Исторический портрет Петра I

14 июня царевич посажен был в Петропавловскую крепость, а 17-го потребован к допросу. Допросы, по обыкновению, сопровождались пытками. Алексей, как видно, оговорил себя по всем пунктам. 24-го был над ним суд, и все 120 членов суда подписали смертный приговор. 26 июня, уже после оглашения приговора, Петр приезжал в крепость и присутствовал на новых пытках сына. Неизвестно, каких еще показаний хотели от него добиться. Через семь часов после отъезда отца царевич скончался. Царь отнесся к его кончине с подчеркнутым равнодушием. В тот же день Петр спускал 90-пушечный корабль и пировал с матросами. 27 июня были торжества по поводу очередной годовщины полтавской баталии. 29 пышно отмечались именины царя. Петр веселился и танцевал. В это время тело Алексея выставлено было в церкви Святой Троицы. 30 июня Алексея погребли в Петропавловском соборе рядом с гробом его покойной жены.

5. Внешние и внутренние дела

В том же году Петр приступил к учреждению коллегий. Дело это задумывалось царем давно, но сильно замедлилось из-за недостатка в сведущих образованных людях, которые могли бы поставить дело государственного правления по-новому, на европейский манер. Всех коллегий поначалу считали 9. Каждая из них должна была иметь строго определенный круг обязанностей. Три считались «главными» или «государственными» (военная, морская, ино-странных дел). Три ведали финансами (камер-коллегия ведала доходами, штатс - коллегия занималась расходами, ревизион -коллегия -- контролем). Из остальных юстиц-коллегия должна была вести надзор за судами, коммерц-коллегия стала ведомством торговли, а берг- и мануфактур-коллегии должны были ведать горнозаводской и фабричной промышленностью.

5.1 Заключение мирного тракта

Внешние дела, впрочем, не давали Петру полностью сосредоточиться на реформах. В декабре 1718 г. пришло известие о смерти Карла XII. Он был убит картечью в траншее при осаде Фридрихсгаля в Норвегии. Мирные перегово-ры с его наследниками шли очень медленно. Но постепенно, терпя новые неудачи, шведы становились все сговорчивее. Они соглашались отдать Эстляндию и Лифляндию, но крепко стояли за возвращение Выборга. Наконец, уступили и его. 3 сентября 1721 г. курьер доставил Петру в Выборг заключенный 30 августа мирный трактат. Согласно ему к России отходили Лифляндия, Эстляндия, Ингрия, часть Карелии с Выборгом, а Швеции возвращалась Финляндия. Тяжелейшая в истории России война, продолжавшаяся более двадцати лет, завершилась полной победой.

Нетрудно представить, каким волнующим был для Петра этот день! Ему стоило большого труда сохранить тайну и не поделиться новостью с окружающими. Но все же царь выдержал искушение: лег спать, так никому ничего и не сказав. Утром Петр отправился в Петербург и здесь под гром мушек с борта своей бригантины сообщил радостную весть: «Мир заключен!» Торжества начались немедленно и продолжались до конца года. 10 октября устроен был большой маскарад, не прекращавшийся затем целую неделю, причем Петр веселился как ребенок: плясал на столах и пел песни. 20 октября Сенат решил поднести Петру титулы Отца Отечества, императора и Великого. Даже сильное наводнение в ноябре не прервало праздников, а в конце декабря император отправился праздновать победу в Москву.

