей, норманны создали конные отряды, которые рыскали по Галлии во всех направлениях. Конница франков не могла справиться с этим неуловимым противником; каждый граф старался защитить свои владения, строил деревянные крепости_бурги и сражался сам по себе. Граф Эд сумел отстоять Париж, но все земли на северном побережье оказались в руках норманнов. После смерти короля Карла Толстого (885_88) не нашлось достойного наследника, и графы стали провозглашать себя королями - или просто переставали подчиняться кому бы то ни было. Каждый владетель, имевший бревенчатый бург и отряд всадников, стал "сеньором" своей округи, господином над жизнью и смертью окрестных крестьян. Сеньоры воевали между собой и с норманнами, а потом и норманны стали возводить бурги и, превратившись в сеньоров, стали неотличимы от франков. Обосновавшись на северном побережье, в Нормандии, они совершали отсюда походы в глубь Галлии, в Британию и даже на юг Италии.

В Британии норманны облюбовали для поселения северо_восточную часть острова - этот район впоследствии стали называть "Областью датского права", "Данелаг", или по_английски, "Денло". Наступая в глубь страны, они убили двух вождей англов и загнали короля саксов, Альфреда, в леса и болота юго_запада. Альфреду (871_900) всё же удалось собрать силы; по примеру франков он создал конное войско и тридцать лет упорно сражался с врагами. За своё мужество и недюжинный ум Альфред получил прозвище Великого; он пытался вернуть жизнь в свою разоренную страну, строил бурги и монастыри, приглашал учёных монахов и даже создал при дворе школу. Он и сам находил время для учения и в промежутках между сражениями, опершись на круп своего коня, разбирал латинские грамоты; он выучил латынь, а затем перевёл на родной язык несколько уцелевших в монастырях сочинений. После смерти Альфреда его преемники ещё сто лет сопротивлялись норманнам, пока в 1016 году Британией не овладел датский король Канут; остров был разорён войнами, а уцелевшие англосаксы были обложены тяжёлой данью.

Британия и Галлия приняли на себя основной удар нашествия - но отдельные флотилии викингов прорывались далеко на юг, запад, восток. Норманны разграбили Лиссабон и Севилью, знаменитый викинг Гастингс разорял Италию. Позже, в XI веке, итальянский юг был завоёван отрядами рыцарей из Нормандии; норманны создали здесь сильное королевство и не раз вторгались через пролив на Балканы, угрожая Константинополю. Флотилии кораблей с головой дракона рыскали по северной Атлантике, викинги захватили Ирландию и основали поселения в Исландии и Гренландии. Около 1000 года один из гренландских поселенцев, Лейф Счастливый, заплыл на своём корабле далеко на юг и достиг покрытой лесами тёплой страны, где рос виноград и в прозрачных ручьях водились лососи. Лейф назвал этот край Винландом, "Страной винограда" - это был остров Ньюфаундленд у побережья Америки. Норманнам не удалось закрепиться в Америке - путь туда был слишком далёк и труден; в памяти северян остались лишь легенды, передаваемые из уст в уста и повествующие о плаваниях в неведомые земли.

7. ИМПЕРАТОР ОТТОН

В покрытой дымом пожаров Европе была лишь одна христианская страна, устоявшая перед вторым германским нашествием. Вероятно, это произошло потому, что в этой стране уже жили германцы - и, ворвавшись в неё, норманны встретились с людьми, столь же яростными в сражениях. В 891 году захватившие низовья Рейна полчища викингов были разбиты германским королём Арнульфом и в панике бежали за море.

После многочисленных переделов наследия Карла Великого, его праправнуку Арнульфу достались области к востоку от Рейна, земли когда_то покорённых императором германских племён - саксов, швабов, тюрингов, баваров. Это была страна лесов, среди которых кое_где располагались поля, деревни и основанные Карлом монастыри. Германцы по_прежнему не разлучались с оружием, хранили свою варварскую свободу и иногда на племенных сходках выбирали своих вождей_герцогов. Герцоги часто воевали между собой, но в годы мира вместе с племенной знатью собирались на съезды, где избирали королей - Арнульф был как раз таким выборным королём, предводителем общегерманского ополчения. Собрав все силы, ему удалось отразить норманнов - но вскоре на востоке появилась новая, ещё более страшная опасность: венгры. После взрыва, произошедшего в IV веке, Великая Степь продолжала извергать из своего чрева всё новые и новые племена; вслед за гуннами пришли авары, потом болгары, и вот теперь через карпатские перевалы на запад хлынула новая орда. Сотни тысяч одетых в шкуры диких всадников непрерывным потоком вливались на равнины Паннонии, местные жители приняли их за демонов и в ужасе бежали на север, в 896 году венгры раскинули свои шатры на берегах Дуная. Орда не была приучена к мирной жизни: обосновавшись на Дунае, она принялась совершать набеги на окрестные страны. Каждый год десятки тысяч всадников, опустошая всё вокруг, прорывались через Германию, переправлялись через Рейн и грабили Галлию; они переходили Альпы и Пиренеи, разоряя всё, что ещё осталось после норманнов.

