Ре-индустриализация на основе инновационного развития: зарубежный опыт и российские реалии

Размещено на http://www.allbest.ru/

РЕ-ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ НА ОСНОВЕ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ: ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ И РОССИЙСКИЕ РЕАЛИИ

Рассадина Алла Константиновна

М.В. Ломоносова Экономический факультет

Аннотация

Причины де-индустриализации в западных странах, принципиально отличаются от причин сокращения промышленной сферы в российской экономике постсоветского периода, в течение которого произошел существенный рост корреляции доходов от экспорта углеводородов и темпов роста ВВП. В статье рассматриваются причины западной и российской де-индустриализации, а также возможности возрождения промышленности в западных странах и в РФ. При этом обосновывается роль новой высокотехнологичной индустриализации в России как необходимого фактора перехода к прогрессивной модели экономического развития.

Ключевые слова: ре-индустриализация, де-индустриализация, латентное конкурентное преимущество, диверсификация, структурная трансформация.

индустриализация высокотехнологичный россия

В течение всего периода высоких цен на углеводороды сверхдоходы от сырьевой ренты не были направлены на диверсификацию структуры российской экономики в русле высокотехнологичной ре-индустриализации. Более того, продолжалась де-индустриализация, поставившая нашу экономику в прямую зависимость от цен на сырье и ставшая причиной ее системного кризиса. В процессе де-индустриализации в наибольшей степени пострадала сфера обрабатывающей промышленности, являющаяся главным драйвером экономического роста.

Темпы снижения промышленного производства продолжаются: в четвертом квартале 2015 года они составляли примерно 0,3% к каждому предшествующему месяцу. В целом же снижение объема производства промышленной продукции в ноябре 2015 года по отношению к ноябрю 2014 года составило 3.5, а в декабре - уже 4.5%. [Центр..,2016, с. 17].

Вопросы, связанные с негативными последствиями сокращения промышленности и пересмотром ее роли в экономическом развитии, актуальны сегодня не только в России, но и в развитых странах ЕС и в США. Обратимся к опыту западных стран, а затем перейдем к обоснованию необходимости и возможным направлениям российской ре-индустриализации.

По мнению Дж. Стиглица, причина экономического кризиса 2008 года лежит в разрушении реального сектора экономики, продолжавшегося в течение десятилетий [Stiglitz, 2013]. Переход от развития экономики промышленности к преимущественному развитию экономики услуг Стиглиц считает ключевым фактором проблем, накопившихся в США и наиболее рельефно проявившихся в 2008 году [Stiglitz, 2013].

Необходимую прогрессивную трансформацию западные эксперты видят в возвращении промышленности своей роли, но уже в другом качестве - в рамках перехода к креативной экономике. Это экономика, главным драйвером развития которой является инновационная составляющая, в которой организации и компании способны постоянно обеспечивать потребителей новыми товарами и услугами быстро и качественно, а фирмы акцентированы не на получении быстрого финансового результата, а, в большей степени, - на создании долгосрочных отношений с партнерами и потребителями, основанных на взаимном доверии. В основе развития такой экономики лежит формирование креативного класса работников [Florida, 2003]. А одной из главных ее черт является высокая степень инновационной и технологической гибкости.

Другим важнейшим фактором сокращения промышленного сектора США стал массовый вывод производств за рубеж, в ходе которого доля сектора обрабатывающих отраслей промышленности в ВВП США только за период с 1990 по 2009 год снизилась с 17%% до 11%%. Однако за три последующих года - с 2009го по 2012-й - промышленный сектор США переломил эту тенденцию, подняв, хоть и незначительно, свою долю в ВВП до 11,9% [Europe's re-industrialization, 2013, p.14]. Многие аналитики уверены, что эта тенденция будет продолжаться: вступает в силу фактор, противодействующий дальнейшему выводу производств за рубеж. Он связан со стремительным восстановлением сравнительных преимуществ экономики США по себестоимости продукции по отношению к развивающимся странам и основан на сокращении разрыва в оплате труда и в ценах на энергоносители по сравнению с ними. Тот факт, что реимпорт влечет за собой дополнительные издержки, связанные, прежде всего, с транспортными и таможенными расходами, также способствует данному тренду. В связи с тем, что себестоимость продукции на развивающихся рынках все еще значительно ниже, местный спрос будет по-прежнему удовлетворяться за счет производств, размещенных в данных регионах. Однако в отношении товаров, которые ре-импортируются оттуда в США, практика меняется. Дополнительными факторами, способствующим новому тренду, могут стать более высокое качество и большая инновационная гибкость промышленного производства в США. В итоге, американским компаниям становится все более выгодно удовлетворять, по крайней мере, часть внутреннего спроса за счет собственного производства и создавать новые производственные мощности у себя дома [The Economist, 2013].

