Образ женщины Средневековья

Федеральное государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«СИБИРСКИЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Гуманитарный институт

Кафедра Всеобщей истории

КУРСОВАЯ РАБОТА

ОБРАЗ ЖЕНЩИНЫ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

Руководитель ________________ к.и.н., доц. Э.Г. Колесник

Студент ФИ07-22С ________________ О.В. Суворова

Красноярск 2009

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

1. Отношение к женщине в раннее средневековье

1.1 Влияние христианской традиции на образ женщины

1.2 Отношение к женщине в ХI - ХIII вв

2 Представления о женщине монашества и духовенства

3 Брачный контракт с точки зрения средневековья

4 Культ Прекрасной Дамы

4.1 Рождение легенды

4.2 Прекрасная любовь прекрасной дамы

4.3 «Суды любви»

4.4 «Суровая, но справедливая…»

Заключение

Список использованных источников и литературы

Введение

Выбор данной темы исследования обоснован актуальностью проблемы отношений к женщине в историческом плане. Принципиальное значение имеют так называемый «женский вопрос» и «патриархальность средневековья». Поэтому тема исследований затронет положения женщин, их прав, а так же рассмотрение самого понятия женщина, сводится ли это понятие только к контролю и подчинению сильному полу.

Ввиду специфики развития европейской цивилизации и формирования общественного сознания на основе трех основополагающих элементах (Римской традиции, Германского субстрата и христианства), большое значение придается предпосылкам, причинам сложившегося образа женщины, а также нахождению аналогий в Древнем мире. Религии, как основному компоненту общественного сознания, также придается большое значение. Ведь именно в соотношении с языческими религиями и христианством формировалась средневековая культура, и надо заметить, что роль, сыгранная христианством весьма парадоксальна и нельзя приуменьшать ее значение.

Существует много работ, посвященных проблемам взаимоотношений полов и роли женщины в средневековье. В курсовой работе использованы обширные материалы известного медиевиста А.Я. Гуревича, это «Категории средневековой культуры», «Проблемы средневековой народной культуры» и большое внимание уделено его работе «Культура и общество средневековой Европы глазами современников».

Большое значение имели также работы Свенцицкой И.С. «Женщина в раннем христианстве» и Жака ле Гофф «Цивилизация средневекового Запада», хотя вышеуказанные проблемы не рассматриваются ими детально.

Вообще, историки придерживаются мнения, что средневековье было временем патриархата (но не «скрытым матриархатом), другой вопрос - каковы его рамки и каково воздействие религии на строй общества и положение женщин.

Ясин Расулов показывает, какую роль отводят женщине религии, утверждая, что ислам куда либеральнее в этом плане христианства, наряду с абсолютной мужской доминантой видит в средневековом обществе важную роль женщины в экономических отношениях.

Профессор Г. Козловская, рассматривая женский вопрос на протяжении веков, замечает особенности развития общества и взаимоотношения полов в античной модели и христианской, высоко оценивая роль последней, несмотря на парадоксы времени.

А.Я. Гуревич, показывает взгляды духовенства и монашества на женский пол, в глазах которых человек - мужчина, а женщина - орудие дьявола, используемое в качестве средства совращения и погубления человека. Гуревич приводит многочисленные «примеры» - рассказы проповедников, в которых осуждались пороки женщин. Однако, по-видимому, взгляды духовенства и их паствы заметно расходились…

Для определения роли женщины были использованы так же и источники. Это Свод канонического права североитальянского юриста Грациана, здесь описываются права женщин времени раннего средневековья, точнее сказать, фактически, их отсутствие.

И всё же основным источником материала по отношению к женщине в христианстве является Библия. В данной работе были использованы библейские тексты.

Целью данной курсовой работы является рассмотрение образа женщины. Задача - выявить изменения, которые происходили по отношению к женщине на протяжении всего средневековья, значение религии, как основополагающего компонента, влияющего на отношения полов, и тем самым на роль женщины.

Глава 1. Отношение к женщине в раннее средневековье

1.1 Влияние христианской традиции на образ женщины

Ряд исследователей доказывает, что средние века были скрытым матриархатом, а когда-то в давние времена существовало даже некое «царство женщин».

Принадлежность к тому или другому полу, как правило, альтернативна и пожизненна. Связь пола с иерархической социальной структурой возникает, аналогично возрастной дифференциации, когда половые знаки приобретают социальные смыслы. В цивилизованном обществе возникает социально привилегированный пол - мужчины, и подчиненный пол - женщины.

Идею о средних веках как о скрытом матриархате объясняют тем, что в сознании мужчин прочно сидела мысль, что женщины обладают некой тайной силой, знают будущее и могут влиять на него. По мнению специалистов, существование в давние времена матриархата подтверждается некоторыми мифологическими сказаниями. Прежде всего, речь идет о встречающемся во многих древних культурах почитании женского божества - великой богини-матери, какой была, например, древнеегипетская Исида, или "женской триады" (праматерь - женщина - дочь), которая встречается в греческой мифологии (Рея, Деметра и Персефона).

Свидетельство о первоначальном "матриархальном" характере отношений между полами встречается даже в Библии. Следует интерпретировать знакомую всем фразу из второй главы ветхозаветной книги Бытия: «Оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; будут два одна плоть» (Быт. 2: 24). В словах о том, что именно мужчина оставляет семью и приходит в дом к женщине - а не наоборот, как было в большинстве последующих культур, - можно увидеть указание на матриархальный порядок устройства общества.