Германский король Генрих I (919_936) предпринимал отчаянные усилия, чтобы остановить этот потоп. Десятки тысяч мобилизованных крестьян строили деревянные укреплёния_бурги, "работа по строительству этих бургов шла непрерывно дни и ночи напролёт", - рассказывает хронист. По образцу франков спешно создавалось рыцарское войско из вассалов, которые получали бенефиции. Военная опасность вынудила германцев сплотиться; сын Генриха Оттон I (936_973) сумел подчинить племенных герцогов и собрать все силы для решающей битвы. В июне 955 года на поле у реки Лех сокрушительная атака рыцарской конницы смяла и обратила в бегство огромную венгерскую орду.

По легенде, король Оттон сражался в этой битве священным копьём, наконечником которого служил гвоздь с креста, на котором некогда распяли Иисуса. Оттон был истовым воином Христа - таким же, как Карл Великий - он всю жизнь провёл в битвах с язычниками, сначала с венграми, а потом со славянами. Он покорил славян, живших на Эльбе и Одере, и побудил принять христианство заодерское племя "полян" - то есть поляков. Польский князь Мешко и чешский князь Болеслав стали вассалами Оттона и платили ему дань. Возвращаясь из походов, Оттон, как и Карл, пытался наладить управление, основанное на заповедях Христа; он отнял у герцогов и передал епископам многие области, вместе с ними решал дела на соборах, и, чтобы понимать Библию, уже в почтенном возрасте старательно учился читать. Оттон призвал монахов из Италии и восстановил карлову "Академию" - придворную школу, занятия которой проходили в аахенской дворцовой церкви, "капелле"; воспитанники придворной капеллы назначались епископами и аббатами - и потом верно служили королю и богу. В 962 году по призыву римского папы Оттон вместе с войском перешёл альпийские перевалы и спустился в охваченную смутами Италию; он установил в Италии свою власть и принял от папы императорскую корону Карла Великого. История повторялась, как и полтора века назад, папа и император, обнявшись, стояли под куполом собора Святого Петра, и народ кричал: "Оттон августейший, коронованный богом, великий миролюбивый император, жизнь и победа!"

8. КАНОССА

Вскоре после того, как папа Иоанн короновал Оттона в соборе Святого Петра, патриарх Полиевкт в Святой Софии возложил корону на императора Никифора. В христианском мире снова были два императора, два святых отца и две Римские империи - но как непохожи были эти империи. Там, на востоке, был Константинополь, огромный город из мрамора и камня, шумные улицы и рынки, гавань, заполненная кораблями, а вокруг - ухоженные поля, мощёные дороги и многолюдные села - благоустроенный мир, где царствовали образованность, закон и порядок. И был другой мир - заросшие кустарником развалины Рима, маленькие деревеньки среди лесов, бревенчатые бурги с развевающимися над ними знамёнами герцогов и графов, - мир, в котором меч в руке рыцаря означал закон, а терпение крестьянина означало порядок. Это был всё тот же варварский мир, и, хотя Оттону очень хотелось называть его Римской империей, красивые слова не могли изменить реальности.

Правда, Оттону удалось не допустить анархии, подобной той, которая царила в соседней Галлии - там каждый владелец бурга именовал себя Божьей Милостью Графом и обращал окрестных поселян в рабов. Оттону и его наследникам долгое время удавалось удержать в подчинении своих вассалов, и сеньоры не могли творить произвол над крестьянами. Конечно, герцоги и графы поднимали мятежи, и половина жизни императоров проходила в войнах с мятежниками. В конце концов, вассалы добились права передавать свои владения по наследству, а императоры в ответ на это перестали раздавать лены. Теперь они предпочитали выделять своим верным людям, рабам или вольноотпущенникам, небольшие поместья в 3_5 крестьянских дворов, и эти поместья могли быть когда угодно отняты. Таких воинов_рабов на Востоке называли гулямами, а в Германии _министериалами; министериалы стали верной опорой императоров.

