Экономический рост и структурные сдвиги в экономике

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

КУРСОВАЯ РАБОТА

Экономический рост и структурные сдвиги в экономике

Москва 2008

Содержание

Введение

Глава 1.Определение экономического роста.

1. Экономический рост

1.1 Определение и измерение экономического роста

1.2 Факторы и типы экономического роста. Производственная функция и экономический рост

1.3 Качество экономического роста

1.4 Неоклассическая модель экономического роста

Модель Кобба-Дугласа

Глава 2. Экономический рост в России: тенденции и перспективы

2.1 Основные итоги рыночных преобразований и их влияние на социально-экономическое развитие России

2.2 Проблема ускорения темпов экономического роста в России

Заключение

Список литературы

Введение

«Совершенно очевидно, что экономический рост представляет собой чрезвычайно сложное явление. Удовлетворительная теория экономического роста должна принимать в расчет природные ресурсы, политические институты, законодательство, а также множество психологических и социальных факторов. Разработка всеохватывающей теории представляется почти невыполнимой задачей».

Бен Б. Селигмен

Одной из важнейших долгосрочных целей экономической политики правительства любой страны является стимулирование экономического роста, поддержание его темпов на стабильном и оптимальном уровне. Необходимо иметь четкое представление о том, что такое экономический рост, какие факторы его стимулируют, а какие, наоборот, сдерживают. В экономической теории разрабатываются динамические модели экономического роста, которые помогают исследовать условия достижения оптимального (равновесного) темпа экономического роста для каждой конкретной страны и вырабатывать эффективную долгосрочную экономическую политику.

Вывод известного историка экономической мысли Б. Селигмена, приведенный в эпиграфе, подразумевает, что видные экономисты, авторы теорий экономического роста, конечно же, не претендовали на создание всеобъемлющей и универсальной теории, не пытались объять необъятное. Поэтому каждая теория или модель имеет определенные допущения или абстракции, которые позволяют выделить и изучить наиболее существенные факторы экономического роста.

Итак, в данной курсовой работе ставилась задача определения экономического роста, какие факторы влияют на экономический рост, каково влияние экономического роста на окружающую среду и что нужно предпринять для избежания уничтожения природных ресурсов, а также каково влияние экономического роста на социальный прогресс и развитие человека.

В данной курсовой представлена «новая экономика», в основе которой лежит информационный ресурс. Информация обладает универсальностью и не исчезает при потреблении.

Цель работы рассмотреть: каково влияние экономического роста России на саму страну; какие структурные сдвиги происходят в России для развития экономического роста и ослабления сырьевой зависимости; увеличение роли государства в хозяйственной жизни. Возможные решения проблем экономического развития в России.

экономический рост структурный экономика

Глава 1. Определение экономического роста

1. Экономический рост

1.1 Определение и измерение экономического роста

Если экономика какой-либо страны в состоянии воспроизвести больше совокупного продукта, чем его было произведено в предыдущий период времени, то в таком случае принято говорить о расширенном воспроизводстве. Именно динамика расширенного воспроизводства характеризует экономический рост.

Но что такое экономический рост? Как можно его измерить? Каковы факторы, воздействующие на экономический рост?

Наиболее простое определение и исчисление экономического роста связано с важнейшим показателем национальных счетов - ВВП (или ВНП) в реальном, т. е. очищенном от инфляции, выражении.

Экономический рост - это скорость изменения объема реального ВВП (или ВНП) за определенный период времени.

Темпы экономического роста вычисляются в темпах прироста реального ВВП или ВНП в процентном выражении и обычно подсчитываются за год. Однако, в зависимости от характера исследования, этот показатель можно рассчитать за месяц, квартал, десятилетие, т. е. за какой угодно целесообразный период времени.

Под темпами прироста ВВП понимается отношение разницы между реальным ВВП в рассматриваемом и в предыдущем периодах к реальному ВВП в предыдущем периоде:

, (1)

где Yt - объем реального ВВП в рассматриваемом периоде, а Yt-1 - объем реального ВВП в предыдущем периоде.

Экономический рост является динамическим совокупным показателем и характеризует состояние экономики страны в целом во временном аспекте. Подобный показатель можно рассчитать и для отдельных секторов экономики, отрасли, предприятия. Однако в макроэкономическом анализе мы рассматриваем изменение объема производства в масштабах всей страны.

Показатель экономического роста далеко не всегда бывает величиной положительной. В статистических справочниках можно увидеть нулевые темпы экономического роста и даже отрицательные. Так, на протяжении всей первой половины 1990-х годов. В России наблюдался экономический спад, т. е. темпы роста были отрицательными. Однако темпы падения ВВП сокращались, и в 1996 г. спад сменился нулевым ростом. В 1998 г. темпы экономического роста вновь стали отрицательными, показав спад ВВП на 4,9%. В 1999 г. экономический рост приобрел положительный характер и составил 4,5%, а в 2000 г. - уже 8,3%. В 2001 г. ВВП в России вырос на 5,7%.

Конечно же, показатель реального ВВП не может идеально точно измерять темпы экономического роста и определять состояние экономики. Представим себе, что население страны растет быстрее, чем увеличивается реальный ВВП. Можно ли считать, что в подобной ситуации наблюдается положительный экономический рост? Для более точного определения состояния экономики, особенно для межстрановых сопоставлений, рассчитывается динамика реального ВВП на душу населения.