Трудно сказать, насколько правомочно подобное обобщение этого текста, однако вполне очевидно, что библейский рассказ о сотворении человека не дает никаких оснований для устоявшихся на бытовом уровне представлений об изначально бесправном положении женщины.

И все же однозначно и жестко на "вопрос власти" ответить не так просто, ведь женщина изначально сотворена как помощник мужчине (И сказал Господь Бог: не хорошо человеку быть одному; сотворим ему помощника, соответственного ему (Быт 2:18)), поэтому уже здесь можно предположить определенную власть мужа над женой.

Нельзя не согласиться с мнением, что в библейском описании творения женщины нет оснований для традиционного в мифологическом мышлении полярного противопоставления мужскому женскому.

Однако же некоторые библейские фразы приводят как доказательство обратного:

«Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, поэтому что муж есть глава семьи, как и Христос - глава Церкви...» (Библия, Н.З., Послание к Ефесянам, 5).

Женщину обвинили в грехопадении Адама, сославшись на христианскую религию, что привело к отрицательному отношению к женщине по всей Европе и остальном христианском мире.

Некоторые поспешно заявили, что «христианская религиозная философия однозначно и жестко закрепляет идею неполноценности женщины и определяет её положение похотливой и нечистой во всех отношениях твари».

Библейский рассказ говорит нам об изменившихся взаимоотношениях между мужчиной и женщиной. В новом типе отношений женщина занимает положение подчиненное. Для тех, кто любит обвинять христианство в том, что сформированная им культура исходит их нормативного бесправия женщины, надо заметить, что, по Библии, новое состояние жены не есть христианская модель взаимоотношений между полами. Напротив, все это стало возможным после грехопадения и из-за него. И эта модель должна быть преодолена, как должно быть преодолено само падшее состояние человечества.

Можно соглашаться или не соглашаться с библейской интерпретацией человеческой истории и смысла взаимоотношений между мужчиной и женщиной, но факт остается фактом: известное нам древнее традиционное общество - это общество патриархальное, в котором царит женское бесправие...

1.2 Отношение к женщине в ХI - ХIII вв.

В Своде канонического права североитальянского юриста Грациана женщина трактовалась как существо низшее и зависимое от мужчины. Поскольку женщина не была создана по образу Бога, то считалась несамостоятельной, не обладавшей авторитетом и правоспособностью. Женщина не могла учить, выступать свидетелем в суде и гарантом в сделках, она не имела права заседать в суде. Общественная активность женщины ограничивалась властью мужчины, которому она была обязана служить.

Ее подчиненность мужу земному, плотскому рассматривалась лишь как элемент ее подчинения мужу небесному, духовному. Бог представлялся как собственник души и тела женщины, а муж являлся арендатором ее тела. Бог был единственным объектом духовной привязанности женщины в браке. Для плотского же брака было допустимо лишь чувство почтительной привязанности и удовольствия, но не любви. В день Страшного суда достойным прощения считался брак, основанный на верности, плодовитости, таинстве. В сексуальной жизни требовались воздержание и бесстрастность.

Средневековье отвело женщине очень скромное, если не сказать ничтожное, место в стройном здании социальной иерархии. Патриархальный инстинкт, традиции, сохранившиеся еще со времен варварства, наконец, религиозная ортодоксия - все это подсказывало средневековому человеку весьма настороженное отношение к женщине. Да и как еще можно было к ней относиться, если на священных страницах Библии рассказывалась история о том, как злокозненное любопытство Евы и ее наивность довели Адама до греха, имевшего столь ужасные последствия для рода человеческого? Поэтому вполне естественным казалось возложить всю тяжесть ответственности за первородный грех на хрупкие женские плечи.

Кокетство, изменчивость, легковерие и легкомыслие, глупость, жадность, завистливость, богопротивная хитрость, коварство - далеко не полный список нелицеприятных женских черт, ставших излюбленной темой литературы и народного творчества. Женскую тему эксплуатировали с самозабвением. Библиография ХII, ХIII, ХIV веков полна антифеминистических произведений самых разных жанров.

Средневековье заимствовало социальный статус женщины из знаменитого Римского права, которое наделяло ее, по сути, единственным правом, вернее, обязанностью - рожать и воспитывать детей. Правда, Средневековье XI - XIII вв. наложило на этот безликий и бесправный статус свои особенности. Поскольку главной ценностью при тогдашнем натуральном хозяйстве была земельная собственность, то женщины зачастую выступали в качестве пассивного орудия для захвата земельных владений и прочей недвижимости. И не нужно обольщаться героизмом рыцарей, завоевывающих руку и сердце возлюбленных: они не всегда делали это бескорыстно.

Совершеннолетним возрастом, позволяющим вступать в брак, считалось 14-летие для мальчиков и 12-летие для девочек. При таком положении вещей выбор супруга целиком зависел от родительской воли. Неудивительно, что освященный церковью брак для большинства становился пожизненным кошмаром. Об этом свидетельствуют и тогдашние законы, очень подробно регламентирующие наказания для женщин, убивших своих мужей, - видимо, такие случаи были не редкостью. Доведенных до отчаяния преступниц сжигали на костре или закапывали живьем в землю. А если еще вспомнить, что средневековая мораль настоятельно рекомендовала жену бить и желательно почаще, то легко представить, как "счастлива" была женщина в своей семье.

Типичны для той эпохи слова доминиканского монаха Николая Байарда, писавшего уже в конце XIII века: "Муж имеет право наказывать свою жену и бить ее для ее исправления, ибо она принадлежит к его домашнему имуществу". В этом церковные воззрения несколько расходились с гражданским правом. Последнее утверждало, что муж может бить жену, но только умеренно. Вообще, средневековая традиция советовала мужу относиться к жене, как учитель к ученику, то есть почаще учить ее уму-разуму.

