Отношение к воде в традиционном и модернизированном обществах: на примере культуры народов Северного Кавказа XIX – начала ХХІ вв.

В.А. Дмитриев,

доктор исторических наук, научный сотрудник главной категории

Аннотация

В статье рассматривается отношение к воде в традиционной культуре народов Северного Кавказа и в культуре современного модернизированного общества. Актуальность рассматриваемой темы определяется проблематикой смены традиции новым состоянием культуры общества, возникающим в современности и противостоящим традиции. Объектом рассмотрения является возникновение модернизированного состояния культуры регионального сообщества, своего рода антитезы культурно-исторического наследия, в значительной степени отвергаемого в результате технологического прогресса и процесса развития комфортности быта. В качестве предмета исследования принимаются изменения культуры, произошедшие в ходе модернизации региональной общности Северного Кавказа в использовании водной субстанции при сохранении природно-физических свойств воды. При сопоставлении двух видов отношения к данной природной субстанции делается вывод о различии в пространственной структуре картины мира подходов традиционного и модернизированного регионального сообщества. В традиционном обществе культура пространствообразования имела в качестве одной из оппозиций противопоставление зон селитьбы и водных источников, развивая эту дистанцию приемами сакрализации водных ресурсов. Сакральные представления о воде и использование в ритуалах вызывания дождя и водоношения предметов-медиаторов не уменьшали, а развивали эту оппозицию. В домашнее пространство вода поступала как часть окультуренного природного мира. Технологическая модернизация, создавая доходящие до домашнего пространства водопроводы и существенно облегчая процесс потребления воды, уничтожила названную оппозицию пространства культуры и обеспечила полную десакрализацию водной субстанции.

Ключевые слова: вода, водный источник, водопровод, традиционная культура, обрядовая деятельность, модернизация, пространство картины мира, региональная общность, народы Северного Кавказа и Дагестана, культура горского сообщества.

Abstract

V.A. Dmitriev,

Doctor of History, Top-Grade Researcher, Department of the Caucasus and Central Asia, Russian Ethnographic Museum

Attitude towards the water in traditional and modernized societies: evidence from the North Caucasus people's culture of the 19th-early 21st centuries

Keywords: water, water source, plumbing, traditional culture, ritual activities, modernization, Image of the World space, regional community, peoples of the North Caucasus and Daghestan, culture of the mountain community.

Основная часть

Одним из результатов и признаков современности в любом понимании этого понятия является соединение в компонентах повседневности признаков традиционной культуры и культуры модернизированной. Однако, учитывая неизбежность дискретного восприятия прогресса его современниками, трудно избежать вопроса, как выглядит в наблюдаемом отрезке времени полная победа нового над традиционным. Обращаться к теме формулирования того, что будет после традиции, если традиция закончится, не очень приятное занятие и вполне неблагодарное, но учитывая, что антитрадиция может быть также источником для изучения традиции, предпримем эту попытку.

Позиция водной субстанции в этнической культуре показательна в отношении того, как далеко заходит процесс модернизации бытовой сферы, учитывая жизненную потребность в воде и осознание данной потребности. Такие макрокультурные явления обычно являются признаком большой региональной общности. Историко-этнографической общностью регион-цивилизация в данном примере является культура горцев Северного Кавказа. Специфику культуры горской историко-этнографической общности можно обрисовать следующим образом.

В число признаков регионокультурной (историко-этнографической) общности включается единство природно-географической среды и общность форм ее использования. Региональной особенностью является специфика источников воды, а в этнографическом отношении - характер ее использования в данной специфике. При наличии родников для домашнего хозяйства старались не брать речную воду, в высокогорье она была чаще и недоступна. Крайне нетипичным было рытье колодцев. Источник воды обычно был недалеко от селения, но вне его. Скот в горах поили из источников проточной воды и выходов минеральных вод, зимовки на равнинах старались размещать вблизи рек и родников [1; 126]. Относительно поздно, не ранее середины 20 в., когда в предгорьях стали образовываться крупные селения с полигенным составом жителей, могли образовываться кварталы с собственными источниками воды. Одним из примеров данного процесса являются водные источники шапсугского селения Большой Кич - май в Причерноморье, где водные источники включены внутрь родовых кварталов, селение возникло как поселок российского времени в результате перемещения в него жителей существовавших ранее небольших поселков [2; 104-131].

