Формирование спроса и предложения на социально-значимые блага в области субъективной оценки качества жизни населения

Размещено на http://www.allbest.ru/

25

Размещено на http://www.allbest.ru/

Формирование спроса и предложения на социально значимые блага в области субъективной оценки качества жизни населения

По мере углубляющейся интернационализации хозяйственной и общественной жизни в регионах наблюдается важная тенденция - утрата исторически присущих регионам черт обособленности и провинциализма, но с сохранением в каждой из них своей самобытности.

Педалируя вопросы организации рабочего времени, открывая рабочие места, государство упустило из виду аспект удовлетворённости граждан, которые связаны не только с экономическим процветанием и не столько с ним. По мнению учёных Автономовой [1, с. 25-40], Штомпка [7, с. 15-23], Майерс [6, с. 123-130] и др., такие аспекты измерения качества жизни, как символическое, культурное, свободное, деятельное, изменение возможностей личностной активности и незарегулированности всех сфер жизни, превышают многие экономические детерминанты. Сегодня решение проблемы «моделирования» экономического человека переместилось из области идеальных абстракций в самую, что ни на есть животрепещущую реальность, когда именно социальные аспекты стали непреодолимым препятствием экономических преобразований. Теоретическое осмысление социальных последствий экономических решений уводит одних авторов в неоклассический дискус, других возвращает к общегуманитарной платформе политической экономии, третьих - в глубины истории и национальной самобытности. Очевидно, что такие принципиально различные научные подходы несовместимы в рамках одной теории, ибо основаны на разных исходных понятиях и разной аксиоматике [4, с. 224].

Согласие в оценке основных социальных проблем современной России исходит, вместе с тем, из совпадений двух консенсусных положений:

1. Индивид или социальных субъект, утративший традиционные общественные связи, вынужден самостоятельно делать свой выбор, что приводит его в исходное начало кризиса.

2. Объективное требование воспроизводственной пропорциональности обостряет проблему сопряжённости затрат ресурсов в материальные и человеческие компоненты экономического потенциала при приоритетной роли нематериального накопления.

В подобной ситуации требуются теоретические поиски объяснения причин и «механизма расстыковки» экономического и социальных путей компромисса между социальными целями и императивом экономической эффективности, построения экономических моделей гуманистического и этического характера. Одним из непременных элементов таких моделей должна быть социальная солидарность и согласие, которыми по праву гордятся многие экономически активно развивающиеся государства [1, с. 15].

Интегрируясь в мировое сообщество, наша страна вступает в систему мировых отношений, где преобладает западная эгоцентрированная система ценностей. Для России же всегда была характерна социоцентристская направленность, что определяло и функции государства (прежде всего такие, как реализация социальных гарантий и волевая мобилизация) и образ жизни россиян, складывание определённых черт в их сознании и поведении и многое другое.

В исторически ближайший для нас советский этап сплочение общности происходило по территориально-производственному принципу: в соответствии с производственной структурой оформлялась социальная инфраструктура; цепочка «коллектив - производство» являлась современным аналогом традиционных семейно-общинных связей, в пространстве которых действовали регулятивы, обеспечивающие реализацию базовых потребностей личности.

Механизмы рыночного развития разрушили эти социальные связи и породили резкую социальную дифференциацию населения: складываются социальные группы, у которых формируются различные ценностные ориентации, потребности и интересы. Поскольку происходит нарушение стереотипов, приобретенных в процессе социализации в данной социокультурной среде, люди, теряя контроль над окружением, теряют способность адаптироваться в меняющихся условиях социально приемлемыми способами. Это является основанием для роста социального иждивенчества, социальной депрессии, девиантного поведения и т.д.

Лишь при объединении усилий субъектов социального управления (государство, муниципальная власть) и самих людей, объединённых в институты гражданского общества, можно реально влиять на изменение качества жизни населения. Не отрицая ведущую роль такого фактора, как уровень жизни, мы предлагаем ввести в категорию «качество жизни» региональную составляющую. Ведь качество жизни человеком может быть объективно и субъективно оценено «здесь и сейчас» относительно территориальной общности, где он проживает и с которой он себя субъективно соотносит.

Качество жизни населения неразрывно связано с региональными особенностями культуры как формы жизнедеятельности человека, который живёт в настоящем и оценивает качество своей жизни в настоящий текущий момент времени. Отсюда следует, что государству, наряду с повышением уровня жизни населения, следует обратить внимание на патерналистическую функцию по формированию институтов социального управления, поскольку качество жизни в перспективе будет выступать главной ценностью гражданского общества.

Под качеством жизни в современных концепциях за рубежом понимают комплексную характеристику социально-экономических, политических, культурно-идеологических, экологических факторов и условий существования личности, положения человека в обществе.

В России проблема качества жизни обострилась в ходе проводимых экономических реформ, а социально-экономические преобразования привели к осознанию фундаментальности для экономической, социально-психологической, управленческой наук и для практики проблемы взаимодействия, с одной стороны, социально-психологических, с другой - непсихологических (социально-экономических, экологических, культурных, организационно-управленческих и др.) феноменов.

Детерминантой, по мнению многих учёных, здесь выступают экономические составляющие социального развития общества, и в первую очередь - это уважение человеческой личности и улучшение условий его жизни.