Глава 2. Представления о женщине монашества и духовенства

В Средние века мужчина был объявлен высшей формой человеческой жизни, женщину, даже крещеную иногда даже не признавали человеком.

Средневековые мыслители обычно смотрели на женщин как на низшие существа, неспособные к образованию. Женщина воспринималась по-прежнему как почва, которую необходимо возделать. Фома Аквинский объяснял такую позицию тем, что по своей природе «женщина несовершенна и появляется по ошибке; животворящая сила мужского семени производит совершенное подобие себе, тогда как дефект той силы или же внешнее влияние, такое, например, как южный ветер, сырой по наблюдению философа, приводит к рождению женщины. С другой стороны, природный мир показывает, что появление женщины нельзя считать ошибкой, поскольку она включается в естественный распорядок, требующий смены поколений. Надо заметить, что привлекательной считалась именно добродетель женщины, а не ее личностные свойства. Женщина сама по себе, земная, телесная, каждая со своими талантами и своими недостатками, наделенная чувствами и разумом, оставалась невостребованной.

В то же время, у духовенства и монашества был свой взгляд на женский пол. Женщина в глазах проповедников - орудие дьявола, используемое в качестве средства совращения и погубления человека. Неискоренимая подозрительность и прямая вражда пронизывает почти все «примеры» монашества и духовенства, в которых фигурируют особы женского пола. Сфера же любви и влечения полов видится исключительно в качестве запретной, рождающей грех и сулящий гибель души вернее, чем что-либо ещё. Св. Тертуллиан говорил, что «...женщины являются вратами к дьяволу...», и что именно женщина изначально повинна в смерти Сына Божьего. Он же сказал, что «истинная христианка должна ненавидеть свою привлекательность, ибо она совращает мужчин».

Как птиц ловят с помощью сокола, так дьявол улавливает людей, используя приманкой женщину. Один лишь вид женщины приводит мужчину в возбуждение или в смятение, даже в тех случаях, когда он не знает, что такое женщина.

Свои аргументы под мужской шовинизм подводили и ученые. Казалось бы, у женщины в глазах богослова имеется немаловажное преимущество: согласно «Книге Бытия», она сотворена в раю, тогда как мужчина - вне рая, но, как писал Амвросий, сие лишь доказывает, что ни достоинство места, ни благородство происхождения в счет не идут, существенна одна только добродетель, и поэтому мужчина выше женщины. Удел женщины - повиноваться мужчине, и проистекает он не из природы, как утверждает Августин, а из ее вины - первородного греха, в который она вовлекла мужа.

Особое беспокойство духовенства вызывало страсть женщин украшать себя. Нарядные платья, пышные прически, притирания и другие хитрости - все это плод дьявольского внушения. С помощью этих средств женщины губят сыновей Господа. К подобным ухищрениям прибегают даже старухи, так что на улице можно догнать молоденькую красавицу и, заглянув ей в лицо, увидеть старуху.

Другой порок женщин - болтливость и склонность браниться. Когда молодая жена попросила совета у старухи, как ей жить в мире с мужем, который с ней почему-то плохо обращается, старуха посоветовала ей встать утром пораньше, пойти на огород и, почитав трижды Pater noster, троекратно вопросить траву, как ей быть, и выслушать ее ответ. Молодая женщина так и поступила, а старуха, спрятавшись в траве, низким голосом отвечала на ее вопрос: «Молчи, и будет мир; возвратившись, не разговаривай». Ибо болтливость женщин, следует мораль - величайшее бремя.

Осуждается также греховная манера божиться и клясться. Когда священник велел женщине, которая исповедовалась, впредь воздержаться от всяческих клятв, она отвечал «Богом клянусь, впредь не буду». - «Пусть твоя речь будет «да, да», «нет, нет», прочее - от лукавого». А она: «Господин, верно ты говоришь, и я клянусь вам святою Девой, что буду делать так, как вы мне велели, и никогда не поклянусь!».

Среди многочисленных рассказов о женщинах лишь изредка встречаются такие, в которых они не выглядят моральными монстрами. Жак Витрийский цитирует древнюю историю о жене, которая спасла брошенного в темницу от голодной смерти, питая его молоком из своих грудей, чем растрогала тирана, освободившего узника.

Монахи-проповедники шли гораздо дальше фаблио, в которых нападки на женщин более амбивалентны.

Не следует, однако, думать, что женщины в ту эпоху всегда безропотно сносили антифеминистические инвективы проповедников. Раздавались и голоса протеста, и, по крайней мере, один из них мы еще можем расслышать. Монах изобличил жену Пилата, которая, пытаясь вступиться за Христа, тем самым намеревалась помешать спасению рода человеческого, и какая-то дама из числа слушательниц потребовала, чтобы проповедник перестал порочить ее пол. Но как же быть с Богоматерью, которой так усердно поклонялись? Культ Марии едва ли способствовал реабилитации женщины. «Женщиной» именуют Богоматерь одни только черти, не смеющие назвать ее по имени», - говорит Цезарий Гейстербахский. Однако когда некая женщина пришла с мольбой к святому Гиларию воскресить ее сына, а святой обратился в бегство, она крикнула вослед ему: «Вспомни, что наш пол родил Христа». Услыхав эти слова, святой тотчас вернулся и возвратил к жизни ее сына.