Происхождение воды в северокавказском (горском) регионе было двух разновидностей: дождевая и извлекавшаяся из наземных источников, однако эти разновидности связаны между собой единой системой, к которой была приспособлена жизнедеятельность человека. Соединением воды небесной и земной можно считать выпадение дождей, приводившее к речным паводкам, или образование наземных вадозных источников. В свою очередь, речное половодье тоже было двух видов. Реки, берущее начало в высокогорье, разливались от таяния ледников и сезонных снежников в конце весны, в верховьях происходило заполнение глубоких беспойменных долин и речных пойм на равнине. Разливы рек прерывали имеющиеся дороги, часто разрушали переправы, сносили мосты. При всей мощи природного явления, особой опасности для жизнедеятельности они не представляли, т.к. в высокогорье селитьба и пахотные наделы занимали площади выше речного русла, а сами паводки были кратковременными и более или менее постоянными по времени. Не были паводки опасны и для скотопрогонных путей. К таким разливам можно относиться как к некому яркому атрибуту природы гор.

Иначе дело было с разливами рек, которые имели свои истоки в нижней части гор и питались дождевыми водами. Период половодья в предгорьях наступал в конце весны - первой половине лета, отдельные грозовые дожди шли и позднее. Главными особенностями дождевого паводка были внезапность и быстрый подъем воды на несколько десятков метров. Дождевые разливы обычно небольших рек и ручейков были типичны для Северо-Западного Кавказа, области расселения западных адыгов и абхазов, где лесистые речные долины были зоной сплошной жизнедеятельности. Еще одной опасностью были вызываемые дождями ливневые потоки, бывшие угрозой лесохлебному хозяйству адыгов и абхазов с расположением земледельческих наделов на горных склонах. Отчасти террасирование склонов и их огораживание каменными оградами создавало относительную защиту от смывания посевов и почвы, сохраненные деревья также позволяли закрепляться почвенному слою. Террасирование горных склонов было частью горского землепользования [3; 63-64]. В адыгской сельскохозяйственной культуре были селекционированы такие породы проса, которые успевали вызревать до периода гроз и селевых потоков, что спасало урожай [3; 92].

Разлив рек вызывал следующие меры по адаптации к этому природному явлению. Первой из них было укрепление участков горных склонов, ближних к речному руслу, каменной кладкой, ее функции расширялись до фиксации сползавшей почвы и смягчения сейсмической деятельности. Другой мерой было смещение и хозяйственных участков, и селитьбы как можно выше от речного русла. Для шапсугских селений, периода ранее середины 19 в., характерным было расположение селений и отдельных усадьб в верхней части склонов, куда, к тому же, не поднимались сырые испарения от воды, а их остатки выдувались свежим ветерком.

Большинство же селений современной Шапсугии являются новообразованиями, появившимися после завершения Кавказской войны, когда из ряда мелких семейных поселений были образованы укрупненные поселки, к тому же приближенные к пойме реки. Новое их расположение, как один из результатов модернизации, поставило население таких поселков под угрозу поднятия поводковой воды.

Стихийность дождевой активности проявлялась и в другой опасности, недостатке дождевой воды во второй половине лета - начале осени, когда реальной была угроза засухи и гибели посевов, что сопровождалось падением уровня воды в речных руслах и редантных источниках.

Особая тема в изучении горского хозяйства относится к ирригационным работам, т.е. искусственному продвижению воды на земельные участки из пространства стихии в пространство хозяйственной деятельности. Следует отметить, что вода доставлялась в часть окультуренного пространства вне селитьбы и выделенного трудом земледельца из природной среды. Орошение делало эти участки пространством постоянного землепользования. Важными признаками ирригации были при использовании ручейкового водосбора преимущественное пользование водой русел рек, создание сети распределительных каналов с контролем за прохождением воды, нормированность подачи воды как по времени (в установленные периоды (поливы в период весенних работ и два-три раза для летного орошения), так и по распределению участков относительно водного источника (в зависимости от местных правил воду первыми получали либо ближние к источнику наделы, либо дальние), а также наличие сооружений и применение простейших приемов, позволявших доставлять воду на расстояние от ее источника и выше него.

