Долгое время. Россия в мире: очерки экономической истории

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 330.101.2 ББК 65.02 Г12

Гайдар Е.Т.

Г12 Долгое время. Россия в мире: очерки экономической истории. -- М: Дело, 2005. -- 656 с., 8 с. вкл.

ISBN 5-7749-0389-3

В книге предпринята попытка осмыслить место России в мировом социально-экономическом процессе, ее переход, после краха социализма, к рыночной экономике. Автор стремится понять, в чем состоят уроки, которые можно извлечь из опыта мирового развития, показать, в каком окружении России предстоит вырабатывать и реализовывать стратегию экономических реформ. На основе опыта лидирующих в мире по уровню экономического развития стран автор пытается выявить ключевые проблемы, которые в ближайшие десятилетия предстоит решать Россия.

Книга предназначается для широкого круга читателей, озабоченных судьбами нашей страны. Целевая аудитория книги -- те, кто работает или будет работать в органах власти, вырабатывать и проводить в жизнь решения, от которых зависит развитие России в долгосрочной перспективе.

УДК 330.101.2 ББК 65.02

ISBN 5-7749-0389-3

Институт экономики переходного

периода, 2005

Оформление. Издательство "Дело", 2005

Содержание

Введение

Раздел 1. СОВРЕМЕННЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ

Глава 1 Современный экономический рост

§1. Тысячелетия статичного состояния общества

§2. Современный экономический рост: понятие и основные черты

§3. Структурные изменения в обществе

§4. Национальные траектории современного экономического роста

§5. Эволюция России на фоне мирового развития двух последних столетий

Глава 2. Экономический детерминизм и опыт XX века

§1. Исторические условия возникновения марксизма

§2. «Железные законы истории» и их судьба

§3. Начало кризиса марксизма

§4. Конфликт между теорией и «светской религией»

§5. Ревизия марксизма, вызов постиндустриального развития

§б. Марксизм и современность. Некоторые выводы

Глава 3. Общее и особенное в современном экономическом росте

§1. Историческое время

§2. Доминирующая идеология

§3. Отставание от лидеров

§4- Влияние традиций

Раздел 2. АГРАРНЫЕ ОБЩЕСТВА И КАПИТАЛИЗМ

Глава 4. Традиционное аграрное общество

§1. Неолитическая революция

§2. Переход к оседлости и начало имущественного расслоения общества

§3. Становление аграрных государств

§4. Эволюция неупорядоченного изъятия ресурсов в налоговые системы

§5. Династический цикл в аграрных обществах

§6. Торговля в аграрном мире

Глава 5. Иной путь

§1. Специфика горских цивилизаций

§2. Историческая судьба кочевого скотоводства

Глава 6. Феномен античности

§1. Природные предпосылки античной цивилизации

§2. Организация хозяйственной и социальной жизни греческих поселений

§3. Античный путь эволюции социальных институтов

§4. Источники внутренней нестабильности античного общественного устройства

Глава 7. Капитализм и подъем Европы

§1. Закат античного мира и становление феодальных институтов в Западной Европе

§2. Специфические институты аграрной Европы. Города и зарождение капитализма

§3. Великие географические открытия: их база и влияние на создание предпосылок современного экономического роста

§4. Эволюция финансовых систем западноевропейских стран

§5. Трансформация прав земельной собственности

Раздел 3. ТРАЕКТОРИЯ РАЗВИТИЯ РОССИИ

Глава 8. Особенности экономического развития России

§1. Истоки. Европа и Русь

§2. Влияние монгольского ига на эволюцию социально-экономических институтов России

§3. Период догоняющего развития России до начала современного экономического роста

§4. Начало современного экономического роста в России

§5. Марксизм и подготовка идеологических основ социалистического эксперимента

§6. Исторические корни социалистического эксперимента в России

§7. От «военного коммунизма» к нэпу

§8. Выбор стратегии развития и формирование модели административного управления экономикой

§9. Цена социалистической индустриализации

§10.Долгосрочные последствия выбора социалистической модели роста

§11. Крах социалистической экономики

Глава 9. Постсоциалистический кризис и восстановительный рост

§1. Постсоциалистический переход как исторический процесс

§2. Проблема трансформационной рецессии

§3. Зависимость от траектории предшествующего развития

§4. «Шоковый* и «эволюционный» пути постсоциалистического перехода

§5. Финансовая стабилизация, денежная и бюджетная политика в процессе постсоциалистического перехода

§6. Восстановительный рост как этап постсоциалистического перехода

§7. Россия -- страна рыночной экономики

Раздел 4. КЛЮЧЕВЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОГО МИРА

Глава 10. Динамика численности населения и международная миграция

§1. Основные тенденции в демографическом поведении с конца XVIII

§2. Специфика демографических процессов в России

§3. Социальный и экономический контекст международной миграции

§4. Перспективы миграционной политики современной России

Глава 11. Государственная нагрузка на экономику

§1. Доля государственных расходов в ВВП. Исторический опыт

§2. Эволюция представлений о величине государственной нагрузки на экономику в период мировых войн

§3. О верхнем уровне налоговых изъятий

§4. Государственная нагрузка в постсоциалистических странах

Глава 12. Становление и кризис систем социальной защиты

§1. Возникновение систем социальной зашиты

§2. Развитие систем социальной защиты

§3. Кризис современных систем пенсионного страхования

§4. Реформы пенсионных систем

§5. Проблемы систем социальной защиты в России

Глава 13. Эволюция систем образования и здравоохранения

§]. Организация государственной системы образования

§2. Сфера здравоохранения

§3. Вопросы реформирования систем образования и здравоохранения в России

Глава 14. Трансформация системы комплектования вооруженных сил

§1. Системы комплектования вооруженных сил, предшествовавшие всеобщей воинской обязанности

§2. Всеобщая воинская обязанность в странах -- лидерах прогресса

§3. Воинский призыв в эпоху постиндустриализации

§4. Проблемы комплектования российских Вооруженных Сил

Глава 15. Об устойчивости и гибкости политических систем

§ 1. О связи уровня экономического развития и характера политических институтов

§2. Слабость государства -- определяющая черта революции

§3. Групповые и общенациональные интересы

§4. Зрелая демократия и ее альтернативы

§5. Что несет с собой «закрытая», или «управляемая», демократия

Заключение

Extracts from the Author's Foreword

Contents-

Введение

Первые наброски предлагаемой вниманию читателя работы я написал в начале августа 1991 года. Тогда для нас самой актуальной научной, да и жизненной задачей было не столько понять, чем же был советский социалистический эксперимент на фоне долгосрочных тенденций социально-экономического развития в мире, сколько предугадать, с какими ключевыми проблемами столкнется Россия, стремясь к интеграции в мировую систему рыночных отношений.

Дальнейшее развитие событий -- августовский путч, его провал, крах СССР и социалистической системы, трудное начало рыночных реформ -- заставило меня надолго отложить работу над этой тематикой.

В свое время Ленин прервал работу над «Государством и революцией», объяснив это тем, что интереснее делать революцию, чем писать о ней. Ничего интересного и романтического я в революциях не вижу. Мне ближе китайская мудрость: «Не дай вам Бог жить в эпоху перемен». Но могу засвидетельствовать, что быть активным участником революционных событий и пытаться продолжать научные исследования проблем долгосрочного социально-экономического и политического развития непросто.

Последние 15 лет были для России временем бурных изменений социально-экономической и политической структуры. Рухнули Советский Союз с его тоталитарным политическим режимом и командной экономикой, вассальные режимы в Восточной Европе. Сформировались новые, независимые государства, границы, установления.

Советский Союз 1989 года, Россия 1992 года и тем более Россия 2004 года -- разные страны. В них по-разному организованы экономика, структура собственности, государственные и общественные институты. Крах социализма положил начало длительному периоду институциональной неустроенности, когда старые правила и установления уже не работали, а новые еще не работали и не могли работать: за ними не было традиции, привычности, общественного согласия. Наступило время слабых и неустойчивых правительств, ненадежных денег, дурно соблюдаемых законов, -- время, когда государство плохо справляется со своими обязанностями по обеспечению законности и порядка именно потому, что не может меняться синхронно с обществом; общество уже ушло туда, где еще нет государства. Такой период всегда тяжел для тех, кто его переживает.

Сейчас, когда я пишу эти строки, основные задачи собственно постсоциалистического перехода в экономике России решены. Рыночные институты, пусть несовершенные, сформированы. Трансформационная рецессия (см. гл. 9) позади. Экономика несколько лет устойчиво растет. Вызывающие тревогу социальные, экономические и политические проблемы остаются, но это уже другие проблемы.

Слабая судебная система, коррумпированный и неэффективный государственный аппарат, слабый банковский сектор лишь некоторые примеры. Но все это проблемы, которые в той или иной мере встречаются и в рыночных экономиках, никогда не переживавших деформаций, связанных с социалистическим экспериментом.

Важный результат тех перемен, которые произошли в последние годы, -- возвращение России в современный мир. Это возвращение трудное и противоречивое, отнюдь не триумфальное и еще не вполне завершенное. Перед Первой мировой войной российская интеллектуальная и деловая элита уже была частью европоцентристского мира. В последующие десятилетия эти связи прервались или критически ослабли. «Большой террор», изоляционизм, ксенофобия, шпиономания, жесткое ограничение личных контактов, информационного обмена надолго отделили нашу страну от мира. Но в последние годы мы в мир возвращаемся.

Именно потому, что Россия снова становится частью современного мира, необходимо донимать, как он устроен, как и почему он стал таким, каковы важнейшие тенденции, определяющие мировое развитие, какие над ним нависают проблемы и противоречия.

Перед нашей страной стоят серьезные долгосрочные стратегические проблемы, но важно знать и учитывать, что с похожими проблемами уже сталкивались другие страны, ушедшие вперед по уровню экономического развития.

В обществе, уставшем от перемен, революционных потрясений, политические элиты, пришедшие к власти и обеспечившие хотя бы относительную стабильность, хоть какой-то порядок, получают необычную в истории свободу маневра, даже выбора стратегического курса. Такой свободы никогда не имеют политики, действующие в периоды долгосрочной стабильности социально-экономических и политических институтов или, напротив, в дни бурных, революционных потрясений.

Постсоциалистический переходный период по своей природе исторически короткий. Формирующиеся институты, принимаемые решения, разумеется, могут оказывать долгосрочное влияние на развитие событий в экономике и обществе, но само время сжато, измеряется месяцами, годами, днями и никогда -- поколениями.

В политике периода постреволюционной стабилизации заложено объективное противоречие. Оно состоит в том, что стратегические решения, от которых зависит траектория движения страны на поколения вперед, приходится принимать политическим лидерам, только что вышедшим из периода потрясений, смут и кризисов. Оперативный кругозор этих лидеров по необходимости сжат до месяцев, в лучшем случае до нескольких лет (до ближайших выборов), а серьезное обсуждение долгосрочных перспектив кажется непозволительной роскошью.

При выработке стратегии развития страны надо видеть стоящие перед ней проблемы, находить пути их решения. В середине 80-х годов прошлого века в СССР десятки институтов в рамках работы над «Комплексной программой научно-технического прогресса» были заняты обсуждением перспектив развития страны на 15 --20-летний период. Почти никто не занимался тем, что происходило сегодня и будет происходить в советской экономике, скажем, в ближайшие 3--9 месяцев. В годы переходного периода ситуация кардинально изменилась. Появилось много интересных материалов, посвященных текущей конъюнктуре, но мало работ, ориентированных на стратегические проблемы развития, долгосрочное прогнозирование1. Между тем важнейшие проблемы, которые придется решать в России на протяжении следующих десятилетий, -- демографическая динамика, изменение возрастной структуры населения, устойчивость пенсионной системы, сдвиги в структуре производства и потребления, обусловленные выходом на постиндустриальную стадию развития, -- имеют долгосрочный характер. Чтобы конструктивно обсуждать их, нужны длительная историческая ретроспектива, понимание логики долгосрочных изменений, проблем, порождаемых инерционностью институтов, созданных на более ранних стадиях развития.

Если мы хотим смотреть не назад, а вперед, выработать решения, позволяющие России в XXI в. взять реванш за неудачи XX в., занять достойное место в ряду свободных и преуспевающих государств, надо попытаться понять, в чем состоят уроки, которые можно извлечь из опыта мирового развития, представлять, в каком окружении нам предстоит вырабатывать и реализовывать собственную линию развития. Вот что побудило меня вновь через много лет вернуться к исследованию долгосрочных тенденций мирового социально-экономического развития, поиска места России в меняющемся мире.

Те проблемы, с которыми мы сталкиваемся сегодня или столкнемся в будущем, не случайный набор трудностей, связанных с постсоциалистическим переходом, а проявление долгосрочных тенденций. Они тесно связаны с адаптацией к процессу глобальной трансформации социально-экономических и политических структур, получившему название «современный экономический рост», который начался в XIX в.

Выйдя из постсоциалистического переходного периода, Россия не оказалась в устойчивом стационарном состоянии. Она осталась частью глубокого и масштабного, до сих пор незавершенного и трудно прогнозируемого процесса изменений в организации жизни общества. Если не понять этого, можно сделать немало ошибок при выработке ключевых решений в области социально-экономической политики. Попытка ответить на некоторые вопросы, связанные с интеграцией России в происходящие в мире глобальные процессы, -- цель данной книги.

Книга написана для тех, кто интересуется проблемами долгосрочного социально-экономического развития, выработки стратегии развития России в XXI в. Это не публицистика. От тех, кто захочет ее прочитать, требуется желание и умение анализировать большие массивы статистического материала. Однако я стремился сделать ее доступной для любого заинтересованного и образованного читателя, в том числе и для того, у кого нет профильного экономического и исторического образования.

Объем работ, посвященных тенденциям долгосрочного социально-экономического развития, безграничен. Как ни пытаешься расширить круг используемой литературы, он все равно остается неполным. Там, где это возможно, я цитирую либо наиболее известные, широко упоминаемые в научном сообществе работы, либо те, которые доступны читателю в русскоязычных изданиях.

Безбрежность проблематики заставляет максимально ограничивать круг обсуждаемых вопросов. В связи с этим в центре внимания автора книги все то, что связано со стержнем экономической политики -- финансами, государственными доходами и расходами на разных стадиях экономического развития.

Эта работа была бы невозможна без статистической революции XX в., радикально увеличившей объем доступных нам знаний о долгосрочных тенденциях 'развития мира и отдельных стран. Работы С. Кузнеца, М. Абрамовича, А. Мэддисона, Б. Митчелла, П. Байро-ша, Р. Голдсмита и многих других исследователей резко расширили возможности сравнительного анализа национальных траекторий развития. Труды исследователей были дополнены системными усилиями ОЭСР, МВФ, Мирового банка, Европейского банка реконструкции и развития, ООН, входящих в ее структуры организаций по формированию длинных рядов статистических показателей, характеризующих социально-экономическую динамику.

Не следует переоценивать качество исторической статистики. Чем глубже уходят в прошлое ряды данных, тем они менее надежны, включают все больше неочевидных допущений. Тем не менее тот объем знаний о социально-экономическом развитии, которым мы располагаем, позволяет по-новому посмотреть на тезис К. Маркса, сформулированный в середине XIX в., о том, что более развитые страны показывают менее развитым картину их собственного будущего. К середине 50-х годов XX в. этот тезис был серьезно скомпрометирован. Доступные сегодня статистические материалы показывают: развитие идет сложнее, оно не носит линейного характера3. Тем не менее социально-экономические изменения взаимосвязаны и, своеобразно, но повторяются в тех странах, которые следуют за лидерами современного экономического роста.

Опыт показал, что тенденции, характерные для развития стран-лидеров, могут радикально меняться. Их трудно прогнозировать. В нашем случае задача облегчается тем, что мы не ставим целью анализ эволюции социально-экономических структур в этих странах. Цель книги иная: на основе опыта развития лидирующих стран выявить ключевые проблемы, которые в ближайшие десятилетия предстоит решать странам догоняющего развития (в том числе России), отстающим от лидеров примерно на 1 -- 3 поколения.

В условиях быстрых изменений индустриального и особенно постиндустриального глобального мира любые попытки прогнозировать детали производственной структуры на длительные сроки малоэффективны. Разумный исследователь не возьмется всерьез обсуждать перспективы целлюлозно-бумажной или полиграфической промышленности в России на несколько десятилетий вперед. Но глубокие сдвиги в социальной сфере, занятости, структуре валового внутреннего продукта, связанные с ними институциональные проблемы, с которыми стране придется рано или поздно столкнуться (если мы сумели остаться в орбите современного экономического роста), -- все это можно и нужно рассматривать, опираясь и на анализ нынешних российских реалий, и на опыт стран-лидеров. Этот опыт важен для анализа перспективных проблем, с которыми сталкиваются менее развитые страны (см. гл. 1--3).

Предмет книги --- попытка проанализировать этот круг вопросов, использовать накопленный в мире опыт для выработки стратегии следующего этапа реформ в России. Масштабы задачи заставили разбить изложение на два тома. Все, что связано с проблемами глобализации, местом России в мире, долгосрочными изменениями мировой денежной системы, регулированием валютного курса, открытием глобального рынка капитала, изменениями роли торговой и промышленной политики, -- тема следующего тома.

Первый том состоит из четырех разных по проблематике и логике, но, на взгляд автора, взаимосвязанных разделов. Первый из них посвящен собственно феномену современного экономического роста, тому, в какой степени можно использовать опыт наиболее развитых стран для анализа стратегических перспектив России. В этом разделе невозможно было обойтись без обсуждения вопроса о том, как марксистские представления о долгосрочных тенденциях развития общества смотрятся на фоне опыта XX в.

Процесс изменения уровня жизни, структуры экономики, расселения, радикально трансформировавший организацию общественной жизни, возникает не из вакуума. В его основе -- набор своеобразных институтов, необычных для предшествовавших ему долгосрочно устойчивых аграрных обществ. На рубеже XIX--XX вв. он получил название «капитализм» (кстати, смешение капитализма как набора установлений, открывающих дорогу быстрому экономическому росту, и самого этого роста -- основа многих ошибок и недоразумений в литературе, посвященной анализу логики развертывания социально-экономических процессов).

Читателю может показаться странным, что в книге, посвященной долгосрочным тенденциям, связанным с современным экономическим ростом и стратегическими проблемами развития России, присутствует раздел, в котором рассматриваются проблемы функционирования аграрных обществ, а также формирования системы институтов, получившей название «капитализм». Но, на мой взгляд, вне этого контекста невозможно понять специфику траектории развития России, стоящие перед ней ключевые проблемы долгосрочного развития. Поэтому второй раздел книги посвящен факторам, препятствующим ускорению темпов развития в условиях аграрных цивилизаций, тому, как специфические условия европейской эволюции позволили нейтрализовать их действие, открыть дорогу инновациям, сделать их массовое использование неизбежным.

Современный экономический рост приводит к взаимосвязанным социально-экономическим изменениям в странах, имевших на предшествующих стадиях развития различную цивилизационную историю. Это накладывает отпечаток на то, как национальные элиты и общества приспосабливаются к вызовам современного экономического роста.

Третий раздел книги посвящен специфике развития России: от аграрного общества до ранних этапов современного экономического роста и социалистического эксперимента, тем аномалиям, которые стали результатом использования модели развития, опирающейся на формирование командной экономики, проблемам постсоциалистического перехода.

Содержание трех первых разделов автор считает в своем роде расширенным введением к последнему -- четвертому разделу книги и к обоим томам в целом. Он посвящен долгосрочным социально-экономическим проблемам, обозначившимся на стадиях высокоиндустриального и постиндустриального развития в странах -- лидерах современного экономического роста: это изменение возрастной структуры населения, миграционные процессы, уровень государственной нагрузки на экономику, функционирование и эволюция систем социальной зашиты, систем финансирования образования и здравоохранения, изменение способов комплектования вооруженных сил, поиск баланса между устойчивостью и гибкостью демократических институтов. Различные способы решения всех этих проблем накладываются на сегодняшние и будущие российские реалии.

На протяжении последних 15 лет мне пришлось активно участвовать в политическом процессе, в выработке ключевых решений по социально-экономической политике -- от размораживания цен и введения конвертируемой валюты в России до проведения радикальной налоговой реформы 2000--2002 годов. Тем не менее предложенная вниманию читателя книга не мемуары. Я постарался в максимальной степени уйти от дискуссии о том, что в России за эти годы было сделано правильно или неправильно. Много раз и говорил, и писал об этом. Но полностью избежать обсуждения подобной проблематики в главах, посвященных России (см. гл. 8 -- 9), оказалось невозможно.

Эта книга написана не с позиции человека, проработавшего всю жизнь в исследовательском институте. Активное участие в политике, особенно на этапах кризисного развития, переломных моментов истории, когда меняются все социально-экономические и политические структуры, -- занятие малоприятное, но оно дает одно преимущество: позволяет сформировать картину мира существенно иную, чем та, которая стоит перед глазами даже очень добросовестного и квалифицированного исследователя.

Личный опыт помогает понимать, что бывает, а чего не бывает в реальной жизни, как устроен процесс принятия принципиальных решений. Если бы у меня была в свое время возможность дописать ту давнюю, начатую в 1991 году работу, абстрагируясь от этого опыта, сейчас перед читателем была бы совсем другая книга.

Менее всего хотелось бы, чтобы кто-то мог откликнуться на написанное известным афоризмом: «Вся эта теория годна лишь для дискуссии о ней»4. Специальная целевая аудитория книги -- те, кто работает или рано либо поздно будет работать в органах власти, вырабатывать и проводить в жизнь решения, от которых зависит развитие России в долгосрочной перспективе. По своему опыту, по опыту своих друзей и коллег, работавших или работающих в правительствах (причем отнюдь не только в российских), хорошо знаю, как трудно в череде срочных проблем сохранить видение стратегической перспективы. Надеюсь, что соображения, сформулированные в этой работе, будут полезны тем, кому доведется в первые десятилетия XXI в. формировать стратегию национального развития нашей Родины.

Хочу поблагодарить М. Алексеева, Н. Бажова, Л. Васильева, С. Васильева, Э. Воробьева, М. Домбровского, В. Кудрова, Л. Лопатникова, May, В. Мельянцева, Б. Миронова, О. Лациса, Л. Радзиховского, C.Синельникова, В. Стародубровского, В. Цымбала, в. Ярошенко, Е. Ясина за то, что взяли на себя труд прочитать и прокомментировать рукопись или отдельные главы, дали ценные советы. Благодарю О. Лугового за неоценимую помощь в работе по сбору и анализу исторической статистики. Благодарю Е. Мозговую, Н. Зайцеву, Т. Лебедеву, Л. Мозговую за помощь в технической работе над книгой и И. Мазаева за помощь в подготовке картографического материала Эта книга не была бы написана без терпения и помощи моей любимой жены Марии Стругацкой.

Разумеется, ответственность за возможные неточности и ошибки несет автор.

Раздел 1. СОВРЕМЕННЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ

Глава 1 . СОВРЕМЕННЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ

Выводы относительно экономического будущего представляются, однако, далеко не в столь мрачном свете, как это можно было бы заключить по современному состоянию России. Естественные природные богатства России, ее пространства, труд ее населения, быстрая испра-внмость культурным и духовным творчеством дефектов невежества и неорганизованности масс представляют такие реальные возможности, которые могут быстро восстановить наши производительные силы, поднять нашу экономику, а с ней постепенно и утраченную политическую мощь. Для этого нужна твердая экономическая политика, оперирующая реальными возможностями, а не социальными устремлениями, для этого с идеологических высот нужно спуститься в гушу жизни и брать ее такой, какова она есть в действительности, а не такой, какой желает ее видеть воображение. Для этого нужно дело, а не фраза и лозунги, хотя бы и очень высокого содержания.

В. И. Гриневецкий

Послевоенные перспективы русской промышленности

Е

сли следить за современным миром по первым полосам серьезных газет, он кажется зыбким, постоянно меняющимся. Беспорядки в Ираке, взрывы в Израиле, столкновения в Чечне, напряженность в Кашмире. Если же смотреть за его развитием как бы отстранение, оценивая происходящее хотя бы год за годом, он представляется устойчивым, даже статичным. Внимательный наблюдатель заметит колебания, связанные с экономическим циклом, обнаружит, что темпы роста мировой экономики изменяются в пределах 2--4% в год, обратит внимание на плавающие котировки акций, политические катаклизмы в отдельных странах. Но жизнь подавляющего большинства людей -- будь то в Мексике, Швеции, Японии или в США -- меняется мало. Они, как правило, работают там, где работали два-три года назад, живут, где жили. У них примерно тот же достаток, тот же набор потребительских благ, те же обычаи и нормы поведения. Случаются, конечно, и радикальные изменения организации жизни в отдельных странах, их совокупностях -- крушение существовавших режимов, революции, войны. Крупнейшим из таких изменений конца XX в. стал крах социализма в СССР и Восточной Европе. Но это скорее исключения, чем правило. Страны, которые два-три года назад были богаче других, так и остались богатыми, бедные -- бедными. В большинстве случаев перемены не более заметны, чем при переходе от одного статичного кадра к другому, соседнему. Именно в таком «коротком» взгляде на мир кроется причина распространенных представлений о неизменности сложившегося в мире порядка, об «отставших навсегда» странах, о «золотом миллиарде», который никого не пускает в свой круг. Но стоит начать отслеживать происходящее на планете не по годам, а по более крупным отрезкам времени, как картина меняется.

§1. Тысячелетия статичного состояния общества

Всего за два прошедших века, время жизни восьми-девяти поколений, в мире произошли беспрецедентные перемены. На их фоне трудно поверить, насколько устойчивыми, статичными были основные контуры общественной жизни на протяжении тысячелетий, последовавших за формированием первых аграрных цивилизаций в Междуречье и долине Нила и их постепенным распространением на Земле.

Уровень душевого валового внутреннего продукта в Риме начала новой эры, в Китае эпохи Хань, в Индии при Чандрагупте принципиально не отличался от среднемировых показателей конца XVIII в.1 (табл. 1.1).

Таблица i. I

ВВП на душу населения в Китае на начало аовой эры и в мире на 1820 год, международные доллары 1990 года2

	Год	ВВП
Китай	0 н.э.	450
Весь мир	1820	667

Источник: Maddison A. The World Economy: A Millennial Petspective. P.: OECD, 2001. P. 264.

Среднедушевой ВВП характеризует не только уровень производства и потребления, но и уклад жизни, занятость, соотношение городского и сельского населения3. Все это, как будет показано в гл. 4, практически не менялось на протяжении тысячелетий.

Кажется, что мир статичен, почти неподвижен, исторический процесс идет медленно, неторопливо4. Однако в этих неподвижных декорациях возникают и рушатся империи, зарождаются и распространяются мировые религии.

При этом мир отнюдь не единообразен. Особенности цивилизаций определяют разную организацию жизни аграрных обществ. Очевидные примеры: относительно малодетная семья, характерная для Западной Европы начала -- середины 2-го тысячелетия, или необычно широкое распространение грамотности в Японии эпохи сегуната То-кугава5.

Истории известны случаи, когда экономическое развитие внезапно ускорялось, чуть ли не достигая темпов форсированного экономического роста, характерных для Европы XIX в. Наиболее часто упоминаемый пример: ускоренное развитие Китая эпохи Сунь в XI-- XII вв., результаты которого произвели столь ошеломляющее впечатление на Марко Поло, выходца из самой развитой части Европы XIII в. Но этот «китайский рывок» носил временный характер. За подобными историческими эпизодами не следовали систематические перемены. Важнейшие черты экономической и социальной жизни на протяжении тысячелетий оставались стабильными, претерпевая лишь медленные, эволюционные изменения.

Время аграрных цивилизаций не было эпохой полного технологического застоя. Человечество обрело водяные и ветряные мельницы, хомут, тяжелый плуг, удобрения, трехпольную систему земледелия. Все эти новшества постепенно распространялись в мире. Шло накопление технологических знаний и навыков, которые становятся базой будущего экономического подъема. Однако по сравнению с двумя последними столетиями темпы инноваций были медленными. Применение новых технологий и инструментов растягивалось на многие поколения.

По мере углубления экономике-исторических изысканий специалисты постепенно сдвигают в глубь веков время, начиная с которого развитие Западной Европы, оставаясь неспешным по масштабам последних двух столетий, ускоряется по отношению к остальному миру. Еще 10--15 лет назад считалось, что ускорение началось на рубеже XV--XVI вв. В своей последней работе один из самых авторитетных экономических историков, А. Мэддисон, предлагает отодвинуть эту историческую веху до X--XI вв.6.

Идет дискуссия о том, насколько Западная Европа конца XVIII в. опережала по своему развитию другие крупные аграрные цивилизации7. Низкая степень достоверности существующей исторической статистики не позволяет делать однозначные выводы. Однако несомненно, что к этому времени в самых развитых западноевропейских странах -- Англии и Голландии -- такие показатели, как душевой ВВП, грамотность, доля населения, занятого вне сельского хозяйства, доля городского населения, существенно превышали средний мировой уровень.

Как бы мы ни оценивали динамику западноевропейского развития в эту эпоху, люди, жившие тогда даже в самой динамичной стране, Англии, в своей повседневной жизни вряд лн замечали происходившие в ней перемены. Характерно, что в середине XVIII в. в экономических спорах мелькали оценки важнейших показателей английской экономики, сделанные В. Петти и Г. Кингом за полвека до этого, словно они были способны отразить новые реалии8. Подавляющая часть мирового населения жила в условиях стабильного, медленно меняющегося аграрного общества, там же производилась большая часть мирового ВВП. В начале XIX в. валовой внутренний продукт Индии и Китая -- крупнейших аграрных цивилизаций двух предшествующих тысячелетий -- более чем втрое превосходил ВВП Западной Европы.