Парадигма социального развития, заложенная в рамках развития рынка мелкого товарного производства, а также рынка капитализма свободной конкуренции и свободного предпринимательства, основана на сочетании труда и капитала, в основном предполагает модели динамичного распределения доходов через экономический рост. Использование комбинаций нормативных и позитивных подходов (в том числе и через общественный выбор) предполагает изменение порядка распределения ресурсов, а следовательно, и цен на факторы производства [3, с. 122]. В этой связи В. Парето в опубликованной в 1905 г. работе «Социологические системы» писал, что «проблемы роста благосостояния бедных классов скорее проблема производства и сохранения богатства, чем распределения. Наиболее верное средство улучшения положения бедных классов - сделать так, чтобы богатство росло быстрее населения [2, с. 240]». Экономический рост последних 5-6 лет в России напрямую связан с притоком золотовалютных резервов от реализации энергетических ресурсов, что позволяет реализовывать различные подходы к решению государством социальных проблем.

В настоящее время в экономической науке сформировался поход, суть которого состоит в том, что необходимо, во-первых, создание для трудоспособных членов общества условий, при которых они своим трудом и предпринимательской деятельностью смогут поддержать, а возможно и улучшить своё благосостояние и благосостояние своих семей, и, во-вто-рых, обеспечение социальной защиты населения в рамках государственной системы социальных стандартов. Данный подход придаёт социальной политике превентивный характер, поскольку, во-первых, открывает простор для упреждающих манёвров, что даёт возможность уменьшения издержек в отношении упущенных возможностей социально-экономического развития, и, во-вторых, создаёт объективные предпосылки для развития ресурсного потенциала и, как следствие этого, ускорения темпов экономического роста.

Улучшению благосостояния местного сообщества имманентно присуще формирование институциональных условий устойчивого социального и самодостаточного экономического развития муниципального образования, способствующее удовлетворению личных интересов каждого его жителя. При этом многие учёные-регионоведы муниципальному развитию имманентно детерминируют экономический посыл. Сегодня реализация функции обеспечения управления социально-экономическим комплексом муниципального образования детерминирована экономическим аспектом: повышением инвестиционной привлекательности муниципального образования и его конкурентоспособности.

В то же время, наряду с общим повышением экономической эффективности местного хозяйства, одной из насущных необходимостей сегодняшнего дня является создание необходимых условий для жизнедеятельности граждан, предоставления им системы социальных гарантий в рамках социальных стандартов, бесплатное (через бюджетную систему) предоставление социальных благ при условии их всеобщей доступности, а распределение благ происходит по потребностям.

Социальные гарантии воплощаются в социальных стандартах, отражающих представления общества об уровне и качестве жизни, а совокупность этих представлений, выраженных в виде требований общества, и определяет стандарт жизни, или социальный стандарт.

Поскольку экономические ресурсы обладают свойством ограниченности, непосредственное претворение в жизнь социальных гарантий государства больше связано с понятием минимальных социальных стандартов, нежели с социальными стандартами в широком смысле. Именно минимальные социальные стандарты характеризуют возможности государства по обеспечению всех граждан минимальным уровнем дохода, определённым уровнем образования, установленным набором услуг здравоохранения, услугам в сфере культуры, а также по предоставлению гражданам жилья и т.д.

Выделяются два направления социальной стандартизации:

- минимальные социальные стандарты, отражающие социальные гарантии государства по отношению к денежным доходам граждан и направленные на обеспечение каждого гражданина необходимым уровнем дохода для приобретения минимума благ, предоставляемых на платной основе;

- минимальные социальные стандарты, отражающие социальные гарантии государства по обеспечению граждан на безвозмездной основе установленным минимумом социально значимых благ и услуг.

Таким образом, государственный минимальный образовательный стандарт в общем виде - это законодательно установленный для каждого гражданина государства минимум дохода и состав социально значимых услуг, предоставляемых гражданам на безвозмездной основе.

Исходя из целей настоящего исследования, остановимся на содержании второго направления социальной стандартизации, во многом связанной с понятием социально значимых благ. Последние относятся к смешанным общественным благам и в большей степени обладают свойствами частных благ, чем общественных, поэтому теоретически должны производиться и распределяться рыночным способом. Однако в результате их потребления населением в массовом порядке возникает значительный положительный эффект, что объясняет производство и распределение этих благ с помощью общественного сектора.

Таким образом, государство может предоставлять гражданам на безвозмездной основе следующие виды социально значимых услуг в рамках установленного минимума: услуги образования; услуги здравоохранения; услуги культуры; услуги жилищно-коммунального характера; юридическая помощь гражданам и др.

В России можно выделить следующие государственные минимальные социальные стандарты по социально значимым услугам.

В сфере образования к ним можно отнести услуги начального общего, основного общего, среднего (полного) общего образования и начального профессионального образования, а также предоставляемые на конкурсной основе услуги среднего профессионального и высшего профессионального образования в государственных и муниципальных образовательных учреждений в пределах государственных образовательных стандартов, если образование данного уровня гражданин получает впервые.

