Старинные деньги и денежная система Русского государства в XVI-XVII веках

Дошедшие до нас вместе с древними монетами маленькие вески по своему виду и емкости ближе всего к хорошо известным монетным весам со специальными наборами гирек, которые имели широкое применение в торговой практике даже еще в XIX в. и предназначались исключительно для поверки веса монеты, но не для отвешивания ее. Кто-нибудь может возразить, что монетные весы XVII-XIX вв. располагали специальными наборами гирек - "экзагиев", т. е. весовых эталонов для монет различных достоинств, тогда как в кладах XI в. гирьки никогда не соответствуют весу единичных монет. Но поздние весы предназначались, в основном, для поверки высокоценной золотой монеты, юстировка (выверка веса) которой во все времена стояла очень высоко, а средневековая серебряная монета никогда не знала юстировки и чеканилась аль марко, т. е. в среднем, в расчете на выход определенного количества монет из определенного веса серебра; поэтому и поверять вес такой монеты можно только по навеске, т. е. по средней пробе, взятой из массы монет. Здесь подход такой же, как, скажем, при определении сортности зерна по навеске, в которой подсчитывается количество зерен. Прикинув, сколько монет уравновешивается той или иной гирькой, или двумя, тремя различными гирьками, поверяющий устанавливал, с какой монетой он имеет дело. Таким образом, присутствие весов и гирек в древних кладах по существу лишь служит лишним подтверждением того, что дирхемы для Древней Руси были монетами в основном смысле этого слова.

Высказывалось и такое мнение, что многочисленные клады дирхемов на Руси не являются в полном смысле памятниками ее экономики, а лишь служат свидетельством транзита через ее территорию, и что зарывание их "на торговых путях" имело будто бы чисто вынужденный характер в опасной обстановке путешествий через Русь восточных купцов, направлявшихся на Запад. Если сторонники этого странного мнения сравнят количество кладов, открытых на территории Руси и за ее западными рубежами, им ничего не останется, как признать, что, по крайней мере, половина этих купцов зарывала свои сокровища по дороге, и весь вопрос сведется к тому, на какой день пути упрямым путешественникам предстояло это сделать... Однако в действительности дело обходилось без разбойничьих засад, погонь и прочей романтики, да и без самих восточных купцов; важная роль внутренней русской торговли в транзите восточной монеты на Запад бесспорна, а древние восточные авторы, хорошо знавшие Болгар, о подобных путешествиях почти ничего не сообщают.

Если некоторая часть дирхемов, как считают, приходила в Прибалтику и Скандинавию даже своим путем, вовсе минуя Русь, то западные (польские, прусские) клады дирхемов приходится все-таки рассматривать в основном как прошедшие через Поволжье и собранные из монет, которые притекали непосредственно из русского обращения. Только таким образом эти монеты могли "захватывать" с собой на запад и редкие древнерусские монеты, болгарские дирхемы и сасанидские драхмы. Те и другие в данном случае играют роль своего рода "радиоактивных изотопов", позволяющих нам через века видеть, как перемещались некогда массы серебра на Руси. Клады русских находок нередко включают в себя типично русские предметы - монеты с ушками, обломки бытовавших здесь серебряных изделий, бусы и тому подобный местный материал. Нельзя исключать возможность и того, что некоторая часть восточных монет русских находок успела побывать в Западной Европе и уже оттуда вернулась на Русь. Ведь речь идет не о каком-то прямолинейном движении вроде полета пули, а об обращении монеты.

Византийские монеты. Очень редкими в денежном обращении Руси рассматриваемого периода были византийские серебряные монеты, чеканка которых в самой Византии была довольно ограниченной. Лишь в кладах конца периода обращения дирхема византийские серебряные милия-рисии Х - начала XI в. встречаются несколько чаще. На этих монетах чаще всего на одной стороне изображены два императора, другая занята надписью. Но известны довольно многочисленные находки кладов и отдельных экземпляров золотых византийских монет - номизм (солидов). Именно последние оказали влияние на создание типа древнейших русских золотых и серебряных монет периода наивысшего расцвета древнерусского государства, что после признания христианства господствующей религией на Руси и не удивительно. Но экономически этот замечательный раздел русской нумизматики теснейшим образом связан с длительным периодом обращения восточной монеты на Руси.

