География преступности в России в постсоветский период

В 1990-2003 гг. динамика Куб по регионам России отличалась крайней неравномерностью. Так, в группу с очень высокими темпами роста Куб (225% и более) вошли более 20 регионов Центра, Северо-Запада, Урала, Восточной Сибири. В группу с очень низкими темпами роста (менее 150%) вошли Ставропольский край, Алтай, Хакасия, Якутия, Томская и Камчатская области, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий АО. В Агинском Бурятском АО наблюдалось снижение Куб.

В 2003 г. в группе с очень высоким Куб (0,311‰ и более) насчитывалось 19 регионов. Однако самые высокие показатели были зафиксированы в Сахалинской области, Тыве, Чеченской Республике и Корякском АО. В группе с очень низкими Куб были Кабардино-Балкария, Дагестан, Белгородская и Липецкая области, Краснодарский край, г.Москва и Тамбовская область. Соотношение между минимальным и максимальным показателями 1:9,5 (рис. 5).

Если в 1990 г. в группе регионов с очень высоким Куб находились только регионы Сибири и Дальнего Востока, то в 2003 г. к ним присоединились регионы Северо-Запада, Северного Кавказа и Урало-Поволжья.

Группировка регионов по величине коэффициентов умышленного причинения тяжкого вреда здоровью (Квз) почти совпадает с группировкой регионов по величине Куб. Теперь уже можно говорить о феномене Республики Тыва. Этот регион был в числе «лидеров» по общему коэффициенту преступности и значительно опережал другие регионы по коэффициенту убийств. В 1990 г. в Тыве наблюдался самый высокий коэффициент умышленного нанесения тяжкого вреда здоровью. По этому показателю Тыва опережала ближайших соседей по группе с очень высоким Квз -- Иркутскую область и Усть-Ордынский Бурятский АО почти в три раза, а республику с самым низким Квз -- Ингушетию -- более чем в 20 раз!

Территориальная дифференциация Суммарных коэффициентов против личности за 1990-2003 гг., общих коэффициентов краж и коэффициентов экономической преступности показана на рис. 6-8.

3.2 Наблюдается изменение структуры и географии потребления наркотиков. Если в середине 1990-х гг. до 80% потребления приходилось на производные конопли, то к концу 1990 - началу 2000-х гг. основу потребления составили опиаты, а среди них - ацетилированный опий, изготавливаемый из семян кондитерского мака, в первую очередь, по причине его дешевизны, доступности и простоты изготовления. Быстрыми темпами растет удельный вес потребления героина. Так, если общее число фактов изъятия наркотических веществ за 1995-2002 гг. увеличилось в 2 раза, то марихуаны - в 1,7 раза, а героина - в 271 раз.

При общей тенденции увеличения доли потребления высококонцентрированных «тяжелых» наркотиков, прежде всего, героина и ацетилированного опия, наблюдается некоторая территориальная дифференциация в структуре потребления наркотиков. В крупных городах, в Центре, на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке в основном потребляют синтетические наркотические вещества и героин. В Поволжье предпочитают героин и марихуану, а на Северном Кавказе - производные конопли, ацетилированный опий, героин.

Весьма велико значение природно-климатических факторов. В регионах выращивания мака наблюдается опиомания, а конопли - гашишизм.

Структура потребления наркотиков весьма сильно зависима от социально-демографического состава населения. Так называемая «продвинутая, золотая» молодежь предпочитает синтетические наркотические вещества, героин, кокаин. Наркоманы «со стажем» потребляют, чаще всего, марихуану, а наркоманы из бедных и средних слоев населения - ацетилированный опий.

Проявляется высокая степень зависимости от уровня социально-экономического развития регионов: в богатых (Москва, ХМАО и др.) предпочитают дорогие наркотики (героин, кокаин) и «синтетику», в бедных (Северный Кавказ) - марихуану, ацетилированный опий.

Существует зависимость и от наркотрафиков: в регионах, находящихся на пути продвижения опиатов, преобладает опиумная зависимость; на Северо-Западе - районе, находящемся на трафике кокаина - кокаинизм.

В течение 1995-2003 гг. в пределах РФ наблюдалась значительная территориальная дифференциация наркопреступлений. Так, в 1995 г. соотношение между крайними показателями достигало 1 к 80. Среди регионов, где наркопреступлений вообще не фиксировалось, либо фиксировалось ничтожно малое число (0,09‰ и менее) - автономные округа, а также Карелия. Среди регионов с очень высоким уровнем наркопреступности (1,00‰ и более) были Калининградская, Ростовская, Новосибирская, Амурская и Сахалинская области, Кабардино-Балкария, Северная Осетия, Бурятия, Тыва, Краснодарский край и Ханты-Мансийский АО. Максимальные показатели были зафиксированы в Тыве (1,59‰) и Сахалинской области (1,36‰).

В 1995-2003 гг. динамика числа наркопреступлений по регионам России отличалась крайней неравномерностью. Так, например, снизилось число зарегистрированных наркопреступлений в Костромской, Курской, Архангельской, Сахалинской и Кировской областях, Адыгее, Кабардино-Балкарии, Агинском Бурятском АО. В то же время в четыре и более раз увеличилось число наркопреступлений в 18 регионах Центра, Европейского Севера, Поволжья и Западной Сибири. Всего за обозреваемый период уровень наркопреступности снизился только в восьми регионах, в остальных он повысился.

