Проблемы собственности в постиндустриальном обществе

МОСКОВСКИЙ

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ПУТЕЙ СООБЩЕНИЯ

ИНСТИТУТ ТРАНСПОРТНОЙ ТЕХНИКИ

И ОРГАНИЗАЦИИ ПРОИЗВОДСТВА

Кафедра: « Философия и культурология»

Реферат по философии на тему:

«Проблемы собственности в постиндустриальном обществе»

Содержание

Глава 1. Постиндустриальное общество

1.1 Общая характеристика постиндустриального общества

1.. Признаки и принципы постиндустриального общества

Глава 2. Интеллектуальная собственность

2.1 Основные понятия

2.2 Интеллектуальный труд и формирование «класса интеллектуалов» в постиндустриальном обществе

Глава 3. Проблема собственности в постиндустриальном обществе

Заключение

Список использованной литературы

Вступление

Утверждение о спиралевидности и стадийности развития любого общества сегодня является аксиомой. Пожалуй, огромное значение в выкристаллизовывании этой концепции сыграла теория К. Маркса о прохождении обществом в своем развитии определенных формаций. Конечно, термин «постиндустриальное общество» не принадлежит К. Марксу, но само понятие продолжает ряд, начатый Марксом: доиндустриальное, индустриальное, постиндустриальное общество. Приставка «пост-» в данном случае объясняется тем, что постиндустриальное общество находится в стадии формирования, становления, и у ученых - социологов, историков, экономистов - ещё не сложилось четкого представления об этой эпохе для того, чтобы дать ей более содержательное, точное определение. Постиндустриальное общество характеризуется не только изменением в экономическом укладе и технологиях, но и преобразованиями во всех сферах человеческой жизни - изменениями в отношении к труду, личности, собственности, свободе, полу, ценностям и другим основополагающим концептам, определяющим человеческое бытие. Однако так как понятие постиндустриального общества слишком широко и многоаспектно, темой данной работы была выбрана экономическая составляющая данного типа общества, а точнее - проблема труда и собственности в новом обществе, так как изменение отношения к труду и собственности и самих этих понятий в новых условиях существования человека как нельзя лучше характеризует новую эпоху и позволяет понять её суть. Целью данной работы, таким образом, является рассмотрение понятий «труд» и «собственность» в постиндустриальном обществе и анализ трансформации значений этих понятий в новом мировоззрении. Для достижения данной цели были выполнены следующие задачи: дана общая характеристика постиндустриальному обществу, особое внимание обращалось на отличия новой формации от всех предыдущих; затем, были рассмотрены понятия «труд» и «собственность» в новых условиях развития общества, описана новая интерпретация понятия «труд» в постиндустриальном обществе, в том числе рассмотрен молодежный труд; проведен анализ понятия «собственность» и рассмотрены различные виды собственности - традиционная, производственная, интеллектуальная, частная, и т.д.

В работе использованы труды известных историков, социологов, философов современности - как отечественных (Иноземцева В.Л., Красильщикова В.А.), так и зарубежных (Тоффлера А, Белла Д. и др).

Глава 1. Постиндустриальное общество

1.1. Общая характеристика постиндустриального общества

Экономические, социальные и культурные преобразования, происходящие в нашем обществе сегодня, наиболее адекватно описываются теорией постиндустриального общества, созданной Д. Беллом и развитой Д. Рисманом, А. Тоффлером, З. Бжезинским, Дж. Гэлбрейтом, А. Туреном и другими. Термин «постиндустриальное общество» впервые появился в США на рубеже 50-60х годов. Американский социолог Даниел Белл широко использовал этот новый тогда ещё термин в своих лекциях для характеристики нового этапа американского капитализма, основными чертами которого являлись экономический рост и повышение благосостояния, связанные с процессами технизации труда. Однако полноценно теория постиндустриального общества начинает развиваться только с конца 60-х годов. Именно тогда были определены отличительные черты нового типа общества: массовое распространение творческого, интеллектуального труда; качественно возросший объем и значение научного знания и информации; развитие средств коммуникации, преобладание в структуре экономики сферы услуг, науки, образования, культуры над промышленностью и сельским хозяйством. Ученые начинают рассматривать постиндустриальное общество как качественно новую ступень развития всего человечества, а не только Запада.

