Деньги и торгово-экономические отношения в новоевропейской цивилизации

Размещено на http://www.allbest.ru/

2

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

УО «БЕЛОРУССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Кафедра философии

Реферат

на тему:

Деньги и торгово-экономические отношения в новоевропейской цивилизации

Студент

ФМЭО, 2-й курс, ДАЭ-1 А.С.Степулёнок

Проверил И.Е. Ширшов

Минск 2010Содержание

Введение

1. Образ жизни и материальная культура Нового времени

2. История ростовщичества в Новое время

Выводы

Список использованных источников

Введение

Новым временем принято считать период в истории человечества, находящийся между Средневековьем и Новейшим временем. Понятие это появилось в европейской науке в эпоху Ренессанса, когда историю стали делить на древнюю (античность), среднюю (средневековье) и новую. Начало новой истории в XIV- XV вв. гуманисты Возрождения связывали с расцветом наук и искусств. В дальнейшем термин «Новое время» приобрел иные значения и продолжает использоваться с необходимыми уточнениями, которые касаются прежде всего основных, наиболее существенных черт Нового времени, его отличия от других исторических периодов, его хронологических и географических границ.

Историко-культурные особенности Нового времени возникли в недрах средневековой европейской цивилизации. Поэтому их географическая локализация в целом совпадает. Вместе с тем в XV-XIX вв. европейцы колонизируют обширные территории в Америке, Азии, Африке и т.д. и включают покоренные страны в свою экономическую, политическую и культурную системы. В основном колонии играли подчиненную роль. Исключительное значение имели в истории Нового времени североамериканские колонии Англии и Франции (будущие США и Канада). Здесь влияние коренного населения и средневековых европейских традиций было крайне слабым, и особенности Нового времени смогли проявиться почти в «чистом виде». В XVII-XIX вв. происходит европеизация России, которая в свою очередь начинает заметно влиять на европейские дела. И все же культура Нового времени была по преимуществу западноевропейской.

1. Образ жизни и материальная цивилизация Нового времени

Исторические и культурные особенности Нового времени неразрывно связаны с образом жизни, основанном на определенном отношении к миру и людям. Его наиболее существенные черты сформировались еще в эпоху Возрождения и Реформации (XIV-XVI вв.). В XVII-XIX вв. этот образ жизни является господствующим.

Главным его элементом становится новое понимание труда. Для средневекового человека труд был тяжкой необходимостью, Божьей карой за совершенный Адамом грех; труд должен был обеспечить земное, временное существование человека и дать ему возможность искупить часть его прегрешений путем благотворительности.

В то же время плоды труда поддерживали общественный статус личности, труд являлся средством сохранения социальной иерархии. Материальные и денежные излишки, если они и были, растрачивались церковью, знатью, городскими общинами.

На пути людей, стремившихся расширить производство или скопить не соответствующее их сословному рангу богатство, стояли хищность феодалов, цеховые ограничения, религиозные кары, таких людей (особенно ростовщиков и банкиров) было запрещено хоронить по-христиански, ограничивался их доступ к богослужению.

Отличное от средневекового отношение к труду возникает в городской торгово-ремесленной (буржуазной, бюргерской) среде. Его отдельные проявления фиксируются уже в XII-XIII вв. (особенно в Италии), а в XV-XVI вв. они приобретают характер мощной тенденции в развитии Европы. Труд превращается в «дело» (бизнес), главной целью и критерием успеха которого являются получение прибыли, ее постоянный рост и связанное с этим расширение дела.

Поначалу такого рода деятельность могла существовать лишь на задворках феодального общества и была связана с торговлей предметами роскоши и финансированием придворной жизни. Шаг за шагом бизнес отвоевывает позиции в сфере ремесленного производства и сельского хозяйства.

Важнейшую роль начинают играть денежные отношения. Банки и биржи регулируют движение товаров и денег, вкладываемых в дело, долговых обязательств и т.п. Капитал, т.е. деньги, приносящие деньги (прибыль), становится самостоятельной силой, не зависящей от сословной принадлежности своего владельца.

Предпринимателям нового, капиталистического типа пришлось столкнуться с сопротивлением не только средневековых социальных структур, но и средневекового мировоззрения. М. Вебер приводит такой пример. Помещик платил жнецам по 1 марке за уборку 1 моргена, а убирали они по 2,5 моргена в день.

Желая увеличить продуктивность имения, он увеличил плату в полтора раза, однако вместо ожидаемых им 3,75 моргена жнецы стали убирать меньше 2 моргенов на человека, получая примерно те же 2,5 марки. Ясно, что у этих жнецов существовало устойчивое представление о естественных потребностях человека и они работали лишь для того, чтобы их удовлетворить.

Капиталистическая деловая психология не могла полностью подчинить себе жизнь даже в XVII в. В Англии тогда существовала обширная литература для предпринимателей о том, как вести хозяйство. Обычно давался совет выйти из дела, когда капитал достиг 50 тыс. фунтов, так как после этого можно купить поместье, а продолжать дело - уже бессмысленный риск. Поэтому процесс перехода к Новому времени сопровождался и ломкой феодальной общественной системы, и сменой стереотипов поведения.

В искусственно создаваемом мире бизнеса важнейшими становятся такие человеческие качества, как деловитость, предприимчивость, мастерство, возрастает роль специалистов. Главный закон дела - наибольший результат с наименьшими затратами, причем то и другое имеет денежное выражение.

Денежная оценка дает возможность свести все к числам (бухгалтерии), даже в области морали. В одной бухгалтерской книге эпохи Возрождения слева записано: «Дож Фаскари - мой должник за смерть отца и дяди», а когда дож был убит, справа записано: «Уплатил».

