Эстетика неклассическая

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Эстетика неклассическая

рационализм неклассический эстетический искусство

Эстетика неклассическая - экспериментально-поисковый этап в современной эстетике, детерминированный общей ситуацией в техногенной цивилизации, в культуре, искусстве, философии, науке втор, пол. 20 в.

К концу этого столетия ситуация достигла той точки бифуркации, за которой возможны или скачок в какое-то новое качество, преобразование в новый эон бытия, или переход в систему новых уровней организации, или обвал в хаотическое состояние, чреватое уничтожением биосферы Земли, или по крайней мере - ее ноосферы. В полях философско-эстетического сознания и художественной практики процесс активной и все ускоряющейся сознательно-внесознательной «переоценки всех ценностей» начался с кон. 19 в.: с Ф. Ницше в философии; с символизма, импрессионизма, авангарда в искусстве. К сер. 20 в. этот процесс под влиянием научно-технического прогресса, ощутимо изменившего психоментальную структуру человека зап. цивилизации, достиг такого уровня, когда проявились существенные изменения в эстетическом объекте, эстетическом субъекте и их отношениях, т.е. стал меняться сам предмет эстетики. Радикально меняется и контекст бытия эстетики во всех ее статусах: как специфического мироощущения; и как характеристики культуры и многих ее составляющих; и как науки со своим предметом. Все это привело к тому состоянию эстетики, которое может быть охарактеризовано как неклассическое.

Среди главных причин возникновения Э.н. можно назвать также отказ от классического рационализма в науке и философии, отказ от европоцентризма в сфере духовной культуры, кардинальные изменения в сфере концентрированного эстетического объекта - искусства, наиболее чуткого сейсмографа космоантропных, цивилизационных, социокультурных процессов. После краткого взлета утонченного эстетизма внутри символизма и модерна рубежа 19-20 вв. - своего рода маньеристского всплеска анимичной духовности - в искусстве началось мощное авангардно-модернистское движение, провозгласившее и во многом реализовавшее отказ от тысячелетних традиционных фундаментальных принципов искусства: миметизма, идеализации, символизации и любого выражения и даже обозначения; тео- или антропоцентризма; от художественно-эстетической сущности искусства вообще. Им на смену пришли или подчеркнуто механистические принципы коллажа, монтажа, сборки, деконструкции, глобальной цитатности и центонности, или новейшие «стратегии» энвайронментальной, постмодернистской эстетик: организации арт-пространств или смысловых ландшафтов, культурных лабиринтов, гаптических пространств, аудиовизуальных энергетических полей, виртуальных реальностей и т.п. При этом дегуманизация искусства, как заметил еще X. Ортега-и-Гасет, приобрела глобальные масштабы, как и абсолютизация творческого жеста личности, возведенной художественной стихией или арт-олигархией в ранг художника.

Теория и практика В. Кандинского и супрематизм К. Малевича открыли искусству путь к поискам «беспредметности» в чистом виде, некой трансцендентной визуальной эйдетики, которая традиционно присутствовала в искусстве в имплицитной, достаточно глубоко сокрытой форме. А. Шёнберг и А. Веберн наметили аналогичный путь в музыке. В. Хлебников и Д. Джойс - в словесных искусствах. Редимейдс М. Дюшана дали толчок принципиально новой философии искусства, которое уже перестало быть собственно искусством в традиционном понимании. Редимейдс - готовые вещи, вынесенные из утилитарного контекста жизни и внесенные в выставочную атмосферу художественной экспозиции, - возводятся в ранг произведений искусства, которые ничего не изображают, не отображают, не символизируют, не выражают, но лишь презентируют себя как некие самодостаточные вещи в себе. Этот художественно-эстетический радикализм получил, однако, широкое признание и распространение только с появлением поп-арта и концептуализма, т.е. в арт-практиках середины столетия, пограничных между авангардом, модернизмом и постмодернизмом.

В нач. 20 в. выход искусства за свои рамки - в жизнь почти одновременно, но с разных позиций манифестировали на духовной основе символисты и в сугубо материалистическом ключе - конструктивисты, требовавшие «смычки» искусства с производством товаров утилитарного потребления и преобразованием среды обитания. Но если символисты-теурги, не сумевшие воплотить свои утопические мечты, и конструктивисты-дизайнеры, органично вросшие во второй половине столетия во все сферы промышленного производства, не только не отказывались от эстетического принципа, но клали его в основу своей деятельности «в жизни», то по иному пути двинулись многие «продвинутые» арт-практики неутилитарного толка.

