Власть, бизнес и движущие силы экономического развития в России: до и после "дела ЮКОСа"
Характеристика особенностей посткризисного периода. Рассмотрение последствий игнорирования бизнесом реальной проблемы общественного признания новой структуры прав собственности. Анализ возможностей для экономического развития в послекризисный период.
| Рубрика | Экономика и экономическая теория |
| Вид | доклад |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 22.03.2018 |
| Размер файла | 33,5 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
Институт анализа предприятий и рынков ГУ-ВШЭ
Власть, бизнес и движущие силы экономического развития в России: до и после «дела ЮКОСа»
К.э.н. Андрей Яковлев
Введение
Вопрос о взаимоотношениях государства и бизнеса в последнее время привлекает все более пристальное внимание исследователей - поскольку от ответа на этот вопрос, похоже, будут зависеть реальные перспективы развития российской экономики и общества. За очень короткий период времени при президенте Путине эти взаимоотношения успели пройти путь между крайними позициями политического маятника. От ситуации «приватизации государства», когда еще в 1998-99 годах деятельность федерального правительства и региональных властей в значительной мере контролировалась «олигархическим» капиталом, мы перешли к ситуации 2003-2004 годов, когда власть однозначно стала доминировать над крупным бизнесом.** Данный доклад подготовлен с учетом результатов дискуссии вокруг выступления автора по данной теме на конференции «Роль экономических элит в российских регионах», проведенной 21 апреля 2004 года представительством фонда Фридриха Эберта в Москве и Российским независимым институтом социальных и национальных проблем (РНИСиНП). Автор признателен Я.Паппэ, Я.Фрухтману, А.Зудину и другим коллегам за высказанные комментарии и замечания. Ряд идей доклада отталкивается от результатов проекта «Взаимодействие групп интересов и их влияние на экономические реформы в современной России» (см. Яковлев (2003)), выполненного автором в 2002-2003 году в Центре исследований Восточной Европы в Бремене и поддержанного Фондом Александра фон Гумбольдта.
Вместе с тем, есть ощущение, что эта безоговорочная победа, одержанная властью в ее противостоянии с «олигархами» и подкрепленная широкой электоральной поддержкой на последних парламентских и президентских выборах, может оказаться «пирровой победой». Во всяком случае, стабильность сложившейся модели вызывает сомнения. И еще более спорным представляется тезис о том, что такая модель в начале 21 в. (а не в середине 20-го) может стать основой для устойчивого развития экономики и общества.
В этих условиях весьма важным представляется прогноз развития отношений между властью и бизнесом, включающий выявление новых источников социальной динамики. Ниже мы попытаемся сделать такой прогноз, основываясь на анализе эволюции взаимоотношений бизнеса и власти в 2000-2003 годах.
1. Посткризисный период: «наведение конституционного порядка»
Кризис 1998 года объективно стимулировал процесс консолидации федеральной элиты. Базой для этого, как и перед президентскими выборами 1996 года, стало общее стремление конкурирующих за ренту группировок к сохранению существующего режима (который осенью 1998 года явственно закачался) и обеспечению преемственности власти. На фоне глубокой дискредитации федерального центра такая преемственность могла быть обеспечена только через выдвижение из недр самой системы новых людей, которые непосредственно не ассоциировались с действиями власти в 1990е годы и потому могли получить на выборах поддержку массового избирателя. Эти новые люди должны были соответствовать изменившимся запросам общества, которое устало от анархическо-криминальной свободы 1990-х. Смоделированный кремлевскими политтехнологами образ нового лидера, востребованного обществом, после неудачного эксперимента с С.Степашиным успешно материализовался во Владимире Путине. Имидж Путина, а также его первые шаги, предпринятые еще в качестве премьер-министра, - эффективное противодействие вторжению чеченских боевиков в Дагестан и инициатива по разработке долгосрочной стратегии развития страны, вылившаяся в «программу Грефа» - позволили резко изменить ожидания в обществе. Так, Индекс социальных настроений - ИСН, который рассчитывал «старый» ВЦИОМ (в настоящее время - Левада-центр), вырос с 85 пунктов в середине 1999 года до почти 140 пунктов в начале лета 2000 года.
Однако для укрепления собственных позиций новой федеральной «супер-элите» Это понятие активно используется в работах политолога А.Зудина и характеризует узкий круг политиков и высших чиновников, которые, поднимаясь на высший уровень власти, оказываются вынуждены учитывать не только интересы своей исходной социальной группы, но и стратегические интересы страны. Это обстоятельство объективно ставит данную узкую группу над другими, существенно более широкими элитными группами. При этом игнорирование стратегических интересов страны чревато для представителей «супер-элиты» радикальной утратой личной власти и влияния. Более подробно см. Зудин (2003). было необходимо разрешить затяжной конфликт с сильными губернаторами, консолидировавшимися вокруг блока «Отечество - Вся Россия», и урегулировать неоднозначные отношения с «олигархами». При этом помимо личного рейтинга Путина у новой «супер-элиты» были три точки опоры - федеральная бюрократия, силовые структуры и «неолигархический» бизнес.
