Трансформация социальной поддержки населения в регионах России: направления и приоритеты

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Трансформация социальной поддержки населения в регионах России: направления и приоритеты

Елена Горина

Аннотация

В статье исследуется процесс трансформации, которую претерпевает система социальной поддержки населения регионального уровня с се-редины 2010-х гг. в условиях давления бюджетных ограничений и уста-новки федерального центра на оптимизацию. Основные направления и механизмы преобразований за 2014-2017 гг. изучены на основе из-менений более чем 400 региональных нормативно-правовых документов, регулирующих назначение и предоставление мер социальной поддержки населения в 21 субъекте Российской Федерации. Отобраны регионы, различающиеся по своим экономическим и демографическим характе-ристикам и представляющие пять групп по уровню бюджетной обе-спеченности и бюджетного долга. Показано, что начиная с 2013-2014 гг. основной тенденцией развития социальной поддержки населения в регионах стало усиление ее селективности за счет введения новых требований и ограничений на «вход», упразднения отдельных мер и категорий получателей. Анализ изменений в разрезе социально-демо-графических групп населения приводит к выводу о том, что ограничения больше коснулись семей с детьми, особенно многодетных, и отчасти пенсионеров. Приоритетной для региональных властей остается поддержка замещающих семей и семей с детьми-инвалидами: меры, адре-сованные этим категориям населения, практически не затронуты рестриктивными изменениями. Преобладание изменений, нацеленных на сокращение численности бенефициаров, вместе с другим важным трендом - отказом от индексации социальных выплат - демонстрирует, что принимаемые решения сводятся, прежде всего, к экономии бюджет-ных средств. Анализ региональных различий выявил регионы с более активной трансформацией институциальных основ сложившейся сис-темы и регионы с более консервативной политикой. Интенсивность и характер преобразований, проводимых в регионах, лишь отчасти обусловлены состоянием их бюджетов, большую роль также играет сложившийся политический контекст.

Ключевые слова: социальная поддержка населения, трансформация, регионы России, экономический кризис, законодательство

Государственная система социальной защиты населения как общественный институт, призванный предотвращать и компенсировать гражданам последствия реализации социальных рисков, формировалась в несколько этапов. На каждом из них ставились разные задачи: в начале 1990-х гг. - частичная компенсация населению спровоцированных экономическими преобразованиями потерь в уровне благосостояния; в 1996-2005 гг. - крупные институциальные реформы на основе механизмов, адекватных новым экономическим условиям; а начиная с 2006-2007 гг. - активное содействие социально-демографическому развитию страны и рост пенсионного обеспечения (Синявская, Бирюкова 2015: 295-305). Однако в сфере социальной поддержки, обеспечивающей социальную защиту населения наряду с институтами социального страхования и сферой социального обслуживания, оставался неизменным преимущественно категориальный подход к определению получателей помощи, без учета реальной нуждаемости в ней.

С начала 2010-х гг. стержнем нового этапа стал курс на адресность, т.е. переориентация «на предоставление помощи семьям, находящимся за чертой бедности» (Постановление Правительства РФ 2014). Реализация этой задачи целиком отдана на откуп в регионы и муниципалитеты, хотя ее рамки задаются на федеральном уровне. В 2013-2016 гг. федеральными законами закреплен статус обусловленной социальной помощи, установлены новые правила оценки нуждаемости в социальном обслуживании, усилена правомочность органов власти субъектов РФ в применении критериев нуждаемости при предоставлении мер социальной поддержки (МСП). Помимо федеральных законодательных установок, в этот период в большинстве регионов на систему социальной защиты оказывает давление финансовый фактор. Из-за обострившейся в 2013-2014 гг. разбалансированности бюджетов власти все большего числа регионов пытаются сдерживать рост социальных расходов (Зубаревич 2016: 10-11). Соответствующие посылы исходят и от центрального правительства: для экономии средств федерального бюджета в 2015-2016 гг. приостановлена индексация многих социальных выплат, изменен ее порядок, а субъектам РФ предложен примерный план оптимизационных мероприятий для консолидации бюджетных средств (Министерство финансов РФ 2016).

