Частные деньги

Параллельные валюты

В некоторых странах, однако, золото и серебро также обращались одновременно в течение длительных периодов бок о бок, но при этом их относительная ценность колебалась вместе с изменением условий. Такая ситуация сложилась, например, в Англии с 1663 по 1695 гг., когда, наконец, установив декретом обменный курс между золотыми и серебряными монетами с завышением ценности золота, Англия неумышленно установила золотой стандарт (A.E.Feaveryear [16], p.142). Позже один ученый из Ганновера, где такая система просуществовала до 1857 г., назвал одновременное обращение монет из двух металлов без фиксированного обменного курса между ними системой параллельных валют (Parallelwahrung), чтобы отличить ее от биметаллизма (H.Grote [23]).

Совместное обращение золотых и серебряных монет - это единственная когда-либо широко использовавшаяся форма параллельного обращения валют. Но эта система оказалась на редкость неудобной по одной специфической причине. Поскольку большую часть времени равное по весу количество золота было более чем в 15 раз дороже серебра, очевидно, его необходимо было использовать для крупных денежных единиц, тогда как серебро - для более мелких монет, а медь для мелочи. Но при изменениях ценности монет из разного металла монеты меньшего достоинства не могли составлять постоянной доли от крупных. Иными словами, золотые и серебряные монеты выступали как элементы разных денежных систем, причем одна из этих систем оказывалась лишенной монет крупного достоинства, а другая - мелкого. (В Средние века золотые монеты, выпускавшиеся крупными торговыми республиками Италии, некоторое время широко использовались в международной торговле и довольно длительный период содержали постоянное количество золота; в то же время мелкие монеты, в основном из серебра, используемые в местной розничной торговле, постоянно страдали от прогрессирующего обесценения.) Это делало проблемой любой пересчет крупных единиц в мелкие и никто не был способен, даже ради собственных интересов, придерживаться одной счетной единицы.

За исключением отдельных случаев из недавней истории Юго-Восточной Азии (G. Tullock [59], [60]; ср.: В. Klein [35]), похоже, едва ли найдется много примеров конкурентного обращения валют, и память о параллельном обращении золотых и серебряных монет наградила эту систему довольно плохой репутацией. Она, тем не менее, представляет интерес тем, что это единственный важный исторический эпизод, когда проявились некоторые проблемы, неизбежно возникающие при использовании конкурентных валют. Не последняя по значимости среди них заключается в том, что понятие количества денег какой-либо страны или территории при такой системе не имеет смысла, так как складывать количества различных денег в обращении можно только после того, как нам стала известна относительная ценность разных денежных единиц.

Торговые монеты

Другие случаи использования различных торговых монет не слишком отличаются от рассмотренных выше, будучи чуть более сложными. (Полезную сводку информации о торговых монетах см.: Nussbaum [50], р. 315 Tullock [59], [60]; cp.: B.Klein [35].) Это - талер Марии-Терезы в районе Красного моря и мексиканский доллар в ряде стран Дальнего Востока, а также случаи одновременного обращения двух или более национальных валют в некоторых пограничных районах и центрах туризма. В сущности, наш опыт так ограничен, что нам остается только вернуться к обычной практике классической экономической теории. На основе того, что нам известно о человеческом поведении в соответствующих ситуациях, мы попытаемся поставить мысленный эксперимент: что произойдет, если множество людей столкнется с новыми альтернативами?

VIII. ВВЕДЕНИЕ В ОБРАЩЕНИЕ ЧАСТНЫХ ДЕНЕЖНЫХ ЗНАКОВ

В ходе обсуждения ниже я буду исходить из предположения о том, что в разных регионах мира можно создать ряд учреждений, имеющих право свободно выпускать конкурирующие банкноты и счета до востребования, деноминированные в своих собственных, "частных" единицах. Я буду называть эти учреждения просто "банками", и "эмиссионными банками" в случаях, когда понадобится отличать их от других банков, предпочитающих не выпускать банкноты. Далее я предполагаю, что наименование единицы, которое банк выбирает для эмиссии, будет защищено от использования без разрешения как защищена фирменная или торговая марка и что будет обеспечена такая же защита от подделок, как в случае любых других документов. Эти банки будут соперничать за использование публикой выпускаемых ими денег, стараясь сделать их как можно более удобными в употреблении.

Частный швейцарский "дукат"

Поскольку читатели, вероятно, сразу же спросят, каким образом такие банкноты могут начать повсеместно приниматься в качестве денег, вероятно лучше всего пояснить, как бы действовал я, если бы руководил, скажем, одним из ведущих швейцарских коммерческих акционерных банков. Допуская, что это юридически возможно (хотя специально вопрос об этом мной не изучался), я объявил бы об эмиссии беспроцентных сертификатов или векселей и о готовности открывать текущие чековые счета в денежной единице с зарегистрированным торговым наименованием, скажем, "дукат". Единственное юридическое обязательство, которое я бы на себя брал, состояло бы в следующем: осуществлять погашение этих банкнот или выдачу средств с текущих счетов по выбору держателя - по курсу либо 5 швейцарских франков, либо 5 германских марок, либо 2 доллара США за дукат. Этот курс, однако, должен был бы рассматриваться только как предел, ниже которого не может упасть ценность моей денежной единицы, ибо одновременно я объявил бы о своем намерении регулировать количество дукатов таким образом, чтобы сохранять их (точно определенную) покупательную способность как можно более постоянной. Далее, я объяснил бы публике, что полностью осознаю, что могу надеяться сохранить свои дукаты в обращении, только если выполню свое обязательство о практически постоянной реальной ценности дуката. Я объявил бы также, что предполагаю время от времени устанавливать точный товарный эквивалент, в терминах которого я намерен поддерживать ценность дуката постоянной, сохраняя за собой право, после предварительного сообщения, изменять состав товарного стандарта в соответствии с приобретенным опытом и выявленными предпочтениями публики. Хотя принятие эмиссионным банком юридических обязательств по поддержанию постоянной ценности своей денежной единицы не представляется ни необходимым, ни желательным, он должен будет, однако, в своих кредитных договорах специально оговаривать, что любой заем может быть погашен либо по номинальной стоимости в собственной валюте банка, либо соответствующими суммами в другой валюте или валютах, достаточными для того, чтобы купить на рынке товарный эквивалент, который использовался в качестве стандарта на момент предоставления кредита. Поскольку банк должен выпускать свою валюту в основном путем предоставления кредитов, а заемщиков вполне может отпугнуть формальная возможность того, что банк произвольно поднимет ценность своей валюты, они должны быть явным образом защищены от этой опасности.