Шаги навстречу этим трем группам (существенное расширение финансирования армии, ФСБ, других силовых структур; пересмотр налогового законодательства и снижение налогового бремени; повышение статуса федеральных чиновников) способствовали укреплению позиций федеральной власти и создали почву для существенного ограничения власти губернаторов. Это ограничение влияния региональных властей было реализовано через создание федеральных округов, реформу Совета Федерации, проведение разграничения полномочий между федеральным центром и регионами с явным «ужиманием» прав и бюджетных возможностей регионов.
Одновременно в отношениях с крупным бизнесом наблюдался уход от прямых неформальных контактов с крупнейшими предпринимателями (что было типично для середины 1990х) путем декларирования принципа «равноудаленности». При этом активность Б.Березовского и В.Гусинского, которые выступили против этой модели через подконтрольные им СМИ, была достаточно жестко подавлена. Приняв к сведению молчаливое согласие остальных «олигархов» с этими действиями, власть приступила к выстраиванию системы «коллективного представительства» интересов разных слоев бизнеса. В результате чего возникли «новый РСПП» как объединение крупнейших компаний, «Деловая Россия» - как организация среднего и крупного «неолигархического» капитала и ОПОРА - как выразитель интересов малого и среднего бизнеса. Тем не менее, явный приоритет в этой иерархии был отдан верхнему «олигархическому» уровню, что нашло свое выражение в появлении института регулярных встреч Путина с членами Бюро правления РСПП. Крупный бизнес также сохранил некоторые иные рычаги влияния на политические решения - прежде всего, благодаря присутствию людей из бизнеса в государственном аппарате и в законодательных органах власти. В качестве примеров здесь можно привести ряд регионов, где власть непосредственно контролируется представителями крупного бизнеса (Р.Абрамович в Чукотском автономном округе, А.Хлопонин в Красноярском крае и т.д.), администрацию президента, где работает целый ряд бывших сотрудников группы «Альфа», а также Государственную Думу и обновленный Совет Федерации, в состав которых вошло много предпринимателей. Эти рычаги, однако, использовались уже не столько для прямого лоббирования интересов отдельных компаний, сколько для влияния на формирование общих правил игры (налоговое и трудовое законодательство, условия вступления в ВТО и т.д.).
В целом в течение 2000-2002 гг. можно было констатировать поддержание относительного баланса сил во взаимоотношениях государства и бизнеса при постепенном укреплении позиций федеральных властей. В основе этого баланса лежало принятие сторонами негласных взаимных обязательств, предусматривавших отказ от пересмотра итогов 1990х годов со стороны власти в обмен на невмешательство в политику со стороны бизнеса. Однако новая модель взаимоотношений с характерной для нее системой «сдержек» и «противовесов», тщательно выстраивавшаяся властью в течение трех лет, рухнула с разворачиванием «дела ЮКОСа».
Считается, что формальным внешним поводом для этого конфликта - своего рода, камешком, обрушившим лавину - послужили «неудобные вопросы» о приобретении госкомпанией «Роснефть» у бывшего зам.министра финансов А.П.Вавилова компании «Северная нефть» по завышенным ценам ЗАО «Северная нефть», обладавшее правами на месторождение «Вал Гамбурцева», было куплено НК «Роснефть» в начале 2003 года за 600 млн. долларов - при том, что справедливая стоимость этой компании по оценкам финансовых аналитиков колебались от 200 до 350 млн. долларов (см. материал ИА "Полит.ru" на сайте http://2b.finam.ru/default.html?f=news&sf=main&id=1323&page=12). и о коррупции в налоговых органах. Ответ на эти вопросы, заданные главой компании ЮКОС М.Ходорковским на очередной встрече членов Бюро правления РСПП с президентом Путиным в феврале 2003 года, прозвучал не менее «неудобно». Путин весьма раздраженно заметил, что он тоже знает, как ЮКОС решает свои налоговые проблемы и откуда у компании появились ее нефтяные месторождения.
После этого регулярные встречи президента с «олигархами» прекратились, Если в течение 2000-2002 года состоялось 5 встреч президента Путина с крупными предпринимателями, то следующая после февраля 2003 года встреча с представителями бизнеса была проведена лишь в июле 2004 года. При этом она проходила уже в ином, существенном более широком формате - с участием объединений «Деловая Россия» и ОПОРА, а не только РСПП. а в июле 2003 года в рамках уголовного дела о махинациях, допущенных при покупке пакета акций АО «Апатит» в 1994 году, был арестован один из ведущих акционеров компании ЮКОС Платон Лебедев. За этим последовали арест М. Ходорковского в октябре 2003 года, а также обвинения в адрес других акционеров ЮКОСа и всей компании в целом в уклонении от уплаты налогов. После подтверждения в 2004 году в судебном порядке иска МНС на сумму в 99 млрд. рублей компания оказалась на грани банкротства, а ее котировки за год упали в четыре раза.
