История экономики

В 1923 г. была проведена денежная реформа, в результате которой курс марки стабилизировался. В 1924 г. было отменено военное положение.

С 1923 г. в Германии началась стабилизация, что было связано с разгромом революционного движения, облегчением репарационного бремени, очищением Рурской области от оккупантов, стабилизацией валюты и прекращением инфляции.

В 1923-1929 гг. в экономике Германии произошли существенные сдвиги. К концу 20-х годов объем промышленного производства на 13% превысил довоенный уровень, более чем на ¹/₃ возросла добыча каменного угля, на 43% - выплавка чугуна, на 30% - выплавка стали. Расширение производства осуществлялось на новой технической основе - в производстве активно шел процесс электрификации. Значительных успехов добилось машиностроение. Было освоено производство синтетического бензина, искусственного шелка. Немецкие промышленные изделия начали возвращаться на мировой рынок. Итоговая стоимость германского экспорта в 1929 г. превысила довоенную почти на 3 млрд марок, а положительное сальдо торгового баланса составило 34 млрд марок.

Вместе с тем рост производства сдерживался узостью внутреннего рынка. Его следствием явилась недозагрузка производственных мощностей и безработица. В это время насчитывалось 4 млн безработных.

Промышленный подъем усилил концентрацию и централизацию капитала. Доминирующую роль стали играть концерны и тресты. В 1926 г., например, был создан «Стальной трест», представлявший собой «государство в государстве». В него входили шахты, электростанции, металлургические, машиностроительные и судостроительные заводы - всего почти 300 предприятий. На них трудилось около 200 тыс. рабочих. Вскоре «Стальной трест» захватил контроль над 43% выпуска чугуна и 40% производства стали и железа.

Мировой экономический кризис и его последствия. Оживление экономики прервал мировой экономический кризис, имевший для Германии особенно разрушительные последствия. В 1932 г. промышленное производство по сравнению с 1928 г. сократилось на 40,2%. Особенно сильно пострадала тяжелая промышленность. В 1932 г. мощности машиностроения не превышали 27% докризисного уровня, автомобилестроения - 25%. Резко возросло число безработных; в 1932 г. их численность превысила 7,5 млн человек. Полностью безработные составляли 44,4% лиц наемного труда, а работавшие неполную рабочую неделю - 22,6%. Пособия по безработице получали лишь 15-20% зарегистрированных безработных. Причем размер пособия несколько раз уменьшался. Реальная заработная плата упала на 25-40%. Антикризисные меры, принимаемые правительством, не приносили желаемого результата.

Промышленный кризис переплетался с аграрным. Доходность сельского хозяйства снизилась на 30%. Задолженность сельского хозяйства составила в 1931 г. колоссальную цифру - 11,8 млрд марок. Предоставленные кредиты не могли остановить массового разорения крестьянства. За 1928-1932 гг. с торгов было продано 560 тыс. гектаров крестьянской земли.

Не лучше обстояли дела у среднего класса. С 1928 по 1932 г. оборот ремесленного производства сократился с 20 млрд марок до 10,9 млрд, обороты мелкой торговли - с 36,3 млрд до 23 млрд марок.

В стране складывалась революционная ситуация. Опасаясь повторения 1923 г., США, Франция, Англия в августе 1929 г. и январе 1930 г. провели репарационные конференции. Решено было дать новые льготы Германии. Был принят План Юнга, предусматривавший досрочное прекращение оккупации Рейнской области, сокращение общей суммы репараций до 113,9 млрд марок, отмену контроля над германской экономикой, уменьшение ежегодных платежей. В счет репараций Германия выплатила около 20 млрд марок, большая часть которых пришлась на первые послевоенные годы.

Экономическая политика фашизма. Экономический кризис вызвал крах политической системы Веймарской республики. В стране наблюдалась поляризация политических сил. На одном полюсе набирали силу левые партии - социал-демократы и коммунисты, на другом - нацисты (фашисты).

В условиях политической нестабильности крупный капитал все внимательнее присматривался к фашистскому движению, начал оказывать ему финансовую помощь. Например, Рейнско-Вестфальский угольный синдикат принял решение отчислять в кассу нацистской партии по 5 пфеннигов с каждой проданной тонны угля.

30 января 1933 г. президент Гинденбург передал власть Гитлеру, назначив последнего рейхсканцлером. В Германии установился режим фашистской диктатуры.

Главным содержанием экономической политики фашизма стала всеобщая милитаризация. Она проводилась ускоренными темпами и рассматривалась нацистами как главное средство выхода из кризиса. Перестройка экономики осуществлялась по пяти основным линиям: подготовка военно-сырьевой базы; форсированное развитие военной промышленности; осуществление после ликвидации безработицы мероприятий по обеспечению военной промышленности рабочей силой; подготовка продовольственной базы; совершенствование органов регулирования и милитаризации страны.

В сентябре 1936 г. был утвержден второй четырехлетний план, основной задачей которого являлось обеспечение экономической независимости Германии от импорта, ускоренное развитие отраслей, составлявших основу военной промышленности, мобилизация экономических ресурсов, накопление дефицитных материалов. В 1940 г. был принят третий четырехлетний план, согласно которому основной экономической задачей являлось развитие военного производства и военно-промышленного потенциала.

Принимались специальные меры для закупки за границей руд, цветных металлов, была расширена разработка собственных железорудных месторождений. Стимулировались производство алюминия, добыча каменного угля. Резко возросло изготовление синтетических нефтепродуктов. С этой целью были предоставлены значительные кредиты химическим компаниям.

Преимущественное развитие получили отрасли тяжелой и военной промышленности. Сюда направлялось ³/₄ всех инвестиций. Предприятия, зачисленные в разряд «важных в военном отношении», в первую очередь снабжались кредитами, рабочей силой, сырьем.