5.2 Завершение внутренних преобразований. Смерть царя реформатора

После заключения мира ничего уже не мешало внутренним преобразованиям. Важнейшим из них стало учреждение в 1721 г. святейшего Синода. 24 января 1722 г. была напечатана Табель о рангах. Все новоучрежденные должности были изданы по табели в три параллельных ряда: военный, штатский и придворный, с разделением каждого на 14 рангов или классов. Этот очень важный в русской истории учредительный акт ставил бюрократическую иерархию заслуги и выслуги на место аристократической иерархии породы и родословной. В одной из статей, присоединенных к табели, с ударением было пояснено, что знатность рода сама по себе без службы ничего не значит и не создает человеку никакого положения: людям знатной породы никакого ранга не дается, пока они государю и отечеству заслуг не покажут «и за оные характера (то есть «чести и чина», по тогдашнему словоистолкованию) не получат». Потомки русских и иностранцев, зачисленных по этой табели в первые восемь рангов, причислялись к «лучшему старшему дворянству,… хотя б они и низкой породы были». Таким образом, служба открывала теперь всем доступ к дворянству. 5 февраля издан был манифест о праве наследования, согласно которому правительствующий государь мог завещать престол по своему желанию кому угодно. В следующие годы много внимания уделено было первой в истории России подушной переписи населения и подготовке к персидскому походу, который состоялся в 1723 г. Война эта тоже была очень успешной для России и завершилась присоединением южных берегов Каспийского моря. Это было последнее крупное деяние царя-реформатора.

В конце октября 1724 г. Петр плавал осматривать учрежденный недавно Сестрорецкий литейный завод. Недалеко от устья Невы он увидел судно с солдатами и матросами, плывущее из Кронштадта и носимое во все стороны ветром и непогодой. На глазах Петра это судно село на мель. Он не удержался, велел плыть на помощь потерпевшим, бросился по пояс в воду и помогал вытаскивать корабль с мели, чтобы спасти находившихся на нем людей. Несколько человек, находившихся рядом с ним, были унесены водой. Сам Петр проработал целую ночь и успел спасти жизнь двадцати людям. Утром он почувствовал лихорадку и больной поплыл в Петербург.

После этого здоровье его уже не поправлялось, но становилось со дня на день все хуже: у него открылись признаки каменной болезни. Государственными делами Петр занимался вплоть до 16 января 1725 г. Но с этого дня болезнь его усилилась до такой степени, что император слег в постель и кричал от мучительных болей. 22-го он исповедовался и причастился. Петр уже не имел силы кричать и только стонал, испуская мочу. 27 января он потребовал перо, бумагу, собираясь назначить наследника, и начертал несколько неясных слов, из которых сумели разобрать только два: «отдайте все...» Перо выпало из его рук. Петр велел позвать к себе цесаревну Анну, чтобы продиктовать ей. Она вошла, но Петр не мог уже ничего говорить. Присутствующие начали с ним прощаться. Он приветствовал всех тихим взором, а затем отослал от себя, оставшись только со священниками. 28 января в 6 часов утра он умер.

Заключение

Обсуждение исторической роли Петра, его личностных качеств давно уже перешло в русской историографии в оживленную дискуссию. Историки XVIII в. и сподвижники императора видели в Петре идеального монарха в духе проев еще иного абсолютизма (П. П. Шафиров, В. Н. Татищев, И. И. Голиков и др.). М. М. Щербатов и Н. М. Карамзин осуждали его за «ужасы самовластья». В то же время Щербатов признавал, что путь, пройденный страной при Петре, без него пришлось бы преодолевать два столетия, а Карамзин даже полагал, что на это ушло бы шесть столетий.

Величайшим историческим деятелем назвал Петра С.М. Соловьев, считавший, что Петр наиболее полно воплотил в себе дух русского народа. Соловьев назвал Петра «царем-революционером», сумевшим европеизировать Россию. Петр I представляется ему как важнейший субъект истории, человек, от воли, характера, настрое-ния которого зависели человеческие судьбы, государственные планы. В. О. Ключевский, ученик С. М. Соловьева, уделил в своих произведениях много внимания личности царя-реформатора и его политике. Он указывал на разлад между Петром и народом. По его мнению, самое важное в Петре то, что он был «великий хозяин, всех лучше понимавший экономические интересы, всего более чуткий к источникам государственного богатства», Ключевский также подчеркнул, что «добрый по природе человек, Петр был груб, как царь, не привыкший уважать человека ни в себе, ни в других; среда, нам уже знакомая, в которой он вырос, и не могла воспитать в нем этого уважения».