В сложившихся условиях региональные органы власти вынуждены лавировать между требованиями федерального центра, исполнением взятых социальных обязательств, сократившимися бюджетными возможностями и предотвращением роста социальной напряженности. Какие решения принимаются на региональном уровне в поисках оптимального ответа на эти вызовы и как эти решения изменяются во времени? Какие приоритеты проводимой политики они отражают? С чем связаны различия в действиях региональных властей? В поисках ответов на эти вопросы в статье проанализирован процесс трансформации, которую в течение последних лет претерпевает в регионах сфера социальной поддержки населения. В фокусе рассмотрения - основные направления и механизмы ее изменений, их региональные различия, а также последствия для отдельных социально-демографических групп.

Социальная защита населения и экономические кризисы

Кризисные явления в экономике (сокращение реальных доходов населения, рост нестабильности на рынке труда, уменьшение финансовых ресурсов государства) представляют вызовы для системы социальной защиты населения. Межстрановые сравнительные исследования показывают, что социальная защита в этих условиях меняется в зависимости от многих факторов: масштабов государственного участия в реализуемой модели государства благосостояния, интенсивности и продолжительности кризисных явлений, нормативного и институциального наследия (Cook2010). При этом спектр решений в политике социальной защиты в такие периоды задается двумя принципами. С одной стороны, должна усиливаться алиментарно-компенсационная функция системы, чтобы сглаживать негативные последствия для социально незащищенных слоев и демпфировать социальную напряженность (Айзинова 2009: 501). С другой стороны, именно неблагополучная экономическая ситуация, проявляющая накопленные противоречия, может служить первоначальным толчком для реализации стратегических институциальных реформ.

Анализ изменений социальной защиты населения в периоды двух последних экономических кризисов в России показывает, что данная развилка пройдена в них по-разному. В 2008-2009 гг. реакция системы ограничена в основном оперативными, общефедеральными мерами: они потребовали больших финансовых затрат, но позволили поддержать доходы пенсионеров, работников бюджетной сферы, получателей иных социальных трансфертов и замедлить темпы роста безработицы (Айзинова 2010). Лишь в отдельных субъектах приняты некоторые меры в направлении роста адресности социальной поддержки при одновременном повышении порогов «входа» в число ее получателей (Горина 2010: 44). Первые результаты мониторинга за 2014-2015 гг. (Малева 2016) выявили, что в новых экономических условиях регионы проявляют повышенную активность в оптимизации систем МСП. Стратегии их действий разнообразны, но важное место в них занимает пересмотр оснований для предоставления помощи - с категориальных на адресные, т.е. с учетом нуждаемости (Малева и др. 2016; Андреева и др. 2016), а это элемент изменения институциальной основы системы.

Методика исследования

Приоритеты социальной политики и, в частности, социальной защиты населения, рассматриваются исследователями как минимум в двух ракурсах. Это может быть структурная характеристика состояния системы, изучаемая на основе численности бенефициаров или бюджетных расходов (Туманянц 2011), анализа существующего законодательства и практик его реализации (Баскакова и др. 2013), либо динамическая характеристика политики, отражающая ее желаемый результат в дискуссиях и принимаемых решениях (Гнедаш 2014). Данное исследование выполнено в рамках второго подхода: оно основано на анализе изменений регионального законодательства в сфере социальной поддержки населения в 21 субъекте РФ1, различающихся по достигнутому уровню экономического развития, демографическим характеристикам, уровню и динамике денежных доходов населения в кризисный период. По бюджетной обеспеченности (БО) и сбалансированности своих бюджетов эти регионы представляют пять групп (см. рис. 2).

По каждому региону рассмотрено от 10 до 36 нормативно-правовых актов (НПА), устанавливающих право разных категорий населения на МСП и регулирующих порядок их назначения (всего - более 400 НПА), во всех редакциях, вступивших в силу с января 2014 г. по октябрь 2017 г. Число редакций одного НПА варьируется от 1 (документ не изменялся) до 10 и более. Изменения выявлялись при попарном последовательном сравнении редакций НПА в справочной правовой системе «КонсультантПлюс. Сводное региональное законодательство». Для целей исследования учитывались и анализировались только изменения норм, регулирующих основные параметры системы МСП: (1) перечень обязательств (введение, отмена или приостановка мер и категорий получателей); (2) условия назначения и предоставления МСП (основания, сроки, форма и периодичность предоставления); (3) размеры МСП (частота и темпы их увеличения).

Изменения в нормативном регулировании МСП (или же их отсутствие, если речь идет о размерах выплат) отражают решения, принимаемые региональными властями. Частотный анализ полученного массива данных проведен в разрезе содержания решений, времени их принятия, групп населения, затронутых изменениями, и регионов с разным состоянием бюджетов. В зависимости от направления потенциального воздействия на численность получателей и объем обязательств изменения разделены на ограничительные, расширительные и нейтральные.

