3

Содержание

Введение

1. Древняя семья

2. Религиозная основа семьи

3. Цель брака в Греции

4. Религиозные церемонии брака

5. Развод

6. Церемонии, совершавшиеся на седьмой и десятый день после рождения

7. Усыновление

8. Власть отца

9. Обязанности детей по отношению к родителям

10. Наследование

Заключение

Казус № 8

Список использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ

Крупнейшей цивилизацией древнего мира были древнегреческая цивилизация. Цивилизация обладала развитой культурой. Важную роль в жизни античного государства играло законодательство, которое регламентировало практически все стороны общественной жизни.

Изучение древнегреческого общества невозможно без представления роли в нем института семьи. Древнегреческая семья была прочной основой государства. Особенно важным становление института семьи было для греческих полисов в период их складывания. Основа полиса - свободный гражданин, который являлся носителем гражданских прав, а также главным элементом роста военной силы государства, необходимой и для защиты от нападения и для проведения активной политики по отношению к соседям. Поэтому, в русле развития полиса, встает вопрос о развитии семейных отношений. Именно семья стала для полиса залогом будущего существования: она являлась, в первую очередь, гарантом наличия военного ресурса полиса, и, во вторую - экономического развития. Необходимо отметить значимость семьи и в религиозно-эстетическом развитии полиса, его моральной устойчивости. Это касается соблюдения религиозно-эстетических культов, которые были направлены на поддержание традиций и жертвоприношений предкам. Значимость семьи признавалась во многих полисах Древней Греции. Важность семейных отношений была очевидна древнегреческим политикам и законодателям. Именно регулирование семейных отношений является одной из наиболее разработанных сфер права Древней Греции [2].

Невозможно в одной работе рассмотреть и сравнить условия существования семьи во всех античных государствах. Поэтому я ограничусь рассмотрением семейных обычаев в условиях древнегреческого государства.

1. ДРЕВНЯЯ СЕМЬЯ

В Греции в древние времена семья (род) значительно отличалась от того, чем она стала позднее, в V и IV веках. Первоначально она была очень многочисленна и ее члены жили все вместе под одной крышей. Гомер, не делающий никакого различия между греками и троянцами, так описывает дворец Приама: «Внутри его было пятьдесят помещений, построенных одно возле другого из тесаного камня. Там жили сыновья Приама вместе с женами. С другой стороны, на женском дворе, возвышались одно возле другого двенадцать помещений, где жили с целомудренными супругами зятья царя».

Впоследствии, когда род был заменен семьей, понимаемой в современном смысле слова, его пытались рассматривать как фиктивную ассоциацию, где родство было ни при чем. Однако известно, что к членам одного и того же рода прилагался эпитет вскормленные одним молоком, а это, несомненно, указывает на родство по крови. Впрочем, входили ли туда по праву рождения или по усыновлению, это особого значения иметь не могло, так как усыновленный становился как бы настоящим сыном; его присутствие не было нарушением правила, требовавшего, чтобы все родственники были одной и той же крови; приобщение его к культу новой семьи совершенно порывало его связь с естественным отцом и давало ему нового отца, того, кто усыновлял.

Таким образом, род был союзом людей, происходивших от одного общего предка, но при этом было необходимо одно условие. Эти люди входили в состав рода и были в родстве друг с другом только в том случае, если они были связаны происхождением по мужской линии с этим более или менее отдаленным предком. Дети сестры и брата были друг для друга совершенно чужими.