Русские названия монет. Памятники письменности сохранили древнерусские названия металлической монеты - куна и ногата и названия меньших платежных единиц, равной половине куны резаны и веверицы, отношение которой к куне определяют по-разному, и др. Куна - монета. Куной был и дирхем, и сменивший его денарий, и русский сребреник, - это не может нас удивлять, так как переход к новому весу и даже виду платежной единицы вовсе не требует отказа от привычного названия. Древнейшее общеславянское название монеты созвучно отмеченному выше названию coin, появившемуся в языке племен Северной Европы на почве обращения римского денария. Вероятно, прежде всего познакомились с ним западные славяне. Вытесняя термин "сребро", слово куны надолго закрепилось в славянских языках в общем значении "деньги".

Название ногата, производимое от арабского "нагд" (хорошая, отборная монета), первоначально возникло в связи с необходимостью отличать более доброкачественные дирхемы от обращавшихся рядом с ними худших. Резану и веверицу рассматривают как различные части (обрезки) куны; но веверица в ряде случаев может быть и шкуркой белки, служившей платежным средством.

Безмонетный период. Так называемый "безмонетный период" XII, XIII и части Х IV вв. в истории русского денежного обращения представляет очень странное, необычное явление. Уже обращение денария протекало на меньшей части страны, чем предшествовавшее обращение дирхема. На значительной части территории Руси для этого времени совершенно отсутствуют какие-либо находки монет.

После прекращения притока монет с Запада основной формой металлического обращения повсюду на Руси стало обращение крупных "неразменных" слитков. Оно, естественно, имело особый, ограниченный характер, находя применение лишь в очень крупных платежах. Вероятно, слитки гораздо чаще покоились в сокровищницах и в тайниках, чем находились в рыночном движении; поэтому и одиночные находки их редки, чего не скажешь о кладах. Эта форма денег сама по себе может свидетельствовать как о высокой степени концентрации богатства в ту пору в руках правящей верхушки, так и о возникновении в условиях феодальной организации общественного производства особых форм производственных отношений и общественного обмена.

Центры монетного производства. Более или менее одновременно началась чеканка монеты в княжествах центральной и восточной Руси - сперва,. как считают, в Московском, за ним в Суздальско-Нижегородском и Рязанском, а после 1400 г. - в Тверском княжестве.

С конца XIV в. ив первой половине XV в. производится чеканка ""своей" монеты уже и многими младшими князьями, державшие уделы под рукой своего великого князя. В большей или меньшей мере это имело место во всех великих княжествах; по внешнему виду монет легко заключить,. что в ряде случаев чеканку производил один и тот же денежник великого князя.

Для начального периода чеканки правильнее говорить как о центрах монетного производства о выпускавших свою монету княжествах, а не о денежных (монетных) дворах. Монетная чеканка начиналась в мастерских ремесленников - серебряников, работавших не столько по заказу, сколько по разрешению князей, так как забота о производстве и постоянном возобновлении запаса монеты в обращении предоставлялась тем, кто в ней нуждался, имея при этом в своем распоряжении сырье - серебро, т. е. в основном торговым людям. Великий князь имел собственного серебряника-денежника, или даже нескольких ремесленников, откупавших у князя право чеканить монету, т. е. принимать заказы на ее изготовление. Такой денежник со своим несложным набором инструментов мог время от времени приглашаться тем или другим удельным князем для проведения денежного передела, если в резиденции этого князя не было местного серебряника-откупщика. Постоянные денежные дворы, полностью контролируемые государством, возникают позднее.

Внешний вид монет. На первых именных денгах Московского княжества стоит на одной стороне имя Дмитрия Донского, но на другой находится татарская надпись, занявшая довольно прочное место на ранних монетах многих выпусков как в Москве с ее уделами, так и в княжествах, расположенных восточнее ее. На более поздних по началу чеканки денгах Тверского княжества, а также Новгорода и Пскова, надписи с самого начала были русские.

Помещение татарских надписей (зачастую бессмысленных или даже нечитаемых) на ранних русских "двуязычных" монетах в прошлом часто рассматривали как прямой результат даннических отношений. В действительности же здесь сказалось, прежде всего, активное восстановление в новых условиях прочных связей Руси с рынками Ближнего Востока через Поволжье; восточная торговля определила и выбор самого названия "денга". Уже в начале XV в. вес татарской "денги", чеканившейся в торговых центрах Поволжья, приравнялся к установившемуся весу денги русской, а во второй половине XV в. русская монета вообще занимала господствующее положение на рынках Поволжья. Даже на некоторых монетах Ивана III, чеканившихся в то время, когда о каком бы то ни было вмешательстве в русское денежное дело и речи быть не могло, встречаются татарские надписи: "Это денга московская", "Ибан" (Иван). Но быстрое усиление роли денги как основного средства внутреннего обращения привело к установлению чисто русского оформления монет.