Как нам известно, на Северном Кавказе были следующие ареалы ирригационной деятельности: высокогорье западной части центрального Кавказа в этническом ареале карачаевцев и балкарцев [4; 147, 5; 182], высокогорье Ичкерии и особо Чеберлоя, Чеченская равнина [6,121]. Ирригацию карачаевцев и балкарцев связывают с аланским наследием [4; 168], деятельность на Чеченской равнине - с ее освоением горскими переселенцами, занявшимися вместе с орошением возведением лесопосадок и выращиванием кукурузы [7; 78, 130]. Имеются сведения об искусственном орошении большинства террас в разных районах Северного Кавказа и Дагестана, которые были укреплены построенными стенками, что говорит о комплексе работ по созданию и использованию террасированных участков в горах. Периодические поливы земельных участков имели место в разных местах горского региона, но они имели нерегулярный характер. В этих отношениях вода выступает уже окультуренной стихией, но она еще не вторгается в пространство домашнего быта.

Дождевая вода пополняла источники вадозного пополнения и орошала земельные участки в засушливое время летнего сезона. Выпадение дождевой воды было желательным, но не контролируемым человеком процессом, поэтому по принципам достижения цели в мире архаики горская традиционная культура формировала магические методы обеспечения выпадения дождей.

Обряды вызывания дождя были тесно связаны с небесными культами, в первую очередь, с почитанием молнии, но, очевидно, имели собственную природу, являясь проявлением универсального архаического почитания водной стихии. Молниевые же культы имеют определенную специфику для Западного Кавказа, где они более отражают символику связи небесного огня с тем, что горел в домашних очагах или в кузницах, а также ритуалистикой архаической металлургии железа и особого сакрального избранничества людей, пораженных молнией.

Типология обрядности вызывания дождя у горцев Северного Кавказа и Дагестана, предполагается, отражается в следующих концептах ритуальной деятельности:

- пляски в сакральных местах (могилы, священные камни, гробницы, отдельные особо почитаемые деревья и рощи, места массовых сборов для совместных молений и другие точки, где профанное пространство пересекается с сакральным); проводимый обряд, по установкам архаического сознания, отворял проход между мирами, образуя топос сакрального в профанном; этому способствуют круговые движения участников обряда, обрисовывающие данный топос;

- использование предметов - медиаторов, перемещаемых из сакрального топоса к водному руслу или источнику; особо придается значение сильным медиаторам, камню или кости из погребения и, еще лучше, из захоронения самоубийцы (фигуры, поставившей себя вне норм обеих пространств) или еще какой-нибудь исключительной личности; сильным медиатором была очажная цепь, известны также манипуляции с лягушкой, змеей - животными, принадлежащими, по поверьям, хтоническому пространству; наиболее прямолинейно выглядит перенесение порции воды к реке или к морю от горного озера; у адыгов был также обряд волочения мужчинами по селу шкуры жертвенного животного черной масти;

- театрализованные действия между селитьбой и водным руслом или источником, центральным актом которых является вождение и обливание водой ряженого человека («дождевой осел» дагестанских народов) или куклы («дождевая княжна - лопата» ханцегуащэ адыгских народов); примечательно, что для роли дождевого осла избиралась маргинальная личность - сын вдовы, человек с физическими отклонениями (т.е. личность не вполне нашего мира), а основными действующими лицами выступают дети-девочки, участвующие в обряде девушки и молодые женщины проявляли агрессию по отношению к встречным мужчинам [4; 190-198, 8; 214225, 9].

Имеются сведения, показывающие, что в сакральных представлениях горцев речные потоки были топосами внесения силы иного мира в человеческий мир. Участок природной воды воспринимался как особый топос, находящийся между реальным и иным пространством, между настоящим и будущим временем, что можно заключить, исходя из существования обычая девических гаданий по водной поверхности у адыгов - «Псыхэплъэ». В мифологии воды черноморских адыгов сакральными участками выступали места слияния водных потоков, у шапсугов человек, переходивший через речку, постепенно утрачивал связь с тем местом, из которого он вышел, поэтому переправа через семь водных потоков вела к тому, что гость утрачивал всю силу покровительства ему со стороны семьи, где он гостил; у кабардинцев, предметы, перенесенные через речной поток, теряли магическую силу [10; 27-30]. Нечто сходное отмечается в традиционном пространствовосприятии чеченцев, предполагавших, что топосы у реки являются местами возведения построек для временного проживания путников, т.е. людей маргинального социального статуса.

Вне селения находились источники, которыми пользовались горцы для домашнего потребления воды, исключение, возможно, представляло подведение воды подземных источников к некоторым домам - башням высокогорья, но это имело особую причину в повышении качества дома-укрепления, свой источник позволял защитникам башни держать длительную оборону во время военного конфликта.

