Этические дилеммы применения информационных технологий в сфере образования: российский и зарубежный опыт

Размещено на http://www.allbest.ru/

ЭТИЧЕСКИЕ ДИЛЕММЫ ПРИМЕНЕНИЯ ИНФОРМАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ В СФЕРЕ ОБРАЗОВАНИЯ: РОССИЙСКИЙ И ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ

Д.Э. Гаспарян

Аннотация

этический образовательный информационный технология

На материале современных западных и российских исследований рассматриваются этические последствия стремительного развития и внедрения в образовательную сферу информационных технологий. Критическому анализу подвергаются - несмотря на их плодотворность - основные аспекты цифровизации и связанные с ними риски. Исследуются возникающие с введением цифровых технологий социальные и юридические риски, а также психологические затруднения и проблемы, которые могут возникать у различных сторон образовательного процесса в результате внедрения определённых программ и технологий. Помимо этого, критикуется чрезмерная цифровизация университетской образовательной среды, ведущая к упадку «духа» университета, и предлагаются шаги по безопасному и наименее рискованному способу внедрения цифровизации в сферу образования - с использованием как государственных, так и гражданских методов регулирования введения подобных технологических новшеств в образовательный процесс на различных его этапах.

Ключевые слова: цифровые технологии, образовательный процесс, университет, этические дилеммы, юридические и социальные риски, психологические проблемы, методы регулирования введения технологических новшеств, российский и зарубежный опыт.

Annotation

Diana E. Gasparyan

ETHICAL DILEMMAS OF INFORMATION TECHNOLOGY APPLICATION IN EDUCATION: RUSSIAN AND FOREIGN EXPERIENCE

The material of modern Western and Russian studies deals with the ethical implications of rapid development and introduction of information technologies into the educational sphere. The main aspects of digitalization and related risks are critically analyzed, despite their fruitfulness. Social and legal risks arising from the introduction of digital technologies are examined, as well as psychological difficulties and problems that may arise in various aspects of the educational process as a result of the introduction of certain programs and technologies. In addition, the excessive digitalization of the university educational environment, leading to a decline in the “spirit” of the university, is criticized, and steps are proposed for a safe and least risky way of introducing digitalization in education - using both state and civil methods of regulation of the introduction of such technological innovations in the educational process at various stages.

Keywords: digital technologies, the educational process, the university, ethical dilemmas, legal and social risks, psychological problems, methods for regulating the introduction of technological innovations, Russian and foreign experience.

Основная часть

Сфера образования претерпевает громадные трансформации в современном мире. Большая их часть касается цифровизации и активного внедрения различных информационных технологий. В основном их внедрение сказывается весьма плодотворно на развитии современного образования и науки, очевидным образом повышает эффективность самого образовательного процесса и отдачу от него. В общем и целом данные технологии ориентированы на рост продуктивности каждого отдельного студента и преподавателя в процессе их взаимодействия. Использование данных технологий позволяет оптимизировать работу с исследовательским или дидактическим материалом, а также экономить совместное рабочее время. На сегодняшний день нет никаких сомнений в том, что внедрение информационных технологий будет и дальше происходить в сфере образования и что эта тенденция носит вполне оправданный характер. Вероятнее всего, вскоре мы сможем заметить определённый прогресс от внедрения информационных технологий и увидеть, что именно усовершенствовалось благодаря их распространению. Однако, несмотря на положительную роль данных технологий, нередко можно встретить определённые опасения и скепсис как со стороны общества, так и более узких профессионалов, непосредственно задействованных в их использовании. Значительная часть критических соображений связана с этической стороной внедрения данных технологий. В настоящей статье в обзорном виде сформулированы и проанализированы некоторые из них. Если принять во внимание их суть и логику, то можно надеяться, что развитие информационных технологий в сфере образования пройдёт наиболее успешно не только с экономическо-оптимизационной точки зрения, но и согласно своей гуманитарной и воспитательной природе.