В итоге к 1939 г. тяжелая промышленность на 50% превысила уровень 1934 г. Военное производство с 1932 по 1938 г. увеличилось в 10 раз. На столько же выросли военные расходы; в 1938-1939 гг. они составляли 58% государственного бюджета. В мае 1939 г. руководитель военно-экономического управления генерал Томас докладывал: «История знает только несколько примеров, когда страна даже в мирное время направляет все свои экономические ресурсы на удовлетворение нужд войны так целеустремленно и систематически». Однако военное производство развивалось за счет невоенных отраслей. Производство потребительских товаров к 1939 г. не достигло даже уровня 1928 г.

В целом же милитаризация экономики способствовала выходу страны из кризиса и значительному росту объемов производства.

В целях милитаризации экономики широко использовался иностранный капитал. Германские долги за границей в сентябре 1940 г. равнялись 14,8 млрд марок. Щедро финансировали фашистскую Германию американские монополии. Корпорации США передали немцам технические секреты производства каучука, радиоустановок, оборудования для дизель-моторов и т.д.

Фашисты создали сложный аппарат управления хозяйством. В июне 1933 г. при министерстве экономики был организован Генеральный совет хозяйства, призванный вырабатывать и направлять экономическую политику государства. Генеральный совет играл ведущую роль в руководстве экономикой. Именно здесь обсуждались планы хозяйственного развития страны. Генеральному совету были подчинены хозяйственные группы, возглавлявшие промышленность, торговлю, финансы, а тем, в свою очередь, отраслевые группы -химическая, авиационная и другие отрасли промышленности. Совет состоял из 16 членов, девять из которых представляли крупный капитал, четверо - крупные банки и двое - крупных аграриев. Решающее слово в нем принадлежало Круппу и Сименсу.

Фашистский режим устанавливал жесткий контроль за валютными расчетами, внешней торговлей. Широко применялись методы налогового регулирования, выдача субсидий, кредитов. Но главный упор делался на методы прямого, административного диктата. Отличительной особенностью государственного регулирования стал так называемый «фюрер-принцип», закрепленный законом 1934 г. об «Органическом построении германского хозяйства». По этому закону все предпринимательские союзы переходили в подчинение министерства экономики и возглавлялись фюрером германского хозяйства. Им был назначен Ф. Кесслер - глава электропромышленников. Все хозяйство разделялось на группы, объединявшие отдельные отрасли и районы. По существу, этим законом руководство экономикой передавалось крупному капиталу.

Германские фашисты стимулировали концентрацию производства. В 1933 г. был принят Закон о принудительном синдицировании, согласно которому предприятия должны были входить в состав существующих картелей и синдикатов. В первую очередь он был проведен в металлургической промышленности. В результате принудительного синдицирования 6 банков и 70 крупнейших компаний захватили контроль над ²/₃ промышленного потенциала страны. При этом предпочтение нацисты всегда отдавали военным компаниям.

В период фашистского правления существенно расширился государственный сектор экономики за счет конфискованного имущества лиц неарийского происхождения, репрессированных по различным причинам лиц, захвата собственности демократических организаций (только в Рабочем банке было конфисковано 5 млрд марок), а также предприятий на оккупированных Германией в годы второй мировой войны территориях.

Широкое применение насильственных методов в экономической жизни, осуществление перевооружения и военно-хозяйственной мобилизации привело к резкому росту фашистского государственного аппарата. Общее число чиновников и служащих возросло в 1939 г. по сравнению с 1933 г. на 869,5 тыс. человек.

В январе 1934 г. был принят закон «Об организации национального труда». В нем декларировалось окончание классовой борьбы и превращение рабочих в «солдат труда». Владелец предприятия объявлялся «фюрером» и получал диктаторские полномочия. Он мог устанавливать расценки, нормы выработки, длительность рабочего дня, штрафы и наказания. Закон отменял все положения о заводских советах, тарифных договорах, третейских судах, все правила, регулировавшие продолжительность рабочего времени, охрану труда, внутренний распорядок. Коллективные договоры отменялись, а забастовки запрещались. Весь коллектив предприятия объявлялся «дружиной фюрера», которая обязывалась соблюдать верность по отношению к нему.

Милитаристский характер носило и одно из главных порождений нацистского варианта государственного регулирования капитализма - трудовая повинность. Она впервые была установлена для студентов в мае 1933 г. и распространена на остальную молодежь законами о добровольной (1934) и обязательной трудовой повинности (1935). Вся молодежь до 25 лет была обязана отбывать ее в специализированных военных лагерях. 22 июня 1938 г. была введена всеобщая принудительная трудовая повинность. Этим законом имперскому управлению по обеспечению рабочей силой предоставлялось право посылать на любую работу каждого жителя любой профессии или возраста.

Фашистский режим почти полностью уничтожил систему социальной защиты и социального страхования. В 1934 г. рабочим-металлистам было запрещено менять место работы. Позднее эти ограничения распространились и на другие категории квалифицированных рабочих. Продолжительность рабочего дня была увеличена до 10-14 часов. Были ликвидированы организации рабочего класса, прежде всего профсоюзы. Их имущество и денежные средства были конфискованы фашистским государством. Все рабочие насильственно объединялись в «германский трудовой фронт», куда вошли и предприниматели. Вслед за профсоюзами фашисты упразднили больничные кассы, спортивные и туристические союзы, просветительские и другие общества. Таким образом, устранялась «классовая борьба», рабочие объединялись в одной организации с представителями капитала.

