Экономическое развитие России в XVIII в.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Реферат

Экономическое развитие России в XVIII в.

Экономика Российской империи в XVIII в.

XVIII век - это время, когда феодальное российское государство достигает своего наивысшего расцвета. В экономике XVIII столетие стало для России периодом бурного торгово-промышленного развития. Страна, которая в начале века имела едва 30 мануфактур и была вынуждена ввозить из-за границы значительную часть необходимых ей предметов промышленного производства, к концу столетия добивается впечатляющих успехов в развитии отечественной промышленности. Это позволило удовлетворять не только большинство потребностей казны, внутреннего рынка, содержать огромную армию и флот, снабжая их всем необходимым, но и экспортировать часть промышленных товаров за рубеж. Более того, с середины XVIII в. Россия прочно занимает первое место в развитии металлургии, обгоняя такие страны как Швеция и Англия.

Отвоевав выходы на Балтику и Черное море, Российская империя к концу XVIII в. превращается в сильную морскую державу, ведущую активную внешнюю торговлю со странами Европы, Азии и Дальнего Востока.

Фундамент этих впечатляющих успехов в значительной степени был заложен еще в самом начале столетия преобразованиями первого Российского императора Петра I. Именно его реформы, охватывающие различные стороны общественной жизни, во многом определили вектор экономического развития страны на сто и более лет. По некоторым же вопросам отдаленное влияние этой личности мы ощущаем и сегодня.

Поэтому вполне логично, что при анализе хозяйственной жизни России XVIII в., период, связанный с петровскими преобразованиями, должен быть выделен и рассмотрен особенно пристально.

Взгляды Петра I на необходимость реформирования страны и место государства в этом процессе

экономический реформа финансовый налоговый

Традиционно вся преобразовательская деятельность Петра I условно делится на два периода, Первый хронологически датируется от начала царствования до 1709/1710 гг. и второй - до конца царствования императора-реформатора.

Существует распространенное мнение о том, что реформы Петра, особенно в начальный период, были вызваны войнами, тесно связаны с ними и полностью вытекали из их потребностей. Это проявлялось и в формах, и в методах их проведения. Отсутствовал какой-либо четкий план. Явно просматривается неупорядоченность, незавершенность и разбросанность в самих преобразованиях. В силу целого ряда обстоятельств государство основную тяжесть в проведении реформ было вынуждено брать на себя. Отсюда упор на администрирование, насилие, жесткую регламентацию. Сохраняется ощущение, что пока у правительства и царя присутствует лишь смутное понимание того, что в основе должно лежать «общественное благо» и победа над противником.

Лишь на втором этапе, когда обозначился явный перелом в ходе Северной войны, реформы принимают более осмысленный и целенаправленный характер. Предпринимаются попытки осмыслить, а каковы должны быть конечные результаты? Отсюда появление таких трудов, как книги: Посошкова «О скудости и богатстве», Салтыкова - «Пропозиции» и «Изъявления». Государство старается охватить реформами все стороны жизни, т.е. появляются элементы комплексности. Предпринимаются меры по развитию частной инициативы и переориентации экономики на нужды рынка. Это приводит к некоторым изменениям в методах, темпах и формах реформ. В частности, от прямого принуждения государство все чаще переходит к мерам экономического стимулирования.

Признавая определенную обоснованность этой точки зрения, мы, тем не менее, хотели бы внести в эту позицию некоторые уточнения.

Война, конечно же, оказала самое серьезное влияние на темпы, очередность, формы и методы проведения реформ. Однако сами реформы, и, прежде всего это касается экономики, все же не вытекали только из них.

Да, в первые годы правления Петр не имел еще четкого, или хотя бы общего плана преобразований страны. Были лишь абстрактные юношеские мечты об изменении жизни по-новому, об укреплении мощи государства, а через это и об улучшении жизни подданных. Однако с другой стороны, уже с самого начала эти мечты имели довольно конкретное направление.

Есть свидетельства о том, что уже в эти годы юный царь не раз говорил о необходимости преобразований для преодоления отсталости, о развитии промышленности и торговли.

Так, побывав в Архангельске в 1693-1694 гг., где Петр своими глазами увидел настоящие корабли и ознакомился с работой порта, он не раз в беседах со своими приближенными подчеркивал важность и необходимость немедленного реформирования страны.

Летопись передает нам содержание обстоятельной беседы царя с архиепископом Архангельским. Речь шла «о царственных бытностях и болярских и великих людей, так же и мирских простых людях и в работе пребывающих и о домовом и о всяком заводов здании много разумно; так же и о водяном путешествии морском и речном кораблями и всякими судами со многим искусством».

Следующим толчком к началу кардинальных реформ по преобразованию страны стали Азовские походы, которые высветили отсталость государства. Именно после первого неудачного похода Петр I принимает историческое решение о создании российского флота, который начинает строиться на воронежских верфях. Уже в этом крупном проекте как в капле воды отражаются наиболее характерные методы и приемы, с помощью которых Петр будет проводить многие свои преобразования. Это административный подход, жесткая регламентация, значительная роль государства во всех сферах жизни общества, в том числе и в экономике.

Хорошо известно, как Петр решил, например, проблемы нехватки денежных средств и людей для корабельного строительства. Волевым решением было создано 42 светские и 19 духовных компаний (кум панств), которые должны были за свой счет построить до 1698 г. 16 крупных кораблей и 60 бригантин. Стоимость этого строительства по оценке одного из ведущих исследователей петровской эпохи Н.И. Павленко, составила не менее полумиллиона рублей на тогдашние деньги, или примерно 25% доходной части бюджета за 1680 г. Кроме того, была объявлена корабельная повинность и тысячи людей из разных районов страны были согнаны на строительство флота.

И, наконец, огромное влияние на реформаторскую деятельность Петра I оказало его первое путешествие в Европу в составе Великого посольства. Юный царь своими глазами увидел успехи европейской цивилизации. Повсюду, где он был, Петр посещал мануфактуры, фабрики, арсеналы, верфи, проявляя такую необыкновенную любознательность, которую часто не могли удовлетворить познания тех, к кому он обращался с вопросами. В ходе путешествия царь сам освоил несколько специальностей и, главное, он вынес четкое понимание необходимости немедленного начала преобразований.

Именно в эти годы у Петра начинает оформляться идея строительства «регулярного государства», деятельность которого должна быть направлена исключительно для обеспечения «общественного блага». Важность этих идей заключалась в том, что именно из них вытекали положения о роли государства, о его месте в экономических преобразованиях, о значении государственного принуждения и т.д., а все это в свою очередь определило темпы, очередность и формы проведения реформ.

Впервые идею «общего блага» Петр сформулировал в 1702 г., в именном указе, где он провозглашал, что все его «старания и намерения… клонились к тому, чтобы сим государством управлять таким образом, чтобы все наши подданные попечением нашим о всеобщем благе, более и более приходили в лучшее и благополучней шее состояние».

Более конкретно эту мысль Петр формулировал в 1721 г.:»… надлежит трудиться о пользе и прибытке общем, который Бог нам перед очи кладет как внутрь, так и вне, отчего облегчен будет народ». При этом под «общим благом» Петр, судя по всему, понимал не только приращение богатства (в смысле накопление денег и других ценностей), а всемерное развитие производства, сельского хозяйства, торговли.

Из приведенных слов и других документов достаточно ясно видно, какую роль Петр отводил государству, которое должно было с одной стороны создать условия для расцвета ремесел, торговли, искусств, а с другой - принудить подданных к производительному труду на пользу государству. Само «регулярное государство» представлялось Петру I как некий идеальный социальный механизм, где каждый подданный или сословие в целом занимают строго отведенную им социальную нишу и выполняют определенную функцию. В зависимости от доли их участия в создании «общего блага» государство, которое выступает в роли своеобразного гармонизатора и регулятора. Оно распределяет каждому подданному определенную часть этого «блага». Отсюда вытекала ставка на администрирование, регламентацию, государственное насилие и т.д.

Позже в Указе 1723 г. о Мануфактур-коллегии Петр прямо отметит положительную роль государственно-административного принуждения: «Что мало охотников и то правда, понеже наш народ, яко дети неучения ради, которые никогда за азбуку не примутся, когда от мастера не приневолены бывают, которым сперва досадно кажется, но когда выучатся, потом благодарят, что явно из всех дел не все ль неволею сделано, и уже за многое благодарение слышится, от чего уже плод произошел».

Мы не случайно остановились на анализе взглядов Петра I на роль и место государства и административного насилия в ходе реформ. Понимание позиций царя по этим вопросам позволит, на наш взгляд, лучше понять масштабы и особенности методов при проведении им преобразований.

Развитие внешней и внутренней торговли

Торговля как один из важнейших секторов экономики естественно находилась под неослабленным контролем правительства, которое уделяло этой отрасли хозяйства соответствующее внимание. Еще во времена своего первого приезда в Архангельск в 1693-1694 гг. Петр внимательно ознакомился с работой порта и вознамерился способствовать развитию внешней морской торговли. С этой целью были заказаны два корабля в Европе и на верфях под Архангельском наряду с военными стали строить торговые суда.

Внимание Петра привлекали три моря: Черное, Каспийское Балтийское. Поскольку закрепиться на Черном море в то время не удалось, да оно и не обеспечивало прямого пути в Европу, главное внимание было обращено на Балтику - кратчайший путь, связывающий Россию с Европой.

Основанный в 1703 г. Петербург, быстро становился главным портом страны. Такое значение город приобрел не только из-за выгодности географического положения, но и во многом благодаря чисто административным мерам, предпринятым правительством, которые вскоре привели к тому, что в упадок пришла налаженная торговля в Архангельске. Впрочем, этот город долго еще составлял достойную конкуренцию балтийским портам. Этому отчасти способствовало и то обстоятельство, что до 1714 г. на Балтике господствовал шведский флот. По крайней мере, еще в 1710 г. Архангельский порт посетило 154 корабля.

Одна из мер по переориентации грузопотоков заключалась в следующем. Многие товары просто было запрещено продавать за границу через Архангельск. В дополнение к этому вскоре после основания новой столицы туда в административном порядке были переселены архангельские именитые купцы, которые вели активную внешнюю торговлю. Конечно же, такая мера отрицательно сказалась на их делах.

Большинство товаров по указам императора должно было проходить, прежде всего, через Петербург и другие балтийские порты. Позже, в силу того, что правительству силой приходилось менять направленность грузопотоков и ломать устоявшиеся торговые связи, регламентация в этом деле была еще больше усилена. Так, по указу от 12 декабря 1716 г. через Петербург должна была обязательно проходить 1/6 всех товаров, продаваемых за границу, а по указу от 15 ноября 1717 г. уже 2/3.

Подкрепляя свое намерение превратить Петербург в торговую столицу, Петр указом от 20 ноября 1717 г. распорядился о высылке крупных купцов из губерний на постоянное жительство в Петербург, что ввело последних в убыток, так как приходилось бросать насиженные и обустроенные места, рвать давно отлаженные торговые связи.

Для товаров, привозимых в петербургский порт, были снижены пошлины с 5% до 3%. Позже аналогичные льготы получили и другие балтийские российские порты.

В результате правительству, конечно же, удалось изменить направление грузопотоков. Например, в год основания столицы - 1703, тамошний порт посетил всего 1 иностранный корабль. В 1722 - 116, 1724 г. - 240, в 1725 г. - 914.

Укрепившись на Балтике, Петр вновь обращает свои взоры на Каспий и Черное море. С 1714 г. начинается настойчивое изучение Каспийского моря и разведка путей в Индию и Центральную Азию. Одновременно с этим Петр стремится выйти на Черное море и с этой целью совершает неудачный Прутский поход. В результате Россия была вынуждена на время отказаться от борьбы на этом направлении и лишь во второй половине ХVIII в. она твердо встанет на северном побережье Черноморья.

Значительно лучше обстояли дела на Каспии. После успешного Каспийского похода к России отошло западное побережье, что позволило существенно расширить торговлю с южными странами и государствами Центральной Азии. От Каспийского побережья прокладывались сухопутные пути и устанавливались постоянные контакты с Бухарой, Монголией, Китаем и т.д. Правда, и на южном, и на восточном направлениях многое делалось Петром также чисто административно, что часто сказывалось на развитии торговли далеко не лучшим образом.

Например, после завоевания Азова и основания крепости Таганрог, сюда из Москвы были перевезены купцы. Правда, им предоставлялись льготы, и даже за счет казны были построены дворы и жилые дома. Однако не успели купцы обжиться на новом месте и вновь наладить торговые связи, как в 1711 г. Азов и другие города были возвращены Турции. Думается, нет необходимости говорить о том, как все это сказалось на положении торговых дел.

Вообще, распространенное мнение о том, что на всем протяжении своего царствования Петр поощрял развитие купеческой торговли и промышленности нуждается в корректировке.

Конечно, развитие торговли, защита интересов купечества были в центре внимания правительства Петра. Однако и сами интересы, и способы защиты их понимались и реализовывались довольно своеобразно. Все-таки стержнем всей, в том числе и экономической политики Петра I была защита интересов прежде всего государства. Поэтому и защита интересов купечества осуществлялась так и постольку, поскольку это укладывалось в канву государственного интереса и «общего блага». Отсюда такое обилие регламентации и администрирования во всех областях жизни.

Это и насильственное создание «кумпанств», и передача казенных мануфактур купцам по императорскому указу, и переселение купцов, и даже установление административным путем 10% нормы прибыли от цены подряда или торговой сделки, и введение государственных торговых монополий на такие ходовые товары, как соль, вино, табак, и т.д.

С помощью заключения с купцами договоров, соглашений и контрактов государство пыталось взять под контроль если не весь, то, по крайней мере, значительную часть торгового оборота в стране.

Все это, конечно же, в какой-то степени сдерживало развитие свободного рыночного оборота и не стимулировало нормального развития «старого» допетровского купечества.

В результате к 1715 г. из 32 гостей лишь 16 продолжали вести торговлю, а 16 разорились. В гостинной сотне из 226 человек лишь 104 сохранили свои промыслы и обороты. Только за 6-7 лет до своей смерти Петр предпринял энергичные меры для создания благоприятных условий купцам, да и то преимущественно тем, кто вложил деньги в мануфактуры. Им предоставлялось право беспошлинной торговли своими изделиями, право покупки крепостных к заводам. Дворы таких купцов освобождались от постоя, подворной и подводной пошлин и т.д.

Но было бы неверно впадать в другую крайность и считать, что интересы купечества не учитывались вовсе. Российские купцы на внутреннем рынке имели значительные привилегии и льготы не только по сравнению с иностранцами (продолжали действовать все основные положения Новоторгового Устава 1667 г.), но и с рядом других слоев населения.

Так, до 1711 г. торговля в городах оставалась монополией посадского населения, но для ремесленников торговля собственными изделиями была затруднена, так как существовал запрет на торговые операции вне торговых рядов или около мастерских. Таким образом, большинство ремесленников были вынуждены сдавать свою продукцию скупщикам-оптовикам. Крестьяне также могли торговать только при въезде в город и только оптом с телег. Лишь в 1711 г. из-за уменьшения доходов казны все запреты были сняты, и торговать на рынке мог любой, кто платил пошлину.

Правда, государство в первый период правления Петра, испытывая постоянную, острую потребность в деньгах, пыталось использовать внутреннюю торговлю в качестве источника своих доходов, однако, несмотря на некоторые сдержки внутренний рынок продолжал успешно развиваться. Этому способствовал быстрый рост мануфактурного производства, развитие ремесла, кустарных промыслов, и_; наконец, постепенная отмена запретов, а также снижение напряжения на фронтах военных действий. Росла и развивалась и внешняя торговля.

Этот процесс довольно наглядно просматривается в динамике сбора таможенных и кабацких пошлин с 1680 по 1724 г.

Сбор таможенных и кабацких пошлин с 1680 по 1724 гг.

	1680	1701	1724
Абсолютные данные в тыс. руб. (по ценам 1724 г.)	1313	1400	2466
В процентах	100	107	188

Как видно из приведенных данных рост за первые 20 лет был всего 7%, а за последующие 23 года, несмотря на постоянные войны - 81%.

Общий торговый оборот на внутреннем и внешнем рынке, не считая винной, соляной, табачной и других монополий, составил в 1724 г. 17 млн. рублей. Можно также отметить, что чистый товарный оборот за 23 года (без кабацких сборов) вырос на 76%, что наглядно иллюстрировало серьезные успехи в развитии, прежде всего внутреннего рынка.

Благодаря выходу к морям был существенно расширен объем внешнеторговых операций. Во внешней торговле, пожалуй даже больше чем в других отраслях экономики, государство при Петре пыталось играть активную роль. Регламентация, опека и госконтроль были особенно сильны в начальный период. Помимо установки размеров ввозных и вывозных пошлин правительство часто определяло также перечень, а иногда и количество экспортируемого и импортируемого товара.

В начальный период царствования внешняя торговля была в основном монополизирована и осуществлялась через государственные органы (госмонополии), или через откупщиков, или через монопольные торговые компании.

Монополия на внешнюю торговлю была выгодна государству и крупным купцам, которые выступали в роли откупщиков. Первое - получало огромные доходы, вторые - были защищены от конкуренции иностранцев и своих внутренних возможных конкурентов. Примерно до 1714 г. Петр постоянно расширял перечень товаров, объявленных торговой монополией государства. Торговля этими товарами могла также передаваться откупщикам.

