Основной предпосылкой реорганизации была задолженность предприятия перед государством, рабочим персоналом и жилищно-коммунальным хозяйством. Эта задолженность была сформирована по причине спада промышленного производства предприятия. Не хватало помещений для осуществления производственной деятельности. Старая производственная площадка, заложенная еще в 1862 году, оказалась прямо в центре Петербурга. Производственные корпуса в основном построены после войны. Стройка во Всеволожске, начатая ударными темпами, превратилась в долгострой. К середине 90-х завод практически встал. Площадка в Санкт-Петербурге требовала капитального ремонта, во Всеволожске не была достроена, а на заводе копились долги по налогам, по зарплате, за коммунальные услуги и прочее.

В связи со сложившейся ситуацией не оставалось никаких других способов решения данной проблемы как осуществление реорганизации предприятия. Поэтому «Русскому дизелю» пришлось проводить данную процедуру, чтобы хоть как-то облегчить положение и расплатиться с долгами.

2.3 Порядок реорганизации ОАО «Русский дизель»

Первым шагом на пути к реорганизации было проведение реструктуризации предприятия. И поэтому в 1998 году на «Русский дизель» был назначен управляющий Игорь Другов, до этого работавший заместителем гендиректора Санкт-Петербургского регионального вексельного центра. Основной задачей реструктуризации было сохранение работоспособного имущественного комплекса. Единственной возможностью было введение внешнего управления с наложением моратория на требования кредиторов. В связи с ухудшающейся обстановкой собственник имущества в лице ФУДН (б) Федеральное управление по делам несостоятельности (банкротства) потребовал от руководства предприятия подать в суд заявление о возбуждении производства по делу о несостоятельности и введении внешнего управления.

После проведения реструктуризации на предприятии было введено внешнее управление.

27 февраля 1998 года определением арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области дело о несостоятельности и введения внешнего управления было принято к рассмотрению. И 31 марта 1998 года на предприятии было введено внешнее управление на 18 месяцев. Внешним управляющим стал Евгений Гуляев, о назначении которого ходатайствовала ФСДН Федеральная служба по делам о несостоятельности и финансовому оздоровлению по согласованию с другими кредиторами. Крупнейшим кредитором завода было государство, которое в начале 90-х гг. предоставило бюджетные кредиты для строительства завода во Всеволожске.

Для выведения предприятия из кризиса было решено сконцентрировать все производство дизелей на одной площадке во Всеволожске. План внешнего управления включал в себя мероприятия по созданию промышленных предприятий на базе «Русского дизеля» по производству дизелей и автомобилестроительного производства (совместно с Фордом), реализацию оборудования, использование которого не предусмотрено в создаваемых предприятиях, реализацию объектов недвижимости в центре города.

В октябре 1999 года в соответствии с планом внешнего управления было создано ОАО «Русский дизель», в которое были внесены в качестве уставного капитала производственные фонды, действующее оборудование и административные здания нового дизельного завода во Всеволожском районе, ранее принадлежавшие ГП. В рамках внешнего управления часть предприятия во Всеволожске была продана компании «Форд-Всеволожск». Продажа была проведена в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 2 июня 1994 г. № 1114 "О продаже государственных предприятий - должников" и постановлением Правительства Российской Федерации от 20 мая 1994 г. № 498 "О некоторых мерах по реализации законодательства о несостоятельности (банкротстве) предприятий". Реализация плана показала, что продажа части имущества и проведение мероприятий, направленных на снижение производственных и иных затрат в условиях общего финансового кризиса, не позволяют восстановить предприятие.

В результате проведения внешнего управления было решено признать предприятие банкротом и начать введение конкурсного производства.

21 декабря 1999 года решением Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области предприятие признано банкротом, введено конкурсное производство сроком на 12 месяцев, конкурсным управляющим назначен Михаил Гончаров. Была сформирована конкурсная масса, состоящая из пакета акций ОАО «Русский дизель», старых производственных фондов, излишков недвижимого имущества и оборудования. По результатам реализации конкурсной массы производились расчеты с кредиторами. Определением суда от 23 января 2000 года срок конкурсного производства был продлен еще на 6 месяцев.