Стремление к непрерывному росту дела ускоряло темп жизни, способствовало разрыву с традициями, нарушению органичности развития. С этой стороной духа Нового времени связана большая роль в его истории переселенцев, эмигрантов, национальных и религиозных меньшинств. Примером служат итальянские банкиры в Англии и Франции, бежавшие из Франции в Германию протестанты (гугеноты) и колонисты-пуритане (одна из протестантских сект) в Америке.

Отсутствие исторической преемственности, особенно в последнем случае, создавало идеальную почву для расцвета капиталистического хозяйства. Колонизация европейцами стран во всех частях света была тесно связана с деловой активностью. В XVI-XVII вв. колонии были в основном источниками сырья, дешевой рабочей силы (в том числе рабской) и драгоценных металлов, необходимых для развития денежной системы.

В XVIII-XIX вв. начинаются вывоз из Европы в колонии капитала и технологий и организация здесь производства и торговли. Таким образом, деловая сфера европейской цивилизации стала увеличиваться и расширяться и за счет колоний.

К XIX в. развитие бизнеса стало представляться устремленным в бесконечность процессом, в котором ограниченная человеческая жизнь - бесконечно малая величина. Это состояние В. Зомбарт описывает в книге «Буржуа» как «поздний капитализм». Экономика принимает отвлеченный от конкретного труда характер.

Главными факторами в ней становятся ценные бумаги, продажа акций на бирже, а грандиозная работа промышленности оказывается лишь отражением обращения бумаг. Благодаря акциям собственность (предприятие, материальные компоненты дела) удаляется от человека, с которым она была раньше прочно связана; теперь она легко переходит из рук в руки, становится анонимной.

Денежный долг, воспринимавшийся ранее как элемент человеческих отношений, заменяется векселем, который также анонимен - может быть продан и перепродан. новое время ростовщичество долговая пирамида

Важнейшим фактором постоянного расширения дела становится техника. Если в средние века усовершенствовались орудия, с помощью которых люди могли выполнять все более сложные операции, то в Новое время ставится задача создать управляемое людьми механизированное производство. Ткацкие и швейные станки XVIII в. почти полностью заменяют человеческую руку.

Колоссальные возможности для дальнейшей механизации открыло создание Дж. Уаттом универсального парового двигателя (1784), способного приводить в движение машины любого типа. Настоящей революцией было появление отрасли «машиностроение». В 1794 г. английский механик Г. Модсли изобрел подвижный суппорт (резцедержатель) для токарного станка.

Затем суппорт был приспособлен к станкам других типов; он также выполнял операции, ранее совершавшиеся человеческой рукой. Благодаря суппорту токарные, фрезерные, шлифовальные, сверлильные и другие станки превратились в рабочие машины.

Радикальные изменения в ритм жизни внесло создание парового транспорта: наземного (паровоз Дж. Стефенсона - 1814 г.), речного (пароход Р. Фултона - 1807 г.), морского (1819), а также изобретение в середине XIX в. электромагнитного телеграфа и скоропечатных полиграфических машин, современники называли XIX век «веком пара и железа»: паровые установки применялись во всех отраслях промышленности и сельского хозяйства, завершился переход от мануфактуры - крупного предприятия, основанного на ручном труде, к машинной индустрии.

XIX столетие отмечено и прогрессом строительной техники, связанным с перестройкой городов в соответствии с потребностями промышленности, транспорта, ростом населения. Многие города подверглись перепланировке: сохранившиеся от средневековья узкие запутанные проезды заменялись на геометрически строгую сеть улиц и проспектов.

Стал применяться портландский цемент, затем распространение получили цельнометаллические конструкции. В середине XIX в. появился новый тип сооружений из металла и стекла («Кристаллпалас» в Лондоне - 1851 г.).

К концу XIX в. развитие техники сделало жизнь людей в новоевропейской цивилизации отличной от жизни при всех прежних исторических эпохах. Человек все больше исключается из природных условий и помещается в искусственные. Яркое освещение улиц вырывает его из цикла день-ночь; комфортабельные дома - из цикла зима-лето; паровоз, пароход, телеграф изменяют восприятие пространства и времени.

Труд все более удаляется от своей цели; человек зависит не от себя, а от какой-то внешней силы. Быт стандартизируется, подчиняясь законам массового производства. Постепенно исчезают национальный стиль в архитектуре, различия в одежде и т.п.

Итак, выше описывались некоторые стороны образа жизни и материальной цивилизации Нового времени, которые сложились вокруг дела (бизнеса). Однако пока почти ничего не сказано об организации самого дела: о его участниках, их отношениях друг к другу и к делу, прежде всего к собственности.

Общие принципы построения дела определились еще при его появлении в средние века. Дело организует предприниматель. Он - хозяин дела, он (или его доверенное лицо) руководит им и получает прибыль. Хозяин привлекает к участию в деле других людей. В этом случае он выступает как работодатель, а все привлеченные - как наемные работники разных типов (инженеры, управленцы, рабочие).

Между работодателем и наемными работниками заключается договор об оплате труда. Решающим фактором при распределении ролей в деле является собственность на него. Поскольку дело изначально было результатом личной инициативы и предприимчивости, то владение приобрело характер частной собственности. Юридическое оформление права частной собственности стало одной из важнейших задач общественной и политической системы Нового времени.

2. История ростовщичества в Новое время

К XVI веку почти все крестьяне Западной Европы освободились от рабства и угнетения; они стали наследственными арендаторами, платившими сеньору небольшой фиксированный ценз. Доходы дворян резко сократились; им приходилось идти в наемники или продавать свои имения ростовщикам - «новым дворянам», покупавшим замки вместе с гербами и титулами. В XVI веке вокруг Парижа уже не осталось поместий старых дворян - все было заложено и продано новым господам. Новое Время предпочитало силе рыцарских мечей силу денег, и новыми хозяевами замков были люди из мира денег, ростовщики и банкиры.