К государственным минимальным стандартам в здравоохранении может быть отнесён перечень бесплатных услуг здравоохранения по оказанию амбулаторно-поликлинической, скорой и стационарной медицинской помощи, а также услуги санитарного профиля и профилактического характера в государственных и муниципальных лечебно-профилактиче-ских учреждениях.

К бесплатным услугам в сфере культуры можно отнести услуги муниципальных библиотек.

В сфере жилищно-коммунального хозяйства в качестве государственных минимальных социальных стандартов может быть установлен набор жилищно-коммунальных услуг (ЖКУ), финансируемых с использованием средств бюджетов всех уровней, нормы потребления ЖКУ в расчёте на одного жителя в год, социальная норма площади жилья и др.

В качестве государственных минимальных социальных стандартов юридической помощи гражданам могут рассматриваться некоторые виды помощи адвокатов.

Сохранение значительной роли государства в реализации социальной функции в период трансформации экономической системы обусловливается тем, что рыночный механизм удовлетворения социально значимых потребностей общества несовершенен, а значительный объём этих нужд требует сохранения широких масштабов государственного участия в социальной деятельности. Следует отметить ряд дестабилизирующих факторов в сферах удовлетворения социально значимых потребностей в общественных благах в трансформирующейся российской экономике, что также вызывает необходимость усиления регулирующего воздействия государства в этой сфере.

Т.В. Калинина [4, с. 17-48] отмечает несовершенство правовой базы в сфере социальных потребностей: отсутствие федеральных социальных нормативов и минимальных стандартов, приводящее к территориальным различиям в технологии и количестве предоставления услуг образования, лечения и диагностики, социального обслуживания и др.; отсутствие законов, определяющих критерии возможности смены формы собственности организаций, удовлетворяющих потребности в социальных услугах; программ формирования фондов социального жилья. Отсутствие единых социальных стандартов по отраслям социальной сферы привели к их вводу на региональном уровне. В результате гражданам страны не обеспечен равный доступ к социально значимым общественным благам, что противоречит социальной политике государства.

Особая роль государства в трансформирующейся экономике заключается в определении перечня общественных благ, потребности в которых необходимо удовлетворять. В России они определены в национальных проектах, сформулированных в качестве особой концепции развития, и включены в Программу социально-экономического развития РФ на среднесрочную перспективу (2006-2008 гг.) и долгосрочную перспективу (до 2020 г.). В качестве определяющих направлений, влияющих на качество жизни и социальное самочувствие общества, государством акцентированы четыре приоритета: здравоохранение, образование, жильё, развитие АПК (агропромышленного комплекса).

В списке национальных проектов - проект «Здоровье» стоит на первом месте, учитывая ужасающие цифры о современном состоянии здоровья населения в России. Однако только строительством, модернизацией и оснащением медицинских учреждений как техникой, так и квалифицированными кадрами, по нашему мнению, данную проблему не решить.

Сегодня россиянину, когда социальные гарантии населению практически ничем не обеспечены, для того чтобы выживать и растить детей, необходимо много работать. И в этой ситуации восстановление затраченной энергии членом общества может идти, в основном, путём реализации его рекреационно-ориентированного поискового поведения, когда молодые люди сбиваются в стаи, стоя кучками в сквере, в руке бутылка пива, в глазах тревога, а работодателем становится криминальный мир. При этом новые знания, представления о ценностях и нормы, регулирующие пристрастия человека, оценки, мировоззрение и поступки индивиды получают извне, по-разному воспринимая и осмысливая сложность окружающего мира, новизну социально-политической ситуации и своего бытия в её контексте. В оценке социокультурного пространства формируются стереотипы поведения и реакции, связанные с восприятием окружающего мира. Отсюда каждый сам для себя создаёт доступную и приемлемую форму бытия вне производственного процесса, выбирая приоритетные ценности под воздействием тех или иных внешних и внутренних факторов.

Деятельность муниципального образования по предоставлению услуг социальной сферы в области культуры напрямую попадают в сферу свободного времени - когда индивидуумы в буквальном смысле слова что хотят, то и делают. А в современных условиях индивидуум оказался перед множеством трудностей, та или иная реакция на которые и определяет его ориентацию на стереотипы или инновации в сфере «духовного производства», где зачастую подменяются поднятия «досуг» и «культура». «Продукты» же культурной деятельности носят не столько вещественный характер, сколько связаны с феноменами сознания (восприятия, понимания, мышления, переживания и т.д.), не поддаются непосредственному прямому счёту. Их производство зачастую совпадает с их потреблением (просмотр спектакля, кинофильма, прослушивание концерта, чтение книги и т.д.). По мнению Г.Л. Тульчинского, культурные ценности в процессе потребления наращивают свою ценность: чем больше граждан прочитало книгу, видело картину, слышало концерт и т.п., тем выше их социальная значимость [1, с. 120]. Отсюда следует, что книга, которую не читают, картина, которую не смотрят, и т.п., не могут нести заложенный в них положительный внешний социальный эффект.

Педалирование развития экономических субъектов на территории муниципального образования приводит к появлению различного рода негативных социальных издержек. Приведём несколько примеров.