Образовательные системы различных стран, в том числе России, ориентированы на отбор и выявление молодых людей с определёнными способностями и дарованиями. Эта задача стоит локально перед различными образовательными учреждениями, потенциальными работодателями, глобально - в масштабах страны и государства. Одним из приоритетных направлений применения информационных технологий в данной области является обработка больших данных при анализе наследуемости интеллекта и способностей. В образовании активно внедряются новые технологии для мониторинга эффективности его процессов и результатов. Теперь измеряются не только hard skills (знания, результаты использования знаний, которые проще всего квантифицировать), но и soft skills (социальные, коммуникативные, лидерские навыки и т.д.). Одним из результатов применения данной практики является создание персональных цифровых портфолио, отражающих карту наследования тех или иных компетенций [7]. Информационные технологии помогают анализировать успехи обучающихся и их образовательную траекторию.

Например, в 2014 году группа британских учёных провела исследование образования и выявила, что различия в успеваемости между учащимися связаны с их происхождением и семьёй. Это наблюдается с ранних школьных лет и до момента завершения среднего образования. По окончании средней школы британские абитуриенты сдают по всей стране стандартные тесты (общий сертификат среднего образования GCSE) [10]. Такая технология, безусловно, должна способствовать возрастанию эффективности управления системами образования. Однако этические риски произвольного внедрения подобных технологий достаточно высоки. Они заключают в себе значительный дискриминационный потенциал, поскольку способствуют ослаблению концепции «социальных лифтов», которая стимулирует социальную активность. Это может вести к негибкой стратификации общества, стигматизации определённых групп и членов общества, слишком упрощённому внедрению биологического языка в описание социальных процессов.

Работодатели или образовательные институции могут стремиться применять данные технологии, когда необходимо сделать выбор сотрудников или отбора учащихся. Опора на данную технологию для проведения отбора несёт в себе грубое нарушение презумпции свободы воли человека и его свободного потенциала к саморазвитию. Идея жёсткой биологической детерминации всерьёз девальвирует гуманистические принципы и обедняет представления о человеческой природе.

В условиях стремительного развития цифровых технологий, особенно в образовании, интегральная составляющая институтов образования всё более развивается в направлении децентрализации. Это ведёт к отказу от жёстких образовательных стандартов, унифицированного разделения образовательного времени на семестровые и модульные курсы, а также унификации в преподавании самих курсов. Выбор делается в пользу коротких курсов, выполнения самостоятельной проектной работы, проработки кейсов, освоения краткосрочных программ, прохождения тренингов и т.д. Немаловажным аспектом цифровизации современного образования является объединение возможностей онлайн- и офлайн-пространства в процессе преподавания многих курсов. Именно в этом направлении активно применяются информационные технологии. Жёсткая закреплённость за конкретным образовательным учреждением и обязательность фактического нахождения в нём теряют свою актуальность. Процесс обучения становится виртуальным и глобальным, а образование будет развиваться на основе индустрии онлайн-курсов.

Также развитие информационных технологий способствует изменению отношений между ключевыми субъектами образования: влияние индивидуальности педагога на отдельного студента уменьшается, а ключевым актором в образовательном процессе становится организатор образования. Консультанты заменяются онлайн-консультантами, те, в свою очередь, сменяются ботами или виртуальными тьюторами. Отдельные исследователи, на основании социологических опросов, приходят к выводу, что искусственный интеллект способен заменить репетитора или преподавателя в ближайшем будущем. Так, согласно данным опроса PwC, 58% менеджеров и технологических экспертов уверены, что к 2022 году искусственный интеллект сможет заменить репетиторов [8]. Сложным этическим вопросом при этом является необходимость педагога не только для привития прикладных навыков, но и для транслирования человеческих ценностей. В случае такого радикального изменения его социального статуса и модификации программ обучения по оцифрованным (blended) направлениям гуманистический потенциал образования ставится под вопрос.

