Инновационное общество и проблема коррупции

Размещено на http://www.allbest.ru/

Инновационное общество и проблема коррупции

В статье рассматриваются особенности развития нового, инновационного этапа, при котором источником конкурентного преимущества становится способность человеческих ресурсов с высокой частотой генерировать рациональные идеи и обеспечивать максимальный темп их внедрения. Движителем инновационных процессов является конкуренция, а главным тормозом их внедрения -- системная коррупция. Показано, что инновационное развитие России должно сопровождаться усилением борьбы с коррупцией.

В последнюю четверть ХХ и первое десятилетие ХХI века со все большей очевидностью становится ясно: период экстенсивного развития цивилизации, при котором ресурсы воспринимались как что-то само собой разумеющееся и вопрос об их исчерпании казалось никого кроме фантастов по настоящему не волновал, заканчивается.

В национальном богатстве государств сокращается доля ресурсов и растет доля человеческого капитала. Человечество вступает эру нового этапа развития, которую будет отличать интенсивный способ производства, при котором потребление будет продолжать расти как количественно, так и качественно. Источником конкурентного преимущества становится способность человеческих ресурсов с высокой частотой генерировать рациональные идеи и обеспечивать максимальный темп их внедрения.

Движителем инновационных процессов во всех областях жизни рыночной системы является конкуренция. Очевидно, что чем интенсивнее конкуренция, тем выше темпы развития. Но у конкуренции есть непреодолимый противник -- коррупция. Коррупция способна последовательно из свободной [совершенной] конкуренции сделать несовершенную, а из несовершенной конкуренции коррупция способна сделать стойкого сторонника стагнации -- монополию.

Таким образом, решая проблемы трансформации экономической системы России в инновационное общество, необходимо понимать, что без успешной борьбы с коррупцией все прочие усилия могут оказаться напрасными.

Термином «коррупция» (от лат. corrumpere -- «растлевать») обычно обозначают использование должностным лицом своих властных полномочий и доверенных ему прав в целях личной выгоды, противоречащее законодательству и моральным установкам. В европейских языках значение соответствующего слова обычно близко латинскому.

Человеческое общество за весь период своего развития не создало ни одной экономической системы полностью свободной от проявлений коррупции. Проблема коррупции возникла одновременно с возникновением распределительных отношений в сфере потребления. Едва только зарождается производство благ (будь то собирательство, охота, или строительство спортивных суперкаров), возникает проблема их распределения. Избавиться от коррупции полностью, как показывает история, еще никому не удавалось. Очевидно, что до тех пор пока независимо от причин будут существовать ограничения в сфере потребления и неравенство в доступе к благам вследствие несовершенства распределительных отношений, будут возникать коррупционные мотивы. Таким образом, коррупционный повод проявляется как устойчиво повторяющаяся существенная связь между явлениями.

Толковый словарь В.И. Даля трактует понятие закона как «существенную, устойчивую, повторяющуюся связь (отношение) между явлениями» *. На этом основании можно причислять коррупцию к экономическим закономерностям. Именно этим можно объяснить ее неискоренимость и возникновение ее во вновь нарождающихся экономических системах.

Формулировка экономического закона коррупционного эффекта в экономических отношениях может быть следующей: коррупция как извлечение выгоды субъектом, наделенным властью распоряжаться непринадлежащим ему ресурсом, является закономерным следствием несовершенства распределительных отношений и неравенства в доступе к благам. Коррупционный эффект проявляется в первую очередь в экономических системах, где спрос на блага превышает их предложение. Пока существует несовершенная конкуренция у субъектов экономических отношений будут возникать коррупционные мотивы.