Художественный образ Петра наиболее ярко представлен в романе А. Н. Толстого «Петр Первый». Благодаря этому произведению не одно поколение читателей познакомилось с историей петровской России, с личностью царя-реформатора.

Образ Петра воплощен в ряде книг, принадлежащих современным отечественным историкам. И у каждого из них сложилось свое мнение об исторической роли Петра I (см. Приложение).

Я считаю, что по масштабу интересов и умению видеть главное в проблеме Петру I трудно найти равного в российской истории. Сотканный из противоречий, император был под стать своей огромной державе, которую он словно гигантский корабль выводил из тихой гавани в мировой океан, расталкивая тину и пни и обрубая наросты на борту.

Список используемой литературы

1. Кафенгауз Б.Б Россия при Петре I/ Б.Б Кафенгауз. - Москва, 1955. - 175с.

2. Рыжов К.В. 100 великих россиян/ К.В. Рыжков. - М.: Вече, 2001. - 656с.

3. Буганов В.И Петр Великий и его время/ В.И. Буганов.- Москва: «Наука», 1989. - 192с.

4. Карпов Г.М. Великое посольство Петра I /Г.М. Карпов. - Калининград: Янтарный сказ, 1998. -120с.

5. История государства Российского: Жизнеописания. XVIII век. - М.: Изд-во «Книжная полка», 1996. - 445с.

Приложение

«Факты и мнения»

«Красивого юношу изобразил в 1698 г. в Лондоне Кнеллеp: приятное, мужественное лицо с чертами тонкими и правильным, выражением благородным и гордым, с блеском ума и красоты в больших глазах, улыбкой на, пожалуй, слишком крупных губах. Отмечена слегка обозначенная на правой щеке бородавка -- одна яз примет, присланных в Саардам,-- заставляет верить изображению художника».

Валишевский К.

«Петр был великан, без малого трех аршин ростом, целой головой выше любой толпы, среди которой ему приходилось когда-либо стоять. Христосуясь на Пасху, он постоянно должен был нагибаться до боли в спине. От природы он был силач; постоянное общение с топором и молотком еще более развило его мускульную силу и сноровку. Он мог не только свернуть в трубку серебряную тарелку, но и перерезать ножом кусок сукна на лету. В свое время я уже говорил о династической хилости мужского потомства патриарха Филарета. Первая жена Алексея не осилила этого недостатка фамилии". Зато Наталья Кирилловна оказала ему энергичный отпор... У Нарышки-ных живость нервов и бойкость мысли были фамильными чертами... Одиннадцати Петр был живым красивым мальчиков, как описывает его иноземный посол, представлявшийся в 1683 г. ему и его брату Ивану».

Ключевский В. О.

«Петр послал в чужие края за казенный смет не только дворян, но и купеческих детей, предписав каждому являться к нему для принятия нужного наставления. Мещанам указал он учиться в Голландии каменному мастерству, жжению кирпичей etc. Дворянам приказал в Амстердаме, Лондоне, Бресте, Тулоне etc обучаться астрономии, военной архитектуре etc. Своим послам и резидентам подтвердил он о найме и высылке в Россию ученых иностранцев, обещая им различные выгоды и свое покровительство. Русским начальникам предписал их принимать и содержать. Возвращающихся из чужих краев молодых людей сам он экзаменовал. Оказавшим успехи раздавал места, определяя их в разные должности. Тех же, которые по тупости понятия или от лености ничему не выучились, отдавал он в распоряжение своему шуту Педриеллу (Pedrillo), который определял их в конюхи, в истопники, несмотря на их породу.

Кстати о фейерверках. Голиков приводит слова Петра к прусскому министру барону Мардфельду: «Я жгу фейерверки, чтобы приучить народ мой к военному огню» (шутка, из которой Голиков выводит глубокие заключения).

Петр указал, чтоб женщины и девицы имели в обращении к мужчинам полную свободу, ходили бы на свадьбы, празднества и проч., не закрываясь. Он учредил при дворе и у бояр столы, балы, ассамблеи etc. повелел быть в Москве театральным представлениям, на коих и сам всегда присутствовал.