Потребовался большой труд ученых, чтобы разобраться в ранних русских удельных монетах XIV и начала XV в. Татарские надписи при их подражательном характере немного дают для точного определения монет, так как в качестве оригиналов для копирования брались любые татарские монеты без разбора и очень часто старые - с именем хана, уже принадлежавшим прошлому. Они могут лишь ставить одну, довольно расплывчатую границу во времени: монета выпущена после появления оригинальной. Основное, определяющее значение принадлежит надписям русским. Имена князей, их отчества (когда они указаны) и титулы - "великий князь" или только "князь" - позволили отнести большинство дошедших до нас монет XIV - начала XV в. к чеканке определенных лиц и, следовательно, к определенному времени, что особенно важно, так как даты выпуска на монетах не помещались. Однако до сих пор остается еще очень много неприуроченных типов русских монет XIV и XV вв.: находящиеся на них имена не удается надежно связать с историей, а на некоторых и вовсе нет имен - помещен только титул.

Большую определенность придает монетам обозначение места чеканки. Однако оно постоянно обозначалось только в Новгороде и Пскове на их однообразных и устойчивых по типу серебряных денгах, на денгах же княжеств указывалось далеко не всегда. На немногих типах денег встречается имя денежника, которому князь (или город) поручали чеканку.

Тип русской надписи на денгах постепенно менялся. Сначала часто встречалась надпись: "печать князя" такого-то. Далее слово "печать" отпадает, но кое-где надолго задерживается форма надписи, указывающая на принадлежность: "княжа...", "князя великого..", "Великого Новгорода" и т. п. "Притяжательный" характер имеют и надписи "денга московская" и подобные ей. Надпись подобного типа может сочетаться с обозначением титула и имени правителя уже в именительном падеже. Такая титулатурная надпись в конце концов получает преобладающий характер, занимая иногда обе стороны монеты; при этом следует заметить, что как на ранних, так и на поздних монетах наиболее обязательным остается именно титул правителя: "князь великий" или "князь", тогда как именем можно и поступиться - или частично (только отчеством), или даже полностью.

На московских денгах со времени борьбы Василия Темного с галицкими князьями за престол утвердилась имевшая глубокий политический смысл надпись-декларация "государь всея земли Русския" - по-видимому, в результате посягательств на этот титул претендентов. Позже великокняжеский титул несколько упростился - "государь (осподарь) всея Руси" и сохранялся на монетах в таком виде до начала княжения Ивана IV. Следует заметить, что впервые он встречается на некоторых монетах Василия Дмитриевича, как бы предопределяя объединительную роль Московского великого княжества.

Чисто технические условия - крайне ограниченный размер монет и несоответствие между круглой формой штемпеля и произвольной формой пластинки - вели к лаконизму надписей и заставляли отдавать предпочтение строчной надписи, вовсе отказываясь от круговой.

Надписи некоторых монет до сих пор ставят в тупик; так, на многих монетах Василия Дмитриевича рядом с изображением воина находится вполне четкая, но совершенно непонятная надпись "Рарай". Много догадок, иногда очень забавных, было высказано, прежде чем удалось найти удовлетворительное чтение необычной предостерегающей надписи на одном типе ранних тверских монет: "сторожа (т. е. острастка) на безумна человека". С нею как бы перекликается или "перебранивается" такая же необычная надпись на московской монете Василия Темного: "оставите безумье и живи будете". Считается, что обе надписи адресованы фальшивомонетчикам; однако следует сказать, что фальшивых русских монет XIV-XV вв. мы фактически не знаем. Если бы деятельность фальшивомонетчиков имела сколько-нибудь значительное место, их изделия дошли бы до нас.

Разумеется, и имена и даже обозначенное место чеканки не исчерпывают данных, к которым приходится прибегать, определяя трудные монеты; здесь на помощь приходят и метрологические исследования и учет всех особенностей техники изготовления монет, вплоть до поисков одинаковых оттисков одного и того же штемпеля на разных монетах, и, наконец, сравнительное изучение изображений, толкование их смысла, анализ их стиля и т. д.