Коррупционным мотивом является стремление улучшить свое положение без затрат собственных ресурсов и без прямого присвоения чужого имущества. Член комитета Совета Федерации России по правовым и судебным вопросам А. Галлямов назвал коррупцию торговлей властью *. Добавим: экономической властью. Можно с высокой степенью достоверности утверждать, что подобные мотивы регулярно возникают у практически каждого субъекта экономики. А пока существуют мотивы, неизбежны прецеденты соответствующих поступков. Череда схожих поступков формирует модель поведения. Таким образом, мышь рождает гору: из одного маленького знака благодарности возникает коррупционная пирамида, обладающая всеми свойствами системы.

На уровне общественного восприятия коррупция обычно ассоциируется с государственно-бюрократической системой *. Отчасти эта точка зрения верна. Системная коррупция проявляется как эффект отдачи от попыток централизованного государства управлять экономической жизнью общества. Чем значительнее усилия, предпринимаемые государством в части регулирования экономики, тем больше оно вводит правил, определяющих поведение экономических субъектов. Правила, по сути, представляют собой ограничения. Каждое самое невинное на первый взгляд ограничение, в «умелых руках» превращается в коррупционный повод. Но этим дело не ограничивается. Если проследить все следствия коррумпированности государственной власти, выяснится, что растление коррупционными настроениями охватывает самые широкие слои экономически активного населения. Коррупционером может быть всякий, кто обладает правом [властью] распоряжаться или пользоваться самыми разнообразными не принадлежащими ему ресурсами. Это может быть не только чиновник или сотрудник правоохранительных органов, но и менеджер по продажам, врач или водитель автокрана. Главным признаком коррупции является использование занимаемого служебного положения для извлечения выгоды. Выгоды любого рода, не обязательно связанной с получением прямой экономической прибыли (коррупционной ренты). Например, в Советском Союзе так называемый «блат», основанный на взаимном обмене услугами, ценился выше денег.

Единой теории борьбы с коррупцией человечество пока не выработало, хотя попытки предпринимались с незапамятных времен. Если принять вышеприведенное доказательство приобщения коррупции к категории экономических законов, она может быть научно исследована, могут быть выявлены закономерности коррупционного поведения экономических субъектов и разработаны научные основы борьбы с коррупцией.

Можно предполагать, что первые антикоррупционные меры были предприняты в ответ на первые же коррупционные действия, возможно -- при распределении похлебки или шкур убитых животных в первобытной пещере. Первым сохранившимся письменным свидетельством о борьбе с коррупцией стало летописное упоминание о царе шумерского города-государства Лагаша, датированное второй половиной XXIV в. до н. э. Царь Урукагин обрушивал на чиновников-взяточников жестокие показательные наказания. Но по тем же свидетельствам, борьба эта не приводила к желаемым результатам. В дальнейшем, в разных государствах, борьба с коррупцией то возобновлялась, то затихала. Однако на уровне мелкой растраты и взяток коррупция носила и в большинстве случаев носит массовый характер. Первый научный трактат, посвященный исследованию явления коррупции был опубликован в IV веке до н.э. в Индии. В нем автор сделал далекий от оптимизма вывод, что «имущество царя не может быть, хотя бы в малости, не присвоено ведающими этим имуществом» *.

Во все эпохи особую озабоченность вызывала продажность судебной власти, поскольку это приводит не только к неправедному перераспределению собственности, но и внушает обществу уверенность в изначальной несправедливости государства как такового. Едва подобные настроения в обществе пересиливают веру в государство, как гаранта законности, смысл государства, в роли института организации экономической жизни утрачивается и возникает хаос. В такие периоды, когда споры начинают решаться вне правового поля, общественная организация скатывается до первобытной, основанной на принципе волчьей стаи: «сильный всегда прав».

Не случайно ведущие мировые религии прямо осуждают подкуп судей.

Стих 188 суры второй Корана гласит «И не используйте его [свое добро] на подкуп судей, чтоб долею имущества других преступно завладеть, заведомо в душе об этом зная» *.

