Характеристика неоэкономики и антропологии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Москва, Российская Федерация, философский факультет МГУ имени М. В. Ломоносова, доктор философских наук, профессор

НЕОЭКОНОМИКА И АНТРОПОЛОГИЯ

Шулевский Н.Б.

Какие новые принципы привносит неоэкономика в науку?

Неоэкономика является не только экономической доктриной, но и философией, идеологией, политической стратегией Запада. Предварительно можно отметить, что неоэкономика -- это не автономный новый вид экономики, ибо она живет за счет эксплуатации «старой» экономики Модерна. Неоэкономика -- это известно-неизвестный проект спасения золотого тельца, составленный «могучей кучкой» неотвратимо голубеющего Запада, проект, опирающийся на информационные технологии. Но подлинная цель этого проекта вырастает из развития самой субстанции экономики.

Экономика -- феномен европейский, ибо у большинства народов ведущей формой трудовой жизнедеятельности служит хозяйство. Аристотель выделял в термине «экономика» жизнетворное и негативное содержание. Есть экономика- хозяйство, которая обеспечивает потребности домоустройства семьи, общины, государства, используя деньги в качестве средства, и экономика-хрематистика, накопляющая денежное богатство как самоцель. Если цель хозяйства -- «благая и прекрасная жизнь», то какова цель хрематистики? Человек ли стремится к безмерному накоплению денег, сами ли деньги инициируют это влечение? Или есть «третий», делающий человека накопителем денег, а деньги -- оскопителем людей?

Аристотель отвечает: «В основе этого направления лежит стремление к жизни вообще, но не к благой жизни; и так как эта жажда беспредельна, то и стремление к тем средствам, которые служат утолению этой жажды, также безгранично» [Аристотель, 1984, с. 393].

Деньгонакопление выражает стремление человека к «жизни вообще»; но «жизнь вообще» -- это уже не жизнь, а смертоносная абстракция рассудка.

И «жизнь вообще» не насытит даже весь мир, превращенный в деньги, как не насытят абстракцию «дерево» деревья всех времен. Абстракция все «съест», и все равно будет голодной; а после поглощения бытия абстракция начнет пожирать самое себя, но от этого самоедства она становится ещё прожорливей. И бесконечная плодовитость абстракций, растущая масса денег-абстракций создали особый -- виртуальный -- мир, в котором абстракции становятся «ценнобумажным миром» инфляции и кризисов.

Хозяйство зарождается в бытии, развивается человеком ради достижения благой жизни, сохраняя свои корни в бытии. Хрематистика зарождается в небытии, которое превращает жизнь, хозяйство в средства накопления денег, чтобы скрыть за их блеском мрак смерти. Экономика же зародилась в хрематистике, продолжая смертотворные дела небытия; экономику запускает в действие небытие, смерть, соблазняющие человека бесконечной жизнью, но подменяющие ее смертью.

Аидная мистерия денег внушает, что самой богатой экономикой является смерть, ибо ей нужен лишь один ресурс -- люди, а кризисы и убыль ей неведомы. Но осознать эти галлюцигены хрематистики, ставшей экономикой, современный человек не может. Кто признает сегодня, что экономику породила и содержит смерть? Одной рукой она правит рынком, а другой -- экономикой; первой рукой она загоняет человека в рынок, а второй -- запускает гильотину цен и криминала. В хрематистике люди, участвуя в мистерии денег, превращаются смертью в деньги. А цели и желания самой смерти нам неизвестны. Поэтому кризис, смерть и экономика неразделимы; экономика воспроизводит смерть, а смерть -- экономику и ее «блага». Накопление денег противоречит бытию, жизни и богам, но оно соответствует абстракциям -- детям смерти.

Наука не заметила выявленный Аристотелем инфернальный детерминизм экономики, не приняла его открытия, увидевшего в экономике идеологию смерти. Допустим, что для экономики созданы все требуемые ею условия: ей позволено беспрепятственно повышать цены, не платить налоги, превращать все реалии в деньги, действовать только по ее же правилам. Куда она придет и человека приведет? Мидас практически, а Аристотель научно доказали, что абсолютно свободная экономика на всех парах устремится к смерти, ибо, превратив мир в деньги, она затем станет ценной бумагой, а затем -- в число, но уже без людей. А числа срама и смысла не имут!