Широкая поддержка действующего президента избирателями на парламентских (в декабре 2003г.) и президентских (в марте 2004г.) выборах означала, что с формальной точки зрения власть в рамках конфликта с олигархами, олицетворением которых выступал М. Ходорковский, одержала безоговорочную победу. Вслед за чем последовало публичное признание М. Ходорковским своего политического поражения в известном письме, опубликованным газетой «Ведомости» в апреле 2004 года.
С учетом предшествующей столь же убедительной победы над губернаторами можно констатировать, что федеральная власть в течение первого срока правления Путина решила стратегическую задачу по «наведению конституционного порядка». Однако цена решения этой задачи, на наш взгляд, оказалась такова, что заставляет усомниться в реальности успеха власти.
Центральная проблема заключается в том, что рейтинг популярности президента и устойчивость позиций федеральной власти зависит от динамики уровня жизни и, соответственно, от темпов экономического роста. Пониманием этого факта объясняются настойчивые призывы к удвоению ВВП, зазвучавшие со стороны В.Путина и его администрации с весны 2002 года, когда наметилось замедление экономического роста. Однако высокие темпы развития не могут быть обеспечены по приказу. Крупный же бизнес, объективно выступавший мотором экономического роста в последние годы, в высшей степени демотивирован делом ЮКОСа. В ходе личностного столкновения Ходорковский-Путин в целом оправдались худшие ожидания бизнеса в отношении власти. И возобновившийся с осени 2003 года интенсивный отток капитала из России, масштабы которого на 2004 год по оценкам МЭРТ только по легальным каналам прогнозируется в размере 8,5 млрд. долларов, а в общем объеме по оценкам близких к правительству аналитических центров составят от 14 до 17 млрд. долларов, См. А.Панов «Россию оставят без денег» // Ведомости, 6 августа 2004, с.А3, а также материалы и комментарии в других СМИ по итогам пресс-конференции Г.О.Грефа 5.08.2004. является закономерным следствием сложившейся ситуации.
В целом, если лето 1996 года можно считать высшей точкой господства «олигархов» в рамках их взаимоотношений с властью, то к лету 2004 года политический маятник достиг другой крайней точки, когда власть стала абсолютно доминировать над бизнесом. Дело ЮКОСа ознаменовало завершение определенного этапа во взаимоотношениях власти и бизнеса. Для анализа форм взаимодействия бизнеса и власти на новом этапе и определения возможных движущих сил социально-экономического развития в среднесрочной перспективе необходимы ответы на два вопроса: Почему власти и крупному бизнесу не удалось удержать относительное равновесие, достигнутое к 2002 году? И какие возможны выходы из сложившегося тупика?
2. Почему не удалось удержать равновесие
Выстраиваемая властью общественно-политическая конструкция, которую многие исследователи характеризовали как «корпоративный капитализм», См. Лэйн (2000), Зудин (2001) и др. изначально отличалась внутренней неустойчивостью. Причиной этого, на наш взгляд, были радикальные различия в менталитете у представителей крупного бизнеса и новых представителей власти, их глубокое взаимное недоверие и обоюдная неготовность сторон к поиску компромиссов. Говоря совсем коротко: если одни привыкли покупать, то другие привыкли приказывать.
В ближайшем окружении Путина с самого начала были люди, настроенные на то, чтобы начать строительство капитализма в России с «чистого листа», К этой категории, в частности, можно отнести И.Сечина и В.Иванова, которых Г.Павловский в своей известной записке от 29.08.2003 «О негативных последствиях "летнего наступления" оппозиционного курсу Президента РФ меньшинства» обозначает как лидеров данного течения в президентской администрации. При этом он подчеркивает их личную приверженность Путину, отмечая, что Сечин и Иванов «всегда отстаивали кадровую прозрачность команды В.Путина и решений Администрации, отсеивая сомнительные кадровые предложения и лоббистские бумаги». а для этого пока максимально оттеснить бизнес от принятия политических решений. При этом на идеологическом поле происходило сознательное разыгрывание перераспределительных настроений (группа «Народный депутат» в Думе 1999-2003 года; блок «Родина» как проект, поддержанный Кремлем на выборах 2003 года; активность «Совета по национальной стратегии» во главе с И.Дискиным и С.Белковским и т.д.).