В отличие от татарских монет, в оформлении которых основная роль принадлежит эпиграфике - надписям, на русских монетах сразу же появились разнообразные изображения. На монетах великих княжеств Московского, Тверского, Суздальско-Нижегородского они представляют поразительное богатство сюжетов; рязанские монеты всего беднее в этом отношении. Реже всего можно встретить на монетах XIV-XV вв. изображения религиозного содержания, тогда как круг сюжетов мифологических и бытовых очень богат. Наряду с изображением Китовраса (кентавра), Сирина, Самсона со львом, встречаются изображения всадников, всевозможных животных, сцены охоты с соколом, с собакой, с луком или рогатиной, изображения чеканщика монет за работой, дровосека и многие другие. Особенно поражают воображение некоторые тверские монеты: на них вполне отчетливо изображены какие-то двуногие существа с хвостами и рогами, вполне в духе народных представлений о чертях. Можно думать, что откуп иногда предоставлял значительную свободу денежникам в решении композиции монеты. По мере централизации монетного дела контроль над ним со стороны московских князей ограничивал круг допустимых сюжетов.

Стремление многих композиций к повествовательности, побуждавшее изображать сцены с двумя и более фигурами в полный рост, находилось в полном противоречии с реальными изобразительными возможностями; размер монет был слишком мал. Заметное, развитие в раннем периоде получили изображения хищных животных; редкостью было чисто орнаментальное решение композиции. Совершенно не получила отражения на русских монетах архитектура.

Монеты Новгорода и Пскова представляют заметную особенность редкостной верностью однажды принятому типу изображения и его религиозной окрашенностью. На псковских денгах и четвертцах помещали портрет патрона Пскова - князя Довмонта с его мечом, на новгородских - вызывавшую много споров сцену, изображающую, скорее всего, поклонение Новгорода святой Софии, божеству главного новгородского храма - подобно тому, как на монетах другой республики, далекой заморской Венеции, веками изображался ее патрон - святой Марк, вручающий дожу эмблемы власти.

Начало русской золотой чеканки. В Эрмитаже хранится одна из наиболее замечательных русских монет - золотой угорский Ивана III. Это единственная дошедшая до нас русская золотая монета XV в., что свидетельствует об ограниченности этой чеканки. Сохранился документ 1484 г., в котором говорится о посылке великим князем двум вызванным им к себе на службу иноземным ремесленникам московского золотого "на проторь", т. е. на дорожные расходы. Следовательно, речь идет именно о монете в ее платежном назначении.

В то время на Русь приходили золотые монеты немногие западноевропейских государств, имевших регулярную золотую чеканку. Более тяжелые английские розенобли (и подражательные розенобли нидерландской чеканки) по находившемуся на них изображению назывались корабель-никами (корабельным и), а дукаты, т. е. монеты весом около 3,5 г, называли "веницейскими", "цесарскими", "угорскими" и т. д. Ведущее положение Венгрии в поставке золотых в Россию в XV в. привело к тому, что вскоре слово "угорский" стало русским термином, служившим для наименования любой золотой монеты веса дуката - даже если она чеканилась в Москве. "Угорский" оказал самое непосредственное влияние на золотую чеканку Ивана III: подобно тому, как некогда Владимир Киевский чеканил свои первые золотые монеты, приняв за образец византийский золотой, Иван III полностью повторил тип венгерской монеты - вплоть до герба Венгрии на одной стороне и изображения св. Владислава на другой (принятого в Москве за изображение князя). Но русская надпись называет имя и титул великого князя Ивана и его сына - соправителя Ивана Ивановича.

Выпуск собственной золотой монеты Московского государства при Иване III, завершившем великое дело собирания земли Русской и окончательного освобождения ее от власти поработителей, во многих отношениях может сравниваться с золотой чеканкой Владимира. В обоих случаях это, несомненно, имело декларативный, политический характер.

После Ивана III золотая чеканка уже не прекращалась в Москве, однако служила она вовсе не для целей обращения. Русской ходячей золотой монеты не было. Золото в иностранной и русской монете, конечно, в ограниченной мере могло служить для целей накопления, но основным назначением золотых русской чеканки стало служить знаком "государева жалованья?) - наградой за ратные подвиги.

ДЕНЕЖНАЯ СИСТЕМА РУССКОГО ГОСУДАРСТВА В XVI-XVII ВЕКАХ

Реформа 1534 г. В 1534 г. возникла единая монетная система Русского государства, ознаменовавшая собой завершение длительного процесса объединения вокруг Москвы прежде разрозненных княжеств (так называемая "денежная реформа Елены Глинской", матери Ивана IV). С этого года началась чеканка новой общегосударственной монеты, вдвое более тяжелой, чем денга, - серебряной новгородки или копейки, в течение долгого времени оставшейся самой крупной русской монетой. Но сама-то московская денга стала легче: реформа сопровождалась наиболее обычным в таких случаях уменьшением веса новых монет. Из гривенки серебра теперь их чеканили уже не на 2,6, а на 3 рубля.