В рамках осуществления плавного перехода на обучение в формате блендинг (blending) большинство лекций переводится на онлайн-платформу. Лекции не читаются в режиме реального времени в аудиториях, а заранее записываются лекторами для просмотра студентами во время самостоятельной подготовки. С этим проектом связан целый комплекс трудностей этического характера. Самые обсуждаемые вопросы, связанные с запуском программы blended-курсов, касаются сохранения ценности живого контакта студента и преподавателя, а также ценности преподавателя как сотрудника после записи курса. Этическая проблематичность второго вопроса затрагивает и социально-юридические проблемы. Речь идёт о социальной защите преподавателей, записывающих авторские курсы. Также встаёт вопрос о регулировании авторских прав. Наряду с большими преимуществами перевода лекций на онлайн-платформу, высказывается также и отрицательное отношение к внедряемой технологии. Это выражается в активизации работы профсоюзов, защищающих права сотрудников, которым может грозить увольнение после перевода лекций в онлайн-формат. Широко обсуждается неэтичность эффекта однократной услуги - сведения курса к единожды прочитанному (записанному). Ещё одним фактором этического напряжения является изменение характера самого академического взаимодействия преподавателя и студента только в режиме семинаров и практических занятий. Когда лекции переводятся в онлайн-формат, большая часть оффлайн-занятий отводится на семинарские часы. Эта мера интерпретируется некоторыми преподавателями как перевод очных встреч лектора и студента в режим практико-ориентированных тренингов, нацеленных на «прокачку скиллов» и закрепление сугубо технических навыков. Согласно скептическому мнению, подобная мера размывает цели академического сообщества и традиции университетского образования.

Автоматизация интеллектуального труда может способствовать угасанию целого ряда навыков обучения, например мнемотехник для запоминания информации или опыта преподавания иностранных языков. Уже сейчас значительное повышение качества технических переводчиков или встроенность функций синхронного перевода (например, совсем недавно в программу Skype) делают наличие некоторых профессий ненужным. Израильский учёный Ю. Н. Харари (который является автором известных работ «Sapiens: Краткая история человечества» и «Homo Deus: Краткая история завтрашнего дня») в интервью для интернет-журнала «Republic» отмечает: «Сейчас люди сталкиваются с более страшным понятием, чем эксплуатация, - со своей ненужностью. Когда тебя эксплуатируют, ты, по меньшей мере, знаешь, что ты важен, что больше некому работать» [2]. Стандартным ответом на обеспокоенность преподавателей потерей рабочих мест является то, что они будут иметь возможность сосредоточить свою деятельность на тех рабочих позициях, где они имеют большее конкурентное преимущество, и что противостоять этому изменению - значить поддерживать неэффективность всего образовательного процесса. Тем не менее споры о повышении конкурентоспособности и эффективности не в состоянии полностью устранить социальное напряжение в среде профессионалов [5].

Можно выделить ещё одну проблему blending-курсов в сфере обучения: нехватка эмоционального подкрепления при изучении материала. В эпоху сотрудничества между человеком и машиной учителям требуется больше времени, чтобы дать учащимся эмоциональное внимание [6]. Это нужно, чтобы избежать чрезмерной зависимости или опоры на машины. Существует также проблема избыточной технологизации учебного процесса, которая переводит самого студента в разряд технической единицы. Возникает общая деперсонализация учебного процесса. В частности, перевод доступа к учебному процессу на полностью удалённый и автоматизированный режим не позволяет до конца проследить, кто именно выполняет и сдаёт задания. В данной области существует также масса не решённых этических вопросов для иностранных студентов, например, если нет никаких проблем в том, чтобы использовать технические переводчики для работы с материалами на иностранных языках, то не ясно, в какой степени можно пользоваться ими при переводе своих собственных работ.

Ещё одной технологией с элементами искусственного интеллекта в области современного образования является геймификация образования. Данная технология является частным случаем интеграции образования и развлечения. Согласно этой стратегии, эффективность образовательного процесса вырастает в условиях отсутствия чётких границ между обучением и досугом. Включение игровых компонентов в образовательный цикл предполагается за счёт виртуальной реальности и игровой среды. Выполнение тестовых заданий происходит в форме разнообразных нетривиальных игровых заданий с большим содержанием визуального и акустического контента.