Рост экономического благосостояния населения муниципального образования приводит повышению притязаний граждан по формам и видам проведения своего свободного (нерабочего) времени. При этом большинство экономически активного населения восполняет потребность в проведении свободного времени с индустрией досуга и развлечений: ночные клубы (рестораны с развлекательной программой и танцполом), игровые клубы (казино, игровые автоматы) и проч. «С утра изматывают себя тренажёрами, вечером - наркотиками… они так усердно занимаются собственным здоровьем утром только для того, чтобы было чего гробить вечером [5, с. 66]». Чем больше времени проводит человек в такой атмосфере, приобретая соответствующие навыки, привычки, тем хуже для него и общества.

Многие индивиды реализуют свою потребность в проведении досуга путём реализация потребности почувствовать свою принадлежность к той или иной общности и особую эмоциональную атмосферу этого круга общения. Не найдя такого круга общения в доступных легитимных учреждениях, индивид может оказаться в секте. Одним из начальных и действенных инструментов «привлечения» новых членов в секту является предложение стать частью целого, обрести единомышленников и вместе искать «путь прозрения», который, в ряде случаев, приводит к полной потере гражданина как личности для общества. Как правило, на такой путь прозрения становятся финансово успешные граждане (поскольку именно финансы и интересуют секты) и в результате эмоционально-психологиче-ского воздействия отказываются от всяких экономических обязательств, переписывают свою собственность секте, прекращая тем самым свою экономически активную деятельность, и уходят выполнять возложенную на них «миссию» по вербовке сторонников секты. Недавний пример, когда нижегородский бизнесмен (владелец двух магазинов) вдруг бросает всё и спускается под землю в ожидании конца света [4, с. 5]. Для города потерять экономически успешного руководителя предприятия или для предприятия потерять высококвалифицированного управленца верхнего звена также негативно сказывается на экономической успешности и конкурентоспособности.

Нельзя не отметить, что значительная группа людей, даже имея финансовые и временные возможности, посещению рекреационных «зон отдыха» предпочитает диван и телевизор. В то же время телевидение с его «идеологизированной» рекламой и наглядным образом «столичной» жизни будят болезненные и несбыточные притязания, создают ощущение, что человек навсегда заперт в каком-то гетто, что город, в котором он живёт, как будто выброшен из страны на обочину жизни. В самом худшем для города случае это может привести к тому, что на Западе уже десять лет назад предсказали как «молекулярная гражданская война» - к войне без фронта и без цели, к войне как мести обществу, отбросившему часть населения как обузу. Примером такой войны (как формы психологической разгрузки) стали поджоги автомобилей в разных городах России. Подобная картина также не улучшает конкурентоспособность городов и их общий экономико-социальный фон развития.

Нельзя забывать и то, что во всех странах с трансформирующейся экономикой наблюдается значительное расслоение населения по уровню доходов. Так, несмотря на экономический рост в российской экономике, продолжающийся в течение последних восьми лет, увеличивается неравенство в доходах населения. Показатель дифференциации населения по доходам - коэффициент Джини в 2007 г. составил 0,411 [1], а при равномерном распределении он стремится к нулю.

Максима рекреационного поведения социально слабо защищённых слоёв населения (не имеющих стабильного экономического дохода и относящихся к малоимущим слоям населения) выражается в потреблении алкогольного суррогата и наркотических средств, что также приводит к отрицательным внешним эффектам. Прежде всего, подобная форма проведения «свободного времени» может содействовать ухудшению криминальной ситуации в городе, поскольку человек, находясь в алкогольном или наркотическом опьянении, представляет угрозу для общества. Отсюда следует, что муниципальному поселению с ярко выраженной криминогенной составляющей будет трудно достичь должного уровня конкурентоспособности и инвестиционной привлекательности.

Возникает парадоксальная ситуация: успешная экономическая деятельность муниципального образования приводит к отрицательным социальным эффектам, поскольку в процессе своей деятельности муниципальное образование, как экономический субъект, перекладывает часть своих издержек на третьих лиц. Возникшее некоординируемое равновесие, проявляющееся в избыточности деятельности, неоптимально, по Парето, порождает экстерналии.

Таким образом, мы все сегодня оказались в своего рода ловушке социальных издержек. Реальность всё более отстаёт от растущих ожиданий, увеличивается разрыв между желаемым и возможным, что усиливает фрустрацию и относительную депривацию, в свою очередь ведёт к нарастанию агрессии в разных формах. «Относительное обнищание» (в терминах марксизма) мультиплицирует процессы социального разрушения, укрепляя лишь новые качества «самоедской» экономики, превратившейся из просто «ресурсопоглощающей» в зловещую «человекопоглощающую» хозяйственную систему, где «все характеристики социального положения имеют отрицательные значения [1, с. 47]». Воспроизводство всех четырёх элементов человеческой деятельности - физических вещей, символов, людей и связей между ними - требуют срочной «социальной терапии».

Построим модель, интернализующую социальные издержки для муниципального образования, в котором имеются внешние влияния в потреблении или, иначе, экстерналии в потреблении, поскольку функция полезности u_i и / или допустимые множества X_i потребителей зависят от решений других участников: .

