Государственный строй в империи Маурьев

Государственный строй в империи маурьев

С VI в. до н.э. начинается более тесное соприкосновение Индии с народами Средней Азии и Ирана. Известно, например, что Дарий I в 519-518 гг. до н. э. подчинил часть территории по течению Инда и что индийская сатрапия входила в состав Персидской державы Ахеменидов до её окончательного крушения (правда, в IV в. до н.э., вероятно, уже только номинально). Известно также, что в армиях персидских царей, воевавших с греками, были и индийские воины. В Европу с этого времени всё чаще начинают проникать сведения об Индии, в своём большинстве мало достоверные. Именно с этого времени у народов Средиземноморья начинает складываться традиционное представление об Индии как «стране чудес».

Преувеличенные слухи о богатствах Индии, возбуждавшие ненасытную алчность завоевателей, побудили македонян и греков, подчинивших Персидскую державу, предпринять в 327 г. до н. э. поход в Индию. Поход был подготовлен очень тщательно.

Пенджаб, который весной 326 г. до н. э. первым из основных индийских территорий подвергся нашествию, был в это время раздроблён на множество мелких государств. Наиболее важными были государства, царями которых были Таксил и Пор, как их называли греки. Таксил подчинился Александру Македонскому добровольно, так как враждовал с Пором и надеялся найти у Александра поддержку в борьбе со своим соперником. Пор был разбит в ожесточённой битве на берегу реки Джелама (Гидасп у греков), ранен и взят в плен.

Александр, получив сведения от пленного Пора и от некоего Чандрагупты, бежавшего из Магадхи, о наличии у царя Магадхи сильной армии в 200 тыс. пехоты, 20 тыс. кавалерии, 2 тыс. колесниц и 3 тыс. слонов, тем не менее был уверен в конечном успехе своего похода в долину Ганга, так как ему было известно, что царь Дхана Нанда не очень прочно сидит на престоле. Но войско Александра не разделяло его уверенности в успехе и решительно отказалось продолжать поход за реку Беас (Гифасис у греков). Упорное сопротивление индийцев, видимо, произвело на воинов Александра большое впечатление, сказалась также усталость от многолетнего похода. Вероятно, немалую роль сыграло и то обстоятельство, что Индия, по крайней мере её северо-западная часть, оказалась далеко не столь богатым объектом грабежа и наживы, как предполагали в начале похода (в записках участников похода не упоминается о захвате в Индии золота и драгоценностей). Александр вынужден был отступить.

Из подчинённых территорий Синда и Пенджаба (к западу от Джелама) Александром были созданы две сатрапии; на остальной территории были оставлены местные правители, оказавшиеся теперь в зависимости от сатрапов. Сразу же после ухода армии Александра в Индии начались смуты среди самих македонян и антимакедонские восстания индийцев; результатом этого было быстрое изгнание завоевателей из страны.

Поход Александра не был столь значительным событием для Индии, как для стран Ближнего Востока и Средней Азии. Завоеватели пробыли в стране только несколько лет и подчинили себе сравнительно небольшую её часть, к тому же малозначительную с политической и экономической точки зрения. Тем не менее для Индии этот поход не остался бесследным. С этого времени Индия начинает играть всё большую роль в системе международных отношений; выросла сухопутная торговля между Индией и странами Средиземноморья; обмен посольствами между индийскими царями и царями эллинистических государств, а позже и Римом, становится всё более частым явлением. Страны Средиземноморья ближе познакомились с Индией благодаря рассказам, запискам и воспоминаниям участников похода Александра.

Антимакедонское восстание, приведшее к изгнанию македонских гарнизонов из Индии, возглавил Чандрагупта. Воспоминания о Чандрагупте -- одном из самых замечательных государственных деятелей в истории Индии -- прочно сохранялись в народной памяти. Но вполне достоверных данных о нём и его деятельности очень немного. Сохранилось предание, что он не отличался благородством происхождения, принадлежал к варне шудр и всем был обязан самому себе и своим выдающимся способностям. В молодости он служил у царя Магадхи Дхана Нанды, но в результате какого-то столкновения с царём бежал в Пенджаб. Здесь он и встретился с Александром Македонским. Возможно, ещё до окончательного изгнания македонян (около 324 г. до н.э.) или вскоре после изгнания (мнения исследователей на этот счёт расходятся) он организовал поход в Магадху, сверг Дхана Нанду и сам занял престол, положив этим начало династии, с правлением которой связано образование самого мощного в истории древней Индии государства. По родовому имени Чандрагупты основанная им династия носила название Маурья. Сохранились сведения о том, что большую роль в свержении династии Нанда и воцарении Чандрагупты сыграл брахман Каутилья (Чанакья), занимавший впоследствии должность главного советника Чандрагупты, выдающийся государственный деятель, сторонник сильной царской власти.

