Приватизация и разгосударствление в России

Массовое приобретение предприятии работающими на них объяснялось исключительно выгодными условиями продажи. Если рабочий коллектив представлял выигрышное предложение на аукционе, он сразу получал скидку в 30% от окончательной цены. Вдобавок коллектив должен был в течение месяца выплатить только 25% от реальной цены покупки. Оставшиеся выплаты были беспроцентными и могли быть произведены в течение трех лет, за которые они практически съедались инфляцией. Частное же лицо, желающее купить предприятие, должно было заплатить в течение месяца полную стоимость". И при этом трудовые коллективы предпочитали выкуп на еще более выгодных условиях. Часто выкуп производился самим предприятием: полученные прибыли использовались как платежи и реально от этого выигрывали управляющие, а не рабочие.

В Восточной Европе (особенно в Польше) контраст между государственными и частными магазинами -- в стиле работы, ассортименте товаров и качестве обслуживания -- был огромным. В России же разница между частными и государственными магазинами почти незаметна. Журналист "Известий" так описывал приватизированные московские магазины в конце 1992 г.: "Полки магазинов пустуют, как и раньше. Продавцы-хозяева не стали более вежливыми. Обман покупателей продолжается". Это было преувеличением, так как товары все же вернулись в магазины; но в остальном прогресса практически не было. Еще более поразительно то, ято продавцы, когда их спрашивали, не знали, приватизирован ли их магазин и являются ли они его владельцами. На самом деле большая часть приватизации магазинов была постепенной номенклатурной приватизацией, дающей выигрыш их директорам. Как часто отмечал Чубайс, аукционы приводили к перераспределению владения магазинами, а выкуп их служащими (как в Москве) не приносил существенных изменений". Сдерживающие инструкции усиливали инерцию. Права частной собственности не были ничем подкреплены. Однако вновь организованные частные магазины и киоски сразу выделялись из общей массы изобилием товаров".

В странах Восточной Европы, особенно в Польше и Албании, существенный успех принесли государственные продажи грузовиков на местных аукционах. В результате появилось много частных мелких компаний, владеющих грузовым транспортом, и была создана децентрализованная конкурентная система перевозок. Чубайсу эта идея показалась привлекательной, и он постарался ее внедрить, но сделать это в России оказалось крайне трудно. Консервативный министр транспорта отказался поддержать его затею. Он говорил, что огромные российские транспортные компании и так эффективны, хотя было очевидно, что производительность их была очень низкой, а большая часть грузовиков ездила порожняком с крайне низким коэффициентом загрузки. После нескольких неудачных попыток Чубайс занялся армейскими грузовиками, так как армию предполагалось сокращать. Однако и тут последовало возражение, что демобилизованным офицерам надо разрешить выкупать лишние грузовики по сниженной цене. Так как такая позиция была популярной, то из затеи Чубайса ничего не вышло. Наконец, в конце октября 1992 г. 195 грузовиков местной компании были проданы на аукционе в Нижнем Новгороде. Это были первые грузовые автомобили в частном владении в России"'. Но подобные аукционы не получили большого распространения. К 1 января 1993 г. только 302 дорожно-транспортных предприятия --6% от имеющихся -- были приватизированы. Правда, затем скорость немного увеличилась, и к 1 января 1994 г. было приватизировано 1475 (30%) дорожно-транспортных предприятий, но в относительных цифрах приватизации дорожный транспорт продолжал отставать".

Крупномасштабная массовая приватизация.

Основной задачей, стоящей перед российскими реформаторами, была приватизация 25 000 крупных и средних промышленных предприятий, которые составляли основу российской экономики. Малая приватизация послужила первой проверкой приватизационных структур, и в конце 1992 г. они были готовы к более сложным задачам. Раздел государственной собственности между различными административными уровнями уже произошел, и были узаконены варианты приватизации. Оставалось трансформировать государственные предприятия в акционерные компании, создать спрос на приватизируемую собственность, для чего были выпущены ваучеры, и затем произвести реальную приватизацию.

Акционирование.

С самого начала обсуждений проблем приватизации все соглашались, что крупные и некоторые средние предприятия следует трансформировать в акционерные общества (АО). Однако процесс замедлялся соображениями, касающимися создания совета директоров.