Но наличие экстерналий у какого-либо блага само по себе не препятствует организации эффективного рынка этого блага, если возможно установить и контролировать права собственности на его использование. Но здесь возникает затруднение, связанное с тем, что соглашения трудно достижимы тогда, когда тех, кто мог бы заплатить за увеличение или уменьшение интенсивности экстерналий, много, причём экстерналии на них не распространяются.

Но не всегда неисключаемость, свойственная общественным благам, носит абсолютный характер (физически невозможно не допустить к потреблению). С одной стороны, это вопрос издержек недопущения к потреблению и издержек прав собственности, с другой - это вопрос существующих в обществе институтов. Например, «трагедия общины» [4, с. 22-23] является иллюстрацией этого последнего случая и показывает направление, в котором может получить разрешение проблема общественных благ.

Поэтому в последние десятилетия в мировой практике предоставление государством социальных услуг населению находят широкое распространение контрактно-договорные отношения между государством и негосударственными некоммерческими организациями. Это объясняется тем, что виды благ, которые традиционно было принято определять как общественные, обладают свойствами частных и чертами общественных благ и, следовательно, могут предоставляться целиком или частично (сверх определённого обществом минимального социального стандарта) на платной основе. Природе таких общественных благ соответствует особая структура институционального механизма, предполагающая возможность отделения функций от производства и потребления от функций их оплаты. Применение на практике различных институтов, которые обеспечивают на взаимодействие между общественными и частными секторами в решении соответствующих задач, будет эффективным только в том случае, если оно не сопровождается ростом транзакционных издержек.

По сути, речь идёт о социально значимых общественных благах, предоставление которых организует публичный субъект (хотя сам их чаще всего и не оказывает) и за предоставление которых он несёт в конечном итоге ответственность. Эти блага имеют общественно значимый характер, а применительно к муниципальным образованиям относятся к вопросам местного значения.

Противоречивая природа, имманентно присущая социально значимому благу, создаёт объективную основу для коллизии между текущими, индивидуальными и долгосрочными общественными предпочтениями в отношении потребления и использования такого рода благ. Возникает необходимость государственного вмешательства для разрешения такой коллизии в пользу общественных предпочтений и установления обязательного порядка потребления социально значимых благ. Таким образом, государство вынуждено идти на ограничение свободы потребителей ради защиты их от самих себя. В противном случае при свободе потребительского выбора нет никаких гарантий, что определённая группа граждан не предпочтёт расходовать свои средства на текущее потребление, а не на социально значимые блага.

Обязательное образование, обязательные медицинские осмотры, ограничение на потребление определённых товаров (спиртное, табак, наркотические препараты) - это классические примеры подобного вмешательства, отчасти оправданные логикой патернализма. Речь в данном случае идёт не о том, чтобы решать проблему внешних эффектов (как действия одного индивида влияют на других), а о том, чтобы ссылаться на необходимость «уберечь индивидов от них самих», или «осчастливить помимо их собственной воли».

Таким образом, мы имеем дело со скрытым и неявным спросом на общественные блага, связанные с неспособностью общества предвидеть долгосрочные перспективы процесса потребления, этих (в нашем случае нематериальных культурно-просветительских) благ. А в случае появления тенденций к сокращению потребления социальных благ или отсутствия данной общественной потребности государство прибегает к принуждению в форме патернализма, то есть формирует такую потребность «сверху».

Рассмотрим различные формы вмешательства государства и оценим их адекватность для разнообразных услуг социально-культурного, просветительского, оздоровительного и развлекательного характера [6, с. 3], предоставляемых муниципальными учреждениями культуры.

Одна из самых распространённых форм минимального вмешательства государства происходит в виде восполнения нехватки информации. Здесь следует отметить, что бесплатное распространение подобной информации - это особая разновидность общественного блага. Если всё происходит должным образом, то «предъявленный» спрос сам сравняется с социальным. Пока вмешательство государства имеет конечной целью заставить сообщество извлекать пользу из той информации, которую оно (государство) считает самой качественной, можно продолжать делать вид, что социально значимые блага не ставят под сомнение «независимость» потребителя. Можно представить себе рынок, где информированные индивиды действительно предъявляют такой же спрос.

Но, применительно нашему случаю, сокращение разрыва между предъявленными и «социальными» предпочтениями не может быть достигнуто посредством распространения информации, поскольку индивиды не в состоянии правильно обращаться с этой информацией ввиду угасания культурного фона нации. Подобно тому, как масло не растворяется в воде, так и информация о культурных событиях (например, выставках, концертах классической музыки или выступлениях народных коллективов), не будет воспринята и оценена современным обществом.

Другая форма вмешательства государства - заставить сообщество «воспользоваться» социально значимыми услугами, которые государство сочло лучшими посредством изменения цен, применяя систему налогов или субсидий, устанавливая количественные ограничения на производство или потребление, национализировать сектора, производящие соответствующие блага и т.п. Подобная форма вмешательства применима в следующих случаях:

- ограничения употребления спиртных напитков лицам, не достигшим 18 лет;

- полный запрет на производство и потребление соответствующего блага, например, потребление спиртного в годы сухого закона в США, наркотиков, огнестрельного оружия;

- запрет на потребление спиртных напитков и курения в общественных местах;

- ограничение на свободное перемещение детей и подростков в вечерние и ночные часы без сопровождения родителей (например, введение комендантского часа в Краснодарском крае) и т.д.

