Ленд-лиз — оружие победы?

Размещено на http://www.allbest.ru/

Санкт-Петербургского государственного университета

Ленд-лиз -- оружие победы?

Благих И. А.

профессор кафедры истории экономики и экономической мысли экономического факультета

доктор экономических наук, профессор

Аннотация

ленд лиз советский обязательство

В статье рассматриваются истоки Второй мировой войны, проблемы союзнических обязательств участвующих в ней сторон и в частности причины неурегулированности расчетов по ленд-лизу, предоставленному США Советскому Союзу. Освещаются причины принятия современной Россией обязательств рассчитаться не только по ленд-лизу, но и по «царским долгам»

Ключевые слова: колониальная система, Вторая мировая война, фашизм, ленд-лиз, царские долги

Две мировые войны, зародившиеся в центре Европы, являются закономерным итогом борьбы европейцев за господство над миром. Провозгласив себя в эпоху Возрождения и Просвещения наследниками Римской империи, они в XV-XIX столетиях превратили в «провинции» все «открытые» ими земли, проповедуя «туземцам» демократию, свободу «laissez faire, laissez passer» и, одновременно, возрождая рабовладельческий строй.

Известная книга Алекса де Токвиля «Демократия в Америке», мифологизирующая идеальное устройство западного мира, писалась в то время, когда в Америке были апартеид и рабство для черных и «демократия кольта» для белых. История европейцев свидетельствует, что между расизмом, фашизмом и западной культурой не существует глубокой пропасти. Фашизм не был занесен в Европу извне как, например, атеизм и коммунизм в Россию. Он есть адекватное порождение римско-европейского плантатора, теоретизирующего на темы «дозволенного» и «недозволенного», исходя из своего многовекового опыта завоевания и умиротворения колониальных народов.

Западный мир не считал и не считает вторжение Наполеона и Гитлера в Россию противоречащими своему «естественному праву». Но ответные действия «туземцев» считает нарушением права и демократических процедур. Как писал на эту тему известный «гуру» Запада Генри Киссенджер: «Дважды размеры страны и выдержка народа помешали завоевателям покорить Россию: Наполеону в XIX веке и Гитлеру в XX-м. Но в результате каждого из этих гигантских напряжений сил нации, Россия использовала для навязывания своих автократических принципов всюду, где побывали ее армии...» [1].

Киссинджер лукавит, когда захватчиков называет в единственном числе. Персонифицировать можно, в какой-то мере, локальные «соседские» конфликты, но не мировые войны, в которых задействовано столько «персон», сколько великих держав в них участвует. Сведение Второй мировой войны к конфликту Сталина и Гитлера, так же есть не более чем фарисейство и глумление над исторической наукой и политологией. В западной литературе межвоенного периода действительно отмечалось, что европейские колониальные державы озабочены объединением «эфиопизма» и большевизма в единый фронт: «Все недовольные Европой порабощенные, все, кто жаждут отомстить за причиненную им неправду (а сколько таких), все могут объединиться под формулой “пролетарии, соединяйтесь!”. Под этим знаменем русский пролетарий и цветной раб выступают рядом друг с другом в едином союзе... Большевики открыто и недвусмысленно бросили клич во все колониальные страны... Именно сегодня Европа чувствует себя под серьезной угрозой русского большевизма... На красный кулак, который Россия угрожающе сует ей под нос, Европа отвечает цезаристским приветствием от Саламанки до Риги, от Аахена до Афин. Это и есть возвращение к античному духовному богатству, к римскому идеалу государства насилия и его мощного расширения» [2]. Если кому-то покажется, что вышеприведенная цитата принадлежит итальянскому фашисту середины 20-х годов, то это будет глубочайшим заблуждением. Она взята из книги, написанной в 1939 г. известным историософом Вальтером Шубартом, эмигрировавшем вскоре в Америку. Он продолжал исследовательскую традицию, заложенную О. Шпенглером об угрозе «заката» и способах «восхода» Западного мира. Именно фашизм рассматривался в Европе как обновленческая духовная идея и материальная сила, способная сохранить колониальную систему, а, следовательно, и мировое господство европейцев. Подтверждением, что это было именно так, а не иначе, могут служить речи Керзона, Чемберлена и Черчилля с угрозами военной интервенции в адрес России, произнесенные в английском парламенте в период с 1920-х по конец 1930-х годов. Но, опять-таки: не надо персонифицировать. Эти политические деятели выражали интересы определенных и самых влиятельных мировых кругов. Чем больше было колоний в той или иной европейской державе, тем больше расходовалось денег и средств на формирование массовой ненависти к «красной» России -- этому гнезду Коминтерна, раздувающему национально-освободительную и антиколониальную борьбу в Китае, Индии, на Ближнем Востоке, в Латинской Америке.