Они практически отказывают своим «объектам» и современному искусству в целом в их эстетической сущности. Искусства перестают быть «изящными искусствами», т.е. носителями эстетического, чем они являлись в той или иной мере изначально и что было узаконено в 18 в. и в самом их наименовании: beaux arts, schone Kiinste, - составившем основное содержание термина «искусство» в 19-20 вв. При этом, если мастера-утилитаристы современного дизайна, художественного конструирования, архитектуры, организации среды обитания, опираясь на достижения техники и технологии, а также на принципы ясности, функциональности, рациональности, реализуют аполлоновский принцип художественного творчества, то многие направления неутилитарного искусства авангарда, модернизма, постмодернизма движутся по путям пробуждения и актуализации дионисийской стихии, высвобождаемой всем ходом техногенной цивилизации, приведшей человечество на грань глобальной катастрофы. Здесь активизируются мощные хтонические и витальные начала. При этом иррациональное, бессознательное, абсурдное нередко бушует в алхимическом тигле строгой концептуальности. В результате мы имеем некую арт-стихию, в которой господствуют вырвавшаяся из-под контроля утилитаризма вещь сама по себе и сама в себе со своими вещными энергиями и тело, которое «дает место такому существованию, сущность которого заключается в том, чтобы не иметь никакой сущности». В этом бурлящем потоке современного арт-процесса некая глубинная художественно-антихудожественная провиденциальная активность - ощущение принципиально иного этапа цивилизационного развития и активная работа на него - сочетается с полной растерянностью художественно-эстетического сознания перед ним.

В эстетике после Т. Адорно снова активизируется имплицитный уровень, т.е. ее проблемы наиболее активно обсуждаются и решаются внутри смежных дисциплин. Сами эстетики занимаются существенным пересмотром оснований эстетики и поисками новых парадигм и принципов аутентичного эстетического дискурса, опираясь на др. современные гуманитарные и даже естественные науки, на нетрадиционные для зап. мышления духовные практики, на эстетический опыт традиционных цивилизаций древности. Эксперимент и самый широкий поиск во многих направлениях - основа Э. н. В качестве ее своеобразной пропедевтики легитимируется новая эстетическая категория, обозначающая ее предмет - эстетическое, которая включает в свое поле не только традиционные эстетические категории и понятия, но и многие оппозиционные им явления и категории типа абсурдного, заумного, жестокости, шока, насилия, садизма, мазохизма, деструктивности, энтропии, хаоса, телесности, вещности, лабиринта, энвайронмента, ландшафта, стратегии, ризомы, фристайла, симулякра и т.п. Новым смыслом наполняются понятия эстетического наслаждения, иронизма, композиции. Современные эстетики руководствуются принципами релятивности, полисемии, полиморфии ценностей и идеалов, а нередко вообще отказываются от них, используя опыт исследовательских практик многих крупных мыслительных направлений 20 в.: психоанализа, экзистенциализма, феноменологии, структурализма, постструктурализма и др. Э. н., пользуясь языком синергетики, - это своего рода «нелинейная среда», потенциальное поле бесконечных возможностей, в котором формируются основы будущих становлений, вызревает некое интеллектуально-духовное корневище новой гуманитарной науки будущего.

Сегодня уже вырисовываются черты, по сути дела, нового эстетического объекта - художественно-эстетического универсума как саморазвивающейся системы природно-социально-предметно-художественных феноменов, основные законы функционирования и структуру которой еще предстоит изучать, а также - разрабатывать методы этого изучения и соответствующий вербальный аппарат. В поле современного эстетического объекта попадают и многие тексты современных гуманитарных наук и постмодернистской философии, ибо они, как правило, основываются на той игре смыслами и культурными ценностями, которая носит сугубо эстетический характер. Этот сложный и динамический объект исследуется Э. н. в модусе его неутилитарного отношения и взаимодействия с эстетическим субъектом, который сам в современной философии является проблематичным. Структуралистско-постструктуралистские исследования показали принципиальную релятивность категорий субъекта и объекта, сняли их оппозиционность и даже фактически полностью размыли разницу между ними, с трудом возведенную новоевропейской философией. Новейшее художественно-эстетическое сознание ощутило плодотворность этой мыслительной стратегии, а перед эстетикой возникла новая, трудно решаемая пока проблема, ибо ее предмет в определенном смысле детерминирован этой фаницей, субстанциальной гранью. Стирание фаниц между объектом и субъектом, между реальностью и текстом, между означаемым и означающим, диффузия реального и виртуального, объективного и субъективного стимулируют постоянный поиск аутентичных стратегий и дискурсов эстетического исследования, что и составляет на сегодня главную задачу Э. н.

Размещено на Allbest.ru