Жениху и невесте прежде брака поведено иметь свидания, и запрещены браки по неволе».

Пушкин А. С.

«Петру предстояло встретиться со светскими дамами. Встреча Петра с курфюрстинами (женой и дочерью курфюрста) в Коппенбрюгге была устроена по их просьбе. Петр вначале проявил большую застенчивость. У замка его ожидала целая толпа. Петр, чтобы остаться незамеченным, вошел черным ходом, но, увидев курфюрстин, смутился, закрыл лицо рукой и все твердил: «Я не понимаю». Но затем царь разошелся, запер двери, заставил всех пить по-русски, залпом, «до дна», жалуя иных бокалом вина из своих РУК.

Петр поразил всех живостью ума, меткостью суждений, искренним весельем и доброжелательностью. Хозяевам понравились и русские танцы, и русские обычаи, а больше всего сам гость, который был «очень весел, разговорчив», отличался «естественностью и непринужденностью».

Петр охотно отвечал на вопросы курфюрстин. Он говорил, что не любит охоту, но обожает фейерверк, не очень ценит музыку, а больше всего почитает труд, и показал курфюрстинам свои большие мозолистые руки».

Мавродин В. В.

«Достаточно взглянуть на оглавление его [Петра] переписки с Екатериной, в числе двухсот двадцати трех писем, изданных в 1861 г. Министерством Иностранных Дел, и на их пометки: Лемберг в Галинии, Марикнвердер в Пруссии. Царицын па Волге, Вологда, Берлин, Париж, Копенгаген... Может закружиться голова. То он в глуши Финляндии осматривает леса, то на Урале забирается в рудники, то в Померании принимает участие в осаде или на Украине занимается разведением овец; то при блестящем дворе немецкого государя, где сам является собственным послом, то вдруг в Богемских горах, в качестве простого туриста. 6 июля мы застаем его в Петербурге, уходящим в море со своим флотом; 9-го он возвращается обратно в столицу и пишет соболезновательное письмо черногорцам по поводу черств, учиненных в их стране турками, подписывает договор с прусским посланником, дает указания Меншикову относительно сох-ранения строевого леса в окрестностях города; 12-го он в Ревеле; 20-го нагоняет свой флот в Кронштадте и снова отплывает с ним. И так из года в год, с начала жизни до конца. Он постоянно спешил. В экипаже он летел в галоп; пешком он не ходил, а бегал».

Валишевский К.

«2 августа 1712 г. Петр писал царице Екатерине Алексеевне: « Мы, слава Богу, здоровы, только зело тяжело жить, ибо я левшою не умею владеть, а в одной правой руке принуждены держать шпагу и перо. А помочников сколько, сама знаешь». Так оно и было.

Царь действительно держал в правой руке и шпагу, и перо. Под «шпагой» Петр подразумевал руководство военными действиями и все, что было связано с созданием регулярной армии и строительством флота. «Перо» символизировало законодательную работу, гражданские дела, т.е. весь комплекс забот, непосредственно не связанных с театром войны. Справедливости ради заметим, что царь за всю свою жизнь не располагал временем, чтобы целиком посвятить себя одному делу. Даже в месяцы относительного затишья на театре военных действий шпага царя не покоилась в ножнах, она лежала рядом, чтобы вновь оказаться в руке. А перо?

За перо Петр брался часто, писал он много и охотно. Свидетельством тому -- его многочисленные письма, реляции, указы, инструкции, записки, составленные или отредактированные им дипломатические документы. Но не эту текущую повседневную работу пером имел в виду Петр в письме к супруге... За многолетнее царствование Петру редко выпадали годы, когда он мог отрешиться от гражданских дел. Даже в недели тяжелейших испытаний, не говоря уже о том времени, когда на театре военных действий наступало затишье, царь брался за перо. Эти месяцы царь проводил в Москве или Петербурге, занимаясь делами управления, благоустройством города на Неве, сооружением кораблей на Адмиралтейской верфи, обучением экипажей этих кораблей военно-морскому искусству и множеством других дел. Это была черновая, текущая работа... Но и повседневные заботы требовали немало энергии, и каждый прожитый день проте-кал в напряженном труде, изредка перемежавшемся застольем и воз-лияниями».