Другой опорой императоров была церковь. Когда_то в римские времена возглавлявшие общину верующих епископы свободно выбирались священниками и народом - но позднее право назначать епископов перешло к императорам, а они предпочитали давать епископства воспитанникам своей придворной капеллы. Церемония вручения императором знаков епископского достоинства, посоха и кольца, называлась инвеститурой: кольцо означало власть духовную, а посох - власть светскую, право управлять епископством в качестве императорского наместника. В XI веке большая часть Германии и Италии управлялась не графами и герцогами, а епископами, и они верно служили императору, присылая ему деньги и военные отряды - а иногда и сами шли в бой во главе своих воинов. Участие святых отцов в рыцарских схватках не считалось грехом во времена, когда церковь переживала упадок, строгие правила римских времён были забыты, священники имели семьи, церковные должности продавались, а экономы и дьяконы без зазрения совести торговали в храме. Лишь немногие монастыри ещё придерживались старинного устава святого Бенедикта, согласно которому монахи должны были жить скромно, не есть мяса, усердно молиться и трудиться в полях. Одной из таких обителей был монастырь Клюни в западной Галлии; здешние монахи вели строгую жизнь, не забывали заповедей господних, помогали бедным странникам и лечили больных. Они пользовались большим уважением, и папы не раз посылали их в другие монастыри, чтобы наставлять монахов, сбившихся с пути истинного; если же нерадивые монахи не желали слушать наставлений, то император, случалось, присылал в поддержку святым отцам своих солдат.

Одним из знаменитых своим подвижничеством клюнийских монахов был брат Гильдебранд, крестьянский сын, отрёкшийся ради службы богу от отца и матери. Гильдебранд яростно выступал против женатых священников, продажи должностей и считал, что всё зло происходит от того, что епископов назначает император, а не папа. Благодаря настояниям Гильдебранда один из церковных соборов постановил, что папы отныне будут избираться коллегией виднейших епископов, "кардиналов". В конце концов, Гильдебранд под именем Григория VII занял папский престол - и сразу же потребовал от императора отказаться от своего права назначения епископов, "инвеституры". Император Генрих IV отказал: это лишило бы его главной опоры - тогда римский папа при огромном стечении народа проклял Генриха и отлучил его от церкви. "Генриха_короля, который восстал в неслыханной гордыне против церкви твоей, - провозгласил папа, простерев руки к небу, - лишаю правления всем королевством тевтонским и Италией и предаю анафеме!"

Людям, слышавшим эти слова, казалось, что произошло землетрясение, Германия и Италия были повергнуты в ужас; многие думали, что наступает конец света. Германские графы и герцоги, и раньше поднимавшие мятежи, потребовали у Генриха снять корону и просить милости у папы. Суровой зимой 1077 года Генрих с женой, ребёнком и немногими верными людьми отправился через Альпы в Италию. Перевалы были покрыты глубоким снегом, приходилось спускать людей вниз на верёвках, многие срывались и гибли. 25 января Генрих, босой и одетый в грубую холстину, появился перед воротами замка Каносса, где в это время находился папа. Его не впустили; три дня он стоял на снегу и, обливаясь слезами, молил о прощении. Съехавшиеся в Каноссу князья и епископы Европы молча смотрели со стен на неслыханное унижение императора. На четвёртый день ворота открылись и Генрих, с трудом переступая обмороженными ногами, подошёл и пал ниц перед престолом папы. Кто_то из присутствующих торжествующе улыбался, но многие плакали - они понимали, что позор Каноссы - это конец империи.

Конечно, жизнь продолжалась и после Каноссы. Папа милостиво простил Генриха, но германские герцоги и графы отвергли опозоренного короля и выбрали нового. Началась междоусобная война, которая продолжалась сорок лет. В 1084 году Генрих отомстил папе, овладел Римом и заставил Григория VII бежать из города; вскоре папа скончался. В 1106 году умер Генрих IV; так как он был вновь предан анафеме, то его тело пять лет лежало без погребения. В 1122 году в Вормсе был заключён мир; император отказался от своего права назначать епископов, которые стали самостоятельными владетелями. Герцоги и графы тоже стали почти независимыми, вместе с епископами они собирались на сеймы, выбирали и свергали императоров, которые отныне почти что ничем не правили - от Империи осталось одно лишь имя. Так же, как во Франции, в Германии воцарилась анархия; местные владетели строили замки и воевали между собой. Попытки Карла и Оттона возродить Римскую Империю окончились неудачей; новые императоры не смогли организовать управление и удержать в покорности церковь. У них не было умелых чиновников, и их подданные не хотели им подчиняться: варвары понимали лишь право сильного. Должны были пройти столетия, прежде чем земледельческий труд приучит их к терпению; затем должно было наступить Сжатие, должны были появиться города и та культура, которая делает возможной организацию управления, проведение переписей и сбор налогов. В конце концов, Сжатие должно было породить революцию и новую Империю - но это было делом будущего, а в XI веке произошло лишь то, что должно было произойти: разрушение остатков римской государственности и победа варварского порядка.