Тенденции трансформации региональных систем социальной поддержки в 2014-2017 гг.

Во всех рассмотренных субъектах РФ в этот период в нормативную базу социальной поддержки внесены ограничительные изменения. Активность регионов в принятии такого рода решений заметно возросла с 2016 г. (рис. 1), в том числе из-за изменений в федеральном законодательстве. Наиболее заметная тенденция, проявившаяся сразу в 19 регионах, усиление селективности (адресности) мер социальной поддержки.

социальный финансовый доход

Рисунок 1. Число субъектов РФ, проводивших изменения в сфере социальной поддержки населения

Это проявляется, во-первых, в том, что вводится оценка нуждаемости на основе критерия доходов при назначении как новых видов помощи, так и ранее действовавших категориальных мер. Так, в 16 регионах с учетом дохода стали предоставляться выплаты для обеспечения детей питанием (Ивановская, Калужская, Смоленская области), различные МСП для многодетных семей, включая региональный материнский капитал (Псковская область, Калмыкия, Башкортостан), компенсация оплаты за детский сад (Костромская, Томская области, Бурятия и еще четыре региона), единовременное пособие при рождении (Липецкая, Смоленская, Курганская области), путевки на отдых и оздоровление (Ивановская область, Карелия), меры поддержки пенсионеров, в том числе региональных ветеранов труда (Смоленская, Волгоградская, Томская области, Пермский край, Татарстан).

Во-вторых, доступ получателей к помощи ограничивается повышением «порогов входа». Например, в Волгоградской области предельный размер дохода, дающий право на получение ежемесячной выплаты (ЕДВ) на третьего или последующего ребенка снижен более чем в 1,5 раза - со среднедушевого дохода по региону (21 тыс. руб.) до 13 тыс. руб., т.е. 1,5 величин прожиточного минимума (ВПМ), а в Пермском крае - сразу почти втрое - с 28 тыс. руб. до 9,5 тыс. руб. (1ВПМ). Другой пример - в Псковской, Ростовской и Волгоградской областях увеличен стандарт максимально допустимой доли расходов на оплату жилищно-коммунальных услуг (ЖКУ), чтобы сузить круг получателей субсидий.

В-третьих, усложняются процедуры оценки нуждаемости: помимо денежного дохода, вводится оценка имущественного положения семьи, расширяются иные требования к получателям помощи (уважительные причины незанятости трудоспособных членов семьи, регулярные проверки для подтверждения права на получение МСП и др.). Подобные условия в комплексе или по отдельности введены в 12 регионах из 21 (наиболее яркие примеры представляют Волгоградская, Тюменская области, Москва).

В отношении категориальных мер все регионы ввели дополнительные условия, ограничивающие круг их получателей. Как правило, ограничения привязаны к достижению определенного возраста, факту нетрудоспособности, длительности страхового стажа или проживания на территории конкретного субъекта РФ. С 2016 г. ареал распространения подобного рода изменений резко расширился: регионы приводили свое законодательство в соответствие с федеральным, усложняя требования для присвоения звания «Ветеран труда».

Другая тенденция на субфедеральном уровне - сокращение перечня публичных нормативных обязательств через полную отмену или временную приостановку отдельных МСП либо исключение некоторых категорий граждан из числа их получателей. В общей сложности изменения в этом направлении в 2014-2017 гг. отмечены в 16 регионах из 21, причем, как правило, в отношении нескольких мер или категорий. Решения об отмене обязательств - самые социально чувствительные, поэтому в основном затрагивают меры, небольшие по охвату и бюджетным затратам. Однако есть и примеры отмены широко распространенных льгот и выплат, таких как МСП по оплате проезда на городском общественном транспорте (Вологодская область), региональные пособия при рождении и усыновлении детей (Курганская область) и др. В ряде регионов права на МСП лишены такие категории, как ветераны государственной службы и члены семей носителей льгот (ветеранов труда, сельских специалистов).