Однако развитие внешнеторгового оборота требовало свободы торговли и конкуренции. Не случайно уже в 1715 г. Петр говорил о необходимости отмены ряда монополий. Однако продолжающаяся Северная война задержала этот процесс. Только в 1719 г., когда ожидалось заключение мира, был издан указ об отмене монополии на ряд товаров. Правда, казна не хотела сразу же терять прибыль от этих товаров, и пошлины на них были увеличены. Полностью от системы торговых монополий Петр так и не отказался.

По мере расширения внешнеторгового оборота предпринимались все новые меры по защите отечественных купцов не только в своих портах, но и за рубежом, через создание консульской службы, введение принципа взаимных привилегий и т.д.

Для концентрации купеческих капиталов и повышения их конкурентоспособности на международных рынках создавались специальные торговые компании, которые получали не только различного рода привилегии, но и государственные субсидии. Правда, как и везде, эти экономические меры дополнялись мерами чисто административного характера.

На защиту отечественной торговли и промышленности был направлен Таможенный устав 1724 г. По этому документу русские купцы с отпускаемого товара стоимостью в 1000 рублей платили 11 рублей 11 копеек, а иностранцы - 60 рублей.

С помощью ввозных пошлин регулировался и импорт. Так, пошлиной в 75% от стоимости были обложены железо, парусина, столовое белье и т.д., т.е. то, что в России уже производилось в достатке. Пошлиной в 50% от цены - голландское полотно, бархат, байка, золоченое и пряденое серебро. В 25% - те товары, которые, хотя и производились в стране, но в недостаточном количестве. И, наконец, на те товары, что не производились вовсе, пошлина колебалась от 10 до 5% к цене.

Меры, предпринимаемые правительством Петра I, особенно во второй период царствования приносили ощутимые плоды. Внешнеторговый оборот постоянно возрастал и с 110704 рублей в 1702 г. он к 1726 г. вырос до 5824353 рублей, т.е. в 5,24 раза. При этом экспорт почти в 2 раза превышал импорт.

Менялась и сама структура экспорта, что отражало промышленное развитие страны. К концу правления Петра I 52% вывоза составляли изделия мануфактур и промыслов и 48% - сырье.

Все это говорило о том, что, несмотря на некоторые противоречия в торговой политике, в целом она способствовала развитию внутри и внешнеторговых связей России

Налогово-финансовая политика в первой четверти XVIII в.

Важнейшим разделом экономической политики любого государства является политика в финансовой и налоговой областях. Она не только самым тесным образом связана с развитием производительных сил страны, и укреплением торговли, но и оказывает на них непосредственное влияние.

Войны, усилия по насаждению мануфактурной промышленности, другие реформы Петра, - все это требовало денег во все возрастающих количествах. Казна постоянно ощущала нехватку средств, что заставляло правительство совершенствовать финансовую и налоговую политику, изыскивая новые источники доходов.

Одна из первых мер, которая была предпринята в этой области - это упорядочение системы сбора налогов и пошлин, что, хотя и дало определенный эффект, но незначительный.

Петр широко прибегал к традиционным формам получения денег: чрезвычайным сборам или к введению новых налогов. Известны сборы, связанные с постройкой флота, с переходом к рекрутской системе формирования армии, с постройкой новой столицы и др. Наиболее одиозный из известных налогов того времени - был налог на бороду. С дворян и служивых брали 60 рублей, с гостей и купцов гостинной сотни - не менее 100 рублей, с посадских - 60 рублей, с ямщиков и извозчиков 30 рублей. Крестьяне и священники носили бороды бесплатно, но при въезде и выезде из города с крестьян брали по 1 копейке.

Страна испытывала острую нехватку в драгоценных металлах, поэтому усилия и государства и самих рудознатцев были нацелены на изыскание и разработку отечественных золотых, серебряных и медных руд. Постоянно посылались экспедиции. Разработка была разрешена всем желающим, в том числе и иностранцам. Единственным условием была обязательная сдача добычи в казну.

Золото и серебро давала внешняя торговля, поэтому иностранцы должны были покупать, а русские купцы продавать товары только за золотую и серебряную монету, которая затем сдавалась в казну.

При запрете вывоза из России золота и серебра, государство активно само скупало такие монеты. Иностранцам, которые привозили монеты, разрешалось вывозить товары на эту сумму беспошлинно.

Нехватка драгоценных металлов с одной стороны, и постоянно возрастающая потребность в деньгах с другой, заставляли правительство идти на перечеканку иностранной монеты. Это давало ощутимый доход государству. Если при Алексее Михайловиче ежегодный доход от такой операции составлял в среднем 40 тыс. рублей, то в 1694-1695 гг. - 80 тыс.

Однако и перечеканка не решала всех проблем. В 1700 г. Петр вводит в обращение медную монету (денежки, полушки и полу полушки, которые были равны соответственно 1/2, 1/4 и 1/8 копейки). Одновременно он заменил старые счетные единицы (рубль, полтина, полу полтина, гривенник, пятак и алтын - 3 копейки) новыми серебряными денежными знаками. При этом вес монеты был уменьшен. Такой операцией с заменой старых серебряных монет новыми Петр достигал сразу же двух целей: во-первых, увеличивал монетный доход казны от перечеканки; во-вторых, обеспечивал торговлю удобными средствами обращения в нужном количестве.

Старые русские монеты переплавлялись вместе с иностранными, что резко подняло доход государства. В 1700-1703 гг. ежегодный доход от монетной операции достигал в среднем 750-800 тыс. рублей. В 1702 г. он достиг рекордной отметки - 1300 тыс. рублей.

Однако по мере изъятия старых монет доход стал быстро падать, так как единственным источником вновь стала иностранная монета. К 1710 г. он опустился до 150-200 тыс. рублей в год.

Это заставило государя и Сенат искать новые источники и в 1711 г. Сенат дал распоряжение о понижении пробы в деньгах с 82 до 70 долей. Кроме того, было решено перестать чеканить мелкую серебряную монету. Однако все эти меры давали лишь временный эффект, а в долгосрочном плане вели к падению денежного курса и росту цен. В результате к концу первой четверти XVIII в. курс рубля по сравнению с концом XVII в. упал вдвое.