Глава семьи обладал очень сильной властью. Таковым обычно был отец. Если отец умирал, власть его переходила к его старшему сыну, и в этом случае самый старший из живых братьев становился тем, что называлось pater familias. В принципе у греков отец имел абсолютное право на жизнь и смерть своих детей. Даже без всякой вины с их стороны он имел право их убить. Тем более отец имел право распоряжаться смертью детей, если они были в чем-либо виновны. По Гомеру, брак является договором, заключаемым между двумя главами семей; чаще всего будущих супругов и не спрашивали. Подарки, подносимые женихом своему будущему тестю, являлись настоящей ценой невесты; иногда даже происходил как бы аукцион по продаже девушки. В семье обязанностью женщины было послушанье. Пенелопа спускается из своей комнаты, чтобы попросить певца Фемия прекратить досаждавшее ей пение. Как только она появилась, закутанная в покрывало, на пороге комнаты, ее сын Телемах сразу же обратился к ней с такими словами: «Вернись к себе и займись своим делом -- веретеном и полотном; присмотри за служанками, чтобы они сделали свои дела; разговор же предоставь мужчинам, а в особенности мне, хозяину в этом дворце» [5].

Все это показывает нам, что семья в начале управлялась деспотически своим главой. Власть отца устанавливала между всеми ее членами тесную связь и мешала распаду этой группы. Без сомнения, время от времени из нее или изгонялся какой-либо недостойный, или кто-нибудь сам выходил по доброй воле, из непокорства или желания поискать свое счастье в другом месте. Но те, кто оставался возле главы, были для него как бы подданными самодержавного владыки. Они все действовали заодно. Если кто-либо из них брал что-либо в долг у постороннего, за долг отвечали все сообща; если один из них становился жертвой или виновником какого-либо преступления, вся семья объединялась, чтобы вознаградить или требовать возмещения за причиненный ущерб. Семья владела имуществом, оно, особенно недвижимое, составляло коллективную собственность всех. Земля же не принадлежала главе; она принадлежала целому роду, а глава семьи являлся, так сказать, только ее стражем и хранителем. Больше того, каждое поколение, наследовавшее это неделимое наследство, было обязано передать его следующему, по меньшей мере в том виде, в каком оно его получило, так что каждое поколение в действительности являлось только одним звеном в существовании семьи; и оно не имело права присвоить себе плоды долгой работы, выполненной теми, кто жил раньше; оно могло пользоваться этими плодами, но было необходимо, чтобы и их преемники также воспользовались ими в свою очередь. Платон точно воспроизводит идеи древних относительно этого, когда говорит: «Я не смотрю ни на вас, ни на ваше имущество как на принадлежащее вам, но как на принадлежащее вашей семье, столько же и вашим потомкам, сколько и предкам».

Многочисленные причины привели мало-помалу к распаду патриархальной семьи. Различные ветви одного и того же рода отошли друг от друга; каждое хозяйство устраивалось теперь отдельно, чтобы жить своей собственной жизнью, не сохраняя с другими родственными семьями отношений более тесных, чем те, которые наблюдаются и среди нас. Самое большее, если в некоторых религиозных церемониях и в некоторых юридических актах иногда можно было увидеть следы былого единства. Как это всегда бывает, старый дух солидарности, хотя и в ослабевших формах, дольше всего сохранялся в знатных семьях, а особенно в семьях жрецов.

2. РЕЛИГИОЗНАЯ ОСНОВА СЕМЬИ

Греки думали, что мертвый продолжает жить в могиле. Жизнь его не понималась в чисто духовном смысле, он нуждался в пище и питье, как и раньше, когда был на земле. Поэтому на сыне лежала строгая обязанность приносить своему умершему отцу необходимую пищу, и эта обязанность вытекала не из долга признательности, но из его собственных интересов. Умершие были, действительно, в некотором роде «священными существами. Древние давали им самые почтительные имена, какие только могли выдумать. Они называли их добрыми, святыми, блаженными. Они питали к ним все благоговение, какое только доступно человеку по отношению к божеству, внушающему к себе любовь или ужас. Для них каждый усопший был богом». Обладая возможностью приносить добро или зло своим близким, мертвый делал это исходя из того, насколько почитали его после смерти [7].

