Критерии оценки конкурентоспособности национальной экономики в условиях глобализации

Проблема выбора критерия оценки конкурентоспособности национальной экономики в условиях глобализации

Как уже подчеркивалось выше, цели успешного участия страны в глобальной конкуренции отличаются от целей фирмы. Продолжая идеи М. Интрилигейтора, можно сказать, что, как это ни парадоксально, для обретения глобальной конкурентоспособности, государства не должны стремиться присоединиться к клубу богатых стран и не должны стремиться бороться с ними за свою долю в мировом производстве. Это, во всяком случае, не должно быть первостепенной целью, это может получиться само собой, если ставить более серьезные цели, достойные национальной хозяйственной базы каждой страны.

Имея ввиду понимание сущности и основных характеристик глобализации как процесса «космополитизации бизнеса», можно говорить о глобальной конкурентоспособности страны как о ее способности:

сохранить в процессе международной конкуренции значимость социокультурных факторов международной конкуренции, - т.е. тех самых факторов, значимость которых в международной конкуренции резко уменьшается под воздействием глобализации и, следовательно,

обеспечить за собой полный цикл жизнедеятельности в рамках национальных предпочтений - национальных экономических интересов.

Ключевым в этом определении является понятие национальных экономических интересов, которые страна должна для себя сформулировать и пытаться реализовать. Именно они критерий эффективности. Универсального критерия эффективности быть не может.

Национальные интересы должны быть своими у каждой страны - лишь в этом случае возможна продуктивная глобальная конкуренция. Если все страны захотят одного и того же - глобальный кризис неизбежен, потому что одного и того же на всех не хватит. Каждая страна должна хотеть своего, и стремиться к этому по-своему, и находить способы вовлечь другие страны в достижение своей собственной цели, но так, чтобы те тоже достигли - своих собственных. Важный тезис, вытекающий из авторского понимания глобальной конкурентоспособности стран: исходя из того, что обладающая глобальной конкурентоспособностью страна строит свое участие в мирохозяйственных связях на собственной национальной уникальности, глобальная конкуренция стран имеет в качестве ближайшего аналога неценовую конкуренцию фирм. Страна, подобно фирме, участвует в кооперации и определяет свою рыночную и социальную нишу, место международном разделении труда. Глобальная конкурентоспособность определяется в итоге способностью страны найти и сохранить это место. Если страна ищет свое уникальное место в мировом хозяйстве, она становится глобальным конкурентом. Критерий максимизации собственной доли в мировом доходе может являться здесь второстепенным. То есть, если для страны безразличны способы увеличения своего денежного потока, она участвует не в глобальной, а лишь в традиционной международной конкуренции, т.е. ценовой, включаясь в мирохозяйственные связи неуправляемым образом.

При этом в обретении глобальной конкурентоспособности первостепенное значение приобретает не столько формирование внешнего имиджа страны, при всей его важности, сколько внутреннего образа жизни и деятельности. Страна должна быть привлекательной, прежде всего для своих граждан и предприятий, поскольку формирование внешнего имиджа и попытки соответствовать внешним стандартам образа жизни и деловой привлекательности неизбежно приведут к утрате уникальности и суррогатам развития вместо полноценного развития.

Внешняя привлекательность как следствие внутренней - вот принципиальное условие глобальной конкурентоспособности. Однако найти внутренний критерий конкурентоспособности гораздо труднее. Близкими по смыслу к поискам критериев страновой конкурентоспособности были поиски макроэкономического критерия эффективности, которые велись до либеральных реформ. Кстати, имея в виду тот факт, что основной критерий конкурентоспособности, по Портеру - эффективность использования факторов производства, разговор о критерии не окажется бесполезным.

Эффективность - экономическая категория, суть которой - сопоставление результатов деятельности, прежде всего, производственной и хозяйственной, и затрат различных факторов, необходимых для ее постоянного возобновления. Необходимость использования данной категории обусловлено тем, что указанное соотношение непостоянно, то есть один и тот же количественный результат производства может достигаться при разных затратах факторов. Поэтому производство как процесс совместного применения факторов считается эффективным, если количественный рост результата достигается при неизменных, медленно растущих или снижающихся затратах факторов.

