Отражение Кавказской войны в адыгских колыбельных песнях

Размещено на http://www.allbest.ru/

Отражение Кавказской войны в адыгских колыбельных песнях

Бухурова М.М.

Аспирант Научно-образовательного центра КБНЦ РАН

Аннотация

Впервые осуществляется всесторонний анализ текстов колыбельных песен о Кавказской войне и махаджирстве с учетом основных функций этой разновидности песен (убаюкивание, наставление, воспитание, пророчество и пр.). Цель - изучение адыгских колыбельных песен, содержащих элементы исторической памяти народа, продиктованная необходимостью восполнения существующего в адыгском литературоведении пробела по исследованию жанра колыбельной песни в целом и колыбельных песен, отражающих определенную историческую эпоху, в частности. Метод структурного анализа, позволяющий определить жанрово-стилевые и композиционные характеристики колыбельных песен, а также герменевтический метод, позволяющий выявить основные мотивные линии, воспеваемые в колыбельных песнях, позволили прийти к выводу, что история нашла свое отражение во всех жанрах литературы и фольклора: тема Кавказской войны и махаджирства, не утратившая свою актуальность на протяжении полутора век, воплощена и в жанре колыбельной песни. Результаты представленного исследования могут быть полезны при изучении адыгского фольклора и литературы, а также при разработке спецкурсов по национальной литературе.

Ключевые слова: Колыбельная песня, Кавказская война, махаджирство, поэзия, история, фольклор, литература.

Abstract

Bukhurova M.M.

Post-graduate student of Scientific and Educational Center of the Kabardino- Balkarian Scientific Center of the Russian Academy of Sciences

Reflection of the Caucasian war in Adyghe lullabies

The purpose of the research is to study Adyghe lullabies containing elements of the historical memory of the people. The relevance of the topic is dictated by the need to fill in the gap in the Adyghe literary criticism on the study of the genre of a

lullaby in general and lullabies that reflect a specific historical era, in particular. For the first time, a comprehensive analysis of the texts of lullabies about the Caucasian War and eviction is carried out taking into account the main functions of this kind of songs (lulling, edifying, educating, prophesying, etc.). The study uses the method of structural analysis to determine the genre-style and compositional characteristics of lullabies. When studying the texts of lullabies, the hermeneutic method is used to identify the main motive lines sung in lullabies. The results obtained in the article indicate that history was reflected in all genres of literature and folklore: the theme of the Caucasian War and eviction, which has not lost its relevance for a century and a half, is also embodied in the genre of a lullaby. The results of the presented study can be useful in studying Adyghe folklore and literature, in developing special courses in national literature by teachers, as well as in writing diploma and other types of qualification works by students and post-graduate students.

Keywords: Lullaby, Caucasian war, eviction, poetry, history, folklore, literature.

Как известно, колыбельные песни поют детям с самого рождения. По мнению многих современных ученых, следует петь даже зародышу, находящемуся в утробе матери, так как он чувствует голос матери. Учитывая то, что колыбельные песни по своей природе наделены воспитательной функцией, можно заключить, что ребенка начинали «воспитывать» еще до рождения, напевая их ему. В адыгском языке подобные песни обозначаются термином «гущэкъу уэрэд» и переводится, как гущэ - «колыбель», къу - «ручка», уэрэд - «песня».

Как свидетельствует этнографический материал, адыги укладывали новорожденного в колыбель и, напевая гущэкъу уэрэд, убаюкивали и тем самым успокаивали его, что способствовало здоровому сну и развитию ребенка в целом. В основе этих песен лежит представление о будущей счастливой и достойной жизни ребенка. Кроме основной функции убаюкивания, они выполняли охраняющую, предостерегающую. По представлениям древних адыгов, как отмечал З.М. Налоев, эти песни защищали детей от разного рода порчи и болезней [1: 31], и, как следует полагать, предостережение было первоначальной функцией гущэкъу уэрэд.