Таким образом, каждая семья имела особых богов в лице своих предков и, следовательно, свою собственную религию. Но эта религия имела некоторые особенности. Мертвые не могли принимать приношения от любого человека; им были угодны приношения от их прямых потомков. Посторонний являлся для них чужим, можно сказать, врагом. Поэтому необходимо было принять многочисленные меры, чтобы не дать угаснуть потомству навсегда. Кроме того, необходимо было в случае принятия постороннего в семью приобщить его прежде всего к домашнему культу и представить предкам. Из этих двух основных требований и вытекали все правила, относящиеся к эллинской семье.

3. ЦЕЛЬ БРАКА В ГРЕЦИИ

По древним представлениям, цель брака заключалась в обеспечении непрерывности рода и продолжении наследственных жертвоприношений.

Антисфен в книге «О любви» писал, что «жениться следует для воспроизведения рода, сходясь при этом с самыми прекрасными женщинами» [1].

Ни о взаимной симпатии, ни о сходствах привычек и речи не было; брачующиеся соединялись не за тем, чтобы слить воедино свои мысли и чувства или поддерживать друг друга в жизненных испытаниях: они просто исполняли обязанность, в одно и то же время и патриотическую, и религиозную. Идеи эти, ослабевшие со временем, всегда сохраняли свою власть над душами древних. Отсюда вытекало то, что в браке, как его понимали греки, личность женщины ничего не значила. О ее чувствах не спрашивали. Ее выбирали не ради нее самой, а принимали как необходимое орудие для сохранения семьи и государства. Ее задача считалась выполненной, когда она рождала нескольких сыновей. Это не все: как только брак становится только гражданской обязанностью, от которой нельзя уклониться, не совершая преступления против религии и государства, прелесть домашней жизни пропадает, и вместе с тем уменьшается и влияние женщины. Афинянин относился к женитьбе как к долгу, без увлечения и довольно неохотно. Он вводил законную супругу к себе в дом, потому что того требовал интерес республики, но он строго отмерял ей ту роль, какую она должна была играть в его жизни, и раз такая граница была установлена, он больше не заботился об устройстве счастливого очага.

4. РЕЛИГИОЗНЫЕ ЦЕРЕМОНИИ БРАКА

Брак был священной церемонией, цель которой заключалась в приобщении молодой девушки к культу ее новой семьи. Эта церемония происходила не в храме; она совершалась дома и под покровительством домашних богов. Правда, с мольбой также обращались и к богам неба, и впоследствии даже вошло в обычай отправляться предварительно в храмы и приносить этим богам жертвы, это называлось приготовлением к браку8. Но самая главная и существенная часть церемонии брака должна была всегда исполняться перед домашним очагом [6].

У греков обряд бракосочетания состоял, так сказать, из трех действий. Первое совершалось перед очагом отца, третье у очага мужа, второе служило переходом от одного к другому:

1. В родительском доме, в присутствии жениха, отец невесты, окруженный всей семьей, приносил жертву. Окончив жертвоприношение, он провозглашал, произнося священную клятву, что отдает свою дочь в жены тому-то. Это было необходимо, так как молодая девушка не могла бы сразу же отправиться на поклонение очагу мужа, если бы отец предварительно не отрек ее от родительского очага. Для того чтобы вступать в новую семью, она должна была быть свободной от всяких уз и от всякой связи со своей первой семьей.

2. Девушка переводится в дом мужа. Иногда сам муж ведет ее. В некоторых городах обязанность привести невесту возлагалась на одного из тех священнослужителей, которые назывались «вестниками». Обычно молодую девушку сажали на колесницу, ее лицо закрывалось покрывалом, на голову надевался венок. Венок использовался во всех религиозных церемониях. Платье невесты было белого цвета. Этот цвет требовался для всех одежд, надевавшихся в религиозных обрядах. Впереди несут факел -- это брачный факел. На протяжении всего пути сопровождающие невесту поют священный гимн.