Аграрная политика фашизма была рассчитана на создание продовольственных резервов, что было связано с подготовкой к войне. С этой целью было создано «Имперское сословие по продовольствию», где были объединены сельскохозяйственные рабочие, крестьяне, юнкеры, торговцы сельскохозяйственными товарами, владельцы пищевой промышленности. Это была громоздкая бюрократическая машина. Она состояла из 10 центральных и 4 хозяйственных управлений, 20 союзов. Каждое подразделение возглавлялось фюрером большего или меньшего ранга.

Вводилась система принудительных поставок сельскохозяйственной продукции, был ликвидирован профсоюз сельскохозяйственных рабочих. В сентябре 1933 г. был принят закон «О наследственных дворах», объявлявший крестьянские хозяйства от 7,5 до 125 гектаров земли неотчуждаемыми. Они освобождались от поземельного налога, налога на наследство. По этому закону вводился средневековый принцип майората - наследование земли от отца старшему из сыновей. Младшие сыновья должны были служить государству и завоевывать себе «жизненное пространство».

Таким образом, экономическая политика фашизма - это тоталитарная модель регулируемого капитализма, ориентированного на подготовку к новой мировой войне.

Тема 7. Экономическое развитие ведущих стран мира после Второй мировой войны

Интернационализация хозяйственной деятельности и экономическая интеграция

Послевоенное развитие мировой экономики можно разделить на два основных этапа. Первый начался после окончания второй мировой войны и продолжался до 70-х годов. Развитые страны восстановили свои хозяйства после войны и вышли на траекторию устойчивого роста. Экономические теории, взятые на вооружение правительствами, были близки по духу идеям Д.М. Кейнса. В США и Западной Европе в 60-е годы процветала идеология «общества всеобщего благосостояния». Прохождение страной такого этапа в настоящее время считается совершенно необходимым, чтобы страна могла в дальнейшем воспринять идеи постиндустриального общества.

В июле 1944 г. в американском городке Бреттон-Вудс состоялась конференция 44 стран, на которой были определены не только основные черты послевоенного экономического устройства, но и расстановка сил в мировом хозяйстве. На этой конференции Англия прощалась со своим статусом мирового лидера, сохранявшимся за ней два столетия.

В Бретгон-Вудсе было решено, что в послевоенный период будет действовать завуалированный золотой стандарт. Мировыми деньгами оставалось золото, а в качестве расчетного средства могла использоваться валюта отдельных государств, которая в таком случае должна была быть обеспечена золотом. Формально любая страна могла предложить свою валюту в качестве мировых денег, но реально на это решились только две - США и Великобритания. Однако когда после войны Великобритания попыталась на практике осуществить привязку своей валюты к золоту, ее золотые запасы стали стремительно истощаться, поскольку остальные страны стали менять фунты на золото. Через несколько месяцев после начала этого эксперимента Великобритания отказалась поддерживать фунт и в мире осталась одна резервная валюта - доллар, который был привязан к золоту в пропорции: 1 тройская унция = 35 долл. Остальные же страны должны были поддерживать курс своих валют фиксированным по отношению к доллару.

Для обеспечения работоспособности новой валютной системы был создан Международный валютный фонд (МВФ), в кредитной сфере организован МБРР (Международный банк реконструкции и развития).

До начала 80-х годов многие страны еще могли, не обращая внимания на остальной мир, строить свою, самобытную, независимую от других экономику, проводя индустриализацию импортозамещающего типа (как это происходило в социалистических странах и странах Латинской Америки). Однако в 80-е годы наступил следующий этап развития мирового хозяйства - этап решительной либерализации и ускоренной интернационализации.

В экономической теории произошел неоконсервативный сдвиг и на первый план вышли воззрения, делавшие акцент на свободе и предприимчивости (монетаризм, теория рациональных ожиданий, экономика предложения). Роль государства подверглась решительному пересмотру, и стало ясно, что в условиях глобальной интернационализации экономической и социальной жизни усиленная регулирующая роль государства может подавить экономическую активность, привести к бегству капиталов из страны.

80-е и 90-е годы - это время либеральных реформ или судорожных попыток их проведения в десятках стран мира, в том числе социалистических, странах Латинской Америки, США, Великобритании и многих других.

Весь послевоенный период отмечен созданием все новых международных институтов и органов, регулирующих различные аспекты мировой системы, постоянным формированием региональных и международных блоков и группировок.

В послевоенный период стремительно развиваются международная торговля и расширяются потоки капитала. Любая быстрорастущая фирма в скором времени наталкивается на узость национального рынка для реализации своей продукции и пытается выйти за его границы. Такой выход первоначально происходит за счет массированного наращивания экспорта произведенной в стране продукции. Компания выходит на международный рынок, продавая там свои товары и тем самым расширяя объемы международной торговли. Через некоторое время наступает следующий этап, когда компания начинает строить заводы в других странах, экспортируя туда уже не товары, а капитал, т.е. способность эти товары создавать.

Современные крупнейшие компании мира являются вертикально интегрированными и диверсифицированными концернами: различные стадии создания продукта располагаются в различных странах. Теперь автомобильный концерн может производить двигатели где-нибудь в Бразилии, стекла для автомобилей в Италии, кузова в Германии, а сборку осуществлять в Великобритании. В этом случае компания превращается в транснациональную корпорацию (ТНК). При этом инвестиции в реальные активы называются прямыми.

В результате деятельности ТНК многие традиционные категории мировой торговли принимают двойственный характер. Так, если японская корпорация строит свой завод по сборке -цветных телевизоров в Малайзии в расчете на ее дешевую рабочую силу, то, с точки зрения Японии, вывоз комплектующих для их сборки входит в состав экспорта. Малайзия же записывает эти поставки в свой импорт. С точки же зрения японской компании, это просто внутрипроизводственные перемещения из одного своего цеха в другой. Разница состоит только в том, что эти цеха расположены в разных странах. По оценкам комиссии при ООН, которая занималась изучением деятельности ТНК в мировом хозяйстве, в конце 80-х годов более 40% мировой торговли представляло собой, по сути, внутрипроизводственные поставки ТНК.