Следует отметить, что в различные периоды развития теории постиндустриального общества подходы к этому понятию менялись. Так, например, в 70-е и 80-е годы концепция постиндустриального общества развивалась, главным образом, как футурологическая и социологическая теория, призванная описать воздействие новейших информационных технологий на социум. Д. Белл, в своей основной работе «Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования» заявляет, что в наступающем столетии решающее значение для экономической и социальной жизни, для способов производства знания, а также для характера трудовой деятельности человека приобретет развитие нового социального уклада, зиждущегося на телекоммуникациях. Становление, постиндустриального общества он связывает с развертывающейся революцией в организации и обработке информации и знаний, в которой центральную роль играет компьютер, который, по мнению американского социолога, является символом и одновременно материальным носителем технологической революции, ведь именно компьютер коренным образом трансформирует общество второй половины ХХ века. Д. Белл. Социальные рамки информационного общества // Новая технократическая волна на западе. М, 1986, с. 330. Таким образом, ключевая роль в новом обществе отводится информации и электронным средствам, обеспечивающим техническую базу для ее использования и распространения. В связи с этим, широкое распространение получил термин «информационное общество», в общем-то, дублирующий понятие «постиндустриальное общество», и использующийся для обозначения цивилизации, в основе развития и существования которой лежит особая субстанция, именуемая «информацией», обладающая свойством взаимодействия как с духовным, так и с материальным миром человека и, тем самым, определяющая одновременно и социокультурную жизнь человека, и его материальное бытие.

Следует отметить, что у теоретиков постиндустриального общества не наблюдается единого мнения по поводу названия новой стадии социального развития: для ее характеристики наряду с понятием «информационное общество» используются довольно широкий спектр эпитетов: «сверхиндустриальная цивилизация» (Тоффлер А.), «научное общество» (Понятовский М.), «телематическое общество» (Мартин Д.), «технотронное общество» (Бжезинский Д.). Но чаще всего для обозначения нового общества употребляются термины, содержащие приставку «пост»: постбуржуазное, посткапиталистическое, постмодернистское, постцивилизационное, постэкономическое, постисторическое общество и др. Интересным в этом плане является подход известного российского ученого В. Иноземцева. Учредитель Центра исследований постиндустриального общества, автор фундаментальных работ по экономике и социологии («Расколотая цивилизация», «За пределами экономического общества») подразделяет всю историю цивилизации на три эпохи: доэкономическую (когда основным типом деятельности была предтрудовая активность, позволяющая человеку противостоять природе в борьбе за выживание), экономическую (основанную на труде как уже целесообразной деятельности по созданию благополучной, с точки зрения материальных ценностей, и безопасной среды обитания) и постэкономическую (первые признаки которой стали проявляться в последние два десятилетия XX века). Под изменениями постэкономической эпохи В. Иноземцев понимает качественные изменения характера деятельности людей, создающих все более весомую часть валового продукта. Эту деятельность В. Иноземцев называет творчеством, которое по своим сущностным характеристикам принципиально отличается от трудовой деятельности в её традиционном понимании Иноземцев В.Л. За пределами экономического общества: Научное издание. М.: «Academia» - «Наука», 1998. с. 278.. Рассмотрим подробнее основные признаки в экономической и социальной жизни общества, характерные для постиндустриального общества. В производственной сфере главные перемены в основном связаны с переходом от массового характера производства к мелкосерийному - принцип стандартизации постепенно сменяется принципом разнообразия. С технической точки зрения это стало возможным благодаря внедрению новейших компьютерных технологий. В свою очередь, успех технологий, разрушающих унифицированный подход в производственно-экономической сфере, во многом обусловлен стремлением человека вырваться из оков единообразия, которые породила механизация докомпьютерного периода. С философской точки зрения массовое производство и потребление, массовое тиражирование культурных стандартов и норм восприятия действительности является выражением примата целого над частным, общего над отдельным, единого над множественным. Как уже отмечалось выше, только с развитием компьютерной технологии, стал возможным отход от массификации производства - производство стало более гибким и нацеленным на удовлетворение самых разнообразных потребностей. Но, вместе с тем, связывать переход к новому историческому периоду только лишь с научно-техническими достижениями, было бы не слишком корректно: в этом случае имел бы место отход на позиции технократизма, что идет в разрез с постмодернистским мировоззрением, так как утверждает приоритет одной сферы над всеми остальными. Рассуждая в данном русле, Тоффлер О. подчеркивал, что демассификация производства происходит параллельно с утверждением новых стилей труда, новых ценностей, нового разнообразия, и эти изменения не сводятся только лишь к экономической сфере, они носят глобальный характер, проникая во все области жизнедеятельности людей. По его мнению, изменения в неэкономических сферах как раз и помогут определить, что происходит в сфере экономической. Пожалуй, именно Тоффлер О. был наиболее глубоким мыслителем из плеяды теоретиков постиндустриального общества; именно он подчеркивал масштабность изменений в обществе конца ХХ века, выводя их далеко за рамки технических и телекоммуникационных новаций. «Во все большей степени, - отмечал он, - люди осознают, что вокруг нас формируется новая культура. И дело не только в компьютерах. Это новые установки по отношению к труду, полу, нации, досугу, авторитетам и так далее» Тоффлер А. Шок будущего: Пер. с англ. М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. с. 34.. Таким образом, можно сделать вывод, что преобразования в производственно-экономической и научно-технической сферах следует описывать в контексте общекультурных изменений, происходящих в последних десятилетиях ХХ века, то есть исходя из реалий культуры постмодерна и особенностей постмодернистского мировоззрения.