3. Девушка не входит сама в свое новое жилище. Мужу надо похитить невесту, притвориться, что он ее берет силой, а она должна закричать, и женщины, которые сопровождают молодую, должны делать вид, что ее защищают. В чем смысл этого обряда? Означает ли он стыдливость девушки? Вряд ли это так: до стыдливости еще далеко, так как в этом доме сперва предстояло совершить религиозную церемонию. Не показывает ли он нам, что женщина, готовящаяся совершить жертвоприношение этому очагу, сама по себе не имеет на то никакого права, что она приближается к нему не по своей воле и что надо хозяину дома и божества самому ввести ее туда своей собственной властью? Как бы то ни было, после притворной борьбы жених берет ее на руки, переносит ее, тщательно стараясь, чтобы ее ноги не коснулись порога.

Все вышеописанное -- лишь приготовление к самой церемонии. Священнодействию предстоит начаться внутри дома. Подходят к очагу, новобрачную ставят пред лицом домашнего божества. Ее кропят очистительной водой, она прикасается к священному огню. Тут же произносятся молитвы; затем уже новобрачные съедают сообща хлеб и немного плодов.

Это совместное вкушение пищи пред очагом, которое начинается и оканчивается возлиянием и молитвой, соединяет новобрачных во взаимном религиозном общении и в общении с домашними богами.

5. РАЗВОД

Развод, почти неизвестный в древние времена Греции, стал очень частым явлением в классическую эпоху, и даже настолько частым, что греческие ораторы рассматривают приданое как необходимую меру для придания прочности брачному союзу. Очень часто муж оставлял у себя жену только потому, что опасался обязанности вернуть приданое в случае расторжения брака.

Развод был как бы двух видов. «Отсылкой» назывался развод по требованию мужа и «оставлением» развод по желанию жены. Первый не был подчинен никаким формальностям. Муж имел право в любой момент отослать свою жену обратно, и это происходило безо всякого вмешательства государственной власти; в этом случае жена возвращалась к своему отцу или опекуну, а дети оставались у мужа. Обычно это «удаление» жены из дома происходило в присутствии нескольких свидетелей, хотя это правило и не было обязательно. Что же касается жены, то при желании развода она не могла поступать так самостоятельно; требовалось, чтобы она обратилась к архонту, а архонт утверждал требуемый ею развод только при представлении письменных доказательств обоснованности ее требования. Как ни проста была эта формальность, она все же являлась очень затруднительной для женщины в том зависимом положении, в каком она находилась тогда. Кроме того, общественное мнение, как правило, осуждало женщин, требовавших развода.

Таким образом, развода можно было добиться или с обоюдного согласия обоих супругов, или по желанию одного из них и помимо воли другого. В последнем случае тот из супругов, кто отказывался от развода, мог начать против другого гражданский процесс.

Развод мог состояться даже по требованию третьего лица. Отец, например, имел право развести свою дочь с ее мужем как для того, чтобы взять ее к себе обратно, так и для того, чтобы выдать ее замуж за другого. После смерти отца самый ближайший ее родственник мог заставить ее покинуть своего мужа и взять его в мужья. Муж мог выдать свою жену замуж за другого человека и, видимо, для этого не требовалось даже ее согласия. Правда, Плутарх, рассказывая, что Перикл уступил свою жену другому, прибавляет, что это произошло с ее согласия, но не все свидетельства сходятся относительно этого последнего пункта [11]. Последствием развода было возвращение приданого, за исключением, быть может, тех случаев, когда развод вызывался неверностью жены. В случае промедления с возвратом приданого муж обязан был платить штраф из расчета восемнадцать процентов в год от стоимости приданого.

Ребенок, родившийся после развода, но зачатый до него, считался в принципе ребенком мужа, но муж имел право не признать его, если сомневался в его происхождении.