Активное внедрение игровых информационных технологий, основанных на различных виртуальных эффектах, обсуждается различными специалистами из области психологии образования. Определённые успехи и высокая результативность применения данных технологий (скорость и лёгкость освоения материала, положительное отношение слушателей к процессу научения, привлекательность образовательных продуктов и многое другое) способствуют поддержке и продвижению данных технологий на рынке образовательных услуг. Вместе с тем данные технологии сопровождаются критическим обсуждением, касающимся этической стороны. В частности, поднимаются вопросы об оправданности идеи стирания границ между игрой и обучением. Подобная идея может быть истолкована с точки зрения дидактической полезности любой игры. Если с помощью компьютерных игр можно обучать, будет ли это означать, что обучает любая компьютерная игра? Кроме того, аспекты геймификации отличаются высоким потенциалом формирования толерантности [4]. Специалисты отмечают проблематичность присущей игровым технологиям обучения высокой соревновательности, которая может формировать легковесный или узкоцелевой образ получения образовательных навыков. Дискуссионным также остаётся вопрос, в каком отношении находятся игровые компоненты и сама способность к обучению. Игровое обучение построено на спонтанных реакциях, автономных и внерефлексивных процессах запоминания и формирования навыков. Процесс освоения цифровых и компьютерных технологий на стороне пользователя является интуитивным. Однако подобные методы освоения не заменяют рефлексивных и сознательных процедур направленного поиска решений, в котором обучаемый прилагает осознанное усилие. Этический аспект описанных трудностей сводится к тому, что обучаемый пассивно вовлекается в процесс, в котором не может самостоятельно дифференцировать формально игровой компонент от содержания, попадает в определённую группу риска по формированию игровых зависимостей или усилению уже имеющихся.

Разновидностью геймификации образовательного и воспитательного процесса является виртуальное моделирование ситуаций, в которых ребёнок отрабатывает определённые социальные навыки. Зачастую виртуализация данных компонентов связана с высоким уровнем стресса от события и избеганием его в реальной жизни. Виртуальный помощник призван создать воображаемую игровую среду, в которой тот или иной социальный навык ребёнка может быть либо протестирован, либо сформирован. Например, в 2018 году некоторые школы США внедрили образовательный продукт, комплект программ Fear Not, в котором создавались виртуальные миры с различными персонажами (подобная программа использовалась несколько ранее в Великобритании и Германии [9]). Ресурс нацелен на формирование социальных навыков у детей в ходе общения с виртуальными персонажами. Программа инсталлирует различные повседневные коллизии, требующие эмоциональной и социальной вовлечённости. Целью программы является формирование у детей навыков сопереживания, взаимовыручки и коллективной поддержки в ситуациях, когда по разным причинам в реальном пространстве ребёнок с подобными вызовами не сталкивается. В частности, даже если ребёнок не был жертвой или свидетелем буллинга, программа- имитатор инсталлирует подобную ситуацию, в которую ребёнок принудительно интегрируется как актор. Одним из дополнительных мотиваторов создания подобных программ является также идея апробации способов помощи подросткам в определённой ситуации (например, жертвам буллинга), а также разработки лучших способов взаимодействия в межподростковой среде (например, мер противодействия буллингу).

Аспекты геймификации сопровождаются широким резонансом и обсуждениями. В них этические споры занимают не последнее место. Ключевой момент, вызывающий тревогу, психологические последствия внедрения виртуальных помощников. Под последними понимаются как персонифицированные элементы, так и смоделированные жизненные ситуации. Открытым остаётся вопрос об оправданности виртуального моделирования процессов, в которые ребёнок принудительно погружается и которые могут причинить вред его психике. В частности, при моделировании ситуаций с буллингом система развивает социальные навыки ребёнка, равно как тестирует социальный потенциал выработанных рекомендаций и норм поведения. Однако оправданность нагрузок, которые при этом испытывает ребёнок, может вызывать вопросы. Превентивность формирования определённых социальных навыков в условиях стресса может вызвать сопротивление как родителей, так и самих детей. Кроме того, некоторые из разыгранных ситуаций могут вызывать неоднозначные последствия. Результатом общения с виртуальным помощником может стать проактивное поведение, а именно - намерение спроецировать в реальных обстоятельствах проигранный в виртуальном сеансе игры сценарий. Подобные намерения и их реализация могут указать на провоцирующий характер виртуальных помощников, моделирующих социально опасные и нежелательные ситуации. Как следствие, можно ожидать критическую реакцию на внедрение подобных программ со стороны общества.