После принятия программы приватизации в июне 1992 г. настало время массового образования акционерных обществ. Указ президента по этому вопросу был подписан в начале июля 1992 г. Цель акционирования, или коммерциализации, -- сделать предприятия независимыми от государственной администрации и определить величину их собственности. Это был способ ужесточить бюджетные ограничения и одновременно предоставить предприятиям большую свободу действия.

Указ об акционировании предписывал все приватизируемые предприятия преобразовать в акционерные общества открытого типа к 1 ноября 1992 г. После акционирования комитет по управлению имуществом должен был передать все акции соответствующему фонду имущества. Пока всеми акциями владело государство, совет директоров АО должен был состоять из представителей ГКИ, администрации, рабочих, банкиров и, может быть, каких-либо иных групп, участвовавших в акционировании. После приватизации совет директоров избирается акционерами, как в любой частной компании.

Как и следовало ожидать, акционирование проходило не так быстро, как было намечено, но все же относительно быстро. К апрелю 1994 г. около 80% из 20 000 крупных и средних предприятий, намеченных для приватизации, были превращены в акционерные общества. Для того чтобы произвести акционирование, собиралось собрание трудового коллектива и выбирался один из трех вариантов приватизации. К концу 1993 г. 79% коллективов выбрали второй вариант, при котором 51% акций выкупается по низкой цене работающими; около 17% выбрали первый вариант, при котором 25% акций отдается работающим бесплатно; и только 1% коллективов выбрал третий вариант с выкупом директорами. В то же время еще 3% предприятий (включая те, которые были ранее взяты в аренду) были выкуплены работающими. Такой вариант не был юридически предусмотрен, однако являлся вполне логичным. Работающие на предприятии занимали сильную позицию, и они захватили столько собственности, сколько смогли. На некоторых предприятиях (в основном очень богатых) работники не смогли выкупить все предлагаемые им по второму варианту дешевые акции. Для них более благоприятным был первый вариант, так как он предусматривал бесплатную раздачу. Третий вариант был намеренно сформулирован так, чтобы противостоять очевидным попыткам дешевого выкупа акций директорами, и это сработало.

Ваучерные аукционы.

Приватизация предприятий проводилась в несколько этапов. Во-первых, вскоре после акционирования на каждом приватизируемом предприятии были сформированы приватизационные комиссии. Они организовывали закрытую подписку среди работников, чтобы распределить акции в соответствии с выбранным вариантом приватизации. На втором этапе проводился ваучерный аукцион. Затем из оставшихся акций в приватизационных органах формируется фонд уччстия работников в прибылях. Некоторые акции (около 10%) оставались у фонда имущества, пока не принималось решение об их распределении.

Хотя большая часть акций была отдана бесплатно или дешево продана работникам предприятий, ваучерные аукционы стали важным событием в процессе приватизации. Ваучерный аукцион завершал процесс приватизации, поднимая частную собственность над 65-процентной отметкой, после чего предприятие могло считаться частным. Открытость и уникальный характер аукциона свидетельствовали о значительности события.

Технически аукционы старались сделать максимально простыми. В ваучерном аукционе мог участвовать кто угодно -- работники предприятия, местные жители, ваучерные фонды, аутсайдеры и даже иностранцы. Было лишь одно ограничение -- в качестве платы принимались только ваучеры. Правда, аутсайдеры исключались неявными методами, в основном утаиванием информации об аукционах. Ваучерные аукционы были событием местного значения, на которых преобладали работники, местные жители и иногда держатели пакетов ваучеров (обычно ваучерные фонды). Обычно индивидуалов вытесняли с ваучерных аукционов, где их соотношение с другими участниками составляло примерно 1:4. Комитеты имущества на всех уровнях старались бороться с этой тенденцией, широко объявляя об аукционах, включая информацию по телевидению. Они также побуждали крупные предприятия проводить национальные ваучерные аукционы, чтобы поднять их престиж. После медленного начала этот шаг оказался удачным.