Деятельность ТНК существенно ограничивает свободу действий национальных правительств. Особенно это стало заметно в 80-90-е годы, когда в экономической политике большинства стран мира начался поворот к более либеральным правилам хозяйствования.

Деятельность ТНК - важнейший преобразователь мировых экономических и социальных систем. Крупнейшие из таких компаний являются настолько мощными экономическими субъектами, что объем их продаж превышает ВВП большинства стран на планете. Например, оборот компании «Дженерал моторз» в 1996 г. превысил 165 млрд долл., что более чем вдвое превышает ВВП Израиля. Естественно, что ТНК требуют от правительств унифицировать правила международной игры и ликвидировать барьеры на пути вывоза товаров, услуг, капитала и рабочей силы, а к их требованиям приходится прислушиваться. Унификации и либерализации подвергаются все сектора, обслуживающие деятельность этих международных «монстров».

ТНК привносят в другие, особенно развивающиеся страны новые знания, новую культуру, в первую очередь новые отношения в производство. На бытовой культуре аграрного общества невозможно построить не только постиндустриальное, но и индустриальное общество. Международные корпорации при поддержке национальных правительств «взламывают» социальные структуры традиционных обществ и преобразуют их в соответствии с «международными стандартами». Бытовая культура и ценности в разных регионах мира становятся все более и более похожими.

В настоящее время большинство стран мира еще не прошли стадию строительства национальных государств, в то время как высокоразвитые уже выходят за эти рамки. Хотя экономики (как правила игры) передовых стран - США, Германии, Японии - очень сильно отличаются друг от друга (национальные и культурные традиции населения этих стран совершенно различны), по мере развития они становятся все более похожими друг на друга. Мощнейшие потоки капитала между странами переплавляют и унифицируют их. Наблюдающаяся в настоящее время разница объясняется просто разным временем, которое потратила каждая нация на достижение современного уровня развития. Американцы уже забыли, что такое начальная эпоха развития капитализма, а в Японии еще живут люди, строившие эту страну в послевоенный период.

В послевоенный период начался новый этап развития, основанный на идеологии интернационализации и консолидации.

Развитые страны стали предпринимать шаги по либерализации торговли и недопущению торговых войн. Поначалу переговорный процесс шел на двусторонней основе, т.е. страны индивидуально договаривались друг с другом и успех зависел от желания и готовности каждой стороны идти на уступки. Так что условия экспорта или импорта одного и того же товара могли существенно различаться в зависимости от страны контрагента.

Затем стало ясно, что развитие производительных сил требует все более активного обмена между многими странами и унифицированных правил игры на международном рынке. Поэтому в 1947 г. 23 страны подписали Генеральное соглашение о тарифах и торговле (ГАТТ), которое было направлено на упорядочение международной торговли и максимальное снижение (а в идеале и полное устранение) таможенных барьеров и других ограничений.

ГАТТ была неправительственной организацией, где все участники пользовались одинаковыми правами. В ее рамках велись многолетние и многосторонние переговоры, направленные на снижение тарифов и ликвидацию импортных квот. Эта организация во многом способствовала тому, что в настоящее время тарифы составляют менее 5% облагаемого пошлинами импорта, тогда как в межвоенный период они иногда превышали 50%.

До 1986 г. в рамках этой организации было проведено семь раундов переговоров, длившихся по нескольку лет и направленных на снятие ограничений в международной торговле. В 1986 г. в Уругвае в местечке Пунта-дель-Эсте начался новый, самый значительный по возможным последствиям раунд. Цель его заключалась в полном устранении барьеров в торговле сельскохозяйственной, текстильной продукцией, услугами и в создании единой системы защиты интеллектуальной собственности.

По сути, речь идет о создании единого экономического пространства во всемирном масштабе. Это означает, что постепенно может быть сформирована единая мировая структура производства. Но отсюда же следует, что ее создание должно сопровождаться колоссальной структурной перестройкой национальных хозяйств во многих странах. Ведь, к примеру, при снятии имеющихся ныне торговых ограничений и запрете государствам субсидировать продукцию национальных предприятий сельское хозяйство многих стран придет в упадок и его придется свертывать. Естествен но, что переговоры в этом направлении идут очень трудно и сталкиваются с громадным противодействием внутри каждой страны.

Масштабность возникших проблем потребовала дальнейшей реорганизации самой ГАТТ, и в марте 1994 г. было принято решение о преобразовании ее во Всемирную торговую организацию (ВТО), в которую автоматически вошли страны-члены ГАТТ.

Необходимость преобразования ГАТТ в ВТО диктовалась изменившимися условиями международной жизни. Высокоразвитые страны, создающие большую часть мирового ВВП, вступили в фазу постиндустриального общества с ускоренным развитием сферы услуг и особым вниманием к интеллектуальной собственности. Особенность интеллектуальных отраслей состоит в том, что там вырабатываются новые знания, генерируется новая информация. Но получение новых знаний - очень дорогой процесс, а распространить их можно легко и быстро. Производители новых интеллектуальных продуктов, естественно, заинтересованы в том, чтобы окупить свои немалые затраты, а следовательно, в защите своих прав собственности.

ГАТТ не была приспособлена для решения многих важнейших вопросов. Например, регулирование услуг вообще не входило в ее компетенцию (она занималась товарами); услугами ведала другая организация. Кроме того, ГАТТ имела несколько «рыхлую» структуру и страны-члены организации не могли выступать единым блоком по отношению к третьим странам, т.е. государствам, которые не входили в данную организацию и, следовательно, не были связаны соответствующими соглашениями.

