Программа "Основные направления перехода к рынку" была разработана правительством и одобрена Верховным Советом СССР осенью 1990 г. В ней выдвигались задачи по стабилизации экономики и сокращению дефицита государственного бюджета прежде всего за счет повышения цен (лишь частично компенсируемого населению), а также меры по переходу к рынку через постепенное разгосударствление собственности крупных предприятий и приватизацию мелких (особенно в сфере торговли и услуг). Программа предусматривала также индексацию доходов трудящихся, введение пособий по безработице, создание системы переподготовки рабочей силы и другие меры социальной защиты населения. "Трансформация советской экономики будет чрезвычайно сложным процессом и потребует для завершения многих лет. Ее сердцевину составляют три тесно связанных элемента: макроэкономическая стабилизация, ценовая реформа в условиях возрастающей внутренней и внешней конкуренции и реформа собственности". [6, с. 64]

В "Основных направлениях" упор сделан на изменения отношений собственности, на разгосударствление и приватизацию как главном содержании перехода к рынку. Это вполне соответствует советской теоретической традиции выводить всю хозяйственную систему из этих отношений. Но главное содержание рыночных отношений в наличии эффективной конкуренции на рынках товаров, услуг и ресурсов. Поэтому и вопросы приватизации необходимо решать, исходя из этого главного критерия.

Кроме того, если одновременно с разгосударствлением и приватизацией не создаются условия для свободной внутриотраслевой и межотраслевой конкуренции, перелива ресурсов между отраслями и регионами, то рыночного механизма не получится. Просто одна форма монополии сменит другую. Можно сформулировать три требования к эффективной рыночной реформе: все основные аспекты рынка должны создаваться одновременно и во взаимосвязи; процесс реформы должен быть максимально сжат во времени; необходимо четкое понимание главного содержания, критерия всех проводимых мероприятий. Все три требования в "Основных направлениях" были нарушены.

Несовместимость устаревшей исходной базы и качественно новых задач неизбежное противоречие всякой глубокой реформы. И для каждой страны в конкретную эпоху приходится искать собственное, оригинальное решение. Особенно необходимы "нестандартные" решения для такой гигантской страны, как СССР. Советская правительственная программа "Основные направления" привела к разрушению старого административного хозяйственного механизма, не создавая при этом нового, рыночного. Предусмотренное программой и президентскими указами сохранение системы государственных заказов и сложившихся хозяйственных связей будет ограничивать рыночную самостоятельность предприятий, сдерживать управленческую инициативу и перестройку структуры экономики. Жесткий контроль государства над договорными ценами не позволит формироваться свободным рыночным ценам сохранится многократный разрыв между внутренними и мировыми ценами.

В программе не предусмотрено: сохранится ли государственная поддержка убыточных предприятий; масштабы и порядок приватизации, этот процесс растянут на неопределенно длительный срок.

В программе указываются основные меры:

сокращение бюджетного дефицита до 2-3% ВНП (т.е. в 3-4 раза);

освобождение цен от контроля (за некоторыми исключениями);

отмена ценовых субсидий;

приватизация мелких предприятий и коммерциализация (т.е. полная рыночная самостоятельность без смены собственника) крупных;

ликвидация отраслевых министерств, отмена государственных заказов;

введение социальной защиты, аналогичной другим странам с рыночной экономикой;

установление допустимой нормы увеличения заработной платы.

Достаточно ли этих мер, чтобы заработал главный двигатель рынка - конкуренция? Видимо, нет. Мощные иностранные фирмы и обеспечат острую конкуренцию со стороны международных рынков [11, c. 387].

Они учитывают, что ускоренная либерализация внешнеэкономических связей приведет к банкротству части предприятий, особенно в черной металлургии, нефтехимии, машиностроении, даже если предусмотреть меры защиты. В этих и многих других отраслях резко возрастет безработица. Точные масштабы неспособности советских предприятий конкурировать на мировых рынках, определить сейчас невозможно. Слишком долго эти предприятия не занимались сопоставлением своих затрат и качества продукции с издержками и качеством зарубежных фирм. Единственное надежное "преимущество" СССР в конкуренции - это низкая заработная плата, но и она, видимо, должна еще более понизиться, чтобы как-то компенсировать отставание от Запада в эффективности и качестве. Однако, как полагают эксперты, если выдержать эти трудности, продолжать преобразования, то через два года, когда заработает рыночная конкуренция, по всей вероятности, начнется устойчивый подъем и в оставшийся до 2000 г. отрезок времени темпы роста могут быть даже выше, чем в большинстве промышленных стран Запада. Этому будут способствовать богатые естественные ресурсы страны, сравнительно малый внешний долг и приток финансовой помощи Запада, которая начнет поступать, когда будет сделан "первый большой шаг".