И только хозяйство спасало до сих пор экономику от суицида, не позволяя ей превратить людей в деньги, деньги -- в бумаги и числа, реальность -- в виртуальность. Но сегодня идет уже экономическая утилизация человека посредством денег, когда всевластие экономики завершается диктатурой Чуда-Юда, притаившегося в NBIC. Чудо-Юдо -- это не выдумка, а метафора взращиваемого экономикой монстра, превращающего планету, культуру, людей в мусор, оставляя для непонятных целей одних стариков. Экономика исполняет инфернальное пленение человека, хотя, строя модели, выдумывая циклы, индексы, грезя инновациями, экономисты не подозревают, что они работают над проектом глобальной могилы человечества. Гробовой экономику сделал человек не по своей воле, но он и не сопротивлялся соблазнам смерти. Именно смертно-милитарная суть экономики плодит кризисы и войны, создает шоковые орудия власти. Поэтому нет и не может быть нормальной, здоровой, да еще национальной экономики! Экономика -- это всегда дело одной касты общества, изобретающей средства роста денег в целях суицидного процветания смерти.

В эпоху Возрождения хрематистика и ее демиург смерти постепенно подчинили себе торговлю, ремесло, земледелие, стали капиталом, создали технику и промышленные средства роста, накопления денежных богатств, просветители усовершенствовали черную мессу золотого тельца, в общем, создали средства, которые резко увеличили производительность труда и смерти. Хрематистика стала полноценной экономикой, подчиняя себе все реалии жизни в деле приумножения смерти и ее воплощений в деньгах. Количество факторов, призванных увеличить рост золотого тельца, умножалось, охватывая рынки ценных бумаг, рейтингов, спекулятивных схем, посредством которых совершенствует свое ремесло все тот же демиург смерти, безмерно и бесконечно любящей свое дите -- абстракцию жизни, «жизнь вообще», распространяя эту любовь и на ее материальные артефакты -- деньги.

И вот наступил «момент истины», когда рост средств производства смерти начал терять темпы, а сама смерть стала обретать новых опасных конкурентов в мире виртуальном. Вещие люди золотого тельца заговорили, что экономику пора менять на неоэкономику, способную вдохнуть новые силы в дряхлеющую смерть. Так возник проект «неоэкономика», призванный заменить, укрепить, подпереть экономику новыми финансовыми, технологическими и антропологическими инструментами.

Законным инфернальным супругом экономики является прогресс -- научный и технический; но супруга вечного юного прогресса не успевала обновлять свои красоты, старела, а потому супруг стал искать утешения «налево» и «направо», хотя в географии и в экологии он не силен.

И тут в инфернальном семействе начались раздоры. С возникновением информационных технологий прогресс начал спотыкаться о человека, который после опытов социализма, фашизма, либерализма вроде успокоился, нормально потребляя «дозволенное». Но нет, человек еще во многом остался сакральным, существом, сохранившим зерна здравого смысла. Возникла неразрешимая коллизия: прогресс должен продолжаться любой ценой, ибо это вопрос самосохранения Запада, а человек, даже -- «человек экономический», цепляется за остатки религиозных, культурных верований, не желая бесследно исчезнуть в реторте виртуального прогресса.

Прогресс, заведя себе новый гарем из информационных, финансовых, виртуальных технологий, требует и нового человека, который тоже должен стать информационно-виртуальным существом -- мутантом, киборгом, биороботом, клоном и др. --дело ученых переделать его в нужное живое орудие. Но человек стихийно не приемлет такой трансформации.

Прогресс попал в западню. Или продолжать строить Вавилонскую башню всеобщего счастья, без чего прогресс не может оправдать себя, не сможет обеспечивать смерть нужными ресурсами, не сможет сохранить благополучие золотого тельца и его врачевателя -- экономики. Но строить башню невозможно из-за тихого бунта человека, который и без бунта не соответствует высшим этажам башни. Здесь нужен мутант, лишенный морали, владеющий новыми знаниями, технологиями, но не понимающий их, ибо у него ампутирован центр понимания и сознания. Нужен человек, абсолютно свободный от всех ценностей и смыслов своей жизни, а зависимый только от программ с искусственными ценностями. А искусственные ценности -- это не ценности, а мерзости.

Или же скорректировать прогресс в соответствии с природой человека. Но это уже невозможно чисто технологически. Да и моральные издержки столь высоки, что они похоронят прогресс. Столько сил, жизней, ресурсов, знаний и умений вложили в прогресс, чтобы создать машину смерти, приемлемые для золотого тельца формы ее эксплуатации, и вдруг из-за какого-то червяка, возомнившего себя Божьим созданием, все менять, хотя победа так близка -- будет создано существо, соответствующее виртуальному закону прогресса.

Проект «неоэкономика» направлен на превращение современного человека в искусственное существо, которое соответствовало бы прогрессу и двигало бы его дальше, хотя... хотя дальше уже нежизнь, в которой он станет суицидной экзистенцией. Проект допускают и мировую войну, чтобы уничтожить сакральнокультурные остатки старого человека, но пока испытываются гибридные войны, цели которых сокрыты, хотя гибридные операции нужны для выведения гибридного человека, человека-мутанта, без которого остановится прогресс, сдохнет золотой телец, а смерть перейдет на суицидное питание самой собой.

В оптимальном мироустройстве люди, бытие, материя зависят от идеальных сил, которые не отрицают, а преображают материю, бытие и небытие в идеальные, смысловые, организованные, окультуренные, духовные и душевные реалии, которые соответствует императивам сакрального мира. Христианство признает материю саму по себе и даже ценит ее выше, чем какая-либо другая религия и философия. Св. Иоанн Дамаскин говорил: «Не хули материю, ибо она не презренна. Материя есть дело Божие и она прекрасна. Я поклоняюсь материи, через которую совершилось мое спасение. Чту же ее не как Бога, но как полную божественного действия и благодати» [Киприан, 1996, с. 241]. неоэкономика виртуальный идеальный материя

Огромные научные, финансовые и технические силы сегодня брошены на создание искусственного человека. Но непреодолимая трудность здесь состоит в невозможности создать искусственное сознание «В настоящее время в мире наблюдается взрывоподобный рост исследований и финансирования сознания. Это обусловлено постиндустриализмом -- переходом во всех сферах общественной деятельности к проектированию, построению, эксплуатации и контролируемому разрушению психической инфраструктуры. Однако скрытая, технологическая сущность постиндустриального перехода состоит в освоении совершено нового типа инженерного конструирования -- конструирования психического пространства и абстрактных сознаний (психоинжиниринга). Исследование сознание -- приоритетная тема финансирования мировой науки» [Денисов, 2013; Денисова, 2013, с. 2-3].. Существует научно-техническая кооперация четырех технологий в преодолении этой трудности, сокращенно обозначаемая как NBIC -- союз нано,-био-информационно-когнитивных технологий, исследований, экспериментов. Взятые в отдельности, эти технологии не окупаются; но они имеют смысл лишь как части целостного неведомого продукта для создания безмозглого (немозгового) носителя сознания, которое должно обслуживать виртуальность, золотого тельца, производя не знания, не смыслы, не понимание, а деньги и смерть. Сознанием недостаточно манипулировать, а его нужно сделать другим, чтобы его можно было запрограммировать только на обслуживания прогресса и золотого тельца.

Куратором проекта по созданию искусственного сознания выступает НАТО, проводящее эксперименты в форме «цветных революций», которые предлагают «ученым изуверам» разные типы искалеченных сознаний, но вот искусственного сознания эти революции не создают.

Признавая прогресс и его плоды -- виртуализацию жизненного мира людей, цивилизация должна породить, принять и виртуального человека; а защищая традиционного человека, она должны окоротить прогресс. Но это маловероятно, ибо прогресс навязывает свою волю человечеству посредством войн и технологического принуждения. В любом случае, отставание традиционного человека, даже -- homo economicus от виртуального прогресса угрожает цивилизации Запада, а потому нужны срочные экономические меры по трансформации глобального образовательного пространства, чтобы вузы выпускали уже чистых виртуалов, которых не нужно переучивать в офисах и банках. Но перводвигате- лем неоэкономики стали тайные лаборатории, в которых науки творят искусственное сознания и клонирование нужного прогрессу виртуального человека. Эти же лаборатории «реформируют» образование и здравоохранение в России, превращая их в средства создания глобального виртуального пространства, в котором невиртуальных людей лишат кислорода.