6. ЦЕРЕМОНИИ, СОВЕРШАВШИЕСЯ НА СЕДЬМОЙ И ДЕСЯТЫЙ ДЕНЬ ПОСЛЕ РОЖДЕНИЯ

Через несколько дней после рождения ребенка, по всей вероятности на седьмой, совершалась церемония, называвшаяся амфидромия. Вход в дом украшался венками из листьев оливкового дерева, если новорожденный был мальчик, и гирляндами из шерсти, если это была девочка. Женщины, помогавшие роженице, мыли себе руки в знак очищения. Одна из них брала ребенка на руки и быстро обносила его вокруг очага, приобщая его тем самым к домашнему культу; затем было пиршество, на которое собирались родственники и друзья семейства.

На десятый день ребенку давалось имя, но часто эта формальность совершалась и на седьмой день. Собирались родственники и друзья для жертвоприношения и пира, причем обычно ребенку дарили подарки: игрушки или маленькие украшения, вешавшиеся ему на шею [6].

Исполнение этой церемонии служило доказательством, что отец признавал ребенка своим. «Каждому из вас известно, -- говорит Демосфен, -- что никто никогда не празднует десятого дня после рождения ребенка, если не считает себя его законным отцом, и с другой стороны, отпраздновав десятый день и доказав ребенку свою отцовскую любовь, никто не в праве отречься от него впоследствии».

7. УСЫНОВЛЕНИЕ

Случаи усыновления были очень часты в Древней Греции. Причина этого в том, что все чувствующие близость смерти заботятся о том, чтобы не оставить после себя пустого дома, а напротив, иметь кого-либо, кто приносил бы их манам погребальные жертвы и оказывал им почитание, предписываемое обычаем. Таким образом, если кому приходилось готовиться к смерти бездетному, он старался обзавестись сыном через усыновление. Следовательно, многочисленность усыновлений вызывалась религиозными верованиями. Усыновляли чужого для того, чтобы обеспечить себе впоследствии те почести, которые надлежало оказывать усопшим.

Для усыновления, следовательно, надо было быть бездетным. Однако усыновление не теряло своей силы, если после него у усыновителя рождался законный ребенок; в этом случае наследство делилось между всеми детьми. Само собой, что малолетний не мог быть усыновлен без согласия его родителей, что же касается усыновления совершеннолетнего, то для этого не требовалось никакого разрешения [9].

Само усыновление совершалось или посредством особого акта при жизни усыновлявшего, или по завещанию.

В первом случае усыновлявший собирал своих близких, членов своей фратрии и по совершении жертвоприношения представлял им усыновляемого. После этого проводили голосование, и если результат получался благоприятный, усыновленный вносился под его новым именем в список фратрии. Эта формальность не была, однако, обязательна, хотя она обычно и практиковалась.

Усыновление по завещанию оказывалось действительным только после смерти усыновлявшего. Таким образом, можно было усыновить не только уже родившегося, но даже еще не появившегося на свет. Так, например, отец, у которого были только одни дочери, усыновлял иногда сына, которому предстояло родиться у одной из них. Случались усыновления даже посмертные; если кто-либо умирал без потомства, самый ближайший его родственник обязан был назначить ему одного из своих сыновей в качестве приемного сына.

Усыновленный становился наследником усыновителя и принимал все его права с одним обязательным условием: воздавать ему погребальные почести и почитать его манов. Но зато он разрывал все связи со своей первоначальной семьей, и если бы ему захотелось вернуться в нее, он мог это сделать, только оставив вместо себя своего сына в семье, его усыновившей.

8. ВЛАСТЬ ОТЦА

Эта власть значительно ослабла с самого начала древних времен и в общих чертах можно сказать, что в V в. до н. э. она была почти такой, как у нас. Однако были и некоторые заметные отличия.

В течение первых дней после рождения отец имел право не признать ребенка, если только он сомневался в его законности. Он имел право отказаться от него, даже если и считал его своим, иногда такое случалось, особенно когда дело шло о девочках. В Фивах закон формально запрещал так поступать. Во всяком случае, если отец был слишком беден, чтобы прокормить своего ребенка, он имел право отнести его к городским властям; они обязаны были содержать его за государственный счет, причем предполагалось, что тот человек, который возьмет его себе на воспитание, чтобы возместить свои расходы, воспользуется впоследствии ребенком как рабом. В Эфесе отказ от новорожденного допускался только в случае крайней нищеты [2].