Антикоминтерновский пакт заключили именно страны, жаждущие мощного расширения, т.е. не имеющие колоний, но готовые перехватить колониальную эстафету от слабеющих старых «демократий» -- Англии, Франции, Голландии, Бельгии, Португалии, Испании, которые ненадежно держали мир в узде. Кроме того, за межвоенный период мировой финансовый центр окончательно переместился из лондонского Сити на нью-йоркский Уолл-Стрит, что означало в ближайшем будущем дополнительные транзакционные издержки по содержанию флота и военно-морских баз Англии -- «владычицы морей, повелителя Нового Света и Азиатского континента». Забегая вперед, следует отметить, что пока Великобритания не заложила свои, разбросанные по всему миру военно-морские базы, Уолл-Стрит не соглашался оказывать ей финансовую помощь по «ленд-лизу», идею которого (но, без залога военно-морских баз) выдвинул Черчилль в 1940 г.

В ликвидации Коминтерна был заинтересован колониалистский Западный мир, а не три страны, рвущиеся в этот «элитарный клуб» -- Германия, Италия и Япония. Если принять за 100% все закупки по торговым соглашениям и поставки по ленд-лизу Советскому Союзу, то более 70% приходится на период с 1943 по 1945 гг., т.е. после роспуска Коминтерна, произведенного Сталиным именно в 1943 г.

При этом следует иметь в виду, что союзнические взаимные поставки, вошедшие в историю под названием «ленд-лиз», были распространены на СССР лишь после подписания в Вашингтоне «Соглашения между Правительствами СССР и США о принципах, применимых к взаимной помощи в ведении войны против агрессии» от 11 июня 1942 г. Однако, именно в это время США и Англия прекратили на 5 месяцев поставку грузов через Северную Атлантику и их перевозку по Трансиранской железной дороге. Фактически, поставки по указанному Соглашению стали производиться с 1943 года. Таким образом, только когда США и Великобритания убедились, что агенты Коминтерна не будут вести «подрывную деятельность» в колониальном мире, положения о ленд-лизе, задним числом, были частично распространены на закупки, произведенные в 1941-1942 гг. на обычных торгово-кредитных условиях.

Таким образом, ленд-лиз не был «самой бескорыстной помощью», как ее позднее характеризовал Черчилль в переписке со Сталиным. Западный мир не оказывал союзнической помощи СССР вплоть до наступления перелома в Великой Отечественной войне, поэтому до 1943 г. существовала лишь моральная союзническая поддержка, выражаемая в обещаниях оказать бескорыстную помощь. А на деле Советский Союз в самые тяжелые первые военные годы рассчитывался золотом за устаревшее оружие, поступившее в 1941-1942 гг.

Это было сложное время во взаимоотношениях работников советской Торгово-закупочной комиссии и чиновников Корпорации оборонного снабжения США. Какие препятствия приходилось преодолевать работникам бывшего Армторга, чтобы заказать и закупить действительно архинужные (после потери Советским Союзом стратегических резервов и запасов, сконцентрированных вблизи западных границ) сырьевые и боевые компоненты, подробно описано в книге заместителя председателя Правительственной закупочной комиссии К.И. Лукашева [3]. Вплоть до 1990 г. книга имела гриф «Для внутреннего пользования» и ее материалы все еще не введены в научный оборот.