Вероятно, Чандрагупте удалось подчинить себе всю Северную Индию, но конкретные данные о его завоевательной деятельности до нас почти не дошли. Ко времени его царствования относится ещё одно столкновение с греко-маке-донянами. Около 305 г. до н. э. Селевк I попытался повторить поход Александра Македонского, но при вторжении в Индию он встретился с совершенно другой политической обстановкой, так как Северная Индия уже была объединена. Подробности войны Селевка с Чандрагуптой нам неизвестны. Условия заключённого между ними мирного договора показывают, что поход Селевка был неудачным .Селевк уступил Чандрагупте значительные территории, соответствующие современному Афганистану и Белуджистану, и дал в жёны индийскому царю свою дочь, а Чандрагупта передал Селевку 500 боевых слонов, которые сыграли важную роль в дальнейших войнах Селевка.

Умер Чандрагупта, вероятно, около 298 г. до н.э. О его преемнике и сыне Биндусаре, кроме имени, неизвестно почти ничего. Можно предположить, что он не только сохранил все свои владения, но даже значительно расширил их за счёт государств Южной Индии. Вероятно, отражением активной завоевательной деятельности Биндусары является его прозвище Амитрагхата, что значит «истребитель врагов».

Сын его Ашока (около 273-236) до воцарения был наместником в северо-западной, а потом в западной части государства. Ашока получил в наследство от отца огромное государство. За время своего царствования он присоединил ещё одно государство Южной Индии -- Калингу (современная Орисса). «Сто пятьдесят тысяч человек было угнано оттуда, сто тысяч убито и во много раз больше умерло»,-- рассказывает об этом сам Ашока в одной из сохранившихся от его времени надписей. С подчинением Калинги власть Ашоки распространилась на всю Индию, за исключением крайней южной части полуострова.

Империя Маурьев достигла наивысшего расцвета в III в. до н. э. в период правления Ашоки, когда в Индии складывается относительно централизованная восточная рабовладельческая монархия. Её границы простирались от Кашмира и Гималаев на Севере до Майсура на Юге, от областей современного Афганистана на Западе до Бенгальского залива на Востоке.

Империя Маурьев складывалась в результате войн, покорения ряда племён и народов, установления вассальных отношений между Магадхой и отдельными княжествами и в результате так называемого морального завоевания -- распространения религиозно-культурного влияния развитых областей Северо-Восточной Индии на другие части страны. Эта централизация держалась не только на военной силе Маурьев, но и на проводимой ими гибкой политике объединения страны. В пестрый состав империи был включён ряд полуавтономных государств, сохранивших свои органы управления, обычаи. Это вассальные княжества, обязанные Маурьям выплатой дани и военной помощью, республиканские государства-общины, ганы и сангхи, которые по свидетельству Артхашастры «в силу своей сплоченности неодолимы для других», родоплеменные объединения.

В империи Маурьев -- сложном политическом образовании -- не прекращалась борьба двух тенденций: к установлению единодержавного правления и к сепаратизму, раздробленности. Последняя, в конечном счёте, во II в. до н. э. побеждает. В силу этого нельзя преувеличивать ни централизации, ни бюрократизации государства, несмотря на картину «идеального» всеохватывающего правления, нарисованную в Артхашастре. Центральный административно-военный аппарат в Индии был относительно слаб по сравнению с другими государствами Древнего Востока, что было тесно связано с сохранением важной роли в государстве органов общинного самоуправления.

Даже в монархических государствах Индии в периоды значительного их усиления, как, например, в империи Маурьев, власть древнеиндийских царей не была деспотической в прямом смысле этого слова. Она сдерживалась не только самоизоляцией общин, наиболее крупные из которых небезуспешно противостояли её усилению, но и положением в государстве господствующей наследственной знати, установившимися традиционными религиозно-этическими нормами. Религия, в частности, исключала законодательные функции индийских царей, утверждала незыблемость и неизменность норм права, заключенных якобы в ведах. Веды же должны были толковаться только мудрецами-брахманами. Эта традиция была поколеблена лишь при Ашоке, когда правительственный указ стал включаться в число источников права.