Библия толкует понятие взятки как деяние дьявола. «Нечестивый берет из пазухи своей подарок, чтобы извратить правосудие» (гл. 17 притча 23 книги Притчей Соломоновых)» *и обращается к судьям-взяточникам с осуждением «...Тяжки грехи ваши: вы враги правого, берете взятки и извращаете в суде дела бедных» (гл. 5 притча 12 книги Пророка Амоса) *.

Уровень коррупции на разных этапах экономического развития и в разных странах сильно различается. Главным фактором, сдерживающим коррупционные притязания, является страх разоблачения и наказания. Но одними жестокостями с коррупцией не справиться. Как показывает состояние дел с коррупцией в современном мире, уровень коррупции в наиболее демократических странах заметно ниже, чем в странах, где о правовом государстве пока говорить преждевременно. Так, наименее коррумпированными в начале XXI считаются: Новая Зеландия, Дания, Сингапур, Швеция, Швейцария, Финляндия, Нидерланды, Австралия, Канада, Исландия. Россия занимает место в 146-ом из 180 рангов мирового рейтинга индексов восприятия коррупции (ИВК), выводимого международной коалицией против коррупции «Трансперенси Интернейшнл». К числу самых коррумпированных государств мира, по данным этой организации, относятся Ирак (176), Судан (177), Мьянма (178), Афганистан (179) и Сомали (180) *.

Процессы снижения коррупционного напряжения в обществе активизировались в XVIII веке и шли параллельно с промышленной революцией. Отметим, что промышленная революция не без оснований может считаться первым в истории человечества инновационным периодом. В том числе -- инновации охватили развитие человеческих ресурсов, что было сопряжено с развитием инновационной технологии, в основе которой лежало массовое применение машин, зародились новые классы: профессиональные рабочие (рабочий класс) и профессиональные управляющие (менеджеры и инженеры, составившие основу того, что в современном понимании является средним классом).

Конкуренция -- мотор инновационных процессов. Нет других способов усилить конкурентоспособность, иначе как активизировать инновационные процессы. Чем ниже конкуренция, тем слабее инновационные процессы *.

Инновационные процессы опираются на взаимную заинтересованность субъектов экономического процесса в удовлетворении спроса адекватным предложением (экономическое взаимодействие). Хрупкое равновесие на рынке спроса-предложения легко нарушить всевозможными способами. Таких способов в арсенале коррупции обнаруживается неисчислимое множество.

Коррупция возникает только при условии наличия фактора силы. Сила собственно и устанавливает ограничения, которые служат источниками извлечения коррупционных платежей (коррупционной ренты). Источником силы, так или иначе попирающей право, необязательно служит государственная власть. Это может быть правоохранительная система, преступность или экономическая власть. При рассмотрении всех случаев разрешения экономических противоречий, наличие коррупционной составляющей, определившей успех у большинства достигших своих экономических целей субъектов, становится признаком «правильного» поведения. Достижение экономических целей с использованием коррупционных механизмов становится общим правилом для всех субъектов. Таким образом, возникает феномен коррупционной системы со всеми признаками и преимуществами системы, в том числе -- синергетическим эффектом. Синергетический эффект коррупционной системы имеет отрицательную направленность и проявляется, с одной стороны, в готовности к коррупционным платежам у большинства экономических субъектов, и с другой стороны -- побуждает «жертв» отказаться от сопротивления коррупционному давлению. Привлекательность «облегченного» коррупцией простоты процесса достижения цели высока и в коррупционные отношения постепенно вовлекается все общество. Но коррупция ничего не добавляет к общественному продукту. Наоборот, навязывая неконкурентоспособные решения * и высасывая ресурсы на самое себя, она создает препятствия экономическим процессам, тормозит общественное развитие.

Не случайно развитие рыночных отношений в период промышленной революции XVIII-XIX вв., вызванное к жизни инновационными изменениями производительных сил, потребовало либерализации общественного устройства. Деспотии в Европе и Северной Америке сменились общественно-экономическими системами более либеральными и в целом (хотя и в разной степени) подконтрольными обществу.