Колыбельные песни занимают значительное место в адыгском фольклоре. Один из первых исследователей адыгских песен Хан-Гирей выделил колыбельные песни как отдельный вид [2: 377]. Особое внимание он уделил песням, связанным с обычаем аталычества. Аталык заказывал песни джегуако (песнет-ворцам) для своего воспитанника, и, как правило, в них восхвалялись подвиги предков ребенка. Вслед за Хан-Гиреем исследованием данного жанра фольклора - колыбельных песен - занимались А.Г. Кешев [3], М.И. Мижаев [4], З.М. Налоев [1], Р.Б. Унарокова [5], Л.Б. Хавжокова [6], Шхабацева [7] и др.

По мнению многих ученых, колыбельные песни сочинялись как для мальчиков, так и для девочек. Однако, по справедливому замечанию З. Налоева, большинство из них было посвящено мальчику, так как его считали будущим воином - защитником народа и продолжателем рода. Это подтверждается исследованием, проведенным в диссертационной работе М. Шхабацевой: «Из проанализированных нами 60 колыбельных песен 50 - посвящены мальчикам, 8 - девочкам, 2 песни содержат тексты и для мальчиков и для девочек» [7: 82]. По мнению исследователя, в большинстве из них присутствует образ идеального мужчины-героя. В частности, М. Шхабацева пишет: «Почти во всех колыбельных песнях рисуется образ достойного мужчины, идеального героя, который призван быть для семьи, рода, защитником Отечества справедливым предводителем» [7: 82-83]. В подтверждение исследователь приводит слова одной колыбельной песни:

Ра, свет моих очей, моей душе подобный,

Ты на белый свет справедливым явился,

Будь ты среди людей предводителем,

Когда вырастешь, сделай добро своей матери!

Баю, баю, бай, маленький светлый,

Баю, баю, бай, маленький мой [7: 82-83].

Целью колыбельных песен для мальчиков было воспитание в них бесстрашия, храбрости, достоинства, стойкости, отваги. А песни, посвященные девочкам, были направлены на актуализацию женской красоты, трудолюбия, мягкого характера. Вот пример подобной песни:

Спи, спи, моя девочка,

Чьи глаза карие,

Чье лицо - бледная луна,

Чье лицо блестит на солнце [7: 86].

Значительное влияние на быт и общественный строй адыгского народа имела эпоха XVIII-XIX вв. Фольклор часто является зеркалом исторических эпох и событий, одной из которых была Кавказская война с её трагическими последствиями. Как отмечает Л.Б. Хавжокова, «... историческое значение имеют, например, сказания, пословицы, поговорки и героические песни о Кавказской войне и махаджирстве, нашедшие художественное отражение и в разных жанрах фольклора» [8: 255].

Адыгские песни, посвященные Кавказской войне, разнообразны по своему содержанию и композиции. Об этом свидетельствует издание «Адыгские песни времен Кавказской войны», в котором содержится большое количество песен, возникших в обозначенный период. Среди них встречается единственная «Колыбельная песня», которая интересна тем, что здесь наблюдается процесс трансформации традиционных колыбельных песен в содержательном плане. В ней, как и в предшествующих ей песнях, сохраняются убаюкивающая, предостерегающая, а также воспитательно- приговаривающая функции. «Песня пронизана наставлениями- приговорами матери о том, каким должен вырасти ее сын» [8: 257]. Однако, наряду с этим, в песне описываются условия, последствия тяжелой, продолжительной войны. С первых строк «Колыбельной песни» чувствуется вся горечь и боль матери в эти тяжелые дни. Она плачет над колыбелью, потому что отец ребенка погиб в этой страшной войне. Вся земля окровавлена, повсюду слышны стоны и плач людей. Все ужасы войны переданы в следующих строках:

Слышишь - плачет твоя мать,

Стонет-плачет над тобою.

Ой, птенец мой, ой, сосунок, Невеселые дни настали,

Несладкое сосешь молоко!

Окровавлена твоя земля, Замутилась смутой великой.

Умер отец твой, а я осталась... [9: 184].

В данном случае следует обратить внимание на то, что в адыгских колыбельных песнях отсутствует так называемый мотив «нелегкой доли матери» [7: 93]. Это объясняется тем, что адыги хотели, чтобы восприятие мира ребенка было позитивным. Однако в колыбельной песне времен Кавказской войны отчетливо проявляется тяжесть горя матери, которая осталась одна со своим ребенком, детализировано передаются ее страдания по поводу гибели мужа и тревога за судьбу своего единственного сына. При этом убитая горем мать не забывает о своей миссии: она должна вырастить мужественного, доблестного витязя, достойного сына своего народа, поэтому к младенцу обращается со словами:

Но в люльке расти, вырастай.