США, как писал Лукашев, не хотели рисковать в торговых отношениях с СССР. Он вспоминал, что госсекретарь США лично приезжал в июле 1941 г. осматривать прииски Верхней Колымы («Дальстроя»), чтобы убедиться, что там действительно добывается 80 тонн россыпного золота в год и существует возможность его транспортировки в США через Аляску. Но и после этой «ревизии» заказы срывались по срокам производства и поставок. Американцы пытались продать не то, что крайне было необходимо на поле боя, а то, что было нужно им сбыть в целях обновления собственных стратегических резервов и запасов. Именно поэтому поставлялось в первую очередь устаревшее вооружение и продовольствие с истекшим сроком хранения, хотя СССР оплачивал золотом заказы, размещенные у фирм-производителей. Это был, по словам К.И. Лукашева, не совсем честный бизнес [4].

Кроме человеческого фактора, всегда присутствующего в торговых отношениях, существовали и вполне объективные трудности, вызванные чрезвычайными условиями войны. Финансовые расчеты и материальный учет поставляемой продукции широкого ассортимента осложнялись спешкой, задействованием значительного числа транспортных средств, формированием партий товаров на множестве пунктов перевалки грузов. В этих условиях не существовало единого централизованного бухгалтерского и камерального учета взаимных поставок. Каждая сторона вела учет самостоятельно, причем, чтобы понять, что такое учет груза во многих десятках портов, надо четко представлять себе структуру судового коносамента. Даже Архангельская группа портов (Архангельск, Бакарица, Экономия, Молотовск (Северодвинск)) не организовывала сводного учета, самостоятельно отправляя грузы по Северной железной дороге различным адресатам. Учет по отправке грузов также не может считаться абсолютно точным, поскольку одновременно закупались товары в кредит и под наличный расчет. Многие грузы не дошли до адресатов, были утеряны вместе с погибшими кораблями. Наконец, не следует забывать, что советская система учета не «состыковывалась» с системой западного коммерческого учета. В частности, на советские грузы не распространялась обязательная там система страхования и перестрахования морских перевозок и многое другое, что значительным образом запутывало финансовые отношения СССР и союзников в годы Второй мировой войны.

Словам Константина Игнатьевича Лукашева (1906-1987) несомненно можно доверять, поскольку он не был политически ангажированным человеком. Биолог по образованию, ученый-естественник, он в 1938-1939 гг. исполнял обязанности ректора Ленинградского государственного университета. В 33 года, с поста ректора он был назначен председателем Армторга (смешанного акционерного общества «Американско-российская международная торговля»). При создании в 1941 г. Правительственной закупочной комиссии из работников различных ведомств, работавших в США, был назначен заместителем Председателя комиссии. В сентябре 1943 г., в связи с переходом от торгово-закупочных отношений на взаимный ленд-лиз, было произведено преобразование Комиссии и смена ее руководства. К.И. Лукашев был отозван в Москву. Таким образом, даже эпизод с реформированием торгово-закупочной Правительственной комиссии подтверждает, что взаимные поставки по ленд-лизу фактически осуществлялись не с 1941, а с 1943 года [5].

После фултоновской речи Черчилля, начала «холодной войны» и отказа СССР от платежей по ленд-лизу (1947), Коминтерн был вновь возрожден в июне 1947 г. под названием Коминформа. Таким образом, в якобы бескорыстной помощи союзных держав странам, борющимся с фашизмом, несомненно, присутствовал элемент международной политики, которая есть не что иное, как торг по вопросу уступок и взаимных компромиссов договаривающихся сторон. Если же торг или договор невозможен, то взаимные компромиссы сменяются взаимными угрозами. Международный договор возможен между двумя державами, но только при условии, что в нем учтены интересы союзников. Или же, когда их нет. Или, когда в них не нуждаются...