Если судить по сборникам «примеров», то нетрудно видеть, что главными приверженцами колдовства, гаданий и иных магических обрядов и заклинаний были женщины. Считалось, что женщина служит дьяволу в плясках и хороводах.

Гадания и вера в приметы, безусловно, осуждаются. Но в отличие от позиции, занятой авторами «покаянных книг», где за приверженность подобным суевериям устанавливались строгие епитимьи, проповедники склонны обращаться не столько к угрозам, сколько к высмеиванию тех, кто придерживается суеверных обычаев. Священник, который не мог отговорить прихожанок от посещений якобы всеведущей гадалки, прибег к следующей хитрости: прикинувшись больным, он просил женщин отнести ей его башмачные ремни, но не говорить, чьи они. Гадалка утверждала, что ремни принадлежат соседке, и так удалось ее опозорить.

Сначала считалось, что всевозможные превращения людей в другие существа, полеты и т.д. это бесовское наваждение, обман, позднее позиция духовенства радикально изменится. От разоблачения внушенных дьяволом иллюзий о ведовских шабашах, ночных полетах и превращениях людей в животных церковь перейдет к утверждениям об их истинности. Образ ведьмы, издавна существовавший в народном сознании, будет взят на вооружение учеными людьми и подвергнется последовательной демонизации. Европа вступит в полосу официально санкционированных гонений на ведьм.

Все касающееся области отношений между полами настораживает и страшит проповедника. Он не может прямо и безоговорочно осуждать их, - в конце концов, Бог создал мужчину и женщину и велел им плодиться и населять землю. Но проповедник убежден в том, что наибольшие возможности для вторжения в жизнь людей дьявольского начала открывает именно сексуальная сфера, и поэтому никакие предостережения и поучения касательно недозволенных связей между полами не могут быть излишни. Нормальная семейная жизнь мало интересует авторов «примеров».

Проповедники не могут или не хотят проводить разграничения между любовью и похотью. В их глазах они едва ли не идентичны. О любовных переживаниях и страданиях они неизменно говорят как о плотских желаниях. Любовь не рассматривается как нормальное человеческое чувство. Половое влечение только унижает человека и ставит его душу под угрозу. Ничего облагораживающего в нем нет. Все это - плод дьявольского внушения.

Чувства, испытываемые человеком к своим ближним - любовные, родительские, супружеские связи и сопряженные с ними материальные заботы подвергают его душу опасности. С этими связями проповедник не может не считаться, но не склонен ставить их высоко на шкале христианских ценностей.

Все это выражает, прежде всего, воззрения монашества и духовенства. Было бы опрометчиво переносить подобные взгляды на паству.

Глава 3. Брачный контракт с точки зрения средневековья

К браку в это время относились противоречиво и, на современный взгляд, странно. Далеко не сразу церковь вообще сумела найти достаточно оснований, чтобы оправдать брак как таковой. Очень долго считалось, что настоящим христианином может быть только девственник. Эта концепция, впервые сформулированная Святым Иеронимом и папой Григорием Великим, безоговорочно принималась церковью. Однако уже Блаженный Августин на рубеже IV и V веков утверждал, что брак все-таки не так уж плох. Святой отец тоже признавал превосходство девственников над женатыми, но считал, что в законном супружестве плотский грех превращается из смертного в простительный, "ибо лучше вступить в брак, чем разжигаться". При том строго оговаривалось, что в браке соитие должно совершаться не ради наслаждения, а только с целью рождения детей, у которых, коли они будут вести праведную жизнь, появляется шанс заменить в раю падших ангелов.

Такой взгляд возобладал в церковных кругах лишь в начале IX века, и с той поры брачные союзы стали освящать таинством венчания. А прежде отсутствовало даже само понятие - "брак". Семьей называлось более или менее постоянное совместное проживание многочисленных родственников со стороны "мужа". Количество "жен" никак не нормировалось; более того, их можно было менять, отдавать во временное пользование друзьям или кому-то из родни, наконец, просто выгнать. В Скандинавских странах жена, даже уже венчанная, длительное время вообще не считалась родственницей мужа.

Но и после того, как церковь стала освящать брак, общественная мораль строго делила брачные отношения (более похожие на политический, юридический и финансовый договор) и подлинную любовь. Так, например, одна из высокородных дам XII века Эрменгарда Нарбоннская на вопрос, где привязанность сильнее: между любовниками или между супругами, - ответила так: "Супружеская привязанность и солюбовническая истинная нежность должны почитаться различными, и начало свое они берут от порывов весьма несхожих".

Главное, что требовалось от женщины в браке, - рождение детей. Но сия благословенная способность часто оказывалась для средневековой семьи не благом, а горем, так как сильно осложняла процедуру наследования имущества. Делили добро по-всякому, но самым распространенным способом распределения наследства был майорат, при котором львиную долю имущества, прежде всего земельные наделы, получал старший сын. Остальные сыновья либо оставались в доме брата в качестве приживалов, либо пополняли ряды странствующих рыцарей - благородных, но нищих.

Дочери и жены долгое время вообще не имели никаких прав на наследование супружеского и родительского имущества. Если дочь не удавалось выдать замуж, ее отправляли в монастырь, туда же шла и вдова. Только к XII веку жены и единственные дочери приобрели право наследования, но и тогда (и много позже) они были ограничены в возможности составлять завещания. Английский парламент, например, приравнивал их в этом отношении к крестьянам, бывшим собственностью феодала.

Особенно тяжело приходилось девушкам-сиротам, они целиком попадали в зависимость от опекунов, редко испытывавших родственные чувства к своим подопечным. Если же за сиротой стояло большое наследство, то ее брак обычно превращался в весьма циничную сделку между опекуном и предполагаемым женихом.