Индусская политико-религиозная концепция «богоугодного царя» (девараджи) предписывала ему выполнение особой дхармы (обязанностей). Одна из главных обязанностей -- охрана подданных (законы Ману, VII. 3. «Ибо, когда люди, не имеющие царя, рассеялись во все стороны от страха, владыка создал царя для охраны этого (мира)».

Все царские чиновники согласно Артхашастре делились на группы центрального и местного управления. Особое место занимали советники царя -- высшие сановники (мантрины, махаматры). Из советников царя состоял и совещательный коллегиальный орган -- мантрипаришад, своеобразный пережиток органов племенной демократии. Членство в мантрипаришаде не было четко установлено, наряду с сановниками в него иногда приглашались представители городов. Этот орган Сохранял некоторую независимость, но лишь по ряду второстепенных вопросов мог принимать самостоятельные решения.

Сохранение государственного единства требовало твердого государственного управления. Маурьи в период централизации пытались держать все нити управления в своих руках, опираясь на различные категории виновников, составляющих разветвленную сеть органов исполнительного и судебного аппарата.

Специальная группа царских чиновников была связана, например, с организацией управления царским хозяйством, с деятельностью по пополнению царской казны. Артхашастра упоминает чиновников, призванных надзирать за царскими пастбищами, за гаванями, за судоходством, ведавших морской торговлей, судостроением и пр. С регулированием экономической жизни страны была связана деятельность специальных категорий чиновников (адхьякша), среди которых важное место занимали чиновники финансового ведомства, ведавшие сбором налогов, государственной казной. Эти чиновники согласно законам Ману должны были обладать «честностью, умом и твердостью». Выделялась также особая группа чиновников, ведавшая снабжением армии. В зависимости от рода своей деятельности они подчинялись или главному сборщику налогов, или главному казначею, или главнокомандующему армией (сенапати).

Среди других высших чиновников особое место занимали главный судья, юридический советник царя и советник царя по делам культа, воспитатель его сыновей, верховный придворный жрец (пурохита).

Наряду с назначением чиновников царской властью существовала практика передачи чиновничьих должностей по наследству, чему способствовала кастовая система. Для придания должной эффективности государственному аппарату Маурьи создали сеть контрольных, надзорных должностей, инспектирующих чиновников -- шпионов, царских тайных агентов, которых царь принимал и днём и ночью.

Особой сложностью в империи Маурьев отличалось административное деление и связанная с ним система местного управления.

Лишь часть территории империи находилась под непосредственным управлением царя и его двора. Самой крупной административной единицей была провинция. Среди них выделялись пять наиболее крупных, управляемых царевичами, и пограничные провинции, управляемые другими членами царской семьи. В функции правителя провинции входила защита ее территории, охрана порядка, сбор налогов, обеспечение строительных работ.

Менее крупной административной единицей был округ, возглавляемый окружным начальником, «думающим о всех делах», в его обязанности входил контроль над сельской администрацией. Он получал доход «с города» (законы Ману, VII, 119. «Управитель десятью пусть пользуется одной кулой, управитель двадцатью -- пятью кулами, управитель над сотней деревень--деревней, управитель тысячи -- городом»).¹

Артхашастра (II, 1) выделяет четыре вида сельских областей, состоящих из 800, 400, 200 и 10 селений, и соответствующих им местных управителей. Характерно, что жалование давалось управителю, начиная с 10 деревень. Это свидетельствует о том, что староста деревни-общины, « главный житель» деревни (грамика) не был царским чиновником. В обязанности старосты входили сбор налогов, наблюдение за порядком в общине и др. Наиболее важные вопросы внутриобщинной жизни: ирригация, отправление об щинных культов, охрана от разбойников и прочие -- решались на общинных сходках. В решении вопросов, связанных с продажей земли, границами земельных участков, важная роль принадлежала совету старейшин.

Суд. В Древней Индии существовали две системы судов -- царские и внутриобщинные.

Высшей судебной инстанцией был суд, в котором участвовал сам царь «вместе с брахманами и опытными советниками» или замещающая его судебная коллегия (сабха), состоящая из назначенного царем брахмана, «окруженного тремя судьями» (законы Ману, VIII, 10. «Тот, придя в высокий суд, окруженный тремя судьями, пусть разбирает дела того [царя], сидя или стоя»). Толковать в суде нормы права, дхармы мог брахман, в крайнем случае кшатрий или вайший (VIII, 20. «По желанию царя толкователем дхармы может быть брахман, живущий своим происхождением, но неученый или только называющий себя брахманом, [хотя его происхождение неизвестно], но шудра -- никогда. 21. Страна того царя, для которого шудра с его ведома выносит определение дхармы, гибнет, как корова в трясине »). Как высшему судье, царю принадлежал о право ежегодно объявлять амнистии.