Многие спорные вопросы, которые не удалось разрешить в рамках Уругвайского раунда, достались по наследству Всемирной торговой организации.

В послевоенный период важным фактором мирового развития стала интеграция в различных формах. Например, страны-соседи с интенсивным торговым обменом и примерно сопоставимым уровнем хозяйственного развития могут договориться об организации зоны свободной торговли. Такая свобода (от торговых ограничений) может быть различной: от сниженных по сравнению с другими странами, не являющимися участниками соглашения, тарифов до полной отмены всяких ограничений по движению товаров, капиталов и рабочей силы между государствами-участниками. В мире существует множество региональных блоков, члены которых находятся на той или иной стадии интеграции (например, «Меркозур» в Латинской Америке, НАФТА - в Северной Америке).

Ко все более полной интеграции последовательно движется Европейский союз (ЕС), на повестке дня у которого стоит не только отмена всех ограничений на торговлю, но и создание единого парламента и правительства. По отношению к «внешним» странам все члены таких соглашений проводят, как правило, единую таможенную политику, ставя их, тем самым, в менее благоприятные условия. Нужно учесть, что страны, которые пытаются создать более свободные правила экономической игры друг с другом, вынуждены одновременно договариваться и о единой политике в отношении третьих стран. Если этого не сделать, то некоторые страны-участницы могут снизить внешние таможенные барьеры по сравнению со своими соседями, переключив на себя весь ввоз товаров в зону свободной торговли и собирая за всех таможенные пошлины. Как раз с такой проблемой в свое время столкнулась Россия, пытаясь ликвидировать барьеры на пути торговли с Белоруссией.

Углубляющаяся экономическая интеграция приводит к необходимости создания наднациональных органов, способных координировать усилия различных стран и формировать механизмы для цивилизованного решения спорных вопросов. Создавая такие органы, национальные государства передают им часть своих полномочий, ограничивая, тем самым, собственную свободу действий.

Необходимость создания наднациональных органов диктуется потребностью унификации правового пространства разных стран (правил игры) и, что очень важно, потребностью координации экономической политики. Национальные государства пытаются регулировать экономику мерами экономической (налоговой, таможенной и т.д.), фискальной, монетарной политик. При открытости границ между участниками блока действенность любых предпринимаемых шагов резко снижается.

Итак, интеграция стран-соседей обычно начинается с таможенного союза (в идеале - это снятие всех или большинства таможенных барьеров в торговле друг с другом и проведение единой таможенной политики с третьими странами) и переходит к общему рынку со свободным движением труда, капитала и предпринимательства.

На этой основе возможен экономический и валютный союз, а впоследствии переход к единой денежной системе. В политике этот процесс сопровождается сначала тесной координацией национальных правительств со все большей передачей полномочий наднациональным органам, а в конечном итоге завершением процесса становится создание единого правительства и единого парламента.

Пока ни один экономический блок в своем развитии не достиг стадии полноценного единого правительства (хотя наиболее близок к этому Европейский союз), поэтому ныне важную роль играют международные организации. Так, Организация Объединенных Наций (ООН) и находящиеся в ее структуре международные организации, наиболее известными из которых являются Международный валютный фонд (МВФ) и Международный банк реконструкции и развития (МБРР), пытаются решать и международные экономические проблемы. Кроме того, специфическую роль на международной арене играют регулярные совещания глав высокоразвитых стран.

Высокоразвитые страны образуют несколько «клубов», наиболее известным из которых является G-7 (или «Большая семерка»). Целью этого объединения являются ежегодные встречи глав семи (США, Японии, Германии, Великобритании, Франции, Италии, Канады) наиболее промышленно развитых стран мира, на которых обсуждаются мировые валютные проблемы, проблемы равновесия платежных балансов и вопросы взаимной торговли.

Спектр международных экономических организаций в настоящее время чрезвычайно широк. Каждая из них решает свой круг вопросов, касающихся мирового развития. Обычно решения, которые принимают международные организации, носят, так сказать, сетевой характер. Если одна из них решает свой круг вопросов, это является сигналом для вступления в переговоры остальных. Классический пример такого подхода - последовательность в решении вопросов по международной задолженности. Сначала страна договаривается с МВФ, и только после этого с ней могут иметь дело страны Парижского, Лондонского клубов, Мировой банк и т.д. Сам же МВФ зависит в принятии решений и в своих действиях от высокоразвитых стран из клубов G-7 или G-10.

США. Экономические проблемы страны - лидера мировой экономики

После войны в мире существовало два лидера - СССР и США, предложивших миру две модели развития. Эти модели отражали совершенно разный взгляд на мир. СССР опирался на мировоззрение в недавнем прошлом отсталой страны, стремительно ворвавшейся в разряд передовых индустриальных стран с полуиндустриальной-полуаграрной системой ценностей его населения. США являлись выразителем мировоззрения уже зрелой индустриальной экономики, стремительно переходящей к новой стадии развития - постиндустриальному обществу.

Модель развития, которую предложил Советский Союз, пользовалась популярностью в послевоенный период среди подавляющего большинства населения планеты, так как большая часть стран мира находилась либо на аграрной стадии, либо на самой начальной стадии индустриализации. Всем этим странам хотелось по возможности быстрее изменить свое положение в мире и покончить с нищетой. Наглядным примером возможности практического решения этой проблемы являлся СССР.

Американские же рецепты экономического развития для большинства стран не подходят, потому что любая экономика - это взаимосвязанная система, в которой действуют живые люди со своей системой ценностей и национальной психологией. Экономика должна быть вписана в социальную систему страны и, по сути, является продолжением системы ценностей, господствующей в данном обществе.