1.2 Принципы и признаки постиндустриального общества

2.2. Интеллектуальный труд и формирование «класса интеллектуалов» в постиндустриальном обществе

С усложнением всего комплекса социальных отношений в постиндустриальном обществе, формирующемся в развитых странах, существенно усложняется и классовая структура; она приобретает новое измерение, поскольку знания и информация превращаются в важнейший ресурс производства, а основой отнесения людей к господствующему классу становятся контроль над этим ресурсом и возможность распоряжаться им. Сегодня вряд ли можно отрицать тот факт, что среди многочисленных социальных групп, на протяжении последних десятилетий существующих в обществе раннего постиндустриализма, особое значение приобретает группа, именуемая в западной обществоведческой теории knowledge-class, а российскими учеными названная классом интеллектуалов.

С каждым новым этапом технологической революции "класс интеллектуалов" обретает все большую власть и перераспределяет в свою пользу все большую часть общественного богатства. В формирующейся новой хозяйственной системе процесс самовозрастания стоимости информационных благ оказывается в значительной мере оторванным от материального производства. В результате "класс интеллектуалов"

оказывается зависимым от всех других слоев общества в гораздо меньшей степени, чем господствующие классы феодального или буржуазного обществ были зависимы от деятельности эксплуатировавшихся ими крестьян или пролетариев. По мере того как "класс интеллектуалов" становится одной из наиболее обеспеченных в материальном отношении социальных групп современного общества, он все более замыкается в собственных пределах. Высокие доходы его представителей и фактическое отождествление "класса интеллектуалов" с верхушкой современного общества имеют своим следствием то, что выходцы из таких семей с детства усваивают постматериалистические ценности, базирующиеся на уже достигнутом уровне благосостояния. Между тем современные исследования показывают, что, "будучи однажды выбранными, ценности меняются очень редко", и поэтому формирование нового типа работника становится в определенной мере наследственным, интергенерационным процессом. Как отмечает Р. Инглегарт, "постматериалистами становятся чаще всего те, кто с рождения пользуется всеми материальными благами, чем в значительной степени и объясняется их приход к постматериализму". Это дает возможность говорить не только об устойчивости данной социальной группы, но и о ее способности к самовоспроизводству и самоутверждению в современном обществе.