1.2 Факторы и типы экономического роста. Производственная функция и экономический рост

Весь созданный в экономике продукт появляется в результате определенного взаимодействия факторов - труда (L), капитала (K), земельных и других природных ресурсов (N). Это абсолютные факторы экономического роста, представленные в самом общем, т. е. в высокоагрегированном виде. Их воздействие на объем совокупного продукта описывается с помощью уже известной из микроэкономики простейшей производственной функции:

Y = f (L, K, N) (2)

Производственная функция (2) характеризует только количественное воздействие одного или всех факторов производства на объем совокупного выпуска, не затрагивая их качественных характеристик.

Рост объема производства, происходящий за счет расширенного использования капитала, труда и природных ресурсов, называется экстенсивным экономическим ростом и носит весьма ограниченный характер. Предел экстенсивного экономического роста определяется физическим запасом всех доступных для использования ресурсов, имеющихся в экономике любой страны, либо в мировой экономике. Итак, мы познакомились с основами количественного, или структурного подхода к анализу экономического роста.

Теперь перейдем к основам качественного анализа, в котором рассматривается, как изменение качества факторов производства воздействует на темпы экономического роста. Для этого используются относительные показатели, характеризирующие качество факторов производства, а, следовательно, и качество экономического роста: производительность труда Y/L, производительность капитала Y/K1 и производительность земельных (природных) ресурсов Y/N. Рост ВВП, возникающий только за счет улучшения качества факторов производства, т.е. за счет увеличения их производительности, но используемых в том же или даже в меньшем количестве, называется интенсивным экономическим ростом. Таким образом, интенсивный экономический рост носит качественный характер и в условиях ограниченности ресурсов является более эффективным, чем экономический рост экстенсивного типа.

Однако для исследователя, занимающегося анализом оптимизации экономических процессов, не менее важны предельные величины в изучении воздействия факторов экономического роста на темпы прироста ВВП. Предельная производительность труда Y/L=MPL, предельная производительность капитала Y/K=MPK и предельная производительность природных ресурсов Y/N=MPN - это еще одна группа относительных показателей, с помощью которых определяется вклад каждой дополнительной единицы ресурса в совокупный продукт. Чем больше определенная производительность ресурса, тем лучше его качество, тем больший вклад в объем совокупного производства способен внести данный ресурс при постоянных масштабах его использования. И если формула (1) описывала экстенсивный экономический рост, то интенсивный экономический рост можно описать следующим образом:

Y = Y/L L + Y/K K + Y/N N (3)

Очень важным внешним фактором, стимулирующим экономический рост, является технический прогресс, который, собственно, и реализуется в экономическом росте интенсивного типа. Влияние технического прогресса на экономический рост происходит опосредованно, через изменение количественных и качественных производственных факторов экономического роста. Внедрение более совершенных технологий дает возможность использовать меньший объем труда, капитала и природных ресурсов при положительных темпах экономического роста. Причиной этого становится, прежде всего, повышение производительности ресурсов, улучшение их качества.

Таким образом, интенсивный экономический рост, выражающийся в расширении фактического и потенциального ВВП за счет повышения производительности факторов, достигается в результате технического прогресса. Итак, мы рассмотрели категории абсолютных и относительных факторов экономического роста. Они представляют собой группу теоретически обобщенных, т. е. агрегированных факторов производства, или факторов, оказывающих производительные услуги.

Экономисты, стремясь более точно установить воздействие факторов производства на динамику национального продукта, по-разному дезагрегируют (разбивают фактор на более мелкие элементы) категории труд, капитал и земля. От того, каким образом дезагрегирован фактор производства, зависит удельный вес его составляющих в воздействии на экономический рост. Исследования ученых подтверждают, что наибольшее влияние на ход экономического роста оказывает технический прогресс, включая связанные с ним прогресс производственных и организационно-управленческих знаний.

Графическое изображение экономического роста и воздействия на него технического прогресса можно продемонстрировать с помощью кривой (границы) производственных возможностей. Она строится на основе простой производственной функции Y = f(L, K, N) и отражает уровень потенциального ВВП страны, или совокупное предложение в долгосрочном периоде. Именно технический прогресс расширяет производственные возможности экономики, увеличивая потенциальный ВВП. Правостороннее смещение производственной функции от F к F1 показывает расширение производственных возможностей экономики страны, т. е. границ потенциального ВВП, что говорит о наличии экономического роста. В результате одновременно увеличивается и количество инвестиционных товаров (II1), и потребительских товаров (СС1) при любых альтернативных издержках.

Еще одна группа факторов, лежащих в основе самого механизма экономического роста, - это макроэкономические показатели, входящие в состав совокупного спроса (С, I, G, NX), а также их неценовые факторы. На абстрактном теоретическом уровне можно представить, что в ориентированной на платежеспособный спрос, т. е. в рыночной экономике, взаимодействие указанных выше факторов роста в условиях полной занятости происходит по следующему сценарию.

Изменения в составе и объеме совокупного спроса являются сигналом для изменения в структуре и объеме совокупного предложения. Однако это реализуется через инвестиционные возможности бизнеса, а также инвестиционную и научно-техническую политику правительства, влияющую на скорость и механизм распространения по всей экономике новых производственных и управленческих технологий. В результате изменяются масштабы и структура совокупного предложения, расширяется потенциальный ВВП, в чем и воплощается экономический рост.

Мы рассмотрели работу внутренних (эндогенных) факторов экономического роста. Однако в весьма долгосрочном плане внешним (экзогенным) фактором интенсивного роста, прежде всего, является развитие научно-технического прогресса (НТП), результаты которого можно рассматривать в качестве инновационной базы технологического развития любой страны.