Подобная форма вмешательства применительно к рассматриваемому в настоящем исследовании социально значимому общественному благу не только не эффективна - она вообще не действенна. Если информированностью сообщества ещё можно достичь едва значимых подвижек, то принудительными методами уровень культурной активности населения в организации его досуга и отдыха никак не повысить. Тому можно привести множество примеров распространения «бесплатных» билетов среди сотрудников предприятий.

Патерналистические меры под предлогом недостаточного образования или несовершенной этики всегда соответствуют желанию осуществлять патерналистическое вмешательство, при котором «просвещённостью» предпочтения уполномоченных лиц подменяют предпочтения индивидов. Так, по мнению Дж. Стиглица, в этих условиях одна группа граждан может навязать через властные структуры свою волю и предпочтения другим слоям населения, а также свои взгляды в отношении того, как вести себя и что потреблять (яркий пример тому - культурная революция в Китае). Поэтому многие авторы во имя «этики свободы» отвергают даже саму идею социально значимых благ.

В то же время регулирование потребности в общественных благах в современной экономике является объективным процессом, обеспечивающим согласование общественных потребностей и возможностей государства, выравнивании стартовых возможностей индивидов и способствующим росту общественного благосостояния, достижения социального прогресса и стабильности.

В связи с переходом к постиндустриальному обществу государство и общество играет особую роль в сфере потребления общественных благ, потребности в которых находятся в прямой зависимости от роста благосостояния населения страны. Чем выше уровень общественного благосостояния его членов, тем разумнее общественные потребности, тем в большей степени они связаны с развитием индивида и общества. В то же время, чем больше потребности в смешанных общественных благах, чем полнее они удовлетворяются, тем выше общественное благосостояние. Особая значимость социально значимых благ для человека обусловлена их витальным характером (социальное обеспечение, медицинские услуги), базовым характером в духовном формировании личности (образование и культура) и её физическое становление (физкультура и спорт), а также признанием современными демократическими обществами естественных основных прав человека. Это право на жизнь, на образование и пользование культурными ценностями, на труд и свободный выбор профессии, на отдых, на охрану здоровья, на социальное обеспечение.

В декабре 1986 г. Генеральная ассамблея ООН приняла Декламацию о праве на развитие и резолюцию «Неделимость и взаимозависимость экономических, социальных, культурных, гражданских и политических прав». В Декларации о праве на развитие подчёркивается, что «право на развитие является неотъемлемым правом человека» и что «человек является основным субъектом процесса развития и должен быть активным участником и бенефициарием права на развитие». Мировой банк в отчёте за 1997 г. делает вывод о том, что всякий чисто экономический прогресс должен помимо роста дохода на душу населения, сокращения уровня бедности обеспечивать и рост социальной справедливости, улучшение образования, здравоохранения и питания, а также защиту окружающей среды.

Обеспечение этих фундаментальных человеческих прав как для сегодняшнего поколения, так и для последующих поколений и является базой концепции качества жизни и человеческого развития. Общие положения концепции развития человеческого потенциала кратко формулируются в четырёх основных парадигмах: равенство, устойчивость, производительность и право выбора.

Кроме того, необходимо заметить, что человеческое развитие имеет две стороны:

- формирование человеческих способностей и потребностей, что происходит, в основном, именно в отраслях социально-культур-ной сферы (образование, здравоохранение, культура и искусство, физическая культура);

- использование полученных способностей, что происходит в сфере занятости, которая должна предоставлять достаточно возможностей как для реализации накопленного капитала, так и для его усовершенствования (повышения квалификации), удовлетворение потребностей в реализации себя в общественной и политической деятельности.

В процессе человеческого развития интенсивность использования человеческих способностей должна уравновешиваться интенсивностью формирования знаний, поддержания здоровья, социальной интеграции и культурой. Иначе, отсутствие такой сбалансированности приведёт к потере человеческого капитала.

В связи с вышеизложенным фундаментальные парадигмы человеческого развития в рамках социально-культурной сферы приобретают особый смысл:

- Равенство - обеспечение равных возможностей доступа к услугам социально-культурной сферы, реализации своих способностей в рамках этой сферы.

- Устойчивость - ответственное использование ресурсов и планирование развития социально-культурной сферы с целью предоставления будущим поколениям шансов на развитие, по крайней мере, эквивалентных сегодняшним. Если в целом в рамках концепции устойчивого развития внимание обращается на поддержание экологического равновесия, то в социально-культурной сфере акцент делается на смягчение социальной и материальной дифференциации, искоренение нищеты, поддержание и развитие потенциала сферы образования и здравоохранения, как материального, так и интеллектуального.

- Производительность - создание макроэкономических условий и обеспечение инвестиций в человеческий капитал с целью его наивысшей реализации в сфере социально-культурных услуг.

- Право выбора - обеспечение такого уровня и структуры развития сферы социально-культурных услуг, когда люди могут выбирать из большого числа возможностей, предоставляемых в государственном и негосударственном секторе.

На сегодняшний день многими муниципальными образованиями разработаны мероприятия по повышению обеспечения прав граждан на участие в культурной жизни и свободу творческого самовыражения и созданию оптимальных условий для расширения доступности и повышения качества культурных и информационных услуг населению.