Все это заставляло правительство уделять повышенное внимание основным статьям государственных доходов - податным и оброчным сборам.

С этой целью создается ряд новых государственных учреждений и должностей: в 1704 г. вводится специальный штат прибыльщиков, в 1705 г. учреждаются должности инспекторов ратушного управления для изыскания прибылей казне и контроля за бургомистрами.

Наиболее известным результатом деятельности прибыльщиков является введение гербовой бумаги для оформления официальных жалоб, челобитных, просьб и т.д.

С 1711 г. вопросами финансового контроля начал заниматься учрежденный Петром Сенат.

Другим направлением работы в этой области стало усиление контроля за расходованием средств, борьба с казнокрадством, что тоже давало определенный эффект, хотя, конечно же, явление не было, да и не могло быть искоренено.

Ужесточались меры по выколачиванию недоимок. Должников начали определять на работы, на мануфактуры, причем но указу от 15 января 1718 г. эта мера распространялась и на иностранцев, которые задолжали казне.

На увеличение поступлений денег в казну была рассчитана и такая мера, о которой мы уже говорили, как расширение перечня товаров, взятых в государственную торговую монополию. Она широко применялась до 1719 г. На это же были нацелены такие меры как повышение таможенных пошлин как внешних, так и внутренних.

Однако все эти мероприятия, хотя и обеспечивали увеличение поступлений, не решали дела окончательно. Когда в 1710 г. была предпринята первая попытка сверстать государственный бюджет по доходам и расходам, то выяснилось, что при общей сумме 3,83 млн. рублей дефицит составил 0,5 млн. рублей или примерно 13%.

В силу этого принимается решение об изменении основного прямого налога. От подворной подати начинает осуществляться переход к подушной. Для этого в 1708-1710 гг. проводится перепись, которая дала неожиданные для правительства результаты - сокращение примерно на 25% числа дворов, т.е. податных единиц.

Результат был настолько неожиданным для правительства, что в 1717-1718 гг. проводится повторная перепись, которая не только подтвердила прежние данные, но и показала дальнейшее сокращение числа податного населения.

Подушная подать вводилась поэтапно и окончательно утвердилась в качестве основного прямого налога к 1724 г. Она определялась следующими цифрами: все крестьяне мужского пола платили 74 копейки с души, кроме того, государственные крестьяне доплачивали еще 40 копеек, как бы для уравнения их с частновладельческими. Посадские платили 1 рубль 20 копеек с мужской души.

Даже с учетом падения денежного курса введение подушной подати привело к тому, что в 1724 г. доходная часть бюджета выросла по сравнению с 1680 г. в 3 раза, а по сравнению с 1701 г. - в 2 раза. При этом следует иметь в виду, что подушная подать и ясачные деньги давали в 1724 г. 55% всех поступлений.

Характеризуя налоговую политику российского государства в первой четверти XVIII в., мы должны констатировать, что она продолжала носить фискальный характер. Налоговый пресс на население постепенно возрастал за счет роста прямых налогов и чрезвычайных сборов на различные государственные нужды. Такое положение дел в области налогов и финансов вполне согласовывалось со стремлением Петра создать идеальный экономический механизм «регулярного государства», вся деятельность которого должна была быть направлена на достижение «общего блага». Под последним понималось постоянное укрепление политической и экономической мощи самого государства, которое должно было выступать в роли своеобразного распределителя общественных благ. При таком подходе имущественное и социальное положение отдельной личности и даже сословий рассматривалось с позиций выгоды самого государства.

Подводя итоги петровских преобразований в области экономики в первой четверти XVIII в. мы можем констатировать следующее:

1. В эти годы, благодаря огромному напряжению всех сил русского общества, был совершен настоящий промышленный рывок, в результате которого Россия встала в один ряд с ведущими европейскими державами, укрепив свою экономическую мощь и независимость.

2. В ходе развития мануфактурного производства в стране были созданы не только многие новые отрасли промышленности, но и сформировались новые промышленные районы, был построен сильный военный и торговый флот, что позволило России активно включиться в международное разделение труда и мировую торговлю.

3. То, что Россия оказалась к началу XVIII в. в положении догоняющей страны, позволило ей успешно и широко использовать технический и технологический опыт Западной Европы. Однако в силу целого ряда обстоятельств, пересаженный на русскую почву, он (этот опыт) дал довольно своеобразные результаты. Одной из наиболее важных особенностей ускоренного мануфактурного развития России является сверхактивная роль в экономических процессах дворянского крепостнического государства, что привело к формированию целого ряда специфических черт в российской экономике, которые определили ее своеобразие на долгие годы.

А) Это наличие большого государственного сектора (примерно 43-45%), ориентированного на обслуживание, прежде всего, чисто государственных интересов и лишь частично на нужды внутреннего и внешнего рынка. Это находило свое отражение в приоритете технических отраслей. Не случайно 35% предприятий того времени были предприятиями черной и цветной металлургии.

Б) Активная роль государства в строительстве промышленных предприятий, ориентированных на государственные нужды, привело к тому, что основной организационной формой производства становится крупная, централизованная мануфактура.

В) Узость рынка свободной рабочей силы в условиях бурного промышленного роста заставило самодержавное государство по-своему решить проблему рабочей силы за счет приписки крестьян к заводам. Это в свою очередь привело к тому, что многие экономические процессы в России, при всей их схожести с тем, что происходило в Европе, имели несколько другие основы. Например, бурный рост числа мануфактур не вызвал аналогичного роста буржуазных отношений и не привел к резкому усилению позиций торгово-промышленной буржуазии.

4. Менее впечатляющие успехи наблюдались в сельском хозяйстве, которое в значительной мере развивалось в традиционной плоскости, в основном за счет экстенсивных факторов.