Павленко Н. И.

«После возвращения в Петербург в марте 1718 года уклад жизни Петра заметно изменился. Раньше столица была для него кратковременной резиденцией, ибо большую часть времени он проводил за ее пределами. Теперь большую часть года он находился на берегах Невы. Это дало возможность ему по-иному распоряжаться временем и силами. Вставал он, как и раньше, в пятом часу утра, полчаса прохаживался по комнате, затем принимал с докладом кабинет-секретаря Макарова, после чего завтракал. В шесть часов утра по улицам столицы мчалась двуколка: Петр отправлялся осматривать строительные работы, проверять выполнение указаний предшествующего дня.

За осмотром строительных работ следовало посещение Сената и Адмиралтейства. За обеденный стол Петр садился в час дня.

Петр не принадлежал к числу гурманов и довольствовался скромными блюдами: на стол подавались щи, каша, жареное мясо с солеными огурцами или лимонами, студень, солонина, ветчи-на. Рыба исключалась из царского меню. Не любил он и сладких блюд.

Послеобеденный отдых длился часа два, затем Петр в рабочем кабинете читал донесения, составлял инструкции, указы, регламенты, редактировал сочинение по истории собственного царствования -- «Историю Северной войны».

Вечера царь проводил либо в гостях, либо в токарной мастерской -- комнате Летнего дворца, заставленной токарными станками, резцами, копирами и материалами, из которых умелые руки Петра вытачивали изящные предметы. «В этом мастерстве,-- рассказывал один дипломат,-- он не уступит искуснейшему токарю и даже достиг того, что умеет вытачивать портреты и фигуры. Работал Петр с таким усердием и вниманием... точно работал за деньги и этим снискивал себе пропитание».

Павленко И. И.

«Ассамблеи... это было самое характерное новшество, своего рода символ эпохи в том смысле, что оно не имело предшественников... они не имели традиций, целиком являясь порождением преобразований, новым явлением эпохи.

В конце 1718 г. население столицы было извещено о введении ассамблей. Петр сам составил правила организации ассамблей и правила поведения на них гостей, установил очередность их созыва. Сам он стремился не пропускать ни одной ассамблеи.

Ассамблеи, разъяснял царь в указе, - слово французское, оно значит некоторое число людей, собравшихся вместе или для своего увеселения, или для рассуждения и разговоров дружеских. На ассамблеи приглашалось избранное общество, вместе с женами туда должны были являться высшие офицеры, вельможи, чиновники, корабельные мастера, богатые купцы и ученые. Начинались они в четыре-пять часов дня и продолжались до 10 вечера. Хозяева, к которым съезжались гости на ассамблеи, должны были предоставить им помещение, а также легкое угощение: сладости, табак и трубки, напитки для утоления жажды. Специальные столики выставлялись для игры в шашки и шахматы. Кстати, Петр любил шахматы и играл в них превосходно...

Чаще всего ассамблеи устраивались в зимние месяцы, реже -- летом... Иногда хозяином ассамблеи являлся сам царь. Гости приглашались в Летний сад или загородную резиденцию -- Петергоф.

Правилам этикета Петр обучал придворных с таким же усердием, как офицеров военному артикулу. Он составил инструкцию, которой должны были руководствоваться в Петергофе. Она примечательна как свидетельство того, какие элементарные правила поведения внушал царь своим придворным: «...Не разувся, с сапогами и башмаками, не ложиться на постели». По примеру светских ассамблей высшее духовенство и члены Синода устраивали свои ассамблеи.

Ассамблеи открывали новую форму общения людей. Главное их значение состояло в том, что они положили конец затворнической жизни столичных женщин. Из терема, закрытого для посторонних глаз, они вышли в свет».

Павленко Н. И.