§2. Современный экономический рост: понятие и основные черты

На рубеже XVIII--XIX вв. в Западной Европе начались масштабные социально-экономические перемены, особенно заметные в контрасте со стабильностью и устойчивостью предшествующих тысячелетни (см. карта 1). Этот процесс получил -- по традиции, идущей от С. Кузнеца, -- не слишком удачное, но укоренившееся название «современный экономический рост»9. Под современным экономическим ростом он понимал существенный, длительный и устойчивый рост производства валового общественного продукта (в расчете на душу населения) на фоне глубоких и быстрых изменений в жизни общества -- материальных, социальных и духовных, которые и стимулировали повышение эффективности экономики10. «В ходе анализа, основанного на условных измерениях национального продукта и его компонентов: населения, рабочей силы и т.п., -- пишет С. Кузнец, -- родились шесть характеристик современного экономического роста. Первая и наиболее очевидная -- это высокие темпы роста подушевого продукта и населения в развитых странах, многократно превосходящие соответствующие показатели... в остальном мире... Вторая характеристика -- темпы роста производительности труда, или выход продукции на единицу затрат. Даже когда к труду как основному производительному фактору мы добавляем другие факторы, опять-таки темпы роста оказываются многократно превосходящими соответствующие показатели, наблюдавшиеся в прошлом. Третья характеристика -- высокие темпы структурной трансформации экономики. Важнейшие аспекты структурных изменений включают сдвиг от сельского хозяйства в пользу несельскохозяйственных профессий, а в недавнем прошлом -- от промышленности в сторону сектора услуг; изменение в шкале производственных единиц и соответствующий сдвиг от частного предприятия в сторону общественной организации хозяйствующих компаний с соответствующими глубокими изменениями в профессиональном статусе труда. К этому можно прибавить сдвиги в некоторых других аспектах экономической структуры (в структуре потребления, в соответствующих пропорциях внутренних и внешних поставок и т.д.). Четвертая характеристика -- это стремительные изменения в тесно взаимосвязанных и крайне важных структурах общества и его идеологии. На ум немедленно приходят урбанизация и секуляризация как компоненты того, что социологи определяют как процесс модернизации. Пятая характеристика: при возросших возможностях технологий, в частности в сфере транспорта и коммуникаций (как мирных, так и военного назначения), экономически развитые страны стремятся распространить свое влияние на весь остальной мир, таким образом делая его единым в том смысле, в каком это не было возможно ни в какую из предшествующих современной эпох. Шестая характеристика: распространение современного экономического роста, несмотря на его частные эффекты, проявляющиеся в общемировом масштабе, ограничено тем, что уровень экономического производства в странах, где проживает 3/4 мирового населения, по-прежнему не дотягивает до минимального уровня, который возможен при современных технологиях»11.

Современный экономический рост разительно отличается от наблюдавшихся прежде эпизодических подъемов производства в аграрных обществах существенно более высокими темпами роста производства, которые значительно опережают увеличение численности населения, а также своей протяженностью во времени

Современный экономический рост начинается в Англии, распространяется на Бельгию, Голландию, Францию, немецкие княжества района Рейна, протестантские кантоны Швейцарии, Каталонию, Богемию, а в 1830-х годах -- на Австрию и Соединенные Штаты. В странах Скандинавии он начинается в середине XIX в., в России -- в 80-х годах XIX в.14 Карты хорошо иллюстрируют процесс современного экономического роста в мире (см. вкладку: карты I, 2),

В первые десятилетия XIX в. вызов радикально меняющейся и усиливающейся Англии, а затем и всей Западной Европы, необходимость дяя каждой страны адаптировать свою национальную стратегию к этому вызову становятся важнейшим фактором в мировом развитии.

Таблица 1.2

Среднегодовые темпы роста ВВП* в Западной Европе и в мире в целом с 1000 по 1998 год по периодам, %

-- -- _^Г"оды	1000--1820	1820--1913	1913--1998
Мир	0,2	2,1	3,0
Западная Европа	0,3	1,9	2,4

* Рассчитано как среднее геометрическое за рассматриваемый период. Источник: Maddison A. The World Economy: A Millennial Perspective. P.: OECD, 2001. P. 262.

Характерная черта современного экономического роста -- появление новых технологий, использующих последние достижения науки. Именно это становится важнейшим механизмом долгосрочного ускорения экономического роста, базой глубоких структурных изменений сначала в Западной Европе, а затем и в мире. Средние темпы роста производительности труда в странах, входящих сегодня в ОЭСР, в период между 1820 и 1913 годами примерно в 7 раз выше, чем в предшествующее столетие. За тот же период душевой ВВП в них увеличился более чем втрое, доля занятых в сельском хозяйстве сократилась на 2Д Объем мировой торговли вырос в 30 раз. Сформировались глобальная экономика и глобальная финансовая система15.

Долгое время анализ современного экономического роста осложнялся его смешением с капитализмом16 -- специфической формой организации производственных и общественных отношений, которые сложились в Западной Европе в XVI--XVIII вв.17

Дать определение термина «капитализм» сегодня труднее, чем в конце XIX -- начале XX в., когда он получил широкое распространение. Слишком много радикальных изменений в структуре социально-экономических отношений, описываемых этим словом, произошло за последнее столетие. Но термин укоренился, уйти от его использования невозможно. Автор понимает под ним примерно то же, что и те, кто использовал его в XIX в., -- специфический набор характерных для Северо-Западной Европы, затем для Западной Европы институтов, предполагающих определенную, гарантированную законом и традицией частную собственность, широкое распространение производства, ориентированного на рынок, конкуренцию, определенную, не оставляющую власти возможности произвольных решений налоговую систему18. Многие черты социально-экономической структуры и организации общества на протяжении последних двух веков менялись. Но этот набор институциональных установлений, сформировавшихся сначала в городах-государствах Италии, получивший распространение в городах-государствах Северной Европы, затем в Нидерландах, в Англии, далее в Западной Европе и потом по миру, в его фундаментальных чертах остался неизменным

§3. Структурные изменения в обществе

Капиталистические институты проложили дорогу глубоким структурным изменениям в обществе, которые связаны с современным экономическим ростом20. Как это происходило -- тема следующих глав. Но в странах -- лидерах современного экономического роста21 предпосылки к нему формируются на несколько поколений раньше, до того, как темпы экономического развития радикально ускоряются, а социальная структура общества претерпевает серьезные изменения.