НТП выступает внешним фактором экономического роста, было бы неправомерно рассматривать его в отрыве от экономической системы. Ведь материализуется технический прогресс в недрах экономики, где в значительной мере и определяется скорость и степень реализации НТП. Так, большое влияние на внедрение результатов НТП оказывает объем инвестиций в стране и инвестиционная политика правительства. Улучшение уровня образования, расходы на научные исследования и разработки, повышение квалификации - это инвестиции в человеческий капитал, т. е. в нематериализованный, невоплощенный технический прогресс. Данный тип технического прогресса неощутим материально, так как относится к области знаний. Действительно, как можно потрогать «ноу-хау», умение, опыт? Однако, результаты нематериализованного технического прогресса, выступающего в виде инноваций, улучшение управления и организации производства или углубление знаний, вполне материальны, ведь в итоге увеличивается объем выпуска предприятия, отрасли, экономики в целом. Например: научно - технический прогресс приводит к крупным изменениям в предметах труда. Среди них огромную роль играют различные виды синтетического сырья, которые обладают заданными свойствами, не существующими в природных материалах. Они требуют значительно меньше затрат труда на их обработку. Поэтому современный этап НТП относительно снижает роль природных материалов в экономическом развитии и ослабляет зависимость обрабатывающей промышленности от минерального сырья.

Другой тип технического прогресса тесно связан с инвестированием в основной капитал. Улучшение структуры и качества основного капитала благодаря инвестициям во внедрение и распространение новых научных знаний (прежде всего, новых технологий), составляет понятие воплощенного, т. е. материализованного технического прогресса. Таким образом, материализованный технический прогресс является важным фактором интенсивного экономического роста. Действительно, под влиянием НТП произошли изменения в средствах труда. В последние десятилетия они связаны с развитием микроэлектроники, робототехники и биотехнологии. Использование электронной техники в комплексе со станками и роботами привело к созданию гибких производственных систем, в которых все операции по механической обработке изделия выполняются последовательно и непрерывно. Гибкие производственные системы значительно расширяют возможности автоматизации. Применение гибких производственных систем позволяет значительно увеличить производительность труда в результате повышения коэффициента использования оборудования и сокращения затрат времени на вспомогательные операции.

1.3 Качество экономического роста

Экономика как система не изолирована. Она в свою очередь действует в пределах глобальной экосистемы, обладающей определенными возможностями воспроизводить себя и абсорбировать загрязнения. Как часть биосферы хозяйство не может превзойти ее физические границы. Природа и общество - единое целое, в котором изменение одного компонента прямо или косвенно отражается на состоянии и развитии другого.

Воздействие производства на окружающую среду

По мере развития производительных сил, развертывания НТП возрастает интенсивность индустриального вмешательства человека в дела природы. Индустриальное развитие превращает всю планету в аренду практической деятельности людей.

Экономический рост и потребление ресурсов. В настоящее время употребляются почти все возобновляемые природные ресурсы, и степень использования каждого из них больше приближается к природной части их баланса. По оценкам используется около 70% всей почвы, пригодной для сельскохозяйственного производства при современных методах его ведения, около 50% прироста лесов, около 10% пресной воды стока рек, около 70% прироста популяции основных промысловых рыб.

Из-за неправильного использования земель ежегодно возникает около 6 млн. га пустынь. Особенно интенсивно этот процесс идет в семи странах Западной Африки, лежащих в зоне Сахеля, где темпы обезлесения в семь раз превышают средний по развивающимся странам показатель.

Леса, являясь важным источником промышленного сырья, играют важную роль в сохранении почвы и воды, поддержании здоровой атмосферы и биологического разнообразия растительного и животного мира. К настоящему времени истреблено до 2/3 покрывающих землю лесов, главным образом в Западной Европе, где древесный уголь использовался для выплавки металлов. Ныне леса оказываются под угрозой вырождения. За счет лесов расширяются сельскохозяйственные угодья, пастбищное животноводство; продолжается хищнический лесоповал. По мере увеличения хозяйственной деятельности населения, роста его численности возможности природы удовлетворять его потребности уменьшаются. Все большая часть биологической энергии идет на обеспечение потребностей человека. Доля, остающаяся на поддержание и сохранение целостности природных систем, становится все меньше, что может привести к разрушению экологических систем.

Ущерб, наносимый окружающей среде в результате хозяйственной деятельности, можно преодолеть осуществлением мер по экологизации производства. Например, использование НТП для внедрения экологически чистых технологий. Реальный шанс на сохранение природных ресурсов и среды дает ресурсосбережение и утилизация отходов.

1.4Неоклассическая модель экономического роста. Модель Кобба - Дугласа

Неоклассические модели экономического роста строятся на базе производственной функции и основаны на предпосылках полной занятости, гибкости цен на всех рынках, а также полной взаимозаменяемости факторов производства. Попытки исследовать, в какой степени качество факторов производства и различные пропорции в их сочетании воздействуют на экономический рост, привели к созданию модели производственной функции Кобба - Дугласа.

Производственная функция Кобба - Дугласа и ее свойства

Функция Кобба-Дугласа получена в результате математического преобразования простейшей производственной функции Y = F (L, K) в модель, которая показывает, какой долей совокупного продукта вознаграждается участвующий в его создании фактор производства. Она имеет следующий вид:

Y = A K L, (12)

где изменяется в пределах от 0 до 1, а = 1 - .