Ты люби свою страну.

А станешь, сынок, свободным, Ты не тронь своих родичей, С двуязычным недругом борись, Непокорных ты не щади, Очищай страну от смуты [9: 184].

Как видно из приведенного примера, в тяжелых условиях войны мать старается воспитать в своем ребенке чувство патриотизма, справедливости, любовь к народу. Мать делает наставления сыну быть хорошим воином и защитником, не терять надежды на светлое будущее. В этих наставлениях прослеживается воспитательная направленность исследуемой колыбельной песни.

В рассматриваемой песне важное значение отводится воспитанию патриотических чувств. Мать уверена в том, что ее мальчик должен вырасти достойным сыном своей Родины, а Родина, в свою очередь, станет для него матерью. В этом плане особый интерес представляют последние строки песни:

На свете недолго мне жить.

Мать умрет - не умрет родина.

Станет тебе матерью родина.

Наследством - сабля отцовская.

Ею отплатишь за кровь отца, Ею родине пособишь [9: 185].

В колыбельных песнях З. Налоев выделял особый героический мотив и отмечал, что «...этот поэтический мотив адыских колыбельных песен имеет историко-познавательное значение: народ смотрел на своих сыновей, прежде всего, как на будущих воинов» [10: 19]. Данный мотив прослеживается и в исследуемой колыбельной песне:

Буду теперь героя растить,

Бесстрашного богатыря, Кабарде моей защитника.

А не выращу героя, - Горем-тоской изойду, Завою тогда волчихой! [9: 184]. Несмотря на элегическое содержание, рассматриваемое произведение сочинено в стиле традиционных колыбельных песен: здесь, например, как и в других песнях, началом служит следующая формула Спи, мой птенец, спи, засни. Золотую куклу тебе шьют; мать называет своего сына универсальными для многих подобных песен словами: мой птенец, сосунок и т.д.

К колыбельным песням, отражающим события периода Кавказской войны, можно отнести «Колыбельную» черкесского поэта А. Кенчеша- ова. Как отмечает Л.Б. Хавжокова, «в начале произведения прослеживается основная функция колыбельной песни - убаюкивающая, успокаивающая [8: 258]:

Месяц в сумраке поник,

Осветив печаль мою.

Спи, мой маленький адыг,

Баю-баюшки-баю» [11].

Очень важно, чтобы ребенок не забывал своего отца, о его мужестве и подвигах, чтобы отец был для него примером для подражания. Мать рассказывает о том, насколько может быть жестоким враг, и призывает помолиться за отца, чтобы он вернулся живым:

Воют волки в тишине,

Усмехается шакал,

А твой папа на войне

Мчится в битву, сжав кинжал,

Там клубится черный дым,

Враг коварен и жесток,

Чтобы он пришел живым,

Помолись со мной, сынок [11].

В третьей строфе в наставлениях матери прослеживается воспитательно-призывающая функция колыбельной песни.

Как отец отважным будь,

Покидая свой аул,

Впереди нелегкий путь

По морским волнам в Стамбул,

Что черкес ты ни на миг

Не забудь в чужом краю,

Спи, мой маленький адыг.

Баю-баюшки-баю [11].

В данной колыбельной песне отражаются мотивы исторической памяти народа, она содержит в себе события времен Кавказской войны.

«Колыбельная песня - поэтическое творение народа, занимающее центральное место в обрядовой культуре адыгов» [12: 23]. «Фольклор, как основной хранитель народной памяти и этноментальных духовных ценностей, - как отмечает Л.Б. Хавжокова, - сопутствует этносу на протяжении всего пути его исторического развития. История находит в нем всестороннее и многоаспектное освещение. Одним из важных элементов фольклора является историческая конкретность, позволяющая воссоздавать прошлое народа в художественных образах» [6: 15]. Проанализированные выше композиции возникли в разные исторические эпохи, однако их объединяет общий мотив - Кавказская война и выселение народа.

колыбельный песня кавказский жанровый

Примечания

1. Налоев З.М. Этюды по истории культуры адыгов. Нальчик, 2009. 656 с.