В основном данные мероприятия касаются модернизации материально-технической базы учреждений культуры и искусства, оптимизации системы социальной поддержки работников культуры, кино и искусства. Финансируются целевые региональные программы, например, «Культура Кузбасса», «Социально-экономическое развитие наций и народностей» и т.д.

Но, несмотря на наметившуюся тенденцию к повышению бюджетного финансирования сферы культуры, одними финансовыми «влияниями» проблему не решить. Организации сферы культурно-просветительского профиля в своей деятельности опираются на сложившуюся инфраструктуру: кадровый потенциал, коллекции, фонды, архивы, памятники, а также здания, помещения, оборудование. При этом они осваивают менее трети рыночного потенциала сектора культуры.

Наличие множества вариантов экономических институтов, как средств достижения культурно-просветительской цели, ставит вопрос о критериях выбора. Таким критерием традиционно выступает требование минимизации трансакционных издержек, возникающих с функционированием института. Поэтому каждый из вариантов институтов должен сопровождаться прогнозной оценкой его трансакционных затрат на всех стадиях, включая сопряжённые издержки, возникающие у тех экономических агентов, на деятельность которых будет влиять реализуемое институциональное нововведение. При оценке реально действующих экономических механизмов неоклассическая теория принимает за точку отсчёта модель совершенной конкуренции; отклонения от неё расцениваются как «провалы рынка», а надежды на их устранение возлагаются на государство. Привычку сравнивать реальные, но несовершенные институты с совершенным, но недостижимым идеальным образцом Г. Демсец назвал «экономикой нирваны». Исходя из целей настоящего исследования необходимо провести сравнение действующих институтов не с воображаемыми конструкциями, а с альтернативами, осуществимыми на практике. Такая смена точки отсчёта может привести к переоценке многих форм государственного вмешательства в предоставление социально значимых благ культурно-просве-тительского характера.

В утверждённой постановлением Правительства Российской Федерации от 8 декабря 2005 г. №740 Федеральной целевой программы «Культура России [5]» (2006-2010 гг.) в целях прописаны:

- сохранение культурного наследия Российской Федерации;

- формирование единого культурного пространства, создание условий для обеспечения выравнивания доступа к культурным ценностям и информационным ресурсам различных групп граждан;

- создание условий для сохранения и развития культурного потенциала нации;

- интеграция в мировой культурный процесс;

- обеспечение адаптации сферы культуры к рыночным условиям.

В качестве важнейших целевых индикаторов и показателей Программы в числе прочих заявлены:

- увеличение количества посещений музеев по сравнению с предыдущим годом;

- увеличение количества посещений спектаклей, концертов, представлений, в том числе гастрольных и фестивальных.

Но может ли вообще государство добиться успеха, управляя культурой? Так вопрос ставят ведущие мировые экономисты, в том числе Бруно Фрей, известный специалист по государственной политике в сфере культуры.

По нашему мнению, государство, решая вопросы развития культуры, должно руководствоваться процессным подходом, при котором все участники процесса (например, государственные чиновники, экспертные инстанции, потребительское сообщество и т.д.) будут позиционироваться в рамках заданных государством правил и начнут действовать в унисон друг другу - в соответствии с некоторой желательной для государства тенденцией.

В качестве примера приведём создание следующего общественного блага - связность семантического пространства нации, для того чтобы нация говорила на одном языке [3].

В то же время большая страна устойчива, когда соединяет множество разных культурных типов, структурирующих общество по социальным группам, поколениям, национальностям и регионам. Один из главных устоев нашей цивилизации, ключевая часть того культурного ядра, которое соединяет всех нас в народ - это принадлежность к культуре малых городов. Малые города - особая социальная и культурная ниша, особый хозяйственный уклад, особый тип жизненных планов (и даже особый тип преступности). Особая сложная система, часть страны, живущей в трёх пространствах - пространстве деревни, малых городов, больших городов.

В городах с числом жителей от 10 до 100 тыс. проживают в Российской Федерации 32 млн человек, в городах с населением от 100 до 500 тыс. - 29 млн. Это около 42% населения РФ. Количественная сторона важна - многие общественные процессы, определяющие судьбу страны, протекают в «молекулярной» форме, большими массами людей.

Мы живём в асфальтовой цивилизации, а культура, во всяком случае, тот её очень важный слой, который и сохраняет национальную культуру, живёт на земле.

Чем острее, чем интенсивнее процессы глобализации, чем больше у нас похожи часы, зубные щётки и зубная паста друг на друга, тем острее встает вопрос, люди хотят оставаться теми людьми, кто были их бабушки, кто были их дедушки, пращуры, несмотря на процессы присоединения и подключения к культурным ценностям, которые существуют в мире.

Момент национальной идентификации сегодня в мире - это одна из острейших тем. И не случайно для ЮНЕСКО тема культурного многообразия - сквозная тема. В 2003 г. Россия была одним из инициаторов конвенции «Сохранение нематериального наследия», поскольку эти устные предания и т.д., нематериальное наследие, которое нужно сохранить сегодня, потому что, если мы хотим сохраниться русскими, татарами, башкирами, украинцами, нам нужно сохранить национальные вещи. А для этого нужно, чтобы они ещё трансформировались и в высокую профессиональную культуру. Ведь только творческое начало инициирует национальную культуру и самосознание, что априори детерминирует необходимость сохранения всех традиционных, в том числе и для русской жизни, ценностей. И для решения поставленной задачи необходимо прибегать к методам вмешательства в создание организационных и экономических условий саморазвития культурной жизни, протекающих опосредованно на территории муниципальных образований.

