Великий государственный деятель - В.Н.Татищев

16

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение профессионального высшего образования

"Читинский Государственный Университет"

(ЧитГУ)

Институт переподготовки и повышения квалификации

Гуманитарно - технический колледж

Контрольная работа

По дисциплине: "Отечественная история"

вариант №1

Выполнила ст.гр. ННяк-07

Алексеенко О.Н.

Проверил: ______________

Чита 2008

Содержание

1 Введение 3

2 Начало деятельности при Петре I 6

3 Освоение Урала. Промышленник и экономист 6

4 Политическая деятельность при Анне Иоанновне 8

5 Последние годы. Написание «Истории» 9

6 Философские взгляды 10

7 Работа над «Историей» 10

8 Татищевские известия 11

9 Издания 12

10 Другие сочинения 14

Список использованных источников 16

Введение

Василий Никитич Татищев (1686--1750) -- известный российский историк, географ, экономист и государственный деятель; автор первого капитального труда по русской истории -- «Истории Российской», основатель Ставрополя (ныне Тольятти), Екатеринбурга и Перми.

И современники, и потомки оценивали научные и служебные заслуги Татищева неоднозначно. Споры о нем начались еще при его жизни и продолжаются вот уже третье столетье, то затихая, то вновь разгораясь, нередко высказывались самые противоречивые мнения.

И в жизни, и в творчестве он предстает перед нами разным. Иногда кажется, что он соединяет в себе несоединимое. То он предстает человеком, далеко опередившим свое время, то его действия и суждения не выходят за рамки предрассудков тогдашней эпохи. Одни видят в нем гуманиста и убедительно аргументируют это, другие, считая его жестким даже для той суровой эпохи администратором, приводя не менее серьезные доказательства. Его доказательства иногда не выстраиваются в стройную схему: бывает, что Татищев противоречит сам себе.

Однако при всей противоречивости жизни и творчества Татищева ему присуща определенная цельность и в жизненных убеждениях, и в научных принципах, выработанных при самостоятельном осмыслении мира...

Татищева сформировала Петровская эпоха - время бурных и мучительных поисков, время надежд и разочарований, побед и поражений. Деятельная жизнь Татищева началась вместе с XVIII веком, который бурей ворвался в Россию. Новый век срывал старые одежды и бороды, ломал древние обычаи и предрассудки, рушил привычные формы государственной и частной жизни, будоражил умы новыми идеями и знаниями. Появились беспокойные люди, которыми овладела жажда переделки этого несовершенного мира. Среди них был и Василий Никитич Татищев. Он жил идеями своего времени и почти всегда находился на своем важном и шумном перекрестке жизни... Среди "птенцов гнезда Петрова" Татищев по духу - один из самых близки царю - преобразователю. Вокруг Петра I много сподвижников, имена которых прочно вошли в русскую историю. Но даже самый детальный из них - светлейший князь Александр Меньшиков - всего лишь исполнитель замыслов Петра. На Татищеве тоже петровский отблеск, но он светит и собственным светом, он творчески самостоятелен...

За свою жизнь Татищев успел сделать немало. Однако тогдашняя эпоха не приняла много из того, что предложил этот неутомимый труженик. Ни один из его главных научных трудов, за исключением небольшой статьи, не был опубликован при его жизни, хотя с рукописями знакомились многие. Далеко не все татищевские проекты, касавшиеся важных проблем России, были осуществлены.

Но, несмотря на это, Татищев заметно повлиял на свою эпоху и вывел ее за рамки. По сравнению с предшественниками он сделал шаг вперед, причем зачастую шаг, начавший новую дорогу во многих областях: истории, философии, географии, горном деле.

О географических трудах Татищева в дореволюционное время упоминается довольно бегло. Они попали в круг внимания ученых лишь в советскую эпоху. Трудность оценки Татищева как географа не только в том, что исследователям не известна часть его работ. Многие географические факты, добытые им, и географические идеи и суждения как бы «вплетались» в его многие исторические, экономические и иные труды.

Татищев пытался понять и изучить мир в целом. Таких людей называют энциклопедистами. И это давало Татищеву возможность более широко смотреть на свое ученые знания, в том числе и на знания географией. Может быть, поэтому его теоретические взгляды на предмет и задачи географии отличались большей глубиной и сложностью, чем воззрения его современников.