9. ВАРВАРСКИЙ ПОРЯДОК

Во все времена, когда варвары вторгались в земледельческую страну, одержав победу над её царями, они делили земли между собой. Племенной вождь протягивал дружиннику или главе рода пучок соломы и даровал ему земли, деревни и реки; новый властелин со своим отрядом отправлялся в свои владения - и начиналось то, что позднейшие историки называли «установлением феодальных отношений». Отряд варваров занимал удобный холм и строил бург - маленькую крепость из земли и дерева, а потом приступал к покорению местного населения. Варвары убивали, грабили, насиловали и уводили к себе женщин. Пленников обращали в рабов, а остальных заставляли платить дань и обрабатывать поля господ. Одни и те же события повторялись в истории много раз, в Спарте, в Риме, в Парфии, на Руси. Бывало и так, что цари, сражаясь с варварами, давали своим воинам право на сбор налогов с крестьян, а потом, в обстановке войны и анархии солдаты начинали вести себя как варвары: требовали всё больше и больше, и до смерти секли плетьми тех, кто не соглашался платить. Крестьянину было всё равно, кто его грабит и уводит его дочерей - «свои» или «чужие»; кто бы ни жил в замке на холме, порядок был один и тот же - тот самый древний «арийский порядок», который устанавливали завоеватели_арийцы и который учёные именуют «феодализмом». «Феодом» в XI веке называлось рыцарское владение, которое раньше называли «бенефицием» и которое теперь, в период анархии, стало наследственным и почти неограниченным.

Итак, рыцарь с отрядом вооружённых слуг, наёмников или министериалов, утверждался в деревянном замке на холме. Поначалу он собирал положенные налоги, а затем начинал требовать всё больше, подкрепляя своё право избиением крестьян. "Их преследуют пожарами, грабежом и войной, - писал современник, - их бросают в темницу и накладывают на них оковы, а потом заставляют платить выкуп или же морят голодом и подвергают всевозможным пыткам…" Доведённых до отчаяния поселян заставляли подписывать кабальные грамоты: "Всем ведомо, что крайняя бедность и тяжкие заботы меня постигли и совсем не имею, чем жить и одеваться… Поэтому прошу совершить и утвердить закабаление моей свободной личности…" "Не по неволе, не по принуждению, не по обману - по вольной моей воле надел я себе ремень на шею…" Одни из крестьян становились рабами_"сервами", другие данниками_"вилланами"; вилланы отдавали "сеньору" часть урожая, а сервы обрабатывали его поля. Крестьяне по_прежнему жили в своих деревнях и возделывали свои наделы - но земля, пастбища и леса теперь считались собственностью сеньора. Всё, что осталось у крестьян - это их бревенчатые, крытые соломой хижины, где оконце затягивалось бычьим пузырём, а дым выходил в дыру в крыше - так что, когда топился очаг, приходилось дышать дымом, стены внутри были покрыты сажей, и сами крестьяне были "черны лицом". Одежду крестьянина составляло старое тряпьё и шкуры зверей, а пищу - жидкая каша, часто без соли, потому что её привозили издалека, и она стоила дорого. Хлеб тоже был редкостью - господин заставлял молоть муку только на своей мельнице, и за это приходилось платить.

Густые леса по-прежнему со всех сторон окружали поля и деревни - но сеньор не разрешал делать вырубки и расширять пашню: ведь лес был любимым местом его охоты. Крестьянин, убивший оленя или срубивший дерево, карался смертью - поэтому крестьяне не могли прокормиться на своих наделах, время от времени делившихся между сыновьями. Они были обречены на голод - и XI век наполнен описаниями постоянно повторяющихся голодовок: "Люди дошли до того, что вырывали друг у друга падаль и прочие отвратительные отбросы, - писал хронист о голоде 1033 года. - Некоторые, спасаясь от смерти, ели лесные коренья и водоросли - всё напрасно!" Даже в урожайные годы единственной мечтой крестьян было сытно поесть; они рассказывали друг другу легенды о святых, кормивших толпы людей семью хлебами, и о сказочной стране Коккань, где "молочные реки текут в кисельных берегах".