На качество образования могут повлиять и особые консультативные программы, призванные сгенерировать персональные и индивидуально релевантные тактики обучения, выбор профессии, перспективность приобретения определённой квалификации отдельно взятым лицом. Данные стратегии нацелены на оптимизацию выбора пути профессионального развития человека. Они строятся на основе тестирования и анализа его природных и приобретённых способностей. Такие программы, нацеленные на выполнение данных функций, активно генерируются в современные консультативные центры и методики индивидуального обучения. Концепция персонифицированных траекторий образования активно развивается уже сейчас, однако, согласно оценке специалистов, будущее образование будет в значительной степени ориентировано на уход от массовости образования в сторону специально подобранных карт обучения и повышения квалификации, разработанных под специфические потребности отдельных людей. Немаловажную роль в разработке таких подходов играют комплексы программ по тестированию индивидуальных особенностей молодых людей, их обучаемости определённым навыкам, наличия врождённых способностей и дарований, равно как обучаемости определённым навыкам. Определённые типы программ, разработанные под данные цели, активно работают последние десятилетия в виде консультативных программ подбора будущих профессий, рекомендуемых школьникам, абитуриентам или студентам. Большинство обзоров рынка наиболее перспективных и высокооплачиваемых индустрий будущего называют услуги индивидуального образования людей согласно их нуждам и потребностям, а также с точки зрения оптимальной самореализации и раскрытия талантов. Данный сектор услуг будет предоставлять расчёт траекторий карьерного успеха и предлагать индивидуальный план развития и обучения. Образование станет одним из компонентов данной услуги. Одним из важнейших диагностических параметров данной услуги станет тестирование человека с точки зрения его природных дарований и наиболее выраженных способностей.

Консультативные программы тестирования профессиональных потенций упираются в определённые этические дилеммы. Определённый скепсис вызывает прогностический уклон данных программ. Программа, тестирующая навыки абитуриента, сообщает ему в процентном выражении о наличии тех или иных способностей. Например, около 10% в области математики и около 40% - в музыке. Данные сведения могут серьёзно демотивировать тестируемых. В силу высокой степени доверия экспертному уровню таких программ тестируемые могут воспринимать рекомендации программы относительно некритически. Несмотря на рекомендательный характер итогов тестирования и высокий процент погрешности результатов, а также не решённый с научной точки зрения вопрос о соотношении врождённых способностей и их развития в ходе обучения, абитуриенты могут буквально интерпретировать результаты тестов. По итогам консультирования они могут либо полностью отказываться от тех профессий, которые планировали рассмотреть для будущей карьеры, либо целиком ориентироваться на те сферы, которые порекомендует программа. Данные программы отличаются также высокой психологической травматичностью. Абитуриенты могут оказаться не готовы к тому, чтобы потенциал их способностей в любимом деле оказался оценённым недостаточно высоко или даже низко. Одним из ключевых и ещё недостаточно хорошо изученных эффектов применения консультирующих программ в образовании является феномен нефальсифицируемости предсказаний системы. Информирование абитуриента о потенциале его способностей может способствовать тому, что он действительно перестанет развиваться в одном направлении и начнёт двигаться в другом. Рост развития его потенциала может подтвердить прогноз программы. Однако в действительности указанные последствия станут результатом целенаправленных действий самого испытуемого на основе сделанного прогноза, а не успешностью прогностической функции самой программы. Таким образом, проверить эффективность работы самой программы не представляется возможным. Активный вклад тестируемого на основе доверия к программе будет способствовать ложному подтверждению её правоты. И в этом случае тестируемый оказывается не только введённым в заблуждение, но и лишается способа проверки факта: был ли он введён в заблуждение программой или нет.