Свидетельством того, как возвышались в глазах окружающих нувориши, может служить анекдот, рассказанный французским проповедником. Некий покрытый паршой мальчик по имени Мартин пришел, побираясь, в город, где стал известен под кличкой Запаршивевший. Мальчик рос, стал ростовщиком; по мере того как он богател, его социальный престиж менялся. Сперва его звали Martinus scabiosus (Мартин чесоточный), затем domnus Martinus (мастер Мартин), когда же он сделался одним из первых богатеев города -- dominus Martinus (господин Мартин), а потом даже -- meus dominus Martinus (высокочтимый сеньор Мартин). Это латинские кальки французских титулов -- maitre, seigneur, monseigneur.

Новый мир был совсем не похож на Средневековье, и благородным рыцарям было трудно смириться с этими внезапными переменами: когда-то презренные менялы, которых любой дворянин мог приказать высечь, вдруг приходили к ним с расписками и векселями - и за спинами этих ростовщиков стояла королевская стража. Сила банкиров проистекала из новой финансовой системы, порожденной необходимостью содержать наемную армию. При тогдашней технике ведения дел власти не могли наладить сбор косвенных налогов и сдавали их на откупа - и это давало ростовщикам огромные прибыли. Кроме того, во время войны короли выпускали займы - и поскольку зачастую речь шла об их судьбе, то они обещали огромные проценты. После войны эти проценты приходилось платить - и большая часть налогов уходила в сейфы банкиров. Сила денег была такова, что ростовщики удивительным образом заняли место благородных дворян; они ездили в каретах с лакеями и жили в замках с гербами на флюгерах.

Основой всей экономики нового времени являлся кредит. Историк Тюрго писал: «На земле нет центра коммерции, где предприятия не держались бы на заемных деньгах; быть может, нет ни единого негоцианта, коему не приходилось бы прибегать к помощи кошелька ближнего».

«Анонимный автор статьи в «Журнал де коммерс» (1759 г.) восклицал: «Какой систематичности, какого умения все рассчитать, какой изобретательности и какой только отваги не требует занятие человека, который, стоя во главе торгового дома и располагая капиталом в две-три сотни тысяч ливров, всякий год имеет оборота на несколько миллионов. Однако же, если верить Дефо, так вся иерархия торговли, снизу доверху, жила с подобным девизом. От мелкого лавочника до негоцианта, от ремесленника до мануфактурщика, все жили на счет кредита, т.е. с покупкой и продажей к определенному сроку (at time); именно эти закупки и продажи делали возможным при капитале, например, в 5 тыс. фунтов годовой оборот в 30 тыс. Фунтов. Сроки оплаты, которые каждый предлагал и которых добивался попеременно и которые представляли [сами по себе] «способ брать взаймы», были даже гибкими: «Едва ли один человек из двадцати придерживается условленного срока, и, в общем, и не ожидают, чтобы он их выдерживал, столь велики льготы [в отношениях] между купцами в сей области». В балансе любого коммерсанта наряду с запасом товаров постоянно присутствовали кредитный актив и долговой пассив.

Мудрость заключалась в охранении равновесия, но определенно не в том, отказаться от тех форм кредита, что, в конечном счете, представляли огромную массу денег, вчетверо или впятеро превышающую объем торговли. Вся торговая система зависела от них. Едва лишь пресекся бы этот кредит, как застопорился бы двигатель. Важно, что речь здесь идет о кредите, неотделимом от системы торговли, порождаемом ею, - кредите «внутреннем» и не приносящем процента. Его особая мощь в Англии представлялась Дефо секретом английского процветания, той сверхторговли (overtrading), которая позволила Англии заставить себя уважать также и за границей».

Дефо считал: «заем под процент есть червь, подтачивающий прибыль», способный даже при «законном» пятипроцентном размере свести доходы на нет. A fortiori, тем более, было бы самоубийством обращение к ростовщику». (Ф. Бродель).

Хронологически процесс становления кредитной экономики Нового времени можно описать так:

Шестнадцатое столетие было периодом мощного экономического подъема. Это было столетие открытия Америки. Но обширные запасы драгоценных металлов, вывезенных из Америки, привели к резкому скачку инфляции. Цены предметов потребления драматично выросли - почти на 300 % в период с 1550 до 1620. Англия, Испания и Франция конкурировали за господство в Америке и в Европе.

Потеря монополии на торговле через Средиземноморье привела к снижению роли итальянских банкирских домов.

Несмотря на тот факт, что законы осуждения ростовщичества все еще соответствовали доктрине церкви, происходило масштабное расширение долговых обязательств вследствие войн. Только 25 лет в течении Шестнадцатого столетия в Европе не было крупных войн. Если начало XVI века было ознаменовано в Германии кровавой крестьянской войной, то начало XVII века - куда более страшной Тридцатилетней. Ворота смерти и насилия растворились до предела. Было уничтожено 85% мужского населения Германии и Папа Римский, на 15 лет, ввел многоженство для воспроизводства генофонда.

Большинство муниципалитетов европейских городов банкротилось, так как враждующие монархии вынуждали их предоставлять кредиты для финансирования войн. Накопилось огромное количество долгов, выпущенных в Европе. Тогда в Антверпене возникла первая клиринговая биржа по учету долгов, где между ее 5000 членами происходил обмен долговыми обязательствами, учитывался спрос на кредиты, удостоверялись депозитные вклады , и ежедневно шла торговля инструментами кредита всех видов. Антверпен стал новой финансовой столицей Европы, его порт ежедневно посещали сотни судов. Однако, и Антверпене испытал на себе разрушительные последствия невыполнения финансовых обязательств по выплате долгов Испанской Короны в 1570 г. В 1576 Испанские наемные армии захватили Антверпен, а биржа была разрушена. Армии мародеров также захватили и Рим.