Функция Кобба - Дугласа содержит два переменных фактора производства - труд (L) и капитал (K). Параметр А - коэффициент, отражающий уровень технологической производительности, и в краткосрочном периоде он не изменяется. Показатели и - коэффициенты эластичности объема выпуска (Y) по фактору производства: - по капиталу, а - по труду. Если цена капитала равна предельному продукту капитала, а цена труда равна предельному продукту труда, то параметры и определяют пропорцию, в которой труд и капитал получают свое вознаграждение за созданный продукт. Доля капитала в доходе составит величину Y, а доля труда в доходе - величину Y. Так как = 1 - , то + = 1, из чего следует, что мы имеем дело с постоянной отдачей от масштаба.

В поисках путей наибольшей эффективности производства нас всегда должна интересовать предельная производительность участвующих в нем факторов, с помощью которой определяется оптимальный объем используемых ресурсов. Придельный продукт капитала MPK пропорционален отношению доли капитала в доходе к объему использованного капитала: MPK = Y/K. Аналогично определяется и предельная производительность труда: MPL = Y/L.

Рассмотрим свойства производственной функции Кобба - Дугласа.

Первое свойство - постоянство отдачи от масштаба - описывается формулой F (nK, nL) = n A K L, которая показывает, что если количество капитала и труда увеличить в n раз, то объем совокупного выпуска, или объем дохода, возрастет в такое же количество раз.

Второе важное свойство функции Кобба - Дугласа связано с изменением предельной производительности факторов. Например, если привлечь в производство дополнительное количество капитала К, а труд L использовать в прежнем объеме, то, при прочих равных условиях, предельная производительность труда MPL увеличится, а предельная производительность возросшего объема капитала MPK снизится. Если же увеличить количество труда, при прочих равных условиях, то его предельная производительность снизится, а предельная производительность капитала возрастет. Вывод: нарушение пропорции между трудом и капиталом при заданной технологии приводит к отклонению от оптимального объема совокупного выпуска, т. е. к неэффективности производства.

Однако, если увеличится параметр А, например, при внедрении более производительной технологии, то будет наблюдаться одновременное повышение MPK и MPL, что является условием интенсивного экономического роста.

Третье свойство производственной функции Кобба - Дугласа - постоянство отношения дохода труда к доходу от капитала (/), т. е. постоянство соотношения долей капитала и труда в национальном продукте.

Можно предположить, что постоянные рамки колебания соотношения / задана технологически. Колебания / внутри этих рамок могут быть объяснены отклонением в соотношении I и S, так как вряд ли заработная плата, шкала налогообложения и норма амортизации почти ежегодно могли претерпевать значительные изменения.

2. Экономический рост в России: тенденции и перспективы

2.1 Основные итоги рыночных преобразований и их влияние на социально-экономическое развитие России

Рыночные преобразования, начатые с надеждой на улучшение условий жизни, так и не увенчались успехом. В ходе смен правительств и реформаторов были забыты как цели реформирования, так и средства достижения изначально поставленных целей. При объективном анализе предпринимаемых правительством решений и их практическом воплощении видно, что вопрос об экономическом росте в 1992-1997 гг. даже не поднимался. Все эти годы в России делили собственность и власть.

В сфере экономики проводилась политика увеличения налогов, сокращения расходов в государственном бюджете, предпринимались настойчивые усилия по получению внешних кредитов и т.п. При этом забывалось, что расходы государственного бюджета это лишь оборотная сторона его доходов -- налоговых поступлений от предприятий и населения. И если отечественная экономика «не работает», то и налоговых поступлений также нет. Сколько не сокращай бюджетные расходы, от этого ситуация не улучшится. Это лишь означает отказ выплаты заработной платы всем работающим в социальной сфере, оборонной промышленности, военнослужащим. Снижение же заработной платы работникам отраслей социальной сферы и прямая невыплата даже мизерных ее размеров -- это ничто иное, как разрушение условий для подъема отечественной экономики.

Замедление спада отечественного производства в 1995-1996 гг. ряд экономистов прямо связывает с сокращением государственных расходов.

Они предлагают сократить государственные расходы до уровня как минимум 31% ВВП, а чтобы добиться устойчивого экономического роста в 5-7% в год требуется, по мнению авторов этих рекомендаций, сокращение до 24-25% ВВП.

При рассмотрении государственных расходов необходимо прежде всего подходить с позиций целесообразности их сокращения или увеличения в разрезе элементов затрат. Так, судя по публикациям, в настоящее время расходы на содержание управленческого аппарата всех уровней сегодня в России в несколько раз превышают аналогичную статью в бюджете всего Советского Союза. Рост бюрократического чиновничьего аппарата при одновременном ослаблении контроля за его деятельностью служит одним из основных факторов развития коррупции в постсоветской России.

Неоправданны и ссылки на структуру расходной части бюджетов западных стран: сопоставляются иные доходные базы, отражающие иной уровень развития экономики и налоговых поступлений.

Почти 10-летний период экономических преобразований в России не привел к перелому в экономической сфере. Из всех стран Восточной Европы, входивших в социалистическую систему, Россия и Украина имеют самые неблагоприятные результаты экономического роста.

К ответу на первый вопрос еще долго и много будут возвращаться экономисты и историки не только России, но и других стран. Критический анализ проводимых в России и странах Центрально-Восточной Европы реформ, а также объективные исследования российских и западных экономистов позволяют со всей очевидностью заключить, что несмотря на объективные трудности рыночного реформирования во всех странах, Россия имела несколько факторов, усложняющих системную трансформацию по сравнению со странами Центрально-Восточной Европы. Это, во-первых, более длительное господство социалистической системы, «взращенной» самой Россией; во-вторых, стремительный распад единого государства, образование на территории бывшего СССР целого ряда политически независимых государств, правительства которых, как правило, игнорировали соображения экономической целесообразности, что затруднило переход к рыночной экономике каждой ныне политически суверенной республики СССР; в-третьих, неизмеримо большая доля в экономике России военно-промышленного комплекса, конверсия которого потребовалa огромных затрат, несопоставимых на первых порах с отдачей от сокращении военно-промышленного комплекса.

Однако названными объективными факторами, осложнившими реформирование в России, нельзя объяснить продолжающийся в течение 10 лет спад российского производства. Если бы все постсоциалистические страны осуществляли одинаковую политику реформ, то разную направленность и темпы хозяйственной динамики, а также успехи и неудачи системной трансформации можно было бы полностью отнести на счет различий стартовых условий стран и их национальной специфики. В действительности это не так. Объективные особенности России были существенно усугублены избранной и реализованной российскими реформаторами в 1992 г. стратегией реформ, основанной на неолибералистской идеологии.

Разочаровывающие экономические итоги системной трансформации в России преимущественно рукотворны, т.е. обусловлены прежде всего попытками исполнительной власти реализовать именно эту стратегию и лишь во вторую очередь предопределены неблагоприятными стартовыми условиями. К такому выводу приходит большинство не только отечественных, но и западных аналитиков. По мнению Дж.Стиглица, причины неудач в непонимании реформаторами самих основ рыночной экономики, чрезмерном доверии к неоклассическим теориям, «почерпнутым из учебников, которые могут быть весьма удобными для обучения студентов, но на них нельзя опираться при консультировании правительств, пытающихся воссоздать рыночную экономику».

Устойчивая результативность и необратимость макроэкономической стабилизации в ряде стран Центрально-Восточной Европы достигнута, в отличие от России, при отказе от рецептов ортодоксального монетаризма, ограничивающегося регулированием денежного обращения. Реформаторы в странах Центрально-Восточной Европы в отличие от своих российских коллег отдавали себе отчет в том, что динамика цен в переходных экономиках определяется не только спросом на товары и услуги, но и разнообразными причинами, лежащими на стороне предложения. Кроме того, учитывалось, что достижение макроэкономической стабилизации -- необходимое, но далеко не достаточное условие для устойчивого экономического роста. Ставка исключительно на подавление инфляции нигде себя не оправдала. На определенных этапах требуется проведение принципиально иной макроэкономической политики, предусматривающей сочетание мер по сдерживанию роста общего уровня цен со стимулированием хозяйственного развития.

С самого начала рыночных преобразований в России была сделана ставка на всесилие «экономической свободы» при неумении разумно ею пользоваться, разрушении всех прежних государственных структур и игнорировании необходимости создания новых.

Цена реформ в России оказалась значительно выше, чем в странах Центрально-Восточной Европы, потому что российские реформаторы стали на практике реализовывать три неизменных постулата неолиберальной ортодоксальной теории, мало пригодных в переходных экономиках:

любое государственное вмешательство вредит эффективному размещению ресурсов, т.е. ошибки государства всегда значительнее ошибок рынка;

государственная собственность в принципе неэффективна, поэтому ее надо как можно быстрее приватизировать;

любое изменение общего уровня цен происходит только вследствие сдвигов в объеме денежной массы.

Сравнительный анализ 10-летних итогов реформирования постсоциалистических стран свидетельствует о том, что социально-экономические успехи достигнуты в тех странах, где правительства методом проб и ошибок выявляли масштабы и границы оправданного государственного участия в экономике, четко осознавая ответственность за последовательность, необратимость системных преобразований и их социальную цену.

Так движение к внешней открытости экономики сочеталось с постепенной отменой ограничений, со строгим контролем за внешнеэкономической деятельностью хозяйствующих субъектов, со взвешенной и поэтапной политикой отмены валютных ограничений, строгим контролем за экспортом национального капитала и т.д.

Как показала оценка сравнительной эффективности государственной и частной форм собственности, массовая приватизация -- не лучший способ формирования подлинно рыночных субъектов. Более того, в определенной ситуации приватизация ведет к формированию нерациональной системы корпоративного управления, способствующего возникновению антирыночного поведения предприятий, что фактически и проявилось в России.

Объективный анализ функционирования переходных экономик показал, что вопреки распространенному мнению прямой зависимости между масштабами частного сектора и темпами экономического роста нет. В большинстве постсоциалистических стран (прежде всего в Польше) наибольший экономический эффект был достигнут на этапе коммерциализации деятельности государственных предприятий, т.е. при наличии конкурентной среды, эффективной экономической политики и институциональных преобразований.

Следует подчеркнуть, что как хозяйственная практика стран с развитой рыночной экономикой, так и западная экономическая теория свидетельствовали о незначительном влиянии формы собственности на экономический рост и эффективность хозяйствования. Наибольшее влияние на эффективность работы предприятий оказывает, по мнению западных экономистов, не форма собственности, а профессионализм управляющих и наличие равных конкурентных условий для предприятий всех форм собственности и хозяйствования. При объективной оценке действий российских реформаторов и их слепом следовании рекомендациям американских консультантов нельзя сбрасывать со счетов состояние советской экономической науки. Экономическая наука к моменту перестройки базировалась, с одной стороны, на марксизме второй половины XIX в., а с другой -- на особенностях развития директивно-плановой экономики и отражающей ее политической экономии социализма.

Отвернувшись от учения К. Маркса и социалистической политической экономии, российские реформаторы оказались под влиянием услужливо предоставленной США «Экономикс», далекой не только от задач переходной экономики, но и от реалий самой западной современной рыночной практики.