Так как на ваучерных аукционах не использовались деньги, они не приносили большого дохода местным властям. Однако позднее местные комитеты имущества получили важный стимул: им было разрешено продавать часть акций за наличные деньги после ваучерного аукциона. Хотя предполагалось продавать 35% акций за ваучеры, в среднем на аукцион выставлялось примерно 20% акций. Указ президента о праве граждан России участвовать в приватизации был издан в мае 1993 г. Он устанавливал, что не менее 29% всех акций должны быть проданы на ваучерных аукционах в течение трех месяцев после того, как предприятие было акционировано". Однако доля акций на продажу по-прежнему оставалась в районе 20%, так как предприятия продолжали противиться ваучерной приватизации, предпочитая сохранять акции для своих работников. (Примечательно, что нефтяные компании выставили на ваучерных аукционах менее 10% своих акций.)

Первые 18 ваучерных аукционов прошли в восьми регионах в декабре 1992 г. Они должны были определить тенденцию и потому широко рекламировались. Количество ваучерных аукционов и проводивших их регионов неуклонно росло до июня 1993 г. К этому времени на ваучерных аукционах, проведенных в 79 из 88 регионов было продано почти 900 предприятий. Этот высокий уровень поддерживался до июня 1994 г. Количество ваучерных аукционов достигало максимума в декабре 1993 и в июне 1994 г., что показывает стойкость старой коммунистической традиции финальных стартов. Всего же на ваучерных аукционах было продано почти 14 000 крупных и средних предприятий .

Россияне имели весьма разные взгляды относительно ваучерной приватизации. Один из опросов ВЦИОМ в декабре 1993 г. показал, что люди сделали или хотели сделать со своими ваучерами: 26% выбрали наиболее легкий вариант покупки акций в ваучерном фонде, еще 25 /о предпочли продать свои ваучеры, а 7% подарили их. 15% купили акции тех предприятий, где работали они сами, члены их семей или друзья, и только 8% захотели купить акции других предприятий. 25% опрошенных не знали, что делать со своими ваучерами". Окончательный результат, по опросам организации "Мнение", был таков - З % купили акции в ваучерных фондах, 26% продали свои ваучеры, 13% отдали их и только 8% обменяли ваучеры на акции тех предприятий, где они работали, а 6% -- на акции других предприятий. К 30 июня 1994 г. 144 млн из 148 млн россиян (97%) так или иначе вложили свои ваучеры.

В результате 14% населения, или 21 млн россиян стали прямыми владельцами акций, а еще 30%, или 44 млн человек, стали непрямыми собственниками. Эти цифры по-настоящему впечатляют. Однако, несмотря на это, в августе 1993 г. 56% населения соглашалось с утверждением, что раздача ваучеров была "спектаклем, который ничего в действительности не изменил. Конечно, большинство людей понимали, что они ничего не выиграли в экономическом плане от ваучерной приватизации. Люди не верили в свои права владельцев акций, поскольку эти права владельцев-аутсайдеров были слишком незначительными. Многие были разочарованы тем, что им не удалось приобрести акции конкретных предприятий. Дефицит общественного доверия к ваучерам отражался на их цене, которая не росла в процессе инфляции и даже снижалась в течение всего 1993 г. На цену ваучера больше влияли политические события, чем имущество, предназначенное для приватизации. Тем не менее люди в большинстве своем не выступали против ваучерной приватизации.

Таблица. Результаты ваучерных аукционов, декабрь 1992 г. -- июнь 1994 г.

1.Месяц

2.Предприятия, проданные за данный месяц

3.Суммарное количество проданных предприятий

Источник: Статистические данные ГКИ, Российского Центра приватизации.

Несмотря на большое количество приватизационных аукционов, вначале было использовано меньше ваучеров, чем предполагалось. Осенью 1993 г. правительство решило продлить действие ваучеров до 30 июня 1994 г., объявив, что последующая приватизация будет проводиться за деньги. Второго и третьего выпуска ваучеров, как это первоначально планировалось, не последовало. В результате весной 1994 г. многие крупные предприятия (особенно в энергетической промышленности), которые до этого не были заинтересованы в ваучерной приватизации, вдруг решили, что для них это будет наилучшим вариантом. Директора этих богатых предприятий откладывали приватизацию, так как не имели достаточно денег, чтобы приобрести большую долю собственности. Тем не менее они пришли к заключению, что получат больше собственности путем ваучерной приватизации с ее низкими фиксированными оценками капитала, чем при обычной продаже. Что касается спроса, то весной 1994 г. предложение новых богатых предприятий привело к резкому увеличению цены ваучеров -- в несколько раз по сравнению с номинальной стоимостью.

И хотя на ваучерных аукционах была приватизирована только 1/5 акций 14 000 крупных и средних предприятий, ваучерная приватизация была выдающимся событием. Раздача ваучеров привлекла заметное внимание и играла важную роль в правительственной пропаганде реформ. Представительный опрос ВЦИОМ показал, что для россиян это было одно из двух наиболее важных событий 1992 г. после либерализации цен в январе". Ваучерная приватизация сыграла заметную роль в нарушении дисбаланса между инсайдерами и аутсайдерами в процессе приватизации. Иначе люди чувствовали бы себя отстраненными от приватизации и их неудовлетворенность могла бы остановить процесс. Более того, информация о ваучерных аукционах от приватизационных властей и объявления ваучерных фондов преобладали в телевизионной рекламе. Они помогали объяснить, что означает приватизация, и вовлечь людей в этот процесс. Открытость аукционов, несомненно, способствовала ограничению коррупции, номенклатурной приватизации и преодолению общественного недоверия. Наконец, из-за своего решающего значения ваучерные аукционы качественно трансформировали предприятия, чего не могли достигнуть ни акционирование, ни закрытая подписка для инсайдеров.

4. РАЗВИТИЕ ЧАСТНОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА НА ОСНОВЕ ПРИВАТИЗАЦИИ

Статистика, касающаяся развития новых частных предприятий, особенно бедна и не позволяет делать сравнения во времени. Однако достаточно очевидно, что образовалось много новых частных предприятий. Госкомстат утверждает, что на 1 октября 1993 г. насчитывалось около 700 000 мелких предприятий, на долю которых приходилось 11,5% занятых. Реальное же их количество было по крайней мере вдвое большим, но многие не регистрировались, пытаясь избежать налогов. Тем не менее по сравнению с любой страной Восточной Европы это очень небольшое количество, и очевидно, что новые мелкие частные предприятия не развивались в России так быстро, как в Восточной Европе. Одна из причин состоит в том, что мелкие предприятия в России испытывали большие притеснения как со стороны преступных группировок, так и со стороны коррумпированных государственных чиновников.

Из этих мелких российских предприятий 58% занимались торговлей. Это немного по сравнению, скажем, с Польшей, где доля торговых предприятий в 1990-- 1991 гг. составляла 60--80% всех имеющихся мелких предприятий. Похоже, что нестабильная юридическая ситуация в России частично повредила частной торговле. Несмотря на это, частная торговля (включая потребительские кооперативы)"охватывала в 1993 г. 75% розничных продаж в России"'. В производственном секторе частные мелкие предприятия развивались весьма динамично. В 1993 г. их количество удвоилось и составило 75 000 и они обеспечивали 10% занятости в промышленности. Одним из ранних проявлений капитализма в России было появление 300 товарных бирж, которые функционировали как товарные биржи докапиталистического периода. Они продавали на аукционах все подряд безо всякой специализации. Они жили в основном за счет искусственного разрыва в ценах -- их брокеры покупали товары по низким, контролируемым государством ценам и затем продавали их по высоким рыночным ценам. (Неудивительно, что на этом делались крупные состояния.) После либерализации цен в январе 1992 г. на товарных биржах разразился кризис. К лету 1993 г. количество активных бирж снизилось до 150, и только 40 из них действовали постоянно; 40% оборота было сконцентрировано на шести товарных биржах, четыре из которых находились в Москве, а две другие -- в Саратове и Омске. Для основных товаров, таких, как нефть (Москва), зерно (Саратов), уголь (Новосибирск), никель (Москва), алюминий (Москва) и древесина (Москва), большая часть торговли была сконцентрирована на одной специализированной бирже. Несколько бирж превратилось в настоящие фондовые биржи; биржевой оборот операции с деньгами и ценными бумагами возрос с 3% в 1992 г. до 46% в 1993 г. После того как была разрешена обычная частная оптовая торговля, количество товарных бирж уменьшилось само собой. Однако за это время они внесли ценный вклад в становление всех видов рынка. Подъем и упадок товарных бирж явился хорошим подтверждением идеи, что спонтанно в условиях рынка наилучшим образом развиваются те рыночные структуры, которым предоставлена свобода, даже если при этом они проходят несовременные стадии. Если бы те несовершенные товарные биржи не имели возможности свободно развиваться, все более разумные биржевые структуры, существующие в настоящее время, могли бы и не возникнуть. Без свободных биржевых цен, например, на зерно, было бы гораздо труднее осуществлять дерегуляцию.