Несмотря на явный родительский и опекунский произвол, церковный обряд венчания предполагал сакраментальный вопрос: согласна ли невеста вступить в брак? Мало у кого доставало смелости ответить "нет". Впрочем, не бывает правил без исключений. Один из испанских королей на дворцовом приеме объявил, что выдает дочь, шестнадцатилетнюю красавицу Урсулу, замуж за своего маршала, которому к тому времени было далеко за 60. Мужественная девушка во всеуслышание отказалась от брака с престарелым маршалом. Король тут же заявил, что проклинает ее. В ответ принцесса, прежде известная своею кротостью и набожностью, сказала, что немедленно покидает дворец и пойдет в публичный дом, где станет зарабатывать на жизнь своим телом. "Я заработаю много денег, - добавила Урсула, - и обещаю воздвигнуть на главной площади Мадрида памятник своему отцу, по великолепию превышающий все памятники, когда-либо стоявшие на земле". Обещание она сдержала. Правда, до публичного дома все-таки не дошла, став наложницей какого-то знатного вельможи. Но когда отец умер, Урсула действительно воздвигла на свои средства пышный памятник в его честь, на несколько веков ставший чуть ли не главным украшением Мадрида.

История отчаянной принцессы на этом не закончилась. После смерти короля на престол взошел брат Урсулы, тоже вскоре скончавшийся. Проклятая дочь по правилам испанского престолонаследия стала королевой и, как в сказке, правила долго и счастливо.

Глава 4. Культ Прекрасной Дамы

4.1 Рождение легенды

Из глухих времен Средневековья, окутанных плотным туманом легенд, позднейших вымыслов и экзальтированного христианского мистицизма, дошли до нас с десяток понятий, каждое из которых прочно укоренилось в сознании вереницы поколений. Сквозь тьму времен перед нами отчетливо высвечивается таинственный женский лик - Прекрасная Дама (в основании которого - культ Богородицы).

Средневековье - время чудес. Именно к области чудесного можно отнести волшебное преображение женского образа из малозаметной детали семейного обихода в загадочную и многоликую, пережившую столетия Незнакомку. После трех тысячелетий принижения женщина не могла, конечно же, рассчитывать на то, чтобы быть вознесенной над доблестными рыцарями. Женщины радовались повышению своего статуса. А рыцари прославляли куртуазную любовь, дарившую им возможность очиститься и преисполниться благородства. В грубом, жестоком обществе, где почти невозможно было выдвинуться, рыцари могли гордиться тем, что они являются частью нравственной аристократии, открытой для представителя любого сословия.

Куртуазная любовь - новое явление, в результате которого в женщинах увидели объект, достойный любви. Когда сегодня мы говорим о рыцарском поведении, прежде всего, имеем в виду отношение к врагу и отношение к женщине. «Сражаться и любить» - вот лозунг рыцаря. Именно эти два компонента и формируют данный тип маскулинности. Отношение к врагу было очень показательным, поскольку славу рыцарю приносила не столько победа, сколько поведение в бою, так как сражение могло без ущерба для его чести кончиться его поражением и гибелью. Противника следовало уважать и предоставлять ему, по возможности, равные шансы. Использование слабости противника не приносило рыцарю славы, убийство же безоружного покрывало позором.

Отношение к даме стало необходимым компонентом рыцарского эпоса и является таковым до сих пор. Быть влюбленным относилось к обязанностям рыцаря (безусловно, в Средние века Дамой являлась только равная, но в последующей трансформации этого типа маскулинности чертами, присущими Даме, наделяется обыкновенная женщина). Рыцарь должен был выражать заботливость, обожание и верность, готовность в любую минуту встать на защиту чести своей Дамы и любой женщины. Именно из куртуазных романов пришло к нам так называемое «рыцарское поведение» по отношению к женщине, состоявшее из преклонения, почитания и уважения к женщине только поэтому, что она таковой является.

И здесь проявляется двойственность феномена рыцарства: с одной стороны, внешнее ритуальное уподобление монашеству (посвящение, лишение сана и т.д.), с другой - появление внецерковного, светского элемента культуры. Наряду с экзальтированным почитанием абстрактной прекрасной дамы (Дон Кихот в романе Сервантеса как-то абсолютно "по-рыцарски" замечает Санчо Пансе, что для него не важно, существует ли Дульсинея на самом деле) существует презрительное отношение к женщине-жене, сестре и даже матери...

Итак, сквозь вековые пелены традиций и религиозных ограничений экзальтированного Средневековья рисовался некий туманный, мерцающий неразгаданной загадкой женский образ. Так возникла легенда о Прекрасной Даме. С относительной точностью можно сказать, что на свет она появилась в конце XI - начале XII века, местом ее рождения считается южная область Франции, Прованс.

Провансом, с которого началось победное шествие Прекрасной Дамы по миру, ныне именуется вся южная окраина Франции, объединяющая несколько провинций: Перигор, Овернь, Лимузин, Прованс и т.д. Вся эта обширная область во времена Средневековья носила название Окситании, так как народ, ее населяющий, говорил на языке "ок", который теперь известен как провансальский. Традиционное разграничение между романскими языками связано с употребляемой в них утвердительной частицей. В провансальском использовалась частица "ок". Она же, кстати, вошла в название одной из южных провинций - Лангедок.

