2.5 Сословное и городское самоуправление

Покончив организации системы управления, Екатерина приступила к реализации главнейшего своего замысла - создания законодательства о сословиях. В день своего рождения 21 апреля 1785 г. она издала сразу два обширных документа, которые в исторической литературе принято именовать Жалованными грамотами дворянству и городам. Первый из этих документов законодательно оформлял все права и привилегии дворянства, которых оно добивалось на протяжении столетия. Отныне «на вечные времена и непоколебимы» устанавливалось, что дворянин может быть лишен дворянского достоинства только по решения суда и за такие преступления, как измена, разбой, воровство, нарушение клятвы и т.д. При этом судить его могут лишь собратья - дворяне. Дворянина нельзя подвергнуть телесному наказанию, не лишив его предварительно дворянского достоинства. Грамота подтверждала дарованное Манифестом о вольности дворянства 1762 г. право дворян служить или не служить по своему выбору и наниматься на службу в иностранные государства. В прочем, в случае необходимости по первому зову государя дворянин обязывался служить отечеству, не жалея ни сил, ни самой жизни. Подтверждались и все права дворян на наследственные и приобретаемые имения, причем первые не подлежали конфискации даже у самых закоренелых преступников, а должны были передаваться их наследникам. Специальная статья грамоты разрешала дворянам заводить в своих имениях фабрики и заводы. Помещичьи дома освобождались от постоя войск, а сами дворяне - от всех видов податей. В губерниях создавались губернские дворянские собрания, в обязанность которых входило ведение дворянских губернских родословных книг для записи всех местных помещиков.

Утвержденные грамотой 1785 г. сословные привилегии окончательно отделили дворянство от всех прочих слоев русского общества, упрочив господствующее положение этого сословия. Это способствовало ускорению процесса формирования самосознания дворян, представлений о дворянской чести. В памяти российских дворян Екатерина осталась истинной благодетельницей и защитницей. Все это создало представление о екатерининской эпохи как о «золотом веке» русского дворянства. Однако было бы неверно думать, что, работая над грамотой, Екатерина II забыла об интересах государства и своих просветительских принципов. Уже сама название грамоты, с одной стороны, подчеркивало вечный характер документа, но с другой - зависимость дворянства от монаршей воли. Оговаривались и некоторые ограничения: так дворянин, вовсе никогда не состоявший на государственной службе, лишался права голоса в дворянском собрании и не мог быть избран на выборную должность. В целом грамота не вводила для дворянства каких-то новых привилегий, а лишь юридически закрепляла те, что существовали прежде. Более того, в грамоте ничего не говорилось о праве дворян владеть крепостными душами, тем самым вопрос этот как бы оставлялся императрицей открытой [6].

Совершенно иной характер носила Жалованная грамота городам. Прежде всего адресована она была не какому-то определенному сословию и в ней рассматривались не только личные и сословные права городского населения, но и вопросы организации и деятельности купеческих гильдий, ремесленных цехов и органов городского самоуправления. Столь многоаспектный характер документа был связан прежде всего с тем, что третье сословие еще не полностью сложилось в русском обществе. Первая глава Жалованной грамоты городам посвящена застройке города, положению населения, организации школ, и пр., вторая обращена непосредственно к жителям - «городовым обывателям», или мещанам. Структура прав и привилегий, которыми они наделялись, близка к дворянской. Так же как дворяне губернии образуют губернское дворянское собрание, мещане создают «градское общество», заводится городская обывательская книга, подобная родословной дворянской. Мещане определяются как особо сословие, и это звание является наследственным, как и дворянское. Лишаются своего звания мещане за те же преступления, что и дворяне, причем решение об этом также выносится мещанским судом. Купцы первой и второй гильдий освобождаются от телесных наказаний. Грамота подтверждает право каждого горожанина заниматься предпринимательской деятельностью и создает особые привилегии для гильдейского купечества. Все купечество в целом освобождалось от подушной подати и рекрутской повинности. Однако объем прав зависел от принадлежности к той или иной гильдии, а следовательно, от материального достатка купца. Например, купцы первой гильдии могли ездить в карете, запряженной парой лошадей, купцы второй гильдии - только в коляске, а третьей - лишь на телеге с одной лошадью. Особую категорию городских жителей составляли «именитые граждане», имевшие право запрягать в своей карете даже четверку лошадей. В третьем поколении они могли претендовать на получение дворянства. Все жители города участвовали в формировании нового органа городского самоуправления - городской думы, возглавляемой городским головой. Городская дума должна была следить за порядком в городе, соблюдением правил торговли и р. Помимо купеческих гильдий грамота предусмотрела создание ремесленных цехов, наподобие средневековых западноевропейских. При этом досконально расписывался порядок их работы, взаимоотношения работников и т.д. Екатерина сознавала, что в Европе этого времени цехи давно устарели и лишь тормозили развитие экономики, однако Россия, по ее мнению, еще не достигла аналогичной стадии развития и здесь цехи должны были, наоборот, стимулировать развитие производства [16].