Таким образом, в 2003 г. к числу регионов со сравнительно низким уровнем наркопреступности (0,49‰ и менее) можно было отнести Владимирскую, Ивановскую, Костромскую, Московскую, Орловскую, Тульскую и Кировскую области, Карелию, Мордовию и Чувашию, а также Ненецкий, Эвенкийский, Усть-Ордынский Бурятский, Агинский Бурятский, Корякский и Чукотский АО. Среди регионов с очень высоким уровнем наркопреступности (2,2‰ и более) - Астраханская и Амурская области, Ханты-Мансийский АО, Приморский и Хабаровский края, Еврейская АО. Максимальный коэффициент наркопреступности был зафиксирован в Еврейской АО (4,54‰). Соотношение между минимальным и максимальным показателями составило 1:76.

В целом и в 1995, и в 2003 гг. наиболее благоприятная ситуация сложилась в центре европейской части страны, а неблагоприятная - в Сибири и на Дальнем Востоке.

Весьма четко прослеживаются наркотрафики в Россию. Почти 95% героина, поставляемого в Россию, - афганского происхождения. Часть его проходит через Таджикистан, часть - через Узбекистан, часть - через Киргизию, Азербайджан, морским и воздушным путями. Опиаты из Ирана (либо местные, либо афганские) поступают сначала в Азербайджан и далее - либо в Дагестан, либо в Астрахань. Цепочка из Астрахани тянется через Волгоград в Самару и оттуда - по всей Европейской части. Вследствие этого Самара считается главным наркоцентром Европейской части России. Синтетические наркотические вещества попадают в Россию через Санкт-Петербург из Эстонии, Финляндии, Голландии и в Новороссийск из Турции. Значительная часть канабиоидов производится в России. Основные поставщики сырья - Приморский и Хабаровский края, Еврейская АО, Тыва, Хакасия, Алтай, Северный Кавказ. Есть факты поставки с Украины. Кокаин - весьма редкий и дорогой наркотик поступает в Россию из Латинской Америки.

Сопоставление карт коэффициентов преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков и основных наркотрафиков показывает, что уровень наркопреступности выше в регионах-поставщиках наркотиков, либо в регионах расположенных на наркотрафиках.

3.3 В обозреваемый период произошел всплеск террористической активности, который в наибольшей степени поразил регионы Северного Кавказа и Москву.

По далеко не полным данным за 1995-2006 гг. на территории России было совершено 159 террористических актов. География терактов в России довольно обширна. Однако практически все они были совершены в Европейской части России. В целом (за исключением, разумеется, Москвы) тенденция такова: с удалением от Чеченской Республики число терактов сокращается. На территории пяти субъектов Российской Федерации было совершено ѕ всех террористических актов. Из общего числа терактов 20,1% пришлось на территорию Чеченской Республики, 17,6% - Республику Дагестан, 11,9% - Республику Ингушетия, 11,3% - Республику Северная Осетия-Алания, 11,3% - Москву. Таким образом, на территории пяти субъектов Российской Федерации было совершено ѕ всех террористических актов. По масштабам и трагичности терактов к этой пятерке приближается Ставропольский край. Как видно, практически все эти регионы, за исключением Москвы, сосредоточены в Южном федеральном округе и имеют границы с Чеченской Республикой.

По нашим данным, максимальное число терактов было совершено в 2004 и 2005 гг. На эти же годы приходятся самые масштабные из них. В 2006 г. наблюдалось снижение числа терактов. Пик терактов пришелся на летние месяцы (38% от общего числа), особенно июль и август. Меньше всего терактов совершалось осенью.

В терактах погибло более 2,7 тыс. чел., из них 26% - в Чеченской Республике, 17,9% - на территории Северной Осетии, 16,2% - в Москве, 13,7% - в Дагестане, 9,0% - в Ставропольском крае и 4,0% - в Ингушетии. Таким образом, на шесть субъектов РФ пришлось 87% убитых в террористических актах. Было ранено более 4 тыс. чел., из них 27,9% - в Республике Северная Осетия-Алания, 18,7% - в Чеченской Республике, 16,8% - в Ставропольском крае, 14,9% - в Москве, 7,8% - в Республике Дагестан, 7,2% - в Ростовской области. На шесть субъектов РФ пришлось 93,4% раненых в террористических актах.

Исходя из числа терактов и их регулярности, регионы России можно подразделить на следующие группы: 1) регионы с терроризмом экстремальной интенсивности, значительным числом убитых и раненых (Чеченская Республика, Республика Дагестан, Республика Ингушетия, Республика Северная Осетия-Алания, г. Москва, Ставропольский край). В Чечне, Дагестане, Северной Осетии и Москве теракты в обозреваемый период происходили практически ежегодно. В Ингушетии регулярно теракты стали интенсивно проявляться с 2002 г. В Ставропольском крае теракты совершались не регулярно. Однако их последствия весьма трагичны; 2) регионы с терроризмом высокой интенсивности (Кабардино-Балкарская Республика, Московская и Воронежская области); 3) регионы с терроризмом низкой интенсивности (Республика Татарстан, Самарская область, Карачаево-Черкесская Республика); 4) регионы с терроризмом эпизодического характера (Ростовская, Астраханская, Архангельская, Кировская и Саратовская области, Республика Башкортостан, Республика Коми, Красноярский край).

3.4 Особый интерес представляют исследования территориальной организации уголовно-исполнительной системы России, так как размещение пенитенциарных учреждений по регионам страны оказывает непосредственное влияние не только на уровень преступности, но и на общественную обстановку в целом. В истории формирования и развития пенитенциарной системы России можно выделить несколько этапов: дореволюционный этап формирования и развития системы - строительство тюрем, ссыльных поселений и колоний; первый советский этап (1917-1953 гг.) - массовое строительство лагерей, увеличение численности заключенных, формирование ГУЛАГа; второй советский этап (1953-1991 гг.) - значительное сокращение численности заключенных, продвижение колоний на север и восток; постсоветский этап (с 1992 г.) - модернизация системы, сокращение наполняемости СИЗО, переполненность колоний строгого и особого режима.