Американская историография исходит из методологической посылки особой мессианской роли США в мире, отрицая, что в этой роли присутствует как меркантильный, так и имперский интерес. Высадку американского экспедиционного корпуса в Нормандии в 1944 г. Д. Эйзенхауэр в своей одноименной книге назвал «Крестовым походом в Европу». Крестоносцы, как известно, отвоевывали Гроб Господень у неверных агарян. «Старые» крестоносцы освобождали Святую Землю от «старой» нечисти, новые -- от новой. Кто же может после этого усомниться, что помыслы США были направлены против заявок фашистов на мировое господство? Однако, мир духа и мир материи не терпит пустоты. Этот естественный закон не может быть неизвестен Западному миру -- творцу естественного права. Как говорится в Евангелии: «Господи! Господи! Не от твоего ли имени мы пророчествовали? Не твоим ли именем бесов изгоняли? И не твоим ли именем чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от меня, делающие беззаконие». [6]

Череда современных ажиотажных публикаций о чуде, якобы сотворенным американским «ленд-лизом» в Великой Отечественной войне, когда Советскому Союзу пришлось воевать со всей Европой, объединенной в 1940-1944 г. под эгидой фашистской Германии, не является случайной. Это заявка на уступки в давно ведущемся торге. Формально историография расчетов Советского Союза за взаимные союзнические поставки выглядит следующим образом.

В 1947 г. США после того, как СССР объявил, что в ответ на нарушение договорных обязательств (США не только аннулировали положение Соглашения о том, что США и СССР -- союзники, но и провозгласили «крестовый поход» против СССР) прекращает «поставку» валюты в Америку, «зафиксировали» сумму в 2,6 млрд долл., которую, якобы должен заплатить Советский Союз и на которую будут начисляться проценты. Правда, уже в следующем 1948 г., сумма «долга» была уменьшена ровно в 2 раза, т.е. до 1,3 млрд долл., а в 1949 г. до 900 млн. Этот факт говорит о многом. Если бы произведенные по ленд-лизу материальные ценности действительно надо было коммерческим образом оплачивать фирмам-производителям, то подобного рода «уступка» в оплате товара их просто бы разорила.

Переговоры после 1948 и 1949 гг. ни к чему не привели, поскольку расхождения по требованиям США и согласием СССР оплатить поставки различались в пропорции 3:1. В 1951 г. американцы снизили заявленную в 1949 г. сумму до 800 млн долл. Советская сторона соглашалась заплатить 300 млн, т.е. снижение на 100 млн долл. не устраивало СССР. По мнению советского руководства, расчет по ленд-лизу должен был вестись в соответствии с методикой, использованной при расчетах Великобритании с США, разработанной в марте 1946 г. Эта же методика была использована при расчетах СССР с Великобританией и с тех пор указанные стороны не предъявляли претензий друг к другу по ленд-лизу. «Холодная война» прервала переговоры и расчеты по ленд-лизу на 20 лет. За это время США использовали неурегелированность отношений по ленд-лизу для дискриминационных мер во внешней торговле с СССР. В 1971 г. в Вашингтоне состоялось подписание соглашений, по которым СССР обязался до 2001 г. заплатить 722 млн долл., включая проценты, «накрутившиеся» за годы, когда платежи не производились. К июлю 1973 г. были осуществлены три платежа на общую сумму 48 млн долл., после чего вновь расчеты были прекращены по причине несоблюдения прежних договоренностей и, прежде всего, продолжения политики торговой дискриминации СССР.

В июне 1990 г. в ходе переговоров президентов США и СССР стороны вернулись к обсуждению проблемы долга. Был установлен новый срок окончательного погашения задолженности -- 2030 г., и сумма -- 674 млн долл. [7].