Характеризуя источники домашнего водоснабжения, требуется отметить следующие феномены:

- нахождение источника вне селения, что отчасти было природным фактором;

- введение воды в пространство культуры только в зону хозяйственной деятельности вне усадьбы;

- представление о том, что течение воды неподвластно обычному человеку, что подчеркивалось верой в то, что человек, наделенной святостью, мог воздействовать на воду в появляющемся и исчезающем источнике [11; 142];

- транспортировку воды порциями, определяемыми емкостями сосудов (керамические и медные кувшины или деревянные кадки), в которых вода переносилась в дома;

- отнесение добычи воды сугубо к женской сфере деятельности, так же как и исключительности работы женщин на водяных мельницах; мужчинам запрещалось приближаться к водным источникам;

- развитие надпрофанной и ритуализированной деятельности женщин у водного источника: выделение топоса источника в место собрания женщин, связь источника с духами - покровителями женской части семьи, что отразилось в обрядах выхода женщин, вступивших в замужнюю жизнь, к водному источнику, которым пользовались члены ее новой семьи, в данном плане интересен материал осетинской календарной обрядности, показывающий, что выход молодой невестки к роднику предшествовал ее присяге дзуару (святилищу) женщин рода ее мужа [12; 88-89, 196-197];

- наличие специальной утвари в виде металлических водоносов, имевших дизайн, осуществлявший магическое укрощение стихии воды, дизайн водоносов был повторен в оформлении и украшении кувшинов для омовения, в орнаментации последних, как замечается, было более частое использование принципов числовой символики в повторении мелких узоров: группы по три, четыре, семь и девять элементов.

Специфика дизайна кувшинов - водоносов состояла, во-первых, в оформлении тулова сосуда как шаровидно-каплевидной емкости на поддоне, данная деталь не только облегчала транспортировку воды, но и отрывала сосуд от земли и пола дома, разрушая связь ее содержимого с земной поверхностью, с хтони - ческой стихией. Во-вторых, тулово сосуда имело двухчастный рисунок, в верхней его части доминировала символика дождевых потоков (направленные вниз языки или линии - складки, а также выпуклины, изображавшие капли дождя), в нижней - полукружья, очевидно, символизировавшие облака небесной влаги. На некоторых дагестанских водоносах также встречаются изображения женских украшений, а весь дизайн сосуда может быть сопоставлен с формой женской фигуры. Согласно дизайну, человек брал у водной стихии ее часть и делал только ее частью домашнего пространства [13].

Собственно, человек использовал воду на гигиенические и ритуальные омовения и приготовление пищи. Практика религии, получившей преимущественное распространение у горцев - ислама, показывает умеренное, порционное и строго привязанное к определенным отрезкам суточного времени расходование воды; использованная вода собиралась и выливалась только в определенном месте.

Свежая вода была основным напитком, ее использование в приготовлении пищи также было ограничено. Состав блюд горской кулинарии показывает, что при наличии отваров, молочных сывороток и бульонов-соусов, неизбежных при варке мяса, основными блюдами были блюда из зерна (паста у адыгов, лепешки с начинкой и без у карачаевцев, балкарцев, осетин, народов Дагестана, кусочки вареного теста у вайнахов и дагестанцев) и вареного или испеченного на открытом огне мяса. Местная диета держалась на нижнем пределе суточной потребности человека, которая по медицинским показателям составляет 2-3 литра в сутки.

Мифология кавказских народов в данном отношении более исследованная на южнокавказском материале, знает фигуру посредника - враждебного человеку и связанную с водным источником, драконоподобного существа вешапа; он упоминается и в некоторых легендах народов Северного Кавказа. Дальнейшая трансформация этого образа довела его до присутствия в вайнахской мифологии образа «ешапа» - зловредного чудища с девятью глазами и девятью конечностями, сторожащего переход между миром живых и миром мертвых [14; 304-309].

Несколько резюмируя, можно подчеркнуть, что в традиционной горской культуре использование водных ресурсов было построено на существовании дистанции между источником воды и домашним пространством, вода доставлялась к домашнему очагу порционно и использовалась предельно экономно. Отношения с водной стихией сакрализовались, важно наличие предметов-медиаторов, не только использовавшихся в обрядовых действиях, но и непосредственно в актах добывания воды для прямых нужд (сосуды-водоносы).