В настоящее время наблюдаются значительные изменения в социально-демографической структуре заключенных. Увеличивается удельный вес женщин в общем числе заключенных. Это связано с ростом числа преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков и экономических преступлений, в которых высока доля женщин. Широкое применение альтернативных методов наказания для незначительных преступлений привело к тому, что в колониях и тюрьмах концентрируются наиболее криминально-опасные контингенты преступников. Этому способствовало также введение моратория на смертную казнь. Так, например, 25% осужденных женщин-несовершеннолетних отбывают свой срок за убийство.

Наблюдается крайне неравномерное распределение учреждений пенитенциарной системы по территории России. Наибольшее число мест лишения свободы сосредоточено в Сибири и в Центре. Из субъектов Российской Федерации наибольшее число учреждений размещено в Пермской области (51), по 47 объектов находятся в Свердловской области и Красноярском крае. Ни одного учреждения не имеется в Республике Ингушетия, Ненецком, Эвенкийском, Агинском Бурятском, Корякском и Чукотском АО. Самое большое число заключенных содержится в УПС Красноярского края (33,3 тыс. чел.), в Кемеровской (29,9 тыс.) и Челябинской (27,1 тыс.) областях.

Наибольшая густота УПС (на 10 тыс. кв. км) наблюдается в Москве, Санкт-Петербурге, Адыгее, Мордовии, Чувашии, Ивановской, Липецкой и Тульской областях. Несколько иная картина получается при анализе числа УПС в расчете на 1 млн. чел. По этому показателю в 2005 г. лидировали Таймырский (Долгано-Ненецкий) АО, Республика Коми, Республика Мордовия, Магаданская область, Усть-Ордынский (Бурятский) АО. Большинство из этих регионов - сравнительно крупные по территории, но с небольшой численностью населения и, соответственно, низкой плотностью населения. Самое низкое число УПС в расчете на 1 млн. чел. было зафиксировано в Москве и Санкт-Петербурге - субъектах РФ прямо противоположного свойства.

Следовательно, учреждения уголовно-исполнительной системы размещены по территории страны крайне неравномерно. Наряду с регионами с повышенной густотой УПС, есть регионы, в которых учреждения вовсе отсутствуют. Другое важнейшее направление оптимизации территориальной организации уголовно-исполнительной системы - вывод учреждений из районов с экстремальными климатическими условиями.

К первостепенным задачам можно отнести также реконструкцию пенитенциарных учреждений: снос ветхих и аварийных зданий и сооружений и строительство новых.

3.5 Одним из важнейших моментов настоящей работы является исчисление синтезирующего коэффициента преступности (СнК) и степени криминальной безопасности регионов. Синтезирующий коэффициент преступности позволяет обойтись без общего коэффициента преступности, имеющего существенные недостатки, принять во внимание все наиболее значимые виды преступлений с учетом их общественной опасности. Рассчитав СнК и ОКЛП, мы получили рейтинг криминальной безопасности регионов России за 1990-2003 гг., который можно рассчитать за любой период: десятилетие, пятилетие, год, квартал и т.д. Этот рейтинг существенно отличается от показателей общего коэффициента преступности. Так, в первой двадцатке рейтинга (самые «спокойные» регионы) в подавляющем большинстве представлены регионы Центральной России, лишь на 17-м месте представитель Дальнего Востока - Корякский АО, на 20-м - представитель Северного Кавказа - Кабардино-Балкария. В группу самых криминально-безопасных регионов вошли Пензенская, Рязанская, Белгородская, Тамбовская и Калужская области.

В группе регионов с худшими показателями большинство - представители Дальнего Востока и Сибири. Кроме них в этой группе представители Северного Кавказа (Дагестан - 88-е место, Чечня - 84-е, Ингушетия - 78-е, Северная Осетия - 72-73-е), Севера и Северо-Запада (Калининградская область - 83-е место, Коми - 74-е, Ленинградская область - 72-73-е) и Урала (Пермская область - 81-е место). В пятерке самых криминально-опасных регионов - Тыва, Дагестан, Хабаровский край, Еврейская АО, Хакасия.

Азиатская часть России значительно превышает европейскую по уровню преступности. Самая неблагоприятная ситуация сложилась на Дальнем Востоке.

В семерке наиболее благополучных регионов - три представителя Центрального района и по два представителя Северного Кавказа и Поволжья. В семерке наиболее опасных регионов по три представителя Сибири и Дальнего Востока и один представитель Урала.

Несмотря на то, что в восточной части России терактов практически не было, сохранилась тенденция повышения СнК при движении с запада на восток. В группе наиболее опасных для проживания населения регионов только Пермская область находится в Европейской части России. Следующая криминально-опасная европейская область - Ярославская - находится на 73-ем месте рейтинга. Самый благополучный из азиатских регионов - Корякский АО - находится только на 22-м месте рейтинга.

Самый благополучный регион России в нашем рейтинге - Пензенская область не выделялась среди других субъектов в ходе рассмотрения отдельных видов преступлений. Однако, благодаря гармоничному сочетанию всех видов криминально-опасных деяний (если возможно такое словосочетание) и отсутствию терактов, Пензенская область в итоге стала лучшей по показателю СнК.