Крестьянам было запрещено иметь оружие, и они были беспомощны перед всадниками в железных доспехах. Но иногда отчаяние толкало их на восстания, они собирались с косами и серпами и подступали к замку; из замка выезжал отряд рыцарей - и начиналась расправа с бунтовщиками. Вот как описывает средневековый роман расправу, которую чинил граф нормандский Рауль:

Он обошёлся с крестьянами грубо,

Выбил глаза, не оставил и зубы,

Многих вилланов он на кол сажал,

Жилы тянул, кости рук отсекал.

Прочие были живьём сожжены,

Иль раскалённым свинцом крещены…

Уцелевшие бежали в леса и скрывались там, иногда нападая на одиноких всадников. Подобно Робин Гуду, они вели жизнь разбойников - господам приходилось опасаться этих лесных молодцов с тугими луками. Вся рыцарская литература наполнена ненавистью и отвращением к крестьянам - особенно к тем, которые внезапно выходят из леса: "Из леса появился молодой крестьянин, - повествует рыцарский роман. - Он зарос длинной щетиной чернее угля, у него были толстые щёки и огромный приплюснутый нос, большие широкие ноздри и уродливые жёлтые зубы". А вот как выглядел (в собственных глазах) благородный рыцарь:

Корпус его крепок, пропорции великолепны.

Широкие плечи и грудь; он был прекрасно сложен:

Могучие руки с огромными кулаками

И грациозная шея.

На боку у прекрасного рыцаря висело то, что делало его прекрасным и благородным - длинный железный меч, его главное сокровище, которое он нежно называл по имени и иногда поклонялся ему как богу. Жизнь благородного рыцаря была совсем непохожа на жизнь крестьянина: с весёлой компанией друзей он проводил время на охоте, мчался через чащу, загоняя вепрей и оленей - а потом пировал в своём замке: на стол подавались дичь и зажаренные на вертеле поросята, рекой лилось вино и бродячие певцы исполняли рыцарские баллады. Бревенчатые стены пиршественной залы были завешаны домоткаными коврами с изображением битв, мебель была простой и грубой, а на полу собаки глодали кости - время роскоши и изящества ещё не пришло, так же как и время образованности и набожности. Рыцари были неграмотны; они считали, что учиться - значит "повредить душу"; они не знали молитв и не уважали монахов. Они с удовольствием обирали купцов на дорогах и грабили чужие сёла - а потом воевали с соседними сеньорами, жгли их поля и деревни, опустошали округу. Это был их образ жизни, война и грабёж: ведь у каждого рыцаря было несколько сыновей, старший из них наследовал поместье, а остальным приходилось добывать богатство копьём и мечом.

Священники приходили в отчаяние от этого разбоя, от постоянных частных войн; они предоставляли в церквях убежище всем гонимым и вместе с крестьянами воздвигали на перекрестках дорог большие деревянные кресты - рыцари не должны были трогать тех, кто, спасаясь от погони, прильнул к кресту. В начале XI века епископы предложили франкскому королю Роберту обязать сеньоров клятвой на священном писании: "Я не стану отнимать у поселян ни быка, ни коровы, - должны были обещать рыцари, - я не буду хватать ни крестьянина, ни крестьянки, ни купца; я не буду отбирать у них деньги и заставлять их платить выкуп… Я не буду подвергать их ударам, чтобы отнять у них средства к существованию…" Срок действия этой клятвы распространялся на время сева - и только; церковь не осмеливалась требовать большего. Она много раз пыталась установить "Божий мир", запрет на войны и грабежи хотя бы с вечера пятницы до утра понедельника - но безуспешно. Весной 1095 года, когда церковный собор в Пьяченце снова обсуждал вопрос о "Божьем мире", из Константинополя прибыли послы от императора Алексея - они просили помощи против подступавших к городу тюрок. Папа Урбан II ухватился за эту мысль: провозгласить крестовый поход против тюрок, за освобождение Святой Земли, Иерусалима, - и, отправив туда всех рыцарей_разбойников, установить "Божий мир". Осенью папа созвал новый собор в центре раздираемой войнами Галлии, в Клермоне; он пригласил туда не только священников, но и рыцарей всей Европы. На широкой равнине под Клермоном он обратился к огромной толпе с речью: