Необходимость усиления системного характера научного отражения экономики России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Необходимость усиления системного характера научного отражения экономики России

Кульков В.М.

Аннотация. В статье раскрывается востребованность усиления системного характера как современной экономической теории, так и экономической политики в России. Показываются формы выражения и опасности бессистемного представления о национальной экономике. Особое внимание нацеливается на содержание национальной экономической системы, научное и реальное формирование которой позволит создать условия для осуществления адекватной и эффективной экономической политики в стране. Показано, что такая система способна вобрать в себя и объединить черты разных научных парадигм, делая их сочетание национально обусловленным при дополнении его особым национально специфическим блоком. Анализ современных научных и практических проблем сопрягается в статье с обращением к традициям университетской школы политической экономии, к числу которых можно отнести активное использование системного подхода к исследованию экономической жизни страны. Результаты проведенного анализа могут свое найти отражение в усилении системного характера как экономической теории, так и практической деятельности.

Ключевые слова: экономическая система, национальная экономика, экономическая теория, экономическая политика.

История кафедры политической экономии Московского университета, возникшей более 200 лет назад, показывает, что ее деятельность всегда отличал системный подход. Его вершиной можно смело считать научную «школу Н. А. Цаголова», предпринявшей в 60-80-х годах прошлого века грандиозную попытку диалектической систематизации экономических категорий в рамках политэкономии в ее широком смысле. Надо, конечно, отметить и А.И. Чупрова, который еще в конце XIX века, во-первых, впервые в России заложил основы целостной системы всей совокупности экономических наук, а, во-вторых, нацеливал на взаимосвязь разных научных направлений экономической теории, отмечая, что «при беспристрастном взгляде на дело в каждой из трех школ оказывается своя доля истины» [Чупров, 1874, с. 14] (при этом под «школами» имелись в виду господствовавшие тогда классическое, марксистское и историческое направления). По сути, эти слова можно трактовать и как неявный призыв к научному синтезу. Кстати, стоит отметить, что в следующем году исполняется 175 лет со дня рождения А. И. Чупрова -- наиболее известного экономиста Московского университета за всю его историю, и эта дата может стать поводом серьезного научного обсуждения проблем системности в экономической науке в целом и в экономической теории, в частности. Среди этих проблем: почему сейчас особенно необходим системный подход; как оценить предпринимаемые учеными попытки его реализации; насколько системной является проводимая в современной России экономическая политика; какая экономическая система сложилась в России и какая объективно нужна ей?

Востребованность в усилении системного похода остро ощущается в наше время. В экономической теории все более проявляется ограниченность направления, ставшего мейнстримом, его неспособность адекватно отразить изменившиеся реалии, национальные особенности, всю совокупность разнообразных факторов, оказывающих влияние на экономическое развитие.

В последнее время все настойчивее стали звучать призывы к усилению системного характера теории вплоть до выводов о необходимости формирования «системной парадигмы» [Корнаи, 2002], «системной экономической теории» [Клейнер, 2016] и т.п. При этом все чаще (иногда одновременно с указанным выше) говорят о необходимости «разворота к реальности» [Автономов, 2013, с.20], о «новом прагматизме» [Колодко, 2010, с.64], что проявляется, в частности, в растущем внимании к «поведенческой экономике», к роли разного рода неэкономических факторов и т.д.

Но тут возникают новые опасности. Так, в конструкции системной теории, представленной Г.Б.Клейнером, как представляется, в заметной мере проявляется крен в сторону схематизма и структурно-функционального подхода, в ней мало живой ткани социально-экономической материи, что не позволяет отразить все системное богатство экономики; односторонним выглядит и антикризисный акцент такой системы, несмотря на всю его важность и привлекательность. С другой стороны, поведенческая экономика и подобного рода уходы в реальность потенциально могут привести к отрыву от фундаментальной теории и тем самым лишить системность ее глубинного основания.

И в этой связи представляется более перспективной такая линия реализации системного подхода в экономической теории, которая связана с национально ориентированным подходом, о содержании и смысле которого автор уже высказывался [Кульков, 2013]. Во-первых, данный подход немыслим без системного анализа и предметно воплощается в национальной экономической системе, вбирающей в себя всю совокупность присущих стране национально специфических факторов и стратегических, жизненно необходимых целей и национальных интересов, и потенциально более богатой относительно стандартной системы. А во-вторых, такой подход неизбежно реалистичен, поскольку нацелен на национальную экономику реальной страны. К тому же такая экономическая система сочетается и с известными теоретическими парадигмами, адаптируя их к национальной экономике. Как отмечал немецкий экономист Э.Прайзер, научные направления выступают «не как школы, а как аргументационный ряд национальной экономии» [Preiser, 1992, p.8], и опасно отрывать их друг от друга.