Одновременно бизнес, не чувствуя себя защищенным от произвола власти, старался обезопасить себя и свою собственность через создание супер-компаний, способных уравновешивать консолидированные ведомства по своему влиянию на экономику, а также через повышение капитализации этих компаний и продажу крупных пакетов в них известным иностранным инвесторам. При этом неявная договоренность «сохранение собственности в обмен на невмешательство в политику» неизбежно становилась все более условной по мере того, как политика начинала впрямую затрагивать интересы бизнеса.
В наиболее остром виде этот конфликт интересов власти и бизнеса проявился в вопросе о природной ренте и законодательстве, регламентирующем ее изъятие (законы о налоге на добычу полезных ископаемых и соглашениях о разделе продукции (СРП)). Для власти природная рента представляла собой ресурс, необходимый для поддержания ее рейтинга. И одновременно это был ресурс, который крупный бизнес не готов был отдать просто так. Наиболее активную позицию в этом вопросе занимала компания ЮКОС.
Именно ЮКОС в рамках этого внутреннего конфликта решился на прямые действия против власти. В частности, речь идет об открытом финансировании оппонентов Путина на левом (КПРФ) и правом флангах (Яблоко, СПС) политического спектра. С покупкой ЮКОСом целого ряда депутатов парламента также связывался срыв прохождения в Думе в начале 2003 года правительственного законопроекта о СРП. Наконец, объявленное слияние ЮКОС и принадлежавшей Р.Абрамовичу компании «Сибнефть» с вероятной последующей продажей крупного пакета акций объединенной компании одному из глобальных нефтяных концернов (по модели ВР-ТНК) означало бы для власти утрату неформальных рычагов давления на Ходорковского и фактическую утрату контроля над стратегическими активами в нефтяной отрасли.
В этих условиях ответную реакцию власти, основанную на весьма грубом «избирательном применении» законодательства против М.Ходорковского и других владельцев компании ЮКОС, наверное, можно характеризовать как вынужденную. Однако в этом «силовом решении» в действительности проявилась не сила, а слабость власти - которая, оказавшись не в состоянии убедить бизнес в своей правоте, пошла на внеправовое по своей сути подавление политических оппонентов. Что в итоге обрушило всю сложную общественно-политическую конструкцию, выстраивавшуюся властью в течение предшествующих трех лет.
На наш взгляд, центральный просчет Путина и его окружения был в том, что они попытались сконструировать новую модель функционирования экономики и общества, отталкиваясь лишь от своих собственных представлений и не привлекая к реальному участию в этом процессе других заинтересованных лиц. Навязывание этой модели бизнесу и обществу без формулирования внятного публичного проекта, ориентированного на развитие страны и внятно отвечающего на новые вызовы, не могло не вызывать безразличия в обществе и отторжения в бизнесе (за чей счет в значительной мере эта модель должна была реализовываться).
Однако, еще большую ошибку совершил крупный бизнес - попытавшись договориться с властью за спиной у общества. Эта логика не отличалась от подходов 1990х годов - с той разницей, что тогда «договаривались» с отдельными чиновниками или политиками, а теперь попытались договориться с властью в целом, олицетворяемой президентом Путиным. Существенное отличие, однако, заключалось в том, что изменилась среда. При всех издержках приватизации, при очень больших масштабах коррупции в 1990-е гг. была существенно выше степень экономической свободы и существовали возможности «социального лифта». Выпускник ВУЗа, приходящий на рынок труда и не находящий там для себя применения, мог занять $500 у соседа, поехать в Турцию, купить товаров и начать вести собственный бизнес. Безусловно, многие разорялись, прогорали и вынуждены были вернуться к какой-то иной трудовой деятельности, но несколько сотен тысяч человек именно таким образом ушли в бизнес. «Челночный бизнес» - это только один из вариантов, были и другие. Однако, последние годы отличались тем, что подобные возможности схлопнулись, рынки структурировались. Те компании, которые возникли в 1990е, сейчас могут развиваться, но начинать собственный бизнес с нуля сейчас стало гораздо тяжелее.
В этом плане весьма спорны аналогии с периодом «дикого капитализма» 19 века в Америке, которые любят порой проводить российские либералы, призывающие «не ворошить прошлое» и признать итоги приватизации на том основании, что у всех была возможность поучаствовать в разделе государственной собственности, но не все воспользовались ею. См., например, Гурова, Привалов, Фадеев (2003). Даже абстрагируясь от существенного вопроса о том, действительно ли у всех была такая возможность, стоит отметить важное различие между Америкой середины 19 века и Россией конца 20 века.
Одним из источников бурного экономического роста в США был очень большой приток иммигрантов из Европы. Это были новые люди, которые приезжали в другую страну с уже сложившимися правилами игры, и они не задавали вопросов о справедливости этих правил - местное прошлое было не их прошлым. Россия же унаследовала не только территорию, но и граждан бывшего СССР, которые - включая нынешних тридцатилетних - полагают, что у них и у их семей было и есть определенное право на бывшую общенародную собственность, наиболее привлекательные куски которой перешли под управление крупного бизнеса.