Для аграрных обществ характерны низкие нормы сбережений. Уровень доходов большей части населения не оставляет места для накопления средств и инвестиций. Как правило, доля инвестиций в ВВП не превышает 5%, У. Ростоу считал важнейшей предпосылкой индустриализации, или, по его терминологии, скачка, повышение доли инвестиций в ВВП с величины меньше 5% до 10%22. Последующие экономико-исторические исследования подтверждают этот вывод. Однако в Англии XVIII--XIX вв. такое повышение доли инвестиций в ВВП растянулось на срок значительно больший, чем представлялось У. Ростоу23. Независимо от времени, которое потребовалось для повышения нормы накопления, в индустриальных обществах она существенно выше, чем в аграрных.

В странах -- лидерах современного экономического роста меняется демографическая картина. Происходит снижение смертности. Продолжительность жизни, стабильная на протяжении тысячелетий (за исключением периодов войн и великих эпидемий), увеличивается: в Англии -- с 40 лет в начале XIX в. до 46 лет в 1900-м, 69,2 года в 1950-м и 77 лет в 2000 году соответственно. В странах, где современный экономический рост начался позже, продолжительность жизни увеличивается быстрее. Важнейшим фактором роста средней продолжительности жизни становится снижение младенческой смертности, свидетельствующее о прогрессе в здравоохранении (табл. 1.3, карты 4, 5). На этом фоне радикально ускоряются темпы роста мирового населения (табл. 1.4).

В аграрных обществах подобное (хотя и не столь резкое) ускорение роста народонаселения прерывалось масштабными катастрофами. Наиболее характерный пример -- великая эпидемия чумы середины XIV в. в Западной Европе (табл. 1.5).

С началом современного экономического роста в Западной Европе угроза демографических катастроф, вызванных голодом и эпидемиями, отступает. Резкое ускорение роста мирового населения идет на фоне беспрецедентного повышения душевого производства и потребления (табл. 1.6).

Радикальные изменения происходят и в занятости. Как уже говорилось, еще в начале XIX в. подавляющая часть мирового населения (85--90%) была занята в сельском хозяйстве. К концу XX в. -- уже меньше половины. В странах -- лидерах современного экономического роста перемены еще резче. В большинстве стран Западной Европы доля работающих в сельскохозяйственном производстве сократилась к концу XX в. до 3--4%.

Таблица 1.3

Динамика младенческой смертности, число смертей на 1000 детей в возрасте до 1 года

^^~-\^^ Год Страна ^^^	19001	19251	19502	1975г	20002
Аргентина	148(1911)*	121	65,9	39,1	20,0
Бразилия			134,7	78,8	38,3
Венгрия	223	168	71,2	26,7	8,7
Вьетнам			158,0	82,5	33,6
Великобритания	154	75	28,5	13,7	5,4
Германия	229	105	50,6	14,9	4,6
Греция		90	60,0	25,1	6,3
Египет		155	130,0	39,0	37,0
Индия	205 (1911)	174	151,0 (1945)	132,0	72,3
Индонезия			201,2	106,4	39,5
Иран			191,5	106,8	35,9
Испания	204	137	64,0	19,0	5,0
Китай			195,0	52,0	36,5
Мексика	287	216	121,2	56,8	28,2
Пакистан			181,4	132,2	86,5
Польша		151 (1927)	95,0	23,0	9,1
Португалия	134 (1910)	132	91,4	30,3	6,1
Россия	252	198	97,5	29,5	16,8
США	100,7 (1915)3	69,13	27,8	14,1	6,8
Таиланд			110,7	64,3	20,8
Турция			233,0	120,0	38,5
Франция	160	95	52,0	14,0	4,0
Швейцария	150	58	29,0	9,5	4,8
Швеция	99	56	19,7	7,9	3,4
ЮАР	89 (1910)"	68*	96,1	72,1	59,2
Япония		142	60,0	10,0	3,8

* Здесь и далее в скобках указан год, для которого рассчитан показатель. ** Только для белого населения.