Несколько объектов социальной сферы были переданы муниципальным образованиям. Кроме того, два здания: «Дом купца Лебедева» и «дом Нобеля», имеющие историческую и культурную ценность, по решению комитета кредиторов были исключены из конкурсной массы и безвозмездно переданы в федеральную собственность.

При учреждении ОАО «Русский дизель» государственному предприятию принадлежал 51% акций, а 49% акций досталось швейцарской компании «Sphynx». В 2000-2001 гг. было проведено пять открытых торгов по продаже пакета акций государственного предприятия «Русский Дизель». Все они сорвались из-за отсутствия заявок. Пакет удалось продать только в июле 2001 года, когда его цена упала почти в 10 раз-- со 120 млн., до 10 млн. руб.

Во время конкурсного производства у «Русского дизеля» произошел небольшая проблема с одной фирмой. Дело касается одного объекта, который был продан еще на этапе внешнего управления некоей фирме, принадлежащий «Русскому дизелю». На этапе конкурсного производства выяснилось, что эта фирма не хочет платить по этому договору. Месяц, два проходит, полгода, Русский дизель» решил начать писать письма этой фирме. «Русский дизель» предлагал им либо начать выплату, либо расторгнуть договор. Никто не платит, «Русский дизель» решил расторгнуть договор. Приходит руководитель Фирмы-должника и интересуется причиной расторжения договора. Ему было дано пояснение, что в связи с невыплатой было принято решение о расторжении. Далее этот объект был выставлен на торги другой фирме. Другая фирма объявляется покупателем. Начались длительные судебные процессы по выселению арендаторов -- фирм, аффилированных с первым покупателем.

Аффилированные лица - физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. [3, ст. 4]

В результате предприятие получило жалобу в прокуратуру, в УБЭП, где на него было заведено дело. Предприятие получало депутатский запрос из комитета по безопасности, где пишется, что на «Русском дизеле» все разворовывается, все плохо. В результате были проведены различные прокурорские проверки, несколько поручений Правительства разобраться с «Русским дизелем» пишут справки ФСФО, Минэкономики. Результатом этих проверок были суды, которые были выиграны предприятием.

В результате цена на продаваемый объект повысилась. Конфликт был улажен.

В течение конкурсного производства основным спорным активом «Русского дизеля» был пакет акций, который удалось продать не с первого раза.

Было несколько вариантов действий по этому пакету, но «Русский дизель» пошел по пути открытых торгов. Это, наверное, был единственно правильный путь, ведь любая прямая продажа по любой цене наверняка привела бы к конфликтам. Проведение торгов началось в сентябре 2000 года, а продали акции в мае 2001 года, т.е. при завершении конкурсного производства. Было проведено около пяти открытых торгов, и ни на одном из них не было ни одной конфликтной ситуации по отклонению заявки. Основной момент, связанный с акциями, -- это взаимоотношения с таможней. Государственное предприятие «Русский дизель» владело первоначально при создании общества контрольным пакетом, т.е. 51%. Когда пакет начали готовить к продаже, выявилась очень интересная ситуация: оказалось, что примерно 16% из 51% по-настоящему не оплачены, т.е. оборудование, которое было внесено в Уставной капитал общества, не было расторможено, т.е. по закону его вносить было нельзя. И таможня начала его арестовывать. В результате некоторое время ушло на урегулирование споров с таможней, которые закончились тем, что из этих 16% предприятие смогло «отбить» около 12%. На эту сумму акции были признаны законными, но на 4% предприятие потеряло оборудование, В результате вместо контрольного пакета в 51% оказался неконтрольный -- в 46%. Одно дело продавать контрольный пакет, и другое -- большой, в неконтрольный.

В результате предприятие получило возможность расплатиться с кредиторами первой и второй очереди. Должников третьей очереди у завода не было, а с кредиторами четвертой очереди, то есть бюджетом, расплатилось примерно на четверть, что составило в денежном выражении 35 миллионов рублей. На остальное, так же как и на погашение долгов перед кредиторами пятой очереди, не хватило конкурсной массы.