Таким образом, в развитых обществах образовался слой интеллектуальных работников, которые обладают неотчуждаемой собственностью на информацию и знания, являются равными партнерами собственников средств производства, не эксплуатируемы как класс: их деятельность мотивирована качественно новым образом, причем все эти признаки в известной мере оказываются наследуемыми.

Именно поэтому мы говорим не об интеллигенции или размытой совокупности высококвалифицированных работников, а об особом классе, занимающем доминирующие позиции в постиндустриальном обществе, о классе, интересы которого отличны от интересов иных социальных групп.

С возникновением "класса интеллектуалов" двигателем социального прогресса становятся нематериалистические цели, и та часть социума (его большинство), которая не способна их усвоить, объективно теряет свою значимость в общественной жизни более, нежели любой иной класс в аграрном или индустриальном обществах. Интеллектуальное расслоение, достигающее сегодня беспрецедентных масштабов, постепенно становится основой всякого иного социального расслоения, поскольку именно на этом фундаменте практически ненужными для развития производственных процессов оказываются огромные социальные группы, участие которых в общественном производстве было ранее необходимым условием социального прогресса.

В современных же условиях не социальный статус служит условием принадлежности человека к элите постиндустриального общества; напротив, сам он формирует в себе качества, делающие его представителем высшей социальной группы. Широко распространено мнение о том, что информация есть наиболее демократичный источник власти, ибо все имеют к ней доступ, а монополия на нее невозможна: однако важно и то, что информация является и наименее демократичным фактором производства, так как доступ к ней отнюдь не означает обладания ею. В отличие от всех прочих ресурсов информация не характеризуется ни конечностью, ни истощимостью, ни потребляемостью в их традиционном понимании, однако ей присуща избирательность, что, в конечном счете, и наделяет ее владельца властью в постиндустриальном обществе. Специфические качества самого человека, его мироощущение, психологические характеристики, способность к обобщениям, наконец, память и тому подобное - все то, что называют интеллектом (а он и представляет собой форму существования информации и знаний), служит главным фактором, лимитирующим возможности приобщения к этим ресурсам. Поэтому значимые знания сосредоточены в относительно узком круге людей, социальная роль которых не может быть в современных условиях оспорена ни при каких обстоятельствах. Впервые в истории условием принадлежности к господствующему классу становится не право распоряжаться благом, а способность им воспользоваться, и последствия этой перемены с каждым годом выглядят все более очевидными.

Глава 3. Проблема собственности в постиндустриальном обществе

В русле развития концепции частной собственности было выдвинуто множество весьма неожиданных идей. Так, некоторые исследователи отмечали, что частная собственность возникает на самых ранних этапах истории, появляясь вместе с распространением земледелия, а дальнейшее общественное развитие в значительной мере становится эволюцией форм "обеспечения безопасности собственности и защиты богатых от бедных"⁶. В логику таких представлений естественным образом вписывались как известный афоризм, согласно которому "бедность рождается из самого изобилия" Иноземцев В.Л. Собственность в постиндустриальном обществе и исторической ретроспективе // Вопросы философии. 2000. № 12. с. 7., так и знаменитая формула, провозглашающая, что "счастливо управлять делами человеческими невозможно иначе, как вовсе уничтожив собственность" Mop Т. Утопия. M, 1978. с. 164.. Следует, однако, отметить, что при всей увлеченности концепцией частной собственности философы так или иначе всегда подчеркивали, что она не была исторически первичной формой. Либо считая, что в "естественном состоянии" по самой природе вещей доминировало коллективное владение общинным достоянием, либо полагая, что основа для частной собственности отсутствует там, где объекты собственности не могут присваиваться отдельными лицами (как, например, земля) или накапливаться (как дичь или плоды). Все они утверждали, что именно общинная собственность выступала предтечей частного владения.