Уже в летописях, отметивших реформу 1534 г., новая тяжелая денга вследствие избранного для нее изображения (всадник с копьем), которое отличало ее от денги-московки (всадник с саблей), получила название "копейной денги", "копейки". Последнее название, сперва малоупотребительное, оказалось в конце концов более живучим, чем "новгородка", и дошло до наших дней, перенесенное Петром I с серебряной монеты на медную. .Связь копейки с рублем отразилась в поговорке "копейка рубль бережет". Самой малой величиной в монетной системе 1534 г. была серебряная полушка, равная половине денги и четверти копейки; на ней находилось изображение птицы.

Монетная система. Новая монетная система была построена на основе предшествовавшего слияния двух наиболее мощных монетных систем конца периода феодальной раздробленности - московской и новгородской. Московская денга, получившая в дальнейшем название московка, вошла в нее из прежней монетной системы Московского княжества; самая малая единица была знакома Москве как полуденга, и Новгороду и Пскову - как четверетца. Но в качестве основной и наиболее крупной единицы над полушкой и московкой была поставлена упомянутая только что "копейка" - вдвое более тяжелая, чем московка, новгородская денга, или, попросту, новгородка. Это название сохранялось за ней вплоть до петровского времени, указывая лишь на происхождение номинала. "Новгородки" после 1534 г. чеканились на всех денежных дворах Русского государства - в Москве, Новгороде и Пскове. Относительной самостоятельности последних двух в области денежного дела пришел конец, а чеканка в Твери прекратилась в годы проведения реформы, оставив только полушки с надписью "тверская". Тогда же были выпущены полушки "новгородская", "псковская" и "московская", а в дальнейшем их чеканили только в Москве и без обозначения места чеканки. Денгу тоже выпускал только Московский денежный двор; лишь одна из ее наиболее ранних разновидностей - с лицевой стороной московского маточника, но с буквой "т" в конце надписи, может тоже принадлежать к тверской чеканке.

Только первая псковская "новгородка" в отличие от всех других имела изображение всадника с саблей, а не с копьем, и обозначение имени князя. Все другие ранние монеты Ивана IV были анонимными, как и последние монеты его отца. Надпись на копейках "кнзьвелики|гдрьвсемроуси" (князь великий и государь всея Руси) с неразделенными словами постоянно обманывала и до сих пор обманывает неопытных собирателей, которые принимают д за о.

Все следующие серии монет Грозного уже имеют обозначение имени князя (с 1547 г. - царя); на псковской царской копейке Грозного появилось обозначение денежного двора - пс, тогда как в Новгороде и Москве постоянный знак места чеканки (н, но, м, мо и т. п.) появился только на монетах следующего правления. На монетах Грозного, чеканенных в Москве и в Новгороде, знаком днеженого двора служили самые различные инициалы - фс, гр, ал, юр, к-ва и многие другие, по-видимому, знаки денежников.

В Москве денежный двор находился в Китай-городе на Варварке, в Новгороде - на Торговой стороне, где-то между церквами Святых отцов и Николы на Дворище, а в Пскове - в Большом городе над рвом между Трупеховскими и Петровскими воротами. Сравнивая состав кладов времени Грозного, можно установить последовательность выпуска его монет и приблизительно датировать их. Новгородские копейки устанавливаются только через исследование соотношений штемпелей.

Серебро долго оставалось единственным монетным металлом в Русском государстве. Как уже говорилось, в предшествующий период феодальной раздробленности в ряде княжеств, в том числе и в Московском, выпускались медные пулы, около 60 пулов в последний период их обращения приравнивались к серебряной денге. По мере падения веса денги ручная чеканка этих ничтожных по ценности монет стала настолько невыгодна, что к началу XVI в. была оставлена; монетная система 1534 г. опиралась уже на одно серебро.

МОНЕТНАЯ СИСТЕМА РОССИИ В XVIII-XIX ВЕКАХ

Рубль, полтина, четвертак. Рубль и полтина с самого начала имели общий тип; его единство нарушалось только в годы чеканки "крестовиков" Петра I и Петра II, когда на полтинах оставался орел. Четвертак после Петра I почти не чеканился до 1740 г., когда и он примкнул к типу старших монет. Пробная "польполтина" 1726 г. привлекает внимание пирамидкой из 25 жирных "счётных" точек, сложить которую удалось не без ухищрений. Крупные монеты Екатерины I возродили первоначальный "петровский" тип - сочетание погрудного портрета с государственным гербом. На большинстве ее монет портрет обращен не вправо, как на других монетах, а влево. Собиратели окрестили их "оборотниками". На более ранних "оборотниках" 1725 г. находится наиболее "интимный" портрет: императрица изображена "по-домашнему" - без короны и других регалий.