Наконец, еще одна тенденция ограничительных изменений - замораживание размеров социальных выплат. В законодательстве одного региона могут сосуществовать четыре режима регулирования размеров во времени:

(1) размер выплат изменяется вслед за нормативной величиной, к которой он привязан (например, ПМ или норматив расходов на оплату ЖКУ);

(2) установлена норма о ежегодной индексации, ее коэффициент увязывается с прогнозным или фактическим темпом роста индекса потребительских цен либо определяется законом о бюджете субъекта РФ; (3) норма об индексации установлена, но ее периодичность и темпы не указаны и определяются отдельными НПА субъекта РФ; (4) норма об индексации отсутствует (размер выплат изменяется произвольно или остается неизменным). Сдерживать расходы регионам удобнее всего двумя последними режимами: устанавливая «нулевой» коэффициент индексации, можно неопределенно долго сохранять неизменным размер выплат. Этим воспользовались власти Костромской, Вологодской, Курганской областей, Башкортостана, Карелии и иных регионов.

При других режимах замораживание размеров требует специальных решений. Как показал анализ, в половине регионов за 2014-2017 гг. хотя бы для одного крупного обязательства норма о ежегодной индексации была отменена или приостановлена на год и более (Ивановская, Псковская, Волгоградская, Ростовская области, Пермский край) либо устранена ее обязательная привязка к темпам инфляции, что зачастую фактически означает переход к «нулевой» индексации и сохранение прежних размеров выплат (Смоленская, Калужская области, Алтайский край). Решения об индексации в целом слабо связаны с состоянием бюджета субъекта РФ: даже регионы с очень высокой бюджетной обеспеченностью и низкой долговой нагрузкой не склонны наращивать объем своих расходов и отказываются от повышения размеров своих социальных выплат. Кроме того, если введение критериев нуждаемости и других ограничений зачастую вызывает протест и судебные иски со стороны населения или органов прокуратуры, то отказ от индексации для региональных властей - самый простой способ экономии.

Помимо прямого сокращения социальных обязательств, многие регионы (16 из 21) прибегли к оптимизационным изменениям в системе для повышения эффективности ее работы, более нейтральным по отношению к бюджетным расходам. Это интеграция нескольких мер в одну, увеличение периодичности предоставления, ограничение срока действия обязательств (с возможностью продления), внедрение технологии социального контракта и пр.

Наряду с ограничениями, в рассмотренный период в регионах принимались и решения, увеличивающие объем социальной поддержки для отдельных категорий населения. В 20 из них введены новые (или расширены имеющиеся) МСП, а в 19 расширен круг получателей уже реализуемых МСП. Среди новых мер чаще других встречается компенсация части оплаты взноса за капитальный ремонт для пенсионеров и инвалидов (семь регионов), отдельные меры поддержки медицинских работников и учителей (четыпе региона). В трети регионов новые меры адресованы семьям с детьми (семьям с детьми-инвалидами, замещающим семьям и др.). Круг получателей действующих мер увеличивался во многих регионах, но их категории немногочисленны. В основном это усыновители, получившие право на ЕДВ на третьего ребенка, лица, потерявшие обоих родителей в период обучения, приравненные в правах на социальное обеспечение к детям-сиротам, лица, имеющие почетные звания, а также многодетные семьи, получившие новые возможности по использованию средств регионального материнского капитала вслед за изменениями в федеральном законодательстве.

Региональные различия трансформации

Активность региональных властей в проведении описанных изменений в сфере социальной поддержки существенно различается по субъектам РФ. Хотя ограничительные и расширительные изменения были инициированы почти везде, регионов с кардинальными переменами не так много. Среди них есть субъекты РФ, где эти решения продиктованы объективной необходимостью сдерживания бюджетных расходов (высокая долговая нагрузка бюджета, требования Минфина по оздоровлению региональных финансов). Из рассмотренных регионов это Ивановская, Смоленская, Псковская, Волгоградская и Костромская области (рис. 2). В других регионах с относительно большим числом изменений, таких как Пермский край, Башкортостан, Липецкая, Томская и Тюменская области, нет острых бюджетных проблем. Можно предположить, что здесь трансформация инсти- туциальных основ сложившейся системы обусловлена, скорее, приоритетами региональных властей. Наиболее яркие примеры интенсивной, но при этом сбалансированной трансформации представляют Волгоградская, Липецкая области и Пермский край.