В этом отношении очень показательно то, что на последних выборах в Государственную Думу в декабре 2003 года даже в Москве и Петербурге, которые всегда отличались демократическими настроениями, блок «Родина» с его ключевым лозунгом изъятия у «олигархов» природной ренты набрал больше голосов, чем «Яблоко» или «Союз правых сил». При этом за «Родину» в столицах голосовали отнюдь не 60-летние пенсионеры, а вполне молодые люди 25-30 лет, которым сейчас некуда податься, кроме как пойти клерком в банк или менеджером в торговую фирму.
На этом фоне крупному бизнесу, объективно нуждавшемуся в признании его прав собственности, вместо игр с властью нужно было самому инициировать национальные проекты, создающие возможности для развития, для реализации потенциала нового поколения, наиболее активная часть которого сейчас оказалась в своеобразном тупике и генерирует социальное напряжение и перераспределительные настроения. Успех таких проектов показал бы обществу, что те национальные ресурсы, которые крупный бизнес действительно почти бесплатно получил в 1990е годы, используются не для удовлетворения личных потребностей М. Ходорковского или П. Лебедева, или еще нескольких десятков людей, а идут на развитие страны в целом. И возникающие в результате таких проектов новые возможности для конкретных людей и конкретных регионов со временем могли бы стать основанием для того, чтобы общество в целом оставило в прошлом трудный опыт 1990х и не настаивало на пересмотре итогов приватизации.
К сожалению, вероятность реализации такого позитивного сценария в последние три-четыре года была крайне мала - поскольку он мог быть успешным только в случае коллективных действий представителей крупного бизнеса, степень недоверия которых друг к другу была почти так же велика, как их общее недоверие к государству. Индивидуальные же действия отдельных компаний в этом направлении - например, проект Федерации интернет-образования, поддержанный и финансируемый ЮКОСом - неизбежно воспринимались как элементы косвенного политического PR.
В результате нарастающее в обществе ощущение социальной несправедливости сыграло роль внутренней пружины, которую власть эффективно использовала в конфликте с Ходорковским. Однако вряд ли это можно считать успехом власти. Скорее, откровенное игнорирование бизнесом реальной проблемы общественного признания новой структуры прав собственности В более широком контексте эта проблема - как проблема политического консенсуса среди населения в отношении рыночных реформ - выделяется в качестве одной из центральных для переходных и развивающихся экономик в известной книге Л.Зингалеса и Р.Раджана «Спасение капитализма от капиталистов». Для эволюции позиций международных финансовых организаций весьма показательно, что вскоре после выхода книги Рагхурам Раджан стал главным экономистом МВФ. вылилось в то, что при всей нелюбви и традиционном недоверии к власти общество продемонстрировало еще меньшую степень доверия по отношению к российским «олигархам». В итоге в проигрыше от инициированного властью «дела ЮКОСа» оказались все - и бизнес, и общество, и сама власть (или, точнее, «супер-элита» в терминах А. Зудина), которая теперь осталась один на один с взращенной и укрепленной ею самой федеральной бюрократией.
3. В поисках выхода из тупика
Действия власти в последние месяцы позволяют предположить, что ситуация возникшего тупика в целом осознается. При этом, на наш взгляд, движение идет по двум линиям.
Первая из них - это поиск механизмов взаимодействия с бизнесом и новых фигур, способных осуществлять такое взаимодействие. В этой связи характерно выдвижение для контактов с бизнесом новой политической фигуры в лице премьер-министра М. Фрадкова, никак не связанного с «делом ЮКОСа», создание при нем Совета по конкурентоспособности и предпринимательству, а также озвучивание Фрадковым идей частно-государственного партнерства (private-public partnership). Предполагается, что предметом такого партнерства будут крупные социально-значимые и инфраструктурные проекты. Базой для них в значительной мере должны стать так называемые «национальные приоритеты» - строительство доступного жилья, образование и здравоохранение, над разработкой которых еще с осени 2003 года в ЦСР начала работать группа под руководством И. Шувалова.
Вторая линия - это запуск административной реформы, речь о которой велась с середины 2000 года. Главным архитектором этой реформы считается Д. Козак, специально переместившийся для ее реализации с поста зам.руководителя администрации президента в кресло руководителя аппарата правительства. Помимо радикальной перестройки структуры федеральных органов исполнительной власти текущий этап реформы включает в себя упорядочение функций ведомств и привязку целей их деятельности к стратегическим целям и задачам правительства. При этом одной из негласных задач административной реформы, похоже, стало разрушение горизонтальных связей в старом госаппарате - связей, которые превращали бюрократию в единую корпорацию и блокировали импульсы, идущие к экономике и обществу от президента и его ближайшего окружения. В этой связи стоит напомнить, что официальной темой последней для М. Ходорковского встречи «олигархов» с президентом Путиным были административные барьеры для развития бизнеса и коррупция в госаппарате.