2. Хан-Гирей С. Избранные труды и документы / сост. М.Н. Губжоков. Майкоп: Полиграф-ЮГ, 2009. 672 с.

3. Кешев А.-Г. Записки черкеса. Нальчик: Эльбрус, 1987. 272 с.

4. Мижаев М.И. Детский песенный фольклор адыгов // Труды Карачаево-Черкесского научно-исследовательского института. 1973. Вып. VII. С. 107

5. Унарокова Р.Б. Фольклор и обычай наречения у адыгов // Проблемы региональной ономастики: материалы межвуз. науч.-практ. конф. Майкоп, 1998. С. 130-132.

6. Хавжокова Л.Б. Художественное осмысление темы Кавказской войны и ма- хаджирства в адыгской поэзии. Нальчик: Печатный двор, 2016. 192 с.

7. Шхабацева М.А. Адыгский детский фольклор в обрядовом, игровом и жанровом контекстах: дис. ... канд. филол. наук: 10.01.09. Майкоп, 2017. 189с.

8. Хавжокова Л.Б. Отражение исторической памяти адыгского этноса в жанре колыбельной песни // Вопросы кавказской филологии. Нальчик: Редакционно-издательский отдел ИГИ КБНЦ РАН, 2019. Вып. 12. С. 255-261.

9. Адыгские песни времен Кавказской войны / сост. А.М. Гутов, В.Х. Кажа- ров, М.А. Табишев, Н.Г. Шериева. Нальчик: Печатный двор, 2014. 656с.

10. Налоев З.М. У истоков песенного искусства адыгов // Народные песни и инструментальные наигрыши адыгов / сост. В.Х. Барагунов, З.П. Кардангушев. М.: Сов. композитор, 1980. Т. 1. С. 7-26.

11. Кенчешаов А. Колыбельная. (дата обращения 08.12.2019).

12. Анчек С.Х. Некоторые особенности языкового пространства собственно колыбельных песен адыгов // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. 2017. Вып. 2 (197). С. 22-26.

References

1. Naloev Z.M. Sketches on the history of the culture of the Circassians. - Nalchik, 2009. - 656 p.

2. Khan-Girey S. Selected works and documents / comp. by M.N. Gubzhokov. - Maikop: Polygraph-Yug, 2009. - 672 p.

3. Keshev A.-G. Notes of the Circassian. - Nalchik: Elbrus, 1987. - 272 p.

4. Mizhaev M.I. Children's song folklore of Circassians // Proceedings of Karachay- Cherkess Scientific Research Institute. 1973. Iss. VII. - P. 107-120.

5. Unarokova R.B. Folklore and the custom of naming among the Circassians // Problems of regional onomastics: proceedings of interuniversity scient. and pract. conf. - Maikop, 1998. - P. 130-132.

6. Khavzhokova L.B. Artistic comprehension of the theme of the Caucasian war and Mahajirism in Adyghe poetry. - Nalchik: Pechatny Dvor, 2016. - 192 p.

7. Shkhabatseva M.A. Adyghe children's folklore in ritual, game and genre contexts: Diss. for the Cand. of Philology degree: 10.01.09. - Maikop, 2017. - 189p.

8. Khavzhokova L.B. Reflection of the historical memory of the Adyghe ethnic group in the genre of a lullaby // Problems of Caucasian Philology. - Nalchik: Editorial and Publishing Department of IGI KBNTs RAS, 2019. Iss. 12. - P. 255-

9. Adyghe songs of the Caucasian war / comp. by A.M. Gutov, V.Kh. Kazharov, M.A. Tabishev, N.G. Sherieva. - Nalchik: Pechatny Dvor, 2014. - 656p.

10. Naloev Z.M. At the origins of the song art of the Circassians // Folk songs and instrumental tunes of the Circassians / comp. by V.Kh. Baragunov, Z.P. Kardangushev. - M.: Soviet Composer, 1980. Vol.1. - P. 7-26.

11. Kencheshaov A. A Lullaby. [Electronic resource]. (access date 08.12.2019).

12. Anchek S.Kh. Some features of language space of Adyghe lullabies // Bulletin of the Adyghe State University. Vol. 2 (197). 2017. - P. 22-26.

Размещено на Allbest.ru