Геокриминологической положение регионов с высокой степенью криминальной опасности необходимо признать весьма сложным. За исключением Пермской области, во всех регионах крайне тяжелая ситуация с наркопреступлениями. Через те же регионы проходят крупные наркотрафики. Пять регионов (за исключением Пермской и Иркутской областей) являются крупными поставщиками наркотиков. Во всех семи регионах расположено весьма значительное число учреждений пенитенциарной системы, совокупная вместимость которых намного превышает потребности самих регионов. Характер экономики во многом криминогенен, особенно это касается Пермской и Иркутской областей, Хабаровского и Приморского краев, Тывы и Еврейской АО. В Тыве, Хакасии и Еврейской АО очень высокий уровень безработицы. Во всех семи регионах природные условия и ресурсы достаточно криминогенны. В большинстве регионов (за исключением, пожалуй, Пермской и Еврейской областей) достаточно высокий уровень этнической миграции. Таким образом, практически все вышеперечисленные факторы способствовали значительному ухудшению криминальной ситуации в этих регионах.

Самым криминально-опасным регионом не только Восточной Сибири, но и всей России является Республика Тыва. Исключительно высокий уровень преступности в регионе обусловлен несколькими факторами. Один из них - образ жизни местного населения, значительная часть которого до сих пор ведет кочевой или полукочевой образ жизни. Часть населения региона в советское время была оторвана от привычного образа жизни, религиозных верований. Однако взамен не получила практически ничего. Другой важнейший фактор - низкий уровень развития экономики. С 305 тыс. жителей республика практически изолирована от других регионов страны. Безработица охватывает свыше половины взрослого населения. В Тыве нет крупных предприятий. По сути, регион живет за счет федеральных дотаций, составляющих более 80% расходной части бюджета республики. Тыва находится на последнем месте среди российских территорий по уровню жизни. В то же время Тыва - один из богатейших сибирских регионов по запасам полезных ископаемых. Однако практическое отсутствие связи с внешним миром тормозит разработку месторождений. Помимо этого Тыва является одним из главных поставщиков наркотиков в Россию - каннабиоидов. Отсюда высокий уровень преступности, связанный с незаконным оборотом наркотиков, высокий уровень наркотизации населения (третье место в России). Это обстоятельство способствует распространению других видов преступлений, особенно краж, грабежей, разбоев, преступлений против личности. Планирующаяся железная дорога Кызыл-Курганино поможет коренным образом изменить ситуацию.

В соседнем регионе - Хакасии - в общем схожие проблемы. Однако здесь экономическая ситуация намного лучше, выше доходы населения, ниже уровень безработицы.

Иркутская область - пример прямо противоположного свойства. Сравнительно высокий уровень развития экономики способствовал выдвижению региона в экономические лидеры Прибайкалья. Эта область - своего рода «лакомый кусочек» для организованной преступности. Крупные высокотехнологичные предприятия не один раз становились объектом борьбы между различными преступными группировками. Особенно привлекательными являются лесные ресурсы.

У Хабаровского и Приморского краев, а также Еврейской АО, наряду с высокими суммарными коэффициентами преступлений против личности и преступлений в сфере экономики, очень высокие коэффициенты преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков. Еврейская область - вообще безусловный лидер по наркопреступлениям в стране. Эта область стала заложником собственных природных условий - здесь прекрасно растет конопля - исходное сырье для наркотиков. Наркопреступления, в свою очередь, «тянут» за собой другие виды противоправных деяний. Все три региона находятся на крупных наркотрафиках различных наркотических веществ.

Магаданская область, Хабаровский и Приморский края - приграничные, имеют протяженные морские границы. Это обстоятельство способствует развитию контрабанды в весьма значительных масштабах, незаконному морскому промыслу. Кроме того, оба края находятся на путях миграционных потоков. В них получила распространение так называемая этническая преступность.

Амурской области пока справляются с означенными проблемами, но и здесь широкое распространение получили преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков. В связи с этим в области в ближайшее время возможен рост других видов преступлений.

Пермская область в течение всего обозреваемого периода характеризовалась высокими показателями уровня преступности. Это - европейский криминальный лидер в России. Причем, Пермская область лидирует как по показателю Суммарного коэффициента преступлений против личности, так и по показателю Суммарного коэффициента экономических преступлений. В то же время в регионе сравнительно низкий коэффициент преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков.

Более подробное рассмотрение структуры преступности Пермской области показывает, что в регионе сравнительно высокие коэффициенты убийств и покушений на убийства, умышленных причинений тяжкого вреда здоровью, изнасилований и покушений на изнасилования, грабежей, разбоев и краж; несколько ниже среднероссийских коэффициенты преступлений в сфере экономической деятельности. Столь своеобразная структура преступности связана с особенностями развития пенитенциарной системы региона. Область занимает первое место в России по числу пенитенциарных учреждений. Ускоренное развитие химической и лесной промышленности региона потребовало значительное число рабочих рук. Эта проблема была решена за счет так называемых «вольнопоселенцев» - людей, совершивших преступление, но живущих сравнительно свободно под надзором соответствующих органов. Среди данной категории лиц уровень преступности выше, чем среди обычных граждан. Часто проявляется рецидивная преступность. Таким образом, сопряженное развитие промышленности и пенитенциарной системы (в данном случае - недостаточно продуманное) привело к резкому повышению преступности в регионе.

Криминальный «лидер» Северо-Запада - Республика Коми - имеет один из самых высоких в европейской части страны Суммарный коэффициент преступлений против личности. При этом в республике весьма высокие коэффициенты убийств и покушений на убийства, коэффициенты причинений тяжкого вреда здоровью и коэффициенты изнасилований и покушений на изнасилования. Республика лидирует в округе и по показателю Суммарного коэффициента экономических преступлений, в том числе коэффициентам преступлений в сфере экономики. По коэффициентам преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, Республика Коми уступает только Калининградской области, находящейся на крупном наркотрафике. Проблемы республики во многом обусловлены тем, что на ее территории сосредоточено 36 учреждений уголовно-исполнительной системы (четвертое место в России и второе в европейской части страны). По числу УПС на 1 млн. населения республика занимает первое место в РФ. Столь значительная концентрация зон в регионе самым негативным образом сказывается на криминальной ситуации.