Ещё один этически проблемный участок внедрения консультативных программ - это риск различных, в том числе незапланированных, дискриминаций. При использовании систем искусственного интеллекта для оценки того, к какому виду профессиональной деятельности подходят трестирующиеся абитуриенты, система может рекомендовать специальность по полу, а также может разделять студентов по регионам и расам.

Ещё одна информационная технология, так называемый комплекс интерактивных образовательных программ, отражает аспекты персонификации обучения. Согласно данной технологии, уровень требований при подготовке обучаемого должен соответствовать уровню его возможностей. Анализируя разные комбинации методик и успехи учеников по разным показателям, система гибко подстраивается под уровень подготовки ученика и предлагает посильные ему задания и материал для освоения. Программа составлена так, что посредством мониторинга мотивации и эмоционального состояния ученика тестовые задания подстраиваются под уровень обучаемого. В рамках обучения успешность освоения материала и прохождения курса, как правило, характеризуется высокими показателями. Так, обучающая система Smart Sparrow [1] была внедрена в некоторых школах США и уже зарекомендовала себя как пользующаяся большим успехом как у учителей, так и учеников. В рамках данной программы обучения за каждым учеником закрепляется своя история успеха, а также личный профиль прогресса при освоении курса. Задания строго индивидуализированы и гибко подстраиваются под средний коэффициент успеваемости отдельно взятого ученика в определённый отрезок времени. Ни у кого, кроме самого ученика и преподавателя, ведущего курс, нет доступа к профилю каждого ученика.

Методики, подстраивающиеся под уровень обучаемых, пользуются большим спросом в силу демократичности процесса обучения, гуманистического замысла проекта, высокой доли учёта индивидуальных особенностей каждой отдельной личности и высокого мотивационного потенциала в глазах самих обучаемых. Вместе с тем данные программы могут вводить самих обучающихся в некоторое заблуждение в отношении их истинных успехов в процессе обучения. Система персональной настройки оценки качества освоения материала могла бы полностью оправдать себя только в условиях, когда общество в целом отказывается от стандартизированных процедур оценки на всех уровнях. Хотя шаблонные критерии оценки качества труда или успеха обучения не применяются пока повсеместно, применение их в отдельно взятом сегменте может способствовать разрыву в оценках и искажённому представлению обучающегося о собственном прогрессе. Успешность освоения той или иной программы конкретным абитуриентом может не найти подтверждения в его последующем карьерном росте или продолжении обучения. Данное обстоятельство даёт основания к этическим спорам о том, не вводят ли системы индивидуальной оценки успешности обучения в заблуждение тех, кто по ним обучается [3]. В какой степени можно говорить о соответствии оценок, которые обучаемый получает внутри определённой системы «подстраивающегося» обучения, и широком признании результатов его персонифицированного успеха?

Внедрение многих образовательных информационных технологий требует особой щепетильности на всех стадиях реализации. В первую очередь прогностическим технологиям должен быть придан статус рекомендаций, обязательны предварительная информированность всех участников о специфике работы программ и исключительно добровольное их участие. Важна также экспертная оценка эвристического потенциала технологий, что может быть поручено соответствующим специалистам как по дидактическому профилю, так и по профилю цифровой грамотности. При создании и внедрении таких технологий в сфере образования обязательно консультирование психологов, в том числе специалистов по возрастной психологии. В комплексе с другими измерительными процедурами необходимы лонгитюдное исследование эффективности инструментов, а также минимизация ущерба для обучающихся пользователей.

Обязанности по разработке и внедрению образовательных информационных технологий могут быть возложены частично на руководство самих университетов, различные научно-исследовательские группы при осуществлении общественного и государственного контроля. Важно избегать централизации, в том числе государственной. Цели и критерии надзора должны соответствовать разным жизненным контекстам и окружению, способствовать развитию навыков коллективной работы, в том числе готовности к межкультурному диалогу при работе над проектами.