Похоже, что в данном случае мы сталкиваемся с чрезвычайно интересным явлением, когда концептуальные положения относительно прошлых исторических эпох обосновывались в науке гипотетическим видением будущего. Мы считаем, что есть все основания утверждать: сама идея существования в прошлом общинной собственности возникла и овладела умами главным образом в результате распространенности утопических взглядов на будущее человечества, а отнюдь не на основе исторических фактов.

Гипотеза о наличии общинной собственности, предшествовавшей якобы собственности частной, фактически не имеет никаких подтверждений. Уже в XVIII столетии, как отмечалось выше, наиболее проницательные мыслители обращали внимание на то, что в обществе, где одна часть материального богатства вообще бессмысленна в собственности индивида, а другая может быть присвоена только и исключительно в момент потребления, собственности, как таковой, не существует вообще. Одна из талантливейших социологов XX в., X. Арендт отмечала в этом контексте, что собственность (property) не тождественна богатству (wealth), и последнее может расти в условиях отсутствия первой. "Многие богатые общества, - писала она, - остаются в то же самое время не знающими собственности" Arendt H. The Human Condition. Chicago - L., 1958. P. 61- Вопросы философии. 2000. № 12. с 5., поскольку ценности, составляющие их богатство, не могут быть присвоены индивидуальным образом.

Идея выделения в истории периодов общинной, частной и общественной собственности была наиболее тщательно разработана в трудах основоположников марксизма. Не отрицая выдающегося научного вклада К. Маркса в философию истории, не следует забывать и о том, что его теория, говоря его собственными словами, призвана была не только (и не столько, добавим мы) объяснить мир, сколько изменить его. Избрав для обоснования своей концепции принципы диалектики, разработанные Гегелем в ходе изучения законов движения абсолютного духа, К. Маркс в теории общественных формаций применил идею триадичности к описанию социальной динамики. В результате он не только охарактеризовал земледельческую общину как "последнюю фазу первичной общественной формации", являющуюся в то же время "фазой... перехода от общества, основанного на общей собственности, к обществу, основанному на частной (курсив мой. - В.И.) собственности"¹³ но даже заявил, что современные ему условия производства позволяют "заменить капиталистическую собственность высшей формой архаического типа собственности, то есть собственностью коммунистической" Marx - Engels. Gesamtausgabe. Abt. 1. Bd. 25. S. 232- Вопросы философии. 2000. № 12. с 5.. В данном случае фактически невозможно понять, что является причиной, а что следствием, что принимается за аксиому, а что доказывается. На наш взгляд, в теории К. Маркса первична именно гипотеза о неизбежности коммунистического общества; отсюда, на основе представлений социалистов-утопистов, следовал вывод о коллективном владении в этом обществе средствами производства - в противоположность частному, присущему капитализму. При этом гегелевская логика требовала, чтобы новая стадия прогресса выступала "диалектическим снятием", "синтезом" предшествующих. В результате возникала ничем не обоснованная идея общинной собственности, якобы существовавшей до появления частной. Таким образом, представление об общинной, или общественной, собственности есть логическая фикция, и исследование развития реальных форм собственности не может базироваться на подобных категориях.

Представим себе процесс возникновения собственности. Очевидно, что собственность является общественным отношением, поскольку она означает не только отношение человека или группы лиц к некоему объекту как к чему-то им принадлежащему, но и как к чему-то не принадлежащему иным людям. Между тем в архаическую эпоху отдельные общины не имели устойчивых хозяйственных отношений с другими сообществами; основные виды деятельности - охота, пастушество и земледелие - предполагали ее коллективный характер, но при этом не формировали общинной собственности на примитивные орудия (они применялись индивидуально) и землю (леса, пастбища и водоемы вообще не могли быть кем-то присвоены, а древний человек не воспринимал себя в качестве чего-то, отличного от общины). Представленная картина означает скорее отсутствие собственности как таковой, чем гипотетическое наличие общинной собственности. При таком подходе исторически первой формой собственности оказывается личная собственность, зафиксировавшая выделение индивидом самого себя из общинной массы. Ее появление знаменовало не только осознание человеком того, что некий предмет принадлежит именно ему, что "он мой, то есть собственный"; оно означало также, что другой предмет "не мой, то есть чужой". Становление собственности происходило не как выделение "частной" из "общинной", а как вычленение личной собственности из, если можно так выразиться, несобственности. Появление личной собственности не только ознаменовало индивидуализацию человека внутри первобытной общины, но в то же самое время породило в этом человеке понимание того, что помимо его личной собственности существует и ее антипод - коллективная собственность общины на те факторы производства, которые не могли быть присвоены индивидуально. Следует еще раз подчеркнуть, что личная собственность не выступала отрицанием коллективной; эти две формы появились одновременно, ибо они обусловливают друг друга как "нечто" и "его иное". Таким образом, собственность возникает как собственность личная, а коллективное владение становится средой ее развития.