Практический эффект шагов, предпринимаемых властью по этим двум направлениям, оценивать еще рано. Вместе с тем, есть основания сомневаться в том, что баланс результатов окажется положительным.
Административная реформа пока привела лишь к явной дезорганизации деятельности правительства и в ряде случаев - к прямому снижению компетентности чиновников высшего и среднего уровня. Ступор в системе государственных закупок (когда из-за организационного хаоса и неразберихи в ведомствах в течение нескольких месяцев не проводились платежи по заключенным государственным контрактам) стал - наряду с оттоком капитала - одной из причин кризиса ликвидности на межбанковском рынке. В частности, согласно экспертным оценкам, по этой причине во II квартале 2004 года в экономику не попало от 2 до 3 млрд. долларов.
Названные проблемы, однако, носят временный характер и вполне могут быть урегулированы силами правительства. Более серьезные вопросы вызывает отсутствие в новой структуре правительства центра выработки стратегии и инициирования изменений. В правительстве Касьянова такую роль выполняло Министерство экономического развития и торговли, возглавляемое Г. Грефом. С появлением новых «суперминистерств» его значимость объективно снижается. В результате можно ожидать, что новое правительство в целом даже в большей степени, чем правительство Касьянова, будет ориентировано на поддержание status-quo, нежели на изменения и реформы. А это, в свою очередь, вряд ли совместимо с решением тех стратегических проблем, которые реально стоят перед страной.
В части взаимоотношений с бизнесом сомнения вызывает отсутствие конкретных механизмов частно-государственного партнерства, а также сам подход к реализации возможных совместных проектов, предлагаемый властью. Заведомо неравные на сегодняшний день позиции власти и бизнеса порождают риск того, что власть сама будет выбирать такие проекты, и сама же будет назначать тех, кто будет эти проекты финансировать и реализовывать. Такой сценарий (к сожалению, вполне вероятный в современных условиях) фактически будет означать введение «социального оброка» для бизнеса с неизбежной профанацией идеи частно-государственного партнерства.
Однако еще более серьезная проблема - отсутствие в первом эшелоне политики и бизнеса фигур, пользующихся уважением в обществе и способных инициировать диалог. Административная реформа, вызвавшая существенные кадровые изменения на среднем и верхнем уровнях бюрократической иерархии (от начальников отделов до заместителей министров), практически не затронула высший, политический уровень правительства. За исключением М.Фрадкова, практически все нынешние руководители социально-экономического блока правительства в июле 2003 года уже были публичными политическими фигурами и, даже если они не стремились выразить через СМИ свои верноподданнические чувства (как это делал осенью 2003 года А.Кудрин), на них неизбежно падает тень «дела ЮКОСа». И, соответственно, вряд ли какие-либо их действия по реализации идей частно-государственного партнерства могут быть с доверием восприняты бизнесом. Фрадков же, как показали первые месяцы деятельности нового правительства, не имеет своей команды, которая могла бы развить и воплотить в жизнь его собственные предложения, адресованные предпринимательскому сообществу.
Не лучше ситуация и на стороне бизнеса. Стыдливо отмолчавшись по «делу ЮКОСа», старые «олигархи» из Бюро правления РСПП сохранили свою собственность, но однозначно утратили репутацию в глазах общественного мнения. Единственным исключением здесь является Анатолий Чубайс. Его публичные выступления против действий Генпрокуратуры по делу ЮКОСа вряд ли прибавили ему и СПС голоса на последних парламентских выборах, но они, по крайней мере, позволили ему сохранить репутацию в глазах его традиционных сторонников. Можно предположить, что М. Ходорковский после его фактического отказа уехать из страны летом 2003 года (вслед за Л. Невзлиным, М. Брудно и другими крупными акционерами ЮКОСа) и последующего ареста в целом вызывает сегодня у населения большее уважение, чем В. Потанин, О. Дерипаска, Р. Абрамович и прочие «олигархи». Они едва ли могут сегодня выступить в качестве фигур, способных вести диалог с властью от имени бизнеса. Впрочем, вряд ли в такой роли смогут выступить и новоявленные “олигархи-light”, как уже успели окрестить представителей крупных и средних компаний, включенных в Совет по конкурентоспособности и предпринимательству при М.Фрадкове.