Татищев был не только кабинетным ученым, но и собирателем географических материалов: «…чрез непосредственные езды многие места видел и по делам положенным … многие известия в память собрал».

На географию он смотрел с практической точки зрения. Свои географические связи он широко использовал в своей административной деятельности: в горном деле, при выборе места для строительства городов и заводов и т. д.

Современные ученые считают, что Татищев первый из русских ученых рассмотрел теоретические вопросы содержания и задач географии: он первым заинтересовался причинами возникновения географических явлений, стремился увидеть их в историческом разрезе, раздумывал о соотношении истории и географии, едва ли не первым научно подошел к административному делению на губернии.

Начало деятельности при Петре I

Василий Никитич Татищев родился 16 апреля 1686 г. в поместье своего отца, Никиты Алексеевича Татищева в Псковском уезде. Учился в Московской артиллерийской и инженерной школе под руководством Якова Брюса, участвовал во взятии Нарвы (1705), в Полтавской битве и в Прутском походе. В 1713--1714 гг. совершенствовал своё образование за границей, в Берлине, Бреславле и Дрездене. В 1717 году в Данциге Татищев по заданию Петра I, вёл переговоры о включении в контрибуцию старинного образа, который, по преданию, был написан святым Мефодием. Переговоры окончились неудачей, а Татищев смог опровергнуть предание. Из обеих поездок за границу Татищев вывез большое количество книг.

По возвращении из Данцига он служил под начальством Брюса, президента берг - и мануфактур-коллегии. В 1719 году Брюс обратился к Петру I с предложением о необходимости подробного описания географии России, указав Татищева в качестве исполнителя этой работы. Это послужило толчком к созданию татищевской «Русской истории». Татищев, отправленный на Урал, сразу не мог представить царю план работы, но Пётр в 1724 году напомнил о работе Татищеву. Возникшая после начала работы необходимость в исторических сведениях в конечном итоге привела к превращению работы из географической в историческую. В 1719 году Татищев подал царю представление, в котором указывал на необходимость размежевания в России. В письме к Черкасову в 1725 году он говорит, что был определён «к землемерию всего государства и сочинению обстоятельной географии с ландкартами».

Освоение Урала. Промышленник и экономист.

В 1720 году новое поручение оторвало Татищева от его историко-географических работ. Он был послан «в Сибирской губернии на Кунгуре и в прочих местах, где обыщутся удобные места, построить заводы и из руд серебро и медь плавить». Ему приходилось действовать в стране малоизвестной, некультурной, издавна служившей ареной для всяких злоупотреблений. Объехав вверенный ему край, Татищев поселился не в Кунгуре, а в Уктусском заводе, где и основал управление, названное вначале Горной канцелярией, а потом Сибирским высшим горным начальством. Во время первого пребывания Татищева на уральских заводах он успел сделать весьма многое: перенёс Уктусский завод на реку Исеть и там положил начало нынешнего Екатеринбурга, выбрал место для строительства медеплавильного завода около деревни Егошиха, тем самым положив начало городу Перми, добился дозволения пропускать купцов на Ирбитскую ярмарку и через Верхотурье, а также заведения почты между Вяткой и Кунгуром. При заводах открыл две начальные школы, две -- для обучения горному делу, выхлопотал учреждение особого судьи для заводов, составил инструкцию для оберегания лесов и т. п.

Меры Татищева вызвали неудовольствие Демидова, видевшего подрыв своей деятельности в учреждении казённых заводов. Для расследования споров на Урал послан был Г. В. де Геннин, нашедший, что Татищев во всём поступал справедливо. Он был оправдан, в начале 1724 года представлялся Петру, был произведён в советники берг-коллегии и назначен в сибирский обер-бергамт. Вскоре за тем его послали в Швецию для надобностей горного дела и для исполнения дипломатических поручений. В Швеции Татищев пробыл с декабря 1724 г. по апрель 1726 г., осмотрел заводы и рудники, собрал много чертежей и планов, нанял гранильного мастера, пустившего в ход гранильное дело в Екатеринбурге, собрал сведения о торговле Стокгольмского порта и о шведской монетной системе, познакомился со многими местными учёными и т. д. Возвратясь из поездки в Швецию и Данию, Татищев некоторое время занимался составлением отчёта и, хотя ещё не отчисленный от бергамта, не был, однако, послан в Сибирь. В 1727 году он был назначен членом монетной конторы, которой тогда подчинены были монетные дворы.