Кроме того, отец имел право отречься от сына и, следовательно, лишить его наследства, если тот плохо вел себя по отношению к нему. Отцу достаточно было объявить свою волю публично через глашатая; над ним не было другого контроля, кроме общественного мнения. Надо добавить, что такие случаи происходили очень редко.

Наконец, отец имел право назначать опекунов к своим несовершеннолетним детям и назначить в своем завещании мужа, за которого его дочь была обязана выйти замуж. Власть отца над детьми кончалась с достижением ими совершеннолетия, которое совпадало или с истечением восемнадцатого года, или с его началом.

9. ОБЯЗАННОСТИ ДЕТЕЙ ПО ОТНОШЕНИЮ К РОДИТЕЛЯМ

Главная обязанность детей состояла в том, чтобы почитать и повиноваться своим родителям. Перечислять подробно здесь все остальные обязанности нет необходимости, достаточно будет указать только на две.

Во-первых, сын обязан был заботиться о содержании родителей, если они в том нуждаются. Была тесная связь между правом наследовать и обязанностью заботиться о пропитании. Сын освобождался от этой необходимости только в одном случае. Если отец, несмотря на свою бедность, не позаботился научить сына какому-либо ремеслу, он терял всякое право на материальное содержание от него (Плутарх).

Во-вторых, сын обязан был воздавать своим умершим родителям почести, предписанные законами религии.

Сын, не исполнявший этих обязанностей по отношению к своим родителям, мог быть предан правосудию. Выбор наказания предоставляли решению суда, который иногда выносил смертный приговор. Во всяком случае, виновный лишался всех своих политических прав.

10. НАСЛЕДОВАНИЕ

В первую очередь правом на наследство обладали прямые потомки, то есть сыновья, а за неимением сыновей -- дочери. Раздел производился поровну. Наследник по прямой линии сам брал в свое распоряжение имущество, и его не нужно было вводить во владение. Приемные дети во всем уравнивались с детьми родными по крови. Что касается незаконных детей, то на наследование они никакого права не имели. Закон исключал их из семьи и позволял только завещать отдельные суммы не свыше тысячи драхм. После прямых потомков по закону на наследство могли претендовать представители боковых ветвей рода, не допуская родственников по восходящей линии. Передача наследства по восходящей линии в представлении древних являлась недопустимой.

Наследование по боковой линии шло в зависимости от степени родства. Прежде всего, закон допускал к наследованию потомков одного и того же отца, т. е. братьев умершего и их детей, затем сестер и их детей; затем он допускал потомков деда с отцовской стороны, т. е. двоюродных братьев и их детей, всегда отдавая предпочтение потомкам по мужской линии. Далее детей двоюродных братьев закон не шел. При отсутствии таких родственников со стороны отца или деда право на наследование переходило в том же порядке к родственникам со стороны матери и бабки. Затем право на наследование вновь переходило к более близким родственникам с отцовской стороны.

Родственники по боковой линии могли получить в распоряжение наследство только после ввода во владение. Каждый наследник имел право отказаться от наследства, хотя у греков не встречается никакого упоминания о существовании акта, аналогичного описи имущества.

Порядок раздела наследства в Афинах был не менее сложен, чем у нас. Прежде всего надлежало установить размер наследства, подлежавшего разделу. Это наследство включало в себя все имущество, каким покойный владел на момент смерти. Чтобы исключить всякие сомнения относительно этого, наследники спешили сразу же после кончины наследодателя составить подробную опись его имущества. Затем к наличному имуществу прибавляли имущество, принесенное обратно наследниками: каждый наследник был обязан принести обратно все подарки, полученные им от покойного, и зачесть те суммы, которые он был должен покойному [4].