Таблица 1.4 Среднегодовые темпы прироста численности населения*, %

~~~~ -- -^^1~оды	1000 -- 1820	1821 -- 1913	1914--1998
Весь мир	0,17	0,59	1,41
Западная Европа	0,20 --	0,73	0,47

* Рассчитано как среднее геометрическое за рассматриваемый период.

До середины XX в. быстро росла доля занятых в промышленности. Именно поэтому в конце XIX -- первой половине XX в. современный экономический рост было принято отождествлять с индустриализацией. С середины XX в. тенденция меняется. Наиболее развитые страны вступают в постиндустриальную стадию развития24. Ка фоне продолжающегося снижения числа работающих в сельском хозяйстве в наиболее развитых странах доля занятых в промышленности начинает быстро сокращаться, динамично растет численность работников в сфере услуг (табл. 1.7).

Перемены в занятости неразрывно связаны с изменением структуры расселения. В аграрном обществе доминировала деревня, городов было немного. Такое расселение уходит в прошлое, городской образ жизни становится преобладающим (табл. 1.8). Причем в большинстве стран мира этот переход происходит буквально на наших глазах (см. карту 3). Прогноз ООН говорит о том, что к 2025 году на планете практически не останется государств с долей городского населения ниже 25%, а среднемировой уровень уже далеко шагнет за 50%-й рубеж. Еще полвека назад в городах жило менее трети населения мира.

Одно из проявлений непредсказуемости современного экономического роста -- поворот вспять у некоторых стран-лидеров тенденции к урбанизации, важнейшей его черты на протяжении XIX ---первой половины XX в. С середины 1960-х годов в наиболее развитых странах проявляется тенденция к дезурбанизации, сокращению доли населения, проживающего в крупных городах25.

В аграрных обществах подавляющая часть населения неграмотна. С современным экономическим ростом не только широко распространяется грамотность -- сначала в Западной Европе, а потом и в других частях мира, -- но и быстро увеличивается продолжительность обучения (табл. 1.9). Речь идет о массовом среднем (школьном) образовании, расширении доли тех, кто обучается в высшей школе. (Подробнее об этом см. ниже, в гл. 13.)

Таблица I. 7

Структура занятости в главных секторах экономики, %

Год	США	Франция	Германия	Голландия	Великобритания	Япония	Россия
	Сельское, лесное и рыбное хозяйство
1820	70,0				37,6
1870	50,0	49,2	49,5	37,0	22,7	70,1
1913	27,5	41Д	34,6	26,5	11,7	60,1	70,0
1950	12,9	28,3	22,2	13,9	5Д	48,3	46,0
1992	2,8	5,1	3,1	3,9	2,2	6,4	17,0
2000	2,6	1,3	2,8		1,5	5,1	13,0
	Обрабатывающая и горная промышленность, строительство и обслуживание коммунального хозяйства
1820	15,0				32,9
1870	24,4	27,8	28,7	29,0	42,3
1913	29,7	32,3	41,1	33,8	44,1	17,5
1950	33,6	34,9	43,0	40,2	44,9	22,6	29,0
1992	23,3	28,1	37,3	24,3	26,2	34,6	36,0
2000	23,2	24,7	34,5		25,4	31,4	31,0
	Сфера услуг
1820	15,0				29,5
1870	25,6	23,0	21,8	34,0	35,0
1913	42,8	26,6	24,3	39,7	44,2	22,4
1950	53,5	36,8	34,8	45,9	50,0	29,1	25,0
1992	74,0	66,8	59,1	71,8	71,6	59,0	47,0
2000	74,3	74,0	62,6		72,8	63,5	56,0

Источник: Maddison A. Monitoring the World Economy 1820--1992. P.: OECD, 1995. P. 39; World Development Indicators 2003, World Bank; United Nations Common Database (www.tm. org/Depts/imsd/); Россия в цифрах 2003. Краткий статистический сборник. М.: Госкомстат России, 2003.

Вслед за переменами в занятости и расселении людей трансформируются нормы демографического поведения, структура семьи. В аграрных обществах работа женщин вне домашнего или крестьянского хозяйства была редкостью. В XIX в, и особенно в XX в. она получает массовое распространение. К концу XX в. примерно половину рабочей силы в развитых странах -- лидерах современного экономического роста составляли женщины. Сокращается рождаемость. В XVIII в. на одну женщину в Западной Европе приходилось примерно 5 рождений (в России в конце XIX в. -- 7,1), к концу 2-го тысячелетия этот показатель опускается в Западной Европе ниже уровня, обеспечивающего простое воспроизводство населения. После демографического взрыва и быстрого увеличения европейского населения на ранних этапах современного экономического роста темпы роста населения резко замедляются. В некоторых странах-лидерах численность коренных жителей начинает сокращаться.

Для аграрных стран характерны государственные изъятия в пределах 10% ВВП. Случалось, что правители пытались увеличить налоговое бремя сверх этого предела. Как правило, такие попытки приводили к подрыву налоговой базы, бегству крестьян с земли, распространению бандитизма, крестьянским восстаниям. (Подробнее см. ниже, в гл. 4 и 11.) Современный экономический рост, повысивший уровень жизни и технологические возможности государства, позволяет радикально увеличить государственную нагрузку на экономику. Налоговые изъятия в странах -- лидерах современного экономического роста достигают 30--50% ВВП. Раньше не менее половины государственных расходов составляли затраты на военные нужды. На протяжении последних двух веков их доля падает. Как правило (если исключить периоды мировых войн), в бюджетах расширенного правительства развитых стран они не превышают 5 -- 10%. Доля государственных расходов на социальные нужды (пенсионная система, образование, здравоохранение, пособия по безработице и т.д.) растет.

В начале XIX в. роль международной торговли в мировой экономике была ограниченной, ее объем не превышал \% суммарного ВВП стран мира. Международные рынки капитала существовали, они охватывали наиболее развитые страны Западной Европы, но их влияние на мировую экономику оставалось ничтожным. На протяжении последних двух веков мировая торговля по темпам роста опережала мировой ВВП, а ее доля в нем к 2000 году составила 26%26 (табл. 1,10). Подавляющая часть мирового ВВП производится сегодня в странах, интегрированных в глобальный рынок капитала.

Таблица 1.10

Годовые (средние за период) темпы роста мировой торговли и мирового ВВП, %

^-- ~-^ГЪды	1870--1913	1914--1950	1951 -- 1973	1974--2000
Мировой ВВП	2,1	1,9	4,9	3,1
Мировой экспорт	3,3	0,9	7,6	5,3

Источник: Maddlson A. The World Economy: A Millennial Perspective. P.: OECD, 2001 (c 1870 no 1998 год); World Development Indicators 2003, World Bank (за 1999, 2000 годы).

Параллельно изменениям в производстве, расселении, уровне жизни, образовании, организации семейной жизни трансформируются политические институты. К началу XIX в. доминирующий тип политической организации -- традиционная монархия. Лишь в редких случаях, в основном в странах, где формировались предпосылки современного экономического роста, конституционная монархия дополнена институтами, представляющими интересы граждан27. В начале XXI в. развитые страны в подавляющем большинстве -- демократии, в основе политического устройства которых лежит всеобщее избирательное право.

Сами изменения, вызванные современным экономическим ростом, предъявляют новые требования к социально-экономическим и политическим институтам. Если для аграрного общества, в котором организация экономики и уклад жизни не изменялись тысячелетиями, важнее всего было поддерживать стабильность, сохранять традиции, то для периода современного экономического роста главное -- институциональная гибкость, способность генерировать и использовать инновации, позволяющие адаптироваться к условиям быстро меняющегося мира.

§4. Национальные траектории современного экономического роста

Начавшись в Англии, распространившись затем на Соединенные Штаты Америки, континентальную Западную Европу, другие части мира, современный экономический рост созывает влияние на все государства. Они столкнулись с усилением экономической, финансовой и военной мощи стран, где процесс индустриализации начался. Элиты стран, отстававших в развитии, знали о возможности заимствования накопленных странами-лидерами знаний и производственных навыков. Для адаптации к изменившемуся миру необходимо было вырабатывать национальные стратегии. Там, где культурные традиции и институциональная история аграрных обществ были близки к сформировавшимся в Англии, США, Франции, Германии, социально-экономическое развитие пошло по траектории, во многом повторяющей английскую, но, как правило, с более активным использованием протекционистских мер, с заметным вмешательством государства в экономическое развитие. Страны, где в условиях аграрного общества традиции существенно отличались от европейских, адаптировались к реалиям современного экономического роста с большим трудом.