Во-вторых, в 1921-1922 годах значительную часть России поразил чудовищный по своим масштабам голод, вызванный сильнейшей засухой. Как и во Франции 1795 года, острая нехватка продовольствия непосредственно накладывалась не только на разрушения, но и на дестимулирующие последствия радикальной фазы революции, и это еще более ухудшало продовольственную ситуацию в стране.

Две названные черты развития экономки -- ускорение инфляции и голод -- на пострадикальной (термидорианской) фазе практически идентичны для Франции и России. Наконец, общей характеристикой пострадикального периода является острый бюджетный кризис.

Социально-психологический аспект обострения экономического кризиса состоит в том, что именно на этой фазе люди все чаще вспоминают о своей дореволюционной жизни, которая кажется им теперь благополучной и счастливой. Начинают циркулировать слухи о возможности реставрации старого порядка, чему может способствовать и политика пострадикального правительства.

Свидетельства такого рода мы встречаем уже в Англии второй половины 1650-х годов. «За эти последние семь лет разрушены те Благосостояние и Доверие, которые существовали в Сити на протяжении последних семи веков... Существует только один способ восстановить Религию, Закон и Хозяйство -- вернуться к тем условиям организации государства, от которых мы ушли», -- говорилось в одной из лондонских петиций того времени.

Подобные заявления раздавались во Франции второй половины 1790-х. Усталость от отсутствия самых необходимых товаров, от необходимости проводить часы в очередях за продуктами породила уже в конце 1794 года настоятельные требования освободить цены, и усиливало озабоченность городского населения, тревожные ожидания нового роста инфляции -- ожидания, как оказалось, вполне оправданные. В связи с отменой Максимума «Gazette Francaise» писала: «Часть народа, к сожалению, слишком многочисленная, не привыкшая заглядывать дальше завтрашнего дня, лишь бы были средства прожить сегодня, не видит в отмене этого абсурдного закона ничего полезного, никаких причин, побудивших к ней. Особое недовольство проявляют женщины, большая часть которых не помнит о вчерашнем дне и которые не примечают завтрашнего дня, начинают проявлять недовольство». По мнению простых граждан, новые хозяйственные реалии лишь способствовали обогащению спекулянтов: «чтобы жить, быть вором или спекулянтом». Отсюда недалеко и до политико-экономических обобщений -- «пока не обуздают свободы, мы будем оставаться несчастными». Естественно, что такая ситуация способствовала росту монархических настроений: как и в Англии относительно Карла II, во Франции 1795-1796 годов начинает активно обсуждаться необходимость восстановления в законных правах Людовика XVII. В реставрации монархии многие видят залог экономической и политической стабилизации общества.

По сравнению с «военным коммунизмом», политический режим нэповской России не претерпел существенных изменений, а потому судить об отношении общественного мнения к существующему режиму по опубликованным источникам не представляется возможным. Однако даже газетная полемика тех лет о перспективах развития нэпа и политике 1918-1920 годов позволяет сделать вывод о существовании подобных настроений: ожидается перерождение режима, причем предложения об отказе от монополии на власть раздаются даже из рядов самих большевиков.

Итак, на пострадикальной фазе революции доминирующим настроением становится недовольство экономической ситуацией, а интерес к конституционно-правовым, политическим проблемам резко ослабевает. Усталое общество готово принять то правительство, которое даст больше устойчивости и порядка, а не демократии и свободы. Настроения народа становятся менее важными для власти -- усталость и разочарование делают стихийные возмущения неэффективными и все более редкими. Теперь основная угроза власти исходит от самой правящей элиты.

Впрочем, экономическая ситуация постепенно начинает улучшаться -- с одной стороны, из-за положительного влияния долгосрочных аспектов новой (пострадикальной) экономической политики, а с другой стороны -- благодаря происходящим политическим трансформациям. Власть консолидируется, усиливает контроль за ситуацией, в том числе и экономической. Перемены в высших ее эшелонах приводят к формированию правительства, способного в полной мере опереться на поддержку новых политических элит. Во Франции, Мексике и России стабилизируется бюджетная система, начинает расти производство³⁶. Дополнительные экономические преимущества приносят политические и военные успехи нового режима -- это было особенно заметно в Англии и во Франции. Усиление власти способствует, хотя и не сразу, восстановлению экономики. Революционный экономический цикл подходит к своему завершению. Дальнейшее развитие экономики может быть быстрым или медленным, гладким или кризисным -- но оно уже определяется иными политическими и социальными факторами.