Финансовый хаос рос. Финансовая сумятица в Италии и Испании, сопровождаемая волной инфляции, способствовала возникновению Протестантской Реформации.

В XV в. король Генрих VIII ослабил законы, касающиеся ростовщичества и ростовщики быстро восстановили свое былое влияние. На несколько десятилетий они значительно увеличили предложение золотых и серебряных монет. Но когда к власти пришла королева Мария и снова ужесточила законы о ростовщичестве, ростовщики начали припрятывать золотые и серебряные монеты, чем вызвали спад в экономике. В итоге, когда трон перешел к сестре королевы Марии - Елизавете I, она была полна решимости взять в свои руки контроль за выпуском английских денег. Первым решением было начать чеканить золотые и серебряные монеты в Королевском Казначействе и передать вопросы управления денежной массой правительству. И хотя контроль над деньгами был не единственной причиной Английской революции - религиозные противоречия также добавили масла в огонь - деньги стали первопричиной. С помощью денежной подпитки со стороны «менял» Оливеру Кромвелю удалось сбросить с престола короля Чарльза, распустить Парламент и казнить самодержца. Ростовщикам сразу же было позволено консолидировать свою власть. Существует письмо от 16 июня 1647 г. “От O.K. (Оливера Кромвеля) к Эбенезеру Пратту. В обмен на финансовую поддержку буду бороться за разрешение евреям вернуться в Англию. Но это невозможно пока Чарльз жив. Но его нельзя казнить без суда, достаточные основания на данный момент не существуют. Поэтому я советую его убить, но сам не буду заниматься поиском человека, готового это сделать, хотя я согласен помочь организовать его побег”. Капитан А. РАМЗЕЙ. БЕЗЫМЯННАЯ ВОЙНА. МОСКВА, “ВИТЯЗЬ”, 1999 г.

Как следствие, в течение последующих 50 лет они ввергли Великобританию в череду серьезных и дорогостоящих войн. Они захватили квадратную милю недвижимости в центре Лондона, известную как Сити. Этот район до сих пор является одним из 3 основных мировых финансовых центров. Конфликт с династией Стюартов привел к тому, что английские ростовщики вместе с ростовщиками из Нидерландов финансировали вторжение в Англию Вильгельма Оранского, который сбросил Стюартов с трона в 1688 году и захватил английский трон.

Короны Испании и Франции не выполнили обязательств по всем своим долгам , что послужило краху крупнейших итальянских и немецких банкирских домов. Фактически Испания, не выполнила долговых обязательств ни в 1607, ни в 1627 и в 1649, несмотря на богатые золотые и серебряные потоки, прибывающие от Нового Света, и то, что все кредиты были заверены имущественным залогом часто сроком на пять и десять лет. Весь поток золота и серебра тек прямо к банкирам и ростовщикам Генуи. Кроме того, до трети золотого потока из американских территорий испанцы теряли благодаря действиям пиратов.

Сами же пираты, несмотря на навеянный приключенческой литературой романтический образ морских рыцарей удачи, также были по отношению друг к другу жестокими ростовщиками. А.О. Эксквемелин, автор 17 века и врач в пиратских экспедициях знаменитого Рока Бразильца Франсуа Олоне в книге «Пираты Америки» (М., Мысль, 1968, 208 с.) пишет: « Друг к другу пираты относятся заботливо. Кто ничего не имеет, может рассчитывать на поддержку товарищей. У пиратов был кредит и среди трактирщиков. Но на Ямайке кредиторам верить нельзя: ведь за долги они могут тебя запросто продать, и я сам не раз был тому свидетелем…Я знал на Ямайке одного человека, который платил девке пятьсот реалов лишь за то, чтобы взглянуть на нее голую. В конце концов, продали даже того пирата, который так щедро расплачивался с девкой. Сперва у него было три тысячи реалов, а не прошло и трех месяцев, как его самого продали за долги, и как раз тому, в чьем доме он промотал большую часть своих денег».

Испанские неплатежи разрушили банкирский дом Фуггера, который возвысился в течение шестнадцатого столетия и, возможно, был самым крупным банкиром того времени. Он имел капитал в 5 миллионов гульденов.

Якоб Фуггер, знаменитый ростовщик, родился 6 марта 1459 года в немецком городе Аугсбурге. Он вёл свой род от торговцев шерстью. Фуггеры составили свое огромное состояние благодаря монополии на разработку медных и серебряных рудников в Центральной Европе, а затем постепенно занялись финансовой деятельностью, предоставляя кредиты и займы. Предприимчивый Фуггер завладел почти всеми рудниками в Штирии, Тироле, Северной Венгрии и Испании. Ему принадлежала монополия на торговлю медью. Он считался самым богатым человеком Европы эпохи Возрождения. У него брали в долг деньги короли и даже римский папа. Не только придворная роскошь, но и войны устраивались на деньги Фуггера. Может быть, кто-то из вас даже видел портрет этого банкира и купца. Эта картина - одна из самых знаменитых работ Альбрехта Дюрера. На этой картине, на голове Фуггера - золотая шапочка.