Следует сказать, что сложность переговоров по ленд-лизу осложнялась, со стороны США угрозой экономических санкций и требованием политических и экономических уступок. В частности, в Соглашении, подписанным М.С. Горбачевым сказано, что: «СССР признает проблему неурегулированности царских долгов», а при Б.Н. Ельцине, когда произошел распад СССР, было подтверждено, что поскольку Россия является правопреемником СССР по международным обязательствам, то расчеты по ленд-лизу лежат на ней. Заявлено это было в период, когда российские реформаторы произвели «экономическое чудо»: заполнили пустые прилавки. Правда -- в долг, и под значительные территориальные и политические уступки Западу и в, частности, США.

Нынешнее российское руководство не только признало проблему «царских долгов», но и «взяло на себя долги всех предшествующих государственных образований на своей территории, начиная с царских» [8]. Таким образом, проблема заключается вовсе не в расчетах за военные поставки с американским правительством, которое давно урегулировало эту проблему с фирмами, производившими товары по ленд-лизу.

Взаимные долговые отношения России и Запада следует рассматривать в широком историческом контексте неоколониалистской политики, сменившей прямое военное порабощение «туземных» народов. В рамках указанной политики проблема российских «долгов» представляется евро-американцами как непартнерские, нецивилизованные действия «туземцев» в ответ на бескорыстную «цивилизаторскую» миссию Запада. При этом всячески дезавуируются исторические факты, свидетельствующие, что Россия оказывалась в сети кабальных кредитно-финансовых соглашений, будучи страной отнюдь не бедной. В частности, когда золото еще выполняло функции мировых денег и резервной валюты, дореволюционная Россия занимала первое место в мире по его банковским запасам. Они образовались как вследствие добычи, так и закупок в обмен на вывоз хлеба (вспомним знаменитую формулу А.И. Вышнеградского: «недоедим, но вывезем»). В результате денежной реформы С.Ю. Витте, проведенной по европейским рецептам придания российскому рублю «конвертируемости», почти половину золотого запаса Россия вынуждена была держать в банках известных банкирских домов Германии, Франции и Англии для проведения золотовалютных интервенций. После Первой мировой войны, революции и гражданской междоусобицы, Россия не только лишилась накопленного за счет обнищания народа золотого запаса, но и еще оказалась в долговой кабале. По подсчетам В. Сироткина -- известного исследователя, проблемы российского золота, незаконно «осевшего» за границей в 1914-1922 гг. -- США должны вернуть России 23 млрд долл., Англия -- 50 млрд, Франция -- 25, а Япония -- 80 млрд долл. Кроме того, на сумму в 300 млрд долл. оценивается недвижимое имущество за рубежом, все еще находящееся в «подвешенном» состоянии, т.е. не оформленное на современную Россию, как юридического правопреемника «старой» России [9]. Однако вопросы правопреемства увязываются с «помощью», которую производили страны Запада Колчаку, Деникину, Врангелю и другим вождям вооруженных формирований, участвующих в братоубийственной гражданской войне 1918-1922 гг. Именно благодаря этой «помощи», она приняла затяжной и губительный для нашей страны характер.

На Генуэзской 1922 г. мирной конференции Советская Россия не отказывалась погасить царские долги. Но предлагала сделать это с учетом активов, вывезенных на Запад в качестве «залогов», «резервов» и «запасов», с учетом возмещения ущерба, нанесенного военной интервенцией, а также других, фактически украденных и вывезенных из России ценностей. Запад отказался заниматься этой «арифметикой». Средствам информации была навязана версия, что большевики в одностороннем порядке отказались платить «царские долги». Подобный же прием используется при раздувании проблемы вокруг ленд-лиза. Но, как уже было сказано, Россия -- как государство, никогда не была бедной страной. Ее высокая внешняя платежеспособность обеспечивалась за счет непосильных податей, возложенных на народ. Как говорил В.О. Ключевский, «народ нищал, а государство пухло».