Такие сертификаты и векселя, или эквивалентные им кредиты в безналичной форме станут доступны для публики посредством предоставления краткосрочных ссуд и/или продаж их за другие валюты. Дукаты будут, вероятно, с самого начала продаваться с премией сверх ценности любой из валют, за которую они могут быть куплены, вследствие наличия права выбора, которое они воплощают в себе. По мере падения реальной ценности этих правительственных валют премия должна будет возрастать. Реальная стоимость дукатов при цене, по которой они были проданы впервые, должна служить стандартом, который эмитенту следует сохранять постоянным. Если существующие валюты по-прежнему будут обесцениваться (а доступность надежного альтернативного варианта вполне может ускорить этот процесс), то спрос на стабильную валюту должен быстро возрасти и вскоре возникнут конкурирующие предприятия, предлагающие аналогичные денежные единицы, но, естественно, с иными наименованиями.

Главной формой выпуска новой валюты первоначально должна стать продажа, осуществляемая в обычном порядке или на аукционах. После становления регулярного рынка валюта будет выпускаться в обращение только посредством обычных банковских операций, то есть через краткосрочное кредитование.

Постоянная, но не фиксированная ценность

Было бы целесообразно, чтобы эмиссионное учреждение с самого начала точно указало набор товаров, в рамках которого оно намерено сохранять ценность "дуката" постоянной. Но было бы ненужным и нежелательным, чтобы оно юридически связывало себя конкретным товарным стандартом. Изучение реакции публики на конкурирующие предложения постепенно покажет, какие комбинации товаров составляют самый желательный стандарт в любом данном месте и в данный момент времени. Изменения в степени важности товаров, объеме сделок по ним, относительной стабильности или чувствительности их цен (особенно в том, определяются они на конкурентном или неконкурентном рынке) подскажут те структурные сдвиги, которые сделают новую валюту более популярной. Не углубляясь в детали, могу сказать, что по причинам, которые будут разъяснены ниже (см. XIII), набор, базирующийся на ценах сырьевых товаров, близкий к тому, что был предложен для товарного резервного стандарта (ср.: Hayek [30], pp. 318-320.), кажется наиболее подходящим как с точки зрения целей эмиссионного банка, так и для обеспечения стабильности экономики в целом.

Контроль за ценностью валюты с помощью конкуренции

Во многих отношениях предлагаемая система окажется наиболее реальным методом достижения всего того, что ожидается от товарного резервного стандарта или какой-либо другой разновидности "табличного стандарта". (Т.е. стандарта заданного в форме таблицы, где в каждой строке указано наименование обмениваемого ресурса и курс обмена. - Прим. ред.) Отняв тем самым контроль у монопольного органа и доверив его заботам частных лиц, такая система в то же время устранила бы необходимость делать стандарт полностью автоматическим. Угроза быстрой потери всего бизнеса при неспособности оправдать ожидания (мы легко можем себе представить как любая правительственная организация стала бы злоупотреблять возможностями игры на ценах сырья!) обеспечит куда более сильный предохранитель против правительственной монополии, чем любое средство, которое можно было бы придумать. Конкуренция, безусловно, окажется более эффективным ограничителем, заставляющим эмиссионные учреждения поддерживать ценность своей валюты постоянной (в рамках заявленного набора товаров), чем любое обязательство об обмене валюты на эти товары, или на золото. И этот метод был бы бесконечно дешевле, чем накопление и хранение материалов, представляющих ценность.

То доверие, на которое будут опираться частные банки, не должен слишком отличаться от доверия, на которое сегодня опираются все частные банки (или, опирались еще недавно, как в Соединенных Штатах, до введения системы государственного страхования депозитов). Сегодня люди верят, что банк для того, чтобы сохранить свой бизнес, станет вести свои дела так, чтобы в любое время быть в состоянии выдавать по вкладам до востребования наличные деньги, хотя известно, что у банков не хватит наличности произвести такую операцию, если все решат воспользоваться своим правом и потребуют незамедлительной выплаты одновременно. Аналогичным образом, в рамках предлагаемой схемы, управляющие банков поняли бы, что их бизнес зависит от несокрушимой веры людей в то, что банк будет продолжать регулировать выпуск дукатов (или других единиц) таким образом, чтобы их покупательная способность оставалась примерно постоянной.