Геокриминогенное положение криминально-безопасных регионов сравнительно благоприятно. В областях сравнительно низкий уровень наркопреступности, они не являются поставщиками наркотиков и наркотрафики через них не проходят. Число учреждений ФСИН колеблется от 6 до 10. Это значительно меньше среднероссийского уровня. Области достаточно близки по многим показателям: площади, численности и плотности населения, доле городского населения и другим. Регионы достаточно компактны. Своей более чем полумиллионной численностью населения выделяется Пенза, а Белгород и Орел по людности - почти близнецы. Экономическая ситуация достаточно стабильна. Уровень безработицы ниже среднероссийского показателя. Беженцев и вынужденных переселенцев практически нет. Нет и криминогенных природных ресурсов.

Следовательно, во всех областях практически отсутствуют факторы, направленные на ухудшение криминальной ситуации. Стабилизации последней способствует и целенаправленная работа правоохранительных органов данных регионов.

Сложившиеся в пределах России геокриминологические различия позволяют выделить территориальные типы, которые отличаются уровнем и динамикой преступности, структурой противоправных деяний, геокриминогенным положением и пенитенциарной загруженностью.

Например, по этим критериям можно выделить: 1) регионы со сложным геокриминогенным положением, значительной степенью пенитенциарной загруженности, высоким уровнем и темпами роста преступности, преобладанием преступлений против личности и наркопреступлений (Тыва, Хакасия, Еврейская АО); 2) регионы со сложным геокриминогенным положением, значительной степенью пенитенциарной нагруженности, высокими уровнем и темпами роста преступности, преобладанием преступлений корыстно-насильственной направленности и наркопреступлений (Приморский и Хабаровский края, Сахалинская область); 3) регионы со сложным геокриминогенным положением, весьма значительной степенью пенитенцирной загруженности, очень высокими уровнем и темпами роста преступности, преобладанием преступлений корыстно-насильственной направленности (Пермская область).

Проведенная типология позволяет определить основные направления антикриминальной деятельности в регионах, выработать стратегию и тактику борьбы с преступностью.

3.6 Объяснение сложившейся ситуации может быть получено с помощью теории Геокриминальных зон, которая предполагает, что территория состоит из следующих составляющих: геокриминальная аномалия, буферная зона, зона криминального спокойствия (рис. 1).

Рис. 1. Геокриминальные зоны. Рис. 2. Круговая полицентрическая и

А - геокриминальная аномалия; линейная ГКЗ

Б - буферная зона;

С - зона криминального спокойствия.

Геокриминальная аномалия - район с повышенным уровнем преступности на фоне окружающей территории. Буферная зона - район со среднерегиональным уровнем преступности. Зона криминального спокойствия - район с пониженным уровнем преступности.

Каждая геокриминальная зона характеризуется следующими показателями: уровень преступности (общий коэффициент преступности, синтезирующий коэффициент преступности); динамика уровня преступности (динамика общего коэффициента преступности, динамика синтезирующего коэффициента преступности); структура преступности (доля отдельных видов преступности в общем числе преступлений, совершенных за год; преобладающие виды преступности; основные сферы экономики, привлекающие криминал, охват криминалом отраслей экономики и социальной сферы); территориальная дифференциация преступности (различия в уровне преступности внутри зон, зависимость уровня преступности от системы расселения и размещения предприятий и организаций); связи криминальных элементов (внутризональные и межзональные связи, география незаконных поставок).

Типологию геокриминальных зон предлагается проводить по двум основным направлениям: 1) степени влияния криминала на социально-экономическую ситуацию в зоне; 2) преобладающим видам преступности. Первое направление предполагает типизацию геокриминальных зон по следующей шкале: очень высокая доля подпольного бизнеса в экономике зоны (свыше 75%), высокая доля (60-74%), средняя доля (45-59%) и низкая доля (менее 45%). Второе направление подразумевает определение типа зоны по основным видам преступной деятельности. Так, например, если в зоне преобладает незаконный оборот наркотиков, ее можно типизировать как наркопреступную. Если в зоне преступный мир принимает активное участие в экономической деятельности - зона определяется как криминально-экономическая. Существенным моментом является конкретизация преступной деятельности: сферу экономической деятельности можно конкретизировать как перерабатывающую (например, производство алкогольной продукции), добывающую (например, добыча золота, алмазов, нефти, вылов рыбы и т.п.) и другие. Возможны комбинированные варианты.

Таким образом, одним из ключевых моментов является выделение криминологических типов геокриминальных зон - определение сфер влияния преступных элементов, их предпочтения. Типология геокриминальных зон помогает прогнозировать перспективы их дальнейшего развития и, соответственно, определить меры регулирования криминальных процессов, их предупреждения и локализации. Существенный момент типологии - определение влияния различного рода социально-демографических элементов на уровень преступности в зоне.

Геокриминальные зоны (ГКЗ) могут быть самого различного таксономического ранга и уровня. Так, они могут охватывать сразу несколько регионов, могут располагаться в пределах одного региона. При этом (как известно) площадь субъектов Российской Федерации варьирует от 3103,2 тыс. кв. км (Республика Саха (Якутия) до 3,4 тыс. кв. км (Республика Ингушетия). Несколько ГКЗ может располагаться в пределах одного региона.