Таково основное содержание двух жалованных грамот 1785 г. понятно, однако, что завершить реализацию своей программы по созданию в России сословий Екатерина не могла, минуя, самое многочисленное сословие - крестьян. Документы свидетельствуют, что был заготовлен проект жалованной грамоты и крестьянам, но он не был учрежден. Адресована грамота была не всем крестьянам, а лишь государственным, которые именовались в ней «свободными сельскими жителями» и наделялись правами, сходными с правами горожан. Согласно проекту грамоты, в деревнях должна была появиться новая система управления - сельский старшина, староста и «управительских дел горница» сходная по функциям с губернским дворянским собранием и градским обществом. Как и другие сословия, крестьяне делились на шесть категорий, причем первые две освобождались от телесных наказаний.

Рассматривая все три грамоты, современный американский историк Девид Гриффитс пришел к выводу, что в совокупности они образуют «конституцию в дореволюционном значении этого слова», имея в виду, что первоначально, до Французской революции 1789 г., слово «конституция» означало в целом способ устройства, организации чего-либо. Целостное рассмотрение грамот, с точки зрения Д. Гриффиста, «обнаруживает и целостную политическую программу, отражающую ясные и взаимосвязанные представления императрицы о форме общественного устройства. Это не либеральные и не консервативные представления, не про- и не антидворянские. Это характерные для начала Нового времени представления о хорошо регулируемом обществе с сословной структурой» [1].

Однако, как уже было сказано, третья грамота так и не была издана. Причина этого ясны: сопротивление дворянства, которое Екатерина была не в состоянии преодолеть. В этих условиях императрица реализовала поставленную ею цель в той мере, в которой это вообще было возможно без опасения вызвать серьезные социальные потрясения, и с этой точки зрения ее реформы нужно назвать удавшимися. Именно с этого екатерининского времени, по мнению историков, можно говорить о появлении в России полноценных сословий. Но сама императрица и после 1785 г. продолжала работать над законодательством, не оставила идеи создания сословного строя в полной мере. Так, она намеревалась учредить особый орган с функциями верховного суда, состоящий из выборных представителей трех сословий: дворянства, мещан и крестьянства. Сохранились также разработки в области семейного, имущественного, уголовного права. На 1797г. была намечена новая реформа Сената. Среди проектов можно встретить и размышления о путях ликвидации крепостного права. Так, в одной из записок: «…вот удобный способ: поставить, что как только отныне кто-нибудь будет продавать землю, все крепостные будут объявлены свободными с момента покупки ее новым владельцем, а в течение сотни лет все или по крайне мере большая часть земель меняют хозяев, и вот народ свободен» [2].

Как видим, Екатерина не надеялась на скорое освобождение крестьян, да и вообще считала «резкий переворот» вредным. По другим сведениям, она готовила указ, который объявлял свободными всех детей крепостными, родившихся после 1785 г. Впрочем, все это были лишь проекты [4].

2.6 Значение губернских учреждений 1775 г.

Губернские и сословные учреждения вырабатывались под заметным влиянием:

1) политических идей, заимствованных Екатериной из западноевропейской политической литературы;

2) из местных нужд и влияний.