Вступая в указанный ряд и приобретая тем самым единый стержень, разные парадигмы получают уникальную возможность синтеза, в котором они могут выступать разными ракурсами единой национальной системы. Таким образом, приобщение к национальной экономике позволяет усилить системный потенциал экономической теории как в целом, так и применительно к ее составляющим.

экономический системный теория политика

Системность национально ориентированного подхода проявляется в разных конкретных формах, в том числе и в форме пространственной экономики (более предметно -- Единого экономического пространства), слабо представленной в экономической теории, но имеющей исключительное значение для экономики России в силу уникальности присущего ей пространственного (географического, территориального) фактора. Стоит заметить, что наиболее известные ветви экономической теории абсолютизируют временные координаты (в частности, сопоставляя краткосрочный и долгосрочный периоды, как в «Экономикс», или делая акцент на историческом времени, как в «Капитале»), при этом почти оставляя без внимания пространственный ракурс экономической жизни.

Национально ориентированный подход был характерен почти для всей истории университетской кафедры политэкономии. Даже «русский немец» Х.-А. Шле- цер в своем первом университетском учебнике настойчиво дополняет господствовавшие тогда либеральные смитианские каноны важной ролью государства в российской экономике. Во времена И.К.Бабста и А.И.Чупрова особой популярностью на кафедре пользовались идеи, Ф.Листа, главному труду которого с красноречивым названием «Национальная система политической экономии», вышедшему в 1841 г., исполняется, кстати, в этом году ровно 175 лет. Далее (продолжая о кафедре), А.А.Мануйлов и Н.А.Каблуков в свое время высказывали критическое отношение к столыпинской реформе, основываясь на необходимости ее большей увязки с российскими традициями и спецификой. В советский период в системе цаголовской школы за внешне формационными характеристиками (прежде всего, за «исходным и основным производственными отношениями»), как представляется, можно увидеть отражение национально обусловленной необходимости сильного государственного регулирования и социальной консолидации как конституирующих характеристик национальной экономической системы. В постсоветский период на кафедре закрепились курсы по переходной (трансформационной) экономике и российской экономической модели, прямо нацеленные на проблематику российской экономики. Продолжение такой традиции соответствует современной потребности как в усилении системности экономической теории, так и в повороте к реальности.

Необходимость усиления системного характера относится, однако, не только к теории экономики, но и к самой современной российской экономической жизни, и к проводимой экономической политике. Режим ручного управления, столь характерный для российских реалий, наиболее ярко отражает наличие проблемы. Но зададимся вопросом: следует ли считать панацеей формирование экономической системы? А что разве у нас нет никакой системы? Как представляется, она все-таки есть, худо или бедно сложилась. Да, пожалуй, и всякая экономика, если обретает живучесть, со временем приобретает и системные свойства, складывается в некую целостность (пусть и в форме квази-системы). Другое дело -- что это за система? И всякая ли система имеет положительный знак и конструктивный характер?

Даже в 90-е гг., хотя вроде бы переходная экономика по своему формату есть «межсистемное состояние», в России возникла своеобразная система отношений, которую, как пели в одной известной советской песенке, «слепили из того, что было». Еще тогда появился любопытный термин «стационарно переходная экономика» [Капелюшников, 2001, с.144]: именно в такое состояние начала скатываться российская экономика того времени, да и сейчас подобного рода опасность сохраняется в форме возможной «стационарно депрессивной экономики» как подлинного выражения так называемой «новой реальности». В современной России сложилась специфическая система или квази-система, направленная не столько на развитие, сколько на сохранение ложно понимаемой стабильности (экономической, социально-политической и пр.), адекватно отражаемая проводимой сегодня макроэкономической политикой. Сложившаяся система предполагает именно такую макрополитику. В центр такой системы и политики выдвинут финансовый аспект: финансовая стабилизация с характерными для нее консервативной бюджетно-налоговой и денежно-кредитной политикой, бюджетной консолидацией, стерилизацией нефтедолларов, инфляционным таргетированием и т.п. Если разобраться, то такой подход спорен даже для краткосрочного периода (ведь все знают, по крайней мере, о кейнсианских рецептах на этот счет), а ведь складывается такое впечатление, что он претендует даже на долгосрочный период (а если взять более широкие финансовые параметры, к которым привязывалась макрополитика, то этой уже сложившейся в России традиции -- при всех ее видоизменениях - почти 25 лет). И тогда это можно считать выражением не просто экономической политики, а экономической системы, которую надо как-то цельно идентифицировать -- возможно, как систему «макроэкономического выживания» или «инертного хозяина» (последнюю - в качестве разновидности известной институциональной модели государства Мак-Гира -- Олсона). Конечно, как известно, нельзя прямо отождествлять политику и систему, но многолетнее и хроническое угнетение системы однонаправленной экономической политикой и инертными институтами способно вызвать ее существенные изменения (по крайней мере, глубокие деформации) в способах координации, типах присвоения, институциональных взаимодействиях, т.е. в системных характеристиках экономики.