ГКЗ бывают не только моноцентрическими (рис. 1), но и полицентрическими (рис. 2) - с двумя, тремя ядрами и более. Конфигурация ГКЗ может быть самой разнообразной и не всегда совпадать с границами поселений, административных районов, областей, краев, республик. Как правило, преобладают круговые, линейные и неправильной формы ГКЗ (рис. 1, 2).

Конфигурация ГКЗ зависит от географического положения, форм расселения и масштаба исследований. Так, круговые ГКЗ присущи, как правило, отдельным поселениям - от мелких сел до крупных городов. Линейные ГКЗ располагаются на крупных транспортных магистралях, по берегам рек, морей и т.д. ГКЗ неправильной формы - это, как правило, административные единицы - муниципальные образования, сельские районы, городские округа, республики, края, области.

Довольно широко распространены ацентрические геокриминальные зоны. Это происходит в том случае, если уровень преступности в административном центре региона ниже, чем в других поселениях республики, области и т.п. Примерами таких зон могут служить ряд областей Центрального и Приволжского ФО, в которых уровень преступности областного центра стабильно ниже, чем в целом по области (Владимирская, Самарская и др.).

Полицентрические геокриминальные зоны весьма часто встречаются в приграничных регионах. Особенно в Сибирском ФО. Здесь ГКЗ имеют довольно сложную конфигурацию: геокриминальные аномалии расположены в центрах регионов и вдоль государственных границ (Читинская область, Республика Тыва, Еврейская АО и др.).

Рис. 3. Читинская ГКЗ

Важнейший показатель геокриминальной зоны - динамика уровня преступности. Необходимое условие для выявления данного показателя - наблюдение, как минимум, в течение 5, 10 и более лет. По динамике уровня преступности ГКЗ можно типизировать как стабильные (уровень преступности практически не изменяется), слабеющие (уровень преступности снижается) и усиливающиеся (уровень преступности повышается).

Примерами ГКЗ низшего уровня могут являться: Черменская наркопреступная круговая усиливающаяся в Республике Северная Осетия-Алания и Усть-Лабинская пенитенциарная линейная стабильная в Краснодарском крае. Примером ГКЗ среднего уровня является Владикавказская пригранично-промышленная круговая стабильная в РСО-А и Туапсинская пригранично-промышленно-транспортная линейная стабильная в Краснодарском крае. Примером ГКЗ высшего уровня может служить Читинская областная лесопромышленно-приграничная линейная стабильная.

Таким образом, каждая геокриминальная зона типизируется по следующим признакам: динамика уровня преступности, специализация хозяйства, преобладающие виды преступности, конфигурация зоны, масштаб.

Таблица - Типы геокриминальных зон

3.7 Наблюдается высокая степень корреляционной зависимости между: а) коэффициентами убийств и Синтезирующими коэффициентами преступлений; б) коэффициентами наркопреступлений и Синтезирующими коэффициентами преступлений; в) плотностью пенитенциарных учреждений и Синтезирующими коэффициентами преступлений.

В части корреляционной зависимости между Куб и СнК на графике отчетливо видно, что в регионах с высокими коэффициентами убийств и покушений на убийство весьма высокие Синтезирующие коэффициенты преступлений. Исключение составляют Чеченская Республика, Корякский и Коми-Пермяцкий АО. В последних при очень высоких коэффициентах убийств и покушений на убийство, сравнительно низкие показатели Синтезирующих коэффициентов. Примеров противоположного свойства обнаружено не было.

Почти аналогичная ситуация наблюдается с зависимостью между коэффициентами преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков и Синтезирующими коэффициентами преступлений. Здесь также имеется свое исключение - Краснодарский край, в котором, при сравнительно низком значении СнК, сравнительно высокий коэффициент наркопреступлений. Однако это скорее сигнал опасности, а не исключение. Как уже отмечалось выше, наркопреступления выступают не только как один из видов противоправных деяний, но и как криминогенный фактор. Таким образом, существует достаточно реальная опасность резкого повышения общей преступности в крае (особенно корыстно-насильственного характера).

В то же время непосредственной связи между коэффициентами убийств и коэффициентами наркопреступлений обнаружено не было: наркоманы сравнительно редко идут на убийства, для них характерны различные виды насилия, а опиоманы вообще не склонны к насилию.

Повышенные значения Синтезирующих коэффициентов наблюдаются в регионах с высокой плотностью пенитенциарных учреждений.

4 Одной из важнейших задач настоящей работы является выработка практических рекомендаций, реализация которых позволит приостановить рост преступности, а затем и снизить число противоправных деяний.

По нашим расчетам, при существующем положении дел дальнейший ежегодный прирост числа преступлений в стране может составлять 5-6% в год. При снижении доли латентных преступлений, доведения их доли до среднемировых 50%, рост преступлений в России может составить 12-15% в год. Однако уже в настоящее время преступность представляет реальную угрозу дальнейшему социально-экономическому развитию страны. Таким образом, в современных условиях дальнейшее социально-экономическое развитие России невозможно без коренного улучшения криминальной обстановки. Стабилизация, а затем и значительное снижение уровня преступности должны стать одним из важнейших направлений государственной политики. Борьбе с криминалом необходимо придать статус национального проекта.

Анализ существующего положения дел показывает, что даже в условиях минимизации затрат на правоохранительную деятельность можно добиться реальных результатов в борьбе с преступностью, оптимизируя работу милиции, прокуратуры и др.

В борьбе с преступностью государство и общество приняли оборонительную тактику, фиксируя (далеко не всегда) действия криминала, а не предупреждая их. Между тем опыт таких государств, как Швейцария, Япония, Сингапур, Коста-Рика и др. показывает, что именно наступательная политика государства и общества в сфере борьбы с преступностью способна привести к реальному изменению криминальной обстановки в кратчайшие сроки.