Когда общая масса наследства была подобным образом установлена, наследникам разрешалось, прежде чем приступить к дележу, произвести некоторые выплаты. Если, например, отец семьи оставлял по завещанию одному из своих детей особую долю, то этот излишек должен был быть выплачен раньше начала дележа наследства.

Если кто-либо из наследников растратил часть наследственных вещей, другие наследники могли взять каждый по части, равной стоимости растраченного. Наконец, если один из наследников оказывался кредитором умершего, то ему разрешалось или выделить из наличного имущества часть, соответствующую величине долга покойного, или разложить его на сонаследников и требовать уплаты от них.

В случае полюбовного раздела наследства наследники могли определять свои доли по соглашению и получать их или по жребию, или согласно личным желаниям. Часто бывало так, что один из них делил имущество на доли, а остальные выбирали. Если они не приходили к соглашению, то доли определялись особыми лицами и распределялись по жребию. При определении долей в расчет принималась не только ценность имущества, но и его долговечность и солидность. Таким образом, мастерская для изготовления щитов, приносившая не более шестидесяти мин в год, приравнивалась к меняльной лавке с ежегодным доходом до ста мин. Сонаследники видели в этой мастерской прочную собственность, тогда как меняльная лавка в их представлении была предприятием, связанным с некоторым риском.

Положение женщины во всем, что касается наследства, было намного хуже, чем мужчины. Прежде всего, в случае если женщина сталкивалась при соискании наследства с мужчиной в равной степени родства, то предпочтение всегда отдавалось мужчине.

Во-вторых, дочь, по крайней мере в Афинах, не была наследницей, если еще был сын. Приданое, уже полученное или которое она могла бы получить впоследствии, -- вот и все, на что она могла рассчитывать, причем это приданое не равнялось доли ее брата. Так, например, отец Демосфена, имевший двух детей, оставил своей дочери всего два таланта приданого из своего состояния, оцененного в четырнадцать талантов. На Крите дочь имела право только на половину домашней обстановки и доходов с земель.

Если у умершего была только дочь, то она была наследницей, или, вернее, она присоединялась к наследству; такую дочь называли эпиклэрос. Часто отец старался или при жизни, или завещанием выдать ее замуж или сосватать. Если он не успел этого сделать, то обязанность позаботиться об этом возлагалась на представителей общественной власти, у спартанцев - на царя, у афинян -- на архонта. Впрочем, эти представители не могли выдать ее замуж, за кого хотели или за кого она хотела. Существовал особый порядок для женихов, установленный законом. Платон, согласно с законом Гортины, признает, что прежде всего «она должна выйти замуж за одного из своих дядей с отцовской стороны, начиная со старшего», потом за одного из своих двоюродных братьев, потом за кого-нибудь из других родственников, постоянно следуя по степени родства. Все эти браки были обязательны для молодой девушки под угрозой потерять половину наследства. Если в тот момент, когда она становилась эпиклэрос, она была уже замужем, она могла быть вынужденной оставить своего мужа. Родственники, имевшие в последовательном порядке право на ее руку, не были обязаны жениться на ней; каждый из них мог уступить свое право следующему. Такого рода замещения были нередки в Афинах. На Крите суд мог обязать упрямого родственника жениться в двухмесячный срок. Если все родственники, один за другим, отказывались, эпиклэрос имела право по своему желанию выбрать мужа из своей филы. Наконец, если и в трибе не находилось никого желающего, родственники объявляли: «Не хочет ли кто на ней жениться?» Если на этот призыв находился желающий, то свадьба совершалась в течение 30 дней; если не находилось никого, то девушка «выходила замуж, за кого могла», даже и вне своей трибы. Если о праве жениться на ней спорили несколько родственников, то дело решалось судом.

По правде сказать, дочь-наследница не была собственницей отцовского наследства, она была только его хранительницей. Истинным наследником ее отца являлся сын, рожденный ею. Сама она была только посредницей, через которую имущество деда переходило к его внуку.