Но влияние этих идей на устройство местного управления в России было почти исключительно формальное; эти идеи отразились на технической выработке учреждений, на их формах, на постановке и на взаимных отношениях; они сказались в строгом разделении ведомств, в определении границ деятельности отдельных учреждений, но новые начала проведены непоследовательно и не оказали заметного влияния на духовную деятельность новых учреждений. Правда, были созданы два учреждения, в основании которых лежали задачи, незнакомые древнерусской администрации, - это были приказ общественного призрения, заведовавший исковыми и благотворительными учреждениями, и совестный суд, решавший дела по совести более, чем на основании формальных доказательств. В прежнем правительственном порядке не было особого ведомства ни центральных, ни местных учреждений народного просвещения и общественной благотворительности; теперь такими учреждениями явились губернские приказы общественного призрения. Точно так же в прежнем русском судопроизводстве, как и в судопроизводстве всех других стран тогдашней Европы, не было суда по совести; но любопытно, что именно эти два учреждения имели наименее заметную деятельность, оказали наименьшее влияние на ход дел. Приказ общественного призрения возник в то время, когда почти не было народных школ, ни дано средств заводить их городам [15].

Совестный суд был поставлен в условия, которые парализовали его деятельность; так, по гражданским делам совестный суд со значением мирового решал такие дела, которые переносились в него по соглашению тяжущихся сторон. Если правый расположен был перенести дело в суд по совести, то неправая сторона противодействовала этому, и тогда совестный суд не мог не только рассматривать дело, но и принудить сопротивляющуюся сторону явиться в суд. Учреждение совестного суда было громко приветствовано и в России и особенно за границей. Знакомый Екатерине французский публицист Мерсье встретил это учреждение такими восторженными словами: «Заря благоденствия рода человеческого занялась на Севере. Повелители вселенной, законодатели народов, спешите к полуночной Семирамиде и, преклонив колена, поучайтесь: она первая учредила совестный суд!»[10]. Но уфимский совестный судья признавался, что в 12 лет его судейства к нему в суд не поступило и 12 дел, потому что его камердинер по просьбам виновных из тяжущихся сторон обыкновенно гонял всех челобитчиков, обращавшихся к совестному судье . Точно то же, по свидетельству современников, было и в других совестных судах; за все царствование Екатерины не насчитать и десятка дел, решенных во всех совестных судах надлежащим образом. Зато губернские учреждения Екатерины еще более усилили противоречия, внесенные в управление реформами Петра. Известно, что управление только тогда действует правильно, когда оно и в центре и в областях покоится на одинаковых началах. При Екатерине усилен был внесенный Петром сословный элемент в областном управлении; губернские учреждения открыли еще больше простора участию дворянства и городского населения в местной администрации. Но центральное управление, и при Екатерине сохранявшее прежний бюрократический характер, не имело и тех связей с обществом, какие существовали в XVII столетии. Таким образом, противоречие началам, на которых держалось управление в центре и в провинции, при Екатерине еще обострилось.

С другой стороны, преобладанием дворянства еще более нарушилось равновесие прав и обязанностей различных классов общества. Прежнее дворянство пользовалось правительственным значением в местной администрации в меру своих государственных обязанностей; теперь оно получило еще большее значение в местном управлении, освободившись от самых тяжелых государственных повинностей. Во-вторых, губернские учреждения основаны были на начале, которое проводилось в «Наказе», на том начале, что человек каждого состояния должен судиться и управляться людьми одного с ним состояния. Но в практическом своем развитии это начало превратилось в решительное преобладание одного сословия, дворянства, в местном управлении.

Наконец, важным недостатком созданного Екатериной административного и судебного порядка была его чрезвычайная сложность; так, благодаря строгому разделению ведомств и сложному устройству суда размножилось до чрезмерности чиновничество, выборное и коронное; там, где прежде дела велись десятью, пятнадцатью чиновниками, теперь их явилась целая сотня. Это увеличивало дороговизну администрации [4].

Гораздо важнее значение губернских и сословных учреждений в истории нашего общества: в них выразилось характеристическое движение данного времени. В них проведено было государственное раскрепление двух высших классов общества. В дворянской жалованной грамоте были формулированы созданные прежним законодательством права дворянства; точно так же в жалованной грамоте городам были формулированы и права городского населения. Эти права не в одинаковой мере были распределены между всеми классами городского населения, но совокупность их раскрепляла городское население, снимая с него те специальные государственные повинности, какие были положены на него в древней Руси.