В настоящее время можно выделить ряд основных направлений борьбы с преступностью, на которые необходимо обратить особое внимание. Среди них проблемы терроризма и экстремизма; наркопреступности; детской преступности и преступлений в отношении несовершеннолетних; проявлений коррупции.

Поскольку анализ криминальной ситуации в регионах России свидетельствует о значительной территориальной дифференциации явления и существенной обусловленности географическими факторами, необходим индивидуальный подход к решению криминальных проблем в каждом регионе. Так, например, в Республике Тыва и Еврейской АО необходимо решать комплекс проблем по профилактике тяжких и особо тяжких преступлений (в т. ч. убийств), вести широкомасштабную борьбу с наркопреступностью. Важнейшая проблема ряда северокавказских республик - наличие бандформирований. Решение криминальных проблем в вышеозначенных регионах достигается, во многом, через рост уровня жизни населения, повышение его занятости.

В Санкт-Петербурге, Москве и Московской области, в регионах Юга России важнейшая проблема - экономическая преступность, в т. ч. коррупция.

Несмотря на то, что именно предупреждение преступных деяний является наиболее эффективным способом борьбы с криминалом, государство все далее и далее отходит от этого направления деятельности. Яркий пример тому - отмена института административного надзора. В связи с этим эффективная система пенитенциарного контроля за лицами, отбывшими наказание за особо тяжкие и рецидивные преступления в настоящее время отсутствует. Это способствует быстрому росту повторных преступлений. Таким образом, важнейшим направлением борьбы с преступностью является восстановление в полном объеме института административного надзора. Особое внимание необходимо уделить Пермскому и Красноярскому краям, Мордовии, Коми, Свердловской области - регионам, в которых больше всего оседают отбывшие наказания.

В сфере борьбы с криминалом наблюдается явная разобщенность между различными ветвями правоохранительных органов. Особенно это проявляется в противостоянии с наркопреступностью. Сложившаяся к настоящему времени ситуация, когда в противодействии незаконному обороту наркотиков участвуют несколько правоохранительных органов, не привела к росту результативности борьбы с этим противоправным деянием. Следовательно, одной из основных задач настоящего времени является комплексное использование всех сил и средств правоохранительных органов. Формирование, по примеру национального антитеррористического комитета, координирующего органа.

Одним из наиболее слабых звеньев правоохранительных органов, особенно их среднего и низшего звена, является низкая информационная обеспеченность. Рядовой и низший офицерский состав милиции слабо информирован о новейших достижениях в сфере борьбы с преступностью. Особенно это касается регионов. Следовательно, другая важнейшая задача - оптимизация информационной обеспеченности всех звеньев правоохранительных органов.

С этой задачей самым непосредственным образом перекликается проблема латентности преступлений. Несмотря на некоторые достигнутые успехи в этой сфере, существует ряд проблем, без разрешения которых практически невозможна дальнейшая борьба с криминалом. Сохраняющаяся практика управляемости (регулируемости) учетно-регистрационных процессов при рассмотрении и разрешении сообщений о преступлениях привела к тому, что истинное число преступлений в России занижено в 4-5 раз. При этом наблюдаются существенные территориальные различия в латентности преступности. Самый высокий уровень латентной преступности наблюдается в регионах Северного Кавказа, особенно в Ингушетии, Чечне, Дагестане. Наименее латентны регионы Центральной России, автономные округа. Кардинальное снижение уровня латентной преступности позволит значительно улучшить результативность работы правоохранительных органов.

Работу органов правопорядка существенно затрудняет либерализация ряда положений уголовного и уголовно-процессуального законодательства. Так, например, осложнена процедура привлечения лиц к уголовной ответственности за совершение тяжких и особо тяжких преступлений. В этом же ряду искажение числа убийств из-за недоработок в законодательстве. Так, например, умышленное убийство двух и более человек регистрируется как одно преступление при отягчающих обстоятельствах.

В других странах подходы иные: убийства регистрируются по жертвам: (одна жертва - одно убийство, несколько жертв - несколько убийств). Требуют коррекции и временные рамки преступления. Согласно действующему УК РФ, если смерть наступила позже нападения, то такое деяние квалифицируется как тяжкое телесное повреждение, повлекшее смерть потерпевшего. Здесь же весьма загадочная (по нашему мнению) статья о преступлениях, связанных с причинением тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, и т.д. Множество вопросов возникает и в отношении без вести пропавших. Вышеуказанные нестыковки существенно искажают реальную картину числа убийств в России и, как показывает практика, помогают избежать наказания преступникам. Давно назрела необходимость ужесточения наказаний в отношении лиц, совершающих преступления против несовершеннолетних и наркопреступников. Таким образом, современные российские реалии требуют дальнейшего совершенствования уголовного и уголовно-процессуального законодательства.