Не слишком ли велик, однако, риск такого предприятия для того, чтобы привлечь к участию в нем людей консервативного склада, людей, участия которых оно, вероятно, потребует для успешного ведения дел? (Вопрос о степени его привлекательности отчасти затрагивается Стэнли Фишером [18], когда он говорит о всем известном нежелании предприятий выпускать индексированные облигации. Правда, постепенный рост' ценности (в других конкурирующих валютах) банкнот, выпускаемых банком, может создать ситуацию, в которой совокупная стоимость находящихся в обращении банкнот (плюс другие обязательства) превысит его активы. Банк, конечно, не должен юридически быть обязан выкупать свои банкноты по такой стоимости, но чтобы сохранить свои бизнес, он должен сразу же покупать по текущему курсу все свои предлагаемые ему банкноты. Пока банку удастся поддерживать реальную ценность своих банкнот ему никогда не потребуется выкупать больше незначительной их части. Вероятно, никто не будет сомневаться, что торговец гравюрами, владеющий досками знаменитого художника, мог бы, пока художник остается модным, поддерживать рыночную ценность его гравюр, расчетливо продавая и покупая, хотя он никогда не мог бы выкупить все существующие оттиски. Банк, подобным же образом, вполне мог бы поддерживать ценность своих банкнот, хотя никогда не смог бы выкупить их все.) Нельзя отрицать, что, будучи раз объявленным и принятым, решение об уровне обязательств, перестанет целиком зависеть от эмиссионного учреждения. Чтобы достичь объявленной цели поддержания постоянной покупательной способности своей валюты, ее объем должен быстро адаптироваться к любому изменению спроса, его повышению или понижению. В самом деле, пока банк успешно поддерживает постоянную ценность своей валюты, нечего опасаться внезапного крупного сокращения спроса на нее (хотя преуспевающие конкуренты вполне могут совершать на него серьезные набеги). Самым затруднительным может оказаться быстрый рост спроса, переходящий границы, которых предпочло бы придерживаться частное учреждение. Но мы можем быть вполне уверены, что в случае такого успеха новые конкуренты вскоре освободят банк от этой головной боли.

Эмиссионный банк мог бы вначале, без излишних издержек держать наличность в размере 100-процентного резерва валют, в которые должен осуществляться размен его банкнот. При этом получаемая премия могла бы использоваться и для других целей. Но поскольку валюты, используемые для резервирования, в результате инфляции будут обесцениваться относительно дуката, банк должен быть готов к тому, чтобы поддерживать ценность дуката, выкупая значительные объемы дукатов по господствующему более высокому обменному курсу. Это означает, что банк должен быть действительно способен быстро переводить в ликвидную форму значительные капиталы. Поэтому свои инвестиции он должен выбирать очень тщательно, чтобы временный скачок спроса на его валюту не привел к неприятностям позже, когда банку-инициатору придется делить рынок с другими банками-подражателями. Кстати, найти инвестиции гарантированной стабильной ценности при сохранении возможности покрытия подобных обязательств для такого банка будет делом не столь уж трудным, как это представляется сегодняшним банкирам: все ссуды, предоставленные в собственной валюте банка, будут, конечно, являться такими стабильными активами. Любопытный факт, что такой эмиссионный банк будет иметь активы и пассивы в денежной единице, ценность которой он определяет сам (хотя он и не может делать это произвольно или непредсказуемо, не разрушая тем самым основу своего бизнеса), может поначалу вызывать беспокойство, но в действительности он не будет создавать трудностей. Проблемы учета, которые могут вначале показаться головоломными, по большей части снимаются, если вспомнить, что такой банк, разумеется, должен вести счета в своей собственной валюте. Выпущенные в обращение банкноты и депозиты такого банка не образуют требований к нему в каких-то других единицах стоимости; он сам определяет ценность единицы, в которой исчисляет активы и пассивы и ведет свои бухгалтерские книги. Это перестанет казаться шокирующим, если мы вспомним, что практически все центральные банки делали ровно то же самое в течение почти полувека, хотя их банкноты, естественно, не имели абсолютно никакого покрытия. Однако, банкноты, ценность которых может повышаться относительно большинства других капитальных активов, действительно могут поставить перед бухгалтерами проблемы, с которыми им прежде никогда не приходилось сталкиваться. Первоначально эмиссионный банк будет, конечно, юридически обязан обменивать свою валюту на другие, по отношению к которым ее ценность была определена в момент выпуска. Но после того, как эта валюта просуществует некоторое время, ценность других валют может резко упасть, или они могут быть вообще изъяты из обращения. (Действительные трудности могли бы возникнуть, если бы на внезапное сильное повышение спроса на такую стабильную валюту, например, из-за острого экономического кризиса, пришлось бы отвечать продажей больших ее объемов в обмен на другие валюты. Банк должен, конечно, помешать такому повышению ее ценности и может добиться этого, только расширяя предложение своей валюты. Но ее продажа в обмен на другие валюты приведет, скорее всего, к обесценению активов банка в собственной валюте. Банк, вероятно, не сможет очень быстро увеличить объем краткосрочных кредитов, даже предлагая их по очень низкой процентной ставке (хотя в такой ситуации было бы безопасней предоставлять ссуды даже с небольшой отрицательной процентной ставкой, чем продавать свою валюту в обмен на другие). И, по-видимому, было бы возможно предоставлять долгосрочные ссуды под очень низкий процент с обеспечением имеющими хождение ценными бумагами (в единицах собственной валюты), которые можно будет легко продать, если внезапный рост спроса на валюту этого банка так же быстро сменится падением.)

IX. КОНКУРЕНЦИЯ МЕЖДУ БАНКАМИ, ВЫПУСКАЮЩИМИ РАЗНЫЕ ВАЛЮТЫ

Предположение, что снабжение деньгами нельзя доверить конкуренции, считалось бесспорным настолько долго, что, вероятно, немногие люди могут объяснить, почему это так. Как мы видели, объяснение, по-видимому, состоит в том, что обычно предполагается, будто в стране должен быть только один единый вид валюты, а конкуренция означала бы, что совокупный объем денежной массы определяется несколькими агентствами, действующими независимо. Ясно однако, что было бы непрактично разрешать выпускать на конкурентной основе денежные знаки одного и того же наименования, свободно обмениваемые между собой, ибо никто не смог бы контролировать их количество и, следовательно, отвечать за их ценность. Вопрос состоит в том, не предоставит ли в распоряжение публики конкуренция между эмитентами, выпускающими легко отличимые друг от друга виды валют, измеренные в разных единицах, такие деньги, которые будут лучшими, чем мы когда-либо имели. А ведь связанные с этим преимущества вполне могут перевесить неудобства от использования более чем одной валюты (с которыми, впрочем, большинству из нас даже не придется сталкиваться).