Если далее обратиться к современному состоянию водоснабжения сельских населенных пунктов Северного Кавказа (один из крупных городов Северного Кавказа Владикавказ - также снабжается из подземных источников), то оно основано на той же природной базе получении воды из подземных источников, со значительной долей ва - дозных источников, чаще всего вода поступает из скважин и, что типично для горной местности, редантных источников (родников) и каптажных водопроводов с восходящим и нисходящим забором воды. Об этом свидетельствуют данные, предоставленные административными органами республик Северного Кавказа.

В Республике Адыгея из 385 источников водоснабжения имеются поверхностных - 3, подрусловых 1, родников - 10, подземных - 371. Большая часть населения (77,3%) для питьевых целей использует воду подземных источников [15]. В Кабардино-Балкарии учетное число хозяйственно питьевых водопроводов составляет 236, из них водопроводов из подземных источников - 230, из поверхностных источников - 6. 35% водопроводов в горной местности забирают воду из каптированных родников, приуроченных к карстовым структурам и трещиноватым скальным массивам [16]. В эксплуатации населением Северной Осетии находятся 307 водозаборов, в том числе 280 скважин и 27 каптажей и дрен [17].

Модернизация сельского быта и повседневной культуры в водоснабжении имеет место в способе подачи воды в домохозяйства. Был отменен или ограничен женский труд в ношении воды от источника к дому, были построены каптажные водопроводы, доводившие воду от источника до селения. Вода стала доставляться либо в уличные водоразборные колонки, либо в селениях, куда прогресс пришел ранее или где позволяли природные условия, вода стала поступать в домашние хозяйства, но в целом различие в том, в какие части селений стала поступать вода, зависело от местных условий и действий властей. Наличие уличной колонки сохраняло в облегченном виде практику хождения за водой, эта обязанность стала возлагаться на девочек-подростков, при этом за участком у колонки отчасти сохранилось назначение места женского собрания. Процесс становления и развития современного типа водоснабжения шел и идет неравномерно, и в наше время «зависая» между ношением воды от родника и поступлением воды прямо в дом.

Можно привести несколько примеров этой неравномерности. Почти все аулы Черноморской Шапсугии еще в 1930-х гг. получили водопроводы каптажно-нисходящего типа, доводившие воду до отдельной усадьбы, в 1950-1980-гг. сеть водопроводов расширилась по всему Северному Кавказу, но не везде сменила традиционный прием ношения воды от источника. В 1971 г. в предгорном чеченском селении Сержень-Юрт была одна общая водоразборная колонка, а в 1978 г. в этом же селении воду получало большинство домохозяйств. Ускорение модернизации расширяло местное водоснабжение: в чеченском селении Дачу-Борзой до 1990 г. было 30 хозяйств, обеспеченных водой, после строительства на средства Международного Красного Креста водопровода в 2010-х гг. воду получили 450 домохозяйств [18]. Сейчас восстанавливаются и совершенствуются водопроводные системы советского времени, например, с расширением реконструируется водоснабжение абхазских сел Дурипш, Мгудзырхуа, Звандрипш, Куланыр - хуа и Абгархук [19]. Однако еще часто как событие первостепенной важности трактуется проведение водопровода в селение, позволяющее в нем создать общий для жителей источник воды; созданный выход воды получает архитектурное оформление и становится аульным памятником [20].

Наши наблюдения в 1970-1990 гг. показали, что водопровод, доведенный до домохозяйства в селениях Северного Кавказа и Дагестана, заканчивался в т.н. центральном, или внутреннем, дворе усадьбы: участке внутри усадьбы между входом в дом и хозяйственными постройками и приусадебными посадками овощей и фруктов. Во множестве усадеб, как в Черноморской Шапсу - гии, основной водопроводный кран находился во дворе, что позволяло использовать воду для различных целей, делалось постоянное отведение воды в летнюю кухню и постоянное или временное (в соединении со шлангом для полива огорода) ответвление в душевое помещение. До домашних помещений водопровод доводился крайне редко, в отхожее место, находившееся в дальнем углу усадьбы, воду ставили в кувшинах для омовения, т.е. в целом еще сохранялись следы установки на доведение водного материала только до зоны хозяйственной деятельности семейного коллектива.