Рубли и полтины Петра II 1727-1729 гг. вернулись к типу "крестовика", а затем, до конца века, чеканились монеты с портретом вправо и гербом. В последнем на груди орла появился щиток с московским гербом - в 1730 г. на рублёвиках, а потом и на других монетах. Больше ста лет всадник с копьем ехал вправо - как когда-то на серебряных копейках, и только в 1858 г. спохватились, что это нарушает "законы" геральдики; пришлось повернуть коня налево.

Многие ранние рублевики и полтины Елизаветы Петровны отличаются особенно широким и, соответственно, более тонким кружком. Если присмотреться, то на некоторых из них можно найти остатки изображений и надписей перечеканенных монет низложенного годовалого "императора" - Иоанна Антоновича, изображавшегося, впрочем, в довольно взрослом виде. Употребление его монет было строго-настрого запрещено Елизаветой, и немало людей тяжко поплатились за нарушение этого запрета. Реже удается обнаружить перечеканенные в рублевики Екатерины II монеты Петра III.

"Век императриц" оставил на монетах большое разнообразие женских портретов. Особенно часто изменялся тип портрета Анны Иоанновны.

Наиболее неустойчивым оставалось до конца XVIII в. оформление гурта: нередко он был различным на одновременно выпускавшихся монетах разных монетных дворов. Во второй половине века в течение многих лет кромка (гурт) монет обрабатывалась довольно грубой косой насечкой. В начале XIX в. окончательно отказались от выпуклых букв на гурте и стали чеканить их вглубь. С 1798 г. на гурте обозначалась проба металла, с 1810 г. - лигатурный вес, а с 1886 г. - содержание чистого серебра и инициалы минцмейстера.

Очень заметные перемены во внешнем облике монет произошли на пороге XIX в. На многие годы с них был изгнан портрет. На монетах Павла I герб заменила крестообразная монограмма из четырех "П", а портретную сторону занял картуш с надписью; романтически настроенный Павел выбрал для нее библейский девиз древнего рыцарского ордена Тамплиеров "не нам, не нам, а имени твоему" (да будет хвала).

В 1801 г. герб возвратился на монеты, но на другой стороне оставались сменявшие друг друга надписи уже чисто делового характера. Изменения типа происходили в 1806, 1810, 1826 и 1832гг., иногда в середине года, поэтому с одной и той же датой встречаются монеты различного вида. С 1826 по 1831 г. на крупной серебряной монете и с 1829 по 1831 г. на разменной помещался орел так называемого "александровского" типа, - с широко раскинутыми крыльями, находившийся с 1817 г. только на золотых монетах, а после 1831 г. задержавшийся на медных.

В 1810 г. в последний раз чеканилась надпись "полуполтинник": чеканка его до 1829 г. не производилась, а с указанного года достоинство обозначали уже "25 копеек", и композиция оборотной стороны была совершенно такой же, как на младших серебряных монетах. В 1832 г. четвертак вернулся в "семью" старших монет, так как с этого времени для рубля, полтины и четвертака был принят особый вид гербовой стороны.

В 1832 г. обозначение номинала оторвалось от герба и заняло целиком противоположную сторону монеты, а вокруг герба замкнулась надпись с обозначением содержания чистого серебра. С 1842 г. крупную серебряную монету чеканил, кроме Петербургского монетного двора, и Варшавский.

На варшавской монете знак MW помещался под орлом, т. е. там, где на петербургской стояли инициалы минцмейстера. В 1858 г. ушло из обозначения номинала слово "монета". Таким тип оставался до 1886 г., когда произошло его последнее изменение. На монетах снова был помещен портрет императора, с соответствующей надписью, но на этот раз изображалась только голова в профиль: в царствование Александра III - вправо, на монетах Николая II - влево. Обозначение номинала и дата переместились под герб, при этом пришел конец и "полтине": стали писать "50 копеек".

Разменная серебряная монета. По 1739 г. на гривеннике помещались 10 жирных "счетных" точек, а в 1741 г. появился гривенник Иоанна Антоновича с портретом на одной стороне и картушем на другой. Таким тип сохранялся до последнего года чеканки монет Екатерины II. Слово "гривенник" в последний раз было вычеканено в 1796 г.