В таких условиях ценность валюты, выпускаемой одним банком, не обязательно станет реагировать на предложение других валют со стороны других банков (частных или правительственных). Во власти любого эмитента некоторой валюты должно быть регулирование ее количества таким образом, чтобы сделать ее наиболее приемлемой для публики - и конкуренция заставит его поступать именно так. В самом деле, он будет понимать, что наказанием за неспособность оправдать ожидания будет скорый крах бизнеса. Успешное вхождение в такой бизнес будет, очевидно, весьма прибыльным предприятием, а успех будет зависеть от укрепления надежности и веры в то, что банк способен и полон решимости реализовать заявленные им намерения. Похоже, в такой ситуации простое стремление к выгоде сможет дать деньгам лучшее обеспечение, чем любое обеспечение когда-либо дававшееся правительствами. (Кроме банкнот и чековых депозитов, в качестве собственной, отличной от других валюты эмиссионный банк, очевидно, должен также обеспечивать наличие мелкой разменной монеты с номиналом в долях основной единицы. Доступность удобных мелких монет вполне может стать важным фактором популярности валюты. Привычка пользоваться одним и тем же видом монет (особенно в торговых автоматах, при оплате транспорта, для чаевых и проч.), вероятно, может обеспечить какой-либо одной валюте преобладание в розничной торговле в той или иной местности. Эффективная конкуренция между разными валютами будет, вероятно, ограничена в основном сделками между предприятиями, а розничная торговля будет следовать их решениям о том, в какой валюте лучше выплачивать заработную плату.

Определенные проблемы могут возникнуть там, где нынешняя торговая практика основана на единообразном использовании нескольких относительно мелких стандартных монет (торговые автоматы, городской транспорт, таксофоны). Вероятно, даже в тех районах, где будет использоваться несколько разных валют, доминировать станет одна разновидность мелких монет. Если, как кажется вероятным, большинство конкурирующих валют будут поддерживаться при практически одинаковой ценности, техническая проблема обеспечения мелкими монетами может быть решена множеством способов. Например, одна организация - скажем, ассоциация розничных торговцев * может специализироваться на выпуске стандартных монет со слегка колеблющимися рыночными ценами. Торговцы могут объединиться с предприятиями транспорта и связи данной местности, чтобы продавать по рыночным ценам и, вероятно, через банки общий набор монет для всех автоматов на ее территории. Мы, несомненно, можем ожидать, что коммерческая изобретательность быстро справится с подобными мелкими трудностями. Другим возможным путем может стать замена нынешних монет пластиковыми жетонами с электронными отметками, которые любой кассовый или торговый автомат способен считывать, а "подпись" на них можно юридически защитить от подделки, как и любую другую ценную бумагу.)

Последствия конкуренции

Мне представляются достаточно очевидными следующие положения:

а) спрос на деньги, покупательная способность которых, согласно прогнозам должна оставаться на одном уровне, будет устойчивым так долго, как долго люди могут свободно использовать эти деньги;

б) в условиях такого устойчивого спроса, зависящего от успешного поддержания ценности валюты на постоянном уровне, можно полагать, что эмиссионные банки станут предпринимать все возможное для достижения этой цели и сделают это лучше, чем любой монополист, который ничем не рискует, обесценивая свою валюту.

в) эмитент может достичь этого результата, регулируя количество выпускаемых им денег;

г) такое регулирование количества каждой из валют стало бы наилучшим из всех доступных методов контроля за количеством средств обмена для любых возможных целей.

Ясно, что нескольким конкурирующим эмитентам различных валют придется конкурировать друг с другом, предлагая их в качестве денег, используемых в кредитных или торговых операциях. Если конкурирующие эмитенты убедительно продемонстрируют, что их валюты больше подходят для нужд общества, чем валюта, которую когда-либо выпускало правительство, не будет никаких препятствий к их всеобщему признанию и предпочтению правительственным валютам - по крайней мере, в странах, где правительства устранят все препятствия к использованию частных денег. Появление и расширение использования новых валют, очевидно, снизит спрос на существующие национальные валюты и, если объем этих последних не будет быстро уменьшен, произойдет их обесценение. По мере развития этого процесса постепенно будут вытесняться все ненадежные валюты. Условие, необходимое для прекращения процесса вытеснения правительственных денег, пока они совсем не исчезли из обращения, состоит в том, чтобы правительство пересмотрело свой подход и следило за тем, чтобы эмиссия его валюты регулировалась теми же принципами, что и эмиссия валют конкурирующих частных учреждений. Маловероятно, что правительство в этом преуспеет, поскольку, чтобы помешать ускоряющемуся обесценению своей валюты, оно должно будет реагировать на новые валюты быстрым сокращением собственной эмиссии (или даже изымать деньги из обращения - прим. русск. ред.).

"Тысяча ищеек": бдительная пресса

Конкуренцию между эмиссионными банками можно резко обострить с помощью тщательного наблюдения за их поведением со стороны прессы и валютной биржи. Любая информация, необходимая для принятия столь важного для бизнеса решения, а именно, какую валюту использовать в контрактах и расчетах, должна ежедневно публиковаться в финансовой прессе и предоставляться самими эмиссионными банками для сведения публики. В самом деле, тысяча ищеек будет преследовать несчастного банкира, не успевшего отреагировать достаточно быстро, чтобы обеспечить устойчивую ценность выпускаемой им валюты. Газеты, вероятно, стали бы ежедневно публиковать не только текущие обменные курсы валют, но также и таблицы их текущей ценности и отклонений каждой из них от объявленного товарного стандарта стоимости. Таблицы могут выглядеть примерно как Таблица I (инициалы гипотетического эмиссионного учреждения даются в скобках после названия валюты).

Ничто не будет вызывать большего страха у банкиров, чем возможность увидеть в газете котировки своей валюты, напечатанные жирным шрифтом и указывающие на то, что ее реальная ценность упала ниже стандарта допустимых отклонений, установленного данным финансовым изданием.