Городские состояния получили сословное самоуправление и сословный суд. Далее, гильдейское гражданство, т. е. высший слой городского населения, был освобожден от подушной подати, которая заменялась однопроцентным сбором с объявленного купцом по совести капитала. Точно так же гильдейские граждане освобождались от личной рекрутской повинности: гражданин - гильдейский купец личную службу мог выкупить деньгами. Далее, все гильдейские граждане и мещане освобождались от тех казенных «служб» или от «нарядов» по различным казенным сборам, которые в древней Руси составляли самую тяжелую повинность городского населения. Наконец, купцы двух первых гильдий были свободны от телесного наказания, а высший слой купечества, носивший название «именитых граждан», мог при известных условиях достигать дворянства [5].

Итак, в истории нашего общества губернские учреждения вместе с сословными жалованными грамотами были первыми актами, в которых точно и подробно были формулированы права двух сословий и по которым с этих сословий снимались специальные государственные повинности.

Это связано с другой стороной в губернских учреждениях, еще более важной для истории нашего общества. Как мы видели, в XVII столетии разверстка государственных повинностей между сословиями разрушила их взаимные связи и уничтожила их совместную деятельность. Благодаря этому разобщению пали в XVII столетии земские соборы. С тех пор каждое сословие несло свою службу и действовало одиноко, без связи с другим. В губернских учреждениях Екатерина впервые сделала попытку опять свести сословия для совместной дружной деятельности. В приказе общественного призрения и совестных нижних земских судах под руководством коронных представителей действовали заседатели, выбранные тремя свободными сословиями: дворянством, городским населением и классом вольных сельских обывателей. Правда, оба эти учреждения, заняли второстепенное место в строе местного управления, но они важны как первый проблеск мысли восстановить совместную деятельность сословий, и это составляет одну из лучших черт губернских учреждений Екатерины.

Царствование Екатерины II оставило яркий след в истории России. Бросается в глаза неординарность личности императрицы, ее выдающиеся качества государственного деятеля и величие ею содеянного: Петр Великий утвердился на берегах Балтики, Екатерина Великая -- на берегах Черного моря, раздвинув границы на юг и включив в состав империи Крымский полуостров. Одного этого достаточно, чтобы потомки с благодарностью вспоминали имя Екатерины II.

При Екатерине высокого уровня достигло распространение просвещения, стали издаваться первые журналы, появились писатели, чьи произведения звучат актуально и в наши дни, крупных успехов достигла историческая наука.

Екатерину отличала невероятная работоспособность: «Я страстно люблю быть занятой и нахожу, что человек только тогда счастлив, когда он занят». В другой раз она писала: «Я по природе люблю трудиться и чем более работаю, тем становлюсь веселее». Императрица много времени посвящала делам управления, она энергично и постоянно законодательствовала.

В 1775 был издан манифест, дозволявший свободное заведение любых промышленных предприятий. В том же году была осуществлена губернская реформа, которой введено новое административно-территориальное деление страны, сохранившееся вплоть до Октябрьской революции 1917. В 1785 Екатерина издала свои важнейшие законодательные акты -- жалованные грамоты дворянству и городам. Была подготовлена также третья грамота -- государственным крестьянам, но политические обстоятельства не позволили ввести ее в действие. Основное значение грамот было связано с реализацией важнейшей из целей екатерининских реформ -- созданием в России полноценных сословий западноевропейского типа. Для русского дворянства грамота означала юридическое закрепление почти всех имевшихся у него прав и привилегий.

В 1780-х гг. была продолжена и реформа образования: создана сеть городских школьных учреждений, основанных на классно-урочной системе. В последние годы жизни Екатерина продолжала разрабатывать планы серьезных преобразований. На 1797 была намечена радикальная реформа центрального управления, введение законодательства о порядке наследования престола, создание высшей судебной инстанции, основанной на выборном представительстве от трех сословий. Однако завершить свою программу реформ Екатерина не успела. В целом екатерининские реформы явились прямым продолжением преобразований Петра I.