Трубадурами назывались поэты, слагавшие свои песни именно на языке "ок". Стихи на этом языке, посвященные Прекрасной Даме, были первыми произведениями высокой литературы, написанными не на "вечной" латыни, а на разговорном языке, что делало их понятными всем. Великий Данте в трактате "О народном красноречии" писал: "...А другой язык, то есть "ок", доказывает в свою пользу, что мастера народного красноречия впервые стали сочинять стихи на нем, как на языке более совершенном и сладостном".

Образ нашей героини, естественно, собирательный. Но одна особая примета у него все же есть: она, безусловно, красива. Детские годы Прекрасной Дамы прошли в суровом мужском окружении. Ее породили введенные рыцарским кодексом чести традиции светского обхождения, хороших манер, умения вести приятную беседу, а главное, слагать песни в честь Дамы. Из этих-то песен, к счастью, сохранившихся до наших дней, можно узнать кое-что о ней самой, а также о ее современниках мужчинах, знаменитых трубадурах.

4.2 Прекрасная любовь Прекрасной Дамы

Поэты Окситании, воспевавшие Прекрасную Даму, обычно рисовали ее замужней. Замужество было той непреодолимой преградой, благодаря которой любовь приобретала необходимую степень трагической безнадежности. Эта безнадежность и составляла главный предмет лирики трубадуров. Любовь вдохновенного поэта далеко не всегда оказывалась взаимной и только в редких случаях завершалась близостью. Таков был закон рыцарской верности, предполагавший максимальную идеализацию чувства и желательно более полный отказ от плотского наслаждения.

Капризная Дама хотела, чтобы ей служили ради самого служения, а не ради удовольствия, которым она в силах осчастливить возлюбленного. В источниках того времени только однажды встречается история о том, как некая дама пустила воздыхателя в свои покои и, подняв юбку, накинула ее на голову рыцаря. Но и в этом случае счастливчиком оказался не бедный трубадур, а человек с положением, не затруднявший себя сочинением песен. Поведение дамы было сочтено изрядной дерзостью, и обиженный поэт, подсмотревший всю сцену в щелочку, нескромную возлюбленную осуждает.

Впрочем, властвовавшее тогда в умах любовное право имело довольно слабое отношение к современной морали и видело мало преград для настоящей любви. Даже брак, несмотря на некоторые естественные сложности, вроде ревности, не представлял особой помехи в отношениях возлюбленных. Ведь законное супружество не имело ничего общего с любовью. Известен, например, случай, когда так называемый "суд любви" (суды, которые разбирали спорные случаи в отношении дам и их благородных воздыхателей) признал недостойным поведение дамы, отказавшей в "обычных утехах" любовнику после своего замужества. Приговор по этому делу гласил: "Несправедливо, будто последующее супружество исключает прежде бывшую любовь, разве что если женщина вовсе от любви отрекается и впредь не намерена любить".

Вряд ли можно обвинять тех женщин и в меркантильности. Общественное мнение Средневековья весьма и весьма одобряло браки родовитых женщин с менее знатными мужчинами. А потом в трубадуре ценилось прежде всего не происхождение, а его поэтический дар и иные таланты. Ведь жизнь средневекового замка была предельно замкнута. Трубадуры, ведущие кочевой образ жизни, становились желанными гостями при любом дворе. Они часто брали на себя обязанности дворцовых распорядителей и отвечали за все, связанное с приемом гостей и развлечением хозяев.

Иногда трубадурами становились сами господа. Например, один из первых известных нам трубадуров, Гильем Аквитанский, граф Пуатевинский, богатством далеко превосходил самого французского короля, хотя и считался его подданным. А его молодой современник, поэт Маркабрюн, не имел ни рода, ни богатства, как гласят источники, его в младенчестве нашел у своих ворот некий господин. Однако Маркабрюн обладал таким талантом, что "пошла о нем по свету великая молва, и все его слушали, боясь его языка, ибо настолько он был злоречив...".

4.3 «Суды любви»

В мире рыцарской доблести и чести женщины неожиданно приобретают огромные права, возносятся в сознании мужского окружения на недосягаемую высоту - вплоть до небывалой доселе возможности вершить суд над мужчиной. Правда, все эти права и возможности осуществлялись в очень узкой сфере рыцарской эротики, но и это уже было победой женщины. Дворы знаменитых куртуазных королев того времени - Алиеноры Аквитанской (внучки "первого трубадура" герцога Гильема Аквитанского, бывшей замужем за Людовиком VII Французским, а позже - за Генрихом II Английским) или ее дочери Марии Шампанской и племянницы Изабеллы Фландрской - предстают самыми блестящими центрами рыцарской культуры конца XII века. Именно при их дворах торжественно вершились знаменитые "суды любви".

"Суд любви" в данном употреблении нисколько не метафора. Разбирательства в области любовного права происходили с полным соблюдением всех норм морали и существовавшей тогда судебной практики. Разве только смертных приговоров "суды любви" не выносили.

Вот классический пример решения такого суда. Некий рыцарь страстно и преданно возлюбил даму, "и лишь о ней было все возбуждение духа его". Дама же в ответной любви ему отказала. Видя, что рыцарь упорствует в своей страсти, дама спросила его, согласен ли он достичь ее любви при том условии, что будет исполнять все ее пожелания, каковыми бы они ни были. "Госпожа моя, - ответил рыцарь, - да минует меня толикое помрачение, чтобы в чем-либо я твоим перечил повелениям!" Услышав это, дама тотчас приказала ему прекратить все домогательства и перед прочими восхвалять ее не сметь. Рыцарь вынужден был смириться. Но в одном обществе сей благородный господин услышал, как даму его хулили поносными словами, не смог удержаться и защитил честное имя своей возлюбленной. Возлюбленная, услышав об этом, объявила, что навсегда отказывает ему в любви, так как он нарушил ее повеление.