ТАБЛИЦА I Иллюстрация возможных текущих отклонений в ценности валют

Три вопроса

Эта беглая зарисовка развития конкуренции между несколькими частными эмиссионными учреждениями требует ответов на ряд вопросов, которые мы подробнее рассмотрим в последующих разделах.

Во-первых, всегда ли конкурирующее эмиссионное учреждение будет способно регулировать ценность своей частной валюты путем контроля за ее количеством, с тем, чтобы сделать ее привлекательнее остальных, и насколько другие эмитенты будут в состоянии помешать этим усилиям?

Во-вторых, валюте с какой ценностью (или с какими иными свойствами) отдаст предпочтение публика, если разные банки объявят (и продемонстрируют свою способность выполнить), что они намерены поддерживать постоянной объявленную ценность своих валют?

Третий, и не менее важный вопрос: будет ли тот вид денег, который большинство людей выберет на основе своих индивидуальных предпочтений, наилучшим образом служить также и их общим целям? Несмотря на кажущуюся очевидность, здесь не обязательно должно быть полное совпадение. Можно себе представить, что успех усилий отдельных людей будет зависеть не только от того, какими деньгами пользуются они сами, но и от последствий использования этих денег другими, и выгоды, которые они извлекут для себя при пользовании каким-либо конкретным видом денег, могут существенно перекрываться отклонениями, порождаемыми использованием этих денег всем обществом. Я не верю в то, что это будет иметь место в нашем случае, однако вопрос, несомненно, требует подробного исследования.

Прежде чем продолжить обсуждение взаимодействия между валютами, уместно будет посвятить раздел более точному определению того, что мы понимаем под деньгами, или валютой, и их различными видами, а также возможным отличиям валют друг от друга.

X. ОПРЕДЕЛЕНИЕ ДЕНЕГ - ОТСТУПЛЕНИЕ

Деньги обычно определяются как единственное принимаемое всеми средство обмена. (Это определение было дано Карлом Менгером [43], работа которого избавила нас, наконец, от средневекового представления, согласно которому деньги или их ценность считались творением государства. [62, р. 9], сообщает, что в древности китайцы выражали свои представления о деньгах термином, означающим буквально "текущие товары". Выражение, широко принятое теперь - "деньги есть наиболее ликвидный актив", означает, конечно, то же самое (как указал Карлайл [8] еще в 1901 г.). Служить повсеместно принятым средством обмена - единственная функция, которую объект должен выполнять, чтобы называться деньгами, хотя общепринятое средство обмена, вообще говоря, приобретает также дополнительные функции: счетной единицы, средства сохранения ценности, средства отсроченного платежа и др. Однако определение денег как "средства платежа" представляет собой, с точки зрения логики, замкнутый круг, поскольку оно уже предполагает, что долги делаются в денежном выражении (ср.: L. v. Mises [45], р. 34 ff.).

Определение денег как всеми принимаемого средства обмена, конечно, не обязательно означает, что даже в пределах одной национальной территории должен быть один-единственный вид денег, принимаемый шире, чем все остальные; возможно, существование нескольких принимаемых наравне друг с другом видов денег (их удобнее назвать валютами), особенно если есть возможность быстро обменять один вид на другой по какому-то, может быть, и не фиксированному, курсу.) Нет, однако, никаких причин, почему в данном сообществе должен существовать единственный принятый всеми (или хотя бы широко распространенный) вид денег. В австрийском приграничном городке, где я прожил последние несколько лет, лавочники и большинство других бизнесменов обычно принимают германские марки так же охотно, как и австрийские шиллинги, и только закон не позволяет германским банкам в Зальцбурге вести свой бизнес в германских марках, как они делают за 10 миль от города, на германской стороне границы. То же самое наблюдается в сотнях других туристических центров Австрии, посещаемых, в основном, немцами. В большинстве из них доллары принимают почти так же охотно, как германские марки. Я полагаю, что на обеих сторонах протяженных границ между США и Канадой, или между США и Мексикой, как и на многих других границах, ситуация не слишком отличается от австрийско-германской.

Но хотя в таких регионах каждый может охотно принимать несколько валют по текущему обменному курсу, некоторые люди могут использовать разные виды денег для создания ликвидных резервов, для заключения договоров с отсроченными платежами, или для целей учета. Сходным образом и общество в целом может реагировать на изменения в объемах различных валют.

Говоря о различных видах денег, мы имеем в виду денежные единицы разного наименования, ценность которых может взаимно колебаться. Эти колебания ценности нужно особо отметить, поскольку средства обмена могут отличаться между собой не только этим. Они могут также, даже будучи выражены в одной и той же денежной единице, сильно различаться по степени готовности к их приему (то есть по степени ликвидности - того самого качества, которое и делает их деньгами) или по составу групп, соглашающихся их принимать. Это означает, что различные виды денег могут отличаться друг от друга более чем по одному признаку.

Между деньгами и не-деньгами нет четкой границы

Это означает также, что расхожее представление, будто существует четкая разграничительная линия между деньгами и не-деньгами - а закон обычно пытается провести такое разграничение - на самом деле неверно, если говорить о причинно-следственных связях в денежной сфере. Мы обнаруживаем здесь скорее некий континуум, в котором объекты с разной степенью ликвидности и с разной (колеблющейся независимо друг от друга) ценностью постепенно переходят друг в друга постольку, поскольку они функционируют как деньги (ср.: J.R.Hicks [33]).

Я всегда находил полезным разъяснять студентам, что мы довольно неудачно выбрали для обозначения денег имя существительное. Для объяснения денежных феноменов было бы полезнее, если бы "деньги" были прилагательным, описывающим свойство, которым различные вещи обладают в различной, причем меняющейся, степени. (Махлуп, по этой причине, говорит иногда о "денежности" и "почти денежности" (например, [39] р. 225).) Слово "валюта", происходящее от латинского valutus (имеющая ценность), по этой причине более уместно, поскольку объекты могут иметь разную ценность в разных регионах или слоях населения.