Судя по Артхашастре (III, 1), во всех административных единицах, начиная с 10 деревень, должна была назначаться судебная коллегия из трех судейских чинов. Кроме того, специальные судьи разбирали уголовные дела, осуществляли «надзор за ворами». Особенно большая ответственность в борьбе с преступлениями лежала на городских властях, которые с помощью своих агентов проводили обыски, задерживали неизвестных, устраивали облавы в мастерских, кабаках, игорных домах.

Большинство дел рассматривалось общинными кастовыми судами. Неофициальные кастовые суды сохранились в Индии до настоящего времени.

Армия. Армия играла огромную роль в государствах Древней Индии. Войны и грабёж других народов рассматривались как важный источник процветания государства. Почитался царь -- мужественный воин, добывающий силой «то, что он не имеет» (законы Ману, VII, 101. «То, что он не имеет, пусть старается [приобрести] силой, приобретенное -- охраняет заботливо, сохранённое -- приумножает приращением, приумноженное -- вручает достойным получать [дары]»). Царю переходила и большая часть награбленного имущества, в частности, земля, оружие, золото, серебро; остальное подлежало дележу среди солдат (VII, 97 «Пусть [воины] отдадут лучшую долю царю: так сказано в Веде; не захваченное в отдельности должно быть царём распределено между всеми воинами»).

Армия комплектовалась из наследственных воинов, наемников, воинов, поставляемых отдельными объединениями, в частности, торговыми гильдиями, зависимыми союзниками, вассалами. Армия была кастовой. В основном лишь кшатрии могли носить оружие, другие «дважды рожденные» могли браться за оружие лишь когда для них «наступает время бедствий» (VIII, 348. «Дважды рожденные должны браться за оружие, когда встречается препятствие к выполнению ими их дхармы и когда для дважды рожденных варн наступает время бедствия»).

Армия выполняла и функции охраны общественного порядка. Она бдительно должна была стоять на защите государственной целостности. Воинские отряды помещались в связи с этим среди «двух, трех, пяти, а также сотен деревень» (VII, 114. «Подчинение страны следует обеспечивать, поместив отряд [воинов] посреди двух [деревень], трех, пяти, а также сотен деревень»).

Специфические черты древнеиндийского права, отразившие особенности социально-экономического и государственного развития Древней Индии, проявились прежде всего в его источниках, среди которых особое место принадлежит дхармашастрам -- сборникам религиозно-правовых предписаний, правил (дхарм). Дхарма -- это и норма поведения, и свод правил, обязательный для каждого правоверного индуса, и регламентирующий его повседневную жизнь. Эта норма наполнена одновременно и религиозным, и моральным, и правовым содержанием. В древнеиндийском языке, санскрите, вообще не было термина, обозначающего право, отличного от этического и религиозного содержания.

Дхармашастры были составлены брахманами, их появление было связано с социально-классовым расслоением, обострением социальных противоречий в древнеиндийском обществе. Составляя дхармашастры сначала для своих учеников, брахманы основывались на наиболее распространённых и общеобязательных нормах обычного права, установившейся судебной практике, царских узаконениях. Они вносили в них свои религиозно-этические и правовые представления, отражающие их классовое мировоззрение, отношения социального неравенства, эксплуатации, господства и подчинения. Многочисленные брахманские компиляции-дхармашастры содержали материалы, относящиеся к разным эпохам, имевшие разное происхождение и историческую ценность. Они несли на себе следы многочисленных исправлений и позднейших добавлений. То обстоятельство, что дхармашастры заняли место основного источника древнеиндийского права, объясняется общинной разобщенностью, слабостью центральной власти в Древней Индии.

При большом разнообразии дхармашастр можно видеть глубокое сходство между ними, взаимовлияние, заимствование, текстуальное совпадение, а главное, единство тех религиозно-философских концепций, на которых они основывались. Общей является сама концепция дхармы -- нормы поведения благочестивого индуса, установленной якобы божеством и изменяющейся от варны к варне, от касты к касте. Согласно брахманскому религиозному учению все содержание права, границы действия его норм предопределены содержанием вед -- священным источником всех знаний. Отсюда делался вывод, что между дхармашастрами не может быть противоречий. Если же эти противоречия выявляются, а их в действительности было множество, то они должны быть разрешены соответствующим толкованием.