Рисунок 2. Количество изменений НПА разной направленности по субъектам РФ (сгруппированы по уровню бюджетной обеспеченности и бюджетного долга)

В то же время отнюдь не все регионы, даже с повышенной долговой нагрузкой и пониженной бюджетной обеспеченностью, проводят заметные преобразования в сфере социальной поддержки, в том числе по усилению ее селективности. Более пассивной стратегии придерживаются как регионы, где принципы адресности достаточно широко применялись и до 2014 г. (Карелия, Вологодская область), так и регионы с более консервативным подходом, где критерии нуждаемости пока используются мало (Алтайский край, Курганская область, Бурятия и Калмыкия, г. Москва). Основным инструментом для снижения прироста расходов здесь служит отказ от индексации выплат в течение ряда лет.

Изменения как маркер приоритетов в сфере социальной поддержки

По тому, какие решения принимались в сложный экономический период, можно судить о приоритетах системы социальной поддержки на региональном уровне в отношении различных групп населения. Проведенный анализ показал, что основные риски, связанные с трансформацией региональных систем социальной поддержки, обращены на семьи с детьми: именно в их отношении активнее всего используются все способы усиления адресных принципов (рис. 3). Этот тренд сформировался еще на начальном этапе (Малева и др. 2016), а с 2016 г. стал еще более выраженным. Всего за 2014-2017 гг. две трети рассмотренных регионов ввели критерии нуждаемости для назначения мер, адресованных семьям с детьми.

Под наибольшие ограничения попали многодетные семьи: более чем в половине рассмотренных субъектов для них установлены критерии нуждаемости, снижен порог дохода, позволяющего претендовать на МСП, заморожены или даже уменьшены размеры выплат, либо введены другие ограничения. Эта тенденция идет вразрез с ключевым приоритетом демографической политики - стимулированием рождаемости, особенно если порог нуждаемости приравнивается к черте абсолютной бедности. Реализация таких решений сворачивает стимулирующие меры и меры, нацеленные на развитие, до предоставления пособий на уровне физического выживания семей с детьми.

Рисунок 3. Количество изменений НПА, нацеленных на сокращение численности получателей мер

В то же время очевидный приоритет в большинстве регионов составляет поддержка замещающих семей. В условиях общего тренда на сокращение социальных обязательств они находятся в привилегированном положении: их МСП отменялись очень редко, зато вводились дополнительные (в частности, высокие единовременные выплаты при семейном устройстве). В отдельных регионах выплаты усыновителям и приемным семьям увеличивались даже при отсутствии индексации других пособий. Социальная поддержка замещающих семей - это элемент политики деин- ституциализации устройства детей, лишенных родительского попечения, переход в этом сегменте к оценке нуждаемости на основе уровня доходов противоречил бы ее целям. Еще одна группа, которую ограничения затронули в наименьшей степени, - это семьи с детьми-инвалидами. В семи регионах поддержка этой категории расширена (увеличены пособия, введены новые меры) и только в одном - уменьшена.

В отношении других бенефициаров (категории, имеющие особые заслуги, пенсионеры, сельские специалисты) баланс в целом сложился в сторону ограничительных изменений. Почти в каждом регионе для тех или иных категорий региональных льготников в 2014-2017 гг. вводились критерии нуждаемости или иные дополнительные ограничения, отменялись отдельные меры или право некоторых категорий на их получение. Наиболее распространенной практикой, помимо ужесточения требований к присвоению звания «Ветеран труда», стало замораживание размеров выплат. Только Смоленская область, Пермский край и Татарстан ежегодно индексировали размер ЕДВ ветеранам труда, труженикам тыла и жертвам политических репрессий. В остальных регионах, отказавшихся от индексации, накопленная за три года потребительская инфляция на треть уменьшила реальное содержание выплат.

Основные направления изменений в социальной поддержке населения на региональном уровне формируются под влиянием федеральной политики и бюджетных ограничений, усилившихся в период экономического кризиса. Ключевым трендом преобразований на современном этапе стал рост селективности системы социальной поддержки, особенно в 2016-2017 гг., за счет усиления требований и ограничений на «вход», упразднения отдельных мер и категорий получателей. Это отвечает предписанной переориентации на малоимущее население, но из-за «плавающих» границ нуждаемости в эту категорию попадают семьи с очень разным уровнем материального благосостояния. Оптимизационные решения, как правило, сводятся к экономии бюджетных средств: случаи существенного повышения размера выплат, предназначенных наиболее нуждающимся категориям получателей, крайне редки в отличие от случаев отказа от индексации. В целом эти ограничительные изменения больше затронули семьи с детьми, особенно многодетные, и отчасти пенсионеров из числа тех категорий, которые устанавливаются самими регионами. Приоритетна для региональных властей поддержка замещающих семей и семей с детьми-инвалидами.