Псевдоточность, статистические измерения и научная истина

Здесь мы сталкиваемся с проблемой, с которой часто встречаемся при попытках объяснить трудно определимые явления экономической жизни. Чтобы упростить описание очень сложных взаимосвязей, которые иначе едва ли удалось бы проследить, теоретики проводят резкие границы там, где в реальной жизни разнообразные свойства объектов плавно переходят друг в друга. Подобная ситуация возникает, в частности, при попытках установить четкое разграничение между такими понятиями, как товары и услуги, потребительские товары и товары производственного назначения, товары длительного и текущего пользования, воспроизводимые и невоспроизводимые блага, блага специфические и общие, взаимозаменяемые и невзаимозаменяемые, и т.д. Все это очень важные разграничения, но они могут дезориентировать, если мы, стремясь к модной квазиточности, будем рассматривать эти классы как множества с отчетливо выраженными границами. Это означает упрощение, которое иногда необходимо, но всегда опасно, и не раз приводило экономическую науку ко множеству ошибок. Хотя различия являются существенными, это не значит, что мы можем четко и однозначно разделить экономические явления на два (или любое другое число) отличных друг от друга класса. Мы часто говорим и, по-видимому, в некоторых случаях должны говорить так, как будто такие разграничения точно определены в действительности, но подобная практика может быть очень обманчивой и приводить к совершенно ошибочным заключениям. (Это особенно характерно для статистиков, так как использование статистического аппарата часто требует проведения жестких разграничений. Хотя модная в экономической науке тенденция принимать только статистически проверяемые теории дала нам некоторые полезные, хотя и весьма грубые приближения к истине, как например, в случае с количественной теорией ценности денег, концепции такого рода совершенно незаслуженно приобрели свою нынешнюю репутацию. С этой точки зрения большинство количественных формулировок экономической теории неприменимы по отношению к предлагаемой нами структуре. Вводить резкие разграничения, не существующие в реальном мире, для того, чтобы сделать предмет пригодным для математической обработки, значит сделать его не более, а скорее, менее научным.)

Юридические фикции и дефектная экономическая теория

Сходным образом, тезис о существовании одной, четко определенной вещи, именуемой "деньгами", которую можно легко отличить от других вещей, является юридической фикцией. Эта фикция, введенная для удовлетворения нужд адвоката или судьи, никогда не была истинной, поскольку явления, остающиеся за ее рамками, вполне могут вызывать последствия типично "денежного" характера. Однако она принесла много вреда, порождая требование пользоваться для определенных целей только "деньгами", выпускаемыми правительством, или, допуская существование только какого-то одного объекта, о котором можно говорить как о деньгах данной страны. Это привело также, как мы увидим далее, к выработке в экономической теории таких объяснений ценности денег, которые, будучи построенными на крайне упрощающих предпосылках, хотя и давали некоторое полезное приближение к реальности, оказывались бесполезными для решения тех задач, которые нам предстоит здесь рассмотреть.

В ходе дальнейшего изложения важно помнить, что отличия различных видов денег друг от друга бывают двух разных, хотя и взаимосвязанных типов: во-первых, по степени готовности их принимать (ликвидность) и, во-вторых, по оценкам изменений их ценности (стабильность). Ожидания по параметру стабильности будут, очевидно, влиять на ликвидность денег того или иного вида, но в краткосрочной перспективе ликвидность может оказаться важнее стабильности, или, переформулируя, готовность принимать более стабильные деньги может по каким-то причинам быть ограничена довольно узким кругом людей.

Значения терминов и определения

Здесь, пожалуй, самое время дать четкие определения смысла, который мы будем вкладывать в те или иные часто используемые термины. Достаточно очевидно, что нам удобнее говорить о "валютах" (currencies), а не о "деньгах" (money), не только потому, что в английском языке первый термин можно легче использовать во множественном числе, но также и потому, что, как мы видели, термин "валюта" подчеркивает важный оттенок смысла. Мы будем пользоваться словом "валюта", быть может, вступая в некоторое противоречие с первоначальным значением этого термина, имея в виду не только бумажные ассигнации и другие деньги, "переходящие из рук в руки", но и банковские чековые счета, а также прочие средства обмена, которые могут использоваться для большинства всех тех целей, для которых используются чеки. Однако, как мы только что отметили, нет никакой необходимости в слишком резком разграничении между тем, что является деньгами, и тем, что ими не является. Читателю лучше всего помнить о том, что мы имеем дело с некоторым рядом объектов, различающихся по степени готовности их принимать (ликвидностью), которые на одном конце ряда, бесспорно, являются деньгами, а на другом незаметно переходят в объекты, которые, несомненно, ими не являются.

Хотя мы будем часто называть агентства, выпускающие валюту, просто "банками", это не означает, что все банки должны эмитировать деньги. Термин "обменный курс" (rate of exchange) будет использоваться для обозначения пропорций обмена между валютами, а термин "валютная биржа" (currency exchange), вводимый по аналогии с "биржей ценных бумаг" (stock exchange), - для обозначения организованного рынка валют. Иногда мы будем говорить о "заменителях денег" (money substitutes) - при рассмотрении случаев на грани шкалы ликвидности, таких, как дорожные чеки, кредитные карточки и овердрафты (overdraft - сумма, получаемая по чеку сверх остатка на текущем счете. - Прим. ред.), когда невозможно точно сказать, являются они частью обращающейся валюты или нет.

XI. ВОЗМОЖНОСТЬ КОНТРОЛИРОВАТЬ ЦЕННОСТЬ КОНКУРЕНТНОЙ ВАЛЮТЫ

Главное, чем эмитент конкурентной валюты может привлечь своих клиентов, - это гарантия того, что ее ценность останется стабильной (или будет меняться предсказуемым образом). Мы отложим до раздела XII вопрос о том, какой именно род стабильности, вероятнее всего, предпочтет публика. Сейчас мы займемся вопросом, будет ли эмиссионный банк, конкурирующий с другими эмитентами подобных валют, иметь возможность контролировать величину собственной эмиссии так, чтобы определять рыночный курс своей валюты.