Демократизация общественного устройства была обусловлена либерализацией экономических процессов. Принципом взаимоотношений власти и общества стал контроль общества над деятельностью правительства. Данный постулат обоснован посылом следующего рода: общество нанимает госаппарат для управления своими делами. А раз так, то власть должна делать все для блага людей, которые и составляют общество. На этом основании общество требует от чиновников неукоснительного соблюдения своих интересов, изложенных в виде законов. В том числе наиболее противоречащим коренным интересам общества, а потому и преследуемых законом, относится мздоимство. В частности, принятая в 1787 г. Конституция США, одним из двух преступлений, за которые Президент США может быть подвергнут процедуре импичмента, называет получение взятки. По мере либерализации, общество начало оказывать все большее воздействие на качество работы чиновничьего аппарата. На этом фоне, на протяжении XIX-XX веков уровень восприятия коррупции в развитых странах по сравнению с остальным миром значительно понизился.

Сегодня, оценивая уровень коррупции в мире, можно говорить об условной градации всех стран на две большие категории -- те, которые успешно справляются с этой проблемой, и те, для которых коррупция представляет неразрешимые трудности *.

Россия в полной мере испытывает на себе последствия неспособности справиться с коррупцией. По мнению научного руководителя Института проблем глобализации М.Г. Делягина, коррупция -- это самая важная и самая актуальная тема для России. Если раньше коррупция воспринималась как некий второстепенный и криминальный элемент общественной жизни, то сейчас она в очень большой степени становится сутью не только общественной жизни, но и государственной политики *.

В апреле 2010 года Президент РФ Д.А. Медведев подписал указ «О национальной стратегии противодействия коррупции и национальном плане противодействия коррупции на 2010-2011 годы», законы по борьбе с коррупцией приняты почти во всех субъектах РФ.

Но все действия предпринимаемые в России по борьбе со всепроникающим злом *, каковым является коррупция могут в очередной раз сойти на нет, т.к. бороться со злом поручается собственно тем, кто его творит *.

Исследования феномена коррупции в наиболее коррумпированных странах мира показывают, что основу коррупционной системы в каждой из рассматриваемых стран составляют полицейские силы, которым проще всего превратиться в коррумпированное сообщество, способное навязать свои правила всем остальным структурам и гражданам *.

Поучителен в этом плане опыт бывшей английской колонии Гонконга. В 70-е гг. прошлого века средоточием коррупции в городе являлась полиция Гонконга. Коррупционеры в департаменте полиции создали собственный нелегальный синдикат для получения доходов от коррупции и на его базе возникла так называемая «синдикатная» коррупция в лице целых групп чиновников, не только полицейских, задействованных в процессе сбора и распределения денег. Нижнее звено полицейских было тесно связано с криминальным бизнесом и через посредников собирало деньги за «крышу» для передачи большей части своим начальникам. Полицейские начальники, получая от подчиненных регулярные платежи и оставив себе «на расходы», передавали собранные средства вышестоящим. Так сложилась система коррупционной ренты, достигавшая самых верхов власти в виде ежемесячных многомиллионных сумм. Полицейские чиновники, кроме того, вымогали деньги у легального бизнеса, запугивая бизнесменов или навязывая так называемую «протекцию», вынуждая их платить за спокойствие свое и своих близких.

И без того трудно выявляемый в замкнутой корпоративной среде со строгой должностной иерархией феномен системной коррупции глубоко скрывался благодаря тщательно спланированной схеме распределения доходов от коррупции между так называемыми «смежниками» (прокуратурой, судебными чиновниками, спецслужбами) и чиновниками из аппарата государственного управления.

На публичном уровне организаторы синдиката гневно осуждали коррупцию. Для поддержания в обществе иллюзии «неустанной борьбы с коррупцией» продажным журналистам периодически передавалась внутренняя информация об отдельных проявлениях коррупции (о проштрафившихся или случайно пойманных за руку на грязных делах «козлах отпущения»). С помощью подкупленных средств массовой информации также фабриковалось негативное отношение к честным чиновникам, пытавшимся бороться с системой, или просто не вписавшимся в нее. Участники синдиката вовлекали в него вновь поступивших на службу, а от нежелающих разными способами избавлялись.