Сценарии американской ре-индустриализации могут быть в меньшей степени применимы в Европе в силу ряда причин, связанных с тенденциями развития промышленного производства, отношению к окружающей среде и т.д., а также различиям в путях вывода производств за рубеж. В отличие от США, выводивших производства в Мексику, Китай и другие азиатские страны, большинство выведенных производств западноевропейских компаний было размещено в восточноевропейских членах ЕС, что было связано с меньшими затратами. Так, в 2012 году немецкие компании 61%% всей продукции производили в Германии, 21%% - в других европейских странах и только 8%% в странах Азии [Europe's re-industrialization, 2013, p. 15]. Похожая ситуация сложилась и в других развитых европейских странах. Поэтому ресурс существенного расширения доли промышленного сектора только за счет возвращения своих производств из стран за пределами европейского континента в Европе не велик.

Масштаб возвращения европейских производств ограничивает и тот факт, что издержки европейских компаний значительно выше по сравнению с американскими: рост производительности труда в США в последние годы был выше, чем в большинстве европейских стран, а себестоимость промышленной продукции, напротив, в Европе выше, чем в США. В частности, расходы на оплату труда в большинстве европейских стран часто превышают американские показатели, хотя эти значения сильно дифференцируются по ЕС. Похожая ситуация имеет место и в энергетическом обеспечении. Таким образом, только в небольшом числе случаев Европе, в отличие от США, удалось улучшить свою конкурентоспособность в сфере издержек производства по сравнению со своими производствами вне ЕС.

И, тем не менее, тенденция вывода производств из европейских стран в последние годы значительно сократилась. Так, в 2006 году 15%% немецких промышленных компаний заявляло о том, что, по крайней мере, часть своего производства они вывели в третьи страны за предыдущие два года. В 2012 году эта цифра снизилась до 8%% [Europe's re-industrialization, 2013, p. 17].

Ре-индустриализация в западноевропейских странах связана, прежде всего, с решением задачи роста конкурентоспособности европейских товаров на мировых рынках. Именно обрабатывающие отрасли промышленности, в первую очередь продуцирующие развитие высоких технологий и инноваций, в наибольшей степени этому способствуют. Правительства западноевропейских стран рассчитывают на то, что возрождение промышленного производства на базе высоких технологий будет способствовать росту его конкурентных преимуществ по сравнению со странами Юго-Восточной Азии и США. Именно поэтому задача разработки промышленной политики, которая должна создать благоприятную среду для поддержания и развития сильной конкурентоспособной диверсифицированной индустриальной базы в Европе, была отражена в качестве составной части стратегии европейского развития до 2020 года [EU Commission, 2010]. И именно поэтому основной акцент делается на дальнейшей интенсификации инновационных процессов.

Ситуация, связанная с де-индустриализацией, и соответственно с возрождением промышленного производства в нашей стране, принципиально отличается от ситуации в Европейских странах и США, где она связана, главным образом, с процессами возвращения производств и дальнейшим ростом инновационной и креативной составляющей реального сектора. Ре-индустриализация в России выглядит не как возвращение промышленности, а как создание новой индустриальной базы на современной технологической основе. Поэтому представляется абсолютно необходимыми правильный выбор приоритетов, взвешенное определение исходных пунктов новой индустриализации, ее общей направленности и этапов ее реализации [Хубиев, 2015, с.13].