Ожидаемая ценность валюты будет, конечно, не единственным соображением, заставляющим людей покупать или одалживать ее. Но ее ожидаемая ценность будет решающим фактором, определяющим, сколько же этой валюты публика пожелает иметь на руках. Эмиссионный банк вскоре обнаружит, что желание публики держать его валюту будет существенным обстоятельством, от которого зависит ее ценность. Вначале может показаться очевидным, что эмитент валюты, полностью контролирующий ее предложение, будет способен определять ее цену до тех пор, пока находится кто-то, готовый купить ее по этой цене. Однако на самом деле проблема не так проста. Если, как мы пока предположим, цель эмиссионного банка - сохранять постоянную - измеренную в единицах его валюты - совокупную цену конкретного набора товаров, он должен противодействовать любой тенденции повышения или падения этой совокупной цены, регулируя количество своей валюты в обращении.

Контроль посредством покупки/продажи валюты и краткосрочных кредитов

Эмиссионный банк обладает двумя способами изменения количества своей валюты, находящейся в обращении: во-первых, он может продавать или покупать свою валюту в обмен на другие валюты (или в обмен на ценные бумаги, а возможно, и на некоторые товары); во-вторых, он может сокращать или расширять свою кредитную деятельность. Для сохранения контроля над выпущенной в обращение валютой он должен будет ограничивать свою кредитную деятельность в основном относительно краткосрочными контрактами, так чтобы при сокращении или временной приостановке выдачи новых ссуд, текущие платежи по выданным ранее кредитам приводили бы к быстрому сокращению совокупной эмиссии.

Для обеспечения постоянной ценности своей валюты банк должен придерживаться следующего принципа: никогда не увеличивать ее объема свыше той общей суммы, которую готова держать публика, чтобы не увеличивать расходы, осуществляемые в этой валюте, и, следовательно, не подталкивать вверх выраженные в ней цены товаров. Нельзя также сокращать ее предложение ниже общей суммы, которую публика готова держать, поскольку иначе публика начнет сокращать расходы в ней, подталкивая цены вниз. На практике многие или даже большинство товаров из того набора, по отношению к которому должна поддерживаться стабильность валюты, будут продаваться и котироваться, главным образом, в каких-то других, конкурирующих валютах (особенно если, как мы предполагаем в разделе XIII, это будут в основном цены на сырье или оптовые цены на продукты питания). Поэтому, банк должен будет следить не столько за тем, как изменения в обращении его валюты непосредственно влияют на цены других товаров, сколько за тем, как они влияют на обменные курсы других валют, в которых эти товары преимущественно продаются и покупаются на рынке. Хотя задача установления соответствующих обменных курсов (с учетом данных обменных курсов между различными валютами) будет сложной, компьютер поможет сделать почти мгновенный расчет, так что банк будет знать ежечасно, увеличивать ли ему или уменьшать объем своей валюты, предлагаемой для ссуд и/или для продажи. Быстрые, незамедлительные меры будут приниматься путем покупки или продажи валюты на бирже, но длительный эффект может быть достигнут только путем изменения ссудной политики.

Текущая эмиссионная политика

В этом параграфе я намерен изложить более детально, как должен действовать эмиссионный банк, чтобы удержать ценность своей валюты на избранном постоянном уровне. Основой для повседневных решений, касающихся его ссудной политики (а также продаж и покупок валют на валютной бирже), должны служить результаты постоянных вычислений на компьютере, в который непрерывно вводится, по мере поступления, самая свежая информация о ценах на товары и обменных курсах. Характер этих вычислений можно проиллюстрировать на примере следующей упрощенной таблицы (Таблица II). Я пренебрегаю здесь вопросом о том, насколько должны или не должны учитываться транспортные расходы на пути от главного рынка к некоему общему центру или отдельные статьи, отражающие затраты на разные виды транспорта.

Важнейшей информацией будет ключевое число в правом нижнем углу таблицы, получаемое либо в результате такого подбора объемов различных товаров, чтобы на исходную дату их совокупная цена в дукатах равнялась 1.000, либо в результате выбора 1.000 в качестве базы для расчета индексного числа. Эта величина и ее текущие изменения должны служить сигналом, указывающим руководителям банка, как им следует поступать. Появившееся на экране число 1.002 скажет им, что нужно ужесточить контроль, то есть, ограничить ссуды (делая их дороже или, предоставляя более избирательно и продавая другие валюты более свободно); число 0.997 скажет, что они могут слегка расслабиться и расширить продажи. (Специальная компьютерная программа сообщит монитору, установленному в кабинете председателя правления, кто из его подчиненных быстрее прореагировал на сигналы). Влияние такого сокращения или расширения эмиссии на цены товаров будет по преимуществу косвенным - через обменные курсы валют, за которые, в основном, продаются и покупаются эти товары. Оно будет прямым только для товаров, которые продаются и покупаются преимущественно за дукаты.

ТАБЛИЦА II Иллюстрация схемы стабилизации валюты

Тот же сигнал должен подаваться на валютной бирже и, если банк создал себе репутацию учреждения, способного на быстрые и эффективные меры по выправлению любых отклонений, его усилиям будет способствовать повышение спроса на его валюту, когда ожидается повышение курса в условиях, когда ценность его валюты ниже нормальной (1.002 на таблице), либо на снижение спроса, когда ожидается небольшое понижение курса (число упало до 0.997). Ясно, что такая политика при ее последовательном проведении должна сократить колебания ценности валюты относительно избранного товарного стандарта до очень узкого диапазона.