5. Бурный толчок в связи с выходом к Балтике и промышленным рывком получила внешняя и внутренняя торговля. Однако и здесь сверхактивная роль государства внесла целый ряд специфических черт в процессы, протекавшие в этом секторе экономики (государственные торговые монополии, волевое изменение направленности грузопотоков, постоянная регламентация и т.д.), - все это сдерживало развитие свободных рыночных отношений.

6. Стремление государства к максимальному контролю и регламентации практически всех экономических процессов, находило свое отражение в налогово-фининсовой политике Петра.

7. Анализ участия различных сословий в экономической жизни, их роли в создании промышленности и укреплении торговли показывают следующее: А) Несмотря на все усилия правительства по привлечению купцов и дворянства к предпринимательству и мануфактурному строительству, последнее, участвуя в торговле, крайне неохотно занималось фабричным предпринимательством; Б) Вопреки различным сдержкам и регламентации со стороны государства, наиболее активную роль в экономике продолжало играть купечество. В) Участие иностранцев в экономической жизни, в том числе и в развитии мануфактурного производства хотя и имело место, но было ограничено и по масштабам, и по последствиям. Нет ни одного указания на то, что в России было основано хотя бы одно предприятие на деньги, специально привезенные для этого в страну.

Реформы Петра и те впечатляющие результаты, которых Россия добилась к концу первой четверти XVIII в., во многом определили главные векторы ее экономического развития практически до середины XIX в.

О том, как видоизменялись и совершенствовались основные направления экономической политики государства, и как это отражалось на развитии экономики страны, речь пойдет в следующей главе.

Экономика империи в середине XVIII в.

Ускорение, полученное экономикой России от реформ Петра, продолжало ощущаться весь XVIII в., а по отдельным направлениям вплоть до середины XIX в. Практически все отрасли мануфактурной промышленности, ремесла, кустарных промыслов продолжали наращивать производство. Конечно же, время требовало внесения тех или иных изменений, корректировки экономической политики и т.п., но в целом промышленность и торговля набирали обороты. Даже в наиболее сложное после смерти царя-реформатора время, в период с 1725 по 1741 гг., когда за 16 лет на русском престоле сменилось 2 императора и 2 императрицы, и когда сложно было говорить о какой-либо осмысленной хозяйственной политике тогдашних правителей, поступательное развитие экономики продолжалось. Такова была сила инерции петровских преобразований.

В значительной степени традиционно шли дела в таком секторе экономики, как сельское хозяйство. Здесь по-прежнему преобладал экстенсивный фактор развития. Постепенно втягивались в активный хозяйственный оборот степи на юге Урала, в Западной Сибири, в верховьях Дона, в нечерноземных районах вокруг Москвы и на Северо-западе все больше внимания уделялось производству таких культур как лен, конопля, и другие, которые являлись сырьем для развивающейся промышленности.

Основу земледелия в большинстве районов страны по-прежнему составляло крепостническое помещичье хозяйство, которое постоянно распространялось на новые территории. Усадьбы помещиков появились в Оренбургском крае, в южных районах страны, на Украине.

Исключение составляли области проживания казаков и Сибирь, где крепостное право существовало лишь на церковных и монастырских землях, да и то не везде.

Более впечатляющие успехи наблюдаются в 30-40 гг. в других секторах экономики, и, прежде всего, в мануфактурной промышленности и торговле.

Фабрично-заводское производство охватывает все новые и новые районы. Так, в 30 гг. были открыты первые рудники в Минусинском крае. Их насчитывалось до полутора десятков. К 1740 г. на их базе начинают действовать Луказский и Ирбинский железоделательный и медеплавильный заводы.

Следует, правда, отметить, что в то время многие казенные заводы основывались весьма неосторожно. Не проводилось точного обследования богатства месторождений, да и сами рудники эксплуатировались хищнически, на основе несовершенной технологии. Это приводило часто к тому, что очень скоро месторождения забрасывались, а заводы закрывались.

Как и при Петре I особое внимание уделялось железоделательному и медеплавильному производствам. В 30 гг. продолжается широкое строительство заводов. По-прежнему главной металлургической базой страны оставался Урал. На 1734 г. здесь насчитывалось 11 казенных горных заводов и 19 частных, 14 из которых принадлежало Демидовым. К 1740 г. выплавка чугуна только на уральских заводах выросла на 64%. А всего с 1725 по 1740 гг. производство чугуна и железа увеличилось более чем в 2 раза. Россия превзошла не только Швецию, но и Англию. Так, в 1740 г., наша страна выплавила 25 тысяч тонн, тогда как Англия - 17,3 тысячи тонн.

Обогнав ведущие страны, Россия становилась одним из главных экспортеров металла. Удельный вес нашей страны в мировом производстве чугуна уже в 1730 г. составил 12%. Довольно успешно продолжали развиваться и другие отрасли промышленности. Серьезных успехов мы достигли в производстве полотна, шелка, сукна. Расширялись и совершенствовались старые, и, прежде всего частные предприятия. Казенные же, как правило, модернизировались крайне редко и медленно. Из старых суконных фабрик, которые прочно держали свои позиции, можно назвать мануфактуры Щеголина и Полуярославцева в Москве, вдовы Микляева в Казани и др. Полуярославцев, например, поставлял только в армию в год 70100 аршин сукна. 180 тыс. аршин поставляла в год московская фабрика Болотина и Джугаева.

Примером постоянной заботы о совершенствовании и расширении производства может служить деятельность ярославского купца Затрапезного. Основав в 1727 г. собственную полотняную фабрику в Ярославле (к этому времени он уже был собственником ряда мануфактур), Затрапезный превратил ее к 1736 г. в большое многопрофильное предприятие, где наряду с полотняным производством были налажены красильное, писчебумажное, мукомольное и другие производства.