Он всегда надевал её, когда встречался с сильными мира сего, чтобы они не забывали при всей его смиренности, с кем имеют дело. Вот только одна история. В 1519 году скончался император Максимилиан, правивший так называемой "Священной Римской империей германской нации". Претендентов на трон было трое: испанский король Карл - девятнадцатилетний внук Максимилиана, французский король Франциск Первый и их английский коллега Генрих Восьмой. У Генриха, правда, шансов было немного, поэтому немецкие князья выбирали фактически из первых двух. Было ясно, что курфюрсты предпочтут того кандидата, который больше им заплатит (в начале 16 века о подобных вещах говорили открыто). Франциск предложил триста тысяч гульденов. Но с Карлом конкурировать не смог: тот в течение всего нескольких недель собрал около восьмисот пятидесяти тысяч. Не сам, конечно, собрал, а взял в долг у своего банкира - Якоба Фуггера.

Кстати, одной из основ богатства Фуггера была его разведдслужба (одна из первых в истории частных разведслужб). Под его руководством функционировала высокоэффективная разведывательная сеть, основой которой служили многочисленные представительства фирм в различных европейских странах. Шпионы распространяли специальные информационные письма с последней информацией о политических и коммерческих делах. Большое банковское учреждение ростовщической империи Фуггера было полностью разрушено неплатежами Испании.

Французские неплатежи были не менее драматичны. Они включают в себя два главных периода серьезного долгового кризиса: 1589 и 1648 годов. Кризис 1648 по существу разрушил оставшиеся итальянские банкирские дома, прежде всего Флоренции. В 1639 г. в Париже появилась биржа, где регулярно торговали кредитными инструментами. Довольно хорошо шла торговля Французскими правительственные «арендными платежами» вплоть до долгового кризиса 1648. После кризиса французская финансовая система подверглась серьезным реформам, и нормы процента по предыдущие правительственные обязательства были произвольно уменьшены до 5 % ,в то время как другие «арендные платежи» были оплачены без процентов и только частично.

Голландия получила независимость от Испании, и вскоре после приобретения независимости построила систему новых правил и методов торговли и банковских методов, которые послужили моделью для других наций десятилетиями позже.

Германия прошла через Тридцатилетнюю Войну (1618-1648), которая в значительной степени была борьбой между Протестантскими и Католическими фракциями. К этому времени Германия представляла собой собрание маленьких Государств, и упадок банковского дома Фуггера более или менее в целом запечатал судьбу Германия того периода вовремя.

Англия, управляемая Стюартами, осуществлялась разумную финансовую политику в сравнении с Францией и Испанией. Главное преимущество Англии состояло в том, что правительство в основном не заимствовало за рубежом у иностранных финансистов. Это помогло концентрировать богатство в пределах внутренней экономики. Англия занялась привлечением принудительных ссуд Короне в конце правления Чарльза Второго в последней четверти этого столетия.

В это время в ходу между обедающими людьми, имеющими долговые обязательства, была популярна фраза « идет голландец», т.е. кушать надо быстро, а то пищу отберут за долги. Это высказывание имеет корни в семнадцатом столетии. Маленькая Голландская Республика воевала против Англии и Франции. Французы фактически захватили Голландию, но она не была побеждена, так как Голландцы открыли шлюзы плотин. Но значительная доля успеха Голландии связана с ее эффективной системой кредита. Эффективные действия голландского правительства укрепили экономические основы веры в процветание государства при помощи кредита. Первый кредитный рынок и фондовый рынок появился в Амстердаме, несмотря на печальную участь Антверпена, в 1613. Долговыми обязательствами на этой бирже начали торговать в 1672. Конечно, необходимо упомянуть известный факт спекуляции ростовщиками семенами тюльпана. В 1562 году груз луковиц тюльпанов прибыл в голландский порт Антверпен из Константинополя. В последующие годы тюльпаны приобрели в Голландии большую популярность. К началу XVII века владение луковицами стало считаться признаком богатства, и из-за ограниченного количества луковиц они начали быстро расти в цене. К 1636 году одну луковицу уже можно было поменять на карету с двумя лошадьми и полным набором упряжи. Луковицы так часто переходили из рук в руки, что у их владельцев даже не было времени посадить тюльпаны в землю. Луковицами торговали на фондовой бирже, в тавернах и на специально отведённых площадках во всех крупных и мелких городах Голландии.

Самая высокая зарегистрированная цена за единственную луковицу тюльпана была зафиксирована в 1636 : невероятная сумма- 4600 флорина. В ценах 1985 в долларах США, это были бы близко к $ 460,000 при цене на золото в $ 400 за унцию.

Люди массово закладывали ростовщикам свои дома и своё имущество. Все деньги вкладывались в тюльпаны в расчёте на быструю и гарантированную прибыль. Невиданные прибыли привлекли иностранцев, и деньги из-за границы рекой полились в Голландию. Это вызвало резкий рост цен в Голландии и на остальные товары из категории удовольствий.

В 1637 году наступил конец. Неожиданно началась паника, цены мгновенно упали. Разорились тысячи спекулянтов. Имущество богатейших купцов, вложенное в тюльпаны, превратилось в прах. В Голландии наступила всеобщая многолетняя депрессия.

Восемнадцатое столетие было периодом сильного экономического и политического роста Англии. Конституционное парламентское правительство, которое сменило монархию, способствовало значительному росту национального богатства. Валюта Англии оставалась стабильной на протяжении 18 столетия. Тем не менее, британское правительство оставалось самым большим заемщиком частных кредитов из-за постоянных военных экспансий. Ограничение на ростовщичество было установлено в размере 6%, но в 1714 году уменьшено до 5%. Восемнадцатое столетие было для Англии периодом роста инфляции и роста спекуляций. Процветали страховые компании, особенно на страховании жизни людей, так как в обществе того времени, как это ни кажется сейчас диким, были широко распространены игровые ставки на жизнь человека. Осуществлялось разнообразное страхование морских торговых перевозок. Правительство часто заимствовало через различные лотереи и долговые пирамиды, перенимая методику ростовщиков по взиманию сложного процента с населения.