Решающий фактор: спрос на валюту

Представляется несомненным, что в условиях, когда банк понимает значение готовности публики держать его валюту, а, значит, и его бизнес, а также понимает, что эта готовность зависит от сохранения ценности его валюты, то он будет не только способен, но и вынужден достигать этого результата с помощью соответствующего непрерывного регулирования количества валюты, находящейся в обращении, делая это прямо или косвенно (через цены других валют). Решающим фактором, о котором банк должен помнить, чтобы удержать большую и растущую массу своей валюты в обращении, будет не спрос на ссуды, а желание публики держать эту валюту. Поэтому, неосторожное увеличение текущей эмиссии может привести к тому, что обратный приток валюты в банк начнет опережать рост спроса публики, желающей ее держать.

Пресса, как указывалось, должна внимательно следить за результатами усилий каждого эмиссионного банка и ежедневно публиковать данные об отклонениях различных валют от установленных самими эмитентами стандартов. Эмиссионным байкам следует, вероятно, позволить себе маленький, заранее объявленный стандарт допустимых отклонений в обоих направлениях. При наличии такого допуска, если банк демонстрирует свою силу и решимость быстро возвращать обменные курсы (или цены на товары в своей валюте) назад, к стандарту, игра на валютной бирже придет ему на помощь и освободит его от необходимости поспешно принимать меры, обеспечивающие абсолютную стабильность.

Пока банк успешно поддерживает ценность своей валюты на желаемом уровне, вряд ли он станет ради этой цели сокращать ее обращение так быстро, что это вызовет неприятности. Обычно причиной подобных событий в прошлом были обстоятельства, которые увеличивали спрос на наличность. Но банку придется сокращать совокупный объем валюты, находящейся в обращении, просто для того, чтобы приспособиться к условиям снижения общего спроса на его валюту в обеих ее формах. Если ссуды выдавались в основном на короткие сроки, их своевременный возврат достаточно быстро восстановит курс валюты. Все это кажется весьма простым и легким, если мы допускаем, что все конкурирующие банки стараются контролировать свои валюты с целью сохранения их ценности на постоянном уровне.

Разрушит ли конкуренция эту систему?

Каковы, однако, будут последствия, если один из конкурентов попытается выиграть, предложив какие-то другие преимущества, такие, как низкая процентная ставка или кредит в форме открытого счета, или, может быть, даже выпуск банкнот (иными словами, долговых обязательств, оплачиваемых по первому требованию) в валюте, выпускаемой другим банком? Может ли все это всерьез помешать эмиссионным банкам контролировать ценность своих валют?

Разумеется, для любого банка всегда будет сильным искушением попытаться расширить обращение своей валюты, предоставляя кредиты дешевле, чем это делают конкурирующие банки. Но поддавшийся этому искушению банк вскоре обнаружит, что если дополнительные ссуды не основаны на соответствующем приросте сбережений, такое увеличение эмиссии неизбежно рикошетом ударит по нему самому. Хотя люди, без сомнения, будут весьма охотно занимать деньги, предлагаемые по низкой процентной ставке, они не захотят держать большую долю своих ликвидных активов в валюте, об увеличении эмиссии которой они вскоре узнают из различных сообщений и по различным симптомам.

Правда, пока валюты можно почти мгновенно обменять друг на друга по известному обменному курсу, относительные цены товаров, выраженные в этих валютах, также останутся неизменными. Даже на тех товарных рынках (или в тех регионах), где большая доля спроса выражена в единицах валюты с возросшей эмиссией, а цены - в единицах всех остальных валют, цены таких товаров будут иметь тенденцию к повышению по сравнению с другими ценами. Однако решающие события будут происходить на валютной бирже. При данном обменном курсе объем валюты, предложение которой возросло, скоро приведет к росту ее доли в сумме всех валют, которые обычно держат люди. Прежде всего, каждый, у кого есть долги в валюте с более высокой процентной ставкой, чем та, которую ему предстоит уплатить, попытается получить дешевые ссуды, чтобы на них приобрести валюты для уплаты более обременительных долгов. И все банки, не снизившие своих процентных ставок, быстро вернут банку, ссужающему "по дешевке", всю его валюту, которую они получат. Результатом должно быть появление на валютной бирже избыточного предложения чрезмерно эмитированной валюты, что быстро приведет к падению ее обменного курса. И именно по этому новому обменному курсу цены на товары, обычно котирующиеся в других валютах, будут переводиться в валюту банка-нарушителя; а цены, обычно выраженные в ней, будут немедленно подброшены вверх. Падение рыночной котировки и повышение цен на товары в данной валюте скоро заставят ее обычных держателей перейти на другую валюту. Последующее сокращение спроса на нее, вероятно, быстро перекроет временный выигрыш от дешевых ссуд. Если эмиссионный банк будет, тем не менее, следовать политике дешевых ссуд, бегство от его валюты станет общим и продолжение дешевых ссуд будет означать, что все большие и большие объемы этой валюты будут выбрасываться на биржу. Мы можем с уверенностью заключить, что банк не сможет понизить реальную ценность других валют посредством чрезмерной эмиссии своей валюты. Это, безусловно, верно для случая, когда эмитенты других валют готовы, насколько это необходимо, противодействовать такой попытке, временно ограничив свою эмиссию.

Могут ли паразитирующие валюты помешать контролю за ценностью валюты?

Более трудный вопрос, ответ на который, пожалуй, не столь ясен, состоит в том, в какой мере неизбежное появление "паразитирующих валют", - то есть создание надстройки в виде пирамиды из текущих кредитов, предоставляемых банками, обслуживающими счета до востребования, ведущими чековые счета, или даже эмиссия банкнот, выраженных в валюте первоначального эмитента, - может расстроить контроль эмитента за ценностью его собственной валюты? Трудно представить себе, чтобы закон мог или должен был бы запрещать такие паразитные эмиссии, если они четко зафиксированы в качестве задолженности, которая должна быть погашена в валюте эмитента.