В 80-е годы в ходе дискуссии о критериях оценки практической значимости экономической науки российские экономисты пришли к выводу, заслуживающему внимания ученых, занятых в любой области фундаментальных исследований: наиболее общим свидетельством достижений следует признать эффективность развития той сферы практической деятельности, которая служит объектом исследования ученых. Для экономической науки, следовательно, -- развитие национальной экономики. Оценивая с этих позиций практическую значимость экономической науки относительно экономики СССР конца 80-х годов, вряд ли можно назвать ее эффективной. К такому же выводу можно прийти и относительно эффективности воздействия экономической науки на результаты рыночных преобразований в российской экономике.

Ориентация на неоклассическую модель, попытка быстрого создания рыночной экономики классического типа с полной либерализацией во всех сферах хозяйственной жизни при разрушении прежних государственных структур и отсутствии новых институциональных и организационных структур, набора надежно действующих законов и правил, соответствующих частной рыночной экономике, -- все это неизбежно привело к формированию квазирыночной экономики, получившей самые разные названия: грабительский капитализм, мафиозно-коррумпированная экономика, номенклатурный капитализм и т.п.

В сложившейся в России политической и социально-экономической ситуации возобладали узкокорыстные личные и клановые экономические интересы. Между тем, как отмечает Дж Стигмиц, «давно признано, что рыночная система не может действовать исходя только из узкокорыстных интересов».

Обобщая 10-летний опыт рыночных преобразований в постсоциалистических странах, Дж. Стигмид приходит к выводу, который непосредственно относится к российской действительности.

Так, некоторые уроки реформирования касаются самого политического процесса реформирования: «...группы интересов не просто находятся в гуще процесса реформы. Реформы способствуют возникновению новых политических сил. Ранние реформы в стиле «срывания низко висящих плодов» могут, и во многих случаях так и происходило, создавать новые группы интересов (часто связанные с реформаторами), которые затем используют свои возможности, чтобы заблокировать последующие реформы».

Под «срыванием низко висящих плодов» имеется в виду быстрая, опережающая все другие преобразования приватизация. Проблема приватизации вышла за рамки определения последовательности реформ и оказалась на уровне непонимания самой сути рыночной экономики. Вместо того чтобы рассматривать частную собственность и конкуренцию как «сиамских близнецов» -- инструменты эффективного создания богатства, приватизацию превратили в главный фетиш, в то время как политика конкуренции и другие меры рыночного регулирования рынка считались чем-то второстепенным. Западные советники сделали акцент не на политике конкуренции, а на других вопросах, таких как скорость приватизации.

Советская система социально-экономических интересов в результате разгосударствления и приватизации государственных предприятий была быстро разрушена. Образовавшийся системный вакуум заполнили клановая и теневая экономика, субъекты которой преследовали реализацию своих узкокорыстных экономических интересов. В результате формировалась специфическая социально-экономическая структура, состоящая из трех групп: финансово-посредническая, сосредоточившая основную долю российского капитала; государство, со всеми его властными подразделениями, криминалом и коррупцией; плохо организованные наемные работники. Сложность состоит в том, что интересы этих трех групп сложились в систему, а всякая система обладает способностью к саморазвитию и может быть обновлена только через разрушение.

Самым разрушительным следствием реализации либеральной программы перехода от социалистической модели хозяйствования к рыночной следует признать хаотические неконтролируемые процессы перераспределения государственной собственности, товарных и денежных потоков, приведших:

к резкой социальной дифференциации в российском обществе;

непроизводительному использованию новой русской элитой приобретенных денежных капиталов;

снижению доходов у большинства населения, обусловившему уменьшение платежеспособного спроса, выступающего объективным фактором не только экономического роста, но и социально-экономического развития общества.

В условиях абсолютного сокращения национального дохода за последнее 10-летие более чем в 2 раза оставшаяся от разрухи половина производимого в России национального дохода оказалась присвоенной менее чем 8-10% населения страны. Пожалуй, это главный социальный итог экономических изменений в России, последствия которого оказывают и будут оказывать негативное влияние на социально-экономическое развитие России, выступающего сегодня объективно необходимым условием эффективного экономического роста.

Без подъема отечественного производства и его экономически эффективного развития, Россия не может выйти из системного кризиса, продолжить рыночные преобразования и создать условия для формирования социально ориентированной рыночной экономики.

2.2 Проблема ускорения темпов экономического роста в России

Центральной проблемой экономико-политических дискуссий 2002-2003 гг. была проблема экономического роста. В дискуссии приняли участие практически все ведущие политики и экономисты России, включая Президента В. Путина. У дискуссии имелась объективная основа - замедление темпов роста, происходящее вот уже на протяжении трех лет.

С самого начала 2002 г. вопросы темпов роста стали предметом острейшего обсуждения. Первоначально это было связано со стагнацией в зимние месяцы. В принципе, осенне-зимняя стагнация прослеживается в российской экономике уже на протяжении ряда лет, однако каждый раз аналитиками ставится один и тот же вопрос: является ли эта остановка вновь сезонным явлением или же страна оказывается перед угрозой полномасштабной рецессии? Вопрос этот стоял тем более остро, что в 2001 г. наметились негативные тенденции в развитии мировой экономики и, естественно, возникли опасения, не является ли российская стагнация частью общемировых процессов.