Каждое качественно новое состояние экономики характеризуется своим количественным соотношением результатов и факторов производства, и, следовательно, своим уровнем эффективности. Кроме того, на каждом данном этапе экономического развития возникает много технологических вариантов производства, выбор из которых и производится с помощью анализа эффективности.

Цель этого анализа совпадает с целью функционирования субъекта экономики, которую определяет собственник либо его представитель, исполняющий функцию управления. Таким образом, оценка эффективности производства необходима для принятия решений о распределении ресурсов тем или иным способом, чтобы обеспечить пропорциональность и на макро -, и на микроуровне экономики. При этом содержание пропорций определяется интересами соответствующего субъекта экономики и выражается в явном или неявном формулировании им критериального условия эффективности. Соответственно, инструментарий анализа эффективности формируется исходя из основного критериального условия. Рассмотрим наиболее распространенные критериальные условия, а также методы анализа эффективности производства.

Если основным критерием деятельности предприятия в современной экономической науке обычно признается максимизация дохода, то в определении критериального условия эффективности функционирования национального хозяйства в целом существует значительный разброс мнений. Так, А.С.Толкачевым, перечисляются следующие:

- соотношение максимального производства национального дохода с совокупными затратами живого и овеществленного труда;

- соотношение приростов национального дохода и народнохозяйственных затрат;

- чистая продукция предприятия;

- прибыль предприятия;

- уровень жизни народа;

- полезность производимых в экономике благ и услуг, а также свободное время;

- сопоставление национального дохода с затратами труда работников сферы материального производства.

Каждый из этих критериев имеет как преимущества, так и недостатки: либо не связан напрямую с благосостоянием народа, либо не позволяет проводить сквозные расчеты по всей иерархии экономики, либо выводит из сферы оценки отрасли непотребительского сектора, либо вообще не поддается количественной оценке. Критерий, предлагаемый Толкачевым как оптимальный, выглядит так: "...наиболее приемлемым народнохозяйственным критерием эффективности следует считать максимизацию объема произведенного национального дохода, взятого по отношению к примененным ресурсам рабочей силы и производственных фондов при ограничениях по доле производственного накопления в национальном доходе". Другой автор предлагает иные критерии:

- фонд потребления нарастающим итогом за ряд лет;

- фонд потребления с взвешивающей функцией;

- темп роста фонда потребления;

- национальное богатство;

- конечный продукт;

- фонд накопления;

- достижение заданной целевой функции потребления за кратчайшее время.

Достаточно четкая увязка критериального условия с количественной оценкой решений, направленных на его достижение, предлагается Д.А. Черниковым. Критерий - максимизация темпа фондосберегающего научно-технического прогресса, т.е. темпа экономического роста, обусловленного заменой менее совершенных средств труда более совершенными. И как условие доминирования такой формы НТП - выход экономики на равновесную траекторию экономического роста, на которой темпы роста инвестиций совпадают с темпами роста продукции.

Западная экономическая наука чаще всего вообще не акцентируется на каком-либо конкретном народнохозяйственном критерии эффективности, а экономическая деятельность государства подчинена время от времени чередующимся установкам содействия частной инициативе и борьбе с инфляцией, с одной стороны, и достижению более справедливого распределения доходов и борьбе с безработицей, с другой.

Методология анализа эффективности, построенная на критерии максимизации непосредственных результатов производства и минимизации затрат на него, имеет как свои положительные, так и отрицательные характеристики. Основное ее достоинство заключается в простоте количественного измерения результатов и затрат, обусловленной явным выражением мотивов производства в его непосредственных результатах. Соответственно, количественные методы анализа также характеризуются достаточной простотой.

Однако теоретической основой подобной методологии является довольно упрощенное представление о мотивации производителей и потребителей. Стремление к максимизации дохода и минимизации затрат - если и основное, то, во всяком случае, не единственное стремление субъектов экономики. Доказательством тому служат, например, значительные структурные сдвиги в послевоенной экономике развитых стран, особый механизм развития экономики стран Юго-Восточной Азии и др.

Кроме того, данный методологический подход учитывает лишь непосредственные результаты производства, между тем как косвенные его результаты оказались настолько существенны, что породили множество современных глобальных проблем. Попробуем показать, что одной из причин глобального кризиса стали достаточно узкие непосредственные целевые установки максимизации дохода.