Таким образом, несмотря на попытки власти как-то выправить ситуацию, на наш взгляд, на федеральном уровне сегодня нет ни механизмов, ни людей, способных сделать это. И с большой вероятностью, вплоть до выборов 2007-2008 года в правительстве, Государственной Думе и администрации президента вместо осуществления реальных изменений будет преобладать имитация бурной и кипучей деятельности - в чем-то напоминающая период с осени 1996 по весну 1998 года. Отличие заключается лишь в том, что при сохранении благоприятной внешнеэкономической конъюнктуры, а также с учетом произошедшей в последние годы значительной реструктуризации предприятий подобная стагнация в общественно-политической жизни может сопровождаться достаточно высокими темпами экономического роста.
Тем не менее, в целом такое развитие событий будет означать практическую реализацию сценария «Сказка о потерянном времени», который в 1999 году был выделен экспертами Клуба 2015 в качестве одного из базовых в рамках проекта «Сценарии для России». И, к сожалению, Россия может оставаться в этой «Сказке…» вплоть до очередного социально-экономического катаклизма, подобного августу 1998 года.
Выход из данного пессимистического сценария (усугубленного кризисом во взаимоотношениях бизнеса и власти после «дела ЮКОСа») требует от российской элиты новых идей, обращенных к обществу. Однако, на наш взгляд, так же, как и в 1999 году, эти новые идеи, которые сегодня пытаются нащупать кремлевские (и не только кремлевские) политтехнологи, не могут быть озвучены старыми лидерами. Люди просто не поверят им. И поэтому перспективы дальнейшего развития России оказываются тесно связаны с выдвижением на политическую арену новых фигур - как со стороны власти, так и со стороны бизнеса.
Предпосылкой для появления таких новых политических фигур может стать начавшийся процесс обновления региональной элиты. На смену бывшим секретарям обкомов и председателям облисполкомов, пересевшим в 1990е в кресла губернаторов, приходят новые молодые лидеры. Достаточно часто они приходят из бизнеса - причем не только «олигархического». И в отличие от сегодняшних политиков федерального уровня, стремящихся в основном к сохранению своих позиций, им есть, куда расти, и у них есть долгосрочные амбиции. При этом, по крайней мере, некоторые из них понимают, что смогут претендовать на выдвижение в федеральную политическую элиту в 2007-2008 годах, только добившись реального улучшения жизни в своих регионах. А для этого им потребуется прагматическая и конструктивная политика взаимодействия с бизнесом.
Одновременно новые возможности для экономического развития в послекризисный период привели к появлению целого ряда крупных компаний, выросших из средних фирм середины 1990х годов. Подобный бизнес, как правило, уже не имеет отношения к приватизации и залоговым аукционам. Однако для него «дело ЮКОСа» также стало весьма важным уроком. «Эти золотые часы лишь постольку остаются моими, поскольку все окружающие согласны с тем, что они действительно принадлежат мне. Если же 90% моих соседей думают иначе, я никогда не буду спать спокойно». Эти слова были произнесены в апреле 2004 года одним молодым российским банкиром в качестве реакции на известное письмо М.Ходорковского в «Ведомостях». И, на наш взгляд, они отражают понимание того факта, что российский бизнес существует не на Марсе, а в реальной российской действительности с ее резко усилившейся социальной дифференциацией. И если бизнес хочет сохранить себя, ему нужно подумать не только о своих доходах, но и об окружающих его простых людях - о том, чтобы они могли жить лучше.
Понимание этой проблемы может стать предпосылкой для реального участия бизнеса в социальных проектах, предлагаемых властью, - особенно на региональном и муниципальном уровне. В сравнении с федеральной политикой здесь все гораздо более предметно, более прозрачно, и быстрее становится видно, кто ворует, а кто не ворует. И самой власти тоже проще собрать людей из бизнеса и предложить вместе подумать, например, о том, как сделать так, чтобы не только дети предпринимателей, но и дети рабочих могли учиться в нормальных школах. Но, безусловно, для того, чтобы бизнес конструктивно откликался на подобные предложения, нужно чтобы сама власть создавала адекватные условия для развития бизнеса.
Таким образом, на наш взгляд, долгосрочные прагматические интересы крупных «неолигархических» компаний и новых региональных лидеров могут стать базой для возникновения новых механизмов взаимодействия между властью и бизнесом. Развитию этого процесса будет способствовать тот факт, что названные игроки - в отличие от федеральных властей и национальных бизнес-групп - находятся примерно в равных весовых категориях. Тем не менее, скорость этого процесса будет существенно зависеть от того, как быстро между новыми людьми в бизнесе и во власти (которые на фоне сформировавшихся элитных групп скорее будут выглядеть исключениями из правила) возникнет взаимопонимание и взаимодействие. посткризисный бизнес экономический
И здесь весьма важной может оказаться роль экспертного сообщества. Данная социальная группа, являющаяся частью российского среднего класса и одновременно - преемником советской интеллигенции, заметно консолидировалась в последние годы и выросла в профессиональном отношении. И, на наш взгляд, именно экспертное сообщество, реально продуцирующее новые идеи для власти и для бизнеса, может стать посредником и медиатором их взаимодействия, выражая при этом интересы общества.