Не соответствует современным требованиям территориальная организация пенитенциарной системы (ФСИН). В советский период, когда было организовано подавляющее большинство существующих к настоящему времени учреждений ФСИН, учитывались только потребности народного хозяйства. В связи с этим в России возникла их чудовищная территориальная диспропорция. Ряд регионов явно перегружен пенитенциарными учреждениями (Пермский край, Мордовия, Коми, Адыгея, Красноярский край, Свердловская область), ряд других не имеет их вообще, нет в них и региональных отделов Федеральной службы исполнения наказаний (Ингушетия, автономные округа). Еще более пестрая картина наблюдается на микроуровне. Так, Княжпогостский район в Республике Коми концентрирует 11 учреждений, а Удорский - 8; Тайшетский - 7 и Нижнеингалинский - 6 в Красноярском крае; Усть-Лабинский - 6 в Краснодарском крае; Тавдинский - 7 в Свердловской области; Чердынский - 18 в Пермском крае; Зубово-Полянский - 15 в Мордовии; Верхнекамский - 11 в Кировской области. В сравнительно небольших поселениях: Соликамске 6 учреждений, Нижнем Тагиле - 6, Ухте - 4, Тавде - 4, пос. Двубратском Краснодарского края - 5. Высокая плотность пенитенциарных учреждений крайне негативно сказывается на криминальной обстановке субъектов РФ, административных районов и поселений. Многие из них морально и физически устарели. В настоящее время назрела необходимость в территориальном перераспределении мест лишения свободы с учетом потребностей регионов, климатических и иных условий. Главная цель - разгрузить ряд пенитенциарно-перегруженных регионов, а также организовать региональные отделения и учреждения Федеральной службы исполнения наказаний в Ингушетии и ряде автономных округов.

Анализ криминальной ситуации в стране выявил высокую степень территориальной дифференциации уровня преступности по регионам России. В число наиболее криминально-опасных регионов вошли: Республика Тыва, Хабаровский край, Еврейская АО, Республика Хакасия, Приморский край, Пермская и Иркутская области. Именно эти регионы (как и ряд других) требуют к себе повышенного внимания правоохранительных органов. Тем более что с улучшением ситуации на Северном Кавказе появилась возможность возвратить контингенты милиции в регионы их постоянной дислокации (с 1991 г. широкое распространение приняла практика прикомандирования частей милиции из различных регионов России на Северный Кавказ - в Чеченскую Республику, зону осетино-ингушского конфликта и др.) и значительно улучшить криминальную ситуацию в последних. Распределение сил и средств правоохранительных органов должно производиться с учетом уровня преступности в регионах, структуры и тяжести преступлений, различных криминогенных факторов. С целью предотвращения злоупотреблений в органах правопорядка необходимо усиление контроля со стороны общественности, разработка новых показателей, объективно выявляющих действенность правоохранительных органов.

Особое внимание необходимо уделить наркопреступности. Наши исследования показали не только высокую степень корреляционной зависимости между коэффициентами наркопреступлений и уровнем общей преступности (синтезирующим коэффициентом), но и последующий рост общей преступности в регионах с высоким уровнем наркопреступлений (временной лаг 4-5 лет). Таким образом, наркопреступность выступает не только как один из видов преступлений, но и как важнейший криминогенный фактор. Существенное снижение уровня преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, перекрытие наркотрафиков являются важнейшей задачей правоохранительных органов.

Особняком стоит проблема беспризорных и безнадзорных детей. Именно этот контингент является наиболее вовлекаемым в деятельность организованных преступных групп. При этом организаторы преступлений остаются вне поля деятельности правоохранительных органов. По статистике почти две трети всех групповых грабежей, краж и разбоев совершается при участии несовершеннолетних. Особую тревогу вызывает рост числа неформальных молодежных объединений экстремистской и националистической направленности. К 2006 г. наибольшее число таких групп сформировалось в Воронежской области - 25, Москве - 13, Санкт-Петербурге и Ленинградской области - 11, Новгородской области - 8, Краснодарском крае, Свердловской и Орловской областях - по 6. Таким образом, необходима коррекция государственной политики в сторону развития в ней социальной составляющей; усовершенствование правовой основы Комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав (последняя была разработана в 1964 г. и потому безнадежно устарела).

Использование программы Excel (так называемые «тренды») позволяет спрогнозировать, что наиболее высокие темпы роста уровня преступности за период до 2015 г. будут наблюдаться в Пермском крае, Еврейской АО, Амурской и Самарской областях, Забайкальском крае, Коми, Ингушетии и некоторых других. Видимо, именно на эти регионы необходимо обратить особое внимание.

Заключение

Огромная территория России, различия природных и социально-экономических условий, существенная территориальная дифференциация уровня и динамики преступности, предопределенная криминогенными факторами, ведущая роль географического положения, значительные различия в пенитенциарной нагруженности регионов, локализация террористических актов, организация криминальных группировок по территориальному принципу, выраженная географичность наркопреступности, опыт зарубежных стран и т.д. подчеркивают крайнюю необходимость развития географии преступности (геокриминологии). Особую актуальность приобретает выработка теоретических положений географии преступности.

Как представляется, определение условий жизни населения невозможно без учета показателей степени криминальной безопасности. Данное утверждение основывается на том, что уровень преступности в нашей стране растет исключительно высокими темпами, она уже охватывает многие стороны жизнедеятельности законопослушных граждан страны.

Опыт изучения преступности показывает, что при определении стратегии и тактики противодействия криминалу необходимы разномасштабные исследования, которые возможны лишь с применением географических методов.

Настоящее исследование показало необходимость внедрения географических методов исследований в изучение преступности, поскольку именно география обладает набором инструментов позволяющих выявить взаимосвязи между географическими условиями, уровнем, характером и закономерностями изменения преступности.

Одним из важнейших итогов выполненной работы как в теоретическом, так и в практическом плане является целостное представление о развитии преступности и ее факторах, которое позволяет анализировать геокриминальные процессы происходящие в обществе и взаимоувязывать их с региональными особенностями.

В работе выявлен устойчивый тренд с запада на восток: с движением в этом направлении уровень преступности постепенно повышается. Географической основой данного тренда являются геокриминогенное положение, а также природные и социально-экономические условия.

Проведенная в работе геокриминальная типология позволяет определить основные направления антикриминальной деятельности в регионах, выработать стратегию и тактику борьбы с преступностью.