По этому делу графиня Шампанская "проблистала" таким решением: "Слишком сурова была дама в повелении своем... За любовником же нет провинности в том, что он праведным отпором восстал на хулителей госпожи своей; ибо клятву он дал с тем, чтобы вернее достигнуть любви своей дамы, и потому неправа была она в своем ему повелении более о той любви не ратовать".

И еще одно подобное судебное разбирательство. Некто, влюбленный в достойнейшую женщину, стал настоятельно домогаться любви другой госпожи. Когда цель его была достигнута, "возревновал он об объятиях прежней госпожи, а ко второй своей любовнице спиною обратился". По этому делу графиня Фландрская высказалась следующим приговором: "Муж, столь искушенный в измышлениях обмана, достоин быть лишен и прежней и новой любви, да и впредь бы ему не наслаждаться любовью ни с какой достойной дамой, поелику явственно царит в нем буйное сладострастие, а оно всецело враждебно истинной любви".

Как видим, в сферу влияния женщины вдруг отошла огромная область тогдашней жизни, практически все, что имело значение в отношениях полов. Впрочем, не надо обольщаться. Все свои новые права она приобрела не на пути эмансипации и не в борьбе, а благодаря все той же мужской воле, которая вдруг захотела смирения.

4.4 «Суровая, но справедливая…»

Женщины не преминули воспользоваться новым своим положением. Документы сохранили огромное количество легенд, многие из них позже стали материалом для бесконечного числа обработок и переложений. Сюжетами этих легенд пользовались и Боккаччо, и Данте, и Петрарка. Ими интересовались западные романтики и русские символисты. Одна из них, кстати, положена в основу известной драмы Блока "Роза и Крест". Во всех легендах самую активную роль играют именно женщины.

Трубадур Ричард де Барбезиль долгое время был влюблен в некую даму, жену Джуафре де Тонне. И она ему "благоволила сверх всякой меры, а он ее Всех-Лучшая величал". Но тщетно услаждал он слух любимой песнями. Она оставалась неприступна. Узнав об этом, другая дама предложила Ричарду оставить безнадежные попытки и пообещала одарить его всем, в чем ему отказывала госпожа де Тонне. Поддавшийся искушению Ричард действительно отказался от прежней возлюбленной. Но когда он явился к новой даме, она отказала ему, объяснив, что если он был неверен первой, то и с ней может поступить так же. Обескураженный Ричард решил вернуться туда, откуда ушел. Однако госпожа де Тонне в свою очередь отказалась принять его. Правда, вскоре она смягчилась и согласилась его простить при условии, что сто пар влюбленных явятся к ней и на коленях будут умолять ее об этом. Так и было сделано.

История с противоположным сюжетом связывается с именем трубадура Гильема де Балауна. Теперь уже сам трубадур испытывает любовь дамы и, демонстрируя полное охлаждение, доводит бедную женщину до последних унижений и с побоями (!) изгоняет ее прочь. Однако же настал день, когда Гильем понял, что натворил. Дама же видеть его не захотела и "повелела гнать из замка с позором". Трубадур удалился к себе, скорбя по содеянному. Даме, видимо, было не лучше. И вскоре через благородного сеньора, взявшегося примирить возлюбленных, дама передала Гильему свое решение. Она согласна простить трубадура только при условии, что он вырвет ноготь на большом пальце и принесет его ей вместе с песней, в коей корил бы себя за содеянное безумие. Все это Гильем проделал с великой готовностью.

Как видим из приведенных примеров, дамы были суровы, но справедливы. Дошли до нас и истории куда более трагические.

Разумеется, многие сюжеты основываются не на реальных фактах. Для создания легенды достаточно было изъять из кансоны (песни о любви) одно-два опорных слова, остальное додумывало изощренное воображение первых комментаторов и жонглеров - исполнителей песен трубадуров.

Условность, которой обставлялся рыцарский быт, предполагала, несмотря ни на что, предельную искренность своих адептов. То, что теперь кажется нам наивным и неправдоподобным, тогда воспринималось со всей чистотой и глубиной чувства. Именно поэтому многим сюжетам средневековой лирики взыскательная культура христианского мира даровала вечную жизнь.

Прекрасная Дама просуществовала недолго. Уже в первой половине XIII века, в период с 1209 по 1240 год, Прованс подвергся четырем крестовым походам из Северной Франции, возглавляемым знаменитым Симоном де Монфором. В истории Франции они остались под именем альбигойских войн.

Формальным поводом к началу военных действий стали ереси самого разного толка, распространившиеся по всему Провансу, отличавшемуся крайней веротерпимостью. Одним из наиболее мощных еретических движений было движение так называемых катаров с центром в городе Альби. Отсюда и название войн. Впрочем, как обычно бывает, главным поводом к войне стал не столько религиозный фанатизм, сколько тот факт, что Прованс, исторически самая развитая, прогрессивная и богатая часть Франции, фактически жил жизнью, от нее не зависящей.

С падением Прованса трубадурское искусство быстро пришло в упадок и скоро забылось. Но дело было сделано. Нравы стали изысканнее и гуманнее, а Прекрасная Дама, сменившая с тех пор тысячи имен, жива по сей день.