Эти правила, с первого взгляда такие странные, основывались на религии. Законодатель хотел дать умершему без прямых наследников мужского пола продолжателя его рода после его смерти, наследника, который получил бы его состояние и продолжал бы культ очага. Кроме того, он хотел, чтобы этот наследник был, насколько возможно, близок по крови к умершему и к этому-то он и стремился, стараясь устроить брак дочери с самым близким родственником. Как только от такого брака рождался сын, он считался сыном своего деда. Через него должны восстановиться как дом умершего, так и домашние жертвоприношения, прерванные на это время».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, можно сделать вывод о том, что семья играла значимую роль в древнегреческом обществе. Цель брака заключалась в обеспечении непрерывности рода и продолжении наследственных жертвоприношений. Брак был священной церемонией, цель которой заключалась в приобщении молодой девушки к культу ее новой семьи. Обязанность детей состояла в том, чтобы почитать и повиноваться своим родителям.

Древнегреческая семья была прочной основой государства. Особенно важным становление института семьи было для греческих полисов в период их складывания. Именно семья стала для полиса залогом будущего существования: она являлась, в первую очередь, гарантом наличия военного ресурса полиса, и, во вторую - экономического развития. Необходимо отметить значимость семьи и в религиозно-эстетическом развитии полиса, его моральной устойчивости. Это касается соблюдения религиозно-эстетических культов, которые были направлены на поддержание традиций и жертвоприношений предкам. Значимость семьи признавалась во многих полисах Древней Греции.

Казус 8

Рабыня-наложница родила хозяину двух сыновей, которых отец признал своими и воспитал их вместе с сыновьями от законной жены. После смерти отца сыновья от законной жены предъявили иск об обращении своих единокровных братьев в рабство.

Правомерен ли этот иск, если суд будет исходить из законов Хаммурапи?

(§ 170) Если человеку его супруга родила сыновей и его рабыня родила ему сыновей и отец при жизни своей сказал сыновьям, которых ему родила рабыня: «Мои сыновья», и он их причислил к сыновьям супруги, то после того, как отец умрет, сыновья супруги и сыновья рабыни должны поровну поделиться имуществом в доме их отца; при разделе наследник, сын супруги, может выбрать свою долю и взять.

(§ 171) А если отец при своей жизни не сказал сыновьям, которых ему родила рабыня: «Мои сыновья», то после того, как отец умрет, сыновья рабыни не должны делить имущество, что в доме их отца вместе е сыновьями супруги, но рабыне и ее сыновьям должна быть предоставлена свобода, и сыновья супруги не могут предъявлять иска к сыновьям рабыни относительно рабства. Супруга может забрать свое приданое и дар, который ее муж ей подарил и записал ей в документе, и жить в жилище своего мужа. Пока она жива, она может этим пользоваться, но за серебро не может продать. После ее смерти это принадлежит только ее сыновьям.

Следовательно, можно сделать вывод о том, что, исходя из законов Хаммурапи, этот иск не правомерен.

Список использованной литературы

1. Антисфен. Из книги «О любви»

2. Боннар А. Греческая цивилизация. - М.: Изд. Искусство, 1992 - 269 с.

3. Вардиман, Е. Женщина в древнем мире. М.: Наука, 1990. - 285 с.

4. Винничук Л. Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима. - М.: Высш. шк., 1988. - 496 с.

5. Гомер. Илиада.

6. Гиро П. Быт и нравы древних греков / Под ред. П. Гиро. - Смоленск: Русич, 2002. - 624 с.

7. Древние цивилизации / Под общей ред. Бонгард-Левина Г.М. -- М., Мысль, 1989.

8. Законы Хаммурапи

9. Лурье С.Я. История Греции

10. Кун Н.А. Легенды и мифы Древней Греции. - М., 1957

11. Плутарх. Наставление супругам.

12. Проневская И.В. «Семья в социальной философии Сократа, Платона и Аристотеля», Вестник МГУ, серия «Социология и политология», 1998, №4.