Первая долговая пирамида, созданная правительством, называлась «южный морской пузырь» и имела место в 1720 г. Для того, чтобы вкратце изложить суть дела, следует напомнить, что со времени революции короля Вильяма, правительство, не имея ни достаточных субсидий парламента, ни времени, достаточного для сбора средств, всегда прибегало к займам у различных компаний или богатых купцов и ростовщиков, в том числе у компании, торговавшей с Южным морем. Эта компания, задолжав правительству 10 млн. фунтов стерлингов, погашала долг, получая вместо 600 тысяч фунтов, которые она имела ранее как долю в прибыли, лишь 500 тысяч.

В этой ситуации некий Блаунт, матерый ростовщик, наделенный превеликими ловкостью и умением внушать доверие, - качествами, необходимыми для такого предприятия, предложил правительству от имени Южно-морской компании скупить все долги различных компаний и торговцев и, таким образом, стать единственным кредитором государства. Условия, которые компания предложила правительству, были в высшей степени выгодными для него. Южно-морская компания должна была выкупить национальные долги из рук частных кредиторов государства на тех условиях, которые тех удовлетворяли, а сама претендовала на то, чтобы парламент разрешил ей присваивать себе 5% прибыли от тех средств, которые должны были попасть к ней в руки, в течение 6 лет. Затем ее доля сокращалась до 4% и могла в любое время быть изменена парламентом.

Но вот тут начиналась вторая часть этого плана, полная мошенничества. Поскольку руководство компании не могло и в мечтах располагать такими средствами, чтобы скупить все правительственные долги, оно просило полномочия (и было наделено таковыми) собрать эти средства путем учреждения подписки на проект торговли в Южном море. От Правительства компания получила исключительные права на всю территорию Центральной и Южной Америки, начиная от Мексики, и заканчивая Огненной Землёй (за исключением Бразилии). В частности, она рассчитывала получить хорошие прибыли от залежей металлов в Мексике и Перу, и от работорговли.

При этом компания сулила солидные барыши, которые были преувеличены до невиданных размеров воображаемыми коммерческими талантами своих директоров, а еще более жадностью и доверчивостью подписчиков. Таким образом, всем кредиторам правительства было предложено обменять свои векселя на акции Южно-морской компании. В соответствии с заверениями правительства держателей долговых правительственных обязательств убеждали в том, что долговые обязательства конвертируются в акции компании, управляемой правительственными должностными лицами, а по ним правительство передает платежные средства на развитие торговых операций компании. Правительственный долг рассматривался как актив компании. Компания начала активную продажу своих акций, чтобы привлечь средства якобы на разработку этих земель. Не успело руководство компании открыть подписку, как толпы коммерсантов бросились в обменные пункты. Этот ажиотаж искусно подогревался и распространялся все шире и шире.

С января по август 1720 цены акций поднялись с 128 фунтов до 1100 фунтов за акцию. Держатели долговых обязательств были соблазнены выигрышным курсом и конвертировали свои обязательства в акции компании.

Компания продолжала выпускать акции, и к началу 1720 года она полностью избавила Британию от долгов. Директорами компании были видные члены Парламента. Министры правительства получали от неё щедрые подарки.

Даже английские аристократы побороли свою гордость и приняли активное участие в торговле акциями. Появилось множество новоиспечённых богачей.

План превзошел ожидания людей, задумавших его. Когда пакет акций компании раздулся, акции были снижены руководством к цене 135 фунтов. Уже к декабрю 1720 года акции упали в цене в 7 раз, и от дальнейшего краха их спасло только активное вмешательство правительства и вновь созданного Банка Англии. По прошествии нескольких месяцев люди очнулись от своих снов о богатстве и обнаружили, что ожидаемые прибыли существовали только в воображении. Тысячи людей оказались полностью разоренными. Главные преступники понесли наказание; парламент конфисковал все их имущество, приобретенное за счет всеобщего безумия, и отчасти возместил потери пострадавшим. Произвол правительства вызвал такую волну негодования, что Лорда Казначейства посадили в тюрьму, а Парламент утвердил «Акт Пузыря», который ограничил создание подобных компаний. Интересно, что среди потерпевших был и сам великий математик и отец «Основ Натурфилософии» сэр Исаак Ньютон.

Подобная менее известная авантюра, спровоцированная изощренными ростовщиками и называемая «Пузырь Миссисипи» имела французское происхождение. В 1716 году казна Франции имела огромные долги, возникшие в результате бесконечных войн недавно скончавшегося Людовика Четырнадцатого. Для оплаты долгов Регент Франции Филипп Второй прибег к услугам шотландского картёжника и финансового гения Джона Лоу (John Law), который, по утверждениям Зомбарта, происходил из рода шотландских евреев-ростовщиков.

Был основан Королевский Банк (Banque Royale), который выпустил бумажные долговые расписки для погашения долгов правительства. Расписки можно было свободно поменять на золото.

Для покрытия набегавших процентов была основана Компания Миссиссиппи, которая якобы добывала золото в Луизиане, французской колонии в Северной Америке.

Акциями этой компании стали торговать в лучших отелях Парижа. Естественно, что вся выручка от продажи акций шла не на разведку золота (которого и не существовало), а на выплаты по погашению старых долгов правительства.

Но поскольку акции компании росли на глазах, то кредиторы правительства немедленно вкладывали полученные от него выплаты обратно в акции, что ещё больше увеличивало цену акций. Выпускались новые серии долговых расписок, и новые серии акций, в которые вкладывались расписки. Количество выпущенных бумажек намного превысило запас золотых монет, хранившийся в Королевском Банке.