Таким образом, по нашему мнению, несмотря на внешнюю тенденцию к сверхцентрализации общественно-политической жизни, реальным источником социально-экономической и политической динамики в России в ближайшие годы будут регионы. Развитие страны будет определяться тем, в какой мере новые региональные лидеры и крупные «неолигархические» компании смогут создать механизмы конструктивного взаимодействия власти и бизнеса. В свою очередь скорость выработки таких механизмов и их эффективность будут зависеть от масштабов и форм участия в этом процессе профессионального экспертного сообщества, принимающего на себя в современной России те функции выражения общественных интересов, которые в СССР выполняла советская интеллигенция.
Литература
1. Гурова Т., Привалов А., Фадеев В. (2003), Наша маленькая свобода // «Эксперт», #33 (388) от 8 сентября 2003.
2. Зингалес Л., Раджан Р. (2004), Спасение капитализма от капиталистов. - М., ИКСИ, 2004.
3. Зудин А. (2001) Неокорпоративизм в России? (Государство и бизнес при Владимире Путине) // Pro et Contra. Том 6, №4, осень 2001, с.171-198.
4. Зудин А.Ю. (2003) Режим В.Путина: контуры новой политической системы // Общественные науки и современность. 2003. №2. С. 67-83.
5. Лэйн Д. (2000), Преобразование государственного социализма в России: от «хаотической» экономики к кооперативному капитализму, координируемому государством? // Мир России, том IX, №1, 2000, с. 3-22.
6. Павловский Г. (2003) «О негативных последствиях "летнего наступления" оппозиционного курсу Президента РФ меньшинства» (аналитическая записка от 29.08.2003)
7. Яковлев А.А. (2003) Взаимодействие групп интересов и их влияние на экономические реформы в современной России // Мир России, том XII, №4, 2003, с.44-88.
Размещено на Allbest.ru
Подобные документы
Обоснование концепции биоэкономики как новой парадигмы экономического развития. Понятие биотехнологий, их преимущества, основные направления развития и движущие силы. Анализ главных проблем становления биоэкономики в аграрном секторе экономики Украины.
реферат [46,6 K], добавлен 03.11.2010Становление инновационного бизнеса в России. Влияние на него экономического кризиса. Государственная поддержка инновационных проектов. Стратегия развития инноваций РФ на период до 2020 г. Прогнозы и пример западных стран, специфика российских проблем.
курсовая работа [42,1 K], добавлен 22.05.2012Сущность и теоретическое содержание спирали социально-экономического развития экономических систем. Построение коммунизма по теории спирали общественного развития в Советской России. График социально-экономического развития России на перспективу.
курсовая работа [269,1 K], добавлен 02.06.2011Характеристика экономического роста - количественного и качественного совершенствования общественного продукта за определенный период времени. Анализ фактических данных, отражающих динамику и темпы экономического роста. Цикличность развития экономики.
курсовая работа [84,1 K], добавлен 16.11.2010Истоки экономического анализа, развитие теории, методологии, методики и приемов. Состояние экономического анализа в царской России, его развитие в послереволюционный период и в период перехода к рыночным отношениям; перспективы и направления развития.
лекция [28,8 K], добавлен 27.01.2010Анализ макроиндикаторов социально-экономического развития России. Динамика изменения объемов валового внутреннего продукта и инвестиций. Состояние денежной системы в период финансового кризиса. Причины снижения инфляции, показатели внешнего долга РФ.
контрольная работа [452,4 K], добавлен 07.10.2013Сущность и типы экономического роста, факторы, влияющие на него. Анализ повышения жизненного уровня населения в странах мира. Характеристика общественного производства в Российской Федерации, проблемы и перспективы развития. Проведение рыночных реформ.
курсовая работа [43,8 K], добавлен 21.02.2014Стадии экономического роста и экономического развития. Проблемы экономического развития. Экономический рост, его типы и факторы. Государственное регулирование экономического роста. Проблема желательности роста и развития экономики.
курсовая работа [38,5 K], добавлен 15.09.2007Типы экономического роста. Особенности экономического роста развитых стран. Тенденции и проблемы развития развивающихся стран. Особенности экономического развития России. Основные направления государственной политики повышения экономического роста.
реферат [264,6 K], добавлен 30.10.2014История экономического развития Польши после Второй мировой войны. Темпы роста польской экономики после вхождения в Евросоюз. Внешняя торговля, иностранные инвестиции; безработица и социальные проблемы. Развитие промышленности, сельского хозяйства.
реферат [72,1 K], добавлен 02.07.2015