В 1993 г., в дополнение к коммерческим банкам и инвестиционным фондам, новым рыночным увлечением стали страховые компании. Их было создано около тысячи, в основном в виде акционерных обществ закрытого типа.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В марте 1994 г. Анатолий Чубайс с гордостью смог заявить: "Я счастлив объявить официально, что обещанный развал не произошел и больше не может произойти. Более половины нашего валового национального продукта уже производится вне государственного сектора". Перевод половины экономики из государственного сектора в частные руки всего за два года был выдающимся достижением. Трудно представить себе более быстрый переход такого количества имущества и на том уровне, на котором это успешно проделала Россия. Появились десятки миллионов новых собственников.

Таблица .

Занятость по типу собственности, 1990--1993 гг. (в млн человек)

Источник: Российская Федерация в цифрах в 1993 г. С. 82.

Статистические данные о ходе приватизации сильно варьируют, и в результате можно получить только приблизительную картину относительной доли частного сектора в различных отраслях. В начале 1994 г. доля занятости в негосударственной сфере, по официальным данным, составляла 42%. А к концу 1994 г. приблизительно 60% рабочей силы было занято в основном в частном секторе. При этом, как правило, среди граждан преобладала множественная занятость: человек был зарегистрирован на государственной службе, а источником дохода служила частная деятельность.

Розничная торговля и общественное питание почти полностью перешли в частное владение. В области услуг также преобладали частные предприятия, особенно в сфере финансовых услуг (в основном коммерческие банки и страховые компании). Удивительным оказалось то, что в условиях, когда большая часть промышленности была приватизирована, строительство, транспорт и сельское хозяйство оставались в государственном владении.

Стандартной претензией критиков приватизации была ее якобы медлительность, но в действительности Россия осуществила самую быструю приватизацию в мировой практике, и эта претензия критиков не имеет под собой почвы. Скорость имела наивысший приоритет, и этого придерживались. Даже странно слушать, когда россияне утверждают, что продажа привела бы к ускорению приватизации. Польша и Венгрия придерживались принципа продажи, и приватизация там проходила заметно медленнее, чем в Чехословакии и в России.

Очевидно, легче проводить быструю приватизацию на ранних стадиях трансформации. Польша является примером страны, которая обсуждала крупномасштабную приватизацию вместо того, чтобы проводить ее. Чем дольше длилась дискуссия, тем больше возникало потенциальных проблем. Различные могущественные группы смогли лучше оценить свои имущественные интересы и связанные с этим перспективы, а это означало, что они могли препятствовать раннему принятию решений. В результате многие предприятия остались без эффективных владельцев и плохо управлялись. Правительство же России удачно воспользовалось политическим моментом, и люди приняли приватизацию.

Другая причина, в силу которой легче проводить раннюю быструю приватизацию, состоит в том, что большая часть предприятий начинает приносить доход до того, как появляются первые признаки стабилизации. В этих условиях люди с удовольствием берут их акции. Для общества частная собственность даже на плохие предприятия весьма ценна. Правительству легче отказать в субсидиях частному предприятию, чем государственному. Уменьшение количества убыточных предприятий и переброска их ресурсов лучше осуществляется заинтересованными частными владельцами, чем безразличными государственными чиновниками. В противоположность этому в Венгрии и Польше осталось много невыгодных паразитирующих государственных предприятий, которые требовали огромных субсидий и тем самым создавали угрозу стабилизации и росту благосостояния. Удивительно, что правительство России не сделало серьезных ошибок в таком быстром процессе.