В 2010 г. модернизация сделала следующий шаг, и вновь построенные дома Черноморской Шапсу - гии и ряд домов зажиточных семей других мест стали непосредственно снабжаться водой. Внутри дома появились не только водопроводные краны, но такие абсолютно несвойственные традиционному жилищу помещения, как ванные, прачечные, туалеты со смывом. Таким образом, был достигнут результат полной модернизации - не только уничтожение дистанции между селитьбой и водным источником, но и введение водного источника в интимное пространство семейного жилища. Изменение традиционного отношения к воде и его архаической составляющей давно привело к исчезновению сосудов-водоносов как типа материальной культуры, за редким исключением обязательные для большинства домов кувшины для омовения являются покупными пластмассовыми изделиями; приходящая в дома вода является полностью десакрализованной субстанцией.

Менее модернизировано отношение к воде, выступающей как внешняя неподконтрольная человеку субстанция. В этом и особом сложении идиоадаптированных форм традиционной обрядовой культуры, по сравнению с сохранением архаики в профанных областях культуры, можно видеть исполнение обрядов вызывания дождя, о целеполагании которых сегодня, очевидно, не приходится говорить. При этом они сохраняют полный набор архаических действий, что привлекательно для упоминаний в СМИ как проявлений этнических традиций. Так, нашло отражение проведение в аулах Черноморской Шапсугии в конце 1990-х - начале 2000-х гг. обряда вождения в ханцегуащэ, переноса камня от святилища или порции воды из священного высокогорного озера к реке и т.п. [21]. С такой трактовкой следует согласиться, т.к. вряд ли данные действия являются показателем соблюдения этнической традиции и объединения посвященных общим игровым действием.

Литература

1. Калоев Б.А. Скотоводство народов Северного Кавказа. М.: Наука, 1993. 231 с.

2. Золотые россыпи Шапсугии. Майкоп: Меоты, 2001. 223 с.

3. Калоев Б.А. Земледелие народов Северного Кавказа. М.: Наука, 1981. 248 с.

4. Тепцов В.Я. По истокам Кубани и Терека // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Тифлис, 1892. Вып. 14. С. 59-212.

5. Тульчинский Н.П. Пять обществ Кабарды // Терский сборник. 1903. Вып. 5. С. 152-216.

6. Берже А.П. Чечня и чеченцы // Кавказский календарь на 1860 г. Тифлис: Тип. гл. упр. Наместника Кавк., 1859. 140 с.

7. Чеченцы / Ред. Л.Т. Соловьева и др. М.: Наука, 2012. 622 с.

8. Чибиров Л.А. Традиционная духовная культура осетин. М.: РОССПЭН, 2008, 711 с.

9. Гутова Л.А. Обряд вызывания дождя в фольклоре и этнографии адыгов // Вестник Института гуманитарных исследований Кабардино-Балкарского научного центра РАН. 2013. Вып. 1 (20). С. 79-86.

10. Мафедзев С.Х. Очерки трудового воспитания адыгов. Нальчик, 1984. 172 с.

11. Клапрот Г.Ю. Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в 1807-1808 гг. // Осетины глазами русских и иностранных путешественников (XII-XIX вв.) / Сост. Б.А. Калоев. Орджоникидзе: Северо-Осетинское книжное издательство, 1967. С. 105-180.

12. Чибиров Л.А. Народный земледельческий календарь осетин. Цхинвали: Ирыстон, 1976. 281 с.

13. Дмитриев В.А. Северокавказские медные сосуды для воды: дизайн и декор // Народы Кавказа: этнокультурные традиции и модернизация. Памяти Г.А. Сергеевой. М.: Три квадрата, 2016. С. 171-190.

14. Далгат У.Б. Героический эпос чеченцев и ингушей. Исследование и тексты. М.: Наука, 1972. 467 с.

15. О состоянии водоснабжения в Республике Адыгея. [Электронный ресурс]. URL: 01.rospotrebnadzor.ru соп1епС..водоснабжения…Адыгея. (Дата обращения: 20-22.08. 2020).

16. Питьевое водоснабжение и водопользование в Кабардино-Балкарской Республике. [Электронный ресурс]. URL: protown.ru russia/obl/articles/8270.html. (Дата обращения: 20-22.08. 2020).

17. С. Осетия. Об утверждении республиканской программы «Повышение качества питьевой воды республики Северная Осетия». [Электронный ресурс]. URL: docs.cntd.ru document/561564014. (Дата обращения: 20-22.08. 2020).

18. В Чечне введен в строй водопровод в селе Дачу-Борзой. [Электронный ресурс]. URL: kavkaz-uzel.eu articles/216369/. (Дата обращения 20-22.08. 2020).