Правила экономической игры, на которых основывалась американская модель (свобода предпринимательства и личности, уважение граждан к закону, мобильность населения в целях более рационального размещения факторов производства, отсутствие личной зависимости людей друг от друга и т.п.), были совершенно непонятны и чужды как населению, так и правительствам развивающихся стран. Не могли там работать и многие предлагаемые американцами экономические механизмы. В самом деле, независимый центральный банк в условиях архаичной денежной системы доиндустриального общества с фидуциарными, а не кредитными деньгами просто не мог применять те меры по регулированию экономики, которыми пользовались в США (к тому же в послевоенный период многие из мер монетаристской политики даже в США еще были или неизвестны, или не отработаны). Требование американцев балансировать бюджет у развивающихся стран также вызывало и вызывает отторжение.

Очевидно, что для экономического развития и хотя бы первичной индустриализации страна должна смягчить проблему бедности (чтобы у людей заработал стимул к зарабатыванию денег), развернуть масштабную программу образования (поскольку бессмысленно говорить о развитии в элементарно неграмотной стране), начать строительство капиталоемких инфраструктурных объектов, что всегда ложилось на плечи, а следовательно, и на бюджет государства (энергетика, транспорт, связь), принять меры по благоустройству городов, в которые будут перемещаться массы сельского населения, и пр.

Очевидно также, что доходы бюджета, адекватные требуемым расходам, в отсталых странах получены быть не могут, поскольку налогооблагаемая база нищего населения ничтожна, содержание квалифицированного налогового аппарата само по себе дорогое удовольствие, да и собрать деньги в стране с архаичной монетарной системой, в которой основную часть денежной массы составляют наличные деньги, просто нереально. Очевидно также, что фискальная политика регулирования занятости и инфляции в американском понимании в развивающихся странах также неработоспособна.

Элементы американской модели, примененные с учетом национальной специфики, первыми стали использовать сравнительно индустриально развитые государства, расположенные в Западной Европе, а также Япония, находившаяся в зоне оккупации США Восприняв экономические механизмы, более подходящие для новой стадии развития, эти страны стали быстро развиваться, что привело через три-четыре десятилетия после окончания второй мировой войны к новой расстановке сил в мире. К тому времени, когда Советский Союз распался и его страны-сателлиты получили возможность самостоятельно определять свою политику, в мире появились два новых экономических центра, сопоставимых по мощи с США, - Европейский союз и группа стран Юго-Восточной Азии. Каждый из этих новых центров не монолитен, и в каждом из них есть две-три страны, борющихся за лидерство.

Хотя американцы оказали огромное влияние на формирование экономик своих будущих конкурентов и союзников, тем не менее нужно заметить, что экономические механизмы, присущие постиндустриальной стадии развития, были удачно вписаны в национальную хозяйственную структуру каждой страны и отнюдь не копировались слепо с экономики Соединенных Штатов. Просто перенести их из США, например, в Японию невозможно, тем более что той же Японии после мировой войны пришлось восстанавливать экономику заново, по сути, второй раз проходить стадию индустриализации. Стратегия экономического роста, примененная данной страной, была чрезвычайно своеобразной, но она соответствовала системе мышления и национальным традициям японцев. Впоследствии аналогичные механизмы (с поправкой на местные особенности) были применены и в некоторых других азиатских странах, например Южной Корее.

За годы войны промышленное производство США удвоилось, а прибыли корпораций утроились. Алюминиевая промышленность выросла в 6 раз, самолетостроение - в 16, производство синтетического каучука - в 400. В результате США стали обладателями ²/з объема промышленного производства и золотого мирового запаса.

Соединенные Штаты предложили свободному миру свою валюту в качестве мировых денег, свой рынок для сбыта продукции, свои капиталы для восстановления разрушенных войной экономик, свою идеологию, в том числе и экономическую. Ориентация других стран на американский рынок заставила их постепенно адаптировать и свои собственные экономики к требованиям, предъявляемым США.

Однако в основу системы послевоенного устройства были заложены противоречия, которые стали очевидны в конце 60-х годов. Во-первых, послевоенная валютная система была, по сути, основана на золотом стандарте, только прикрытом долларом. Очевидно, что золото уже не могло служить мировыми деньгами. Расширение международного товарооборота и рост потоков капитала между странами не могли ограничиваться производительностью золотодобывающих шахт. Растущий мир требовал и растущего объема международных денег, способных обслуживать мировой платежный оборот и потоки капитала. Поэтому только вопросом времени было «отцепление» доллара от золота. В начале 70-х годов была ликвидирована привязка доллара к золоту.

Во-вторых, мир, построенный на принципах Бреттон-Вудса, предполагал фиксированные валютные курсы других стран по отношению к доллару. Но система фиксированных валютных курсов может поддерживаться только в том случае, если относительные позиции остальных стран по отношению к лидеру остаются неизменными, а в мировой системе не происходит структурных сдвигов. Однако более быстрый рост многих стран Европы и Японии, вызванный, в частности, восстановлением разрушенных войной экономик и более высокой нормой накопления в них, разрушал сами предпосылки сохранения валютной зоны, основанной на долларе.

Так, в 50-60-е годы норма накопления в Германии была равна 35%, а в США - 25%. В 70-е годы к Германии прибавилась Япония, которая два десятилетия держала норму накопления на уровне 25-35%. В США в 70-80-е годы она составляла 18%.

Кроме того, послевоенный мир основывался на одном экономическом лидере, который обеспечивал себя, всю мировую торговлю и мировое движение капитала своими деньгами. Валюта одной страны - США - была резервной и во многом служила обеспечением для выпуска национальных денег другими странами. Однако государство, валюта которого является резервной, хотя и получает определенные преимущества в финансировании своей экономики, но сталкивается с большими трудностями, которые проявляются на протяжении длительных промежутков времени.