Но вместе с достижением цели -- превращения человека в искусственное существо, обрушится все здание не только неоэкономики, но и старой экономики, цивилизации. Искусственной становится сама экономика, золотой телец, искусственными становятся жизнь и смерть, науки, религии, финансы; наконец -- искусственной становится сама искусственность, обрекая себя на суицидный конец, ибо искусственное не имеет автономного бытия. Строго говоря, мы имеем здесь уже дело не с экономикой, пусть и с экстравагантной, а с инфернальной антропологией, ибо полученное на выходе существо будет уже не человеком, даже мутантом обаятельным вряд ли оно станет. Неоэкономика, глобализм и виртуальность -- это три симулякра, в которых скрывается засадный полк апокалипсиса.

Неоэкономика -- это антропологический проект, который может работать лишь в глобальном масштабе, ибо внутренний конфликт технопрогресса, опережающего традиционных людей, стал планетарной неразрешимостью, переводя неоэкономику в тип особой религии и в формы гибридных войн. Религиозная веропарадигма неоэкономики ведет свой суицидный род от золотого тельца и хре- матистики, выдвинувших из всех возможных принципиалий самый порочный принцип, а именно: якобы возможен бесконечный рост денег и основанной на них стоимостной экономики; якобы деньги и финансовые институты могут творить любые чудеса в экономике и с людьми. Поэтому неоэкономика -- это раковая опухоль, которую оперировать уже поздно; экономика просто и грубо паразитирует на организме хозяйства и человека, а неоэкономика есть перерождение уже всей экономики для того, чтобы обеспечить ее новое системное качество -- организм общества и человека должен работает на опухоль. За иллюзией свободы потребителей в неоэкономике стоит антигуманная, жесткая и отчужденная воля информационно-технократических структур, диктующих индивидуумам, что, сколько и по какой цене потреблять. Их идеологией служит «инженерный оптимизм».

И не люди занимаются неоэкономикой, управляют ею, а неоэкономика проводит селекцию людей, выводя нужные ей мутанты и гибриды, которые и движут ею, будучи ее целевой причиной. Неоэкономика -- это мир-казино, погружаясь в который люди теряют смыслы, обретая программируемое непонимание и безумие.

Но «могучая кучка» безумцев мира сего недооценила «сопромат» человека. Создав проект неоэкономики, она полагает, что человек, испробовав виртуальные чудеса, станет их рабом, но он все же верит здравому смыслу, желудку, инстинктам, недвижимости, просто -- грубой и сырой материи, сражаясь за места на кладбище, а не за изящные виртуальные пузыри. Но наука повторяет одну и ту же ошибку, считая мораль и смыслы нулями, а огромные размеры богатства неоэкономики бесконечным ростом. Неоэкономика творит мутантов, которые ее движут. Но куда? Ведь последней мутаций даже виртуалов является смерть, йе1И. И даже новая мировая война не заставит уцелевших людей потреблять виртуально-греховные фрукты, а вынудит их забыть неоэкономику и вернет их к хозяйственной жизни. Без хозяйства неоэкономика вершит над собой суицидный самосуд.

Список литературы

1. Аристотель. Соч. В 4 Т. Т. 4. М., 1984.

2. Гегель Г. В. Ф. Соч. В XIV томах. Т. IV. М., 1959.

3. Денисов А. А., Денисова Е. В. Конструирование абстрактных сознаний. «Информационные войны», 2013, № 1.

4. Архимандрит Киприан (Керн). Антропология Св. Григория Паламы. М., 1996.

Аннотация

Анализируется феномен неоэкономики. Выделено, исследовано, доказано, что феномен неоэкономики -- это не особая реальность, а глобальный проект трансформации традиционного человека, включая и homo economicus, в человека искусственного, живущего только по законам виртуального мира. Информационно-технологический прогресс обошел человека, который теперь уже не соответствует его виртуальным канонам. Возникла неразрешимость: или пожертвовать экономическим прогрессом ради сохранения человека, или же пожертвовать человеком ради продолжения святого экономического прогресса? Неоэкономика есть вариант разрешения этого противоречия путем создания человека-му- танта, который будет служить экономическому прогрессу и радоваться сохранившимся у него остатками человечности.

Ключевые слова: неоэкономика, человек, прогресс.

Размещено на Allbest.ru