19. В села Абхазии прокладывают водопровод. [Электронный ресурс]. URL: yugsn.ru v-sela-abxazii-prokladyivayut-vodoprovod/. (Дата обращения: 20-22.08. 2020).

20. Для лучшей жизни дагестанец подарил родному селу… [Электронный ресурс]. URL: smartnews.ru Регионы sevkav/12578.html. (Дата обращения: 20-22.08. 2020).

21. Заметки о Черкесии №3 - Мифология адыгов и абхазов… [Электронный ресурс]. URL:dagliese581g.livejournal.com 88248.html. (Дата обращения: 20-22.08. 2020).

References

вода традиционный культура модернизированный

1. Kaloev B.A. Cattle breeding of the peoples of the North Caucasus. M.: Nauka, 1993. 231 p.

2. Golden placers of Shapsugia. Maykop: Meoty, 2001. 223 p.

3. Kaloev B.A. Agriculture of the peoples of the North Caucasus. M.: Nauika, 1981, 248 p.

4. Teptsov V. Ya. At the origins of the Kuban and Terek //A collection of materials to describe the localities and tribes of the Caucasus. Tiflis, 1892. Issue 14. P. 59-212.

5. Tulchinsky N.P. Five societies of Kabarda //Terek collection. 1903. Issue 5. P. 152-216.

6. Berger A.P. Chechnya and Chechens //Caucasian calendar for 1860. Tiflis: Typical Principal Office of Governor of the Caucasus, 1859. 140 p.

7. Chechens / Eds. L.T. Solovyov et al., M.: Nauka, 2012. 622 p.

8. Chibirov L.A. Traditional spiritual culture of Ossetians. M.: ROSSPEN, 2008. 711 p.

9. Gutova L.A. Rite of causing rain in folklore and ethnography of the Adygs // Bulletin of the Institute for Humanities of the Kabardino-Balkarian Scientific Center of the Russian Academy of Sciences. 2013. Issue. 1 (20). P. 79-86.

10. Mafedzev S. Kh. Essays on the labor education of the Adygs. Nalchik, 1984. 172 p.

11. Klaprot G. Yu. Journey in the Caucasus and Georgia, undertaken in 1807-1808 //Ossetians through the eyes of Russian and foreign travelers (XII-XIX centuries)/ Comp. B.A. Kaloev. Ordzhonikidze: North Ossetian Book Publishing House, 1967. P. 105-180.

12. Chibirov L.A. People's agricultural calendar of Ossetians. Tskhinvali: Iryston, 1976. 281 p.

13. Dmitriev V.A. North Caucasus copper vessels for water: design and d cor // Peoples of the Caucasus: ethnocultural traditions and modernization. In memory of A. Sergeeva. M.: Three squares, 2016. P. 171-190.

14. Dalgat W.B. Heroic epic of Chechens and Ingush. Research and texts. M.: Nauka, 1972. 467 p.

15. On the state of water supply in the Republic of Adyghea. [Electronic Resource]. URL: 01.rospotrebnadzor.ru content… water supply… Adygea. (Circulation date: 2022.08. 2020).

16. Drinking water supply and water use in Kabardino-Balkarian Republic. [Electronic Resource]. URL: protown.ru russia/obl/articles/8270.html (Case Date: 2022.08. 2020).

17. North Ossetia. On the approval of the republican program «Improving the quality of drinking water of the Republic of North Ossetia.» [Electronic Resource]. URL: docs.cntd.ru document/561564014 (Case Date: 20-22.08. 2020).

18. In Chechnya, a water supply system was commissioned in the village of Dachu - Borzoy. [Electronic Resource]. URL: kavkaz-uzel.eu articles/216369/(Contact Date 20-22.08. 2020).

19. Water supply is being laid in the villages of Abkhazia. [Electronic Resource]. URL: yugsn.ru v-sela-abxazii-prokladyivayut-vodoprovod/(Case Date: 20-22.08. 2020).

20. For a better life, the Daghestan gave his native village…. [Electronic Resource]. URL: smartnews.ru Регионы sevkav/12578.html (Case Date: 20-22.08. 2020).

21. Notes on Circassia No. 3 - Mythology of the Adygs and Abkhazians…. [Electronic Resource]. URL:dagliese581g.livejournal.com 88248.html (Circulation Date: 20-22.08. 2020).

Размещено на Allbest.ru