С начала введения процедуры конкурсного производства основной задачей было максимально снизить социальную напряженность. И одним из первых действий было то, что в нарушение действующего законодательства предприятие начало выплату со второй очереди: как только у него стали появляться какие-то деньги, направило их на погашение долгов по зарплате и на выплату выходных пособий по увольнению. И это позволило предприятию практически избежать конфликтов при увольнении сотен людей. Далее наступил черед первой очереди. По первой очереди у предприятия было два варианта. Один вариант -- тот, по которому, как правило, идут на конкурсном производстве и который более удобен для конкурсного управляющего, т.е. все деньги перечисляются в некоторый фонд, который уже сам потом разбирается с выплатой пенсий и т.д. Предприятие было уже близко к тому, чтобы пойти по этому варианту, но потом было принято решение, что оно все-таки несет ответственность за тех людей, которые работали на заводе, которые получали увечья и т.д. Поэтому было решено потратить немного больше времени и усилий, но сделали так, что всем людям персонально были выплачены деньги из кассы. Не стали привлекать фонды, просто насчитали, что положено им по соответствующим методикам.

Другой вопрос, тоже социального плана и тоже связанный с нарушением действующего законодательства: когда-то начали строить дом и так и не достроили, т.е. были возведены только стены. Строился он не как жилой дом, а как административное здание, и на балансе «Русского дизеля» был оформлен как «незавершенка». На момент начала конкурсного производства в доме жили работники, которым дом был обещан администрацией. Эти люди вселились и сами достраивали дом, вставляли окна, двери. А формально этот дом не существовал, документов на него не было. Было выдвинуто предложение отдать дом по закону местным властям. А местные власти в свою очередь не хотят признать его жилым и вообще решили что его не существует. Предприятие попыталось оформить его жилым, а по бумагам его никак нельзя оформить. По бумагам числится один фундамент. Продать его тоже нельзя, так как людей на улицу отправить жить тоже нельзя. Решение искали долго и нашли. Предприятие собрало всех жильцов дома и продало им то, что было на балансе практически по дешевке. Смысл был такой: предприятие передали жильцам права, они теперь владеют этим домом, дальше разбираться они будут сами. Самое интересное, что кто-то написал в прокуратуру, и прокуратура пыталась это вменить предприятию в вину. Да, понятно, что здесь существует некоторое нарушение законодательства, но с точки зрения здравого смысла, предприятие не могло способствовать «выбрасыванию» людей на улицу только из-за несовершенства нашего законодательства. Ну и само предприятие тоже имело из-за этого некоторые неприятности. Но, тем не менее, это было сделано, жильцы организовали что-то вроде кондоминиума и борются за свои права. Эти жильцы вкладывали личные деньги, достраивали что-то, и подходить к этому формально было бы, по меньшей мере, некорректно.

Перед предприятием стояло решение еще одной проблемы: как поступить с двумя историческими зданиями.

На балансе ГП были два здания памятники федерального значения «дом купца Лебедева» и «Дом Нобеля». Вокруг них все время тоже роилось много заинтересованных лиц, желающих их купить: начиная с коммерсантов, которые были заинтересованы в организации бизнес-центров, до всевозможных российско-шведских и иных объединений, которые хотели забрать дом Нобеля. И, фактически, предприятие оказались перед дилеммой: что делать с этими зданиями.

С одной стороны, если идти строго по закону, то «Русский дизель» должен был выставить эти здания на торги как имущество, ограниченное в обороте. При этом довольно-таки ясно, что имущество, ограниченное в обороте, очень сложно продать, потому что не очень ясно, кто сможет быть покупателем (государство или госпредприятия). «Русский дизель» вступил в дискуссию с местным питерским КУГИ Комитет по управлению городским имуществом. В конечном счете, КУГИ понимал, что вырученные деньги пошли бы на погашение четвертой очереди, то есть государству. Судебным решением было зафиксировано, что государство обязано принять данные здания, и теперь они несут за них ответственность. Вопрос о том, кто должен принять эти здания и что с ними делать, КУГИ так и не решил.

Определением Арбитражного суда от 07 августа 2001 года конкурсное производство завершено.

2.4 Выводы по реорганизации ОАО «Русский дизель» и рекомендации по реализации реорганизационных процедур на предприятиях