Пятачок Елизаветы Петровны имел очень сходное оформление обеих сторон (орел поддерживает картуш). Появившиеся впервые в 1760 г. монеты в 20 и 15 копеек чеканились с портретом на одной стороне и гербом на другой. Достоинство обозначено на них дважды - на щитке на груди орла цифрами, а вокруг орла точками, разбитыми на пятерки. С 1797 г. чеканились только гривенник и пятачок; на монетах Павла герб заменил крупный инициал "П", а начиная с чеканки Александра I, установился в основном тот тип разменной монеты, который сохранялся до 1917 г.; но с 1802 по 1810 г. чеканился только один гривенник, композиция которого в дальнейшем была принята для всей серии разменных монет. В 1810 г. началась ее чеканка в составе двугривенного, гривенника и пятачка. До 1832 г. дата помещалась еще под орлом, а затем перешла на другую сторону - под обозначение достоинства. В 1832 г. появился вновь и пятиалтынный - в серии русско-польской монеты, с обозначением достоинства на двух языках.

Возвращение пятиалтынного в русскую монетную систему в XIX в. произошло под давлением потребностей и счетной традиции польского и украинского денежного обращения, где равный 15 копейкам злотый (украинское - злот) пользовался наибольшим признанием. В 1841 г. выпуск злотого был прекращен, а в 1860 г. в серию вошла 15-копеечная монета с одной русской надписью.

Как и в части крупной монеты, некоторые переломные годы представлены разменными монетами двух видов. В связи с тем, что во второй половине XIX в. в ряде государств Западной Европы и Америки более или менее удачно вводилась в обращение никелевая монета, Министерство финансов, начиная с 1871 г., то и дело отклоняло предложения различных предпринимателей Западной Европы организовать при их помощи чеканку и выпуск в России монеты из никеля - то как замены разменной серебряной, то хотя бы только медной. Некоторые проекты сопровождались предложениями изменить состав серии монет и даже готовыми образцами. Но, в начале XX в. чеканка пробной монеты из никеля производилась уже и в Петербурге.

Медные монеты. В течение всего XVIII столетия и первой половины XIX в. не прекращались поиски в части веса медной монеты, с чем связаны и многочисленные изменения ее типа, подбора номиналов и т. д.

Отмеченная выше попытка выпускать в 1726 и 1727 гг. полноценную медную (квадратную) монету успехом не увенчалась, и регулярная чеканка монеты на 40 рублей из пуда после Петра продолжалась по 1730 г. Чеканились "андреевские" пятаки, сохранявшие вид, полученный ими при Петре, а с 1727 по 1729 г. выпускались копейки Петра II, на которых номинал и дата расположены таким же андреевским крестом, а на другой стороне изображен всадник, поражающий копьем дракона.

В 1730 г., с начала царствования Анны Иоанновны, монетная стопа (т. е. количество монеты, выделываемой из определенного веса металла) резко изменяется. В течение 25 лет чеканят только 10 рублей из пуда меди. В новой серии регулярно выпускались денга и полушка с государственным гербом на одной стороне и надписью в картуше - на другой. В правление Елизаветы Петровны была предпринята попытка еще более повысить ценность медной монеты, и ее чеканка с 1755 по 1757 г. производилась по стопе 8 рублей из пуда, причем чеканилась только копейка. На ее обеих сторонах были те же изображения, что и на серебряном пятачке: парящий над облаком орел поддерживает увенчанный короной картуш, на котором находится на одной стороне монеты вензель императрицы, а на другой - обозначение номинала.

От первой половины XVIII в. сохранилось большое число различных медных пробных монет, считающихся очень редкими. Они хорошо представлены в коллекции Эрмитажа, так как собирательская "эстафета" донесла до него в неразрушенном виде коллекцию X. Миниха, ведавшего монетным делом в правление Анны Иоанновны. Так же редки и некоторые монеты, находившиеся, в обращении, например, пятак Елизаветы 1757 г. с петербургским гербом вместо орла. В 1757 г. устанавливается стопа в 16 рублей из пуда, продержавшаяся, несмотря на некоторые покушения на нее, до начала следующего столетия. Почти для всего этого периода закрепился очень устойчивый тип для всех номиналов весьма развитой, по сравнению с прошлым, серии монет. Чеканилась монета в 5, 2, l^/a и 1/4 копейки. Общим признаком для монет всех достоинств было помещение на одной стороне, внутри венка, вензеля императрицы (Елизаветы и Екатерины II) и даты. Только у пятака другую сторону занимает государственный герб, под которым на бандероли обозначено достоинство. На всех остальных номиналах помещается знакомое нам по копейкам Петра II изображение всадника, поражающего дракона. Номинал также обозначается на бандероли на всех монетах, кроме одной разновидности гроша (2 копейки) Елизаветы, где он обозначен над изображением.