В Гонконге в ходу были поговорки:

1. «Садись в автобус», то есть если вы приемлете коррупцию, присоединяйтесь к нам.

2. «Беги рядом с автобусом», то есть если вы не приемлете коррупцию, это не имеет значения, главное не вмешивайтесь.

3. «Никогда не стой перед автобусом», то есть если вы попытаетесь сообщить о факте коррупции, то «автобус» собьет вас с ног, и вы действительно пострадаете или вас даже убьют, либо ваш бизнес будет разорен. Так или иначе, мы вас достанем *.

Коррумпированная полиция создавала коррупционную волну, которая распространяясь в других слоях общества создавала круговую поруку, подрывавшую веру в государственную власть не только у граждан, но и у иностранцев. В результате, инвестиционная привлекательность Гонконга падала.

Схожая ситуация сложилась в постсоветской России.

Истоки коррупционной власти в стране следует искать в неправедной приватизации государственной собственности. Новая элита просто не представляла себе, как управлять богатством, доставшимся в наследство от разрушенного Советского Союза. Идеалисты-демократы очень скоро оказались во власти манипулировавшего ими аппарата чиновников. В итоге, на смену циничной власти пришла власть циников. Управляемый циничными корыстолюбцами процесс разгосударствления собственности сделал богачами государственных чиновников разных уровней, контролировавших указанный процесс и директоров предприятий, одномоментно ставших их владельцами. Но так называемые собственники первой волны осознавали себя тем, кем были на самом деле: ворами и мошенниками, завладевшими чужим добром. Чтобы обезопасить себя от обнищавшего народа, собственники первой генерации начали создавать личные армии -- собственные охранные структуры. Охранников набирали из числа спортсменов, иногда в прошлом выдающихся. Те очень быстро смекнули, что куда проще, спокойнее (и главное гораздо более доходно) -- «охранять от самих себя». Возник рэкет с «национальными особенностями».

В результате разгосударствления собственности, больше похожего на разграбление, в 1990-х годах в постсоветской России образовался слой собственников, условно называемый в литературе «красные директора», которые являли собой слой бывшей партноменклатуры, чье неэффективное управление привело к подрыву экономической системы Советского Союза и в конечном итоге -- к его развалу.

В новых экономических условиях, став собственниками предприятий, «красные директора» не смогли наладить оптимальное управление и первая волна неэффективных собственников сменилась второй волной неэффективных собственников.

В результате неоднократного перехода собственности из рук одних непрофессионалов в другие, производство резко упало, и в экономике фактически остались функционирующими сырьевые (в первую очередь -- газо- и нефтедобывающие) и, обслуживающие добычу и экспорт сырья отрасли.

Но за два десятилетия экономического хаоса выросло новое поколение, которое в условиях «дикого капитализма» выковалось в жестких и профессиональных предпринимателей. Исходя из того, что бороться за кусок «энергетического пирога» с силовиками, даже формально вышедшими из правоохранительной системы, малоперспективно, эффективные собственники (каковыми являются молодые предприниматели, создавшие свои капиталы на пустом месте по шаблону «американской мечты» *) с отличающей их неуемной энергией, помноженной на привычку пользоваться новейшими информационными технологиями, обращают свои взоры на инновационные сектора экономики, в которых «все, что не сделаешь -- все твое». Причем, в отличии от собственников, создавших свои капиталы воровством, молодые предприниматели не спешат уезжать из страны, понимая, что бизнес в России обладает гораздо более высокой нормой прибыли, чем к примеру, в Европе. Именно этот слой собственников, составляющий основу среднего класса, может стать движущей силой формирования инновационного общества в России.

коррупция экономический инновационный

Размещено на Allbest.ru