В целом распространение информационных технологий в области начального, среднего и высшего образования должно сопровождаться особым социально-гуманитарным экспертным консультированием. При отсутствии общественной поддержки и пристального, коммерчески не заинтересованного социального мониторинга существует опасность понимания эффективности как сугубо количественной характеристики. Сохранение ценностной и гуманистической основы возможно только при учёте культурных и общечеловеческих ценностей, не всегда подлежащих наукометрическим стандартам. Есть риск того, что образ ценностных ориентиров будет производиться изнутри становления самих технологий, во многом следуя их ценностно нейтральной логике. Именно поэтому контроль за применением информационных технологий в области образования должен быть возложен на общественные институты, частично поручен государственным контролирующим органам, но непременно при условии открытого общественного обсуждения. Оправданным представляется внедрение специальных курсов, связанных с этической стороной вопроса, которые преподавались бы отдельным специалистам, в том числе специалистам в области создания цифровых обучающих программ и программ искусственного интеллекта.

Безусловно, информационные технологии в сфере образования становятся источником совершенствования возможностей обучения через использование доступа к обширным цифровым данным. Однако следует следить за тем, чтобы ориентация на децентрализацию и мобильный доступ к огромным информационным потокам не сопровождалась принесением в жертву аналитичности обучения, коммуникативных навыков, формируемых только в личном общении, корпоративного «духа» университетов. Следует сохранить в образовании функцию «социальных лифтов» и формирование первичного коллегиального окружения, возникающего, как правило, в стенах учебных заведений. Кроме того, важно не допустить того, чтобы использование информационных технологий лишь подстраивало образование под такие стартовые условия слушателей, как природные дарования, уровень интеллекта, социальная среда или сила мотивации, поскольку в этом случае образование может утратить функцию воспитания, а именно - формирования в культуре того, чего в ней пока нет, привнесения нового, собственно, развития. Следует стремиться также к тому, чтобы ставка на просчитанные параметры не порождала явные или скрытые ограничения для социальной мобильности.

Можно резюмировать, что цифровая революция в сфере образования - это одновременно и замечательная возможность обновления и перехода на совершенно новый уровень, и источник серьёзных социальных рисков и угроз. В ближайшее время потребуется ценностное обоснование и определение границ внедрения различных версий оценки человеческого потенциала. Предстоит также выработка обратной связи и понимания того, как влияет на субъектов образования цифровая среда в целом, в частности оценка их потенциала к обучению.

Отдельного экспертного решения с привлечением квалифицированно подготовленных специалистов требует проблема конфиденциальности информации и установления разных режимов доступа к ней, ситуаций и целей, когда эти данные могут быть использованы. Также внимания экспертов к себе требует проблема ошибок искусственного интеллекта в сфере образования и ответственности за них. Поскольку в образовании сохранение идеалов гуманизма и высшей ценности человеческого достоинства является главным критерием эффективности, в использовании информационных технологий в образовательном процессе должны быть предусмотрены различные антидискриминационные меры по защите. В частности, предстоит тщательно продумать, как избежать такие недопустимые формы поведения, как сексизм, расизм, эйджизм, буллинг и пр.

Наконец, важной задачей на пути цифровизации образования, которую предстоит решить в ближайшем будущем, является справедливость распределения общественных благ. Наряду с этим, ещё одной наиболее прикладной рекомендацией будет включение курсов по этике для специалистов-разработчиков искусственного интеллекта для области образования. Существующие на сегодняшний день курсы в основном посвящены обучению цифровым технологиям. Общественная инициатива могла бы состоять в том, чтобы расширить модуль преподавания, связанного с этической составляющей создания и использования технологий искусственного интеллекта, и не ограничиваться базовыми знаниями. Чтобы обучение студентов компьютерных специальностей было современным и полноценным, им следует изучать различные курсы по этике, такие, например, как «Философские проблемы этики», «Философские проблемы этики ИИ», «Культура, этика и цифровые технологии» и пр.