Частная собственность оказывается в таком случае особой формой личной собственности, появляющейся в условиях отчуждения работника от средств и условий его труда. Именно это отчуждение приводило и приводит к классовому противостоянию, и (здесь вполне уместно согласиться с К. Марксом) целью исторического прогресса неизбежно выступает его преодоление. Но, следуя изложенной здесь теоретической схеме, результатом преодоления частной собственности будет не общественная, а личная собственность, пусть и на новом этапе своей зрелости. Вместе с ней вновь обретает реальное существование собственность коллективная, и этот период истории служит прелюдией к полному устранению собственности как социального явления. Конечно, схема, обрисованная в нескольких строках, противоречит распространенным сегодня представлениям, поэтому следует более подробно остановиться на некоторых аспектах развития отношения собственности и обосновать ее преимущества при описании ряда важных социальных процессов, развернувшихся в современном постиндустриальном обществе.

Заключение

Сегодня необратимость процесса постиндустриализации стала очевидной, однако ещё пока рано говорить о всеохватности этого явления - постиндустриализация охватила не все стороны общественной жизни и не все страны. Действительно, создается новая карта мира - информационная, на которой, подобно климатическим картам, отражены некоторые постоянные условия среды. Стоит отметить, что даже в странах золотого миллиарда, традиционно являющихся двигателями общественного прогресса, общество ещё не скоро станет полностью индустриальным. И сегодня миллионы людей заняты традиционным трудом, вступают в привычные уже им отношения капиталистической индустриальной эксплуатации, не говоря уже о многих миллионах неграмотных (даже в самых развитых странах), которым суждено остаться на обочине общественного прогресса. Все вышеперечисленные факторы препятствуют полной постиндустриализации, консервируют старые отношения и старые технологии, а порой и воссоздают их на новой технологической основе. Решение многих глобальных проблем (экологической, например) напрямую связано с развитием постиндустриализма, оно возможно только в рамках постиндустриализма, построение которого, в свою очередь, не мыслимо без решения этих проблем. Подобные сложные взаимосвязи и взаимозависимости обуславливают сложный, комплексный характер общественных изменений.

Список использованной литературы

1. Бауман З. Индивидуализированное общество / Пер. с англ. Под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Логос, 2002. 390 с.

2. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. Перевод с англ. М.: Academia, 1999. 956 с.

3. Белл Д. Социальные рамки информационного общества. // Новая технократическая волна на Западе, - М., 1986. - 362 с.

4. Бжезинский З. Между двумя веками. Роль Америки в эру технотроники. Пер. с англ. И.М. Максимовой, М., 1970. 278 с.

5. Иноземцев В.Л. За пределами экономического общества. М., 1998. 640 с.

6. Иноземцев В.Л. «Класс интеллектуалов» в постиндустриальном обществе // Cоциологические исследования. 2000. № 6. 93 с.

7. Иноземцев В.Л. Собственность в постиндустриальном обществе и исторической ретроспективе // Вопросы философии. 2000. № 12. 118 с.

8. Красильщиков В. Ориентиры грядущего в постиндустриальном обществе. // Общественные науки и современность, №2,1993. 175 с.

9. К. Маркс. Капитал. Критика политической экономии. Т.1. М., 1978, 698 с.

10. Тоффлер А. Шок будущего: Пер. с англ. М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. 557 с.