Обычное возражение против ваучерной приватизации состояло в том, что люди не будут ценить свои ваучеры и начнут дешево их продавать. Цены на ваучерных аукционах были довольно низкими, как будто крупные российские предприятия стоили неправдоподобно дешево. Низкие цены можно объяснить несколькими причинами. Одна из них состояла в том, что люди не верили в возможность аутсайдеров получать вознаграждение, полагая, что внутренние владельцы присвоят весь избыток прибыли в виде заработной платы или дополнительных льгот. Другая причина заключалась в том, что люди не верили в жизнеспособность крупных российских предприятий, в которые они могли инвестировать. Третьей причиной могло быть то, что доступ к ваучерным аукционам был ограничен как из-за отсутствия информации, так и в силу высоких транспортных расходов. Кроме того, многие люди не в состоянии действовать в неустойчивой ситуации. Наконец, их просто могли не интересовать накопления и инвестиции и они предпочитали продать свои ваучеры.

Еще рано говорить о распределении богатства, но в условиях слабо определенных прав собственности, плохо функционирующих рынков, малого количества квалифицированных инвесторов и необходимости серьезных структурных изменений весьма неравное распределение богатства кажется неизбежным. В то же время можно утверждать, что бесплатная раздача собственности, естественно, приводит к более равному распределению, чем ее продажа, при которой несколько инвесторов, располагающих большими деньгами, могут приобрести государственные активы по низким ценам. Несмотря на то что больше активов перешло к работникам предприятий, чем к населению в целом, количество работников, выигравших от приватизации, оценивается в 40 млн человек.

Один из доводов критиков приватизации состоял в том, что процесс приватизации явно коррумпирован. Верно, что приватизация и коррупция росли одновременно, но причинно-следственная связь не столь очевидна. В 1992 и 1993 гг. основными источниками незаконных доходов были ограничения на экспорт и дешевые кредиты, а не приватизация. Процесс приватизации, несомненно, сопровождался коррупцией, но что удивительно -- эта коррупция проявлялась не слишком явно. Даже если правительство не преуспело в своих требованиях открытости при проведении региональной приватизации, сама по себе приватизация прошла удивительно быстро. Более того, установление прав частной собственности посредством коррупции представляет собой единичное преступление, что, пожалуй, лучше, нежели постоянная уплата взяток за пользование общественной собственностью. Публичные и открытые ваучерные аукционы, несомненно, ограничивали коррупцию. Учитывая слабость российской государственности и особенно юридической системы, удивительно, что приватизация происходила столь упорядоченно.

Другой довод критиков состоит в том, что приватизация в России не "настоящая", так как она не привела к реструктуризации. Однако заметные структурные преобразования, происшедшие в 1994 г., опровергают этот аргумент. На протяжении 1992 и большей части 1993 г. российские предприятия были достаточно прибыльными из-за мягкой монетарной политики. Тем самым они не чувствовали потребности в структурных преобразованиях независимо от типа собственности. Либерализация предоставляет предприятиям свободу действий; макроэкономическая стабилизация, которая делает деньги не столь доступными, принуждает их действовать. Когда предприятия находятся под давлением, структурные изменения уже зависят от типа владения, но, повторим, до конца 1993 г. российские предприятия не сталкивались с жесткими бюджетными ограничениями.

Выдвигался и такой аргумент, что приватизация не привела к улучшению экономической обстановки в России. Но, спрашивается, с чего может произойти улучшение при такой высокой инфляции?

Наиболее серьезным недостатком российской приватизации является преобладание владельцев-инсайдеров. Изучение двухсот предприятий в 1994 г. дает представление о распределении собственности. Старшие управляющие имели 8% акций, другие работники -- 58%, аутсайдеры --21% и фонды имущества -- 13%. Таким образом, если инсайдеры -- управляющие и работники -- объединятся, владельцам-аутсайдерам будет трудно обеспечить свои права акционеров. Учитывая, что в России прибыли облагаются налогом куда большим, чем заработная плата, рабочие и директора заинтересованы минимизировать прибыли, держать заработную плату на высоком уровне и максимально увеличивать дополнительные льготы. Так как рыночная цена акции должна отражать будущую стоимость, российские акции будут иметь низкую рыночную стоимость до тех пор, пока инсайдеры преобладают и стараются держать прибыли на низком уровне. Однако многим предприятиям требуется больше капитала, нежели они могут накопить, занижая прибыли. Пройдет много времени, прежде чем коммерческие банки станут функционировать настолько хорошо, что смогут обеспечить значительную часть требуемого капитала. Пока что реальные банковские ставки остаются слишком высокими, чтобы предоставляемые ими кредиты были выгодным источником финансирования предприятий. Если предприятия хотят получать финансирование за счет обыкновенных акций, им придется показывать реальные прибыли и предлагать достаточные дивиденды инвесторам-аутсайдерам.