По интенсивности и направлению изменений в сфере социальной поддержки выделяются регионы с более «реформаторской» и с более консервативной политикой. Однако характер политики лишь в отдельных регионах можно увязать с состоянием их бюджетов; принимаемые решения, по-видимому, также во многом зависят от политического контекста региона: приоритетов региональных властей и устойчивости их позиций, взаимодействия с надзорными органами, ожидаемой реакции со стороны населения. Значимость этих факторов требует более детального изучения.

Институциальная трансформация, которую претерпевает российская система социальной защиты населения с середины 2010-х гг., не столь стремительна, как предыдущая реформа разграничения полномочий и монетизации льгот. Однако не менее значимо ее влияние на конфигурацию всей системы, ее принципы и приоритеты. В ближайшие годы будет важно оценить, какие эффекты она произвела в части бюджетных расходов, охвата нуждающегося в поддержке населения, эффективности мер социальной поддержки. Для дальнейших исследований интересен и ее социальный аспект: как реагирует население на сжатие сферы социальной поддержки, и почему в одних регионах нововведения вызывают открытый протест, а в других- реализуются спокойно и относительно безболезненно для властей.

Выражения признательности

Исследование осуществлено в рамках проекта «Анализ социально-экономического неравенства и перераспределительной политики, оценка уровня и качества жизни различных социальных групп и исследование факторов здорового и активного долголетия» Программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ в 2017 г.

Литература

1. Айзинова И. (2009) Социальная защита населения в периоды экономического роста и спада. Научные труды ИНПРАН, (7): 482-508.

2. Айзинова И. (2010) Антикризисные меры социальной защиты населения. Проблемы прогнозирования, 3 (120): 93-114.

3. Андреева Е., Бычков Д., Феоктистова О. (2016) Региональные подходы к оптимизации системы мер социальной поддержки. Финансовый журнал, (5): 25-36.

4. Баскакова М., Соболева И., Токсанбаева М. (2013) Бедность среди семей с детьми в Москве: зоны уязвимости и приоритеты городской социальной политики. Журнал НЭА, 2 (18): 164-171.

5. Гнедаш А. (2014) Модернизация государственной семейной политики в современной России: (экстра)ординарный поворот к пронатализму. В. Шмидт, Е. Ярская-Смирнова, Ж. Чернова (ред.) Политика семьи и детства в постсоциализме. М.: Вариант: 169-183.

6. Горина Е. (2010) Политика регионов в сфере социальной защиты: институциональные изменения. Н. Ю. Лапина (ред.) Россия: региональная власть в условиях экономического кризиса. М.: ИНИОН РАН: 31-44.

7. Зубаревич Н. (2016) Социальная география российского кризиса. Общественные науки и современность, (5): 5-18.

8. Малева Т. (ред.) (2016) 2014-2015 годы: экономический кризис - социальное измерение. М.: Дело.

9. Малева Т., Гришина Е., Цацура Е. (2016) Региональные системы социальной защиты: как и зачем вводится адресность. Регион: Экономика и социология, 4 (92): 153-175. Министерство финансов РФ (2016) Типовой план мероприятий по консолидации бюджетных средств субъектов Российской Федерации в целях оздоровления государственных финансов регионов. Доступно по ссылке: https://www.mmfin.ru/ra/document/?id_4=115890(дата обращения: 7 июля 2017).

10. Постановление Правительства РФ (2014) Об утверждении государственной программы Российской Федерации «Социальная поддержка граждан»№ 296 от 15 апреля 2014 г. Синявская О., Бирюкова С. (2015) Социальная защита и реформа пенсионной системы. Я. Кузьминов, Л. Овчарова, Л. Якобсон (ред.) Социальная политика в России: долгосрочные тенденции и изменения последних лет. М.: Изд. дом ВШЭ: 290-341.

11. Туманянц К. (2011) Социальная политика в Российской Федерации: необходима смена приоритетов. Финансыикредит, (15): 38-45.

12. Cook L. (2010) Emerging Welfare States: Eastern Europe and Russia. In: F. Castles, S. Leibf- reid, H. Obinger, C. Pierson (eds.) The OxfordHandbook of the Welfare State. Oxford: Oxford University Press: 671-686.

Размещено на Allbest.ru