В связи с тем, что в постсоветский период не произошло настоящего поворота к развитию высоких технологий и человеческого капитала, а также в силу ограниченности финансовых и технологических возможностей, на начальном этапе рациональной была бы концентрация усилий на подъеме секторов и отраслей, уже имеющих наибольший потенциал роста конкурентоспособности и в то же время в большей степени восприимчивых к высоким технологиям - авиастроении, двигателестроении, производстве грузовых машин, на производствах, связанных с глубокой переработкой нефти, инфраструктурных комплексах и т.п. - и точечное применение высоких технологий в наиболее прорывных секторах. Плановоселективная поддержка высокотехнологичных секторов и проектов с большей степенью вероятности будет способствовать доведению их до уровня международной конкурентоспособности. Определение отраслей и производств, имеющих «латентные» сравнительные конкурентные преимущества, и создание условий для их дальнейшего высокотехнологичного развития, является важнейшей функцией государства. Положительным примером движения в этом направлении сегодня является проект «Иркут МС-21» по производству современного ближне - среднемагистрального самолета. В его основе лежит производство прогрессивного авиадвигателя ПД -14, на котором будет базироваться разработка целого семейства новых двигателей. Проект предусматривает будущий экспорт продукции в страны юго-восточной Азии, Латинской Америки, а впоследствии в Европу.

Имеется целый ряд причин, тормозящих высокотехнологичное инновационное развитие в нашей стране. Одна из них заключается в том, что у нас не работает селективное планирование, призванное минимизировать корпоративные и банковские риски, связанные с финансированием инновационных проектов. В итоге реальный сектор и, прежде всего, обрабатывающие отрасли промышленности, не получают «задела на долгосрочное инновационное развитие, а ориентируются в своих сценариях развития исключительно на экстраполяцию сиюминутного конъюнктурного состояния» [Марьясис, 2015, с. 202].

Торможение инновационных процессов связано также с недостаточным развитием малого и среднего инновационного предпринимательства, и, в частности, стартапов. Между тем, опыт целого ряда стран и, прежде всего, США и Израиля, свидетельствует о том, что некоторые стартапы, специализирующиеся на разработке зачастую какой-то одной технологии, вырастают потом в крупные корпорации. Сегодня в России наблюдается негативный тренд в отношении функционирования стартапов, так как, в связи недостаточностью финансирования, им стало еще сложнее разворачивать свою деятельность.

Важнейшим препятствием на пути высокотехнологичной ре-индустриализации является низкий спрос на инновации со стороны промышленности. Зачастую это вызвано высокой монополизацией и, соответственно, низкой конкуренцией в ряде отраслей. В результате имеет место практически полное отсутствие системы трансфера технологий из науки в промышленность в силу отсутствия стимула для их применения.

Существуют две альтернативные стратегии осуществления государственной промышленной политики стимулирования развития инновационной сферы. Первая, стандартная, заключается в том, что правительство планирует развитие определенных стратегических отраслей промышленности, выбирая конкретные виды продукции и продуктовые ниши, принуждая затем рыночными и не рыночными способами заходить туда частные компании [Atkinson, 2012, р.133-150].

Вторая стратегия фокусируется на регулирующей роли государства как гибкого стимулирующего агента, обеспечивающего конкретную мотивацию частных агентов начать свою деятельность в технологически интенсивных сферах. Функцией государства в этом случае является создание широкого спектра технологических возможностей, включая подготовку высококвалифицированных кадров. Важно, чтобы эти процессы основывались на определенном разделении труда между ним и частными игроками, «где каждая сторона берет на себя решение определенных задач во имя... устойчивого экономического роста, основанного на инновационном развитии. Если же государство либо игнорирует возникновение новых отраслей хозяйства, либо, приняв участие в их создании, отказывается выпускать бразды правления из своих рук, то вероятность провала в создании экономики инноваций будет велика» [Марьясис, 2015, с.29-30].