К весне 2002 г. экономика России вновь продемонстрировала рост, однако темп его был ниже, чем в предыдущие два года. Если в 2000 г. ВВП вырос на 9%, в 2001 г. -на 5%, а в 2002 г. уже 4,3%. И хотя темп роста российской экономики все равно превышал показатели ЕС и Северной Америки, его параметры стали поводом для жесткой критики правительства со стороны различных групп политиков и экономистов. Суть критики состояла в том, что такими темпами Россия очень нескоро достигнет нынешнего уровня даже наиболее бедных стран ЕС и уж точно проиграет в соревновании с быстрорастущим Китаем. В. Путин также несколько раз в течение весны высказывался на эту тему, призывая правительство ставить перед собой «более амбициозные задачи». Таким образом, проблема роста в этой дискуссии выступила не столько как экономическая, сколько как политическая. Главным здесь была оценка эффективности деятельности правительства и, соответственно, вопрос об альтернативах - как проводимому курсу, так и осуществляющим этот курс персоналиям.

Вопрос, впрочем, не может быть ограничен и узко-политическим аспектом проблемы роста, каким бы важным он не представлялся. В 2002 г. была четко сформулирована ключевая задача предстоящих лет (или даже десятилетий): преодоление разрыва между Россией и наиболее передовыми странами мира. Такого рода проблемы достаточно хорошо известны из экономической истории последних двух столетий как «догоняющее развитие». Решение этой проблемы может стать объединяющей общество идеей, на отсутствие которой нередко жаловались представители российской элиты в 1990-е гг. Однако принципиальной особенностью стоящей перед Россией задачи является необходимость осуществления прорыва в условиях постиндустриального мира, прорыва от индустриального общества к постиндустриальному. Такой задачи пока еще никому решать не приходилось.

Признание названной проблемы в качестве ключевой уже в исходном пункте позволяет выделить некоторые характеристики роста, который необходимо обеспечить для современной России. Во-первых, необходим устойчивый рост в средне- и долгосрочной перспективе, а потому важно не допускать принятия популистских решений, которые приводят к краткосрочным эффектам, то есть обеспечивают красивые цифры роста в ближайшие годы, за чем следует тяжелый кризис. Во-вторых, рост должен сопровождаться прогрессивными структурными сдвигами. В-третьих, радикальные структурные сдвиги предполагают формирования такой институциональной системы, которая обеспечивает высокую адаптивность экономики и отдельных экономических агентов к постоянно меняющимся вызовам времени.

Экономический рост - проблема многоаспектная, тем более, когда речь идет о стране, только выходящей из длительного периода революционных потрясений и стоящей перед необходимостью решать задачи глубокой структурной трансформации своей экономики. Разные экономические и политические группировки, участвующие в такой ситуации в дискуссии о росте, пытаются решать в ней свои, причем существенно различные задачи.

Вопрос о росте становится полем для борьбы различных групп влияния за власть. Причем менее всего эта борьба может ассоциироваться с позицией левых сил. Они, конечно, также имеет свои представления о «правильной», то есть обеспечивающей экономический рост, системе мероприятий, однако отнюдь не КПРФ играла ведущую роль в критике Правительства. Наиболее активными здесь были как раз группировки, так или иначе связанные с исполнительной властью - уже находящиеся в структурах власти, но стремящиеся к укреплению своего положения и расширению сферы своего влияния на Правительство.

В содержательном отношении дискуссия развивалась вокруг четырех базовых направлений консолидации экономического роста.

Дирижистская модель основана на применении принципов традиционной промышленной политики, включая выделение отраслевых приоритетов и государственную (финансовую и нефинансовую) поддержку этих секторов. Сторонниками этой модели выступали как представители левых сил, так и ряд представителей действующих структур власти и связанных с ними экономистов. Данная модель основывается на этатистской идеологии, на вере в возможности государства объективно определять приоритеты и формировать долгосрочную стратегию роста. Не менее важен в этой модели протекционизм как способ защиты отечественного производителя от конкуренции более сильных иностранных фирм. Таким образом, эта модель предполагает проведение активной «промышленной политики» в традиционном (отраслевом) значении этого слова.

Развитие финансово-промышленных групп, повышение инвестиционной (и вообще организаторской) роли конгломератов крупнейших фирм. Предполагается, что такие образования обеспечивают концентрацию ресурсов (финансовых, интеллектуальных), а также обеспечивают снижение трансакционных издержек (благодаря соединению в себе финансовых, производственных и исследовательских организаций).

Резкое сокращение бюджетной нагрузки на экономику (реформа формирования и расходования бюджетных средств), приведение ее в соответствие с параметрами, характерными для стран аналогичного уровня экономического развития.

Институциональные реформы, нацеленные на стимулирование предпринимательской деятельности, проведение активной политики государства по созданию благоприятных условий для инвесторов - как отечественных, так и иностранных. Для этого необходимо формирование адекватной системы институтов, включая соответствующее законодательство и эффективную правоприменительную систему.

Достоинством этой модели стоит считать неявное признание того факта, что сегодня возможности для роста лежат не только в увеличении инвестиций, предполагающем уменьшение текущего потребления, но и в реформе ряда институтов, позволяющей добиться роста при одновременном повышении текущего благосостояния. Или, другими словами, административные барьеры не позволяют экономике в полной мере использовать уже имеющийся потенциал.

Правительство М. Касьянова (теперь уже бывшее) делало очевидный упор на последнюю модель консолидации роста, которая является наиболее адекватной вызовам постиндустриальной эпохи, но и наименее эффектной с точки зрения публичной политики. Консервативная макроэкономическая политика, налоговая реформа, дерегулирование, переговоры о вступлении в ВТО и об общеевропейском экономическом пространстве, разработка нового трудового и пенсионного законодательства, постепенное реформирование естественных монополий - эти и другие направления работы Правительства реализуются, хотя и непоследовательно, с 2000 г., но именно они создают базу для устойчивости российской экономики, осуществления в ней структурных реформ.