Другой общей проблемой многих приватизированных предприятий является то, что их директора не готовы к новым проблемам, с которыми они сталкиваются в условиях рыночной экономики. Представительный опрос ВЦИОМ в августе 1993 г. показал, что только 31% служащих считают, что их руководство способно значительно улучшить экономическое положение предприятия, в то время как 45% предполагали прямо противоположное. Наблюдалась тенденция усиления скептицизма, хотя это происходило задолго до ужесточения монетарной политики. В последние годы перестройки государство оставило в покое государственные предприятия.

В первые два года экономических преобразований очень мало директоров было уволено. Однако зимой 1993--1994 гг. казалось, что ситуация изменилась, так как многие директора в условиях падения спроса продемонстрировали абсолютную неспособность что-либо сделать. Приватизация в общественном мнении // Известия. 1994. 2 июля. Начиная с декабря 1993 г. тысячи предприятий приостанавливали производство на различные промежутки времени из-за отсутствия спроса. Остановки предприятий начали сказываться на директорах. В первом раунде на 215 собраниях акционеров, прошедших в Нижнем Новгороде, было уволено 29 директоров. Несмотря на то что держателями акций были в основном работники предприятий, существовал механизм увольнения директоров. Зачастую большей частью не принадлежавших работникам акций (как правило, 10--20%) владел какой-либо ваучерный фонд. Ваучерный фонд мог объединиться с кем-либо из инсайдеров (обычно с директором, который претендовал на пост генерального директора, и его союзниками). Любой аутсайдер обычно видел несостоятельность назначенного директора, что оставляло местному комитету по управлению имуществом единственный выход -- его увольнение.

В целом, конечно, жаль, что на ранних стадиях экономических преобразований не уволили старых директоров предприятий. Однако это было невозможно с политической точки зрения, так как директора к тому моменту практически управляли Россией. Владение акциями вне предприятия обычно сводилось к наличию одного или двух держателей крупных пакетов акций, в основном ваучерных фондов, которые, как правило, были заинтересованы в высокой цене акций и существенных дивидендах, так как их задача состояла в покупке и продаже акций. Небольшая группа крупных ваучерных фондов (таких, как "Альфа-капитал") активно боролись с директорами и старались произвести структурные преобразования. Вторым типом держателей акций были богатые индивидуалы или частные фирмы, занимающие агрессивную позицию захватчиков. Такие держатели акций были готовы оказывать давление на плохо работающих директоров, а если возможно -- выкупить предприятие задешево и лишить его всех активов. Внутренним владельцам удавалось противостоять такому подходу. Третью группу держателей пакета акций составляли иностранцы, которые стремились осторожно действовать на стороне российского предприятия, так как опасались возникновения враждебной реакции.

Хотя принятая стратегия приватизации была дискриминационной по отношению к аутсайдерам, мощные фирмы-захватчики появляются как звезды российского экономического шоу. Учитывая состояние экономики с его низкой стоимостью имущества, отсутствие юридической безопасности и высокий риск, очевидно, что некоторые индивиды сделали огромные состояния. Однако стандартное утверждение состоит в том, что ваучерные фонды слишком малы или слишком неактивны и потому не выживут. Опасения, что подобное распределение ваучеров приведет к распылению собственности, уже оказываются необоснованными. Легко может возникнуть противоположная проблема -- избыточная концентрация собственности, хотя правительство делало все возможное, чтобы контролировать ее распределение.