Регулирование цен необходимо сохранить:

на коммунальные услуги (постоянно),

на жилье (временно),

в экспорте и импорте (временно).

Для нормального функционирования рыночного механизма необходимы свободные цены, устанавливаемые в ходе конкуренции, на подавляющее большинство товаров и услуг. Предложение о "высвобождении цен" базируется на концепции включения хозяйства СССР в систему всемирной конкуренции и переходе на мировые цены за трехлетний срок [8, c. 61].

Рост цен можно ограничить жесткой финансовой политикой. По существу: сократить военные и управленческие издержки; значительно урезать ценовые и иные субсидии; ограничить ассигнования на пенсии, повысив пенсионный возраст и увеличив необходимый стаж. В то же время авторы считают, что доходы государства следует увеличить за счет: выплаты дивидендов в бюджет государственными предприятиями; введения новых налогов (например, в виде отчислений от добычи нефти) и др.

Помимо изменения финансовой политики, необходимо структурно перестроить как систему финансов, так и кредита. Должны быть пересмотрены база налога на прибыль и налог на сверхприбыль, а также личный подоходный налог. Вместо налога с оборота рекомендуется ввести фиксированную ставку налога пропорционально цене товара, а через 2-3 года - налога на добавленную стоимость, т.е. на цену товара и услуги за вычетом стоимости использованного сырья, энергии, материалов. Предлагается ограничить число внебюджетных социальных фондов для введения жесткого контроля над расходами.

Налогообложение внешней торговли должно быть пересмотрено, исходя из "необходимости ускоренной интеграции экономики в мировую систему торговли". "Кредитно-денежная политика должна осуществляться административными методами" (при отсутствии развитых финансовых рынков). Политика в области доходов и социальной помощи самым непосредственным образом затрагивает жизненный уровень населения.

Во-первых, при переходе к рынку значительный рост денежных доходов населения подтолкнет (через повышение издержек и спроса) и без того огромный скачок общего уровня цен и превратит этот единовременный (как они полагают) скачок в бесконечную спираль инфляции. Поэтому в своих рекомендациях эксперты предусматривают жесткое ограничение роста денежной заработной платы.

Во-вторых, в не меньшей степени их опасения вызывает и неизбежный в переходный период высокий уровень безработицы. Однако здесь они ограничиваются указанием на необходимость изыскать источники финансирования пособий по безработице. В социальном аспекте массовая безработица поставит страну перед неразрешимой проблемой. На Западе безработица давно уже сосуществует с экономическим ростом и высоким общим жизненным уровнем, к ней трудящиеся в той или иной мере социально и психологически приспособились. К тому же безработицу на Западе удается сдерживать в определенных границах. В СССР же условия могут сложиться прямо противоположные, и результат будет тогда разрушительный: массовые забастовки, политические протесты, обострение межнациональных конфликтов.

Что касается переходного периода к рынку, то главная слабость рекомендаций в том, что в них нет ни расчета возможного падения жизненного уровня населения (рабочих в особенности), ни обоснованных оценок размеров безработицы, ни масштабов сокращения национального дохода в целом. Между тем при значительном падении объемов производства доходы всех предприятий и государственного бюджета резко сократятся. Не известно, за счет каких средств можно будет тогда содержать армию безработных, выплачивать пенсии, пособия, стипендии. [15, с. 42]

Поэтому, перестраивая на рыночных основах нашу инертную, оторванную от результатов труда систему доходов, нельзя односторонне увлекаться рыночно - конкурентным принципом, забывая о необходимости сохранения минимума твердых социальных гарантий.

В тоже время следует отметить, что из всех республик бывшего Советского Союза Беларусь в средней степени продвинулась в направлении рыночных реформ. В середине 90-х гг. трансформационные процессы сначала были остановлены, а затем повернуты вспять.