Политическая деятельность при Анне Иоанновне.

На этой должности его застали события 1730 г. По поводу них Татищевым составлена была записка, подписанная 300 чел. из шляхетства. Он доказывал, что России, как стране обширной, более всего соответствует монархическое управление, но что все-таки «для помощи» императрице следовало бы учредить при ней сенат из 21 члена и собрание из 100 членов, а на высшие места избирать баллотировкою. Здесь же предлагались разные меры для облегчения положения разных классов населения. Вследствие нежелания гвардии согласиться на перемены в государственном строе весь этот проект остался втуне, но новое правительство, видя в Татищеве врага верховников, отнеслось к нему благосклонно: он был обер-церемониймейстером в день коронации Анны Иоанновны. Став главным судьею монетной конторы, Татищев начал деятельно заботиться об улучшении русской монетной системы. В 1731 г. у Татищева начались недоразумения с Бироном, приведшие к тому, что он был отдан под суд по обвинению во взяточничестве. В 1734 г. Татищев был освобожден от суда и снова назначен на Урал, «для размножения заводов». Лично участвовал в пытках заключенных по «слову и делу государеву». Ему же поручено было составление горного устава. Пока Татищев оставался при заводах, он своей деятельностью приносил много пользы и заводам, и краю: при нём число заводов возросло до 40; постоянно открывались новые рудники, и Татищев считал возможным устроить ещё 36 заводов, которые открылись лишь через несколько десятилетий. Между новыми рудниками самое важное место занимала указанная Татищевым гора Благодать. Правом вмешательства в управление частных заводов Татищев пользовался весьма широко и тем не раз вызывал против себя нарекания и жалобы. Вообще, он не был сторонником частных заводов, не столько из личной корысти, сколько из сознания того, что государству нужны металлы и что, добывая их само, оно получает более выгоды, чем поручая это дело частным людям. В 1737 г. Бирон, желая отстранить Татищева от горного дела, назначил его в Оренбургскую экспедицию для окончательного усмирения Башкирии и устройства управления башкир. Здесь ему удалось провести несколько гуманных мер: например, он выхлопотал, чтобы доставление ясака было возложено не на ясачников и целовальников, а на башкирских старшин. В январе 1739 г. Татищев приехал в Петербург, где устроена была целая комиссия для рассмотрения жалоб на него. Его обвиняли в «нападках и взятках», неисполнительности и т. п. Есть возможность допустить, что в этих нападках была доля истины, но положение Татищева было бы лучше, если бы он ладил с Бироном. Комиссия подвергла Татищева аресту в Петропавловской крепости и в сентябре 1740 г. приговорила его к лишению чинов. Приговор, однако, не был исполнен. В этот тяжёлый для Татищева год он написал своё наставление сыну -- известную «Духовную».

Последние годы. Написание «Истории»

Падение Бирона вновь выдвинуло Татищева: он был освобождён от наказания. В 1741 г. назначен в Царицын управлять Астраханской губернией, главным образом для прекращения беспорядков среди калмыков. Отсутствие необходимых военных сил и интриги калмыцких владетелей помешали Татищеву добиться чего - либо прочного. Когда вступила на престол Елизавета Петровна, Татищев надеялся освободиться от калмыцкой комиссии, но это ему не удалось: он был оставлен на месте до 1745 г., когда его из-за несогласий с наместником отставили от должности. Приехав в свою подмосковную деревню Болдино, Татищев уже не оставлял её до смерти. Здесь он заканчивал свою историю, которую в 1732 г. привозил в Петербург, но к которой не встретил сочувствия. Сохранилась обширная переписка, которую вёл Татищев из деревни.

Накануне смерти Татищев поехал в церковь и велел туда явиться мастеровым с лопатами. После литургии он пошёл со священником на кладбище и велел рыть себе могилу возле предков. Уезжая, он просил священника на другой день приехать приобщить его. Дома он нашёл курьера, который привёз указ, прощавший его, и орден Александра Невского. Он вернул орден, сказав, что умирает. На другой день, 15 июля 1750 г., он приобщился, простился со всеми и умер. Главное сочинение Татищева могло появиться в свет только при Екатерине II.