«Он решил создать петербургское купечество теми же средствами, какие использовал в своей политике весьма часто, то есть принуждением, насилием. После 1711 года было опубликовано несколько указов о принудительном переселении в Петербург нескольких тысяч купцов и ремесленников из крупных и мелких городов России. В указе 1717 года, подтверждающем подобные постановления, говорилось, что купцов, «ныне выбрав, выслать их с женами и с детьми в Санкт-Петербург бессрочно; а выбирать их в городах земским бурмистрам и выборным людям меж собою самим, как из первостатейных, так и средних людей добрых и пожиточных, которые имели бы у себя торги и промыслы, или заводы какие свободные, а не убогие были б, не малосемейные, и тот выбор учинить им без всякого послабления, не обходя и не норовя никому ни для чего...». Всякие попытки обойти закон пресекались. Указ предписывал «некондиционных» переселенцев заменить другими: а которые купецкие и ремесленные люди из губернии в Санкт-Петербург на житье высланы и против челобитья их, по розыскам, явились одни из них старые, а другие -- скудные и одинокие, а первостатейные обойдены, и вместо тех выбрав иных -- добрых, по тому ж выслать в Санкт-Петербург немедленно».

Лниашов Е. В.

«Петр был исключительно честен и правдив и превыше всех качеств человека ставил правдивость... Петр не раз без гнева выслушивал горькую для себя правду... но «кривда» выводила Петра из себя. Он терпеть не мог хвастунов и болтунов. Одному иноземному офицеру, чрезмерно разболтавшемуся, Петр, не выдержав, плюнул в лицо.

Петр ценил просвещение и искусство. Он знал толк в живописи, архитектуре, скульптуре. Его коллекции картин и статуй положили начало Эрмитажу.

Сам Петр оставался сыном своего грубого века. За обеденным столом он нередко «обходился» пальцами, которыми орудовал лучше, чем вилкой. Часто на пиру чьи-нибудь неосторожные слова вызывали со стороны Петра вспышку дикой ярости. Куда девался радушный хозяин или веселый гость! Лицо Петра искажалось судорогой, глаза становились бешеными, плечо подергивалось, и горе тому, кто вызвал его гнев!

Петр охотно принимал участие в розыске, пытках и казнях. В нем причудливо сочетались веселый нрав и мрачная жестокость. Он мог совершенно непостижимо соединять веселье с кровопролитием. 26 июня 1718 г. в сыром, мрачном каземате ушел в небытие его единственный сын, а на следующий день Петр шумно праздновал годовщину Полтавской «виктории», и в его саду все «довольно веселились» до полуночи.

И вместе с тем Петр был добр и отзывчив. 28 октября 1724 г. <...> он бросился в воду спасать тонущих солдат.

Присутствуя при опыте, который доктор Арескин производил над ласточкой, поместив ее под стеклянный колпак воздушного насоса, Петр увидел, как затрепетала, забилась лишенная воздуха птичка, и остановил доктора: «Полно, не отнимай жизни у твари безвредной, она не разбойник» Зато, если Петр видел перед собой «разбойника», рука его обагрялась кровью.

Однажды на пожаре Петр увидел, как солдат взял кусок оплавившейся меди (а Петр жестоко преследовал воровство). Одним ударом Петр уложил на месте рослого молодца. Если бы нашелся смельчак, который стал бы упрекать царя в убийстве, Петр попросту не понял бы упрека: он покарал преступника, вот и все.

Ударов петровской дубинки не раз отведывали «птенцы гнезда Петрова» и все, навлекшие на себя гнев государя. Припадки царского гнева были поистине страшны. Одна только Екатерина была способна успокоить Петра. При ласковых звуках ее голоса Петр утихал. Екатерина брала его голову и, поводя рукой по волосам, усыпляла мужа. Во время его сна Екатерина оставалась неподвижной. Через 2--3 часа Петр просыпался бодрым и веселым и, смеясь, чокался чашей вина с тем, кого совсем недавно чуть было не покалечил.

Петр сам знал, что он скор на расправу, и говаривал своим близким: «Знаю я, что я так же погрешаю и часто бываю вспыльчив и тороплив; но я никак, зато не стану сердиться, когда находящиеся около меня будут мне напоминать о таковых часах, показывать мне мою торопливость и меня от оной удерживать».