Заключение

Средневековое общество было обществом абсолютной мужской доминанты. Однако не следует считать, что женщина в Средние века была полностью бесправна, такое утверждение не имеет под собой реальной основы. Мы не должны забывать о том, что культура того времени, правовая традиция, истоки формирования общественного сознания и менталитета состоят из трех основополагающих элементов: Римской традиции, Германского субстрата и христианства.

Понимание роли женщины было неоднозначным. С одной стороны, в контексте общекультурных ценностей, она являлась носителем отрицательных качеств, представляя негативный полюс ценностной иерархии христианского мира, сочетая в себе источник бедствий для мужчины и прибежище дьявольских сил, с другой стороны женщина, находясь в зависимости от мужчины, являлась его помощницей, выполняла функцию матери.

Негативный образ женщины, сотканный из низменных желаний, уродливых черт характера, противоречивости и порочности женской натуры, был создан средневековьем. Женщина трактовалась как существо низшее и зависимое от мужчины. Поскольку она не была создана по образу Бога, то, следовательно, не была способна действовать самостоятельно, не обладала властным авторитетом и правоспособностью как мужчина. Женщина оставалась незащищенной, ее положение в обществе определялось исключительно посредством ограничений и запретов. Социальная активность женщины ограничивалась властью мужчины, которому она была обязана служить по установлениям канонического права.

Образ средневековой женщины, деформированный в сторону негативного полюса, этот образ поддерживался и развивался в сознании современников на протяжении XII-XIII вв. параллельно с эпизодически возрастающим престижем женщины в феодальной среде.

Истоки повышения статуса женщины историки видят в укреплении сеньориальной системы. Улучшались экономические условия жизни, укреплялись такие социальные и хозяйственные ячейки, как «дом», «деревня», «приход», «община», что привело к закреплению за женщиной ряда ключевых хозяйственных и культурных функций: «ведение дома», непосредственное распоряжение питанием семьи и обеспечение ее одеждой, воспитание малых детей, культ умерших предков, сохранение родовых реликвий. Вызывающая демонстрация мужского превосходства в этих условиях, по мнению французского историка Р. Фоссье, скрывала в реальности "матриархат".

Параллельно с расширением хозяйственно-экономических функций, повышением статуса женщины в домохозяйственной сфере, за ней закрепляются престижные общекультурные функции, которые признавались достойными уважения и почитания. Прежде всего, это положительные ролевые функции матери. Социализация и сакрализация основных ролевых функций женщины происходит, в основном, благодаря становлению церковного брака. Таинство брака и культ Девы Марии становятся своеобразной охранной грамотой для женщины. При этом отрицательный женский образ выступает лишь как средство регулирования, регламентации и подавления проявлений женской социокультурной автономии. Критические оценки женщины воспринимаются как ответная реакция на повышение ее социального статуса, возможность принизить значимость домохозяйственной сферы, в которой женщина получила наиболее высокие права и, прежде всего, возможность хозяйственно-административного управления и воспитания детей. В данной социальной структуре антифеминистская пропаганда сдерживала проникновение женщины в привилегированно мужские сферы социальной активности, в такие как политика, религия, юрисдикция.

Куртуазия - новый социальный феномен, наряду с феноменом рыцарства, она предполагала совершенно новый культурный тип отношений между полами. В системе этих отношений женщина получила возможность выйти из своего приниженного состояния. Однако в контексте развития феодальных отношений статус женщины не претерпел каких-либо значительных изменений.

Как уже было сказано, несмотря на серьезность изменений, привнесенных в культуру христианством, наивно было бы утверждать, что в христианском обществе сразу покончили с женским бесправием. Еще долгие столетия женщина не принимала никакого участия в общественно-политической и интеллектуальной жизни. Поэтому возможно говорить о бесправии женщин в древности, об изменении положения при христианстве, и возникновении нового образа прекрасной дамы, существовавшем наряду с христианской традицией.

Список использованных источников и литературы

1. Библия [Электронный ресурс] Режим доступа: сайт http://pravoslavie.ru

2. Виолле-ле-Дюк. Жизнь и развлечения в средние века / Виолле-ле-Дюк. - СПб., 1999

3. Грациан Свод прав. Текст и комментарии. Электронная библиотека исторического факультета МГУ.

4. Гуревич А.Я. Культура и общество средневековой Европы глазами современников. М., 1989. С. 257.

5. Гуревич, А.Я. Культура средневековой культуры: избранные труды. / А.Я. Гуревич. - Спб.: Издательство С.-Петербургского университета.

6. Гуревич, А.Я. Категории средневековой культуры. / А.Я. Гуревич. - М.: Наука, 1990.

7. Добиаш-Рождественская О.А. Культура западноевропейского средневековья / О.А. Добиаш-Рождественская . - М., 1987

8. Егер О. Средние века: всемирная история. Т.2. / О. Егер. - СПб., 1997

9. Иванов К.А. Многоликое средневековье / К.А. Иванов. - М., 2001

10. Капеллан Андрей. О любви // Жизнеописания трубадуров. М., 1993. С. 383-401.

11. Карсавин Л.П. Культура средних веков / Л.П. Карсавин. - Киев, 1995

12. Кустодиев К.Л. Женщина в Ветхом Завете // Альфа и Омега. - 1999. - № 4.

13. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада / Ж. Ле Гофф. - Сретенск, 2000

14. Пизанская. Книга о "Граде женском" // Пятнадцать радостей брака. М., 1991. С. 228.

15. Расулов Ясин Женщина в истории человечества. - Режим доступа: http://gumer.info/bogoslov_Buks

16. Свенцицкая, И.С. Женщина в раннем христианстве // Женщина в античном мире. / И.С. Свенцицкая - М., Наука, 1995.