Во-первых, лидер не только не ограничивает, но и стимулирует приток к себе импорта. Поэтому США обязаны были иметь отрицательное сальдо счета текущих операций платежного баланса.

Во-вторых, лидер кредитует остальной мир, выдавая долгосрочные кредиты, чтобы в других странах не возник внезапный дефицит резервов. Поэтому США должны были иметь также и отрицательное сальдо счета движения капитала платежного баланса.

Очевидно, что никакая другая страна позволить себе этого не может, поскольку платежный баланс страны должен быть сбалансирован и отрицательное сальдо по текущим операциям должно быть покрыто, положительным по счету движения капитала и, наоборот.

Ясно, что страна-лидер по необходимости имеет завышенный валютный курс. Спрос на валюту существует не только для проведения торговых и кредитных операций, но и для создания резервов в других странах. Причем эти резервы создаются как их официальными органами (центральными банками и правительствами), так и частными лицами.

Завышенный валютный курс приводит к тому, что импорт становится очень дешевым, следовательно, жизненный уровень и уровень богатства в стране-лидере растут быстрее, чем могло бы происходить за счет собственного экономического роста. Собственные импортозамещающие производства становятся неконкурентоспособными, но их неэффективность маскируется ростом благосостояния. Тем более, что сильная валюта позволяет относительно дешево покупать не только потребительские товары, но сырье и полуфабрикаты. Дешевое импортное сырье также порождает иллюзию эффективности экономики.

Привычкой становится перепотребление, и поэтому снижаются стимулы к повышению эффективности производства вообще и к инвестированию в частности. Иллюзия благополучия вызывает к жизни теорию «общества всеобщего благосостояния».

Кроме того, поскольку США должны были обеспечить своими деньгами все остальные страны мира, то центральный банк страны - Федеральная резервная система - должен был выпустить доллары, чтобы удовлетворить этот спрос. Однако денежная база обеспечивается тремя основными активами центрального банка: золотовалютными резервами, кредитами коммерческим банкам и кредитами правительству (облигациями государства). Последний вид активов представляет собой монетизированный государственный долг и является следствием дефицита государственного бюджета страны. Поэтому США с 1969 г. постоянно имеют дефицит бюджета и постоянно растущий долг. Основная же часть денежной массы Америки, обеспечена долговыми расписками федерального бюджета.

Таким образом, положение страны-лидера таит в себе много подводных камней, которые должны, в конце концов, разрушить данную конструкцию. Неудивительно, что в начале 70-х годов некоторые положения Бреттон-Вудсской системы были пересмотрены, в частности произошел отказ от системы фиксированных валютных курсов. После девальвации доллара в США началась инфляция, поскольку как потребительские, так и сырьевые импортные товары внезапно подорожали.

Второй удар по экономике Соединенных Штатов нанесли нефтедобывающие страны, объединившиеся в ОПЕК. Подняв цены на нефть (в 1973-1974 гг. и в 1979 г.), они спровоцировали сильнейший кризис в экономиках остальных стран мира. Цены на нефть в первую очередь затронули те отрасли, которые лежат в основе межотраслевого баланса современных развитых стран - транспорт, энергетику и химию. Поскольку данные отрасли являются базовыми, то они обладают и наибольшим мультипликатором затрат межотраслевого баланса, т.е. рост цен на их продукты и услуги многократно усиливается в пронизанной межотраслевыми связями экономике.

В 70-е годы в экономике США образовалась классическая инфляционная спираль: затраты-цены. Растущие цены приводили к дальнейшему падению курса доллара, что также провоцировало инфляцию. Экономика США нуждалась в срочном лечении, от которого зависело благосостояние не только Америки, но и большинства остальных стран мира.

В конце 70-х - начале 80-х годов в США начались реформы, направленные на повышение эффективности национальной экономики, на преобразование экономической системы Америки в соответствии с требованиями информационного общества. Это позволило расчистить индустриальные завалы на пути к новой стадии развития, после чего США вступили в период длительного циклического подъема.

Если в конце 70-х - начале 80-х годов казалось, что ряд высокоразвитых стран уже готов оказать достойную конкуренцию американской экономике, то в 90-е годы экономическое состояние передовых европейских стран и Японии вызывает большие сомнения.

Что же позволило экономике США справиться со своими проблемами и снова предложить миру путь экономического развития?

Переход к постиндустриальному обществу. Пока Европа и Япония восстанавливали разрушенную войной экономику, в США в 50-60-е годы вызревали предпосылки и создавались механизмы для практического перехода к новому, информационному этапу развития.

К середине 50-х годов занятость в сфере услуг окончательно превысила занятость в индустриальной сфере. Стремительно сокращалось число рабочих мест, требующих низкой квалификации, а следовательно, росли требования к образовательному уровню рабочей силы. Все больше внимания стало уделяться исследованиям, связанным с изучением человека. Причем результаты подобных исследований носили не абстрактно-теоретический характер, а были непосродственно востребованы бизнесом и стали объектом вложения капитала.

Индустриальное общество со своей промышленной основой предполагало массовое производство сравнительно однотипной продукции, а значит, и массовое ее распределение, и массовое же потребление. Другими словами, индустриалвное общество предполагало наличие сравнительно однотипных потребителей и относительно ненасыщенный и неразвитый спрос, способный поглотить массово произведенную продукцию. Насытив же рынок своими товарами и развив мощнейшую промышленную базу, составлявшую немного менее половины мировой, американские корпорации столкнулись с относительно новым для себя явлением - изменчивым и привередливым потребителем. Центр тяжести стал смещаться от производителя к потребителю, что заставило компании заняться изучением потребительских привычек населения и закономерностей их изменения. Экономика США стала быстро адаптироваться к так называемому «обществу потребления».