Однако такая политика оказывается очень уязвимой для критики со стороны тех, кто верит в «экономические чудеса» или просто заинтересован в смене Кабинета. Естественно, возникают разного рода предложения или об активизации промышленной политики в смысле назначения отраслевых приоритетов и их финансовой и нефинансовой поддержки со стороны государства, или о резком снижении бюджетной нагрузки на экономику, или о заметной девальвации рубля как способе защиты отечественных товаропроизводителей от иностранной конкуренции.

Проблема консолидации роста имеет несколько аспектов, которые следует принимать во внимание при выработке решений практической политики. Во-первых, это особенности современного этапа технологического развития, когда перед страной стоит, как было отмечено выше, задача постиндустриального прорыва. Во-вторых, существуют некоторые особенности роста, совпадающего с решением задач глубокой структурной трансформации национальной экономики. В-третьих, в условиях глобализации и открытости российской экономики ее состояние не может не реагировать на состояние мировой конъюнктуры (было бы странно ожидать высоких темпов роста в условиях мировой рецессии). В-четвертых, на рост влияет и специфика постреволюционной ситуации. Все четыре перечисленные обстоятельства непосредственным образом влияют на современный российский экономический рост, а их переплетение в значительной мере предопределяет специфику решения стоящих перед страной социально-экономических проблем.

Ключевой проблемой при выработке политики роста является признание постиндустриального характера стоящих перед современной Россией вызовов. Механизм решения задач догоняющего развития в постиндустриальном мире существенным образом отличается от решения аналогичных проблем в эпоху индустриализации, к которой привыкли апеллировать критики проводившейся в 2000-2003 гг. экономической политики. Главной особенностью современных производительных сил является резкое повышение динамизма и разнообразия (вплоть до индивидуализации) потребностей, с одной стороны, и возможностей их удовлетворения с другой. Это означает, в свою очередь, резкое сужение временных горизонтов, на которые можно делать ответственные прогнозы относительно особенностей и приоритетных направлений технологического развития стран и отдельных секторов. Если в индустриальную эпоху можно было наметить приоритеты роста на 20-30 лет и при достижении их действительно войти в ряды передовых стран, то теперь приоритеты быстро меняются. И сейчас можно попытаться превзойти весь мир по производству компьютеров на душу населения, разработать программы производства самых лучших в мире самолетов и телефонов, но к моменту их успешного осуществления выяснится, что мир ушел далеко вперед. Причем ушел в направлении, о возможности которого при разработке программы всеобщей компьютеризации никто и не догадывался.

На протяжении 2003 г. в связи с развернувшейся вокруг проблемы экономического роста политической борьбой предпринимались (и еще будут предприниматься в дальнейшем) попытки определения долгосрочных отраслевых приоритетов, на которых государство могло бы сосредоточить внимание и сконцентрировать ресурсы. Однако пока все попытки такого рода проваливались, поскольку на самом деле не существует объективного критерия для выделения отраслевых приоритетов. Дальнейшая дискуссия может привести лишь к тому, что в качестве приоритетных будут выделены сектора, обладающие максимальными лоббистскими возможностями.

Специфика постиндустриального прорыва предполагает выдвижение на передний план задачи обеспечения гибкости и адаптивности экономической системы, способность экономических агентов быстро и адекватно реагировать на вызовы времени. Адаптивность приходит на место концентрации ресурсов в качестве ключевого ориентира государственной политики. Причем адаптивность гораздо важнее формальных показателей уровня экономического развития, измеряемого данными о среднедушевом ВВП.

Не следует также забывать, что перед Россией стоит в настоящее время не только (и даже не столько) задача обеспечения роста, но прежде всего необходимость проведения глубокой структурной трансформации. Между тем, как показывает опыт наиболее развитых стран, период структурных реформ нередко сопровождается замедлением темпов роста, а то и внешней стагнацией (как это было, например, в ряде стран Запада в 1970-е гг.). Отчасти это связано с тем, что новые сектора (особенно услуги) плохо фиксируются методами традиционной статистики, отчасти - необходимостью накопления ресурсов для нового технологического рывка. Разумеется, сказанное не должно восприниматься как апология стагнации. Однако надо принимать во внимание, что экономический рост без структурных сдвигов достаточно легко достижим методами государственного администрирования (например, в Белоруссии при А. Лукашенко), однако этот рост не делает страну богаче, а экономику эффективнее.

Постиндустриальное общество структурно отличается от индустриального тем, что доля услуг в ВВП и в занятости становится преобладающей. Движение в этом направлении уже обозначилось в современной России, однако надо придать ему более целенаправленный и последовательный характер. Стратегия прорыва (а не повтора) должна ориентировать на усиленное развитие сектора услуг, и прежде всего высокотехнологичных услуг. Хотя дальнейшая отраслевая конкретизация и здесь была бы опасна.

Что же касается «промышленной политики», то она ни в коем случае не должна ориентироваться ни на «назначение приоритетов», ни на «выбор победителей». Оба таких подхода означали бы консервацию формирующихся пропорций. Гораздо важнее стратегия постоянной корректировки структуры, при которой власть готова гибко защищать политическими (в том числе и внешнеполитическими) методами всех, кто добивается успеха в мировой конкуренции.

Акцент на секторе высокотехнологических услуг не означает забвения других секторов, по которым у страны есть определенные перспективы развития. К таковым относятся, например, автомобилестроение и самолетостроение. Однако надо отдавать себе отчет в том, что при всей важности развития этих секторов (с политической, технологической и социальной точек зрения) они вряд ли станут точками прорыва в постиндустриальную систему координат.