Наряду с модернизацией старых постоянно строились новые суконные и полотняные мануфактуры. Так, в 1736 г. была организована кампания крупных московских купцов, которые основали суконную фабрику. От этого процесса не отставала и провинция. Результаты подтверждаются следующими цифрами: в 1725 г. насчитывалось 15 текстильных предприятий, а за вторую четверть XVIII в. было построено и пущено в ход еще 62 мануфактуры.

Быстро развивались также парусная, стекольная, писчебумажная, лесопильная и другие отрасли промышленности.

Впереди в промышленном предпринимательстве шли купцы. При этом провинциальное купечество, не отставая от столичного, стало также активно заниматься промышленным предпринимательством. Вот типичный пример того времени. В 1736 г. муромский купец Нечаев основал в своем городе парусную фабрику. Вероятно, дела пошли неплохо, потому что уже в 1740 г. он же пустил в эксплуатацию в Муроме и стекольную мануфактуру.

Таким образом, приведенные данные приходят в противоречие с распространенным в литературе стереотипом об упадке промышленности и земледелия в первые 15 лет после смерти Петра I.

То же можно сказать и о торговле. Мы можем констатировать продолжающееся укрепление внутреннего рынка и расширение внешнеторговых связей. Этому в значительной степени способствовали не столько политика тогдашних правительств, сколько втягивание новых районов в активную хозяйственную жизнь и продолжающееся углубление регионального разделения труда.

И если данные о внутренней торговле не так впечатляющи, то рост внешнеторгового оборота весьма красноречив. Так, с 1729 по 1740 г. экспорт железа в Европу вырос более чем в 5 раз, а экспорт хлеба - в 22 раза. Соответственно росли доходы купцов, предпринимателей и дворян.

Главными центрами внешней торговли с Европой продолжали оставаться Петербургский и Архангельский порты. С 1725 по 1740 в них произошел резкий скачок товарооборота. Сборы таможенных пошлин с 1729 по 1740 гг. выросли с 228 до 300 тыс. рублей.

Продолжала набирать обороты и торговля со странами Востока. Крупнейшим портом на юге оставалась Астрахань. Помимо Каспийского моря торговля все активнее шла по сухопутью.

За эти годы к традиционным экспортным товарам добавились новые, которые раньше Россия либо не вывозила вовсе, либо экспортировала в небольших количествах. Это относилось к металлу и изделиям из него, полотну, парусине и т.д., что свидетельствовало об успехах в деле развития промышленности.

Правда, номенклатура экспортных товаров в Европу оставалась еще в значительной степени традиционной: хлеб, сало, солонина, поташ. Однако все большую часть в вывозе начинали занимать такие товары, как лес, пиломатериалы, канаты, парусина, металл.

На Восток наряду с традиционными товарами также все активнее шли предметы мануфактурного и ремесленного производства.

Казалось бы, тот толчок, который был задан экономике Петром I, продолжал двигать ее в прежнем направлении, однако некоторые изменения все же имели место.

Последние указы петровского времени о развитии производства и предпринимательства - регламент Мануфактур-коллегии 1723 г. (разрешал основывать предприятия людям не зависимо от происхождения), указ от 18 января 1721 г. (разрешал людям любого звания покупать крестьян к заводам), постепенная отмена монополий и т.д., - все это создавало более-менее приемлемые условия для развития купеческого и крестьянского предпринимательства. Более того, Петр сам, ставя коммерческую деятельность дворян в один ряд с военной и гражданской службой, разрешал им записываться в купцы, не считая это бесчестьем.

Однако более поздние правители меняют государственную политику в этой области. В 30-е гг. в правительственных кругах постепенно начинают вызревать идеи о создании преимуществ для дворянского предпринимательства и соответственного введения ограничений для свободной экономической деятельности купцов и прежде всего крестьян, которые стали составлять ощутимую конкуренцию для благородного сословия.

Так, по указу 1730 г. подтверждалось положение Соборного Уложения 1649 г. о запрете владельческим крестьянам иметь недвижимые имения, в том числе и купленную или приписанную рабочую силу. Те, кто владел такими имениями, в том числе и мануфактурами, были обязаны в течение полугода их продать под угрозой конфискации. Позже это положение попытались, правда, неудачно, распространить на купцов и мещан.

Во второй четверти XVIII в. государственными крестьянам поэтапно было запрещено иметь и приобретать недвижимость, получать откупа, брать подряды и т.д.

Безусловно, такие ограничения отрицательно сказывались на расширении и укреплении промышленного и торгового предпринимательства. Они приходили в противоречие с объективными потребностями экономики, да и самим ходом хозяйственного развития страны, заставляли многих предприимчивых людей искать другие более сложные пути приложения своих творческих способностей.

Характерной, например, является деятельность крепостных крестьян графа Шереметьева из села Иваново, которые основали в окрестностях несколько фабрик. «Сами фабриканты, - писал экономист Туган-Барановский, - имевшие боле тысячи человек рабочих, юридически были такими же бесправными людьми, как и последние голыши из рабочих. Все они были крепостными Шереметьева''.

Керстьяне-предприниматели были вынуждены записывать свое имущество и крестьян на помещика, заключая с ним соответствующее соглашение. Так, крепостной Шереметьева Иван Горелин сам имел фабрику и село Спасское со всеми крестьянами. Точно так же имел крепостных и другой капиталист - крепостной крестьянин Грачев. И, тем не менее, не смотря на описанные трудности, экономика страны продолжала развиваться.

В период правления Елизаветы Петровны линия правительства на активное участие в экономической жизни, на поощрение развития предпринимательства, торговли и промыслов получает дальнейшее продолжение и развитие. 40-50 гг. XVIII в. - это время, когда российская экономика достигает новых впечатляющих успехов.

Прежде всего это касается тяжелой промышленности. Так, выплавка чугуна в 25 тыс. т. в 1740 г. к 1750 г. выросла до 33 тыс. т., а к 1760 г. - до 60 тыс. т., т.е. в 2,4 раза. Причем с середины XVIII в. железоделательные заводы берут на себя большую часть выпуска готовых металлических изделий для рынка: пил, ковшей, топоров, заступов и т.д.