Философские взгляды

Вся литературная деятельность Татищева, включая и труды по истории и географии, преследовала публицистические задачи: польза общества была его главною целью. Татищев был сознательным утилитаристом. Мировоззрение его изложено в его «Разговоре двух приятелей о пользе наук и училищ». Основной идеей этого мировоззрения была модная в то время идея естественного права, естественной морали, естественной религии, заимствованная Татищевым у Пуфендорфа и Вальха. Высшая цель, или «истинное благополучие», по этому воззрению, заключается в полном равновесии душевных сил, в «спокойствии души и совести», достигаемом путём развития ума «полезною» наукою. К последней Татищев относил медицину, экономию, законоучение и философию.

Работа над «Историей»

К главному труду своей жизни Татищев пришёл вследствие стечения целого ряда обстоятельств. Сознавая вред от недостатка обстоятельной географии России, и видя связь географии с историей, он находил необходимым собрать и рассмотреть сначала все исторические сведения о России. Так как иностранные руководства оказались полными ошибок, Татищев обратился к первоисточникам, стал изучать летописи и другие материалы. Сначала он имел в виду дать историческое сочинение («гисторическим порядком» -- то есть авторское аналитическое сочинение в стиле Нового времени), но затем, найдя, что на летописи, ещё не изданные, ссылаться неудобно, решил писать в чисто «летописном порядке» (по образцу летописей: в виде хроники датированных событий, связи между которыми намечены неявно).

В 1739 г. Татищев привёз в Петербург труд, над которым он проработал, по его словам, 15 - 20 лет (связывая начало работы с так называемым Кабинетным манускриптом и личностями Петра I и Я. В. Брюса), и передал его в Академию наук на хранение, продолжая работать над ним и впоследствии, «сглаживая язык» (первая редакция была написана языком, стилизованным под древнерусский язык летописей, вторая «переведена» на язык XVIII в.) и прибавляя новые источники. Не имея специальной подготовки, Татищев не мог дать безукоризненный научный труд, но в его исторических работах ценны жизненное отношение к вопросам науки и соединённая с этим широта кругозора. Среди более частных научных заслуг Татищева -- обнаружение и публикация Русской правды, Судебника Ивана Грозного (1550), целого ряда летописей. Татищев постоянно связывал настоящее с прошлым: объяснял смысл московского законодательства обычаями судейской практики и воспоминаниями о нравах XVII в.; на основании личного знакомства с иностранцами разбирался в древней русской этнографии, из лексиконов живых языков объяснял древние названия. Вследствие этой-то связи настоящего с прошлым Татищев нисколько не отвлекался занятиями по службе от своей основной задачи. Напротив, эти занятия расширяли и углубляли его историческое понимание.

Татищевские известия

Особую источниковедческую проблему составляют так называемые «Татищевские известия» -- информация различного объёма (от одного-двух добавленных слов до значительных по объёму годовых статей, пространных речей князей и бояр), которая не обнаруживается в известных нам летописях. В ряде случаев, цитируя эти известия, Татищев ссылается на летописи, надёжно не идентифицируемые («Ростовская», «Голицынская», «Раскольничья», «Летопись Симона епископа»). Особое место среди татищевских известий занимает Иоакимовская летопись -- текст, снабжённый особым введением Татищева и представляющий собой выписки из особой летописи о событиях IX--X вв., автором которой Татищев считал первого новгородского епископа Иоакима Корсунянина, современника Крещения Руси.

В историографии отношение к известиям Татищева было различным. Историки второй половины XVIII в. (Щербатов, Болтин) воспроизводили его сведения без проверки по летописям; скептическое отношение к ним связано с именами А. Шлёцера и особенно Н. М. Карамзина, который счёл Иоакимовскую летопись «шуткой» Татищева, Раскольничью летопись -- «мнимой», а основании критического анализа отвёл целый ряд конкретных татищевских известий и излагал их выборочно в примечаниях, а не в основном корпусе «Истории государства Российского». Во второй половине XIX в. С. М. Соловьёв и многие другие авторы приступили к «реабилитации» Татищева, систематически привлекая его известия как восходящие к не дошедшим до нас летописям. При этом учитывались и добросовестные заблуждения историка. словарь Брокгауза и Ефрона характеризует тогдашнее состояние вопроса так: «Добросовестность Татищева, раньше подвергавшаяся сомнениям из-за его, так называемой Иоакимовской летописи, в настоящее время стоит выше всяких сомнений. Он никаких известий или источников не выдумывал, но иногда неудачно исправлял собственные имена, переводил их на свой язык, подставлял свои толкования или составлял известия, подобные летописным, из данных, которые ему казались достоверными. Приводя летописные предания в своде, часто без указания на источники, Татищев дал, в конце концов, в сущности не историю, а новый летописный свод, бессистемный и достаточно неуклюжий».