Недостатки Петра с избытком покрывались его достоинствами. Петр готов был отдать всего себя государству. «О Петре ведайте, что жизнь ему не дорога, только бы жила Россия в блаженстве и славе для благосостояния нашего»,-- говорил Петр, и говорил правду. «За мое отечество и люди живота своего не жалел и не жалею»,-- писал он, и писал правду».

Мавродин В. В.

«Придворные интриги и перевороты были первоначальной политической школой Петра... Несчастье Петра было в том, что он остался без всякого политического сознания, с одним смутным и бессодержательным ощущением, что у его власти нет границ, а есть только опасности... Мастеровой характер усвоенных с детства занятий, ручная черная работа мешала размышлению, отвлекала мысль от предметов, составляющих необходимый материал политического воспитания, и в Петре вырастал правитель без правил, одухотворяющих и оправдывающих власть, без элементарных политических понятий и общественных сдержек. Недостаток суждения и нравственная неустойчивость при гениальных способностях и обширных технических познаниях резко бросались в глаза и заграничным наблюдателям 25-летнего Петра... С детства плохо направленный нравственно и рано испорченный физически, невероятно грубый по воспитанию и образу жизни и бесчеловечный по ужасным обстоятельствам молодости, он при этом был полон энергии, чуток и наблюдателен по природе... Вся преобразовательная его деятельность направлялась мыслью о необходимости и всемогуществе властного принуждения; он надеялся только силой навязать народу недостающие ему блага и, следовательно, верил в возможность своротить народную жизнь с ее исторического русла и вогнать в новые берега. Потому, радея о народе, он до крайности напрягал его труд, тратил людские средства и жизни безрасчетно, без всякой бережливости. Петр был честный и искренний человек, строгий и взыскательный к себе, справедливый и доброжелательный к другим; но по направлению своей деятельности он больше привык обращаться с вещами, с рабочими орудиями, чем с людьми, а потому и с людьми обращался как с рабочими орудиями, умел пользоваться ими, быстро угадывал, кто на что годен, но не умел и не любил входить в их положение, беречь их силы, не отличался нравственной отзывчивостью своего отца».

Ключевский В. О.

«В тот год его болезнь быстро прогрессировала. Но он крепился, не сдавался, по-прежнему работал, вершил множество дел. Иногда лечился. В феврале ездил на марциальные воды в Карелию. Вернулся в столицу. Болезнь не отставала. Император меньше занимался делами. Но натура брала свое: то он участвовал в спуске фрегата на воду в конце августа, затем, не слушая врачей, отправился в Шлиссельбург на торжества по случаю его взятия (они происходили ежегодно); на Олонецкие заводы, где взял в руки молот и ковал железо; в Старую Руссу, где варили соль местные умельцы; на Ладожский канал, который строили до 20 тыс. крестьян и горожан.

Возвратился в Петербург Петр больным в конце октября. Тогда же случился пожар на Васильевском острове, и он понесся туда -- тушить пожары любил с детства... Скончался он в страшных мучениях 28 января 1725 г.».

Буганов В. И.

«...Петр, как исторический государственный деятель, сохранил для нас в своей личности такую высоконравственную черту, которая невольно привлекает к нему сердце: эта черта -- преданность той идее, которой он всецело посвятил свою душу в течение своей жизни. Он любил Россию, любил русский народ, любил его не в смысле того идеала, до какого желал довести этот народ; и вот эта-та любовь составляет в нем то высокое качество, которое побуждает нас, помимо нашей собственной воли, любить его личность, оставляя в стороне и его кровавые расправы, и весь его деморализующий деспотизм, отразившийся зловредным влиянием и на потомстве. За любовь Петра к идеалу русского народа русский человек будет любить Петра до тех пор, пока сам не утратит для себя народного идеала, и ради этой любви простит ему все, что тяжелым бременем легло на его памяти».

Костомаров Н. И.