Одна из характерных тенденций глобального кризиса, как указывалось выше, - истощение запасов невозобновимых природных ресурсов. Хотя потребление основного энергоносителя - нефти - в Северной Америке, Западной Европе, Японии снизилось к 1984 году со времени нефтяного кризиса начала семидесятых годов на 15%, тем не менее, эти три центра современной цивилизации остаются основными потребителями нефти в мире. Если бы вся потребленная нефть добывалась на территории этих стран, в рамках единой экономической системы, можно было бы говорить о достаточной степени ответственности за ресурсопотребление. Но из 12,06 млрд. баррелей ежегодного потребления нефти указанными странами производится на их территории лишь 3,79 млрд., остальное импортируется преимущественно из развивающихся стран. Если учесть, что на долю развитых стран приходится лишь порядка 10% мировых запасов нефти, можно говорить, что темпы потребления превышают допустимые с точки зрения глобальной ограниченности ресурсов. Годовое потребление в 17% от суммарного запаса развитых стран значительно превышает допустимый годовой уровень, определяемый размерами годовой добычи на своей территории.

Конечно, не исключено, что в момент полного исчерпания нефти "вдруг" появится, как это обычно бывало, новый альтернативный энергоноситель. Тогда развитые страны займутся его разработкой, оставив своих бывших поставщиков нефти наедине с их трудностями. Подобно тому, как были оставлены активные африканские поставщики сырья. Теперь они лишь объект нерегулярной гуманитарной помощи. Но от трудностей нынешних экспортеров отмахнуться будет сложнее. Политически независимые нефтяные страны могут себе позволить иметь глобальное оружие.

С ресурсной проблемой тесно связана и демографическая. Демографический взрыв, по масштабам, конечно, нездоровый, вполне объясним трудностями обеспечения семьи в больших городах, возникших вокруг месторождений: "Некоторые бедные страны, в экономике которых преобладает сельское хозяйство, явно страдают от "недонаселения", а не от перенаселения. Для других стран проблема населения является в большей степени проблемой его размещения, а не проблемой общей численности: коэффициент миграции населения из сельскохозяйственных районов в города здесь зачастую вдвое выше общего прироста численности населения, а трущобы растут гораздо быстрее, чем сами города. Нельзя ожидать от мужчин и женщин сознательного ограничения своей семьи, если они знают, что из шести их детей пятеро умрут в возрасте до трех лет и если большая семья служит единственной защитой от безысходности и нужды в старости.". Естественно, высокий прирост населения поддерживается и за счет снижения детской смертности в результате импортных поставок продовольствия и медикаментов.

Таким образом, разрешение глобальных проблем экономического роста требует изменения модели поведения основных субъектов этого роста, а механизм этого разрешения должен быть основан на специфическом подходе к анализу эффективности, который учитывал бы не только и не столько непосредственные результаты производства, сколько косвенные и имел бы в связи с этим особое критериальное условие. Эта проблема особенно актуальна для современной экономики России, поскольку перспективы ее роста связаны либо с превращением в полного сырьевого экспортера, либо с серьезной структурной перестройкой более совершенного типа.

Каким же должен быть критерий эффективности с учетом косвенных результатов производства? Представляется обоснованным следующее мнение: "Существование критерия оптимальности развития экономики постулируется и не подлежит доказательству, но конкретный вид критерия обосновать трудно. В соответствии с принципом внешнего дополнения не все параметры системы могут быть определены в пределах этой системы. Для этого надо рассмотреть ее в составе некоторой сверхсистемы. Критерий оптимальности относится к трудноопределимым параметрам экономической системы".

Сверхсистемой же для экономики в рамках подхода, считать полноценное присвоение в процессе хозяйственной деятельности тех благ, которые не воспроизводятся либо воспроизводятся с циклами, серьезно превышающими по длительности хозяйственные, либо не воспроизводятся вообще. Полноценное присвоение - значит сохраняющее и расширяющее возможность присвоения непрямого, не меняющего формы благ, которая очень долго и трудно восстанавливается либо не восстанавливается вовсе.