Такая система обречена на застой и бесперспективна. Нельзя в этих условиях ограничиваться изменением только макрополитики. Недостаточным будет даже изменение модели экономического роста, о необходимости чего так много говорят в последние годы. Конечно, в сложившихся в России кризисных условиях нужно не просто инициировать рост экономики, но и одновременно формировать новую модель роста, принципиально отличную от прежней модели -- модели количественного, экстенсивного, сырьевого, импортируемого и преимущественно спросового роста. Но переход от нее к качественно иной модели роста невозможен в рамках сложившихся в экономике базовых координационных, присвоен- ческих и институциональных характеристик. Таким образом, нужно обновление сложившейся экономической системы, а, по сути, формирование новой системы экономики, которая будет ориентироваться на жизненно необходимые цели национального развития (суверенность, модернизация, новая индустриализация, диверсификация, конкурентоспособность, социальная ориентация, единое экономическое пространство и т.п.). Конструктивной может считаться только такая система, которая включает в себя весь комплекс национально специфических факторов и стратегических целей, сопрягаемых при этом с основными силовыми линиями современного мирового технологического и экономического развития. Таким образом, надо бороться не просто за систему, а за перспективную национальную систему, открытую к развитию в предметном поле экономической теории и способную к развитию в реальности. Причем нельзя обвинять такую систему в нормативности: напротив, это есть позитивная система, поскольку она вбирает в себя не субъективные и краткосрочные цели, не цели отдельных заинтересованных групп, а общенациональные, жизненно необходимые, стратегические, долгосрочные цели, приобретающие в силу этого объективный характер.

И вновь встает вопрос: а как может идентифицироваться со стороны известных научных парадигм такая адекватная для России и вбирающая в себя национальную стратегию теоретическая система? Вряд ли как неоклассическая: Россия сама по себе большой провал рынка. Вряд ли и как кейнсианская, к чему, кстати, призывали многие на недавней (март 2016 г.) научной конференции в Финансовом университете, посвященной 80-летию выхода в свет главного кейнсианского труда: и в силу акцента на краткосрочности периода, вычеркивающего долгосрочные модернизационные задачи национальной экономики; и в силу теоретической несамодостаточности кейнсианства, заставляющей его постоянно под кого-то подстраиваться; и в силу односторонности упования на «эффективный спрос» в условиях, когда ключевое значение приобретают факторы предложения (высокие технологии и человеческий капитал, новая структура экономики и новая индустриализация вкупе с сильной структурной политикой государства). Вряд ли это могут быть и их современные продвинутые версии («новая классика», посткейнсианство) и вряд ли их синтез как таковой: «старый» или «новый»? Вряд ли и институциональная теория, не вбирающая в себя многих значимых силовых линий социально-экономической жизни. Вряд ли и чистая политэкономия: хоть «старая», хоть «новая».

Перспективным выглядит такой смешанный облик системы, в которой могут кооперироваться или синтезироваться разные парадигмы (включая все обозначенные выше), но степень присутствия и степень сочетаемости которых в этой интегральной парадигме являются национально обусловленными, а к тому же они дополняются особым национально стратегическим блоком. Это то, что можно было бы назвать большим национальным научным синтезом, а саму систему -- национальной (российской) экономической системой или теоретической системой национальной экономики. Тогда не будет отрыва научных парадигм от реальности, и тогда мы можем оценивать существующую и обосновывать новую макрополитику, отталкиваясь от этой системной платформы. В противном случае, мы будем постоянно получать отмеченный выше разрыв и неэффективную экономическую политику, что собственно (и то, и другое) мы имеем сейчас как в экономической теории, так и в самой экономике России.

Список литературы

1. Автономов В. (2013). Абстракция -- мать порядка? // Вопросы экономики. №4. С. 4-23.

2. КапелюшниковР (2001). «Где начало того конца?..» // Вопросы экономики. №1. С.138--156.

3. Клейнер Г. (2016). Устойчивость российской экономики в зеркале системной экономической теории // Вопросы экономики. №1. С. 117--138.

4. Колодко Гж. (2010). Неолиберализм и мировой экономический кризис // Вопросы экономики. № 3. С. 56 -- 64.

5. Корнаи Я. (2002). Системная парадигма // Вопросы экономики. №5. С. 4--22.

6. Кульков В. (2013). Пространство и содержание национально ориентированного подхода в экономической теории // Российский экономический журнал. №2. С. 71--97.

7. ЧупровА. И. (1874). О современном значении и задачах политической экономии. М.: типография «Русских Ведомостей».

8. Preiser E. (1992). Nationalцkonomie heute. Mьnchen: Beck.

Размещено на Allbest.ru