С тех пор прошло много времени, но похоже, что современные российские власти пытаются вернуться к дореволюционной формуле -- «недоедим, но вывезем». В 1996-1998 гг. Россия выплатила Франции 400 млн долл. в погашение «железнодорожных займов», произведенных в 1895-1899 гг. под строительство Транссибирской магистрали. После этого странного платежа претензии в размере 15 млрд долл. предъявила Бельгия, за имущество, национализированное в годы Первой мировой войны и революции. При этом используется прецедент судебных решений на Нюрнбергском процессе, когда фашисты (и сопровождавшие их бизнесмены), вывозившие общенародную (по терминологии, принятой в СССР) собственность в Германию, были оправданы американскими судьями на том основании, что вывозимое заводское оборудование, хлеб, сырье и т.д. не являлись частной собственностью. Поэтому оккупационные власти могли распоряжаться ею по своему усмотрению [10]. Другими словами, для американской системы права не существует иной собственности, которая должна защищаться законом, кроме частной. То, что Россия как страна, как территориальная общность людей, лишилась в годы оккупации или гражданской войны имущества, а, следовательно, население в целом стало беднее, не входит в миропонимание европейских правоведов и правозащитников. Несомненно, что подобный подход к методологии «цивилизованного права» является наследием колониализма, когда Манхеттен покупался у индейцев за один доллар, и эта мошенническая сделка считалась богоугодным делом, соответствующим общечеловеческому естеству.

Следует открыто и честно признать, что стремление современных российских реформаторов сделать из России «такую же страну, как все цивилизованные страны мира», ведет ее не в лагерь европейских государств с многовековым колониальным прошлым, а в лагерь того же «эфиопизма», т.е. стран колониально зависимых, которые никогда не будут выглядеть в глазах бывших колонизаторов «цивилизованными». К ней будут применяться те же схемы духовной зависимости, по которым Запад будет менторски поучать «туземцев», что еще надо «реформировать» в народе, чтобы быть похожими на «белого человека». Непартнерские, несправедливые политические и экономические отношения или, как сейчас принято выражаться, «схемы двойных стандартов», также изжить не удастся, поскольку они являются частью обыденного и научного мышления Запада, сложившегося исторически. Историю можно переписать, но ее невозможно переделать.

В этом отношении гораздо реалистичнее выглядят политико-экономические отношения Китайской Народной Республики с Соединенными Штатами и странами Европы. Сохранив свою духовную независимость, оставаясь Китаем, а не неким подобием «части Европы», китайцы нисколько не комплексуют по поводу того, что они -- китайцы. Это дает им огромное преимущество в том, что если имеется на Западе желание общаться с человеком другой культуры, то должно присутствовать стремление принимать «другого» таким, каков он есть. По крайней мере, занимая такую позицию, «туземцам» не нужно изображать усиленное понимание каких-то сложных, понятных лишь одной стороне процессов, если наяву такое понимание отсутствует. Внутри страны указанное «европейничанье» привело к значительному обнищанию народа, к миллионам обманутых дольщиков и вкладчиков, к грабительной приватизации. То же самое происходит в настоящее время в сфере внешней торговли, заемных отношений, финансовых расчетов России со странами Запада.

Литература

1. Киссенджер Г. Нужна ли Америке внешняя политика? К дипломатии для XIX века / Пер. с англ. -- М., 2002. -- С. 64.

2. Шубарт В. Европа и душа Востока // АУМ: Синтез мист. учений Запада и Востока / Рус. эзотер. о-во Нью-Йорка. -- 1990. -- №4. -- С. 50, 54.

3. Лукашев К.И. Основные вопросы военной и послевоенной внешнеторговой политики США. -- М., 1947.

4. Указ. соч. -- С. 96.

5. Там же. -- С. 141.

6. Мф. 7, 15-23.

7. Советская историография ленд-лиза // http://www.alsib.irk.ru/sb1_6.htm

8. http://kcs.dvo.ru/ivs/bibl/paperno/content.htm

9. www.romanov-centr.narod.ru/stol/zoloto/zoloto.htm.

10 Дикий А. Закон № 10 Союзного контрольного Совета от 20 декабря 1945 г. «О наказании лиц, совершивших военные преступления против мира и человечности», и его ревизия американским правосудием. -- Самотека, 2007. -- С. 36.

Размещено на Allbest.ru