В течение последнего квартала 1993 г. правительство пыталось восстановить баланс между владельцами акций -- инсайдерами и аутсайдерами. В октябре 1993 г. был издан Указ президента "О мерах по обеспечению прав акционеров". Он содержал защитные механизмы для мелких акционеров, хотя некоторые из них (например, независимые регистры акций) было трудно внедрить, так как интересы инсайдеров были сильнее, чем закон". Отражением слабости владельцев-аутсайдеров явилась преобладающая среди приватизированных предприяяяяятенденция вообще не выплачивать дивиденды. В конце 1993 г. из 290 опрошенных предприятий 70% заявили, что они не могут выплатить дивиденды, поставив ваучерные фонды в незавидное положение. Всероссийский центр по изучению общественного мнения (ВЦИОМ). Экономические и социальные перемены. 1993. Окт. № 6. С. 52. Чтобы усилить позицию ваучерных фондов, программа приватизации на 1994 г. повышала долю акций ваучерного фонда в одной компании с 10 до 25%.

Принято считать, что России не удалось привлечь прямые иностранные инвестиции. Однако даже по официальной статистике, отражающей баланс платежей, которая обычно занижается, Россия в 1993 г. получила в виде таких инвестиций 1,7 млрд дол.(Статистика Госкомстата по иностранным инвестициям приводит цифру 2,9 млрд дол.) Более того, иностранные инвестиции концентрируются не в торговле, которая стоит на третьем месте; на первом месте -- машиностроение, за ним -- энергетика. Иностранные предприятия вышли за рамки двух крупнейших городов России -- Москвы и Санкт-Петербурга и начали серьезное производство, хотя величина иностранных инвестиций оставалась ограниченной. На долю Москвы и Московской области пришлось в 1993 г. 26% иностранных инвестиций, за ними следуют такие отдаленные города и регионы, как Красноярск, Омск, Архангельск, Биробиджан, Белгород, Марийская и Коми республики.

Важным достижением ваучерной приватизации является ее вклад в развитие рынков капитала. В 1993 г. ваучеры составляли основную часть торговли ценными бумагами, и естественным продолжением была торговля акциями. В 1994 г. произошел бум на фондовом рынке, когда цены акций достигли максимума в сентябре 1994 г. Хотя они и упали вдвое в ноябре, тем не менее наличие фондового рынка привело к значительному притоку иностранных инвестиций, которые в 1994 г. превысили 2 млрд дол. В течение длительного времени утверждалось, что россиянам чужда идея частной собственности. В советском обществе не было места этому понятию, а тем более понятию "приватизация". Однако, когда россияне захотели провести приватизацию, они позаимствовали этот термин из других языков, как это происходит с новыми понятиями во всем мире. В течение некоторого времени использовалось слово "разгосударствление , но начиная с 1990 г. стало использоваться слово приватизация . Аналогично и многие другие капиталистические понятия, от брокера до фьючерса, вошли в русский язык. Наличие культурного барьера в этой области было явным преувеличением.

БИБЛИОГРАФИЯ

Южанина Н.Е. «Пути приватизации в легкой промышленности». Ж-л «Текстильная промышленность» , 92 г., № 4, стр. 64-66.

Павлов А.Г. « Приватизация государственных предприятий, ее экономическая сущность и последствия». Ж-л «Швейная промышленность», 92 г.,№5, стр.5-8.

Приватизация даст казне 92 миллиарда. Интервью с Анатолием Чубайсом // Комсомольская правда. 1992. 20 февр.

Государственная программа приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации на 1992 год // Российская газета. 1992. 9 июля.

Тодрес В. Ожесточенность борьбы парламента с правительством нарастает // Независимая газета. 1992. 30 мая.

Четвертый вариант акционирования государственных предприятий // Экономика и жизнь. 1993. № 1.стр.66-78. Янв.; Еще раз о четвертом варианте приватизации // Экономика и жизнь. 1993. № 16. Апр., стр. 44-57.

Социально-экономическое положение на 25 октября // Деловой мир. 1996. 2 нояб.

Михайлов С. Еще раз об итогах и проблемах приватизации в 1993 г. // Экономика и жизнь. 1993. № 19. Май.

Приватизация в общественном мнении // Известия. 1994. 2 июля.

Всероссийский центр по изучению общественного мнения (ВЦИОМ). Экономические и социальные перемены. 1993. Окт. № 6. С. 52.