В уже печально знаменитом для англичан 1720 году парижские держатели долговых расписок начали волноваться. Чтобы их успокоить, были срочно наняты сотни нищих, которые промаршировали по улицам Парижа с лопатами на плечах, якобы отправляясь в Луизиану на добычу золота. Через несколько дней нищих стали замечать на привычных местах.

В июле 1720 года началась паника. В один из дней 15 человек были затоптаны насмерть во время столпотворения вкладчиков перед входом в Королевский Банк.

Тысячи людей были разорены, но создатель пирамиды Джон Лоу при покровительстве регента благополучно покинул Францию.

Однако, несмотря на крах первых масштабных долговых пирамид, ростовщики все равно стремились к фиктивным финансовым спекуляциям, как в Америке, так и в Европе, и даже в Японии. Там из-за этого Сегун Яшимин запретил потребление дорогой одежды, мебели, пирогов, конфет и других предметов расточительства в надежде управления инфляцией, вызванной ростовщиками.

В экономике Европы наступило британское господство. Франция потеряло значительную часть колониальной империи, но оставалась сильной европейской державой. Итальянцы никогда уже не оправились от неплатежей Франции и Испании, а Германия представляла собой группу разрозненных маленьких государств, ограничивающих таможенные и торговые тарифы друг против друга.

Французские долговые неплатежи продолжались и в 18 столетии. Предыдущие долги оплатили из расчета 7%-8,5%. Правительство заявило, что не будет оплачивать долги по более высокой ранее оговоренной процентной ставке.

Поскольку другие европейские державы расширили свои торговые порты, Голландия потеряла большую часть своего торгового оборота и стала тяготеть все больше к финансовым кредитным операциям как финансовый центр.

В Соединенных штатах колонисты принесли с собой Английские законы относительно ростовщичества. Устанавливались юридически нормы на максимальную норму процента в размере 6%. Но это ограничение не было всеобщим, штат Массачусетс установил максимум в 8% в 1661 г., Вирджиния-5%,Пенсильвания- 6%-10%. Тем не менее, хлынувшие в Америку ростовщики со всей Европы изобрели в этот период раннеамериканской колониальной истории так называемые квази-банки. «Оффис-ссуды» были финансовой махинацией, связанной с коррупцией. Банки начали возникать в церквях, тавернах и кузницах. Каждый из этих банков выпускал свои долговые обязательства. Банкноты выпустили даже цирюльники и владельцы баров. Специальные уполномоченные, контролирующие «Оффис-ссуды» назначались Колониальным собранием. Квази-банки выпускали бумажные деньги, которые предоставлялись частным лицам в виде ссуд для инвестирования в приобретения земель, недвижимости и драгоценностей. Многие ссуды не возвращались. Америка была наводнена различными формами квазивалюты в виде бумажных денег, и в 1741 г. Парламент потребовал немедленного погашения всех частных бумажных денег. По сути, начало борьбы колонистов с Британией за свою независимость связано с конфликтом между колониальной денежной системой, разрушенной прибывшими из Европы ростовщиками, и английской финансовой системой.

Этот период истории характеризовался частыми финансовыми паниками, начиная с 1683 г. В Японии убили Премьер-министра Хотта Масстоши, занявший его место Сегун Саньяоши не имел опытных советников-экономистов и юристов. Интересно, что вдохновленный буддистскими верованиями, он выпустил указ, запрещающий убийство любых живых существ, что привело аграрную Японию к экономическому краху.

Последние годы 18 столетия были заполнены экономическим хаосом и финансовыми спекуляциями, что наряду с повсеместным повышением процентной ставки привело к инфляции во всем мире. Последовала глубокая экономическая депрессия, сопровождаемая войнами и долговыми кризисами европейских правительств. Ростовщичество в Европе в этот период тесно связано со становлением банковского капитала, торговлей и биржевой спекуляцией. «Де ла Платьер, которого Законодательное собрание в 1791 г. сделает министром внутренних дел, выражался без околичностей. “Париж, говорил он, восхитительно все, упрощая, - это всего лишь продавцы денег или те, кто деньгами ворочает, - банкиры, спекулирующие на ценных бумагах, на государственных займах, на общественном несчастье». (Ф.Бродель). “Мир торговли - это была вся эта совокупность людей со своей сплоченностью, своими противоречиями, своими цепями зависимости - от мелкого торгаша, бродившего по отдаленным деревням в поисках мешка пшеницы по дешевке, до изящных или же невзрачных лавочников, до владельцев городских складов, портовых буржуа, что снабжали продовольствием рыбацкие суда, парижских оптовиков и негоциантов Бордо... Все эти люди образовывали одно целое. И ему неизменно сопутствовал ненавистный, но необходимый ростовщик, начиная с того, что обслуживал сильных мира сего, до мелочного заимодавца, ссужавшего деньги под залог. По словам Тюрго, не было более жестокого процента роста, “чем тот, что известен в Париже под названием лихоимства под недельный процент; он доходил порой до двух су в неделю на экю из трех ливров; сие составляет на 173 ливра 1/3 со ста. Однако же как раз на этом воистину огромном ростовщическом проценте держится розничная торговля продовольствием, каковое продается на Крытом рынке и на других парижских рынках».(Ф. Бродель.)