ЛИТЕРАТУРА

6. Вишневский А.Г. Модернизация России: позади или впереди? // Куда идет Россия? Альтернативы общественного развития / Ред. Л.А. Арутюнян, Т.И. Заславская. М.: Аспект Пресс, 1995. Вып. 2.

7. Гамбарян М., May В. Экономика и выборы: опыт количественного анализа // Вопросы экономики. 1997. № 4.

8. Гордон Л.А., Плискевич Н.М. Перекрестки российской истории // Куда идет Россия? Альтернативы общественного развития / Ред. Т.И. Заславская. М.: Аспект Пресс, 1995. Вып. 2.

9. Госкомстат. Российская Федерация в цифрах в 1993 г. М.: Госкомстат, 1994.

10. Госкомстат. Помесячные индикаторы, характеризующие экономические и социальные процессы в РФ: Декабрь. М.: Госкомстат, 1994.

11. Госкомстат. Краткосрочные экономические показатели Российской Федерации: Март. М.: Госкомстат, 1998а.

12. Госкомстат. Российский статистический ежегодник. М.: Госкомстат, 19986.

13. Госкомстат. Краткосрочные экономические показатели Российской Федерации: Март. М.: Госкомстат, 1999а.

14. Госкомстат. Российский статистический ежегодник. М.: Госкомстат, 19996.

15. Госкомстат. Социально-экономическое положение России: Декабрь. М.: Госкомстат, 1999в.

16. Госкомстат. Краткосрочные экономические показатели Российской Федерации: Март. М.: Госкомстат, 2000.

17. Госкомстат. Российский статистический ежегодник. М.: Госкомстат, 2002.

18. Госкомстат. Российский статистический ежегодник. М.: Госкомстат, 2002.

19. Госкомстат. Россия в цифрах. М.: Госкомстат, 2003а.

20. Дубин Б. Время и люди: о массовом восприятии социальных перемен // ВЦИОМ: Мониторинг общественного мнения. 1999. № 3.

21. Илларионов А. Бремя государства // Вопросы экономики. 1996. № 9.

22. Коваль Т.Б. Экономическая реформа и общественное мнение // Пять лет реформ / Ред. В. May, Н. Гловацкая. М.: ИЭПП, 1997.

23. Куда идет Россия? Альтернативы общественного развития / Ред. Т.И. Заславская. М.: Аспект Пресс, 1995. Вып. 2.

24. Куда идет Россия? Общее и особенное в современном развитии / Ред. Т.И. Заславская. М.: Интерцентр, 1997.

25. Левада Ю. 1989--1998: десятилетие вынужденных поворотов // ВЦИОМ: Мониторинг общественного мнения. 1999а. № 1.

26. May В. Экономическая реформа и политический цикл в современной России // Вопросы экономики. 1996. № 6.

27. May В. Стабилизация, выборы и перспективы экономического роста. (Политическая экономия реформы в России) // Вопросы экономики. 1997. № 2.

28. May В. Восемнадцатое Брюмера Владимира Путина // Итоги. 2000. № 5.

29. Пастухов В. Три времени России: Общество и государство в прошлом-настоящем-будущем. М.: ПОЛИС-РОССПЭН, 1994.

30. Принципы перестройки: революционность мышления и действия. Правда. 1988. Апрель.

31. Радыгин А. Российская приватизационная программа и ее результаты // Пять лет реформ / Ред. В. May, Н. Гловацкая. М.: И Э П П П , 1997.

32. Ракитский Б. Формы хозяйственного руководства предприятием. М.: Наука, 1968.

33. Токвиль А. Старый порядок и революция. М.: Моск. филос. фонд, 1997.

34. Форд Г. Моя жизнь, мои достижения. М.: Финансы и статистика, 1989.

35. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. М.: ACT, 2004.