Разработку данных мер можно было бы возложить на независимые ассоциации школ, а последующие внедрение и контроль - на отдельный экспертный орган по вопросам этического регулировании внедрения информационных технологий при Министерстве науки или Министерстве просвещения. Важным требованием здесь было бы наличие обязательной двусторонней связи между независимыми ассоциациями и органами государственной власти. Следует не допускать единоличных решений органами власти, обеспечить заинтересованное и открытое к изменениям обсуждение с низовыми уровнями управления, а также представителями граждан и самими гражданами.

Литература

1. Сайт smartsparrow.com [Электронный ресурс] URL: https://www.smartsparrow.com

2. Юваль Ной Харари: «Большинство людей вообще не осознают, что происходит и что на кону» [Электронный ресурс]. URL: https://republic.ru/posts/89144

3. Danaher J. (2019) The Rise of the Robots and the Crisis of Moral Patiency. AI and Society, 34 (1), pp. 129-136.

4. Feil-Seifer D., Mataric M. J. (2010) Dry Your Eyes: Examining the Roles of Robots for Childcare Applications. Interaction Studies: Social Behaviour and Communication in Biological and Artificial Systems, 11 (2), pp. 208-213.

5. Ho A. (2019) Deep Ethical Learning: Taking the Interplay of Human and Artificial Intelligence Seriously. Hastings Center Report, 49 (1), pp. 36-39.

6. Matthias A. (2004) The Responsibility Gap: Ascribing Responsibility for the Actions of Learning Automata. Ethics and Information Technology, 6 (3), pp. 175-183.

7. Nilsson N. J. (1998) Artificial Intelligence: A New Synthesis. Burlington, Morgan Kaufmann.

8. Rahwan I. (2018) Society-in-the-Loop: Programming the Algorithmic Social Contract. Ethics and Information Technology, 20 (1), pp. 5-14.

9. Vannini N., et al. (2011) “Fear Not!”: a computer-based anti-bullying-programme designed to foster peer intervention. European journal of psychology of education, 26 (1), p. 21-44.

10. Vincent J. (2016, February 29) What counts as artificially intelligent? AI and deep learning, explained.

11. Retrieved. Available at: https://www.theverge.com/2016/2/29/11133682/deep-learningaiexplained- machine-learning

References

1. Website smartsparrow.com. Available at: https://www.smartsparrow.com (In English)

2. Yuval' Noy Kharari: “Bol'shinstvo lyudey voobshche ne osoznayut, chto proiskhodit i chto na konu” [Yuval Noah Harari: “Most people do not realize what is happening and what is at stake”]. Available at: https:// republic.ru/posts/89144 (In Russian)

3. Danaher J. (2019) The Rise of the Robots and the Crisis of Moral Patiency. AI and Society, 34 (1), pp. 129 136. (In English)

4. Feil-Seifer D., Mataric M. J. (2010) Dry Your Eyes: Examining the Roles of Robots for Childcare Applications. Interaction Studies: Social Behaviour and Communication in Biological and Artificial Systems, 11 (2), pp. 208-213. (In English)

5. Ho A. (2019) Deep Ethical Learning: Taking the Interplay of Human and Artificial Intelligence Seriously. Hastings Center Report, 49 (1), pp. 36-39. (In English)

6. Matthias A. (2004) The Responsibility Gap: Ascribing Responsibility for the Actions of Learning Automata. Ethics and Information Technology, 6 (3), pp. 175-183. (In English)

7. Nilsson N. J. (1998) Artificial Intelligence: A New Synthesis. Burlington, Morgan Kaufmann. (In English)

8. Rahwan I. (2018) Society-in-the-Loop: Programming the Algorithmic Social Contract. Ethics and Information Technology, 20 (1), pp. 5-14. (In English)

9. Vannini N., et al. (2011) “Fear Not!”: a computer-based anti-bullying-programme designed to foster peer intervention. European journal of psychology of education, 26 (1), p. 21-44. (In English)

10. Vincent J. (2016, February 29) What counts as artificially intelligent? AI and deep learning, explained.

11. Retrieved. Available at: https://www.theverge.com/2016/2/29/11133682/deep-learningaiexplained- machine-learning (In English)

Размещено на Allbest.ru