Успешно развиваются и другие отрасли мануфактурного производства. Быстро росло число новых предприятий. Как правило, большинство из них представляли собой крупные централизованные мануфактуры.

Так, в 1725 г. насчитывалось 5-6 бумажных мельниц с числом рабочих от 13 до 21 человека, а к 1760 г. по данным Мануфактур-коллегии таких производств было уже 18. При этом следует отметить, что редкое предприятие к 60 гг. насчитывало менее 100 рабочих.

С середины XVIII в. очень быстро прогрессирует лесопильная промышленность, что было связано как с ростом внутренних потребностей, так и с расширением экспорта пиломатериалов.

Не менее красноречивые цифры можно привести по полотняной и суконной промышленности. Число полотняных фабрик выросло с 15 в 1726 г. до 44 в 1760 г. Как правило, это были большие по тем временам предприятия. Свыше 70% из них были мануфактуры с количеством ткацких станов от 100 и выше. Самое крупное предприятие братьев Затрапезных насчитывало до 2000 станов, которые обслуживали 6000 рабочих.

Помимо роста числа предприятий и увеличения их размеров в этой отрасли наблюдались и другие благоприятные изменения. Прежде всего, это выражалось в росте специализации предприятий, что, конечно же, способствовало не только росту производительности труда, но и повышению качества продукции. Естественно, что последнее самым благоприятным образом сказывалось на экспорте полотна, которому приходилось конкурировать с лучшими европейскими образцами. Вот данные за 1761 г., которые позволяют судить о положении дел в этой отрасли:



	Произведено в кусках (окр. до тыс.)	Сбыт за границу в кусках +
Равенодушное	32000	28000
Фламандское	14000	13000
Коломеночное	44000	33000
Парусное	35000	35000

(+ В куске равендушного, фламандского и парусного полотна считалось по 50 аршин (35,56 м), а коломеночного - 60 аршин (46,67 м)).

Как видно из приведенных данных на экспорт шло почти 84% произведенного мануфактурами полотна. Не случайно, что паралельно с мануфактурами в России сохранялись и успешно продолжали функционировать крестьянские кустарные ткацкие промыслы. Потребности рынка, судя по всему, позволяли сбыть всю продукцию.

Развитие суконной промышленности было менее бурным, но и здесь прогресс был налицо. С 15 предприятий в 1726 г. количество фабрик увеличилось до 30 к 1760 г. В этой отрасли, однако, сохранялась не очень благоприятная для внутреннего рынка тенденция. Основная масса продукции шла в виде поставок по контрактам армии и флоту. Это были, как правило, довольно грубые сорта сукна. На рынок же попадало от 3 до 8% изготовленной продукции. Таким образом, обеспечение потребностей свободного внутреннего рынка было практически полностью отдано на откуп иностранным производителям и кустарям. Разумеется, последние далеко не всегда могли на равных конкурировать с европейцами, даже не смотря на защиту протекционистских таможенных уставов.

Значительных успехов достигла шелковая промышленность, где к 1761 г. насчитывалось уже 40 мануфактур с числом рабочих на каждой от 150 до 250 и более человек.

Во второй половине XVIII в. появляется и начинает быстро прогрессировать хлопчатобумажная промышленность. Ее центрами становятся Московская, Владимирская губернии, Астрахань, Саратов, Казань.

Аналогичные данные можно привести и по другим отраслям производства, но думается, что уже развернутая картина довольно убедительно свидетельствует об успехах российской промышленности.

Довольно традиционно решался вопрос с рабочей силой. Правда, со второй половины XVIII в. в этом вопросе наметились довольно интересные изменения. На вотчинных мануфактурах дворян трудились, естественно, их крепостные. Широко применяли принудительный труд казенные предприятия. Прежде всего, это относилось к горно-металлургическим заводам. Так, по результатам переписи 1744-1745 гг. среди работных людей казенных уральских заводов лишь 1,7% были вольнонаемными рабочими, а 98,3% работали в принудительном порядке.

Число приписных крестьян росло на протяжении всего XVIII в. Если в 1719 г. насчитывалось 31383 душ мужского пола, то уже в 1741-1743 гг. - 87253, т.е. рост составил 178%. К концу XVIII в., в 1794-1796 гг. за промышленностью в качестве приписных числилось 312218 душ мужского пола. Из них за казенными заводами числилось 241253 человека. Соответственно на частную промышленность приходилось всего 70965 человек. Если к тому же отбросить вотчинные мануфактуры, то становится ясно, что во второй половине XVIII в. на частных и прежде всего на крестьянских и купеческих предприятиях начинает превалировать вольнонаемный труд.

Что же было наиболее характерным для политики правительства Елизаветы Петровны в области развития промышленности?

Главным лозунгом этого царствования было возрождение петровских начал во всех областях жизни государства, в том числе и в сфере экономики. Это проявлялось, прежде всего, в покровительственной политике в отношении отечественной промышленности и торговли: предоставление различных льгот производителям, протекционистские таможенные пошлины и т.д. Свое продолжение нашла и петровская линия на активное участие государства в управлений экономикой. Была восстановлена деятельность Берг- и Мануфактур-коллегий, Главного магистрата и других учреждений.

Однако Петр наряду с этим, пусть и непоследовательно, но проводил линию на активное вовлечение в предпринимательскую деятельность всех способных к этому людей, независимо от происхождения.

Елизавета же, восстановив многие петровские институты и начинания по форме, продолжила линию, начало которой лежало в предыдущем царствовании линию на ограничение мещанской крестьянской и отчасти купеческой промышленности и на создание наиболее благоприятных условий для дворянского предпринимательства. Так, по указам 1746, 1751-1752 гг. недворянам разрешалось иметь предприятия, только по указу Коммерц-коллегии. Все другие предприятия подлежали конфискации, а владельцев их штрафовали. По сути дела эта была попытка поставить крестьянскую промышленность вне закона.