Вероятно, монетам Елизаветы этого типа обязаны своим происхождением выражения "копье аль решето" и "орел или решка", связанные с игрой в "орлянку". Само название игры имеет "нумизматическое" происхождение. Сложный симметричный вензель на монетах Елизаветы Петровны и был признан "решетом".

С воцарением Павла I прекращается чеканка пятака и существенно изменяется тип остальных монет, на которых место всадника занимает вензель императора (уже без венка и даты), а на другой стороне находится надпись без всяких украшений: достоинство, дата и место чеканки.

Как показал опыт, чрезмерное расхождение между рыночной ценой меди и нарицательной стоимостью монет сразу же порождало усиленный выпуск фальшивых денег. Правительству, стремившемуся к получению возможного дохода, приходилось большей частью считаться с этим и не слишком снижать вес медной монеты. Зато непомерно увеличивалось ее количество в обращении. В связи с этим находится быстрый рост числа монетных дворов, чеканивших только медную монету в разных частях страны, что позволяло рациональнее организовать перевозки.

В дополнение к упоминавшемуся уже Екатеринбургскому "Медному монетному двору" (знак Е М) в 50-х гг. XVIII в. возник Монетный двор при Сестрорецком заводе, устроенный специально для переделки в монету пушечной меди для нужд армии (знак С П). Подобно бывшему Адмиралтейскому, он находился в ведении военного командования, которому и предоставлялось снабжать его сырьем. Первой заботой вступившего на престол Петра III было спасти от уничтожения еще не переделанные в пятаки трофейные прусские пушки и отправить их в Пруссию.

В 1763 г. открылся Колыванский (Нижне-Сузунский) монетный двор в Сибири (знак К М, а в XIX в. - С М). В 1788 г. начал работать Аннинский монетный двор в Пермской губернии (знак А М), в 1787-1788 гг. чеканились медные монеты на бывшем Ханском дворе в Кафе - Феодосии (знак Т М - "Таврическая монета"). До 1783 г., когда Крымское ханство прекратило существование, этот монетный двор чеканил медную монету последнего хана Шахин-Гирея, в весовом отношении уже не отличавшуюся от современной ей русской медной монеты.

Московский монетный двор с прекращением чеканки серебра в 1776 г. был законсервирован. Ненадолго он возобновлял работу в 1788-1789 гг. Московские медные монеты с середины XVIII в. метились М М, петербургские СП М, а позже - СПБ.

Ряд монетных дворов был вызван к жизни особыми обстоятельствами - двукратными попытками произвести "на ходу" в самый короткий срок перечеканку всей имевшейся в обращении медной монеты.

Сибирская монета. Несколько большее значение имел выпуск, начиная с 1763 г., особой серии медной "сибирской монеты", с сибирским гербом, достоинством от полушки до 10 копеек, на 25 рублей из пуда. Продолжавшаяся до 1781 г. чеканка этих монет была вызвана тем, что на Колыванских рудниках в то время добывалась руда, в которой содержалась примесь серебра (а иногда и золота), но настолько незначительная, что при уровне техники металлургии XVIII в. разделение металлов считалось нерентабельным. Решили чеканить из серебристой меди новую монету, предназначенную только для Сибири, причем ввиду повышенной ценности металла монетная стопа была поднята до 25 рублей из пуда, тогда как общегосударственные монеты чеканились по 16-рублевой стопе. Для чеканки сибирской монеты был устроен особый монетный двор - Колыванский (Нижне-Сузунский). После 1781 г. он чеканил обыкновенную медную монету, пока не сгорел в конце 1847 г.

Конец монетной системы императорской России. Всеобщая разруха, до которой довела экономику царской России начавшаяся в 1914 г. империалистическая война, положила конец реальному существованию монетной системы Российской империи. В 1915 г. чеканился в последний раз серебряный рубль - в количестве всего только 600 экземпляров и произошло последнее изменение в типе разменной серебряной и медной монеты: на ней перестали помещать буквы СПБ - знак монетного двора.

Выше указывалось, что часть монет 1916 г. чеканилась в Осака. В том же году обсуждался вопрос об изменении типа медной монеты, и на Монетном дворе была изготовлена серия пробных монет в нескольких вариантах, но они не понадобились, так как чеканка меди больше уже не производилась. Известны отчеканенные в самом ограниченном количестве мелкие серебряные монеты 1917 г., но в обращении их уже не было. В первый же год войны бесследно исчезли золотые монеты, за ними последовали серебряные - сперва крупные, а затем и мелочь. Шаг за шагом с 1915 г. их вытесняла бумага всех цветов. Даже место медной разменной монеты заняли бумажки и почтовые марки.

Размещено на Allbest.ru