Именно поэтому на 60-е годы пришелся расцвет маркетинга. Если ранее идеология производства была проста - произвести как можно больше, а затем как-нибудь продать выпущенную продукцию, то теперь приходилось предварительно изучать, что, собственно, потребителю нужно, и только после этого приступать к производству.

В это же время повышенное внимание стало уделяться инвестициям в перестройку системы управления компаниями, вложениям в человеческие технологии.

На отработку новых систем управления, новых подходов к мотивации персонала потребовалось несколько десятилетий. Поскольку готовых рецептов здесь никто предложить не мог, пришлось нащупывать новые подходы методом проб и ошибок. Застаиваться американцам не давали и их конкуренты, которые стремительно сокращали разрыв с Соединенными Штатами. Это заставило менеджеров приступить к внимательному изучению опыта своих конкурентов и адаптации положительных примеров к своей системе управления.

Под влиянием растущих азиатских стран, в первую очередь Японии, в рамках американской системы ценностей были развиты новые подходы к управлению персоналом и работе со смежниками. С конца 60-х годов стали внедряться активные схемы участия работников в прибылях компаний, в том числе на основе концепции «народного капитализма», были развиты программы выкупа работниками акций своих предприятий. Новый подход к системе внутрикорпоративных взаимоотношений выразился в разработке концепции фирмы-команды, в результате чего крупные фирмы стали ломать существовавшие ранее перегородки между высшими менеджерами и работниками. Система управления крупнейшими компаниями становилась более «плоской», аппараты управления сокращались, активно внедрялась матричная управленческая структура.

Изучение опыта работы со смежниками японских компаний привело к внедрению многими компаниями системы поставки «точно в срок» - американского аналога японской системы «канбан».

С 70-х годов в США стали интенсивно развиваться инновационные технологии в финансовой сфере. Основными инвесторами в этой стране являются не столько коммерческие банки (как, например, в Германии), сколько акционеры, различные инвестиционные фонды и другие финансовые институты контрактного типа.

Поэтому в финансовой системе США огромную роль играет торговля ценными бумагами и производными финансовыми инструментами на биржах и внебиржевых торговых площадках. Поскольку же с 70-х годов в мировой экономике резко возросла неопределенность, то возникла острая потребность в разработке теории финансовых рисков и отработке механизмов рыночного страхования. В результате стремительно стал расти круг финансовых инструментов, с которыми могли бы работать ведущие торговые площадки. Если до 1972 г. в мире существовали только товарные фьючерсы, то с этого времени появились валютные, в 1976 г. - процентные фьючерсы на краткосрочные облигации федерального казначейства, в 1978 г. - процентные фьючерсы на долгосрочные облигации, а в 1982 г. совершенно новый инструмент - индексные фьючерсы.

Америка превратилась в мировой центр по обработке финансовой информации и генератор инновационных технологий в этой сфере. В дальнейшем финансовые, консультационные и аудиторские услуги стали важной статьей дохода американских компаний.

Серьезные изменения произошли и в производственной сфере Америки. В 70-е годы, когда стало окончательно ясно, что ряд отраслей американской экономики является неконкурентоспособным, в этих отраслях провели массовую «чистку» и сотни предприятий ликвидировали. К примеру, только в текстильной промышленности было закрыто более 200 предприятий. Однако появились новые отрасли, которые и определяют лицо современного мира. Хотя в США больше нет национальных производителей телевизоров, но что такое ИБМ, «Интел», «Микрософт» знают даже неспециалисты. Сборку компьютеров могут производить в Корее или Гонконге, но ключевые высокотехнологичные и наукоемкие компоненты производятся в США.

К тому же США, пользуясь своими преимуществами в уровне жизни и объемах финансирования научных исследований (расходы на НИОКР в США превышают аналогичные расходы Японии, Германии, Великобритании и Франции вместе взятых), создали мощную систему по отбору высококвалифицированных кадров в остальной части мира. В результате Америка превратилась в центр, откуда распространяются современные инновационные технологии, которые за соответствующую плату дозволяется имитировать другим странам, в первую очередь союзникам. США постоянно имеют положительное сальдо в размере 7-8 млрд долл. по балансу передачи технологий в составе платежного баланса.

Изменение условий развития общества в постиндустриальную эпоху заставило и государство пересматривать свои «внутренние» взаимоотношения, в первую очередь распределение полномочий и, стало быть, финансовых потоков между местными и федеральными органами власти. В 70-е годы стала активно внедряться концепция «нового федерализма», переносящая центр тяжести в принятии общественных решений на местные органы власти и предполагающая активное развитие системы самоуправления на местах (например, в вопросах принятия жителями районов решения о строительстве школ, детских садов и т.п.).

Система регулирования экономики центральными органами также была модифицирована. Если в послевоенный период активно использовались меры фискальной политики в борьбе с безработицей и инфляцией, то в 70-е годы они перестали работать. Кейнсианские рецепты государственного регулирования вполне соответствовали индустриальной стадии развития общества: они стимулировали совокупный спрос в экономической системе, а следовательно, и развитие промышленности, способной его удовлетворить. Активная фискальная политика вполне соответствовала понятию «общества всеобщего благосостояния», активно внедряемому в общественное сознание в 60-е годы.

Но подобные концепции совершенно не обращали внимания на предложение, эффективность производства. В результате применения кейнсианских рецептов стал стремительно расти дефицит бюджета и государственный долг. Кроме того, в условиях открытого информационного общества со свободой движения товаров и капиталов в мировой экономике меры государственного воздействия и непомерная налоговая нагрузка на национальных производителей стали приводить к бегству из страны капиталов, а следовательно, и производственных мощностей, и рабочих мест.