Одним из приоритетных направлений деятельности муниципальных образований в сфере предоставления социальных услуг является деятельность в сфере образования, здравоохранения и культуры. Если деятельность в двух областях (здравоохранение и образование) финансово обеспечена национальными проектами («Здоровье» и «Образование»), то полномочия местного самоуправления в области культуры во многом зависят от местного понимания и определения её сущности и содержания.

Вопросы обеспечения общедоступности культурной деятельности, культурных ценностей и благ для всех граждан возложены на органы местного самоуправления, которые обязаны (в числе прочих): создавать условия для творческой деятельности граждан и культурного развития, занятия самообразованием, любительским искусством, ремёслами, а также осуществлять своё покровительство в области культуры по отношению к наименее экономически защищённым слоям и группам населения.

Коллегией Министерства Культуры Российской Федерации от 29 мая 2002 г. принято Решение №10 «О некоторых мерах по стимулированию деятельности муниципальных учреждений культуры», в котором задекларированы основополагающие принципы деятельности, а также правовые и социально-экономические условия создания и функционирования государственных и муниципальных учреждении культуры клубного типа (так называемых Клубных учреждений), которые, взаимодействуя с библиотеками, музеями, парками и другими массовыми учреждениями культуры, призваны обеспечить многообразие культурной жизни в Российской Федерации. Из вышеизложенного можно сделать вывод, что именно клубному досугу принадлежит существенная роль в организации свободного времени всех слоёв населения, и в первую очередь - малообеспеченных. Во-первых, клубы традиционно наиболее доступны, во-вторых, деятельность их наиболее осмысленна, одухотворена, носит просветительский, воспитательный характер.

При отсутствии театров, музеев, выставочных и концертных залов, муниципальный досуговый клубный комплекс является иногда единственным средоточием культурного времяпрепровождения, позволяющего ретерриториализовывать потоки социальных множеств, локализуя их в контролируемых пространствах, производящих предсказуемые серийные и рационализирующие формы рекреации. Таким образом, наступает Парето-улучшение: допустимый к «неоплачиваемому» клубному муниципальному благу индивид улучшает своё положение (так как получает определённый уровень разнообразных услуг социально-культурного, просветительского, оздоровительного и развлекательного характера [6, с. 3]), в то время как благосостояние других индивидов не ухудшается. Можно даже сказать, что благосостояние других индивидов в обществе может улучшиться, так как муниципальным клубам имманентно присуще приобщение широких масс населения к творчеству, организации современного комфортного досуга и пропаганде культурных ценностей.

Но прежде чем перейти к перспективам развития муниципальных клубных учреждений, разработки алгоритма дальнейшего преобразования форм, методов, организации их управления (для перевода от ярко выраженной дотационной бюджетной составляющей к созданию системно построенной, целостной структуры управления на региональном и местном уровне), рассмотрим саму дефиницию института «клуб» и его производной - «муниципальный клуб».

социальный регулирование качество жизнь

Библиографический список

1. Автономов, В.С. Модель человека в экономической науке [Текст] / В.С. Автономов. - СПб.: Экон. шк., 2008. - 229 с.

2. Алешина, И.В. Паблик Рилейшнз для менеджеров [Текст] / И.В. Алешина. - М.: ЭКМОС, 2009. - 480 с.

3. Альбер, М. Капитализм против капитализма [Текст] / М. Альбер. - СПб.: Экономическая школа, 2008. - 296 c.

4. Андронов, Д.С. Использование клубных карт в гостиничном хозяйстве Франции [Электронный ресурс] / Д.С. Андронов. - URL: www.nbuv.gov.ua/Articles/kultnar/knp200116/knp16_11.doc, свободный. - Загл. с экрана. - Яз. рус.

5. Анисимов, Е.В. Время петровских реформ [Текст] / Е.В. Анисимов. - Л.: Лениздат, 2009. - 490 с.

6. Архангельский, А. Культура как фактор политики. Проект «Публичные лекции» [Электронный ресурс] / А. Архангельский. - URL: www.polit.ru

7. Ахинов, Г.А. Экономика общественного сектора [Текст] / Г.А. Ахинов, Е.Н. Жильцов. - М.: ИНФРА-М, 2008. - 345 с.

8. Бессонов, В.А. Московские задворки [Текст] / В.А. Бессонов. - М.: Древлехранилище, 2007. - 520 с.

9. Бестужев-Лада, И.В. Современные концепции уровня, качества и образа жизни [Текст] / И.В. Бестужев-Лада. - М.: Пресса, 2007. - 412 с.

10. Бестужев-Лада, И.В. Теоретические и методологические проблемы исследования образа жизни [Текст] / И.В. Бестужев-Лада. - М.: АСТ, 2006. - 145 с.

Размещено на Allbest.ru