В XX веке сторонниками добросовестности (в общих чертах) труда Татищева были А. А. Шахматов и особенно Б. А. Рыбаков, предложивший весьма масштабные реконструкции утраченной «Раскольничьей летописи», личности и идеологии её автора. Скептические гипотезы относительно большинства «известий» выдвигали М. С. Грушевский, А. Е. Пресняков, детально работавший с рукописями Татищева С. Л. Пештич, Я. С. Лурье[1]. В 2005 году А. П. Толочко в специальной работе об «Истории» пришёл к выводу о вымышленности вообще всех дополнительных татищевских известий, а также о том, что ссылки на источники у Татищева последовательно мистифицированы; с его точки зрения, все использовавшиеся им источники в действительности известны исследователям, а отчасти даже сохранились конкретные рукописи.

При этом скептики (Пештич, Лурье, Толочко) подчеркивают, что это не свидетельствует о научной недобросовестности (во времена Татищева понятий о научной этике и правилах писания исторического исследования еще не было) или сознательной мистификации читателя, а скорее как раз отражает именно выдающуюся самостоятельную исследовательскую, отнюдь не «бесхитростно летописную» деятельность историка: дополнительные «известия» -- это, как правило, отсутствующие в источниках логические звенья, реконструированные автором, иллюстрации его историографических и философских концепций и т. п. Дискуссия вокруг «татищевских известий» продолжается.

Издания

Первые две части I тома «Истории» были изданы впервые в 1768--1769 гг. в Москве Г. Ф. Миллером, под заглавием «История Российская с самых древнейших времён неусыпными трудами через 30 лет собранная и описанная покойным тайным советником и астрах. губернатором В. Н. Т.». II том изд. в 1773 г., III т. -- в 1774 г., IV т. -- в 1784 г., а V т. был найден М. П. Погодиным лишь в 1843 г. и издан Общ. ист. и др. росс. в 1848 г.

Татищев привёл в порядок материал до времени смерти Василия III; им же был заготовлен, но не проредактирован окончательно материал до 1558 г.; ряд рукописных материалов имелся у него и для позднейших эпох, но не дальше 1613 г. Часть подготовительных работ Татищева хранилась в портфелях Миллера.

Полное академическое издание «Истории» Татищева (включая неизданную ранее первую редакцию) вышло в 1960-е годы.

Другие сочинения

Кроме основного труда и упомянутого выше разговора, оставил большое количество сочинений публицистического характера: «Духовная», «Напоминание на присланное расписание высоких и нижних государственных и земских правительств», «Рассуждение о ревизии поголовной» и др.

«Духовная» даёт подробные наставления, обнимающие всю жизнь и деятельность человека (помещика). Она трактует о воспитании, о разных родах службы, об отношениях к начальству и подчинённым, о семейной жизни, управлении имением и хозяйством и т. п.

В «Напоминании» излагаются взгляды Татищева на государственное право, а в «Рассуждении», написанном по поводу ревизии 1742 г., указываются меры к умножению доходов государственных.

Татищев -- типичный «птенец гнезда Петрова», с обширным умом, способностью переходить от одного предмета к другому, искренно стремившийся к благу отечества, имевший своё определённое миросозерцание и твердо и неуклонно проводивший его, если и не всегда в жизни, то, во всяком случае, во всех своих научных трудах.

Список использованных источников

1 Кузьмин А.Г. Татищев. М., 1987.

2 Кузьмина М. П. Экономические воззрения В.Н. Татищева. Свердловск, 1966.

3 Татищев В.Н. История Российская. Т. 1-7. N4.; Л., 1962-1968 г.

4 Татищев В.Н. Избранные произведения. Л., 1979.

5 Юхт А.И. Государственная деятельность В.Н.Татищева в 20 - х начале 30 - х годов XVIII в. М., 1985.