Корни консерватизма белорусского общества следует искать в особенностях развития Беларуси. Темпы роста промышленного производства в Беларуси за период 1960-1985 гг., были выше, чем в среднем по СССР: в 9 и 4,9 раза соответственно. Бурное развитие промышленности обусловило более быстрый рост городского населения. За период 1959-1987 гг. городское население Беларуси выросло в 2,62 раза, для сравнения, в России - в 1,73 раза [6, c. 95].

Большая, чем в других республиках, доля городского населения и элиты общества оказалась выходцами из села в первом поколении. В советский период благосостояние белорусов росло более высокими темпами в сравнении с другими республиками СССР (самые высокие темпы роста национального дохода, низкий исходный уровень), что обусловило большую степень удовлетворенности существующим строем. К этому следует добавить обусловленную более глубокими историческими причинами слабость национального самосознания.

До начала 90-х Беларусь не функционировала как целостная экономическая система, не имела национальной экономической политики. В результате "общесоюзного разделения труда" в БССР развивались ресурсо - и энергоемкие производства, зачастую не имевшие в республике ни сырьевой базы, ни потребителей, но в то же время позволявшие получать значительные преимущества и достаточное количество средств, чтобы стать высокоиндустриальной по социалистическим меркам страной. БССР в рамках централизованного планового хозяйства была "сборочным цехом", "конечным элементом в технологической цепи". Имевшее спрос на мировом рынке российское сырье здесь превращалось в неконкурентоспособную вне СЭВ продукцию. Однако благодаря существовавшему в СССР затратному механизму ценообразования БССР удавалось сохранять достаточно высокие темпы экономического роста.

В целом же советская экономическая система не смогла обеспечить рост производительности общественного труда. За 15 лет до распада СССР капиталовложения уже не вели к росту конечного продукта. После того как легкодоступные природные ресурсы и внешние кредиты были использованы, система не смогла удержать достигнутый уровень жизни. Потребление населения СССР стало приходить в соответствие с наличием ресурсов и производительностью труда [19, c. 120].

В силу особой зависимости от единого народнохозяйственного комплекса Беларусь оказалась весьма подверженной последствиям перемен у соседей. После того, как Россия, желая поддержать уровень жизни своего населения, начала приближать структуру цен к мировым, Беларусь оказалась в тяжелом положении. Восстановление "старых связей" и структуры товарооборота между Беларусью и Россией по мировым ценам на уровне, скажем, конца 80-х годов привело бы к ежегодной задолженности Беларуси перед Россией примерно в 2,5 млрд. долларов.

Вместо реформирования экономики руководители Беларуси занялись политическими играми в "интеграцию", добиваясь доступа к российскому сырью и энергоносителям по внутрироссийским ценам.

Одна из самых сложных проблем независимой Беларуси заключается в неподготовленности местной номенклатуры к суверенному развитию страны, отсутствии у нее адекватной реакции на новые вызовы времени. Все беды преподносятся как результат "разрыва хозяйственных связей", что отражает испуг и неумение руководителей использовать ситуацию для формирования нового экономического и социального качества жизни страны. Вместо модернизации в Беларуси начался процесс мутации традиционных социальных, политических и экономических структур.

Необходимость реформ даже руководящей элитой осознавалась не вполне, несмотря на сохранявшуюся некоторое время реформаторскую риторику. Что же до практических действий, то после некоторых робких попыток правительство отказалось от целенаправленной политики, перейдя в режим работы "пожарной команды". Этому способствовало и то, что в правительстве просто не было людей, разбирающихся в том, как на самом деле работает рыночная экономика, и то, что слишком многие белорусские проблемы порождались решениями, принимаемыми за пределами страны. Собственно говоря, у правительства не было даже опыта управления всем экономическим потенциалом страны. До распада СССР подавляющая часть промышленности Беларуси находилась в союзной собственности и управлялась из союзного центра. Номенклатурное руководство попросту испугалось стоящих перед ним проблем.

В первые годы независимости партийно-бюрократическая элита страны сделала все возможное, чтобы сохранить командную систему. Однако в условиях экономического спада и развития рыночных отношений она была вынуждена предоставить право предприятиям распоряжаться частью произведенной ими продукции для обмена на необходимое им сырье и материалы и дать частичную свободу ценообразованию [18, c. 14].

Либерализация хозяйственной деятельности госпредприятий в условиях административно заниженных цен и, следовательно, товарного дефицита, развитие черного рынка в соседних странах - все это создало благоприятные условия для коррупции.

К моменту выборов первого президента Беларуси экономическая ситуация в стране продолжала ухудшаться. В 1992-1994 гг. цены выросли в 32 раза (!), объем ВВП снизился на 20%. В стране процветала коррупция. Собственность и власть сосредотачивались в руках государственной бюрократии, формировалась экономическая модель олигархического капитализма, подобная той, которая сложилась в России.

В течение 1990-1994 гг. уровень жизни упал в 2-3 раза, значительно выросло социальное расслоение. Как следует из результатов социологического опроса, в 1994 г. за "рынок" выступало только 30,3% опрошенных (в конце 1990 г. 62,69%). Таким образом, готовность населения в конце 1990г. принять неведомые ему рыночные реформы к моменту президентских выборов была утеряна. Президентские выборы в этих условиях явились, своего рода "восстанием масс" против "олигархического капитализма" с его коррупцией и нищетой народа. Несмотря на принципиальное изменение условий экономических взаимоотношений (кардинальный пересмотр доставшейся от периода "индустриализации" структуры цен, при которой сырье было практически бесплатным, и отказ от централизованного планирования), белорусские лидеры упорно ищут "вчерашний день", надеясь восстановить былое благополучие республики. Несмотря на многолетние усилия, цель - получение сырья и энергоносителей по внутрироссийским ценам - до сих пор не достигнута. Однако и ее достижение не способно решить проблемы белорусской экономики, главной из которых является ее низкая эффективность. Более дешевые энергоносители - один из главных аргументов в пользу белорусско-российской интеграции - действуют на нашу экономику как новая доза для наркомана. Затраты на производство в Беларуси в 8-10 раз превышают среднеевропейские [5, c. 110].

В постсоветский период эффективность производства в Беларуси снизилась еще больше. В мире произошла смена поколения техники и технологий. Эффективность производства в развитых странах выросла. Многие товары на мировом рынке стали еще дешевле, в то время как издержки на производство белорусских товаров еще более возросли. Сейчас значительная часть белорусских товаров экспортируется только по демпинговым ценам. Но высокие темпы научно-технологического прогресса в постиндустриальных странах быстро меняют соотношение "цена-качество" не в пользу застывших в своей отсталости белорусской промышленности и сельского хозяйства. В ближайшие годы белорусскую продукцию перестанут покупать даже в развивающихся странах, в том числе и в России, даже по ценам, которые ниже издержек их производства.

Сегодня, интеграционные усилия не могли принести улучшения жизни народа. Произошла, в лучшем случае, некоторая стабилизация, хотя и на весьма низком уровне. Отдельные регионы (например, Гродненщина) уже достигли уровня производства 1990 г., на что в качестве цели указывал президент, но изменений качества жизни в них это не повлекло.

Только в 1997 году ситуация начала кардинально меняться и в 2005 году сохранялась тенденция динамичного развития экономики страны. В основном были выполнены параметры прогноза социально-экономического развития Республики Беларусь на 2005 год, утвержденного Указом Президента Республики Беларусь от 10 сентября 2004 года № 437. По данным Министерства статистики и анализа, объем валового внутреннего продукта за 2005 год составил в текущих ценах 63 678,9 млрд. рублей. Реальный объем производства ВВП был на 9,2% выше, чем в 2004 году (в 2004 году прирост ВВП по отношению к 2003 году составлял 11,4%). Прогнозом социально-экономического развития Республики Беларусь на 2005 год был предусмотрен рост ВВП на 8,5-10% [16].

Тем не менее Беларусь же, практически исчерпав экономический потенциал модели построения "рыночного социализма" в одной отдельно взятой стране, одновременно выпала и из европейской матрицы общественного развития. Учитывая такой фактор, как изношенность активной части производственных фондов более чем на три четверти, исторический период, в течение которого белорусы имели возможность существовать при социализме, следует полагать близким к завершению [4, c. 404].

Глава 3. перспективы развития белорусской экономики