В 1777 г. постановление Парижского парламента запретило «любой вид ростовщичества, осуждаемый священными канонами», и французское законодательство будет неустанно его запрещать как преступление вплоть до 12 октября 1789 г. Очень примечательный исторический факт. Запрет на получение ростовщических процентов активизировал финансовую буржуазию, и Франция через двенадцать лет получила свою буржуазную революцию, как Византия получила крестовый поход в ответ на меры против ростовщиков. Так в 1796 году Франция пережила губительную инфляцию, вызванную не в последнюю очередь действиями ростовщиков, о чем мы позднее поговорим в другой главе. Потребительские цены за шесть лет относительно 1790 года выросли на 2000%. Например, воз древесины в цене вырос от 4 долларов до 250 долларов, фунт мыла от 18 центов до 8 долларов, дюжина яиц от 24 центов до 5 долларов (в пересчете на курс 1991 года). Ситуация была столь драматична, что из-за хронического недоедания 10% населения не могло заниматься регулярным трудом,- просто сил не хватало, а еще 10% могли по своим физическим кондициям работать не более 3 часов в день. Между тем в распоряжении самого короля Людовика XVI, например, было более двух тысяч лошадей и свыше двухсот карет, а, кроме того, почти полторы тысячи служащих -- 75 капелланов, исповедников и церковных сторожей, множество врачей, хирургов и аптекарей. И, наконец, двое дворян с доходом в 20 тысяч ливров, облаченные в бархатные одежды, со шпагами на боку каждое утро торжественно выносили ночной горшок короля.

Финансисты мира к тому времени держали финансы Франции под своим контролем. “Они владели такой значительной частью мирового золота и серебра, что большинство европейских стран находилось у них в долгу, включая Францию”. Так пишет Макнэйр Вильсон (McNair Wilson) в книге “Жизнь Наполеона”. Он продолжает -- “В экономической структуре Европы происходили фундаментальные перемены -- основа богатства стран была подменена на “государственную задолженность”.

Министром финансов короля Людовика 14 в течение тех последних лет был Некер (Necker), “швейцарец” немецкого происхождения, сын немецкого профессора, о котором Макнэйр Вильсон пишет -- “Некер получил право войти в руководство королевской казны как представитель финансистов, от чьих займов зависел король.” Пока он заправлял казной, королевское правительство вынуждено было залезть в дополнительные долги на сумму в 170 миллионов фунтов стерлингов.

Во Франции при Людовиках XIV и XV ведущее положение в финансовом мире занимал еврейский банкир Самуил Бернар, о помощи которого Франции современники говорили, что "вся заслуга его состоит в том, что он поддерживает государство, как веревка держит повешенного".

Вот описание сэра Вальтера Скотта из его книги “Жизнь Наполеона” т.1 -- “Эти финансисты использовали правительство как ростовщики используют обанкротившихся мотов, которые одной рукой поощряют их привычки, в то время как другой выжимают из них все соки. Длинная цепь подобных грабительских займов и различные права и условия, данные в качестве залога, привела финансовые дела Франции в состояние полного хаоса”.

Разрушительная инфляция во Франции привела к Великой французской революции, которая в свою очередь привела к власти Наполеона. Данные свидетельствуют, что ростовщики в это время были главной финансовой силой Парижа (вспомним бальзаковского Гобсека), от которой зависели многие деятели французской революции, и особенно иллюминат Мирабо, о котором говорили, что он сильно задолжал евреским ростовщикам.

Деятели Великой французской революции категорически выступали против ростовщического и спекулятивного торгового капитала, поработившего экономику Франции. «Тон (по отношению к капиталистам во Франции) никогда не бывал дружественным. Марат, который, начиная с 1774г. избрал резкий тон, дошел до того, что утверждал: “У торговых наций капиталисты и рантье почти все заодно с откупщиками, финансистами и биржевыми игроками”. С наступлением Революции выражения делаются резче. 25 ноября 1790г. граф де Кюстин гремел с трибуны Национального собрания: “Не ужели же Собрание, которое уничтожило все виды аристократии, дрогнет перед аристократией капиталистов, этих космополитов, которые не ведают иного отечества, кроме того, где они могут накапливать богатства”. Камбон, выступая с трибуны Конвента 24 августа 1793г., был еще более категоричен: “В настоящий момент идет борьба не на жизнь, а на смерть между всеми торговцами деньгами и упрочением Республики. И, значит, надлежит истребить эти сообщества, разрушающие государственный кредит, ежели мы желаем установить режим свободы…». ( Ф. Бродель).

Закон 1807 г. установит процент в делах гражданских в размере 5%, а в коммерческих - в размере 6%; все сверх этого считалось ростовщичеством. Точно так же как и декрет, уже более современный нам закон Франции от 8 августа 1935 г. рассматривал как ростовщичество, подлежащее уголовному преследованию, чрезмерную ставку процента.

Великая Французская революция не решила проблемы, и в страну снова пришел голод, приведший к революции 1848 года; эта революция привела к власти нового монарха - Наполеона III. Наполеон III уменьшил налоги на крестьян и с помощью дешевого кредита обеспечил им защиту от ростовщиков. Чтобы ускорить промышленный рост Наполеон предоставлял промышленникам дешевые государственные кредиты.

С развитием мануфактурного и промышленного капитализма в 18 столетии и снижением нормы процента общественное мнение утрачивает постепенно интерес к проблемам ростовщичества. В 19 веке практически везде отменяется контроль за нормой процента. Однако в законодательстве ряда стран по настоящее время остается понятие ростовщичества как « эксплуатации нужды, слабости разумения, неопытности или душевного возбуждения кредитующего» и уголовная ответственность за него.

Выводы

Развитие европейской цивилизации Нового времени сочетает в себе эволюционные и революционные моменты, медленное накопление определенных явлений и резкие болезненные скачки, приводившие к переворотам в экономике, политике, культуре.

Интеллектуальное и художественное наследие именно культуры Нового времени стало живительным источником практически всех последующих мировоззренческих установок и культурных практик. Оно заложило основы дальнейшего развития европейской рациональности и культуры.

Список использованных источников

1. Культурология: теория и история культуры: Учеб. пособие / Под общ. ред. И.Е. Ширшова. - Мн., 2004.

2. Пасынков А.С. Феномен ростовщичества, 2005.

Размещено на Allbest.ru