Одним из первых явно выраженных указаний на необходимость перехода на подобный режим присвоения - воспроизводства явился первый доклад Римскому клубу Дж. Форрестера и Д. Медоуза. Доклад был сделан на основе результатов реализации математической модели, учитывавшей глобальные процессы. Экспоненциальный рост основных показателей, в нее заложенных, - совокупного капитала, уровня запасов природных ресурсов, производства продовольствия, численности населения и деградации природной среды - привел их к следующим выводам:

"1. Если современные тенденции роста... будут продолжаться, в течение следующего столетия мир подойдет к пределам роста. В результате, скорее всего, произойдет неожиданный и неконтролируемый спад численности населения и резко снизится объем производства.

2. Можно изменить тенденции роста и прийти к устойчивой в долгосрочной перспективе экономической и экологической стабильности. Состояние глобального равновесия можно установить на уровне, который позволяет удовлетворить основные материальные нужды каждого человека и дает каждому человеку равные возможности реализации его личного потенциала". Количественное выражение перелома пагубной тенденции авторы увидели в необходимости "нулевого роста", условием которого являются неизменные величины капитала и численности населения при данном уровне технологий. И лишь технологические нововведения, отодвигающие пределы роста, позволяют увеличить и верхние пределы указанных величин.

Между тем высокая степень обобщения модели Форрестера - Медоуза не позволяет сделать пригодные для последующего принятия решений выводы, что, собственно, признается и самими авторами: "Нам трудно представить себе, какие новые формы общественного поведения возникнут в связи с угрозой катастрофы, поэтому мы и не пытались смоделировать социальные сдвиги. Наша модель достоверна только для отрезка времени, заканчивающегося точкой, за которой прекращается рост и начинается коллапс".

Угроза катастрофы не вызвала в мировой экономике значительных технологических перемен, судя по тому, что тенденции роста и его последствий сохранились. Правда, научные споры вокруг причин глобальных проблем роста и способов их решения продолжались долгое время и идут доныне. Причем выводы делаются нередко противоположные: "...для большинства развивающихся стран окончание переходного периода еще очень далеко, особенно для тех, которые не признают необходимости постепенно, но в значительной степени снижать темпы роста численности населения. Ведь не просто рост, а именно быстрый рост населения так осложняет вопрос об удовлетворении основных потребностей людей, не позволяя накопить капитал, необходимый для развития промышленного производства". Это мнение Э. Пестеля, второго докладчика Римскому клубу.

Он считал при этом также:"...нужно твердо понять, что удовлетворение материальных потребностей, включая основные жизненные нужды людей, не должно противоречить удовлетворению возникающих "новых" потребностей "постиндустриального общества", прежде всего в должном состоянии окружающей среды и экологических условий, обеспечении большей социальной справедливости, бережном отношении к основным невозобновимым ресурсам, новых взаимосвязях между работой, доходами и досугом при постоянно растущей производительности труда.. То есть решение проблем, вызванных экономическим ростом, Пестель видит не в ограничении пределов собственно экономической системы, а в ограничении рождаемости, т.е. в подавлении внешних для экономики факторов, ограничивающих экономический рост.

Противоположную позицию в данном вопросе занимал А.Д. Сахаров: "...необходим своеобразный налог на развитые страны в сумме порядка 20% их национального дохода на протяжении, примерно, пятнадцати лет. При изменении положения слаборазвитых стран проблема избыточной рождаемости разрешится относительно безболезненно, без варварских методов стерилизации... Человечество может безболезненно развиваться, только рассматривая себя в демографическом смысле как единое целое, как одна семья, без разделения на нации в каком-либо ином смысле, кроме истории и традиций. Поэтому в политике правительства, в законодательстве о семье и браке, в пропаганде нельзя поощрять увеличение рождаемости в развитых странах и одновременно требовать ее ограничения в странах менее развитых, получающих помощь. Ничего, кроме озлобления и национализма, такая игра не вызовет".

Еще более радикальный вывод делает А.Кинг, второй председатель Римского клуба: "Обращенное к могущественным и богатым требование жить, показывая достойный пример, означает, что они должны изменить свой образ жизни, методы производства, структуру потребления так, чтобы... эти новые формы позволили в грядущем столетии создать мир, устойчивый и надежный во всех отношениях...". Таким образом, Кинг, как и Сахаров, видит одну из причин глобального кризиса внутри индустриально и постиндустриально развитой экономической системы, а не за ее пределами.

Таковы проблемы измерения макроэкономической эффективности в условиях глобализации.