Таким образом, принципиальным моментом в осуществлении высокотехнологичной индустриализации является взвешенный подход к балансу функций государства и частных агентов. При этом роль государства, по нашему мнению, должна основываться на трех важнейших функциях:

выработке собственных действий, касающихся определения новых секторов хозяйства, основанных на инновациях, - прежде всего, отраслей и производств, имеющих «латентные» сравнительные конкурентные преимущества, - и создании условий для использования этих преимуществ. При этом важнейшее значение имеет селективное планирование и государственное регулирование данных процессов, чтобы исключить продвижение экономически не перспективных проектов [Бузгалин, Колганов, 2016, с.76];

выработке правильных отношений с частным бизнесом с целью стимулирования его участия в инновационных процессах. Помимо налогового и кредитного регулирования, оно может включать организацию различных форм совместной деятельности представителей государственных и региональных структур, частного бизнеса и компетентных рыночных аналитиков. Это может происходить в форматах государственных фондов развития промышленности [Федеральный закон..., 2015], инфраструктурных форумов, государственно-частных венчурных фондов, различных консультативных инвестиционных советов по развитию секторов промышленности и т.д. Важнейшее значение при этом имеет наличие в государственных структурах ясного представления о деятельности конкретных компаний в частном секторе и функционировании рынков. Это дает возможность строить процессы, связанные со сложной структурной трансформацией, таким образом, чтобы фактические агенты хозяйственной деятельности могли солидарно выполнять первоочередные задачи проводимой политики в русле общенациональных целей, а не преследовать свои корпоративные краткосрочные интересы;

организации встраивания в инновационную деятельность своих структур - финансовой, правовой, образовательной (подготовка кадров). Последняя имеет особенно важную роль, так как обеспечивает создание рынка высококвалифицированной инновационной рабочей силы. Анализ на микроэкономическом уровне свидетельствует о том, что независимо от размера компании и сферы ее деятельности, доля научноисследовательских кадров в ней относительно всех работников оказывает прямое влияние на появление новых продуктов и производственных процессов, то есть создание инноваций. Развитие человеческого капитала в США, Японии и НИС наглядно показывает его роль в успешном экономическом развитии этих государств.

В рамках решения кадровой проблемы для модернизации экономики, российское правительство разработало специальную Федеральную программу «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России», которая начала действовать в 2009 году. С 2014 года действует второй ее этап, завершение которого должно состояться в 2020 году. Пока сложно оценить эффект от ее реализации, так как он может проявиться не ранее, чем через 5-10 лет, однако само появление такой программы является, безусловно, положительным моментом. [Марьясис, 2015, с. 204].

Выводы

1. Бузгалин А., Колганов А. Планирование: потенциал и роль в рыночной экономике XXI века. // Вопросы экономики. 2016. №1. - С.63-80.

2. Марьясис Д. Опыт построения экономики инноваций. Пример Израиля. - М.: ИВ РАН. 2015. - 267 с.

3. Федеральный закон Р. Ф. «О промышленной политике в Российской Федерации», ст. 4, 11 // Российская газета. 2015 11 июня.

4. Хубиев К. Проблемы структурной перестройки экономики на новой промышленной основе // Экономист. 2015. №8. - С.12-22.

5. Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования. - 2016. Т.3. - 7c.

6. Atkinson R. D., Ezell S. J. Innovation Economics. The Race for Global Advantage. // Yale University Press. - 2012. - P.133-150.

7. Coming Home: Reshoring Manufacturing. // The Economist. 2013. January 19. - http://www.economist.com/news/special-report/

8. Europe 2020: A strategy for smart, sustainable and inclusive growth. - EU Commission, Brussels. - 2010.- http://www.efesme.org/

9. Europe's re-industrialization: The gulfbetween aspiration and reality // Deutsche Bank DB Research. 2013. November 26. - 23p.

10. Florida R. The Rise of the Creative Class: And How It's Transforming Work, Leisure, Community, and Everyday Life. - Basic books. 2003. - 464 p.

11. Stiglitz J. The Price of Inequality. 2013. June, 21. - www.vanityfair.com/joseph-stiglitz- the-price

Размещено на Allbest.ru